Меня сломали, мне скучно и я хочу в подвал

На самом деле, это даже смешно. По крайней мере, Кирилл надеется, что Сергей развлекается, а не издевается. Потому что вот теперь Олег рядом с ним оказывается куда как чаще. И с каждым разом всё больше напоминаний от Разумовского. Следы зубов, в третий раз сами себя перекрывающие, следы от ремня, треклятый пояс верности, даже его отсутствие. Кирилл всё глубже и глубже погружается в нескончаемый сюр, но думает, что Разумовский окончательно охуел только однажды. — Привет, — каким образом у Олега появились ключи от квартиры Игоря, Кирилл не знает, да и, если честно, ему не особенно интересно. Юля с Игорем тоже на гостя особого внимания не обращают, Игорь пододвигается только, освобождая место. Гость наливает в тарелку суп, садится за стол и выглядит абсолютно на своём месте. Кирилл вообще не понимает, как докатился до жизни такой. То, что сейчас происходит, воспринимается им как семейный обед, только когда это он успел почувствовать, что эти люди — его семья? Юля планирует свадьбу, она делает это уже на протяжении недели, с того момента, как Игорь сделал ей предложение после дня рождения. Ухитрился дождаться, пока разойдутся гости. Олег, как новенький на этой кухне, тревожных сигналов надвигающейся бури не распознаёт. Кирилл помочь не спешит, сбегает, следуя примеру Игоря. Он уже помогал выбирать салфетки, в итоге залип и спасся только благодаря захлопнувшей ноутбук Пчёлкиной. Ну а кто мог подумать, что бывает такое многообразие салфеток? Когда Кирилл понимает, что Олег в заложниках уже на протяжении часов двух находится, приходится вернуться в опасную зону. Кирилл своих не бросает, даже если это и грозит ему очередной фиксацией. Ну посмотрит ещё туториалы на ютубчике про вязание салфеток, с него не убудет. Может быть, найдёт себе наконец-то хобби. Только вот ситуация за столом солнечная. Кирилл ни тучки не замечает. Олег с Юлькой обсуждают торт и кажутся полностью довольными друг другом. Кирилл малодушно сбегает обратно. Он готов говорить о костюмах, местах — это ещё куда не шло, но уж точно не о готовке. И Олег, который обсуждает торт, блять, у Кирилла новый кинк. Он честно пытается это из головы выкинуть, но Волков был бы такой сладкий, вымазанный в этом проклятом торте, позволяющий себя вылизать… В итоге к моменту, как Олег всё-таки удосуживается заглянуть в его комнату, Кирилл по крайней мере взбудоражен. Он не собирается это показывать, но судя по испарине, выступившей у Олега на лбу, ему ни капельки не лучше. Как только выдержал эти предсвадебные дебаты? Кирилл понимает, что скорее всего всему виной Сергей, и абсолютно не хочет себе признаваться, что ждёт очередного подарочка. — Привет, — теперь Олег обращается прямо к нему и это, ну в общем, у Кирилла похоже всё совсем стало плохо с терпением. Олег привычно уже садится рядом. Он, кстати, упрямо молчит, что заметил, что его как передаточное звено используют. А ведь должен был, ещё с самого первого раза. Но упрямо позволяет, не издавая ни звука против и терпеливо ждёт к чему же всё это приведёт. — Привет, — Кирилл забивает на приличные разговоры, садится рядом и целует. Олег, официально, самое охуенное, что случалось с ним в этой жизни, и он не собирается транжирить время рядом с ним зря. Хотя когда они закончат, надо будет обязательно «Чёрную вдову» посмотреть, надоело уже при Юльке настороженно держаться. Грому-то в принципе похер, а вот Пчёлкина вчера ходила за ним по пятам и делала вид, что вот-вот обо всём расскажет. Олег никогда не против обнимашек, они вновь просто лежат в кровати, пока Кирилл не ощущает, что всё, готов. Чтобы там не придумал Разумовский, он готов адекватно на это ответить, а не лежать ещё часа два, заглушая крики пьяной чайки подушкой. Он целует Олега куда-то в плечо, стягивает с него футболку, затем штаны и замирает. В Олеге пробка и, судя по основанию, совсем не маленькая. Кирилл за собственный член хватается, уговаривая самого себя потерпеть. Нет уж, он не будет представлять, как долго Сергей Олега под эту пробку растягивал, не будет представлять, откуда появились следы на запястьях, не будет представлять, как Олег извивался, просто потому что разрешили, потому что можно. — Ты, — в принципе, это слово — единственное, что Кирилл вообще из себя выдавливает. Он обводит края пробки пальцами, наклоняется ближе, внимательно рассматривая растянутые мышцы. Олег под ним дёргается. Стонет вымученно, Кириллу думается, что Разумовский его завёл и прямо сюда и отправил. Неплохой план, гадкий, но неплохой. Пробка поддаётся неохотно, но всё-таки сдвигается, и Кирилл тянет её наружу и вот тут, когда вынимает до конца, он наконец понимает, насколько же Сергей Разумовский охуел. С концами. У Кирилла даже слов приличных нет, когда он понимает. Он замечает только, как Олег прячет лицо в подушку, чувствует, видимо, вытекающую из него сперму. У Кирилла, блять, просто нет слов. Он заставляет Олега перевернуться на спину, целует настойчиво, пытаясь переубедить самого себя, но нет, даже в этот