***
- Завтра я сбегу. Разрезавшие тишину слова больно впились в сознание Елены, разделив жизнь до и после. Девочка долгое время, лежа на большом камне, наслаждаясь звуками природы, резко приподнялась, вперив глаза на всё ещё лежавшую подругу. Рыжие лохматые волосы развивались лёгким ветерком, нежно соприкасавшимся с белым девичьим лицом, усыпанным веснушками. Положив руки за голову, Алина продолжала умиротворенно лежать с закрытыми глазами. Как будто она говорила о чём-то обыденном, а не о побеге из деревни в неизвестный мир. Не боясь наказания за такой проступок от Матери Миранды. - А как же я? – но больнее всего ранило то, что она могла её оставить. Да, Елена знала, что у той была большая семья, но их она знала поверхностно. А с Алиной у них была общая тайна. – Я не хочу быть одна. - Отца своего не бросишь. - бледные глаза рыжей впились в подругу. Вздрогнув, Лупу отвернулась, не в силах противопоставить этому заключению. Что есть, то есть. Ближе и роднее папы у неё никого нет. “Почему?” девочка задала самой себе вопрос, не найдя в себе сил ответить на него. Но по скривившемуся лицу Отто, будто она съела лимон, Елена стыдливо поняла, что произнесла его вслух. - Тебе только исполнилось пятнадцать, но через пару дней мне-то стукнет шестнадцать и... – блеклые глаза уставились в голубое небо, без единого облака. - Отец отдал меня к Димитреску. – вздохнув, Алина поспешно заговорила, чувствуя на себе взгляд Лупу. – Да, да. На работу туда можно попасть, только если гувернантка возьмёт. Но меня берут не на работу, – губы задрожали, увлажнённые глаза заблестели серебряным оттенком, но Алина продолжала, как ни в чём не бывало. – моя семья не получит ни гроша, но по крайней мере избавится от обузы. Я слышала, как отец говорил с матерью, что меня берут для «особых услуг». Говорил, чтобы это не было, мне будет лучше жить в замке. Елена затряслась, как в лихорадке. «Особые услуги». С Алиной даже церемониться не будут, давать мнимую надежду в виде работы и пару лет жизни в постоянном страхе, сразу отдадут ведьмам на потеху. “Всё это время она знала об их играх, видела их бесчисленное количество раз.” Побелевшие пальцы с силой сжали потрёпанную юбку. “И теперь сама будет участвовать в них.” Истерика вихрем накрыла девочку с головой, тревога отзывалась в такт бешено стучащему сердцу. - Но куда ты пойдёшь? – тихий хнычущий голос постепенно начал набирать громкость, от чего Алина начала заметно съёживаться под таким напором. – Никто не знает, что за деревней! А если там опасно? Вдруг тамошние чудовища страшнее этих. И что насчёт чужаков? Куда тебе идти, где ты будешь в безопасности? Я... - Тихо, - мягкие руки обвились вокруг спины рыдающей девочки. Почувствовав, как та уткнулась лицом ей в плечо, Алина ухмыльнулась. Это ведь она по идее должна бояться и плакать, а вышло всё наоборот. – Не важно, что там за деревней. Может хуже, чем здесь. Но это не значит, что я не должна бороться. Отто мягко поглаживала Лупу по голове, даря заботу и надежду на лучший исход. Как ни странно, но самой Алине становилось от этого легче. Мягко схватив Елену за плечи, она отодвинула ту от уже промокшего плеча, посмотрев прямо в глаза. - Ты же знаешь, что дальше от лесопилки стоит крепость, в которую вход запрещён. Под покровом ночи я прошмыгну мимо неё. Не слишком близко, чтоб не заметили, но и не слишком далеко, – рыжая девчонка мягко щёлкнула по носу Елены, вызывая у той слабую улыбку. – Прямо под носом у врага проскачу, такого он не ждёт от меня. Выберусь из деревни на раз-два. Обещаю. – пальцы сильнее сжались на хрупких плечах, голос посерьёзнел. – Я буду осторожна. Елена поверила. Ей хотелось верить в лучший исход. Крепость, мутным изображением возник в её памяти, принося с собой тоску по матери. Кажется, она водила девочку, ещё совсем крошку, гулять по окрестностям и показывала на видневшуюся вдалеке крепость. Рассказывала сказки и легенды о четырёх королях, подземном народе и страшных войнах. А теперь Елена станет хранительницей тайной истории, как маленькая девочка под покровом ночи, тенью проскользнула под ясным взором монстров. По крайней мере, она надеялась именно на такую версию событий.***
Бледная как смерть, девушка хныча, чуть не падая, шла вперёд, подальше от безумной женщины. Метель разнеслась не на шутку, поглощая пространство. Как не прищуривайся, ничего не видно. Было страшно идти вперёд. Вдруг Елена сорвётся с крыши? Но иного пути не было, поэтому она как слепой котёнок брела вперёд. Тёмный расплывчатый силуэт маленькой башни явился в образе маяка. Воодушевлённая, Лупу с трудом поспешила к ней, от чего тело просто упало на кирпичную кладку. Тело охватила мимолётная судорога. Приподнявшись на ватных локтях, глаза вновь уцепились за еле различимый силуэт искавшего её врага. Не в силах встать, Елена с горечью всмотрелась в безопасное место. Боль в ноге остро кольнула не только тело, но и жалкую душу, решившую так легко сдаться. Обида на саму себя смачно ударила пощёчиной, задевая гордость. – Соберись тряпка. - твёрдо сжав зубы, девушка принялась ползти, как несчастный червяк в грязи. Жалко и мерзко, но всё ещё жаждущая жизни. Кровь стыла в жилах, конечности еле как слушались, но она продолжала ползти. Ветер нещадно бил по щекам, пытаясь ей помешать добраться до точки отдыха, но Елена повидала столько ужасов в этом замке, что погоде её не остановить. Добравшись до башни, девушка ухватилась за выступ. Оперевшись об стенку высотой по локоть, она перекинула своё слабое тело, больно ударяясь о пол. Глубоко задышав, поспешила оказаться в сидячем положении. Ей всё ещё было холодно, но теперь ветер не так сильно бил по ней. К тому же, так она сможет увидеть Кристину издалека. Если конечно она не сорвалась вниз, чего Лупу ужасно хотелось. Острая боль снова пронзила ногу. Цыкнув, девушка слабыми руками развязала свой кроваво-цветочный шарф с шеи. Ткань обернулась возле ноги, предотвращая кровотечение, тем не менее не в силах предотвратить сгусток страха. Лупу только и могла думать о том, что если она не сможет омыть и зашить рану, то она загноится. Елена с ужасом поняла, что начала стремительно терять сознание, от непрекращающегося холода и большой потери крови. Уставившись в основание остроконечной крыши, девушка обняла себя заледеневшими руками, начала с силой тереть их друг о друга, касалась щёк, ног, всех частей тела, до которых могла дотянуться. Шаль, удобно покрывавшая её спину, мигом оказалась в руках девушки, укутывая её в какой-никакой теплоте, лишь бы оставаться в сознании, и не срастаться, ни стать ледяной статуей на крыше старинного замка.***
Тот разговор был последним. Неким прощанием, не высказанным вслух. Пропажу Алины не сразу заметили, утром она всегда убегала из дома. Но к вечеру её отцу, рослому мужчине с каменным лицом, Морарю Отто пришлось обратить внимание на то, что его непослушная дочь слишком долго не возвращается на лесопилку. Не найдя девочку поблизости около дома, семья сразу же забеспокоилась. Все старшие с родителями искали её по всей деревне. Растревоженные жители заперли своих детей дома, ишь чего волк унесёт. Кто мог, отправлялся на поиски. Да вот только что им они могли принести? Жители искали только там, куда им разрешалось ступать. За пределы деревни никто не уходил. Леонардо одним из первых отправился на поиски Алины, посвящая всего себя на поиски единственной подруги своей дочери. Перед этим, он передал младшую Лупу в руки Луизы, сказав, что ночью заберёт. Мужчина запаниковал, подумав, что дочь сбежит на поиски подруги, а у них никого не было, кому можно было довериться, кроме Луизы. Та в свою очередь, хотела успокоить свою подопечную, но разговор не шёл, потому ей пришлось оставить девочку читать книги. Даже печенья достала специально для неё. Елена никогда ещё не испытывала такого чувства стыда и неловкости. Все пытались приободрить её, не зная, что она была посвящена в план исчезновения Алины из деревни. К вечеру первым вернулся Василь. Все потихоньку начинали расходиться по домам. Матерь Миранда ещё не объявилась и существовала маленькая надежда на то, что девочка жива. Но судя по горькому выражению лица мужчины, подглядывающая за парой Елена осознала, что никто из жителей изначально не верил в этот исход. - Морарь