***
Тем временем, 13-й, скрытый, этаж Башни Уэйна Последнее в этом году собрание Суда Сов проходило в обычном режиме. Несколько десятков мужчин и женщин, одетых в свои лучшие одежды, восседали в зале круглой формы. Кроме присутствия здесь, их объединяло то, что все они носили на лицах фарфоровые маски белого цвета, стилизованные под птичье лицо. Происходящее сейчас действительно было похоже на суд. У дубовой кафедры, в плаще и на вид очень дорогом костюме стоял верховный судья, человек настолько загадочный, насколько и могущественный. Его уважали. Его боялись. Его ненавидели. Но при всей своей власти, основывающейся на контроле над Когтями и немаленьком собрании досье на каждого из участников «клуба», он оставался лишь первым среди равных. Увы, но суд был, как не странно, вполне демократической структурой и, по мнению верховного судьи, именно это было главным тормозом в достижении их целей. Нет, он сам стал верховным именно благодаря этому, но порой члены суда, особенно верхушка, слишком заигрывалась с теми возможностями, что им предоставляла организация. Увы, но незримая борьба, интриги, убийства и самостоятельные операции разных фракций внутри суда были обыденностью. Задачей судьи было направить их на подчинение Готэма, а в дальнейшем, всего Восточного побережья США. Не всегда это получалось. Увы, но каждый раз, когда суду удавалось приблизиться к цели, им мешали. Вот и теперь, очередной провал. Макс Шрек, этот жалкий выскочка, решил что сможет подвинуть его. ЕГО! Человека, который был избран вести лучших людей Готэма вперед! К власти и могуществу! А этот хлыщь взял деньги из фондов Суда и провалил дело! И ладно бы только это. Он провалил готовящуюся многоходовую операция и за это его ждет незавидная участь. А учитывая то, что его сын — всего лишь жалкое подобие своего отца, то Шреков можно более не опасаться. Минус один. А еще были Уэйны с их союзниками. Эти тоже постоянно совали палки в колеса. Сами хотели править Готэмом, считали город своей вотчиной! Благо, сейчас остался только ничтожество Брюс Уэйн. А его брат давно уже обратился в пепел. Рас аль Гул не нарушает слова! Верховный судья поморщился под маской. Он до сих пор помнил, как убийцы с автоматами Томпсон пришли к ним в дом и по приказу Патрика Уэйна и Такера Кобблпота перебили всю его семью. Что же. Он сполна отомстил им обоим. Одна из семей пресеклась, а вторая на грани. Как же хорошо иметь доступ к оккультной литературе. Подсадить в утробу леди Кобблпот низшего демона было сложно. Сын уродец и бесплодие лишили эту семью будущего! А теперь… теперь все кончено. И ничего не помешает суду захватить Готэм! — Суд вызывает для показаний Макса Шрека! — громко обьявил он, стукнул в молоток, и в комнату, в сопровождении двух членов суда в таких же масках, как и верховный, вошел высокий седоволосый джентльмен. На его лице маски не было. Он нес ее в руках, выступая перед своими собратьями с открытым лицом. Верховный про себя отметил, что для человека, чья судьба была почти что предрешена, он был поразительно спокоен. Даже холоден. Что же. Умение держать удар всегда высоко ценилось в их обществе. Возможно, Макса даже не будут мучить. — Суд меня вызвал, и я прибыл, — кивнул Макс судье, встав по центру круглого зала и осмотрелся. — Как вы оправдаете провал Кобблпота? И, главное, как возместите ущерб суду? Вы понимаете, что ваш провал отодвинул наши планы на неопределенный срок?! — спросил судья, а десятки безликих масок вперились в Макса. Действительно, на избирательную компанию Кобблпота тратились деньги из общей кассы. Макс пожадничал и теперь готовился за это ответить. Но не только за это. — Я не буду оправдываться. И готов возместить ущерб, — говорит он спокойно, смотря прямо в лицо судье. — Приятно это слышать. А как вы объясните то, что из-за вашего провала фактически ликвидирована труппа цирка Хейли, которые работали на нас долгие годы? — Когда нас интересовали жизни каких-то циркачей? — иронично спрашивает Макс. — Вопрос не в том, что нас интересуют их жизни, — признает правоту Макса судья, — но похищение детей было частью рекрутского набора в Когти, как ты знаешь, — пожимает он плечами. Макс кивает. — Да. Иронично получилось бы. Не так ли? — спросил Макс, на что судья хмыкнул.***