момент он знает, чего хочет. Ему интересно, насколько это согласуется с желаниями Сергея, но, по сути, он собирается сделать это в любом случае. — Только не смей лягаться, — просит, набираясь уверенности. Олег смотрит непонимающе, но да, он чертовски сильно дёргается, стоит только Кириллу пошире развести его ноги и удобно между ними устроиться. Гречкин не обращает внимания, всё-таки решается и лижет, чувствуя привкус чужой спермы. Блядский Разумовский, Кирилл в очередной раз осознаёт, что без его желания ничего бы и не было, но теперь это больше не пугает, скорее, наоборот, придаёт ситуации интереса. Кирилл фыркает, вновь возвращается к вылизыванию задницы. Олег стонет, напрягает ноги, оставаясь на месте. Кирилл ласково треплет его по бедру, благодаря за старания. — Отдай её мне, — Кирилл не хочет останавливаться. Олег вспыхивает мгновенно, головой мотает. — Ну давай же, — Кирилл уговаривает ласково, разводит ноги Олегу ещё шире, дотрагивается до входа пальцами. — Я так хочу, — признаётся, но, так и не получая содействия, хлопает Волкова по бедру. Всё-таки пропихивает в него палец, ухмыляясь ненормально почти, когда Олег всхлипывает и делает наконец-то, чего от него хотят. Напрягается, смотрит куда-то в потолок. Кирилл благодарно гладит его по бёдрам, вновь возвращается языком к появившимся белым потёкам. Олег мотает головой, всё-таки закидывает ноги ему на плечи. Это, как оказывается, чертовски тяжело, но Кирилл готов потерпеть. Он продолжает лизать, отмечая, насколько же сильно у Олега стоит. Тот продолжает всхлипывать, но ни капли не сопротивляется, даже когда Кирилл добавляет пальцы, даже когда сперма заканчивается, и Кириллу приходит в голову совсем уж плохая идея. Олег растянут достаточно, но Кирилл всё равно продолжает, аккуратно вводит в него пальцы. Это приятно и позволяет ещё раз с головой окунуться в чужие эмоции. Когда Кирилл наконец в него входит, Олег неподвижно лежит на кровати, даже не пытаясь контролировать текущие по щекам слёзы. Кирилл знает, что его не должно это настолько вставлять, но его вставляет и он кончает, не спеша выходить. Находит рядом пробку, смотрит на Олега вопросительно: «готов ли, сможет ли вытерпеть». Тот жмурится, смаргивая слёзы, но всё же упрямо кивает, разрешая делать с собой всё, что будет угодно. Кирилл выходит, заменяет член пробкой. Она большая, входит туго, даже несмотря на недавний секс. Кирилл вновь поглаживает основание, думая, догадается ли Сергей о подмене. Надеясь, что догадается. Целует Олега, отмечая, что тот даже не думает отстраняться. Вжимается ближе, торопливо толкается бёдрами. Кирилл не мешает, знает, что до него самого дойдет. Олег разочарованно стонет, кричит почти, осознавая, что нельзя. Что до разрешения по крайней мере нужно ещё на машине доехать. Вновь срывается на плач. Выглядит настолько безутешным, что Кириллу хочется послать всё к чёрту, приласкать рукой. Сегодня пояса верности нет, сегодня Олегу мешают только тараканы в голове. Впрочем, эти насекомые подсажены Разумовским, а, значит, избавиться от них так просто нереально. Олег сворачивается в клубок, замирает, собираясь переждать, но не просит Кирилла причинить боль. Помнит по прошлому разу, что Гречкину такое не особо заходит. Впрочем, смотреть, как он мучается, Кириллу нравится не больше. Приходится искать компромисс. Кирилл слезает с кровати. Олег разворачивается почти тут же, в его глазах испуг и отчаяние, и Кирилл, как можно мягче, гладит его по волосам. — Скоро вернусь, — обещает, пусть и понимает, что Олег, скорее всего, сейчас не способен ему поверить. Идёт на кухню, не обращая внимания на всё ещё роющуюся в каталогах Юлю, и достаёт из морозилки кубики льда. Сам себе всё ещё идиотом кажется и не может не признать, что делает это не только из альтруистических целей. Когда Кирилл возвращается, Олег вновь свернулся в клубок, и это совсем не подходит к задуманному. Гречкин не знает, способен ли сейчас Олег реагировать на просьбы, но тот, хоть и с трудом, всё-таки понимает, чего от него хотят, и ложится на спину. Видит в руках у Кирилла полиэтиленовый пакет, куда тот пересыпал лёд, и глаза у Волкова округляются, но он даже не пытается прикрыться. Жмурится только, и Кирилл воспринимает это за разрешение. Кирилл предполагает, что крик слышали все в квартире, даже несмотря на звукоизоляцию. Олег скулит, вцепившись руками в изголовье кровати, но так и не двигается, подчиняясь рукам, приложившим лёд к его паху. — Я тебя ненавижу, — шипит, всё-таки дёргаясь. — А я с тебя охреневаю, — Кирилл отвечает, чувствуя, как что-то внутри него завязывается в узел от любви и восхищения. Он ждёт ещё немного, прежде чем откинуть пакет со льдом в сторону и вновь поцеловать Олега. — Божечки, какой же ты охуенный, — шепчет ему на ухо, на этот раз держа руки подальше от его члена. Хочется проявить хоть немного милосердия. — Такая умница, — Кирилл вновь ощущает странное чувство, захватывающее его с головой, но он просто поддаётся, позволяя Олегу спрятать лицо и продолжая прижимать его к себе.