Когда я сделал вдох, пустил себе в лёгкие дым этой волшебной субстанции, я понял. Огонь. Всё есть огонь.
— из записей Фредерика Альбона, 1905 год
Джеймс редко видел сны, но каждый сон, что он видел, по-настоящему очаровывал его. Ему никогда не снились люди или их быт — он был далёк от людей. Поэтому ему никогда не снились разговоры, обычные места или обыденные занятия. Ему снились чудеса: другие миры, наполненные бурлящими переходящими друг в друга странными объектами. Ему снились города с хитрой запутанной архитектурой и планом улиц. Ему снились самосворачивающиеся оригами, разворачивающиеся конверты и существа, меняющиеся вслед за миром как живое тесто. Ещё музыка. И музыка была прекрасной. Та ночь была другой. Он не мог заснуть всю ночь и плакал, потому что сердце колотилось, словно он должен бежать от дикого зверя, что разорвёт его на части, если он не будет бежать. Но зверя не было. Он был один. И плакал, зажмурив глаза. Джеймс сжимал одеяло мокрое от пота. Он расцарапал рану на руке. Его лицо в собственной крови. Он не боится теней ночных фонарей, он никогда не боялся, потому что знал, что это всего лишь тени. Он боится другого. Утром он проткнул ножом ладонь и минуту смотрел на свои сухожилья, пока отец не начал кричать. Сейчас он смотрел на свою ладонь и видел черноту. Сон одолел его не сразу. Сначала он слышал шорох: несколько раз просыпался, волнуясь, что незримый зверь догонит. Ему было тяжело. Джеймс МакКноу. Он увидел себя: длинный худой рыжий мальчик всё время с таким лицом, будто он потерялся. Он слабо понимал, что происходит: никогда прежде он не видел людей в снах, даже себя. Это было не зеркальное «перевёрнутое» изображение — он понял это сразу. Джеймс смотрел себе в глаза, пока не устал, а когда устал, второй он превратился в птицу с длинным клювом. Птица открыла рот, высунула язык и начала кричать и увеличиваться в размерах и множится бесконечное количество раз: они облетели его и резко меняли свой цвет, одурманивая мальчика узором на пёстрых перьях. Джеймс проснулся посреди замка. Громадного. Сначала он не видел его наивысшей точки, а потом понял, что та находится прямо на горизонте. Двери замка перед ним походили на тесто. Он сделал один шаг и прошёл на тысячи миль. Числа.***
Сигма нашёл её у выхода из метро и с полминуты разглядывал, пытаясь понять она это или нет. Лица давались ему нелегко, поэтому он вынюхивал её омни-зрением. Алиса была худой ивыглядела немого потерянной. Сон явно давался плохо: мешки под глазами не становились меньше, а лицо было болезненно бледным. Тем не менее её черты лица были изящными и привлекательными: острые скулы, худые щёки, тонкий нос хорошей формы и глаза… возможно, она была похожа на меня в молодости ещё и внешне. Сигма опознал её и помахал тонкой длинной рукой, захватив так много пространства вокруг себя, как только мог. Жёлтый клетчатый пиджак, что он украл у исчезнувшего сумасшедшего из иной реальности, выглядел необычно и для простых людей, но для Алисы он зудел цветом. Подросток немного троился в её глазах. На улице было градусов пять, и ей казалось диким, что ему совсем не холодно. — Привет! — сказала она, всё ещё отводя взгляд на огни города и неясные письмена на стенах. Над ней, словно корона, кружился огромный жужжащий объект, не круглый, но с множеством граней. Девушка непроизвольно зевнула, закрыв глаза, и объект над ней исчез. — Йоу! — Сигма нагнулся, резко сократив расстояние между ними — его лицо было в сантиметрах от её лица, он прищурился и осмотрел её: кажется, во что бы объект не превратился, он всё ещё мог чувствовать его. — Мне лучше, спасибо, — ответила Алиса, принюхавшись.— Медитация и дыхательные упражнения немного помогают. Кстати, напомни мне провести тебе семинар по соблюдению личных границ. Хм… — Хм? — спросил Сигма и отошёл, фыркнув в ответ на замечание по поводу личных границ. — Я не могу понять, что за запах. Это… Сигма прекрасно понимал, о каком запахе она говорит, поэтому слегка улыбнулся: — Ты чувствуешь его не носом. Можно сказать это… Алиса «присмотрелась»: — Это помои. — Эй… ну. Вообще-то довольно точно. Грязная помойная магия. Кажется, кто-то мне уже говорил подобное, хех. Ну что, пошли? Сигма фыркнул ещё раз, положил руки в карманы джинс и уставился на вечерний город. Было ещё светло, но яркие мигающие огни неизвестного происхождения уже начали гореть то тут, то там. Город ожил, как только он сделал ещё один шаг. Дома стали ещё желтее, а там, где с них слетела краска, омни-зрение обнажило источники неизвестного света, словно кто-то порвал лист бумаги, на котором прежде нарисовал город. Раньше он считал, что только он был способен видеть это. Нет, он знал нескольких городских шаманов, знал сновидцев из Харькова, интернет-магов, нарко- и нейро-алхимиков и парочку сумасшедших, но они все были далёкими от него. Они были старше, опытнее, у них были свои теории касательно всего, и некоторые не были особенно дружелюбными (особенно те, что считали себя культом убийств и охотились на ничего не подозревающих бездомных), и он боролся с ними всеми силами. Пару месяцев назад, девушка из Житомира натравила злого духа на отца: он обезглавил отца девочки, одел его кожу, выстругал из костей отца цепи и пленил подростка, искривил её разум, после чего заставил её идти до Киева пешком. В конце концов Сигма расправился с демоном, связал его, вырезал из его груди нечто напоминавшее сердце и съел это. Он думал, что босая девочка с красными ногами, могла стать его другом, что они похожи, потому что оба работали с чем-то из иного мира. Но он