Догматов не существует

— Чем же занимается господин Голубин? — Не иначе, чем краснобайством, — презрительно скривился мужчина, поправляя пенсне. — Его стишки едва ли дотягивают до того, чтобы покоиться на столе у редактора, ожидая своей участи. А именно сожжения. Потому что, будь я работником издательства, постеснялся бы марать бумагу о его фразёрские замашки. — Выходит, господин Голубин — поэт. И весьма посредственный, если верить вашему мнению, — резюмировала собеседница, отводя взгляд слегка в сторону, чтобы сымитировать задумчивость, а после снова подняла глаза на мужчину с пенсне, тем самым показав сдержанную заинтересованность диалогом. Владимир едва заметно зевнул, прикрываясь бокалом шампанского. Стоило отдалиться от повадок цивилизованного общества на какие-то пару лет, как смысл таких церемоний потерялся окончательно. После тишины леса широкий зал, наполненный музыкой и бесконечными разговорами, казался чужеродным образованием. Показная вежливость общества сочилась сарказмом, скрытыми упрёками и держалась на одном энтузиазме и всеобщей вере в правильность сохранения формально дружеского общения. Конечно, у некоторых гостей искренне горели глаза, но в эти дружеские кружки Владимир приглашения не имел и мог только следить за их весельем издалека. В юности он был вхож в такие же компании, пусть и недолго, а сейчас же равнодушие к окружающему присыпалось и банальным дискомфортом. Ноги, привыкшие к военным разношенным сапогам, непривычно жало в лакированной обуви, которую Владимир успел проклясть ещё по дороге к особняку. Приталенная многослойная одежда сковывала движения и заставляла всё время держать спину прямо. Зимов смотрел на девушек, окутанных в шнурованные твёрдые корсеты, с искренним сочувствием. Что удивляло, так это количество людей в военных мундирах. Всё это мероприятие словно было организовано для них, а остальные гости попали в зал по неосторожности. Но, хотя эти люди терялись в полчище однотипных военных нарядов, его повеселевший сосед явно выделялся на их фоне. Он провёл ещё несколько вернувшихся с фронта знакомых солдат, и вместе с зачинщиком вылазки они сбились в плотное кольцо у компании уже повеселевших девушек и неприлично громко смеялись. После того, что парень видел на границе, сейчас уже трудно было осуждать их за излишнюю живость. Владимир знал, что далёк от такого общества, и сейчас с непонятным смятением ощущал, что ему не помешала бы часть их непринуждённости. Он осушил бокал, вернул его на кружевную салфетку и сделал последнюю попытку влиться в какую-нибудь из светских бесед. Он остановился недалеко от двух девушек, с явным интересом слушавших рассказы тучного надворного советника о политике зарубежья. Парень бегло пробежался по незнакомцу взглядом, от скуки отмечая у него признаки сыпи, смахивающей на дискератоз, а у обоих девушек сильно выраженное плоскостопие. Нарочито строгие речи мужчины стали вызывать приступы зевоты уже после минуты ленивого слушания, но, когда одна из девушек во внезапном порыве чувств восторженно взмахнула руками, задев плечо Владимира, парень встрепенулся и рефлекторно прижал руку к поясу. «Нелегальную» кобуру вместе с револьвером Владимиру выдали в первый же день зачисления в отряд и наказали никогда с ней не расставаться. Потому сейчас отсутствие крепкого пояса, так уже привычно обвивавшего талию, вызывало невольную тревогу. Парень поморщился, отступая обратно к столу. Ощущение чуждости происходящего не утихало, и Владимир уже начинал мысленно прокручивать объяснительный монолог в адрес оставленного приятеля. — Дамы нынче избалованы вниманием иностранцев, совсем перестали замечать умы соотечественников. Владимир повернулся на голос, натыкаясь на грустного вида офицера. Девушка, к которой, судя по всему, был адресован упрёк, тут же прекратила оживлённый диалог на французском с одним из приглашённых иностранцев. Она спешно поблагодарила мужчину за оказанное внимание и, улыбаясь, развернулась к офицеру, в несколько шагов сокращая между ними расстояние. — Если умы соотечественников способны меня так же удивить, я всегда готова слушать, — вежливо пропела девушка. — Или месье решили покорить меня молчанием? Тогда боюсь, что иностранные умы более мне по нраву. Платье в меру пышное, жёсткий корсет верёвками стянут на спине, выдавая наличие служанки. Каштановые волосы завиты в объёмные кудри и скреплены заколкой на макушке. И строгие манеры на лицо, но глаза, яркие, живые, совершенно не укладывались с навязанным образом. Владимир невольно улыбнулся. Девушка сдерживала саркастичную гримасу ровно до того момента, пока офицер, так и не сумев внятно ответить на её выпад, решил отступить, удаляясь за шампанским к крайнему столу. Девушка проводила его