POV Брюса Уэйна Видя перед собой человека в маске совы, говорю в никуда: — Все как в легендах, — и киваю Дэдшоту, чтобы он занес аппарат внутрь. Затем, мы вместе распаковываем его и я начинаю вводить необходимые настройки. — Я, пожалуй, пойду, постою на стреме, — говорит Лоутон и смотрит на Дика, — эй, чудо-мальчик! Айда со мной, ты тут ничем не поможешь, — говорит он и идет на выход. Дик смотрит на меня, на что я пожимаю плечами. Он улыбается и идет на выход. Хм. Странно. Дэдшот никогда не выделялся деликатностью. — Ты уверен, что знаешь, как обращаться с этой штукой? — спросила Селина, прогуливаясь по залу, — а то я могу позвать Дэдшота. Тень обяснил ему, как и что делать, — говорит она, даже не посмотрев на меня. — Не волнуйся, — говорю, стараясь сохранить холоднокровность, — я консультировался у Фокса, после того, как ты убедила меня идти, — говорю, вспоминая этот утренний разговор. Свелись они к куче аргументов за то, чтобы я пошел на это дело, вместе с обвинениями трусости и безынициативности. Впрочем, в большей степени мне показалось, что я ей был нужен именно рядом с ней. И чем больше она клеилась к Дэдшоту, тем больше я убеждался в этом. Это было изощренное наказание для меня. Наказание дикой ревностью. — Ааааа, — протянула она, — Фокс. Ничего не можешь без Фокса, верно Бэтс? — издевается она надо мной, но я по прежнему ввожу настройки, не обращая на нее внимание, — тебя вообще не волнует, что я тебе скажу? — не выдерживает она и подходит ко мне, скрестив руки на груди. — Лина, — обращаюсь к ней коротким именем, из-за чего она вздрагивает, — ты не думаешь, что сейчас не время и не место для выяснения наших отношений? — спрашиваю, обведя взглядом помещение. — И что? Кто нас услышит? Эти полутрупы? — указывает она рукой на один из ящиков, — даже если «да», то что это меняет?! Мы… — Многое, — говорю, закрывая крышку, — все. У нас десять минут, — говорю и иду на выход. Постояв немного, Селина идет следом. — Ну что, голубки? Все закончили? — спрашивает Дэдшот, явно понимая, что между нами что-то есть. Не ожидал от Лоутона столько мозгов. Что еще он заметил? — Да. Все сделано, — говорю и начинаю закрывать дверь, как вдруг какая-то рука показалась из-за двери и остановила меня! Конец POV Брюса Уэйна***
На 13-м этаже Башни Уэйна — Весьма. Видеть, как дети, дочери и сыновья, убивают собственных родителей… думаю, присутствующие разделяют всю пикантность момента, — говорит судья и по его голосу понятно, что эта идея приводила его просто в восторг, — мы бы избавились от наших конкурентов, руками их детей. А из-за тебя, — указал судья пальцем на Макса, — мы лишились не только главного исполнителя, но и самой возможности в ближайшее время провернуть нечто схожее, — говорил судья, на фоне перешептываний присутствующих. Мужчины, женщины, старики. Кое-где мелькали даже дети. Это можно было бы назвать милым, если бы ребенок в белой фарфоровой, абсолютно безликой маске, не был зрелищем настолько жутким. — Однако это именно Пингвин решил утопить их в клоаке. Так причем здесь я? — попытался вновь защититься Шрек, — тем более, похитителям помешал Бэтмен. — Он психанул именно из-за тебя, Макс. Если бы не ты, со своей инициативой, все бы у нас получилось. А теперь… — разводит руками судья, — что касается Бэтмена, то этого фрика скоро прикончат. Разберемся с тобой, и будем голосовать по поводу того, кто будет исполнителем.***
POV Брюса Уэйна — Коготь! — кричит Лоутон и отстреливает Когтю руку. Я же вновь открываю дверь и вижу, как один за другим ящики открываются и оттуда выходят Когти. — Пекло! — выругалась Селина. — Световая! — кричит Лоутон и кидает гранату в проем! Раздается взрыв и мы вламываемся внутрь. Когти дезориентированы! — В атаку! — скомандовал всем и мы ломанулись вперед. Благо, после стазиса, Когти были лишь условно боеспособны и победить их было не так сложно, как могло быть. Вот только их было слишком много, — защищаем излучатель! — кричу, и занимаю позицую рядом, одновременно запуская таймер, — держимся шесть минут! Затем выходим! — Понял! — ответил Дик, ударил одного из подоспевших Когтей. — Легко! — сказала Селина и свалила плеткой еще одного Когтя. — Сделаем! — говорит Дэтшот и начинает стрелять из своих Кольтов по только-только выбирающимся из саркофагов когтям! Вижу как ко мне бежит один из них, размахивая ножами. Нырок, удар в солнечное сплетение. Блок и удар в лицо. Готов. — Их техника боя устарела! — говорю вслух. Действительно, такие приемы были распространены еще в девятнадцатом веке. — Оу, значит ты у нас знаток, старичек?! — насмешливо говорит она, откидывая от себя ударом ноги очередного вылезшего Когтя, — и как тебе твои ровесники? Нравятся, да? — вновь начинает она подкалывать меня, и я не выдерживаю. — Лина, прекрати! — кричу на нее, подножкой сваливая одного из Когтей, и ломая ему кости на ногах, ударом толстой подошвы по голени. — Обидно, да? — ликующе кричит Селина, сворачивая шею очередному Когтю, — а мне не обидно?! Ты три дня меня игнорируешь! — Я?! — удивляюсь настолько, что чуть не пропускаю удар ножом, — Что за предьявы? — кричу, выбивая из руки Когтя кинжал, — это ты меня избегала! — и ударом ноги ломаю ему позвоночник. — Эй! Не надо было лезть в мои дела! — отвечает она, а в ее голосе ощущается веселый азарт. — А то что ты заигрывала с Дэдшотом? Это что? Нормально, да? — спрашиваю ее, взяв за грудки еще одного из них, и бью по лицу, делая из него месиво. — Ревнуешь? — ликующе кричит она, — будешь знать, как меня тиранить! — отвечает она и душит плеткой какого-то Когтя с явно очерченной грудью. — Эй, любовнички! Может поможете? — кричит Лоутон, на которого, как единственного обладателя огнестрела, наседают сразу три Когтя. Но не успеваем мы среагировать, как на одного из них нападает Дик и подсечкой сваливает на пол. И пока два остальных Когтя отвлекаются на него, Лоутон расстреливает их из прихваченных у охранников Узи. — Спасибо, пацан! — кричит Лоутон и стреляет в дальний угол, встающему из саркофага Когтю в пилигримской шляпе. Сколько ему лет? Триста? — Осталась минута! — кричу всем и мы начинаем отходить к двери, отбиваясь от наседающих Когтей. — Почему они не дохнут?! — нервно спрашивает Дик, которого я оттолкнул за спину. Действительно, несмотря на то, что кому-то пулями разворотило грудную клетку, кому-то из них сломали позвоночник, а у кое-кого отсутствовали части тела, Когти продолжали наседать. — Бешеная регенерация! — говорит Селина, оттолкнув очередного Когтя, — через несколько дней они восстановятся. Именно поэтому нужен излучатель! — Тридцать секунд! — кричу, отбиваясь от ножей еще одного из них. — Блядь! Я пустой! — кричит Лоутон и, отбросив Узи, стал отбиваться кулаками. — Выходим, выходим! — кричу всем и остаюсь, чтобы прикрыть отход, но вдруг чувствую, как что-то стянуло мне горло и оттянуло наружу. Грохаюсь на зад и вижу злой взгляд Селины. — Хрен тебе, а не геройская смерть! Я не собираюсь быть старой девой! Лоутон, дверь! — кричит Селина и Дэдшот с грохотом захлопывает дверь. — Я… я не… — запинаюсь из-за шока, — я же все рассчитал! — Дурень, посмотри на часы! — кричит она, а я с удивлением вижу, что время вышло, — ты бы там застрял! И погиб! — кричит она, а я не придумал ничего лучше, чем потянуть за ее плетку, сбросить Селину себе на колени и резко поцеловать ее губы. Господи, как же мне этого не хватало! — Еб вашу мать! Нашли время, — слышу причитания Лоутона, но мне не до них. У меня девушка в истерике! — Ну, они были в ссоре. Видимо, помирились, — просветил Дэдшота Дик, с ухмылкой рассматривая целующихся нас. — Мля. Хорошо, что моя не такая стерва, — как ему показось, тихо сказал Флойд, вот только Селина его услышала и, не прерывая поцелуя, хлопнула плеткой в его сторону, — ты чего? — но ответом ему было лишь молчание. Вдруг запиликал датчик на моей руке. С неохотой прервав поцелуй, говорю. — