Любовная амнезия

      Все еще чувствуя на губах грустную улыбку из своего сна, Кэйа приоткрыл глаза. Будил его Дилюк, гладя по волосам. - Ты... как я... - Ты уснул, и я перенес тебя в поместье, - сообщил дернувшемуся и резко прикрывшему глаз ладонью парню Рагнвиндр. - Ты? Меня? - скептично глянул на него, нашаривая повязку, Кэйа. - Ну да, - невозмутимо произнес парень, - Что еще за тон? Ты вообще-то довольно легкий. Кожа да кости. - И... раздел тоже? - Ага. Повисла пауза. - Почему я даже не проснулся, - пробормотал Кэйа, опуская ноги на пол. - Потому что я был очень деликатен и нежен. Альбериху послышалась насмешка, и он резко обернулся. Но Дилюк мило улыбался, глядя предельно честными глазами на своего гостя. - Ты что-то мне сказать хотел? Когда будил, мне казалось, ты что-то говорил, - снова сосредоточился на надевании одежды Кэйа, отворачиваясь. А взгляд Дилюка вдруг стал каким-то серьезным и сосредоточенным. - Хочу кое-что тебе показать. Идем. Даже не дожидаясь пока капитан кавалерии наденет обувь, хозяин винокурни поспешил в коридор. Кэйе оставалось последовать за ним. Они прошли по коридору до конца и уперлись в запертую дверь. - Когда я спросил, что это за комната, и почему она всегда заперта, Аделинда сказала, что я называю ее "архивом" и ключ есть только у меня. Тогда я проверил ящики моего стола в рабочем кабинете и нашел ключ. Он подошел, - говоря это, Дилюк отпирал дверь ключом, зажатым в руке. - Вот. Входи. Кэйа шагнул следом за Дилюком и невольно вскрикнул. На него смотрели серьезные темно-винные глаза Крепуса Рагнвиндра. Портрет в полный рост занимал почетное место напротив двери. Поморгав, Кэйа, наконец заметил, что это - семейный портрет. Вот только женщины на нем нет. Крепус стоял в центре, обнимая за плечи двух мальчиков, с виду примерно одного возраста. У одного были такие же яркие непослушные красные пряди, как у главы семейства, а второй, улыбающийся чуть робко, имел неровно остриженные темно-синие волосы. - Я... помню, как его нарисовали... - пробормотал Кэйа. Голова закружилась, Альберих пошатнулся, упираясь плечом в дверной косяк. Он не мог отвести взгляда от картины. - Видимо, раньше эта картина висела в поместье? - тихо произнес Дилюк, внимательно наблюдая за реакцией Кэйи. - Да... - рыцарь ордена, наконец, смог оторвать взгляд от портрета и мотнул головой, приходя в себя. - Но ты сказал, что продал дом вместе... со всем, что было внутри. - Очевидно, я солгал тебе, - голос Рагнвиндра был сухим и каким-то жестким. Но Кэйа не обратил на это внимание. Жадно осматриваясь, он шагнул, наконец, через порог. Помещение было уставлено разными стойками, витринами и столами с предметами. Действительно, больше всего это место походило на архив. Здесь были коробки с вещами, громоздящиеся друг на друга возле самой дальней стены. Их отгораживала от остального ширма. Ее Кэйа тоже помнил. Крепус привез ее из Ли Юэ. - Здесь... так много вещей... - Альберих медленно двигался вдоль стеллажей, едва касаясь кончиками пальцев, словно боясь испачкать, поверхности предметов, лежащих на полках. - Ты помнишь что-то о них? Какие... истории с ними связаны? - тихо произнес, стоя справа от входной двери Дилюк. Парен стоял, скрестив руки на груди и с прищуром наблюдал за бродящим от стола к столу Кэйей. Сейчас поведение и настроение хозяина винокурни поменялось. Но Кэйа не замечал этого. - Я... конечно! Вот фигурка из Ли Юэ с изображением женщины в традиционном наряде. Я разбил