ошибался. И было слишком поздно, чтобы что-либо изменить. — Есть два города. Один — видят все люди, — Сигма пошёл впереди Алисы. — Постарайся повторять мои шаги. Это нужно, чтобы символически входить в одно пространство, — он обернулся специально, чтобы сверкнуть лёгкой ухмылкой. Он махнул рукой в сторону улицы, и Алиса заметила, как брусчатка, по которой он ступал загорелась, издав чувство тайны. Девушка последовала за ним, пока склеенные изображения города, искривлённые и обросшие мхом и туманом, не начали осаждать её разум. — Что это такое? — Это пространство — второй город, город тайный, Киев-между-мирами. В нём ходят маги, шаманы, и странствуют духи. Алиса оглянулась по сторонам: в километре от неё (она удивилась, что была способна видеть на такое расстояние, смотря через дома и людей) мужчина в спортивном костюме с банкой колы вместо головы помахал ей рукой. Сотни линий выстреливало вокруг, сгустки образов и смыслов прогрызали реальность и двигались вперёд, пока Алиса медленно и тихо шагала, стараясь не издать ни малейшего звука. Она даже пригнулась, настолько плотной была окружившая её тишина. Её ботинок коснулся следующего кирпичика, на котором секунду назад был кроссовок Сигмы, и она услышала мелодию. Где-то начали дудеть дудки и посвистывать свирели. Одни невозможные голоса, будто доносились из воспоминаний, другие же — из видений будущего. На следующий шаг заиграл оркестр, и ей захотелось улыбнуться от того, что несмотря на то, что отовсюду бомбардировали ощущениями, она была абсолютно спокойна и у неё не зудело в голове. — Ты нашёл ответ? — часть её всё ещё не понимала, как можно ему доверять. Серьёзно, она даже не знала, чем он занимается, помимо того, что делает вид, что знает всё, и бьёт людей по ночам. Тем не менее ей не хотелось быть жалкой, и она точно не хотела требовать помощи просто, чтобы существовать. Да, она нуждалась помощи, она осознавала это, и он мог ей помочь— вот так просто. Поэтому вторая встреча. Он вздохнул: — Не совсем. Это ответная услуга от Города. Часть договора. — Города? Он живой? — Алиса поторопилась попасть ногой по следующей плитке. Сигма резко остановился, и она врезалась в его спину. Она оглянулась вокруг: за полминуты они прошли от Почтовой площади до Контрактовой, преодолев за пару десятков шагов пару километров. — Не совсем, можно сказать, он иногда вспыхивает жизнью и просыпается ото сна. Это… — Сигма задумался. — Ты не знаешь? — Алиса сузила глаза и скептично улыбнулась. — Я не зн… нет, это скорее метафора. Попробуй ощутить это. Прикоснись ко стене. Глубоко вдохни. — Серьёзно? — одной рукой девушка опёрлась о стену. — Подожди, — Сигма подошёл ближе. — Чувствуешь что-то? — Чувствую, что что-то теперь свисает с моих ушей. — Проверь, — Сигма улыбнулся, — может это сороконожка. Алиса насупила брови: — Не смешно! Я видела эти штуки постоянно! Сигма молча подошёл к трубе водостока, стоявшей в сантиметре от Алисы, и постучал по ней. — Что-то чувствуешь? — Ээ, да? Наверно? Не знаю. — В древности было поверье, что маги могут находить потерянные или скрытые вещи, например, клады, — он нагнулся, ещё раз постучал по трубе, на этот раз три раза, и сел на корточки. После Сигма засунул руку в водосток и вытащил маленький чёрный пакетик — по сути просто конверт из чёрной изоленты с магнитиком внутри. — Что это? — спросила Алиса. — Хм, — Сигма пощупал пакетик. —Наркота, очевидно. — Что?! — она сдёрнула руку со стены так, будто это она вызвала появление в стене закладки с наркотиками. — Выброси это немедленно! Сигма промолчал. «Они оба даже не были в десятом классе», — подумала Алиса. «Почему он не понимает?» — Ничего плохого ведь не произошло? — спросил Сигма. — Ничего. Но это вещества, — она сказала это так, будто само слово уже должно что-то значить. — Да-да, я понимаю. Алиса, — вздохнул он, — я поджигал нарколаборатории. Так что не надо указывать мне на то, что это вещества, я сам знаю, — он чуть не добавил «я был там», но вовремя остановился и выдержал паузу. —Моя основная гипотеза в том, что ты подавляешь своё восприятие гиперреальности. Поэтому всё, что ты видишь, если ты это видишь, проламывается в твой разум с такой силой. Ты не контролируешь это и вызываешь много шума из-за этого. Готов поспорить ты уже стала лакомым кусочком для каких-то тварей. Помнишь? Видишь Их — Они видят тебя. Скажи, — он резко остановил все лишние движения тела, — ты чувствовала, что за тобой следят? Алиса кивнула и посмотрела куда-то наверх и в сторону. Ещё бы чуть-чуть и она бы увидела надпись «Алиса кивнула и посмотрела куда-то наверх и в сторону», но я не могла этого допустить. — Возможно, переживаний было так много, что ты уже постепенно теряешь чувство реальности, диссоциация — это не очень хорошо. У него была ещё одна гипотеза, но озвучивать он её не стал в целях безопасности. Основная гипотеза не отвечала на вопрос «почему?», и иногда, знал Сигма, вещи просто случаются, даже если эти вещи — это последствия многовековой борьбы давно почивших сущностей. Он думал, что дело в защитном механизме, двойном защитном механизме: он состоял не только в том, что Алиса защищала себя от своего омни-зрения, но в том, что она активировала его в первую очередь для себя, защищаясь от чьего-то вмешательства. Ещё бы чуть-чуть и он бы почувствовал надпись «…она активировала его в первую очередь для себя, защищаясь от чьего-то вмешательства», если б конечно он не прервал свой ход мысли, сочтя его слишком уж параноидальным. Я отвлеклась на другие версии этого диалога. Не все из них реальны в полной мере: не все