Сон в осеннюю ночь, или Ускользающий сон злодея [том 1-2]

      Седьмой недоверчивым взглядом окинул демона, ведь тот слишком быстро пошёл на уступки, а затем немного задумался. Пока он размышлял стоит ли ещё как-то себя обезопасить от Юн Шэнли, Первый уже во всю объяснял правила. В скором времени старейшина отпустил свои подозрения, решив довериться интуиции, которая молчала. Играть в дурака втроём оказалось веселее, а через несколько партий Юн Шэнли полностью вник и у Ли Сяолуна появился достойный соперник. Он уже не просто бросал карты на стол, а просчитывал, какие выходили из игры и, по возможности, угадывал у кого что на руках. Спустя десяток партий лидерство за столом было установлено. Большую часть игр Седьмой выходил первым, периодически вешая погоны компаньонам. Когда ему попадались худшие карты, он заканчивал игру вторым после Юн Шэнли, но никогда не проигрывал. Таким образом Хи Шанг оставался самым несчастным и довольно часто начал ругаться на демона и старейшину, упрекая их в том, что они объединились против него. Что касается Яблочного Апогея, то вкус у вина был достаточно своеобразный. Седьмому сложно было его с чем-то сравнить, но если давать грубую оценку, то напиток нёс в себе некий пряный аромат с обжигающей свежестью. При сравнении он понравился старейшине намного больше нежели Нефритовый Небесный Император.       Кувшин быстро пустел, а большая часть напитка ушла в желудок демона. Седьмой заметил ещё в самом начале, что тот бесстыже наливал себе в чашу в два раза больше, чем товарищам по игре, однако не стал заострять на этом внимание, чтобы не спровоцировать ненужную ссору. Жаль лишь было, что вино очень быстро закончилось, а ребята только вошли во вкус. Два небольших кувшина средней крепости вина заставили трёх совершенствующих лишь на пол шажка ступить в мир пьяного блаженства. И всё бы было хорошо, соберись они для скучной беседы, но азарт от игры только разгорелся и уходить никто не хотел. Вот так они, сидя в кругу, и уставились друг на друга. После выпитого алкоголя и шуток во время множества сыгранных партий в карты, напряжение и враждебность между ними практически рассеялась. Сейчас они больше походили на невинных подростков, которых ничего кроме развлечений не интересовало.       — Вино снова закончилось. Без него будет скучно играть, — тяжело вздохнул Хи Шанг, а его плечи опустились.       — Почему ты снова заговорил как алкаш? — недовольно заворчал Седьмой, у которого после выпитого резко снизились лимиты сдерживания своего поганого характера.       — А я согласен с даосом Хи, — как-то непривычно тяжело выдохнул демон, словно парадируя Первого, но Седьмой не успел об этом подумать, потому что Юн Шэнли поднял на него тёмные глаза с ноткой меланхолии в них.       Ли Сяолун на некоторое время задержал взгляд на демоне, затем поспешил отвернуться в мыслях проклиная того «дьявольский искуситель! Вы только посмотрите на него, строит из себя кроткую овечку, бросает тут такие томные взгляды, будто тоскует по неразделённой любви. Б-р, у меня аж мурашки по позвоночнику пробежались. Чур меня, чур!»       Вот только если на Седьмого уловки демона не сработали, то Первому не повезло. Он как-то позабыл, что Юн Шэнли мужчина, а может его бравада на счёт прямой ориентации была ложной, поэтому поспешил утешить красавицу.       — Ну-ну, даос Шэнли, не стоит расстраиваться, мы что-нибудь придумаем.       Седьмой сразу же вылупил глаза на псевдо друга не в силах поверить, что тот уже обращается к демону по имени при этом опустив фамилию, а с тем и большую часть формальностей вместе с вежливостью. Через мгновение старейшина схватился за рукоять меча и уже взглянул в глаза Юн Шэнли, опасаясь его гнева. В чёрных омутах замелькала тьма, но быстро отступила. Ли Сяолун выдохнул. Опасность миновала, видимо демон был в хорошем настроении и решил простить человека за его наглость. Старейшина обрадовался, что его друг-свинья хотя бы не перешёл все границы и не посмел себе большие вольности, однако, чтобы пресечь опасность на корню, он пнул Хи Шанга и зло прорычал:       — Соблюдай приличия!       — А что не так-то? — обиженно потирая пятую точку пролепетал лидер.       — Ты ещё смеешь спрашивать? Грубо называть собеседника по имени!       — Но мы ведь пьём вместе, играем и едим, разве мы уже не друзья? Какая между друзьями вежливость?       — На самом деле, какая может быть между друзьями вежливость? — сладко пропел Юн Шэнли. — Седьмой Господь, не хочешь тоже назвать меня по имени? Формальности мы давно уже опустили.       От такого предложения Ли Сяолуна передёрнуло, что не скрылось от цепких глаз демона и он тихонько засмеялся.       — Боюсь мы не настолько близки, чтобы называть друг друга по именам. Прошу не упоминай этого больше, — холодно выплюнул Седьмой, однако он ещё не знал, что его реакция в данный момент показалась Юн Шэнли очень забавной, от чего несчастный переселенец страдал весь вечер и каждую последующую их встречу.       Что касается Хи Шанга, то он не уловил предостерегающий дружеский намёк, продолжив звать демона по имени, но тот был в хорошем расположении духа, поэтому позволил ещё одному забавному человеку небольшие вольности. Вот только их неожиданное резкое сближение не решило проблему отсутствия алкоголя. После Нефритового Небесного Императора и Яблочного Апогея пить что-то дешёвое и низкоуровневое никто не хотел, расходиться тоже никто не спешил. Такие весёлые, спокойные и беззаботные дни у каждого из них были редкостью. В итоге, при молчаливом согласии, они начали обсуждение.       — В секте у меня есть небольшой запас неплохого вина, — бросил своё предложение Хи Шанг.       — Включи голову, как только мы переступим порог секты, то можем сразу же забыть о продолжении отдыха! — возразил Ли Сяолун.       — Почему? Моё хранилище в хижине, я там редко появляюсь, поэтому можно тихо прошмыгнуть и выйти.       — Ты кому больше доверяешь: мне или себе? Если себе, тогда иди и возьми свой запас, а мы с господином Юн Шэнли найдём другой способ достать вино, — Ли Сяолун отмахнулся от лидера рукой, не желая тому ничего объяснять, но внутри всё кипело от злости к дураку, который так усердно пытался организовать себе выходные, а в итоге готов испортить всё в одно мгновение.       Хи Шанг открыл рот, собираясь возмутиться, но быстро закрыл его обратно. Если ставить вопрос таким боком, как задал его Седьмой, то, хоть и нехотя, но Первый был вынужден склониться к тому, что в плане хитрых махинаций его друг намного надёжнее, нежели он сам.       Видя как два важных заклинателя великой праведной секты общаются между собой, Юн Шэнли упёрся локтем в стол и подпёр ладонью голову. Он был немного ошеломлён сегодняшним днём. До встречи с Хи Шангом демон считал Седьмого лорда единственным в своём роде. Среди большого мира заклинателей достаточно разных людей, но большинство из них ничем не отличались. Даже те, кто отличался, всё равно имели в своих костях выдолбленные обществом нормы. Что касается Ли Сяолуна, то он совершенно не вписывается в этот мир, именно поэтому сумел легко привлечь внимание демона. Смотря сейчас на Хи Шанга, Юн Шэнли чётко понимал, что на их костях совершенно одинаковые гравировки. Эти два заклинателя были словно не от мира сего, но в отличие от Седьмого лорда, лидер был слишком простым и наивным. Юн Шэнли казалось, что он начинал понимать, почему эти два человека дружили. Они были очень похожи, но в тоже время совершенно разные. В голове шевельнулась картинка, как младшему брату резко пришлось повзрослеть, чтобы заботиться о своём глупом старшем брате. И хоть такая идея выглядела очень смешной в глазах демона, она глубоко засела в мыслях, наблюдая за двумя заклинателями. Два взгляда, один острый и осторожный ищет везде ловушки, второй наивный и простой, готовый всему верить. Юн Шэнли невольно задался вопросом: все ли в секте Поднебесный Юйлун такие? Потом что-то вспомнил и невольно покачал головой. Определённо, таких людей, которые без страха, ненависти, отвращения и высокомерия будут пить с демоном, очень мало, а среди заклинателей вообще единицы.       — Я слышал сегодня на аукционе будет продаваться нефритовая коллекция вин, привезённая с Туманного континента. Говорят, оно было сварено тысячелетним мастером и имеет божественный вкус, — лениво шепнул демон, привлекая к себе внимание.       Два псевдо друга сразу же заткнулись. И если Седьмой серьёзно задумался над предложением, то Первый, как истинный простак, сразу же поддержал идею.       — Неплохо, неплохо! С Туманного континента иногда привозят хорошее вино. Однажды я пробовал пятисотлетней выдержки и остался доволен. Тысячелетнее должно быть ещё лучше! Давайте, пойдёмте его купим! Где этот аукцион?       — Как хорошо, что у меня есть билет на вход, — Юн Шэнли извлёк белую нефритовую пластинку, доказывая правдивость своих слов.       — Ах, тогда чего мы ждём, быстро пошли! — Хи Шанг подскочил с места и рванул к выходу, словно от этого зависела его жизнь. Демон хихикнул, но долго себя ждать не заставил, последовав следом.       Оставшись позади, Ли Сяолун с опустошённым лицом подумал: «значит вот каково чувствовать себя брошенным свиньями-товарищами-алкашами ради бутылки спирта? Отвратительное ощущение, больше никогда не соглашусь с ними пить».       Тогда Седьмой ещё не знал, что это не самое противное чувство, которое посетило его в этот вечер. Оказалось, что аукционный дом находится всего через три дома вверх по улице, поэтому они быстро добрались туда и заняли места. Загадка неожиданного появления демона на их пиршестве была вмиг разгадана.       Большая часть товаров не привлекла внимание их странного трио, да и в самом аукционном доме сражение за лоты проходило не так уж жарко. В какой-то момент Ли Сяолун даже начал зевать от скуки. В отдельное ложе звуки доходили только со сцены, где восклицал ведущий, но его голос тонул в непрерывной болтовне Первого. Седьмой не совсем понимал с кем тот разговаривает, с демоном или с самим собой, но от него не требовали ответов, поэтому он с чистой совестью игнорировал трещотку под ухом. Вот так, под звук болтовни и под периодические зевки, старейшина задремал. Очнулся лишь тогда, когда Хи Шанг начал безжалостно его трясти. Ли Сяолун хмуро открыл глаза, стальной цвет которых готов был разрезать виновника на куски. Первый вздрогнул от ужаса нахлынувших воспоминаний. Сегодня был столь чудесный день, что он ненароком запамятовал и грубо разбудил Седьмого, чего не следовало делать. По позвоночнику словно разряд тока пробежал и прежде, чем успел подумать, Первый забежал за спину Юн Шэнли, а уже оттуда постарался спокойно говорить.       — Старейшина Ли, так как ты задремал, я взял на себя инициативу по приобретению нефритовой коллекции вин за двести двадцать духовных камней среднего уровня, — к концу маленькой речи глава вытянул массивную ладонь из-за спины демона. Подобный жест говорил сам за себя, делая Седьмого более несчастным: видят боги, сейчас ему хотелось пройтись лезвием Лёгкого Снега по белеющему запястью, но, считая себя разумным человеком, он сдержался от необдуманных действий, а вот язык за зубами удержать не смог.       — Двести двадцать духовных камней среднего уровня за пару кувшинов вина? Глава Хи слишком щедр к своим компаньонам, — выплюнув пару предложений, Седьмой отвернулся.       — Ах, ты не можешь так со мной поступить, — сообразив, что дело принимает неприятный поворот, Первый подлетел к старейшине, схватил его за плечо и начал трясти. — Ты ведь знаешь, что я на мели! Неужели сложно один раз заплатить? Я потратил все свои активы на Нефритового Небесного Императора, в кармане моль повесилась! В конце концов друг ты мне или нет?       — Нет.       — Не друг мне или не заплатишь?       — Нет.       — Хорошо, хорошо! Не будь мне другом, просто заплати!       — Нет.       — Да что ты заладил нет да нет? Хм, тогда одолжи как товарищу, — заметив прищуренный взгляд Седьмого лорда, Хи Шанг решил бить по железу пока оно горячее. — Разве ты не можешь довериться главе секты? Ну, ну?       Взгляд серых глаз с таким презрением обвёл простое лицо, что казалось мог довести до смерти от гнева, однако Первый либо этого не замечал, либо не придавал особого значения, продолжая виться вокруг старейшины, подобно собаке, виляя невидимым хвостом, склоняя голову то вправо, то влево. От увиденного зрелища Юн Шэнли осознал, что его глаза никогда в жизни не лицезрели ничего более унизительного. Он не знал, как гордый глава величественной секты мог быть настолько бесстыдным, ведь даже сам демон почувствовал смущение, хотя оставался обычным наблюдателем. Конечно же Юн Шэнли не знал, что подобное общение между двумя заклинателями ещё не самое худшее, что могли увидеть его глаза, произошедшее далее ещё больше пошатнуло его мировоззрение. Ли Сяолун извлёк из пространственного кольца пергамент и зачарованное перо, положил на столик перед Хи Шангом с низким шёпотом: — пиши расписку, — и самое удивительное из этого, глава на самом деле взял перо в руку и начал писать, а когда закончил, торжественно вручил старейшине. Внимательно прочитав содержимое, Ли Сяолун небрежно кинул тому мешочек духовных камней.       Когда Юн Шэнли пришёл в себя от неловкости, Хи Шанг уже расплатился с аукционным домом и они вернулись на постоялый двор, но на этом приключения не закончились, стоило им переступить порог, как на встречу вышел Ю Чон, придерживая за талию прекрасную даму в белоснежном платье, расшитом цветами сливы. Хоть её голова была опущена, Ли Сяолун признал в девушке обладательницу очаровательных янтарных глаз, которая играла для публики грустную мелодию на гуцине. Однако сейчас он больше удивлялся тому, на сколько тесен мир. Он месяцами не спускался с горы, а стоило ему это сделать, как столкнулся с самыми нежелательными знакомыми, но если он мог поддерживать внешнее безразличие, а Хи Шанг небрежное незнание, то вот демон отчётливо показал свою враждебность. Воздух быстро накалился от невидимых разрядов молнии, казалось, сделай кто-то из них небрежное движение, и обнажатся мечи.       Ли Сяолун бросил взгляд на выход, прокручивая в голове мысль о том, что на пике было не так уж и скучно. Если он сейчас отступит, то может безболезненно вернуться и ещё успеет насладиться отсутствием ученика, вот только его мысли никак не поспевали за действиями товарища, который так и норовил подложить очередную свинью.       — Ах, должны ли мы пригласить музыканта сыграть нам? Брат, почему мы раньше об этом не подумали, ведь намного веселее пить под музыку! — блестящие чёрные глаза забегали по залу, а массивная ладонь опустилась старейшине на плечо, через этот хлопок Седьмой ощутил всю тяжесть энтузиазма Первого, ведь его тело слегка склонилось в сторону удара.       Густое напряжение в воздухе мгновенно рассеялось, искры перестали летать, что можно было принять за хороший исход, вот только всё внимание переключилось сначала на Хи Шанга, а затем на старейшину. Под острыми, как клинки, взглядами, мужчина с трудом сдерживал эмоции в глазах, но волосы на загривке слегка приподнялись. Хотя они все были знакомы и могли поддерживать благоразумие на публике, их отношения нельзя назвать нейтральными, но благо не доходили до кровных врагов. Вот только, если подумать, Седьмой с трудом мог понять, как после всего произошедшего они ещё могли спокойно стоять на узкой дорожке и разговаривать. Нервы этих двоих явно сделаны из стали, а взгляды намного шире многих, ведь даже он, не будучи трусом, хотел бы избить каждого хоть единожды. Ли Сяолун брезгливо сбросил чужую руку с плеча и притворился безразличным к ситуации.       — Как пожелаешь.       — Старейшина Ли, давно не виделись, — послышался знакомый, игривый голос не предвещающий ничего хорошего. Седьмой не мог не выругаться в сердце, проклиная того за то, что он не притворился незнакомцем.       — Господин Ю, какая встреча. Вижу вы заняты, не смею задерживать ваше время.       — Холоден как всегда, — усмехнулся в ответ. — Мы так давно не виделись, что я не смею пренебрегать вашим вниманием, а рядом с вами? — тёмные глаза под маской скользнули в сторону Первого.       — Глава Поднебесной Юйлун Хи Шанг, — дождавшись пока привлечёт чужое внимание, Первый вежливо представился.       — Скромный слуга информационной гильдии Ю Чон, рад знакомству, — человек в маске отпустил даму и сложил руки перед грудью, проявляя должную учтивость на что получил пренебрежительный смешок со стороны демона.       — Интересно узнать о вашем знакомстве с лордом Ли, но обстановка не совсем подходящая, возможно у вас будет немного времени и вы присоединитесь к нам за отдыхом?       Седьмой чуть не подавился воздухом от очередной подставы, он недоверчиво взглянул на Первого, вопрошая, как тому в голову могла прийти подобная идея, но, заметив взгляд товарища-свиньи, направленный на девушку, тихо стоящую возле Ю Чона, чуть сдержал порыв задушить того на месте. Юн Шэнли пребывал в ещё худшем состоянии ума, нежели Седьмой. Он подозрительно смотрел на главу Поднебесной Юйлун, борясь с подозрением то ли тот глуп, что не замечает обстановку, то ли хочет разгневать его до смерти, впрочем, увидев сжатую на рукояти меча руку старейшины Ли, демон немного успокоился. Возможно всё не так плохо и можно будет понаблюдать за весельем. Стоило этой мысли пробежать в голове, как взгляд Юн Шэнли смягчился и он взглянул на Ю Чона намного дружелюбнее, тот в свою очередь, казалось, удивился неожиданному предложению и на время застыл в нерешительности, но на самом деле он тайно наблюдал за реакцией остальных.       — Как скромный человек, я не смею пренебречь приглашением достопочтенного. В знак моей доброй воли, пусть Сяо Я будет развлекать нас сегодня вечером, её игра на гуцине способна своим очарованием тронуть даже каменное сердце.       — Прекрасно, прекрасно, тогда не будем задерживать время, пройдёмте вглубь, — Хи Шанг замахал рукавами, приглашая Ю Чона следовать за собой.       Находясь немного в стороне, Ли Сяолун бросил взгляд на демона, желая проверить его реакцию, но не ожидая, что их глаза встретятся.       — Прошу, — неловко кашлянув в кулак, Седьмой приглашающим жестом махнул рукой, получив в ответ яркую насмешку.       Юн Шэнли принял приглашение, лёгкой походкой направившись вслед главе, его сердце стало легче и веселее от потемневших от негодования серых глаз. Седьмой посмотрел в спины странной компании и глубоко в душе вздохнул: правду говорят, что жизнь непредсказуема — много ли заклинателей смогут при одной встрече сражаться до смерти, а уже при другой — собраться за одним столом. Видят боги, не будь он самым слабым среди троих, первым обнажил бы клинок, если, чтобы не поубивать их, то хотя бы избить до смерти. Несколько раз глубоко вздохнув, Седьмой подавил все свои обиды, медленно последовав за остальными. В комнате уже прибрались во время их отсутствия, а на столе стояли новые блюда, которые Хи Шанг начал сразу же сдвигать, а затем достал нефритовую коллекцию вин. Только сейчас Ли Сяолун мог узнать, что она состояла из пяти кувшинов выглядящих как трёхлитровые бочонки. По сравнению с Нефритовым Небесным Императором и Яблочным Апогеем объём новой порции был намного больше, что сразу бросалось в глаза и явно говорило о более низком качестве продукта, однако Седьмой не особо привередлив, его смущало совершенно другое. Хоть к их компании прибавился ещё один человек, тот объём спирта, что стоял на столике и возле него, явно будет питься намного дольше, а напряжение между людьми меньше не становилось. Лишь благодаря глупой активности Первого, единственного, кто радовался пополнению людей, за столом не нависло гнетущее, неловкое молчание. Казалось, этот человек никого и ничего не смущался, продолжая говорить всё, что только взбредёт в его ветреную головушку. Впрочем, Ю Чон выглядел так же расслабленно, совершенно не позволяя понять окружающим, что на самом деле творится у него внутри. Вскоре раздалась нежная мелодия гуциня, а чаши наполнились впервые.       — Давайте выпьем за знакомство! — провозгласил первый тост Хи Шанг.       Все молча подняли чаши и, не переглядываясь, осушили их, после этого глава секты сказал несколько слов, что считалось по его мнению смешной шуткой, получил скромную похвалу от Ю Чона и радостно схватился за кувшин, вновь разлив вино по чашам.       — Что ж, между первой и второй промежуток не большой, вздрогнем!       Гости всё так же элегантно подняли чаши, выпивая до дна, однако Седьмому показалось, что за маской Ю Чона скользнуло мимолётное смущение, что касалось Юн Шэнли, то он уже пил с ними ранее, поэтому оставался невозмутим. Ли Сяолун же вообще не повёл бровью, он слишком часто сталкивался с Первым, поэтому даже если тот произнесёт сразу десять тостов, то старейшина останется спокоен. Впрочем, мысли Седьмого были самыми точными, не успели они отойти от второй чаши, как Хи Шанг произносил уже третий тост. Вот тут Ю Чон, хоть сумел сдержать эмоции, но его глаза предательски скользнули по лицам старейшины и демона. К его сожалению, они оставались невозмутимы, создавая в душе заклинателя странное чувство, будто не глава Хи странный, а именно он. Отказаться было невозможно, поэтому Ю Чон стиснул зубы и выпил третью чашу, но из-за того, что все пили молча и даже Ли Сяолун не сдерживал Хи Шанга своими едкими комментариями, Первый почувствовал вседозволенность. Только благодаря его истории, которая была немного длинная, четвёртая чаша простояла дольше первых трёх, но как только её выпили, Хи Шанг полностью отпустил поводья мыслей, пустив их галопом скакать в голове. Десятая чаша пришла слишком быстро, а вместе с ней опустел первый бочонок. Седьмой пил молча всё ещё пребывая в напряжении, сидя между демоном и человеком в маске, он даже не смог распробовать вкус вина, лишь лёгкая горчинка лежала на корне языка.       Под неспешную мелодию гуциня и веселый голос Хи Шанга, они продолжали пить. В какой-то момент спирт ударил в голову всем, заставляя раскрепощаться, показывая немного искренних эмоций. Юн Шэнли, впервые открыв рот, сразу же попытался словами уколоть Ю Чона, тот не остался с обидой, уверенно вернув укол. Ли Сяолун ещё оставался в своём уме, поэтому не встревал в спор, не пытался их помирить или успокоить, лишь осторожно оглядывался, думая в какую сторону бежать, чтобы меньше зацепило, если в ход пойдёт холодное оружие. В отличие от него Хи Шанг был проще, глупо не замечая постепенно накаляющуюся обстановку. По мнению старейшины, глава был настолько туп, что принял взаимные оскорбления гостей за дружеское подшучивание, поэтому бесстрашно прыгал с одной горящей кочки на другую, вставляя свои пять копеек и комментируя опасные слова. Ю Чон и Юн Шэнли не жалели обидных выражений друг для друга, хотя для современных людей вроде Седьмого и Первого они выглядели достаточно нежными, чтобы реагировать, но древние люди были намного чувствительнее. В какой-то момент ссора резко прекратилась и две пары глаз уставились на Хи Шанга, тот наконец-то получив внимание, широко улыбнулся, поднимая очередную чашу.       — Ребята, вы такие весёлые, ах, моё счастье подружиться с вами! Эта чаша за вас!       Благодаря большому количеству выпитого за короткий промежуток времени, два гостя уже не так хорошо поддерживали выражение лица, поэтому, сидящий в стороне Ли Сяолун, очень хорошо рассмотрел как их лица скривились на слова Хи Шанга. Седьмой пригубил, скрывая за чашей слабую улыбку. Он очень хорошо понимал состояние этих двоих, ведь не каждый может принять слова главы праведной секты за чистую монету. Сейчас они находятся в смятении, не в состоянии правильно оценить этого человека. То ли тот завуалированно унижает их, то ли настолько наивный, что ничего не понимает. Седьмой с радостью бы открыл свой рот, провозгласив во всеуслышание, что Первый тупой, но этой же фразой он так же унизит себя, ведь Хи Шанг глава секты, а он старейшина, поэтому логично, что если начальник тупой, то подчинённый этого начальника ещё тупее, раз служит ему.       Положение вырисовывалось очень странное, но с другой стороны это так же было своего рода благословение, ведь Ю Чон и Юн Шэнли временно заткнулись, уткнулись в свои чащи, продолжив пить молча. Ли Сяолун не стал нарушать временную идиллию, ему достаточно слушать идиотские истории Первого, которые тот считал смешными. И хотя никто не смел смеяться даже в пьяном состоянии, подсознательно сохраняя свою гордость, но сдерживать улыбки становилось сложно, ведь чем больше Хи Шанг пил, тем больше его смех превращался в хрюканье. Слушая этот звук сложно оставаться равнодушным. Непонятно какой по счету кувшин группа странных знакомых выпила, но за столом разнообразие голосов увеличилось, периодически даже Ли Сяолун что-то комментировал, а после, ситуация вышла из-под контроля. Кто-то из них предложил глупую идею разнообразить мужскую компанию дамами, а позже, эти дамы испили духовного вина и опьянели мгновенно. Музыка зазвучала громко, весело, к гуциню добавился гучжэн, пипа, шен и даже барабаны. В начале шли элегантные танцы, потом, ведомые Первым, они стали дикими. Древние люди впервые увидели брэйк-данс, который вызвал несдерживаемый смех, а за ним какое-то извращённое соревнование. Когда Ю Чон продемонстрировал тройное сальто на месте, Юн Шэнли не захотел отставать и показал глотание клинка, вызвав охи и ахи. Седьмой честно старался остаться в стороне от всеобщего позора, но под бурные аплодисменты, опять-таки начавшиеся Первым, его вытянули в центр комнаты. Будь на его месте кто-то другой, возможно сейчас наступило бы время стриптиза, но он в пьяном состоянии оставался таким же зажатым, как и трезвый, а особыми талантами не обладал, поэтому всё, что сумел сделать — это использовать умения новой жизни. Немного напрягся, выдавил сквозь пальцы ледяную Ци и сотворил простенький цветок, слегка кривоватый, но всё же сохранивший форму ромашки. Атмосфера вокруг стала мягче, можно сказать даже романтичной, а девушки затаив дыхание, жадно смотрели на голубой цветок. Седьмой небрежно вручили его ближайшей к нему даме, вызвав шквал зависти у других и углубившийся румянец у первой. Со стороны послышалось бесстыдное улюлюканье Хи Шанга, что разрядило обстановку и вернуло всех к веселью. Как только все закончили демонстрировать свои таланты, в бой пошли карты, но так как людей было слишком много, то решили играть в команде по два человека. Седьмой воспользовался случаем и не стал прогонять девушку, которая получила от него цветок, а теперь проявляла наибольший энтузиазм к заигрыванию. Он бесстыдно усадил её к себе на колени, обнял за талию и начал объяснять правила игры. Каким-то образом, обычная партия в дурака переросла в карты на раздевание. Таким образом вино закончилось к ночи и именно такой конец веселью был бы наилучшим, а пьяницам и дебоширам стоило бы разойтись, но к несчастью пространственное хранилище Ю Чона несло в себе большое количество вина, которого хватит с лихвой, чтобы напоить маленькую секту.       Никто из них не следил за временем, а вино текло рекой. Хозяйка заведения не подгоняла пьяных, но щедрых клиентов, а девочки менялись по очереди. Они ели, пили, играли, благо сил заклинателям вполне хватало, чтобы несколько дней обходиться без сна, лишь изредка выбегали в туалет, когда совсем не было сил терпеть. Сколько прошло времени, наверное, никто не знает, кроме хозяйки, но в заведении не осталось ни одной трезвой девушки. Вино так и не было выпито до конца, когда заклинатели по очереди начали отключаться, только после этого глубоко в здании наступила тишина.       Первым, кого спохватились искать, был Хи Шанг. Как лидер секты, он всегда оставался на виду, а истории о его побегах не знал только если глухой, поэтому, когда выяснилось, что его нет ни на одном из пиков, помощник забил в гонг. На поиски бросился весь Цзылюцзинь, но чем дольше его не могли отыскать, тем суетливее становились адепты. Однако, пропал только глава, поэтому многие сходились во мнении, что он спрятался где-то в секте, пребывая в очередном приступе сердечной болезни. Паника началась только когда заметили отсутствие старейшины Северной Лань Хэпин, после этого люди взялись за дело всерьёз. Если один глава не покинет пределы секты, то в компании лорда Ли он становился смелее и шансы совершить побег, а так же преступление, мгновенно возрастали. Не получив зацепок в поисках долгое время, Ша Нань не на шутку взволновался и пошёл на крайние меры, завалившись на Огненный Пик. Линь Цюши выслушал тревоги помощника Ша, затем провел собственное расследование. Результат удивил его, но не сильно. В этот раз хвосты были очень хорошо подчищены, вот только совсем без улик дело о пропаже не осталось. Третий потёр подбородок и направился по следам. Вот так он дошёл до Весеннего дома, встретил хозяйку, выслушал её историю и направился к указанной комнате. Стоило ему распахнуть двери, как в нос ударил тяжёлый запах вина, а открывшаяся картина заставила ошалеть на месте. Спустя некоторое время усиленной загрузки мозга его посетила неприятная мысль, что здесь проходила оргия, иначе как можно объяснить раскиданных по всей поверхности пола полуголых девиц. Сердце наполнилось гневом, глаза сузились в поисках виновника неприятных чувств. С Ю Чоном и Юн Шэнли ранее Третий никогда не пересекался, поэтому проигнорировал двух красивых парней, но, прежде чем взгляд отыскал цель, он наткнулся на знакомое лицо, коим являлся старейшина Северной Лань Хэпин, а потом быстро отвёл глаза в сторону, старательно делая вид, что не видел его. Ему было слишком сложно поверить, что это распутное нечто был тем самым холодным и безжалостным старейшиной Ли Сяолуном. Он определённо обознался, иначе его три взгляда на жизнь будут не в состоянии поддержать свой фундамент.       Приняв решение, Линь Цюши ловко перепрыгнул полумёртвые тела и выкопал из дальнего угла Хи Шанга, который гаденько ухмылялся во сне, слегка похрюкивая. Третий в отвращении скривился, но всё же сдержался, чтобы не выкинуть того из окна, однако, он был не в настроении от увиденного, поэтому, вытащив Первого из комнаты, безжалостно потащил по полу, отбивая тем самым тому задницу. Что было дальше, знают только они.       Не прогорело двух палочек ладана, как в Весенний дом пожаловала фигуристая красотка, своими формами привлекая редких дневных клиентов. Хозяйка заведения умела оценивать людей, поэтому очень вежливо встретила гостью, хотя немного смутилась, ведь это было не то место, куда легко могли прийти дамы. Чёрная Вдова объяснила за кем пришла, вручив хозяйке слиток серебра. Та сначала не хотела раскрывать секреты клиента девушке, которая могла оказаться женой или наложницей, пытавшейся словить господина на распутстве, даже взяв деньги, она планировала соврать, но сладкий аромат, ударивший в нос, словно любовный дурман, сделал её разум кашеобразным, сразу же раскрыв всю историю. Вскоре Чёрная Вдова открыла двери в комнату, подавилась густым запахом вина, от которого подкосились ноги, и с недоверием уставилась перед собой. В отличие от Линь Цюши, способного контролировать эмоции, она была похожа на открытую книгу. Шок, ужас, подозрение, неверие — всё это яркими красками мелькало на лице. Девушка сделала шаг назад, намереваясь вернуться к хозяйке и сообщить, что та указала ей неверное направление, но стоило ей повернуть голову, как в глаза упала знакомая внешность и вновь на её лице сменилась вся палитра красок. Седьмой явно оправдывал своё невезение, даже в этой ситуации, он лежал ближе всего к выходу, где его попросту невозможно не заметить. Чёрная Вдова уже не спешила уходить, а неуверенно начала рассматривать остальных в комнате. Плохое предчувствие не подвело девушку, буквально сразу же она увидела лицо господина. Даже она никогда не участвовала в оргиях, так как же могла поверить, что Юн Шэнли дошёл до такого уровня распутства, что даже Седьмого лорда не пожалел. Подумав о Ли Сяолуне, Чёрная Вдова не смела медлить, ведь если её опасения подтвердятся, то старейшина Поднебесной Юйлун положит жизнь на кон, но будет защищать свою честь до последнего, как только очнётся. Обойдя лежащих людей, девушка осторожно вытянула из кучи тел своего господина и, приложив все возможные силы, вынесла из комнаты, убегая вдаль коридора не оглядываясь. С тех пор Чёрная Вдова каждый раз бросала на старейшину Ли Сяолуна странный взгляд, как только они виделись, заставляя последнего недоумевать.       Время шло, а люди в комнате всё ещё не подавали признаков жизни, на этот раз у входа в Весенний дом встретились двое давних знакомых.       — Господин Шо, давно не виделись, — голос, что слаще мёда, ласкающий слух и смягчающий сердце, произнёс простое приветствие.       — Даос Яо, как поживает старейшина Ли? — вежливо поинтересовался Шо Цзян, но в голосе сквозила незаинтересованность.       — Вашими благими пожеланиями, — прекрасных алых губ, столь же соблазнительных, как сочная спелая вишня, коснулась очаровательная улыбка, вынуждающая редких блуждающих гостей и работников дома зачарованно останавливаться.       — Тогда не буду задерживать, — Шо Цзян не взглянул на Яо Юншэна дважды, было видно, что его не интересовала роковая красота перед глазами.       — Конечно, — юноша пропустил заклинателя вперёд, оставаясь в глазах окружающих благовоспитанным младшим, но не долго они были врозь, встретившись вновь у закрытой двери спустя несколько десятков вдохов, однако никто не показал на лице истинных эмоций, скрывая в сердцах недоумение.       — Младшему необходимо подумать о чувствах учителя, — казалось бы небрежно сказанные слова Шо Цзяна несли в себе заботу, но глубокий смысл подразумевал насмешку равную оскорблению.       — Старший слишком много переживает, — спокойный ответ всё тем же сладким голосом.       Шо Цзян бросил на Яо Юншэна более глубокий взгляд, он знал, что малец не прост, поэтому не верил, что тот не понял завуалированного послания, однако, он всё же проигнорировал провокацию, от этого следует, что у того есть более важное дело, а раз младший стоит здесь, значит дело связано с тем, что находится за дверью. Шо Цзян подавил подозрения в своём сердце.       — Войдём?       — Господин Шо, пожалуйста, следуйте первым, — сказал юноша, но не сделал ни шагу в сторону.       Шо Цзян проигнорировал грубость, протянул руки и раздвинул двери, а затем они оба затаили дыхание. Не говоря уже о сильном запахе вина, одной только сцены внутри достаточно, чтобы большинство людей попадало в обморок. Как только они увидели объект своих поисков, а так же поиска нежеланного спутника, то всё недоумение в сердце сменилось неловкостью, а две пары глаз потемнели. Сейчас самое время смущаться друг перед другом, но так как оба находились в одинаковой ситуации, то под молчаливым согласием сделали вид, будто ничего не произошло. Шо Цзяну пришлось пробираться между пьяными телами вглубь комнаты к дальней стене, Яо Юншэну же хватило двух шагов, чтобы настигнуть Ли Сяолуна. Его золотые солнечные глаза, обычно чистые и прозрачные, сейчас походили на тёмное золото, густое и тяжёлое. Благо Седьмой находился в крепком сне, не видя их изменение, иначе испугался бы до смерти. Пребывая в блаженном неведении, он не знал, что дьявол явился по его душу, поэтому, когда Яо Юншэн притянул учителя в свои объятия, он безрассудно прижался к тёплому телу, мурлыкая себе под нос.       А что было дальше? А дальше, все, кроме Юн Шэнли, получили своё наказание и больше они никогда в жизни не смели пить без страха.