наверное ходит как в воду опущенный. – Луиза кружила вихрем по комнате, накрывая на стол. Мягкие руки, держащие кружку чая, непривычно дрожали. - У них же с дочкой не самые лучшие отношения были. Вот теперь думает, что из-за него она пропала. - Не его вина – забрав уже изрядно пролившийся чай из дрожащих рук беспокоящейся женщины, Василь поставил кружку на стол. – Ничья. Не стоит думать о том, что с ней случилось. На всё воля Матери Миранды. «На всё воля Матери Миранды.» Всю ночь Елена будет тихо про себя повторять эти слова, надеясь не разбудить отца, чья рука крепко прижимала к себе маленькое тело дочери, в страхе потерять. «На всё воля Матери Миранды.» Эти слова дарили блаженную надежду и успокоение, а в снах проскальзывал образ маленькой рыжей девочки, улыбающейся до уха, бегущей подальше от деревни, где её ждала только смерть. На всё воля Матери Миранды. На следующий день эти слова больно ранят душу, горько оседая на языке. Хочется вырвать его, наказать себя за то, что поверила, что всё будет хорошо и Отто никак не пострадает. Ну, Алина может и выбралась. Да вот только вид, открывшийся поутру, на любимом месте у девочек, не обрадовал Лупу. Она впервые увидела гувернантку. В шёлковом фиолетовом платье с золотыми узорами, меховой накидке, сложной прической она больше походила на королеву, нежели на служанку. Человек в чёрном, следовал за ней, бледный как смерть, с затуманенными глазами, будто в них не было жизни. Оба направлялись в замок Димитреску вместе со старшим братом Алины. Мальчишка, издалека всегда казавшийся таким сильным и ответственным, шёл за ними следом, вытирая рукавом рубашки не останавливающиеся слёзы. Даже на далёком расстоянии она могла видеть его попытки приободриться. Димитреску сделали исключение для семьи Отто в виде «особой услуги» для Алины. И хоть главная жертва сбежала, лорд всегда получает то, что он хочет, в независимости от обстоятельств и настигших деревенских жителей проблем. Так велит закон Матери Миранды.***
Кровообращение через какое-то время пришло в норму. Кровь пропитала белый шарф, окрашивая его в отвратительный уже приевшийся бордовый цвет. Изо рта выходил пар. Метель уже не была такой сильной, но всё ещё было холодно и ни черта не видно. Чувство потерянности и страха неизвестности распаляло и удушало. Громкий нечеловеческий крик раздался совсем близко. От неожиданности, Елена резко подскочила, возвращая шаль на плечи, встав ровно. Девушка потянулась за спрятанным ножом в недрах юбки. Дрожащая рука, крепко держащая холодное оружие, поднялась вперёд. Пронзительные крики чудовища раздавались всё ближе и ближе, скрываясь от очей жертвы. - Покажись! – девушка со всей злобой крикнула, желая как можно скорее вонзить нож в тварь, не смотря на весь ужас. “Я не дам себя обижать. Не дам себя запугать.” Смеющиеся лица ведьм, злобное выражение гувернантки, окровавленные пасти оборотней и подвальных монстров... всё пронеслось в голове, как вихрь, вызывая новую волну желания постоять за себя. На мгновение крик стих, от чего глупая мысль, что тварь испугалась пробежала белкой в голове, прежде чем прямо перед глазами возникла подлетающая тень. Чудовище, напоминавшее уродцев из подвалов, обладало гигантскими крыльями из плоти, упомянутых в записной книжке из Зала Радости. «Неудачные эксперименты». Длинный язык вытянулся вперёд на Лупу. Девушка увернулась от атаки, отпрыгнув влево, со всей дури врезаясь в стенку. Падая, она успела заметить острый клык или нечто похожее на него, на кончике языка. Такой войдя в горло, просто порвёт плоть. Неудовлетворённый, сорвавшейся добычей, вампир, выжидая подходящего случая, кружил над башней, издеваясь над девушкой. “Нужно скорее выбираться.” Идея, осенившая голову, была безумной и могла стоить ей жизни. Но что она ещё может сделать с врагом, имея на руках только нож? - Эй! – сорвавшийся крик Лупу привлёк внимание твари, спускавшейся к башне, желая скорее испробовать свежую кровь. Поражённое смелостью, тело почти не дрожало, упиваясь нераскрытым потенциалом, притаившейся храбростью, наконец вырвавшейся на свободу под сводом замка. – Иди сюда! Тень надвигалась на неподвижно стоящую девушку, с каждой секундой приближаясь всё ближе. “Помоги мне.” Девушка опешила от своих мыслей, обращённых в никуда. Ранее молитвы Матери Миранде резко прекратились, в пылу опасности. Теперь же Елена даже не знала кого именно молит. Упокоенные души жителей деревни, иные силы, или всё-таки Чёрного Бога. А может себя. “Помоги мне.” Тварь подлетела совсем близко, язык прицелился в шею, но именно этого Елена и ждала. Развернувшись на пятках, отскочив в сторону, она сделала самое безумное, что когда-либо могла совершить в этой жизни. Схватила одной рукой за язык, возле когтя, второй же начала рубить его, как мясник. Тварь заверещала, вырываясь из хватки, не в силах поранить напавшую на неё Лупу, за неимением рук. Коготь и зубы были на достаточном расстоянии, не способные причинить вреда, но существо было сильно. Кровь окрасила нож и пол, мясо на удивление хорошо поддавалось, и не будь тварь сильной, девушка может быть и отрезала бы этот деформированный орган. Но вырывающееся с большей активностью тварь могла легко поранить её от боли. Покрепче схватив нож, и отпустив язык, девушка бросилась наутёк, чуть ли не перепрыгнув через стенку, слыша отвратительные завывания за своей спиной. - Я сделала это – подбадривая себя, девушка со всех ног бежала, куда глаза глядят подальше от монстра. Маленькая победа обернулась возможным поражением. Из ниоткуда появившаяся, бледная как смерть, перепачканная в своей собственной крови, гувернантка накинулась на неё с криком. - Паскуда деревенская! – женщина разбрызгивала слюни во все стороны, пока била наотмашь руками девушку, не ожидавшую встретить старую знакомую. – Ты хоть понимаешь, как долго я стремилась занять это место?! – “Да плевать.”- Я шла по головам не для того, чтобы позволить какой-то швали победить меня! - Заткнись! - воздух выбился из груди служанки, стоило Елене ударить ту ногой в живот. Покрепче схватив нож, она с криком вонзила его в плечо женщины. Плевать она хотела на её печальную историю. Пусть так и остаётся нераскрытой для единственной оставшейся в живых зрительнице. Не стоит её жестокая, бесчеловечная жизнь, путь по карьерной лестнице из костей и гроша. Для Елены она не более чем враг на пути. Обезумев от раны и задетой гордости, женщина схватилась за нож и резко вытащила его из плеча, разорвав воздух своим воплем. Напуганная Елена как таракан отползла от женщины, источавшей чистое безумие. Та, в свою очередь подлетела к девушке, метясь ножом в Лупу, промахиваясь от своих безудержных эмоций и уваривающейся Елены. В конце концов, гувернантка упала на Лупу, сдавливая девушку своим телом, обездвиживая её тяжёлым весом. Оружие в руке опасно заблестело возле голубого глаза Елены, издеваясь, угрожая расправой. Для Кристины Елена также была препятствием без души, чувств и личности. Препятствием, которое нужно перешагнуть. И плевать, что госпожа расстроится. Она знает лучше. Не смея моргать, девушка неотрывно смотрела в глаза своей мучительницы, не в силах пошевелиться. Страх накрыл с головой, блики страшного будущего предстали перед широко раскрытыми глазами. Этого не должно было случиться. Она должна была выбраться из замка, как они и договаривались с Итаном. Она сказала, что справится, что будет осторожной. - Ты думала, - выравнивая дыхание, женщина презренно заулыбалась, наслаждаясь новым поворотом сюжета. – Что сможешь убить меня вот этим? – окровавленный нож, будто шутка возник рядом с лицом Кристины, прежде чем та, будучи жалкой пародией, облизнула его, подражая девам в чёрном. Незаметная тень за её спиной приближалась к упоённой своей победе женщины, не видевшей ничего вокруг дальше своего носа, привыкшей не замечать и проходить мимо чужих страданий. - Нет, я не смогла бы тебя убить, - Елена хрипло заговорила, стараясь не смотреть за спину смеющейся Кристины. “Не отвлекайся, не смотри назад.” Надежда и желание увидеть то, что должно было в скором времени произойти, воспламенили Лупу как пожар. Но голос был всё ещё тих. – За меня это сделала твоя госпожа. – нахмурившееся лицо служанки, напряжённые руки отдались новой волной страха. “Увидит, она