фальшь

Итэр медленно раскрыл глаза. Он уже не удивлялся тому, что голова раскалывалась от боли. Кажется, даже немного привык. Кожу щёк щекотали зелёные травинки, а в нос тем временем забивался успокаивающий аромат пряных цветов. Мальчик не знает их названия, но разве обязательно его знать, если они просто нравятся? — Итэр, — нежные девичьи руки ласкают длинные пряди. — Я разбудила тебя? Прости, можешь спать дальше. — сестра подарила улыбку, не таящую в себе ничего, кроме безмятежности. Юноша прищуривается. Какой сейчас год? Где они? Ему нужно прочесть свой дневник как можно скорее, чтобы быть в курсе произошедшего. — Нет, я просто, — прервался для того, чтобы приподняться на локтях. — Выспался. Блондинка вперила в него рассеянный взор, однако, к облегчению родственника, промолчала. Златовласый внимательно огляделся. Их окружали цветы, дурманящие сознание своим сладким запахом. За растениями он умудрился разглядеть двухэтажный дом с окнами, выходящими во двор. По всей видимости, в этом доме Итэр и его сестра живут. — Думаю, мне пора возвращаться. — пришлось улыбнуться, постаравшись выжать из этого максимум эмоций, дабы сестрёнка не завалила кучей вопросов. — Хорошо, — она, прожигая пытливым взором, разрешила уйти. — Не забудь собрать портфель. — Не забуду-не забуду, — тихо пробурчал белокурый, стряхивая со спины прилипшую траву. Итэр ощущал её взгляд вплоть до стеклянной двери. Открыв её и очутившись внутри тёплого дома, а после предусмотрительно задёрнув шторы, он наконец смог облегченно выдохнуть. Ему становилось жутковато от такого чуткого присмотра своей сестры, и казалось, будто мальчишка в чём-то перед ней провинился, забыв извиниться. — Да… Конечно, он принимает таблетки, — послышался приглушенный голос мужчины, что содержал их. — …Нет, господин, этого не может произойти. Я слежу за ним. Всё под контролем. Под контролем? Итэр замер, затаив дыханье. Сейчас ему совершенно точно нельзя себя выдавать, иначе- Иначе… С ним снова сделают что-то мерзкое. То, о чем вспоминать хочется в последнюю очередь. Он прижался спиной к стене, благодаря высшие силы за то, что опекун не заметил движение боковым зрением. Стараясь дышать как можно тише, мальчонка чуть не задохнулся от нехватки воздуха. Чёрт, нужно правильно рассчитывать свои силы, если это выражение подходит конечно для этой ситуации. — Ох, эм… Наверное он не догадывается? Я не знаю, — хрипло посмеялся взрослый, зажав между ухом и плечом смартфон, берёт в руки две глубоких тарелки и загребая поварёшкой, вероятно, суп из кастрюли, переливает в чаши. — Да ладно вам, господин окамср, не стоит злиться. Я же уже сказал, что не спускаю с него глаз, — вздохнул человек. — И если бы он догадался, я бы заметил. дйчал вдруг развернулся, и у Итэра в эту секунду чуть сердце не остановилось. Благо, тот его не заметил, пройдя в другую часть кухни. Что-то заскрипело, затем отворилось. Спустя мгновенье мужчина вернулся к плите, торжественно подняв руку с чем-то в ней, словно показывая подглядывающему пареньку. — Этот амнезиак и вправду рабочий, — безумно хохотнул взрослый. — Откуда он у вас взялся, господин? — ненадолго повисла пауза, а мальчик в это время старался не выдать себя громким сердцебиением и рваным дыханием. Школьник обливался холодным потом, дрожа от страха, и парализованный шоком, продолжал слушать. Амнезиак? Что? Что? Ноги подкосились, однако мальчишка вовремя ухватился за тумбу, устояв на дрожащих конечностях. Хотелось сбежать, навсегда забыть об услышанном, но он не двигался. Что-то удерживало его на месте. Что за чертовщина творится… Итэр закусил нижнюю губу, ощущая горьковатый привкус крови. — …Как всегда, ваши способы достижения целей меня пугают, — нервно хмыкнул опекун, открутив крышку склянки. Какая-то вещь высыпалась в руку мужчины, а тот, помедлив, кинул её в пока что пустой стакан. Таблетка! С запозданием понял парнишка, проглотив колючий ком. — Конечно. Я всё понимаю, — серьёзно произнёс неприятель. — Наш контракт не посмеет мной нарушиться, можете не переживать. Он заливает таблетку вишнёвым соком, а та в свою очередь мгновенно