неоднозначным взглядом и обернулась к Владимиру. — А вы, месье? — спросила она с деланной вежливостью. — А я не претендую на сердца юных дам, — с улыбкой ответил парень. — Тогда помочь вам в поисках подходящего кавалера? Владимир тихо засмеялся, заставив собеседницу искренне улыбнуться в ответ. — Благодарю вас за щедрость, но, боюсь, я уже ухожу, — честно ответил Зимов. — И почему же? — Кавалеры, с которыми я сюда пришёл, более в моей компании не нуждаются, — ответил Зимов, кивая на людей в другом конце зала. Зачинщиков небольшого балагана было трудно не заметить. — Тогда, может, позволите мне занять их место? — девушка в миг сбросила с лица маску с остатками показной галантности, тут же протягивая Владимиру руку. — Лиза. Зимов сжал ладонь в военном рукопожатии, поздно вспомнив, что должен был оставить поцелуй, но тонкие пальцы вдруг с охотой сжали его руку в ответ, и парень поспешил представиться: — Владимир, — сказал он, так же не называя фамилии. — А вы разве пришли сюда без компании? — Моя компания хлещет местные вина, радуясь тому, что за них не нужно платить, — снисходительно улыбнулась девушка. — Застрелов. Знаете его? — Не имел такой чести. Ваш супруг? — Упаси боже иметь такого супруга, Владимир, — со вздохом выдала Лиза, скептически изгибая бровь. — Строптивый упрямец без доли такта. Мой хороший друг. Но не будем о нём, поговорим лучше о цели вашего визита. Оставленная компания охотна до девиц и похабных анекдотов, а каков же ваш собственный интерес?

***

Просторная богато обставленная спальня тускло освещалась последними лучами заката из-за плотных штор. Размеры спальни оценила Владимирова настороженность к большим помещениям, рассчитанным на одного человека, и парень, действуя привычке, сформировавшейся ещё на передовой, на глаз прикинул сколько в комнату поместилось бы раненых солдат. На кровати трое средней комплекции, на дорогом ковре пятеро вместе с полевой аптечкой. Владимир углядел в просвет между шторами широкий подоконник с расстеленным сверху пледом и почти сделал шаг к окну, но за спиной раздался глухой стук засова, и Лиза потянула его за рукав, так и не дав вынести вердикт вместительности спальни. Они быстро разговорились, также быстро обнаружили взаимный интерес, и на предложение Лизы уединиться Владимир не нашёл никаких возражений. Оказалось, что девушка посещает особняк далеко не первый раз, знакома с расположением спален и даже имеет нужные ключи. Самоуправства ей было не занимать. Девушка мягко, но решительно толкнула его на широкую кровать. Спина, привыкшая к застарелым твёрдым тюфякам, неожиданно провалилась в упругий матрас, а не привыкший к женскому энтузиазму в постели Владимир удивлённо смотрел, как Лиза поднимает подол, чтобы вскоре оседлать его бёдра, а после и вовсе нависнуть над его лицом. Девушка ехидно улыбнулась, перехватывая пальцами чужой подбородок и тут же целуя, мягко, но напористо. Владимир не отставал, руками обхватывая тонкую талию, притягивая Лизу ближе и водя пальцами по сложной шнуровке корсета. Те немногочисленные связи, что у него были раннее, особой страстью и участием не отличались: скромные нежные девицы покорно ложились под Владимира, тоненько вздыхая и стесняясь даже смотреть ему в глаза в процессе. Лиза же смело оглаживала талию парня, давно забравшись пальцами под фрак, целовала его требовательно, глубоко, и Зимов совершенно терялся от такого напора. Девушка ненадолго отстранилась, быстро скидывая на пол обувь, Владимир без рук стянул треклятые бальные туфли. Лиза пересела к изголовью кровати, тут же утягивая парня за собой. Она опрокинулась спиной на подушки, облокачиваясь на резную спинку. Притянула для поцелуя, улыбнулась в губы, стягивая с Владимира фрак. Потянула за ткань белой рубашки, выдёргивая заправленные в брюки края, а после уверенно располагая ладони на оголившейся талии. Парень ещё раздумывал стоит ли расправляться с чужой одеждой, а пока хаотично водил руками по тому, что не было скрыто платьем, прислушиваясь к собственным ощущениям. Лизины тёплые ладони заскользили по напряжённому торсу, остановились ненадолго, потом пальцы вдруг игриво пробежались по бокам, и Владимир неосознанно вздрогнул. Лиза довольно улыбнулась ему в губы, скрестила руки на шее Владимира, заставляя его чуть навалиться на себя. И язык её так правильно и умело переплетался с его собственным, что Владимир успел пожалеть, что так давно не был с женщиной. Но Лиза внезапно разорвала поцелуй, досадливо выдыхая. — Чёрт… дядя! Тысяча извинений. У меня сегодня встреча, о которой я совершенно забыла. Прости, доктор, но нужно закончить побыстрее. — В каком см… Девушка подалась вперёд и резко опрокинула Владимира на подушки, заставляя упереться спиной в изголовье, снова поцеловала, но