ее. Случайно... она была очень дорога Мастеру Крепусу, ведь принадлежала его жене... твоей матери. Я очень сожалел об этом, расстроился до слез... и ты решил взять вину на себя, - Кэйа обернулся, глядя на Дилюка с легкой улыбкой. - Но я не мог тебе этого позволить и побежал к Мастеру Крепусу сам, стараясь обогнать тебя... так мы и вломились к нему в кабинет - наперегонки, задыхаясь и вопя, что это именно мы разбили статуэтку. Отец... то есть... - осекся Альберих и мотнул головой, - В общем нас наказали обоих. Но я помню, как Мастер Крепус смеялся, когда пытался выслушать наш лепет. Он сказал мне... что статуэтка не так важна. Важна память... а она будет жить вечно, пока жив человек, который помнит... Голос Кэйи стал тише. Парень перевел взгляд на картину, висящую рядом с семейным портретом. Она была не такой большой, и изображала очень красивую женщину с радостной улыбкой держащую корзину с виноградом. - Позже я... когда меня командировали в Ли Юэ впервые, я нашел мастера, который изготавливал такие статуэтки. Я умолял его сделать повтор именно этой... пообещал огромную сумму моры. Он был стар и почти ослеп. И, конечно, он уже давно не занимался изготовлением сувениров. Но когда я рассказал ему эту историю, он вдруг изменил свое решение и сделал для меня такую же статуэтку. Бесплатно... ноя не смог отдать ее тебе... Кэйа снова перевел взгляд на скошенную, неумело заклеенную фигурку женщины в традиционных одеждах Ли Юэ. - А это? - тихо произнес Рагнвиндр и указал взглядом на грязную в рыжих пятнах мягкую игрушку. По ее очертаниям и белеющим участкам ткани можно было догадаться, что она изображала белого медведя. Вот только вся поверхность была покрыта разномастными пятнами. - Ее тоже испортил я, - слабо улыбнулся Кэйа, - У тебя было много дорогих редких игрушек... и ты с охотой делился ими со мной. Эту ты особенно любил. Диковинка из Снежной... ты даже не выносил ее для игры на улицу, боясь испачкать. Но для меня сделал исключение... зря. Виноград цвел в тот год особенно буйно. Запах привлекал слаймов... когда они скопом полезли во двор, где мы играли, один слайм проглотил игрушку и попрыгал куда-то в сторону деревьев. Я ринулся за ним, вопя, чтобы он вернул украденное. - Это было безрассудно, - тихо произнес, продолжая смотреть на Кэйю хмуро-серьезным взглядом Дилюк. - О, да, - улыбнулся Альберих, мы же были всего лишь детьми... Я догнал его у границы заболоченного русла реки. Пнул со всей силы. Слайм лопнул, выплюнув игрушку прямо в вонючую жижу. - И что ты сделал потом? - тихо спросил, медленно подходя ближе Дилюк. Альберих не замечал его передвижений. Продолжая вертеть в руках злополучного медведя, он хихикнул и продолжил рассказ: - Я не раздумывая прыгнул в болото. - И ушел туда почти по шею. - О, да, - расхохотался Кэйа, - Зато поймал игрушку! Когда вы с мастером Крепусом подоспели, я уже начал паниковать. Меня засасывало все глубже... вы вытащили меня, но медведь был безнадежно испорчен. Побывав внутри слайма, он напитался элементальной энергии, и болотная грязь буквально въелась в него. А меня отругали за то, что я чуть не погиб, пытаясь спасти какую-то дурацкую игрушку. Кэйа с улыбкой вернул медведя обратно на полку и развернулся лицом к наблюдающему за ним Дилюку. - Позже отец привез нам еще по такому медведю, причем они были раза в три больше, - тихо произнес Рагнвиндр. - Постой... - улыбка на губах Кэйи начала таять, - Ты вспомнил этот случай? Рагнвиндр молчал, глядя на Кэйю.