правдивы, не все даже возможны. Некоторые стёрты из времени, перезаписаны. Сигма и Алиса скачут туда-сюда, прыгают то на Подол, то на Липки, то на несколько лет в прошлое. Мне сложно смотреть за всеми линиями, когда я могу воспринимать это лишь отдельными фрагментами, вырванными из сути вещей. Тогда я ещё не понимала, почему эта часть истории особенно туманна. В одной версии событий, где они познакомились раньше и были друзьями довольно давно до своих инициаций, Алиса говорит, что Сигма —это все люди, как-то заключает в себе всех людей. В другой она понимает, что он единственный человек из её знакомых, кого бы она действительно могла бы представить супергероем. Город разрушен в нескольких, но это не важно — это отдельные чёрные точки цельной картины, что вижу я. Будущее, где Сигму и Алису окружают люди в цветастых комбинезонах и масках, быстро уползло от меня. Там она носит карнавальную маску, а вокруг шеи Сигмы повязан шарф. Снова подозрительный феномен: какая-то тень проскочила перед моими глазами. Знамение ли того это, что мои силы угасают? Ведь всё больше я отдаю их силам иным. Мне нужно было выпить. На столе вроде ещё лежала открытая бутылка скотча. После пары глотков из горла я вернулась к ручке и пятнадцати исписанным листам бумаги: Сигма и Алиса гуляли уже по набережной. Я сосредоточилась на девушке. — Ты постоянно избегаешь ответов, — начала она. — Ты говорил «было поверье, что маги бла-бла-бла». И ты очень часто так говоришь, типа «по слухам» или «говорят, что», но никогда не говоришь, как всё на самом деле. Сигма снова прозорливо улыбнулся. Его ответ был резким: — Ты слишком привыкла к авторитетам, не знаю, всезнающего автора? — он сделал паузу и развёл руками, будто это должно было что-то значить, и это опять заставило меня сомневаться в том не видит ли он меня. Нет, этого просто не может быть. —Ты хочешь «на самом деле», но в паранормальном есть только бесконечные теории, метафоры и слухи. Это не самое институциональное знание, и оно не может быть таковым, судя по всему. — «Судя по всему», — повторила Алиса. — Традиции мертвы, и никто не напишет тебе учебник.Открою тебе секрет: маги знают всё наверняка, но они ебанутые засранцы.А ещё они могут ошибаться. Нет смысла воспринимать их абсолютно серьёзно, если для тебя это может вообще не работать. Ты знаешь, что такое электрон? —Эээ, — она посмотрела на него как на идиота. — Электрон — это метафора, — уверено сказал Сигма. Алиса вздохнула. Перед ней стоял человек, который делает вид, что всё знает, но не знает ничего. Король оказался голым.Тем не менее, она задумалась: — Стоп. Но ты же сам вроде как «маг». —Ага, — он самодовольно улыбнулся и остановился. Он достал из внутреннего кармана пиджака несколько листков А4 и тетрадных листов, сел на асфальт и принялся раскладывать всё в каком-то особом для него порядке. — Но как бы ты объяснила кому-то, как ходить в туалет? Или научила бы играть в шахматы? Среди бумаг были: распечатки документов ЦРУ, ФБР, логотипы корпораций, фото знаменитостей, спутниковые снимки Земли, вырезки из газет. Из другого кармана он достал миниатюрную Библию. Затем он вынул оттуда ещё и мел и начал рисовать непонятные символы. — Итак, урок первый. Не совсем связано с «магией», скорее с твоим омни-зрением. Присядь и посмотри внимательно, то ты видишь? — спросил он, наклоняя её голову лёгким движением руки. — Квадраты, — она присела вслед за Сигмой. — Бубны. Много… каких-то евреев? Это что какие-то антисемитские теории заговора? Подожди. Алмазы. Символ педофилов? Не спрашивай, откуда я это знаю. Ромбы. Три. Три тройки. Девятки. Числа. —Видишь это? — Сигма достал классическую карту бубнового короля, голова которого повёрнута в анфас. — Четыре, да? Глаз, один глаз. Куда смотрит его второй глаз? Что они скрывают? — Признайся, ты хочешь просто запудрить мне мозги? Только Сигма начал говорить, Алиса действительно увидела что-то. У неё возникло тонкое ощущение того, что всё полотно связано между собой как-то, вопрос лишь как. И чем сильнее она всматривалась, тем больше понимала, что всё не просто так: оно реально. Чувство связей начало овладевать ею, хотя прошло всего несколько секунд. — Знаки! — она крикнула. — Они! Они? — повторила девушка, поняв, что говорит слово «они» с большой буквы, а не с маленькой. — Это… не совпадение? Как только Алиса поняла или подумала, что поняла, загадка, на которую она нашла ответ, ускользнула от неё вместе с самим ответом. Тогда Сигма достал другую фотографию: чёрный жилистый двадцатидюймовый дилдо смотрел на девушку из фотографии. Сигма сказал: — Ничто не совпадение, Алиса, и дилдо — это ключ. Я обнаружила, что всё это время на парне был красный клоунский нос. Как он вообще это сделал? Сигма засмеялся так сильно, что чуть не упал. Он снял с себя клоунский нос и швырнул его в сторону. Алиса ничего не понимала. (Признаться, даже я понимала с трудом, что происходит). Я снова начала считывать с его лица: Когда-то давно он понял этот урок сам: он был молод, чёрт, как же любит он говорить о том, что он был молод, когда всего-то это случилось меньше года назад. — Ты бы видела своё лицо! — парень продолжал смеяться. — Да, я запудрил тебе мозги. Это не так сложно. Просто показываю, как работает «волшебное зрение». Во-первых, ты можешь увлечься и «улететь» куда-то, иногда не метафорически улететь, вернее, менее метафорически, чем хотелось бы. Во-вторых, кто-то другой, в данном случае я, может манипулировать тобой, заставить видеть то, чего может не быть, направить по ложному следу, если ты увлечёшься. Когда-то давно я сам так улетел, начал видеть связи, считал, что один мой враг убил кое-кого, долгая история, не суть. Оба эти правила действуют на обычных людей, — он снова сказал это словосочетание таким тоном, будто бы он действительно супергерой, и Алиса немного сжала губы, в том числе потому что её голова начала болеть. — Слышал от духов, что некоторые маги могут заставить людей поверить во всё, что угодно. И не только людей. Представь, например, что будет, если ты убедишь камень, что он не камень. — Маги, — повторила про себя Алиса и сдержалась, чтобы не закатить глаза. —Окей, первый супергерой, допустим. Что теперь? — она наклонила голову вверх, чтобы кровь, начавшая течь из носа, не попала на одежду. Одновременно она достала из рюкзака пачку салфеток. — Тебе нужно научиться видеть осознанно, контролировать это. Ты тонешь, а должна научиться плавать, нырять, скользить между реальностями. Иначе ты сильно рискуешь, — Сигма встал. Смотря на него снизу вверх, Алисе показалось, что он ещё длиннее обычного, не выше, не в смысле человеческого роста, а как скала или дерево. Он вытряхнул одежду и поправил горящий жёлтый пиджак. — Презентация не окончена. Я вызову Uber. Нужно кое-что прояснить. Сигма достал из кармана телефон, и через несколько минут они оба уселись в серый Hyundai модели «я не знаю, чувак, эта машина серая». По крайней мере, он так сказал, когда она спросила его о машине. Алиса сидела, расслабившись. Она уставилась в телефон. Сигма прислал ей несколько смешных картинок. Саша скинула видео-компиляцию забавных сцен из популярного сериала с одними и теми же британскими актёрами, что и в любом другом британском сериале. Алиса остановилась на сцене из серии, где монстры недели похитили сны всех людей острова, и открыла карту, решив смотреть, куда они едут. Через семь минут они приехали. Это была не окраина города, как Сигма говорил, вернее, совсем не та окраина города, и это её насторожило. Что-то было не так. Сигма врал. Возможно. Возможно, ей не следовало ему доверять. И она знала, что её чувство её не подводило, потому что оно никогда её не подводило. Потому что она видящая, потому что… — Ты слишком громко думаешь свои аниме-мысли, — прокомментировал Сигма. — Пошли. Телефон Алисы в очередной раз завибрировал, но, выходя из машины, у неё не было времени прочитать, что там. — Часто спите в машине? — спросил Сигма, не сдержав ухмылку. Водителю было пятьдесят с лишним лет, и он имел абсолютное право быть удивлённым, так как не знал ничего о ловце снов, что повесила жена в его машину. Он был уставшим, плохо спал и выглядел хуже, чем ему позволял возраст: весь в морщинах, седой, а кожа в пятнах и впадинах, будто от оспы. От него пахло дешёвым одеколоном, и он, к великому счастью и Сигмы, и Алисы, почти ничего не сказал, пока ехал. Ещё его не существовало. По крайней мере не в обычном смысле: у него не было жены или машины. У него не было седины или пятен, и он совсем не источал запаха. Только Алиса вышла из машины, багажник открылся, и из него выпрыгнуло два мужика абсолютно обычной, но абсолютно одинаковой внешности, почему-то с испитыми лицами и с глазами, ртом и носом абсолютно не там, где их ожидают увидеть обычно у людей. И они именно выпрыгнули: будто в багажнике было намного больше места, чем это обычно бывает, и они смогли разогнаться и как следует прыгнуть. Водитель неспешно вышел из машины. Сигма захохотал. Алиса закричала: сначала от произошедшего, потом от реакции Сигмы. — Если что, это не то, что я хотел прояснить. И как ты вообще могла подумать, что я до сих пор контролирую твоё зрение, что за идиотизм? — начал он. Затем всё произошло очень быстро: через несколько секунд его очки валялись на дороге у мусорки, а она смотрела, как его бьют. Оказалось, что высадили их не в самом людном месте. Вернее, не в месте вообще: присмотревшись, Алиса поняла, что все здания вокруг были отражениями или частями одной жилой многоэтажки, которую они проезжали. Их было трое и больше ни души: синюшные мужчины, длинные и бледные, и псевдоводитель, больше всего напоминавший человека. Их мешки под глазами были почти такие же, как у неё — чёрт, подумала она, ей следовало больше спать. Затем она осознала истеричную комичность этой мысли в данной ситуации: её глаза были там, где они должны быть, их глаза были на подбородке, щеке, и на лбу и на нижней челюсти слева — у второго. Наступила ночь. Сигма хлопнул в ладоши, и снова наступил день. Она оцепенела от страха. Мужики навалились на Сигму втроём: двое держали его, один бил. Вместе они придавили его к стеклу машины, схватили за голову и стучали ей о капот, пока не заляпали машину кровью. Снова темнота накрыла всё, и даже одинокий фонарь, что всё это время мигал, перестал светить. — Я никогда не сплю в машине, сопляк, — прорычал водитель. — Потому что ты появился только сегодня? — процедил Сигма, сплёвывая кровь. Алиса, не думая, закричала так громко, как только могла. Почти сразу она поняла, что это не лучшее решение. Более того это хреновое решение, поэтому вслепую она подобрала с дороги камень и бросила в сторону машины. Блядь! Сигме хватило этого: он высвободил одну руку из захвата, обмазал её своей кровью и очертил ей своё лицо. Фонарь снова замигал, и Алиса увидела его гримасу. На секунду его глаза заблестели. Удар. Сгусток крови упал на асфальт — Сигму опять прислонили к машине. Он улыбнулся и прокричал: — Как ты меня назвала ранее сегодня?! Что? Она посмотрела на свои руки и убедилась, что это не сон. Алиса прикусила губу, прокусила до крови, и почувствовала боль и солоноватый вкус. Это не был сон. Она посмотрела на Сигму: пятнадцатилетний парень, почти ребёнок на лицо. Но это был не только он, он не был только этим Сигмой, он так же был другим: он был пауком, окружённым паутиной связей, он был роботом, танцующим многомерным эльфом, он был бешенным псом, безумной девицей в лохмотьях и… она остановилась на пауке, и одной из связей, что исходила из него, той, что останавливалась на ней. Поняв, что он имел в виду, осознав связь между знаками и между их смыслом, между опытом её видений, следуя инстинктам, она назвала его имя: — Первый Супергерой! Его побитое лицо исказилось хитрой улыбкой, а рука начертила узор на машине.