Доктор Уэйн

— У вас есть право хранить молчание. Все что вы скажете, будет использовано против вас на суде. Вы имеете право на адвоката. Если адвоката у вас нет, то его вам предоставят, — монотонно зачитывал права офицер полиции очередному пойманному наркодилеру, защелкивая наручники на его руках, пока я пил кофе в полюбившейся мне кафешке в Старом Готэме.       Был полдень. Людей хоть и было немного, но они вполне искренне наслаждались происходящим представлением. Не часто такая публика, как наркодилеры, заходит в такие вот кафешки. Видимо, все остальные точки сбыта кто-то спалил. Я хмыкнул. Приятно осознавать, что ты имеешь некоторое отношение к происходящему.       В последние пару месяцев подобное стало обыденностью. После очень активной и очень секретной подготовки (о которой я знал через Альфреда), окружной прокурор Харви Дент стал выбивать из судей ордера на арест со скоростью пулемета. Абсолютно обычным явлением стали массовые аресты, задержания, полицейские спецоперации. За считанные месяцы ОПГ в Готэме были буквально раздавлены решительными и бескомпромиссными действиями Дента и комиссара Гордона. Кроме того, с новостных лент не сходило и имя Бэтмена с Робином.       Их помощь в «крестовом походе против преступности», как назвали происходящее в Готэме местные и федеральные СМИ, была неоценима. Мало того, что они принимали участие в расследованиях и задержаниях, так еще и упрочили свою позицию в качестве символа борьбы за нечто лучшее и большее. Союз Бэтмена, Гордона и Дента, о сотрудничестве которых не знал только слепой, один языкастый журналист даже назвал «Триумвиратом справедливости». — Вам еще налить, сэр? — вдруг спросила меня симпатичная официантка, держа в руках большой железный кофейник. — Да, если можно, — сказал я и стал следить за тем, как темная, маслянистая жидкость наполняет опустевшую чашку.       Забавно, но совершенно неожиданной оказалась реакция общественности по отношению к Робину или, как его обозвали бульварные писаки, Чудо-мальчику, борющемуся с преступностью и защищающего детей Готэма от несправедливости. Во всяком случае именно под таким соусом преподносили юного сайдкика Бэтмена. Вот честно, не ожидал, что именно Робин станет любимцем местных детей. Мерч с Робином, производится на одном из заводов нашей компании и расходится так быстро, что пришлось выпускать дополнительные партии.       Кстати, идею с мерчем с Бэтменом и с Робином мне таки удалось с трудом, но продавить через Альфреда. Брюс из-за своего благородства совершенно не хотел этим заниматься, но Альфреду, подключив к делу Люциуса Фокса, удалось убедить его в том, что если этого не будет делать Уэйн Энтерпрайзес, то этим займется кто-то другой, вроде Макса Шрека. Единственное, с чем пришлось смириться, это то, что половина прибыли пойдет на благотворительность, по поводу чего мой брат конкретно уперся.       Этот вопрос даже всплыл на одном из наших сеансов психотерапии, во время которого я дал ему совет «встретиться с Бэтменом и переговорить по этому поводу. Ведь такой человек как мистер Уэйн точно найдет деловой подход к Бэтмену». Охреневшее от подобного предложения лицо Брюса станет, наверное, одним из лучших моих воспоминаний. — Пожалуйста, дайте еще один круассан с шоколадом, — прошу у работника за кофейной стойкой и делаю новый глоток кофе.        Так что через некоторое время после того, как была высказана идея, наша компания тихо и мирно создала бренд «Бэт-мерч». Игрушки, маски, пластиковые пистолеты, одежда, наклейки и много другой всякой всячины. Я даже не удержался и купил кружку с Бэтменом. Кроме того, готовился к выпуску комикс и шли переговоры о полноценном фильме. Все-таки, несмотря на мою «смерть», забота о компании остается важной частью моей жизни и мне не хотелось, чтобы наши конкуренты зарабатывали на интеллектуальном продукте имени моего брата. Так что промозглыми готэмскими вечерами я пил какао из кружки с Бэтменом и вспоминал цифры из финансовых отчетов, которые согревали мое буржуйское сердце.       И это было прекрасно. В суматохе последних месяцев, когда обилие новостей напрочь отбило у журналистов желание гоняться за жареными историями, никто не обратил внимание, что аресты ряда представителей криминала были проведены благодаря некоему анонимному источнику, доставлявшему информацию напрямую Харви Денту. Как не трудно догадаться, этим источником оказался я. Параллельно сбору информации на людей из «Списка Рас аль Гула», я вел слежку за городским криминалом. За все время моего пребывания в Готэме набралась приличная картотека на многочисленные местные ОПГ. И я подумал: а почему бы не помочь мистеру Денту? Сказано — сделано!       Теперь прокурор Дент, который и так был весьма популярен, стал еще больше выделяться. Тем более, что Брюс, оставив мелочную обиду за отбитую у него Рейчел, вовсю поддерживал Харви не только как Бэтмен, но и как мистер Уэйн. Званые вечера, встречи с представителями Демократической и Республиканской партии, общественные инициативы и многое другое. С такими темпами, мы таки сможем продвинуть Дента или в мэры или в сенаторы. Надо будет хорошенько проработать этот вопрос. И никогда не забывать, что не только мы хотим посадить в Белом Доме своего человека.       Я вздохнул и вновь отхлебнул кофе. Казалось бы все двигается так, как и должно, вот только до меня стали доходить очень неприятные звоночки. Участились ограбления с использованием особых спец-средств. Дымовые завесы, слезоточивый газ, усыпление всех людей в помещении, глушение камер видеонаблюдения… и это только начало огромного списка уловок, что стал использовать криминал. Причем этим занимались две-три конкретных банд, которые имели явно один и тот же источник снабжения. Возможно, пора начать социальные проекты? Надо подумать. Во всяком случае, фонды имени Томаса, Марты и Чарльза Уэйнов уже действуют, обеспечивая жильем, образованием, медицинским обеспечением и многими другими жизненно важными вещами сотни тысяч нуждающихся горожан. — Черный кофе, пожалуйста, — вдруг я услышал голос и скосил глаза в сторону. Через стул от меня села черноволосая девушка с пышными волосами, одетая в пальто кремового цвета в лакированных сапожках черного цвета. В ушах у нее были сережки с нефритом, а на безымянном пальце левой руки слегка деформированное колечко. Золотое, с листочками из нефрита и бриллиантовыми росинками на них. — Без сахара? — спросил ее работник, а я почуствовал, как задрожали мои руки и пересохло горло, из-за чего сделал большой глоток кофе, не чувствуя вкуса. — Да, — кивнула она и начала рыться в своей сумочке, а я, стараясь сделаться максимально незаметным, словно скукожившись на высоком стуле, вопрошал у Небес, с какого перепугу Затанна решила войти именно в ЭТО кафе?! — Вы не передадите мне салфетницу? — вдруг, словно через вату, услышал я вопрос и повернул голову в ее сторону. Она смотрела на меня с вежливым интересом и легким недоумением, стараясь быть максимально вежливой. — Что? — спросил я, рассматривая такое родное лицо, которое я видел или издалека или из зрительского зала, когда она выступала с очередным аншлагом. Ее фотография лежала в моем кармане, создавая иллюзию того, что она со мной. — Салфетницу? Вы не передадите ее? — говорит она кивая куда-то в мою сторону, по прежнему вежливо, но уже более уверенно. Я поворачиваюсь и вижу салфетницу, в расстоянии полметра от меня. Я тянусь и подталкиваю ее к Затанне. — Спасибо, — говорит она и вновь начинает копаться в сумочке. С трудом отрываю взгляд от нее и делаю глоток кофе. Все это время я боролся с собой, чтобы случайно или намеренно не раскрыться перед ней. Я любил ее… да чего уж там, я люблю ее и именно из-за этого не хочу вмешивать в мои грязные дела. А если она узнает меня, то ее вмешательство станет необратимым. Ведь моя ведьмочка такая же упрямая, как и я.        Тем временем она достает мобильный телефон и какой-то клочок бумаги. Набирает номер. Я хочу было оставить деньги и по быстрому уйти даже не допив кофе, как вдруг чувствую, как в кармане загудел телефон. Достаю его и говорю: — Алло? — Алло? — говорит Затанна одновременно со мной и удивленно смотрит на меня, — доктор Уэлш? — Да? — удивленно смотрю на нее, отключая трубку. — Так это вы? — удивленно, пополам с радостью произносит она, так же закрывая свой телефон-раскладушку красного цвета. — Эм… да? — удивленно говорю ей, пытаясь взять себя в руки. — Я Анна Тара, — представляется она и протягивает руку. После небольшого ступора, пожимаю ее в ответ, — мне рекомендовали вас, как хорошего специалиста. — Ммм… простите, но кто и в качестве кого вам меня рекомендовал? — спрашиваю ее, радуясь, что прямо сейчас я нахожусь в образе и на мне одета ИМК. — Вас рекомендовал мой друг в качестве хорошего психолога. — Эм… друг? — Да. Брюс Уэйн, — без запинки отвечает она, а я улыбаюсь. — А, вот оно что. Что же, рад, что мистер Уэйн отправил вас именно ко мне, — тепло улыбаюсь ей моими резиновыми губами. За все время работы на Брюса, а это без малого восемь месяцев, благодаря его рекламе я обзавелся шестью богатыми постоянными клиентами и провел несколько десятков отдельных сеансов, что пополнило мой официальный банковский счет на кругленькую сумму, — так какая же проблема вынудила столь привлекательную девушку обратиться к мозгоправу? — спрашиваю, делая глоток кофе и краем глаза следя за ее реакцией. Приподнятая бровь, еле заметный презрительный хмык краешком губ и при этом широко раскрытые глаза, что свидетельствует о явном удивлении моей реакцией. Ей что, за все это время никто не делал комплиментов? Странно. — Мне снятся кошмары. Я не очень хорошо сплю, из-за чего срывается мой график выступлений. А принимать успокоительные я не имею никакого желания, — говорит она, вглядываясь в мои глаза, прикрытые очками и линзами, меняющими цвет радужки. При этом весь ее вид кричит о ее независимости и о том, что мужчинам лучше держаться от нее подальше. — Я могу предположить, что названное вами имя лишь псевдоним? — спрашиваю ее с полуулыбкой, старательно игнорируя столь… агрессивное поведение. — Можете. Но настоящего имени вам знать не обязательно, — говорит она, а я мысленно сравниваю ее сценический образ и то, как Затанна выглядит сейчас. Если не знать, кто перед тобой, то действительно, Затанна Затара и Анна Тара кажутся пускай и похожими, но разными женщинами. Всемогущий макияж, не иначе. — Что же, мисс Тара. Насколько я понимаю, вы не желаете медикаментозного лечения? — спрашиваю и, получив кивок, продолжаю, — в таком случае, советую прибегнуть к когнитивно-поведенческой терапии. Не обещаю очень быстрого результата, но в течение месяца мы сможем избавить вас от кошмаров. Правда, предупреждаю, эффект надо будет постоянно закреплять комплексом ментальных практик и медитативных упражнений, — говорю ей, на что она кивает, чуть-чуть расслабившись, — кроме того, возможно, что пару раз нам придется провести парочку сеансов гипноза. — Гипноза? — с сомнением спросила она, вновь напрягшись. Ага, интересно, какие ассоциации могут возникнуть в голове у ведьмы на слово гипноз? — Да. Обычный гипноз с выявлением подсознательных желаний и установок. Но это только если другие методы нам не помогут, — говорю ей максимально дружелюбно, на что Занни, чуть задумавшись, так же кивает, — заключаем договор? — спрашиваю ее, вопросительно всматриваясь в ее лицо. — Да. Да меня все устраивает, — говорит она и, получив свою чашку с кофе, кивает бариста, — я пришлю вам юриста. Завтра? — Можно и сегодня. У меня больше не будет клиентов, так что я свободен, — говорю и сам отпиваю от своего кофе. — Отлично, — говорит она и вновь достает телефон-раскладушку, — ваш адрес? — Улица Патрика Уэйна, дом 15, квартира 45, — диктую ей адрес, но она, сделав запись, захлопывает телефон и вновь смотрит на меня. — Чем вы зацепили Брюса? Признаться, я была удивлена, когда он рассказал мне, что теперь ходит к психологу, — спрашивает она, на что я ехидно улыбаясь, говорю. — Увы, несмотря на ваши красивые глаза, — при этом подчеркнуто смотрю именно в них, — я не могу выдать вам врачебную тайну, мисс Тара, — на что ее лицо словно леденеет. — Ваши заигрывания не делают вам чести, мистер Уэлш, — говорит она спокойным, даже холодным голосом. — Доктор… — Простите? — не поняла Затанна. — Зовите меня доктор Уэлш, мисс Тара, — отвечаю ей еще более холодным тоном и, встав с места, достаю деньги из кошелька, старательно не замечая ее удивленного лица, — если не передумаете, буду ждать вас в моем офисе завтра в десять утра. Кофе за мой счет, — говорю ей и, кивнув, хочу было направиться на выход, как вдруг она хватает меня за руку. — Подождите, доктор. Вы меня неправильно поняли, — говорит она и я вновь сажусь за кофейную стойку. Она отпускает мою руку и вздыхает, — не думайте обо мне хуже, чем я есть. — Хуже — это как? — говорю ей, выжидательно уставившись на нее. — Вы обиделись? — виновато говорит она, на что я не холодно, но серьезно отвечаю. — Это очень дешевый прием по манипулированию людьми, — говорю, при этом сам бессовестно манипулирую ей, чтобы вытянуть побольше информации. — Значит обиделись, — вздыхает она, на что я закатываю глаза. — Мисс, мне не интересно ваше отношение ко мне. Я профессионал, я умею работать с разными людьми. Если для вас это игра, то наша встреча бессмысленна! — Нет! — закричала она, из-за чего на нас косо посмотрели несколько посетителей, — нет, в этом то и есть вся проблема. — В чем же? — опираясь локтем о кофейную стойку, теперь уже смотрю на нее с интересом. — Я… два года назад погиб мой… жених, — говорит она и вздыхает, — с тех пор я… мне сложно сойтись с кем-то. Они видят во мне… не меня. Красивую куклу. Талантливую актрису. Богатую наследницу. Но… не меня. Я говорю с ними, но чувствую, что единственное, что они хотят, это… — вдруг она замолкает и смотрит на меня, видимо, думая, говорить или нет. — Затащить вас в постель, — заканчиваю предложение, кивая своим мыслям и вспоминая все, что Альфред рассказал мне о Затанне. К ней действительно сватались, но всех она динамила по какой-то своей причине. — Да, — удивленно говорит она, — как вы это поняли? — Это логично. О чем еще могут думать мужчины рядом с вами? Я удивлен, что вас это так задевает, — говорю ей и та непроизвольно заводит прядь своих волос за ухо. — А вы сами? — вдруг спрашивает Затанна и в ее глазах я вижу намек на интерес. — Состоявшийся мужчина именно тем и отличается от неуравновешенного подростка, что способен абстрагироваться от… физиологических потребностей, выразимся так, — говорю и отпиваю от кофе, — неужели вам такие не попадались? — Попадались. У некоторых даже были вполне серьезные намерения. Вот только… — говорит она и начинает щелкать пальцами, пытаясь подобрать слово. — Что-то вас тормозит. И вы не знаете, что, — говорю ей, на что та вновь кивает. — Да… я… точнее, я знаю и хочу избавиться от этого, — говорит она и поворачивает голову в сторону прикусив губу. — Именно из-за этого вы плохо спите и вас мучают кошмары? — спрашиваю ее, на что та кивает. — Да. Из-за этого, — говорит она, обхватив свою чашку и сосредоточенно рассматривая жидкость в ней. — Это связано с вашим женихом? — спрашиваю ее, стараясь, чтобы мой голос не дал петуха. — Да. Он… вы не поймете… нет… — качает она головой. — Если вы хотите, чтобы я вам помог, то вы должны говорить, мисс. Не важно, пойму ли я. Важно, чтобы поняли вы, — говорю ей, чувствуя, как все мое тело напряглось. — Чарльз. Он… каждый раз, когда я начинаю строить отношения с кем-то, я чувствую, что предаю его, понимаете? Предаю его память. Ту любовь, что была. Он ведь… Он погиб, защищая свой дом. И меня. И это несмотря на то, что он был ни на что не способен. Он был колясочником, понимаете? Но все равно, он был достаточно храбрым, чтобы встать на нашу защиту. И вот теперь он … умер, а я по какой-то прихоти судьбы жива, — говорит она и неосознанно дотрагивается до обручального кольца, — хотя я и должна была сейчас лежать рядом с ним, — говорит она и, резко допив свой кофе, смотрит на меня, - говоря начистоту, в тот момент, когда он сделал мне предложение, я подумала, что сцена и слава… это не то, чего я хочу. Я готова была отказаться от всего этого, только, чтобы быть рядом с… моим Чарли. — А он бы стал вас ограничивать? — спрашиваю ее, не выдержав. Ведь я ни разу не давал ей повода, чтобы она подумала именно так. Что я буду ее как-то ограничивать. — Он бы не стал. Но я бы сама отказалась. Возможно, со временем, я бы стала выступать, но на тот момент, я ни о чем другом не могла думать, — говорит Затанна, а я стараюсь незаметно сглотнуть. Это было слишком. Это было слишком даже для такого лицедея и двуликой сволочи как я. — Речь идет о Чарльзе Уэйне, да? — спрашиваю ее, заледенев лицом, сжав кулак в кармане пиджака и пальцы ног. Хоть какой-то выход эмоций. — Да. Да это он. Откуда вы об этом знаете? — Мистер Уэйн обмолвился двумя словами, — говорю ей, стараясь дышать на раз, — что вы хотите от меня? — Я хочу забыть… забыть его. Просто… чтобы его улыбка и чувство надежности, что он дарил, исчезли из моей памяти, — говорит она и я, чтобы хоть как-то переварить ее слова, с явно различимым скептицизмом спрашиваю. — Чувство надежности? И это несмотря на то, что он был инвалидом? — говорю все это и вижу, что моя собеседница явно недовольна этим вопросом. — Он был в сто раз лучше любого ходячего придурка, который не думает не о чем другом, кроме денег и секса! — говорит она мне, явно сдерживаясь, чтобы не закричать или, даже, не дать пощечину. И это было лучшее, что я услышал за все это время. Значит, все-таки любит. Значит, не все еще потеряно.       Чтобы хоть как-то ее успокоить поднимаю руки в жесте добрых намерений и говорю. — Я не хотел обидеть вас, Мисс Тара. Думаю… — начинаю говорить, как вдруг раздается взрыв и сваливает нас на пол.

***

POV Затанны       Взрыв был оглушительный. Настолько, что я ударилась головой, когда падала вниз. Я не отрубилась, но перед глазами все плыло и двоилось. Взрыв был такой мощи, что даже те, кто находился в достаточном удалении от эпицентра получили контузию. Вот только в отличии от них я знала, что происходит.        Альфред упомянул, что в последнее время излюбленным приемом одной из банд стали взрывы и грабежи ювелирных магазинов под шумок. И как раз именно такой магазин был через дорогу.       После того, как я перебарываю тошноту и головокружение, встаю на четвереньки и стараюсь сфокусировать взгляд. Везде осколки, кое-где натекла кровь. Вдруг я слышу выстрелы, с трудом встаю и кладу руку на лоб. — Em leah! — произношу заклинание. Стало намного легче. В глазах вновь появляется четкость и я наконец-то вижу последствия взрыва. В кафе — погром! И, что самое странное, все, абсолютно все вокруг обволакивает туман неестественно белого цвета. — Доктор Уэлш? — спрашиваю в никуда. Ответа нет. Я его не вижу. Абсолютно непроглядный туман не дает понять, где я и где он. Протягиваю руки. Я чувствую, как трещит стекло под ногами, но глаза видят лишь туманную дымку, в которой еле-еле различимы контуры окон и дверей. Как же хорошо, что на мне сапоги, а не туфли.       