растворяется, не оставляя никакого напоминания. — В любом случае, — взрослый, не скрывая утомлённости в голосе, простонал, отвёрнувшись к окну с видом на другую часть цветника. Тело человека напряглось, видимо, он увидел девочку, прогуливающуюся в одиночестве. Мужчина осёкся, сжимая корпус телефона до слышимого хруста. Его ногти противно зацарапали стол, побуждая закрыть уши руками, но Итэр предпочёл не совершать лишних действий. — Подождите, господин… Я должен попрощаться с вами, кое-что произошло. — наверное, он и не дождался ответа, просто выключив телефон. Школьник почувствовал, как земля уходит у него из-под ног, когда раздались громоздкие шаги в его сторону. Он заметил! кричал в отчаянии про себя, судорожно соображая, что делать теперь. Беги! Проклятье, ноги, двигайтесь! Как бы ни пытался хотя бы двинуть мизинцем — Итэр будто окаменел, или словно находился под действием наркотиков. Слёзы собрались в уголках глаз, стоило длинным пальцам взрослого вцепиться в косяк, а злодею выглянуть из-за угла. — Итэр, — прохрипел дйчал. Его голос дрожал от гнева, тем не менее, старший не собирался с мальчишкой что-то делать. По крайней мере, в это мгновенье он сохранял самообладание. — Когда ты вернулся? — …Совсем недавно, — смутно ответил мальчонка, не смея поднять взгляда. — А что? Я отвлёк? Опекун, глубоко вдохнув, выдохнул. Почудилось, или он зарычал? — Нет-нет, ты как раз вовремя, — голос вновь стал чистым, доброжелательным. — Я приготовил обед. Держи. — злоумышленник вернулся на кухню, и вскоре протянул ему тарелку со стаканом. — Спасибо, — он лживо улыбнулся, разглядывая в супе плавающие кусочки мяса. — Могу я поесть в своей комнате? Взрослый затих. Его грудная клетка часто вздымалась и опадала, давая понять о возможной разъярённости мужчины. — Конечно, — промурлыкал враг. — Приятного аппетита. И погладил грубой рукой по щеке, опасно долго задерживая большой палец на нижней губе юноши. — Ум, — Итэр, к счастью, смог сдвинуться с места, потому отступил назад. — Спасибо. — голосок предательски надломился. Поспешив ретироваться на второй этаж, школьник закрылся на замок, ощущая себя в большей безопасности. Отставил еду в сторону, а напиток он, без раздумий, вылил на свою кровать. Какая разница, если ему не придётся спать на ней долгое время? Он же снова перенесётся в другое воспоминание. — Мерзавец, — ядовито выплюнул блондин, желая собрать беспорядочные мысли в кучу. Бросив эту затею, парнишка полез в ящик за дневником. Тот, как и ожидалось, лежал там. Он всегда был таким тонким? Златовласый ощутил, как неприятно засосало под ложечкой. Что-то было не так. Да всё было не так. Раскрыв записную книжку, внутри блондина всё застыло. Юноша в неверии смотрел на новые записи, не понимая, куда делись прошлые. Они оказались вырваны? Утеряны? Что случилось? Кто-то не захотел, чтобы Итэр что-то вспомнил? Медленно в голове пазл начинал складываться. Кто пичкал его таблетками? Опекун. Кто совершал злодеяния? Опекун. Соответственно, можно сделать вывод, что и страницы вырвал он, чтобы заставить забыть какие-то страшные вещи. В горле пересохло, голова закружилась от невозможности скомпоновать мысли. Всё было настолько неясно и казалось бредовыми галлюцинациями, что Итэр честно начинал верить в то, что это не по-настоящему. Что не могло происходить этого в прошлом. Мальчик встрепенулся. Нет уж, нельзя тешить себя бессмысленными надеждами. То, что происходит — ужасающая истина, с этим необходимо смириться, если он хочет двигаться дальше. Опустив глаза в дневник, мальчуган принялся читать свои заметки. ??? день, 2021 год. А, эм… Довольно странно писать здесь впервые, ну и я не знаю, с чего начать. Господин Чайлд очень добр ко мне и Люмин, он действительно заменяет нам отца. На самом деле, я чувствую себя… Довольно странно. Мне сказала Люмин, что нас взял господин Чайлд, когда нам исполнилось пятнадцать, но… Я не уверен, что это правда. Такое ощущение, что я был здесь раньше, просто… М, забыл? В любом случае, я должен разобраться и выведать истину. Итэру поплохело. Когда он прочитал написанное, то всё перемешалось. Мозг норовит расплавиться от наплыва мутной информации, которая путала лишь больше. Ещё и эти имена. «Чайлд» и «Люмин». Кажется, что это должно было быть очевидным, однако мальчишка до конца не хотел верить в то, что Чайлд окажется таким гадким человеком. Больше всего настораживает строчка, говорящая о том, что мужчина приютил их, когда им было пятнадцать. Но как такое возможно? — Я запутался, — ослабшие руки выпустили дневник. Тот упал с глухим стуком, а светловолосый свесил голову, ощущая себя беспомощно. Конечно, есть вероятность, что всему виной таблетки, о которых говорил Чайлд, однако, а вдруг это просто подобие транквилизаторов? И всё же, почему тогда пятнадцатилетний он забыл всё, что происходило, и почему даже Люмин дурила его? Тогда он точно не был травмирован, поэтому- Это дело рук Чайлда. Скорее всего. Точнее, не только Чайлд здесь замешан, ещё и некто неизвестный, с кем мужчина говорил по телефону. С губ слетело раздражённое мычание. Ему не нравится, когда он что-то не понимает. Он уже собирался покинуть свою комнату, как вдруг увидел чёрный дым, пробирающийся в его комнату через щель двери. Итэр застыл на месте, с тревогой глядя на продолговатые и извилистые, тянувшиеся к потолку языки густого пара, покрывая его смольным пеплом. Вместо того, чтобы спасаться бегством, Итэр стоял, смотря на охваченную огнём дверь, словно был заворожен. На удивление, смрад пепла вовсе не ощущался, будто он за секунду лишился обоняния, и это пугало куда хлеще вспыхнувшего пожара. — Ох, да ладно, — хрипло выдохнул мальчишечка, подняв с пола дневник, который, еще бы мгновенье, и был бы уничтожен пламенем. — Мне еще рано покидать воспоминания. Я так ни в чём и не разобрался. Не нужно обладать сверхразумом, дабы догадаться, что это «пламя» собирается сжечь его воспоминания о прошлом и вытянуть из сна. Итэр на самом деле не очень боялся за то, что может погибнуть, так как это — всего лишь собственное подсознание, а не настоящий мир.  — Время вышло, — слышится многоголосый шёпот. Блондин замечает, как из клубов дыма создаются тёмные фигуры существ. Те же белоснежные глазные яблоки с расплычатыми багряно-красными радужками, которые ярко отпечатались в памяти мальчика в ту странную ночь.  — Ты узнал больше, чем следовало. — Да, да, — досадливо протянул юноша, швырнув дневник в пожирающий всё на своём пути огонь. Он ему точно теперь ни к чему. — Это значит, что я снова всё забуду, да? Как-то нечестно, могли бы хотя бы имя моей сестры сохранить в памяти. Ему не ответили. — И вообще, я толком ничего не узнал, — жалуется Итэр, смотря на то, как пламя обжигает ноги. Боли совсем не чувствуется. — Только то, что мою сестру зовут Люмин, а Чайлд является поехавшим гадом, предпочитающим маленьких детей и пичкающим меня странными таблетками. Эта информация мне почти ничего не даёт. К тому же, нужны неопровержимые доказательства, которые подтвердят его злодеяния. А их у меня нет. — мальчик развёл руками, печально фыркнув.  — Этой информации вполне достаточно. Итэр разозлённо дернулся. — Ну и ладно! Я всё равно рано или поздно сам вспомню! — не стал унывать белокурый, собираясь лечь на кровать, так как думал, что вернётся в реальность он именно так, однако, не успел подросток и шага к постели сделать, как его отбросило на добрых десять метров. Мальчишечье тело пробило стёкла окна, а мальчонка, не готовый к боли, громко вскрикнул, лишившись возможности дышать. Больно. Столь невыносимо, что казалось, он успел потерять сознание больше двух раз за пару секунд, пока летел со второго этажа дома на землю. Это был взрыв. Здание взорвалось, а он, чудом не разлетевшийся на кусочки, наконец упал в покрывшуюся пеплом траву, прошиваемый волнами боли. Хотелось заплакать от отвратных ощущений, которые были такими, словно его внутренности расплющились внутри. Итэр старался вдохнуть, но не получилось даже этого. Мальчик задыхался, медленно проваливаясь в тьму. Последнее, что юноша увидел — это полностью рухнувший дом. И после уши наполняет звон, что становится громче, а оттого и нетерпимее, с каждой секундой. Его накрывает всепоглощающая темнота.

***

Выводит из глубокого сна писк медицинских приборов. Мальчик пытается разлепить глаза, однако получается это далеко не с первого раза. Вырвался вздох, полный боли, стоило пошевелить затёкшей конечностью. Он хочет произнести хоть что-нибудь, а долгое безмолвие даёт знать острой болью в глотке. Видимо, у него обезвоживание. Мутный взор падает на рыжеволосого мужчину, спящего неспокойным сном рядом на стуле. Взрослый заснул с книгой в руке, второй же сжимая маленькую, обтянутую кожей, руку юноши. Кто это? Старается вспомнить что-либо из того, что происходило во сне, но всё бесполезно. События стираются из памяти моментально, оставляя ощущение некой незавершенности. Итэр скулит, мечась на кровати от боли, что терзала всё тело. Будто кости ломались, что скорее всего, было бы возможным в его нынешнем состоянии. Краем уха он слышит, как открывается дверь в палату. — Ох, — удивлённо охает мужчина. Подросток не может разглядеть его очертаний из-за острого жжения в глазах. Ему приходится их закрыть, чтобы хоть чуть-чуть полегчало. — Ты проснулся. Взрослый осел на другой стул, едва ли не выронив планшет с ручкой из ладоней. — Господин Чайлд, — тихо шепчет спящему, встряхнув за плечо. Тот, вздрогнув, нечленораздельно мычит, сонно моргнув. — Итэр очнулся. — Очнулся?! — рыжий мгновенно стал энергичным, режа чрезмерно громким вскриком слух младшего. Итэр болезненно сморщился и зажмурился. …Кто эти люди? Наверное, сейчас ему не стоит напрягаться, чтобы всё вспомнить. Это явно на пользу не пойдёт. — Ведите себя тише, — голос второго звучит также счастливо, как и этого чудика. Только второй умеет держать себя в руках в отличии от некоторых. — Он не может говорить сейчас. Нужно какое-то время на восстановление. — Прости, Итэр, я причинил тебе вред? — холодные руки синеглазого трепетно гладят его ладошки. Чужие ладони дрожат, и это передаётся мальчишке. Он ощущает влагу, слыша тихий всхлип. Почему этот человек плачет? — Я так переживал за тебя, — продолжает шептать что-то несуразное рыжий. — Ты проспал очень долго… — Ну всё, довольно, — брюнет дергает взрослого за рукав рубашки, указав на выход. — Я должен позаботиться о нём. Вернётесь завтра. И Сяо с собой возьмите. — Но я ждал три месяца! — возмущается в пол голоса он. — Мы все столько ждали, — напомнил темноволосый. — Будь добр, наберитесь ещё терпения. Чего вам стоит подождать до завтра? — Эй, ну подождите! Я хотел- — Господин Чайлд, — молодой человек сжимает длинными пальцами плечи того, кого, видимо, звали Чайлдом. Он дёргает губы в злобной ухмылке, милостиво прикрыв глаза. С виду вроде кажется вежливым, но аура от него исходит такая, будто готовится к жестокому убийству. — Пожалуйста, покиньте помещение. — и синеглазый, смутившись, поумерил свой пыл, разочарованно вздохнув. — Ладно, ладно, — отступил Чайлд, поворачивая ручку двери. — Завтра я приду рано утром. Так что- — Да понял я, идите уже! — брюнет гневно сверкнул янтарными глазами, выпихнув назойливого рыжеволосого из палаты. — Господи, дай мне сил. — заворчал недовольно он, вернувшись к кровати Итэра и сев на опустевший