его увидит.” Губы девушки растянулись в победоносной маленькой улыбке. Да, ей всё равно на историю и жизнь гувернантки в этом замке. Но одна маленькая часть ей особенно понравилась. – Констанци. Хватка на горле сжалась. Женщина, поглощённая своими комплексами, принялась душить девушку, сосредоточившись только на этом мгновении. Как жизнь покидает юное тело, как воздух выходит из лёгких, как... Тварь с уже зажившим языком впивается в гувернантку. Губы раскрылись в немом крике, лицо преобразилось в страшную маску, вздувшиеся вены озарили бледное лицо, приоткрывая отвратительную душу наружу. Поднявшись на локтях, Елена потянулась за ножом и медленно, переставляя ноги побрела к лестнице. Ей хотелось, чтобы гувернантка умерла. Но сейчас, мельком взглянув на это зрелище, она мёртвой походкой намеревалась покинуть это место. К чёрту замок, она отправится на волю и ничто её не остановит. Резко раздавшиеся мучительные, тихие стоны из женщины, разрезали нутро девушки. Сердце забилось чаще, хоть на лице не было ни грамма эмоций. Медленно спускаясь вниз, девушка пыталась быть осторожной, ступая на больную ногу. Смерть нависшая над причинившей ей боль Кристине, от чего-то оставляла новые раны в душе, заставляя чувствовать стыд за злорадство, сожаление от своего спасения, пока женщина, всю жизнь выживавшая в замке, достигшая невиданных ей высот... умирала в одиночестве от когтей чудовищ, созданных той, кому она служила и кого боготворила. Последние слова Кристины, еле как услышанные Еленой, выбили весь дух из неё, врезаясь стрелой точно в сердце. «Мне больно» Опустившись на землю, девушка без сил поплелась вперёд, огибая замок. Усталость накатила с большей силой. Теперь, когда ей не от кого было убегать, Елена наконец почувствовала, как ей плохо. Она не была подготовлена к выживанию, испытаниям, упавшим на её плечи. И хоть она смогла выжить, победить этих страшных существ, против природы, своего тела, она не могла вести столь же активную войну. Выйдя на каменную дорогу, девушка упала наземь брошенной куклой, проваливаясь в глубокую черноту. Было бы смешно, если бы не было так плохо. Как будто сама себя выбросила на обочину. Может кто-нибудь подберёт почти полудохлую девушку, как подбирают котят?***
Ресницы помаленьку подрагивали, глаза всё ещё не открывались. Окутанная теплом, накрытая тёплым шерстяным одеялом, девушка поняла, что не просто проснулась, но всё ещё жива. Находясь в сладкой дрёме, покачиваясь, как в колыбели, Елена едва заметно улыбнулась настигшему спокойствию. Чудесный запах чеснока, жареной еды, специй и пряностей щекотали нос. Ей казалось, что она вернулась в старые добрые времена. Вот сейчас её разбудит поцелуем в лоб отец, она поможет по дому Луизе, отправиться играть с Алиной, а позже они зайдут в чудесную лавку на колёсах, в надежде купить что-нибудь интересное, не смотря на запрет Матери Миранды. Странное знакомое чувство затрепетало нервы. Девушка чуть приоткрыла глаза с неясным спокойствием и едва заметным опасением, взглянула на помещение, в котором находилась. Лежа на мягкой кровати, сверху, по бокам и снизу лежали различные товары в виде книг, газет, различных баночек, неожиданно оружия, и тонны еды. Рыба, мясо, сосиски, и конечно же связка чеснока так удачно висевшая прямо над головой Елены. Не нужно было особого ума, чтобы понять, что Лупу находилась не в помещении, но в экипаже. И судя по трясущемуся транспорту, извилистая дорога шла вниз по холму. Поджав губы, девушка чуть повернула голову в сторону кучера спасшего её жизнь. Глаза невольно увлажнились, обиды забылись, хотелось поблагодарить, сказать, как рада видеть его, но девушка будто онемела, не в силах даже издать звука, чтобы привлечь к себе внимание. К счастью, Герцог, как волшебник, почувствовал её пробуждение. - Добрый день, Елена. Вижу вы уже выспались. – добродушный, всегда навеселе голос достиг ушей Елены, вызывая у той улыбку на всё лицо. Как всегда в приподнятом настроении, Герцог увозил бедную девушку от замка, больше не отбрасывающего на её жизнь тень, забирая с собой все сожаления и кошмары. – Очень рад видеть вас в здравии.