Нахожу дверь. Выхожу на улицу. Люди мечутся в панике, крича и зовя на помощь. В воздухе чувствует запах горящего бензина. Иду вперед, стараясь разглядеть, что происходит. Затем останавливаюсь, выдыхаю, — «Ну же. Не паникуй», — говорю самой себе и протягиваю руки. — Yawa og gof! — кричу во все горло и вижу, как туман расступается, открывая передо мной картину разрушенной улицы. Везде осколки стекла, сломанная брусчатка, горящие машины. И кучка грабителей, что грузят свою добычу в машину. — Куда же вы мальчики? Представление только начинается! Emit ot yrt tuo eht wen kool! — произношу заклинание и трансформирую одежду в мой сценический костюм, одновременно нанося толстый макияж на лицо. Как только преображение заканчивается я произношу новое заклинание, — Leets yb dnuob! и в сторону грабителей летят железные цепи. — Какого?! — кричит один из них и в ту же секунду цепи начинают хватать и обвязывать находящихся у машины грабителей. Один из них пытается сбежать, но цепь, словно живая, набрасывается на него и хватает за ногу. — Такого, — довольно говорю, делая движение руками, словно связываю их. А затем, когда все трое грабителей были привязаны к их машине, удовлетворенно рассматриваю получившуюся композицию, — у вас большие неприятности, дорогие, — произношу это со злорадством, скрестив руки на груди. Вдруг сзади раздается чей-то обкуренный басс: — Зря ты в это ввязалась, куколка, — Не успеваю я среагировать, как слышу характерный щелчок взведенного курка, после чего раздается выстрел.       Секунда. Две. Три.       Я по прежнему стою на своем месте и жду, когда пуля долетит до меня. Лишь через пару секунд я отмираю и осознаю, что со мной все впорядке. Я даже не успела испугаться, настолько быстро все произошло.       Медленно оборачиваюсь и вижу труп, одетый точно так же, как и связанные мною грабители. А прямо за ним стоит некто в маске и держит на весу пистолет. Причем стоит в неком отдалении и таким образом, что труп лежит прямо между нами. — Излишняя самоуверенность многим стоила жизни, мисс Затара. В следующий раз будьте осторожны, — говорит этот некто и сует свой… наверное, Кольт… обратно в кобуру. — Вы убили его, — говорю первую мысль, что пришла мне в голову, не находя ничего умнее и словно завороженная наблюдаю, как кровь постепенно вытекает из простреленной головы грабителя. — Да. Видимо, это так, — с намеком на ехидство отвечает мне он. Этот человек был высоким. Он был одет во все черное, но, главное, на нем была характерная маска. Балаклава с очками ночного наблюдения (или еще чего-то там) в железном корпусе. — Я знаю, кто вы. Тень, верно? — выхожу из ступора и стараюсь внимательнее рассмотреть неожиданного гостя. — О, значит я знаменит? Приятно, — и вновь ответ, полный ехидства и некоего внутреннего превосходства. — Зачем вы помогли мне? — задаю следующий вопрос и не понимаю, как реагировать на этого человека. Брюс не любил его. В редкие встречи, когда мне удавалось его разболтать, он называл этого загадочного человека убийцей. Но… он меня спас. — Порой некоторым надо делать грязную работу, чтобы другие люди могли творить что-то хорошее. Увы, но это я, — говорит он с грустью, напополам с некой гордостью, — кстати, у вас колготки порвались. — Колготки? — спрашиваю я и в ужасе смотрю на свои ноги. Но нет, все в порядке, — вы ошиб… — замолкаю на полуслове и осматриваюсь по сторонам. Увы, но моего спасителя и след простыл. — Занни? — вдруг слышу знакомый голос и оборачиваюсь. В мою сторону бежали Бэтмен и Робин. — Вы чутка опоздали, мальчики. Я тут уже справилась, — не без гордости говорю им. — Ого. Вот это круто! — говорит Робин рассматривая связанных цепью бандитов, — а не развеется? — задает мне вопрос Дик Грейсон. — Нет. До приезда копов точно продержится, — отвечаю ему, с интересом рассматривая протеже Брюса. С ним лично я пока еще не знакома, но Альфред много хвалил его. Да и, видимо, Робин явно знает, что я ведьма. — Кхм-кхм, — тем временем Брюс подходит к трупу и красноречиво смотрит на меня. — Это не я. Это Тень. — Что? Он был здесь? — удивленно говорит Бэтмен, на что я киваю. — Да. Неожиданно появился и точно так же ушел. И, кстати говоря, он спас мне жизнь. — Спас? Но… хм, — проглатывает реплику Бэтмен. А я и так знаю, что он хотел сказать. — Да, подставилась по глупости, — говорю Бэтмену, на что тот вздыхает. — О, а вот и копы! — говорит Робин. И в правду, издалека слышится полицейская сирена. — Ты не против, если я откажусь от лавр супергероини? Я просто оказалась не в том месте, не в то время, — спрашиваю Брюса, на что тот кивает. — Да. Мы тут разберемся. Только потом зайди к нам. Возможно, ты поможешь нам понять, что произошло, — говорит Бэтмен и смотрит на приближающиеся полицейские машины. — В таком случае, пока ребята! — машу им рукой и, отбежав в ближайший переулок, произношу, — Kcab gnihtyreve gnirb! , — затем бегло осматриваю себя и бегу от места преступления.       Уже дома, в родовом поместье, когда я сняла пальто и сапоги, я бросила взгляд на зеркало и замерла в удивлении. — Оу. И в правду колготки порвались. Ничего себе глазастый, — говорю своему отражению в зеркале, чуть приподняв юбку. Не успеваю сделать выводы, как вдруг раздается звонок. — Алло? — Мисс Тара? — раздается знакомый голос моего психолога. — Доктор Уэлш? Это вы? — Да, мисс. Это я. Как вы? Я потерял вас в тумане! Потом, когда он исчез, обнаружил себя в квартале от кафе. Я вернулся туда, но вас уже не было, — обеспокоенно спрашивает он меня. — Да… я… я тоже потерялась, — говорю доктору, умиляясь. Это так мило. Но… так, Занни, успокойся. Просто воспитанный молодой и симпатичный мужчина с ирландским акцентом волнуется за даму, с которой общался. Он не заигрывает. Не заигрывает, я сказала. — Мисс Тара? — вдруг раздается его голос в трубке. — Да, доктор, я здесь. — Если вы не передумали, то я жду вас завтра в десять. Можете взять с собой своего юриста или сразу же договор. Я знаю тонкости, вполне могу сам юристом работать, — как бы шутит он, на что я хмыкаю. — Хорошо, доктор. Я буду. — Отлично. Тогда буду вас ждать. Всего доброго, мисс Тара. — Всего доброго. И… зовите меня Анна, — говорю, совершенно не отдавая себе отчёт, и прикусываю язык. — Хорошо, Анна. А меня зовут Карл. Тогда до завтра, в десять, — говорит он и отключает телефон, а я сажусь перед трюмо и опрокидываю голову на руки. — Ну вот за что мне это? За что? Как только вижу симпатичного парня, сразу же вспоминаю Чарли. Мой милый добрый Чарли. За что же ты так со мной? — говорю в никуда, а затем смотрю на себя в зеркале. Неожиданно, в голову приходит мысль, — Карл… Карл. Шарль. Чарльз! — догадка, совершенно дикая и глупая пронзает мою голову, — нет, ересь. Ну и что, что психолог? Он рыжий ирландец, а Чарли брюнет. К тому же инвалид. Нет, невозможно, — говорю себе и, отбросив в сторону эту бредовую мысль, иду в гостиную. Достаю из мини-бара вино, наливаю и ложусь на диван. — Хм… первый мужчина за долгое время, которому я выложила свои проблемы и снова Чарльз. Ну… Карл, ладно. Да, это его работа, но все-таки, — говорю в никуда и вздыхаю, — везет же мне на них, — делаю глоток вина. А ведь еще есть и эта загадочная Тень. Как он там оказался? Зачем он меня спас? Какая еще грязная работа? Хм… учитывая то, что после убийства Джокера он и не появлялся толком, так, мелькал кое-где время от времени, если верить Альфреду, то его появление сейчас более чем странное. — Кто же ты такой? — спрашиваю я у темноты и делаю новый глоток вина, — а может и его Шарлем зовут? А что? С моим то везением, — делаю предположение в порядке бреда и, встав с места, подхожу к большому окну, выходящему на окрестный лес. Делаю глоток. Вздыхаю. — В любом случае, пора решать проблемы, а не страдать от них, — говорю своему отражению и, допив бокал, отправляюсь в ванную комнату. День был долгий и его лучше переваривать, отмокая в ванне с душистой пеной. Что я и проделала, с большим удовольствием.