Кукловод

Парень, уже трижды прослушав запись, сидел за письменным столом с таким видом, будто его жизнь кончена. Возникла безумная идея отправить gmail лучшему другу, чтобы спросить, знает ли тот, что, чёрт возьми, происходит. Рёук включил компьютер, и машина, к его счастью, загудела и начала загрузку. Большой монитор, на основе электронно-лучевой трубки, какого Вукки не видел уже пару-тройку лет, отображал на своём экране пустой рабочий стол. Парень нажал на единственный значок в верхнем левом углу — открылась неизвестная ему программа, отдалённо напоминающая электронную почту. Разве что, кроме имени отправителя и поля для ввода сообщения, ничего больше не было. Быстро напечатав gmail друга и не шибко содержательный текст с единственным интересующим сейчас вопросом, Рёук нажал на отправку письма. Секунда, другая… старый процессор пытался осилить возложенную на него задачу. Мгновение — на экране вылезло сообщение об ошибке. «Имя отправителя не найдено». — Что значит не найдено? — прохрипел Рёук и попробовал повторно отправить сообщение, что, впрочем, не увенчалось успехом. Разозлённый парень одним нажатием кнопки выключил бесполезную машину и вдруг посмотрел на лежащий рядом с приёмником ключ, найденный в конверте. Уже не отдавая себе отчёта, что делает, Вукки схватил его и отправился прочь из комнаты. Бесшумно выскользнув в коридор, парень прикрыл за собой дверь. И куда теперь? Особо не раздумывая, он подошёл к пролёту лестницы и глянул вниз: помещение этажом ниже обволакивала кромешная тьма, едва различимое завывание ветра и лёгкий сквозняк говорили о том, что стёкла частично отсутствовали. Коридор, в котором находился Рёук, тоже не был достаточно отоплен, да и бросалось в глаза то, что не прибирались тут эдак несколько лет, не меньше. Пол был истоптан сотнями, а то и тысячами следов, а голые стены, на которых располагались бра с тусклыми, изредка мигающими лампочками, были в пыли и паутине. Потускневшие со временем обои ободрались у самого пола, кое-где даже виднелись засохшие пятна крови, но Вукки надеялся, что это всего лишь плод его разыгравшегося воображения. Парень отошёл от лестницы, ведущей вниз, и огляделся. Прямо перед ним была дверь комнаты, в которой он очутился, справа от неё уходил вглубь дома коридор, мало того, с двумя ответвлениями. Даже отсюда Вукки видел, что и с той, и с другой стороны было несколько дверей. Что скрывает за собой каждая из них? Парень знал, что, стоя на месте, не найдёт ответ ни на один из вопросов, возникших в голове за последний час, поэтому шагнул к более светлому разветвлению. Стены здесь не покрывала многолетняя паутина, отдалённо даже ощущался некий уют, если уместно в подобном месте задумываться о таком. Рёук повернул ручку самой крайней двери и толкнул ту от себя. Со скрежетом дверь отворилась, и парень шагнул в помещение, поначалу просто не веря своим глазам. Комната оказалась едва ли не точной копией той, в которой очнулся сам Вукки, разве что за исключением мелких деталей. На расправленной кровати лежал вязаный плед, картина с изображением дома была исписана красным маркером, полки в углу комнаты были частично забиты какими-то вещами, а белые холсты, развешанные на всю стену, на две трети вовсе не являлись таковыми. В позолоченных рамках красовались картины, написанные исключительно в коричневых тонах. Рёук подошёл поближе, чтобы рассмотреть, что на них изображено, как неожиданно отворилась незамеченная парнем вторая дверь. В помещение вошёл человек. — Эй! Незнакомец, заметив Рёука, повесил на шею полотенце, перестав взъерошивать свои мокрые волосы, и сложил руки на груди, угрожающе нахмурившись. — Ты чего здесь забыл? Вукки оторопел. Во-первых, с ним разговаривали неформально, а во-вторых, мозг не успевал обрабатывать всё поступающую информацию в течение только начавшегося дня, от перегруза едва не вскипая. Но главное… он здесь не один! Возможно, незнакомый парень сейчас, наконец, объяснит, что происходит. — Я спросил, что ты здесь забыл, — с нажимом повторил незнакомец, не замечая или попросту игнорируя щенячьего восторга в глазах Вукки. — Я… Вы… слушайте, понимаю, Вы меня совсем не знаете, но, может, подскажете, где мы, и… — Так, стоп-стоп-стоп. Новенький? — А? — Рёук, стушевавшись, вмиг растратил весь свой запал. — Ох, неужели он и третий акт собрал, ведь со вторым же ещё не покончено, — тихо бормотал несговорчивый брюнет, проходя мимо приросшего к полу Вукки. — Ты слушал кассету? — Да… — Тогда какие вопросы? По-моему, там всё предельно ясно объясняется, нэ? Рёук, чувствуя, как больно колет в груди сердце, будто предчувствуя подступающую беду, следил за каждым движением парня: как тот заправил кровать, взял с тумбочки какой-то бутылёк и вылил оттуда немного себе на порезанную руку… — Что-нибудь ещё? Было бы очень мило, если бы ты покинул мою комнату. — Подождите, — прошептал Рёук, тщётно пытаясь собраться и сформулировать мельтешащие в голове, словно рой пчёл, мысли. — Кто Вы? Где мы находимся? Я ничего не понимаю, клянусь! Это какая-то шутка, розыгрыш, да? Пожалуйста, расскажите хоть что-нибудь, иначе я с ума сойду. Здесь есть выход, не знаете? Я очень хочу уйти. — Полегче, — спокойно остановил тираду брюнет. Он поставил бутыль обратно на тумбочку и принялся аккуратно ощупывать место пореза, морщась от боли. — Дай угадаю: ты напуган, — разумеется, это был не вопрос, а утверждение. Рёук медленно кивнул. — Неудивительно. Ещё ты наверняка не раз включал запись кассеты. Что ты из услышанного понял? — Что какой-то псих, именуемый себя Кукловодом, запер меня в этом доме. И чёрт знает, что ему вообще нужно… — Пока всё верно. А нужно ему, чтобы ты кое-что понял и заодно выбрался отсюда. Точнее это он так говорит. По мне, Кукловод просто-напросто закомплексованный кретин, который подобным образом нашёл себе компанию. Или ему нравится издеваться над людьми. Тоже вариант. Кстати, с «психом» ты поаккуратней: он нас слышит. — Что?! — Рёук начал озираться по сторонам, и его взгляд внезапно наткнулся на камеру, висевшую в том самом месте, где и в покинутой им комнате. — Верно, дорогуша. И видит. — Что за бред? Кто он?! Вы пытались найти выход? — Думаешь, если бы я знал, как выбраться, находился бы сейчас здесь? — горько усмехнулся парень, усаживаясь на кровать. — Как долго? — еле выговорил Рёук. — Полгода. Я календарь вёл. В голове у Вукки зашумело, комната поплыла перед глазами. На ощупь он сел на другую сторону кровати, развернувшись к незнакомцу лицом. От волнения и страха обычно тёплые ладони похолодели. «Полгода… Этот парень реально находится тут уже полгода?! Боже…» — Эй? — осторожно произнёс незнакомец, коснувшись кончиками пальцев локтя Вукки. — Я не теряю надежду рано или поздно выбраться отсюда, кто-то же выбирался, я точно знаю. Более того: мне кажется, я действительно близок к цели. Рёук поднял опустошённый взгляд и благодарно кивнул. Брюнет убрал руку и слегка улыбнулся. — А теперь давай-ка начнём всё сначала. Меня зовут Ли Сонмин. А тебя? *** Пока Сонмин выходил на какое-то время из комнаты, оставив Рёука одного, тот успел осмотреться. Помещение было под стать хозяину — такое же хаотичное, с валяющимися на полу, столе, полках разными блокнотами и склянками, со своим особенным «порядком». Рёук вновь обратил внимание на картины, которые на самом деле оказались распечатанными постерами; в коричнево-бежевых тонах они изображали какие-то комнаты: старинного вида гостиную, кухню, обычную на вид комнату, похожую на детскую. У Вукки возникло предчувствие, что изображённые помещения находились в этом самом доме. Больше всего парня заинтересовала картина, одиноко висевшая на противоположной стене: огромная и тёмная, она являлась точной копией той, что находилась у Рёука в комнате, но была исписана красным маркером, и это было дело рук самого Сонмина. Записи состояли в основном из цифр, значения которых Вукки не знал; первоначально на холсте был изображён только дом, даже скорее замок с несколькими горящими окнами и мрачноватым пейзажем вокруг. Каменные стены выглядели прочно, а парочка выбитых стёкол и немыслимое количество сорняков ясно говорили о запустении. Не создавалось ощущения, что в этом доме есть жизнь. — Любуешься? — в комнату вернулся Сонмин, ловко держа в одной руке две огромные кружки, а другой рукой прикрывая за собой дверь. — Скорее ужасаюсь. Мы сейчас действительно находимся здесь, мне не показалось? — Рёук ткнул пальцем в картину. — Именно. А судя по тому, как ты описал расположение твоей комнаты, ты живёшь вот тут, — он постучал ногтём по круглому окну мансарды. — В первом акте там тоже кто-то жил и сумел выбраться прямо через это самое окошко, правда не на волю, а точнёхонько на тот свет. Окно, по-моему, потом помощники Кукловода заменили и хорошенько заколотили. — Про какие акты ты постоянно говоришь? — Сейчас объясню, — парень вручил Вукки кружку с горячим чаем и, немного подумав, сел на единственный в комнате стул. Он не спешил, вдыхая аромат напитка и довольно щурясь. Вукки остался стоять, сжимая в ладонях горячую посуду. Чай пах, кажется, бергамотом. Приятно. — Когда Кукловод задумал запирать тут людей, — начал, отхлебнув свой напиток, Сонмин, — он набрал в дом первых «марионеток», часть которых, по слухам, были с ним как-то связаны. Затем продиктовал правила с помощью кассеты и начал свою первую игру. То и был первый акт. Думаю, уловил суть? Знаешь, ведь тогда погибло много народу, какой-то парень однажды рассказывал, как двое утаскивали прочь от дома мешки с трупами, — брюнет рассказывал спокойно, но слышалась едва различимая в его голосе дрожь. У Рёука внутри всё холодело, что совершенно не контрастировало с обжигающе горячей поверхностью кружки, которую парень по-прежнему крепко сжимал в руках. — С первого акта остался лишь один человек, и то по доброй воле. Псих, однозначно. А некоторые из выбравшихся заделались помощниками Кукловода. Представляешь?! Они ему помогают! Поубивал бы, гадов, — Сонмин с излишним усилием поставил кружку на письменный стол. — Я со второго акта, который был собран полгода назад; многие ещё не успели найти и семи ключей, как Кукловод привёл акт третий. Отлично, я считаю. Мало нам народу. — Ты с кем-нибудь общаешься? — устало поинтересовался Вукки. Забавно, но парню вдруг надоело абсолютно всё, включая собственную жизнь. Мысли о жалком существовании посещали его и раньше, но то ли это место так давило, то ли из-за непонимания, за какие грехи он здесь, однако Вукки не мечтал оказаться уже нигде, особенно дома, ведь там ждала лишь пустота, так что нет разницы. Сгниёт здесь — и дело с концом. — Общаюсь ли с кем-нибудь? — вывел его из задумчивого состояния Сонмин. — Вскользь или по делу — с несколькими, а хорошо только с одним. Сильный и уверенный в себе парень. Как-нибудь вас обязательно познакомлю. — А он давно в доме? — Как и я, полгода. Я знаю, что со второго акта пару человек уже вышли на свободу, видимо, без отдыха проходили испытания. Даже не спрашивай, не имею права рассказывать, — оборвал он, стоило Рёуку открыть рот. — Я и так лишнего наверняка взболтнул. Лучше запомни три основных правила: во-первых, ты должен выяснить причину, почему ты здесь, заодно разобраться с испытаниями… самостоятельно. Во-вторых, рассчитывай исключительно на себя: в доме есть те, кто играет нечестно, собираясь выбраться любым возможным путём. В-третьих, не зли Кукловода. И ещё, — Сонмин оглянулся на камеру. В голосе отчётливо слышалась горечь. — Не пытайся сбежать. Чтобы выбраться отсюда… — Придётся играть по Его правилам.