Сигнализация завопила. Это отвлекло их. Он проскользнул мимо ещё одного удара и кинул в лицо напавшим на него свой пиджак, из которого посыпалось всё, что он украл за сегодня: колода игральных карт, кучка болтов, пара игральных костей, пакетик с наркотиками, который он всё-таки припрятал в карман. Предметы заискрились. Алиса встрепенулась: ни один из мужчин не отражался в стекле машин, и дело было явно не в скудном освещении от единственного к тому же мигающего фонаря на весь двор. Пол был весь в ямках, поэтому Алисе ничего не стоило найти ещё один кусок оторванного асфальта. Так она только привлекла внимание. За это время Сигма вытер с лица пот и кровь. Он понял, что один из мужчин смотрит на него тем ужасным взглядом, который можно было перевести только как «Тебе не остановить то, что грядёт». На это Сигма скривил гнусную рожу и показал язык. — Ты слышала это? — пожаловался он Алисе, блокируя очередной удар. — Что? У них вообще-то нет ртов, — ещё один камень полетел в сторону существ, с каждой минутой терявших человеческий облик. Она бы ударила их, но не знала как: уличные драки не входили в список её умений. — Странно, мне казалось, у них были лица, но… — она прошептала про себя. Один из мужчин зашипел и начал плавиться, разинув отверстие псевдорта до груди — ему в спину была воткнута отвёртка. Затем одним ударом Сигма раскроил второму бровь, после чего тот упал. — Я Сигма, — подросток начал уверенно подходить к упавшему псевдочеловеку. — Я Первый Супергерой. Уходи или встретишь последствия, — Сигма отрезал последнее предложение, и монстр испарился. Сигма обернулся. Последнее существо держало Алису за шею. — Как ожидаемо, — хлопнул в ладоши Сигма. — Алиса, закрой глаза, пожалуйста. И представь что-то красивое. — Зачем? — она уже закрыла глаза. — Потом объясню, доверься мне, — пробурчал Сигма. — Иногда я открываю так двери. И тогда он подошёл к ней и сказал, вежливо попросил, пожалуйста, откройся. И она согласи…— он сделал шаг вперёд. И Алиса упала на землю, так и не услышав, что произнёс парень. Струя холодной субстанции покрыла правую часть её лица. Она захотела открыть глаза, но не смогла — пришлось немного протереть лицо. Открыв глаза, она увидела, расколотую голову существа человека под собой. Его тело как-то стояло приросшим с земле, а голова источало особое характерное зловоние, похожее на тот запах, что с час назад она снюхала с Сигмы. То, что он при ней назвал «грязной помойной магией» — та магия, которой пользовался Сигма, та магия, из которой состоял псевдоводитель. «Псевдоводитель», какое же глупое слово, подумала Алиса. Сигма подошёл к ней и протянул руку, чтобы помочь встать. Его рука была в крови. Его лицо было в крови: рассечённые брови, царапины на подбородке, разбитая губа, кровоточащий нос. Он взяла его руку и встала, осознав одну простую истину: только что она могла умереть. Сигма улыбнулся. Запах, что она чувствовала, становился гуще, что наверно было связано с тем, что ранки Сигмы заживали. Он отхаркнул комком крови и полез в машину, чтобы посмотреть нет ли там воды, чтобы вымыть лицо. Алиса пошла за ним. — Он… оно мертво? — спросила она, поправив себя. Она не была уверена, что это было человеком. К тому же, в таком случае, она была бы соучастницей в убийстве. Она не стала останавливаться на этой мысли. Сигма развёл руками: — Не знаю, было ли оно живым для начала, — в его голосе чувствовалось смятение. — Я думал, оно превратится в дверь, но я знал, что это сработает. Вышло довольно грязно, — он перебрал кульки в багажнике: несколько почерневших бананов, упаковка разбитых тухлых яиц, ещё пакет с гнилыми бананами. — Похоже настоящий владелец машины большой фанат бананов, — он продолжил капаться дальше: один кулёк с кульками, тушёнка, полбатона. И только потом две полуторалитровых бутылок с водой. Её сердце колотилось с бешеной силой, и она не знала, куда себя деть, пока Сигма обыскивал машину. После всего случившегося она была не в себе даже сильнее чем во время драки. Она попыталась воспроизвести всё, что произошло за последние минут десять: машина, водитель, монстры, драка с ними. Так сложно сложить всё на свои места и понять, что за чем было. Она помнила силу. Как блестели его глаза, с какой уверенностью он говорил это. И она испугалась. Не потому чтоСигма мог врать, и это могло не сработать, но потому что это сработало. — И что это было? — Алиса спросила, подумав при этом «только посмей сказать что-то вроде «я не знаю». Она встряхнула руки, сняла рюкзак, достала оттуда пакет влажных салфеток (она всегда носила с собой один или два пакетика) и дала его Сигме. Он, молча, вылил на себя немного воды, после чего принялся вытирать кровь салфетками.После он подпрыгнул от радости (которую Алиса посчитала неуместной)и поднял с земли очки. — Я не зн… — начал Сигма, но поймал на себе неуютный взгляд. — Я отправил тебе сообщение, когда мы выходили из машины. Алиса достала телефон и прочитала: «это не убер. водитель не настоящий». — Извини за вопрос, но… — Алиса оглянулась и ускорила шаг, чтобы успеть за новым знакомым. Ступая по его следам, она вышла за ним в обычный город, где Солнце ещё садилось. Они пошли дальше, как ни в чём не бывало. — Это как? Они же вроде… короче, они настоящие или нет? Сигма удивился вопросу, потому что на самом деле не знал, как ответить. Он посмотрел назад: ни машины, ни одного дома, ни фонаря. — Когда ты видишь стол, ты думаешь, о том реален ли он? — спросил он. — Ну… иногда, — прищурилась Алиса с недоверием, понимая, к чему всё идёт. — Хорошо. А если ты видишь его, и твой друг видит его? И вы сидите за ним. — Эээ, окей. Допустим реален, — Алиса медленно кивнула. — А если камеры видеонаблюдения не видят его? То есть стола. Вы с другом сидите, но не за столом. — Подожди. Кто смотрит в камеру видеонаблюдения? — Именно, — сказал Сигма. Алиса пробурчала что-то, но всё-таки спросила: — И… кто это был? Что они хотели? — Честно? Понятия не имею. Помнишь я упоминал договор с Городом? Время от времени я чую беду, или она чует меня. И я разбираюсь. Вот и всё. Они подождали, чтобы привести себя в порядок и принялись идти: шли ещё минут пять, не более. Сквозь дворы, потом через мост, шоссе и мимо железнодорожных путей— несколько километров, если не с десяток. Ни одной машины и ни одного человека — в этих местах жили разве что бездомные алкоголики. Алиса написала маме, что заночует у подруги, и она действительно думала это сделать. А потом всё озарилось светом — Ун-Унонг, Защитник Людей, разил своим чёрным мечом последнего из Пустоши Безмолвных Земель 18. Когда-то они были его братьями. Теперь же ему казалось, он должен убить их всех.aesiun-etuehhuiaesi. Он достал из кармана маленький ключ, какие использовали люди, и перед ним появился огромный белый фрактал. Ещё один мир. Потом ещё один. Наконец, пройдя ещё с две мили по незаселённой зоне вокруг городской электрички, они пришли: небольшое сооружение, похожее на вход в погреб, и два маленьких ржавых кубических сооружения возле — система вентиляции. Сигма открыл металлическую дверь, прошептав что-то в замок, затем решётку, и они спустились по узкой лестнице вниз. На полу лежала мёртвая мышь-полёвка, вокруг которой был нарисован мелом узор. Постепенно на мыши собирались муравьи. Кучка пустых бутылок из-под колы и энергетиков, старых газет и почти никакого запаха мочи — они прошли с пятнадцать метров по тёмному коридору, светя фонариком телефона. Когда-то здесь часто ночевали бомжи, но уже с год, как только кто-то начертил знаки на стенах, сюда боятся заходить даже наркоманы и пьяные неформалы. Многие просто забыли об этом месте. — Алиса, добро пожаловать… в Берлогу! Алиса осмотрелась и прищурилась, чтобы раздражительной насмешкой выбить тревогу, подступающую уже с момента, когда они начали сюда идти. Она чувствовала конфликт везде в этом месте. Он сказал, пока они шли, «презентация не закончена», и теперь она обдумывала так ли она хочет узнать, чем она закончится. Сигма положил телефон обратно в карман и двумя руками принялся открывать большую квадратную металлическую дверь с проржавевшими царапинами от гигантских когтей. — Напомни ещё раз, зачем ты привёл меня в этот бомжатник? — с недоверием спросила девушка. — И почему Берлога, ты же не Человек-Медведь? — Во-первых, это не бомжатник. Я прогнал всех бомжей. Теперь это мой штаб. Во-вторых, Берлога звучит круто. Тони Старк же не называет свой особняк рудником. — Ты не Тони Ста… — Так вот, — перебил Сигма, — я нашёл кое-что. Помнишь, мы видели псевдотаксиста сегодня? — Псевдотаксиста? Водителя убера что ли? Это было полчаса назад. — Именно! Или та кричащая картина на стене, которую ты видела. Или, возможно, ты видела жуков. Или членоглотов. Алиса прищурилась. Она не видела членоглотов. Сигма продолжил: — Или светящиеся шары. Все эти вещи я встречал часто. — И все эти вещи здесь? Типа как сувениры, да? А динозавр у тебя есть? — пошутила Алиса. — Не воспринимай это так серьёзно. Сегодня, — он коснулся двери, но не стал открывать, — утром я обнаружил что-то совсем другое. Есть правило, которое я называю «Omniaenimstercore», — он произнёс, явно не зная как правильно. — Это значит… — Так что всё-таки за дверью? — спросила Алиса, чуть приоткрывая её сама. Ей явно не был по душе холод и тем более сырость этого места. А так же другие ощущения, которые ей было сложно описать словами. За дверью уже горело несколько больших фонариков: он поставил их лампой вверх и прикрыл бумагой, чтобы их свет не бил так резко в глаза. Внутри было не так грязно, чтобы грязь или мусор можно было заметить в полутьме: много бумаг, стол, старых книг, импровизированный диван из досок, одеяла и старой раскладушки. Куча каких-то коробок с неизвестным содержимым и стул. К стулу был привязан какой-то мужик. — Подожди. Это займёт не долго. Так вот, — он поднял указательный палец вверх и начал тараторить, — это значит «всё — говно». Я не видел ничего похожего на бои крутых магов, кидающихся в друг друга фаерболами или светящимися шарами. Я видел маньяков, шизофреников и наркоманов, получающих сигналы от волшебных коробок, а парня, который вроде бы умел летать, сожрали крысы. Это не обязательно плохо, но, если ты увидишь какую-то светящуюся магию обычным зрением, лучше беги, — он начал открывать дверь. — Может показаться, что мы одиноки во всех своих тайных знаниях, но это не так, — закончив, он распахнул дверь. Алиса посмотрела на Сигму: его глупая физиономия излучала радость — он смотрел на привязанного к стулу мужчину. Затем она тоже посмотрела туда же: это был сухой небритый мужчина с грязными рыжими волосами с заметной сединой. Она быстро сделала вывод, что он вряд ли славянин, судя по строению лица, и поняла, что был он без сознания. — Какого хуя?! — вскрикнула Алиса. Она скореесначала просто вскрикнула, а уже потом сказала это. — Что? — спросил Сигма и развёл руками. — ЧТО? — почти кричала Алиса. — Ты похитил и удерживаешь человека! Надеюсь, у тебя есть для этого причины?! Или ты просто скажешь, что он не человек? Она нервно осмотрелась и увидела на столе возле двери маленький ключик, куски верёвки и нож. Она потянулась за ножом, но Сигма отодвинул стол ногой за ножку, и Алиса чуть не упала. Он взял нож, подошёл к ней и вручил, театрально поклонившись. [Предмет Нож#143 добавлен в ОружейныйСлот#1] — Объясни всё или я уйду, — сказала она, осознавая, что уйдёт в любом случае. И много эонов спустя демоны слонялись по Земле, не боясь уйти, не боясь Могучего Держателя Небес, который тогда давно почил, а осколки Его меча были разбросаны по Вселенной. Уже тогда почти не было Звёздных Королей. Царь-маг знал старые имена: имена славы и имена страха. Первые были именами силы, вторые же несли Их слабость и погибель. Но ни этих знаний, ни воли его было недостаточно. Говорят, он не спал девять дней. — Хорошо! — воскликнул Сигма и дернул спящего мужчину за волосы так, что тот начал просыпаться. — В 1947-м году, как ты знаешь, в Розуэлле потерпел крушение космический корабль пришельцев. На борту находился артефакт, манипулятор реальности. Он выглядит вот так, — он взял лист бумаги и начертил на нём круг. — Это круг? Кольцо? — удивилась Алиса. — Золотой шар. А вот этого я совсем не ожидала. Неужели он просто угадывает это? — Нарисовал бы тень хотя бы. — Подумай. Если кто-то ещё знает то, что знаем мы, знает достаточно долго и не сошёл с ума, то этот кто-то бы что-то предпринял. Масоны, Алиса. — Масоны? — она сделала шаг назад. — Этот человек работает одно из тайных обществ, которые занимаются поиском манипулятора реальности. Шар перемещается случайно. Ты, Алиса, избранная. — Избранная? — Да! — улыбнулся парень и хлопнул в ладоши. — Свитки Вознесённых Мастеров Аэш-Кесси указывают на тебя. Раздался пронзительный стон. Мужчина открыл глаза, осмотрел всё вокруг, после чего повторно застонал. Его лицо говорило, что он ничего не понимает, тем не менее, он открыл рот: — Что это за бред? — его русский был ужасным. — Аэш-Кесси? Вознесённые Мастера? — он сказал что-то неразборчивое, после чего перешёл на английский, хоть и со странным акцентом. — Что всё это значит? Ты в своём уме? — Да, я почти наверняка уверен в этом, — ответил Сигма, тоже перейдя на английский. — Что? — на лице Алисы застыло непонимание. — Я не понимаю, что происходит! Кто связал меня? Где я? — продолжил мужчина. — Сигма, — уставилась Алиса. — Your friend is a fucking psycho! — закричал привязанный мужчина. — Not my friend. Just a stalker from the internet, — ответила Алиса, инстинктивно ещё сильнее отходя назад в дверной проём. — Доверься мне, — попросил парень. — Это важно. Это необычный человек! Более того он опасный, и я могу доказать. Это большая рыба, больше, чем раньше. На девятую ночь Царь-маг увидел звезду, павшую с неба. Он проследил за местом её падения на Священную Гору и добрался до павшей звезды. Когда он взял её в руки, он ощутил давление десятков Вселенных, мучающихся в бесконечных агониях. ЖИЗНЬ ЭТО ВСЕПРОНИКАЮЩЕЕ СТРАДАНИЕ. Тогда он увидел Бога. И он понял, что Бог совершил суицид. — Пообещай мне, что ничего плохого не произойдёт, — сказала Алиса, пытаясь убедить себя, что находиться в заброшенном бомбоубежище почти за городом со странным человеком, которого она едва знает, нормально. — Конечно, ничего плохого не произойдёт, — ухмыльнулся Сигма. — Я на твоей стороне. Сегодня я был не в меньшей опасности, чем ты. Я мог оставить тебя парням из такси. А ты могла убежать, конечно, такова природа того места. Но то, что те существа были там, только доказывают важность вот этого, — он махнул рукой на своего пленника. — Он сказал, что его зовут Джеймс. Это место тайное, я сделал его тайным. Мы в безопасности. Алиса кивнула и поняла, что тайность места не означает безопасность, а скорее то, что её крики никто не услышит. Так ли она хотела променять плохой сон, галлюцинации и потенциальную дисфункциональность на… что конкретно? На смерть в притоне свихнувшегося волшебника? Сигма. Кровожадный ребёнок. Монстр. Колдун. Сигма достал из коробки странный аппарат, напоминавший противогаз: в нём была маска и несколько трубок ведущих к плоской пластинке металла с прорезями. Затем он взял с полки свёрток с наркотиками похожий на тот, что он нашёл ранее, развернул его и высыпал содержащийся там экстракт salvia divinorum в прорези маски. Алиса подумала: Нет. Сигма сделал трубку из противогаза. Спустя несколько секунд маска была на Джеймсе. Сигма поджёг содержимое маски и пережал клапаны, создав давление, направившее дым ко рту пленника так, что не вдохнуть его было невозможно. Он сделал так ещё несколько раз, пока глаза Джеймса не закатились. Ни Алиса, ни Сигма, ни тем более я не запомнили во всех деталях то, что произошло дальше. Сигма сразу отскочил. Алиса бросилась бежать. Вернее, она подумала, что бросилась бежать. А Джеймс превратился в странный объект продолговатой формы, излучавший видения, которые и Сигма, и Алиса, смотря издалека, воспринимали, как образы математических объектов: функционалы, группы, гомологии. Они не знали, что значат эти объекты, но различали их структуру. И на секунду всё исчезло. Голос сказал: ЧТО ВВЕРХУ, ТО ВНИЗУ. И белое пустое пространство преобразилось и наполнилось математикой, которую можно было почувствовать даже на вкус и запах. Некоторые объекты начали кружить и меняться. Фигура Джеймса закрутилась и закашлялась, настолько насколько вообще может закашляться длинный светящийся цилиндр. Затем он произнёс: МИР ИЗ МАТЕМАТИКИ. И МЫ МОЖЕМ… Ещё несколько объектов поменяло форму, завертелось и растворилось. Сам цилиндр исчез. Потом пропал мир математики. Только Алиса поняла, где она, она сразу начала бежать. Не оглядываясь. Не вытирая грязь с одежды. Не обращая внимание на капающую из носа кровь. Сигма посмотрел на место, где ещё недавно сидел Джеймс, и почесал голову. Он сел на стул и уставился на пол. — Впечатлил её, да, но, пожалуй, слишком сильно, — подумал он вслух. Возможно, ему не стоило вешать лапшу насчёт избранности или манипуляторов реальности, а сказать честно, что чует запах подозрительной силы у вот этого австралийского математика. Магия, то, что принято ею называть, была опасной, и ни в коем случае она не была институализирована, потому что любая кучка академиков, которая возьмётся за неё, сойдёт с ума или перебьёт друг друга в вечных спорах. Тем не менее, у Сигмы не было сожалений. Он спокойно налил себе стакан колы, отпил немного и начал разбирать вещи, оставленные пленником. Среди таких вещей было несколько австралийских долларов и ключ, маленький, похожий на антикварный. Он прошёлся ко столу у двери, взял ключ и покрутил его в руках.Его лицо расплылось в улыбке. Он сделал свой ход. — Игра начинается. *** Ему не нужна была еда, но он чувствовал голод. И он чувствовал голод всегда, как покинул дом. С тех пор он прошёл долгий путь скитаний, но в итоге оказался в клетке. Как раб, как животное. Конечно, он хотел убить их всех. Растерзать каждого жителя этой никчёмной планеты, уничтожить тех, кто его пленил, вырвать их души, смешать и запереть в мясном теле состоящим из постоянно разрастающихся раковых опухолей, в котором он бы искусственно поддерживал жизнь. Каждый раз, когда он думал об этом, он испытывал невыносимую боль. Кроме того, что клетка лишала его сил, она запирала его собственную волю, мешала желать — таково было древнее проклятье имени, которым его когда-то сковал царь-маг. Когда это было на самом деле? Сколько миров назад? Свою клетку он носил не только на шее, но и сам был ею: Герцог Ф. был заперт в самой безобидной форме. Об этой, более чем просто эстетической неприятности, было тяжело не думать. В коморке, где его держали взаперти, включился свет. Дверь начала открываться, и он зашипел. Однако дверь захлопнули, оставив на полу лишь папку с бумагами. Герцог Ф. подошёл и начал читать. — Первый маг, Джеймс МакКноу, кто он? — спросил он. — И где его нашли? И хватит смотреть, — последнюю ремарку он сделал, понимая, что я не буду слушать его команды. Он хотел обозначить то, что знает о моём присутствии. — Нашли недалеко от Кракова. Без одежды, без документов. Нам он известен как Доктор Войд. Профессор из Сиднея, — голос был мужским, грубым, прокуренным. — Второй? — О нём ничего неизвестно. МакКноу был очень испуган: сказал в нём горит чёрное пламя знаний древнего — приступ мистического бреда, плюс математический псевдонаучный бред. Он нашёл его в Киеве, — ехал на конференцию. Комната тоже засекла недавно что-то, но мы не смогли узнать ничего. Предполагается, что это связано. — Почему этого нет в отчёте? И почему тут написано, что он турист? — рявкнул Герцог. — Отчёт четвёртого уровня доступа. Но я отвечу на все вопросы. — Не хотите раскрывать слишком много? — пленник засмеялся, скрывая злость от того, что ему не принесли полный отчёт. Неужели рассчитывали, что он просто побежит, куда ему скажут, как одомашненное животное? Не будет задавать вопросов? — Любопытство убивает меня, — оно действительно приносило ужасную боль, — ответь на один вопрос. Как МакКноу оказался в Кракове? Тут написано, что это далеко. Я помню, что это далеко. Я бы мог рассечь твою голову и вытянуть из тебя знания пространства, но мне это не нужно. Скажи. Как? — Герцог улыбался. — Это то, почему я здесь. У нас есть теория. По всей видимости, Джим где-то достал, — в камеру Герцогу снова просунули документы, — вот это. Он достал Колесницу Богов. — Это не проблема, — Герцог Ф. вернул все бумаги обратно, просунув их под дверь. Он понял, что ему врут, Колесницу не где-то достали, её создали, но она не была рабочей, просто не могла быть. — Подлинных колесниц нет уже две кальпы минимум. Поддельные могут разве что использоваться для астральных путешествий. Или же просто «помогают» при «хождении», если этот МакКноу таким занимается. Ваши боссы знают об этом, как никто другой, если они знают о существовании Колесниц. Мало кто знает. Настоящие боссы, я имею в виду. — Полтора года назад в Комнате произошло самовозгорание. Затем в Америке началась война магов, сумасшедших культистов и террористов, угрожающих пределам реального. Несколько терактов в Париже, Лондоне, Чикаго. Землетрясение в Китае. Череда загадочных самоубийств. Теперь произошло вот это. Ничего не напоминает? — мужчина провернул ключ и распахнул дверь. Герцог Ф. узнал в нём одного из людей, надевавших на него ошейник пятьдесят лет назад: сутулый седой мужчина, покрытый шрамами. Несмотря на свой преклонный возраст, он выглядел здоровым и крепким. — Вы выпускаете меня? — удивился Герцог. — Значит, это правда? Предпоследний Предвестник здесь? Tales of the Uncanny представляет… ОБРЕЧЁННЫЕ. ЧАСТЬ 2.