на сей раз руки опустились на его пах. Парень прикусил губу и тут же зажмурился, когда пальцы сжали ткань его брюк. — Лиза… — Владимир тяжело выдохнул в её губы, а чужие тонкие пальцы уже расстёгивали пуговицу ширинки. — Ты против? — спросила шёпотом, в самое ухо. И тут же мягко поцеловала в висок, пока Владимир чувствовал, как член мягко обхватывает ладонь. По шее уже скользил язык, а пальцы размазывали по всей длине предэякулят. Зимов судорожно выдохнул, неосознанно задрожав. Откуда в ней столько спеси? Лизу происходящее откровенно веселило, она снова стала напирать на его губы, а ладонью уже плотно обхватывала член, набирая темп. Вот тут Владимир потерялся окончательно и не смея возразить, и не зная, как себя вести. Чужие пальцы внезапно сжали головку, и парень подавился вздохом, слыша, как Лиза довольно ухмыльнулась. — Какой мальчик… Возмутиться такой характеристике парень не успел, так как темп вдруг стал невыносимо быстрым, и он оторвался от её губ, судорожно выдыхая в изгиб тонкой шеи. Лиза зарылась пальцами в его волосы на затылке, утешительно поглаживая, и второй рукой управляясь так, что у Владимира то и дело сбивалось дыхание. Тело, давно не знавшее прикосновений, плавилось от движений тёплой ладони, волнами удовольствия отдавало в голову, и парень постепенно переставал думать. Только дышал судорожно в Лизину шею, чувствуя как против воли вздрагивает, всякий раз, как рука опускалась ниже, оглаживая мошонку. Было жарко и хотелось снять такую лишнюю сейчас одежду, но парень не смел и пошевелиться, полностью отдавшись воле чужих пальцев. Сама мысль о том, чтобы взять верх рухнула под напором девушки, и Зимов вдруг оказался совсем не против такого расклада. Он только смыкал собственные руки на чужой талии, сжимая ту всякий раз, как Лиза заставляла его дрожать. Парень зажмурился, чувствуя, как длинные ногти невесомо проходятся от основания по всей длине, дразняще задевают кожу, а после цепляют головку, тут же вырывая у Владимира удивлённый стон. Зимов уткнулся в её ключицы, а Лиза поцеловала его в макушку, снова будто утешая, ненадолго прекращая двигать рукой, а в следующие мгновения выбивая из парня повторный стон. Владимир замирал, стараясь быть тише, но последними движениями пальцев Лиза вновь добилась того, чтобы парень разжал губы. Мурашки пробежали по спине, тело содрогнулось, и Владимир кончил, на секунду завалившись на Лизу, спеша проморгаться и опереться на непослушные руки. Его будто оглушили на пару мгновений. Зимов привык, что сам доводит всё до конца, что вспышки перед глазами быстро пропадают, а смущённая девица под ним тихо всхлипывает, пытаясь спрятать лицо. Но сейчас перед глазами светил настоящий салют, а Лиза снисходительно смотрела на него сверху, не скрывая ехидства во взгляде. — В комоде слева от кровати лежат салфетки. Думаю, тебе пригодится, — девушка снова коротко поцеловала его в макушку. После бодро вскочила с кровати, на ходу натягивая туфли, и, оглядываясь у двери, коротко бросила: — До встречи, Владимир. Парень слабо улыбнулся в ответ, провожая её растерянным взглядом. — До встречи. В тишине громко захлопнулась тяжёлая дверь, и Владимир откинулся на подушки, ожидая, пока спадёт приятная усталость. У него никогда не было какого-то особого интереса к постельным делам. Только по юношеству, когда играли гормоны, да и то мимолётное увлечение быстро сошло на нет, когда девушки тихо покидали кровать на утро, а Владимир, глядел в удаляющуюся спину, понимая, что уже потерял к «младой чаровнице» всякий интерес. Может, дело в том, что он только вырвался с фронта? Трудно вписаться в рамки светского вечера, когда до сих пор тянет прислушаться к фантомному голосу командира, который кричит слова отступления с другого конца перевала. Обстановка непривычная, но стоило Владимиру признать, что его тело вряд ли реагировало так из-за того, что ему непривычно. Хоть Зимова и впервые удовлетворяли рукой, и от этого он действительно растерялся. Растерялся от того, как Лиза уверенно вела, как властно целовала, и как просто он позволял ей взять над собой верх. Видя, что она откровенно забавляется, и не желая её прерывать. Владимир подошёл к резному комоду. А может дело в войне? Владимир не переживал на фронте нечто, после чего человек меняется окончательно, но так долго пробыл среди солдат в том же военном госпитале, что достаточно насмотрелся на «смену приоритетов». С врачами солдаты были порой куда откровенней, тем более, когда палец при осмотре кишечника проходил навылет. Парень махнул рукой на спутанные мысли, так и не доведя их до логического завершения, и, быстро приведя себя в порядок, поспешил удалиться из вычурно роскошной спальни, в которой с каждой секундой становилось всё неуютнее.