стул. — Так, — человек прокашлялся, взяв в руки планшет с ручкой. Что-то писал, вызывая лёгкое любопытство. Когда старший закончил, то протянул листок, закреплённый на картонном планшете, мальчику, дабы тот прочитал. «Сейчас ты, должно быть, не помнишь меня, однако не беспокойся, это временно. Ты пробыл в коме три с половиной месяца. Тому виной удушение, но, что странно, злоумышленника так и не обнаружили. Я знаю, в данный момент у тебя много вопросов, но подожди несколько часов, и твоя память вернётся. Не вся, естественно». Чего…? Итэр хотел задать вопрос, но вместо этого из горла вырвался булькающий хрип. Глотку, такое ощущение, раздирала острая проволока, заставляя глухо простонать, вновь сжав губы в тонкую полоску. — Тише, дорогой, тебе не следует так напрягаться, — у этого странного человека голос звучит сладко, мальчик готов поклясться, что почувствовал сладость мёда на кончике языка. Руки гладят плечи, и блондин не испытывает отторжения от столь ласковых прикосновений. Они кажутся… Привычными? — Отдохни. Это пойдёт тебе на пользу. Губы мужчины трогает мягкая улыбка, вынуждая сердце мальчика пропустить один удар. Его тёплые ладони переместились на бледные запястья Итэра, с особым трепетом оглаживая выступающие косточки. В груди загорелось чувство, которому подросток не знал названия. Но оно пускало по каждой клеточке тела приятную теплоту, так что остальное мальчонке было совсем неважно. Всё же послушав взрослого, белокурый закрыл глаза с тяжёлым вздохом. Всё равно сон лучше, чем эта навязчивая головная боль, не отпускающая ни на секунду. Скорее всего, он бы не смог уснуть, но присутствие и касания странного человека хорошо влияли на него, погружая в безмерное спокойствие. И снова Итэр проваливается в пустоту, надеясь на то, что когда проснётся, ему полегчает. Чжун Ли облегченно фыркнул, но гладить ладошки младшего не прекратил. Не прекратил и тогда, когда дверь тихо заскрипела, а комната наполнилась звуками шагов. — Что ж, он очнулся, да? — некто радостно замурлыкал. — Какие чудесные новости, грех не выпить. — А вы как обычно, — мужчина с оттенком негодования следит за тем, как знакомый нагло берёт конфету из корзины и закидывает в рот. — Я бы рекомендовал относиться к исполнению обязанностей более ответственно. Вы же детский психолог, ведите себя подобающе. Брюнет с осветлёнными прядками волос только захихикал, спрятав улыбку кулаком. — Вы такой же дотошный. И как Итэр ещё не умер от скуки, — мужчина демонстративно зевнул, а затем, облизнув губы, уставился горящим взглядом изумрудных глаз на спящего парнишку. — В любом случае, я рад, что он очнулся. — понизил черноволосый голос. — Венти, — Чжун Ли пронзил его мрачным взором. — Не рассказывайте ему лишнее. Иначе- — Я знаю. — он хмыкнул. — Не стоит меня пугать, Чжун Ли. — Я не пугаю, — доктор поднимает руки в безобидном жесте. — Не расценивайте это так. Венти молчит. — И что же, — сотрудник больницы подходит к окну, сложив руки за спину. Вглядывается в закат, прищуриваясь от золотистых лучей солнца, отбрасывающих блики и на его лицо, и на лицо спящего юноши. — Вы собираетесь делать дальше? Даже не дав ответить врачу мальчика, Венти разворачивается на пятках, сводя тёмные брови над переносицей. — Продолжите врать ему? — М, — он задумчиво промычал. — Ну почему же сразу врать. Я просто… Не хочу, чтобы он корил себя позря. — сердечно ухмыльнувшись, Чжун Ли погладил подростка по бархатной щеке. — Это не оправдание, — человек с волосами, плавно переходящими в бирюзовый цвет, неодобрительно сложил руки на груди и покачал головой. — Вы поступаете ужасно. — Может, — неоднозначно кивнул доктор. — Но так лучше для Итэра. — Лучше?! — он ощетинился, скорчив гневное лицо. — Вы сами решили, что для него так лучше. А что думает Итэр по этому поводу? Вы столь эгоистичны, а прикрываетесь якобы заботой о нём. — Венти. — Ну да, конечно, ведь легче лгать, нежели рассказать ему правду, — психолог позабыл о том, с кем говорит, слишком увлечённый своей разъярённостью. — Вы просто трус. Не хотите брать на себя ответственность. — Венти. Вот названный уже шипит от боли в запястье, которое сжал Чжун Ли. Глаза старшего вспыхнули янтарём, лишь взглядом призывая к молчанию. — Чёрт, — выругался сквозь плотно сжатые зубы Венти, вырвав свою конечность из стальной хватки. — Правда глаза колет? Ну чего же вы такой чувствительный. — захихикал зелёноглазый, потирая ноющие кисти рук. Врач не ответил, с усталым вздохом опускаясь на стул, с коего соскочил в порыве нахлынувшей злобы. — Ладно, — тихо пророкотал психолог, поправив рукава пиджака. — Продолжайте и дальше эту бессмысленную игру. Но учтите, теперь и я внесу свою лепту. — С нетерпением буду ждать. — Чжун Ли поломано улыбнулся, не скрывая своего враждебного настроя. — И, — он обернулся через плечо, прожигая пылающим холодной яростью взглядом. — Я не подпущу к нему Чайлда. — Как интересно, — мужчина подставил под подбородок сцепленные в замок руки. — Значит, мне вы доверяете больше, чем господину Чайлду? Я польщён. — Не говорите глупостей, — выдохнул Венти с раздражением, небрежно убрав смольную прядь за ухо. — Конечно, я не доверяю вам даже больше, чем Чайлду. Но вы — лечащий врач Итэра, и у меня просто нет возможности сводить ваше общение с ним к минимуму. — и ядовито сплюнул, не думая скрывать свою неприязнь. — Хм, — задумчиво хмыкнул янтарноглазый. — Вот как. Ясно. Неожиданно он поднялся. — Тогда я оставляю Итэра на вас. Вы же не доверяете мне, правильно? Поэтому я уступлю вам в этот раз. Всего хорошего. — и моментально пропал из поля зрения ошарашенного человека, только махнув напоследок. — Издевается. — утробно зарычал Венти, сжав руки в кулаки до побеления костяшек. В нём бурлила ненависть, однако вымещать её на медицинском оборудовании сейчас было бы очень опрометчивым решением. Потому он, сделав вдох, расслабился, осев на край кровати юноши. — Всё будет в порядке, — ласково улыбнулся уголками тонких губ, почти не касаясь светящейся кожи, провёл кончиком пальца по едва вьющимся златым волосам. — Теперь, когда я рядом, тебе ничего не угрожает. — поднёс худую ладошку Итэра, уткнувшись в неё своим лбом. Так он обещал не только школьнику, но и самому себе, что никогда не покинет его.

***

Итэр заворочался, выходя из дрёмы. Пытаясь поднять руки вверх, чтобы размять затёкшие мышцы, он снова корчится от заковавшей в цепи боли. Сколько бы усилий он не прикладывал, всё оказывалось бесполезным. — Не двигайся. Я помогу тебе, — раздался мягкий шепот около уха. Разгорячённые подушечки незнакомых пальцев бережно оплели запястья, медленно поднимая вверх. Неизвестный замер, услышав болезненный вздох. — Тебе больно? Давай для начала я сделаю тебе массаж. Да кто…? Блондин заскулил, отчаянно стараясь вспомнить этот голос. Но всё тщетно, даже среди новых знакомых, с которыми он познакомился в больнице, мальчик не может найти хоть чуточку похожий на этот. Мысли испарились, как только незнакомец легонько надавил пальцами на точки, что ужасно болели. Вырвался вторичный стон, пропитанный мучением. Итэр захотел уйти от прикосновений, дабы не испытывать лишней боли, которой, впрочем, итак было предостаточно, однако человек это предугадал, и положил свою руку на костлявую спину, не дав отодвинуться. — Всё хорошо, — зашептал слащаво кто-то. От негромкого дыхания доброжелателя зашевелилась чёлка, возможно, приводя её в беспорядок. — Не напрягайся ты так. Тебе не следует открывать сейчас глаза, если не хочешь мучиться ещё и от глазной боли. Подросток захрипел в попытке издать хныканье, но в горле всё ещё стоял ком, не дающий толком нормально вздохнуть. Кто ты? Почему ты мне помогаешь? Итэр хотел задать эти вопросы в данный момент, а всё же, он не мог. Это последствия комы длиной в три месяца? Вероятно, действительно всё из-за долгого сна, который для него длился определённо не так долго, как в реальности. Ну, радует хотя бы то, что он, как и говорил Чжун Ли, вспомнил события до повторной комы. Вспомнил о подозрительном Чайлде, не спускающим с него глаз, вспомнил о добродушном докторе, одаряющим его благочестивой улыбкой. С остальными Итэр не был знаком. Однако, мальчика напрягает тот факт, что то, что снилось в коме, стёрлось из памяти. Неужели… После пребывания в состоянии глубокого сна людям забываются события, происходившие в нём? Не покидает ощущение, что он забыл нечто важное. — Больше не болит? — уловил краем уха полный облегчения выдох. Итэр дёрнулся, и правда не испытывая дискомфорта. Кажется, раздумья помогли отвлечься. — Теперь попробуй поднять руки, — мальчишка, не особо-то веря в успех, неуверенно приподнял ладони. Неприятная тяжесть всё ещё оставалась, однако это совершенно несравнимо с той отвратной болью, что норовила сломать хрупкое тело минутами ранее. — Чудно! Ты хорошо справляешься. — замурлыкал незнакомец, и будто в качестве награды, приластился какой-то частью тела к тыльной стороне ладони. По гладкости кожи напоминало щеку, так что, вполне возможно, это она и была. — Я не уверен, стоит ли называть своё имя, — промычал он. — Наверняка тебе не до имён сейчас. Назови! Захотелось выкрикнуть это, однако, ожидаемо, не получилось. Застонал от раздирающих глотку ощущений и предпринял попытку снова поднять руку. Ему удалось вцепиться немеющими пальцами в ткань чего-то. Он надеялся, чтобы это оказался больничный халат, а не простынь. — М? Всё-таки хочешь, чтобы я назвал его? — о чудо, Итэр действительно вцепился в халат, поскольку почувствовал тепло чужих ладоней, накрывших его ладошку. — Меня зовут Венти. Я твой психолог. — Венти гладил выступающие костяшки и фаланги юноши своими чутка грубыми пальцами. Психолог, значит… Итэр вздохнул, ощущая, как его снова совсем скоро затянет в сон. — Хочешь узнать, какое сейчас время года? — скрипнул стул, а горячие конечности психолога пропали. Наверное, он подошёл к окну. — Лето. Лето? Мальчишечье лицо обдало прохладным ветром. Пахло лилиями и ирисами, а еще чем-то таким, что свойственно только первым летним денькам. — Дождь собирается, — пробормотал Венти. — Я люблю дождь. И гроза очень мной любима. Мне тоже нравится такая погода. — Завтра обещали шторм, — с тоской вздохнул мужчина, вернувшись к юноше. — Ты когда-нибудь смотрел на небо перед его началом? Очень завораживающий вид. Я не помню. — Ты можешь поспать, Итэр, — психолог переплёл их пальцы. Кровать прогнулась, а мальчик перепугался, подумав, что Венти оказался извращенцем и собирается с ним что-то сделать. Однако тот, скорее всего, просто сел рядом. — Ещё и шести часов утра нет. Подросток мысленно улыбнулся. Венти очень мил и уже вызывает симпатию. Свободная рука человека коснулась мягких волос младшего, успокаивающе поглаживая золотистые прядки. А Итэр, чувствуя себя в полной безопасности, погрузился в сладостное забытье. Зеленоглазый, убедившись, что мальчик уснул, отнял руки от волос школьника, вымученно вздохнув. Ему нужно что-то срочно придумать, что убережёт Итэра от Чайлда и Чжун Ли.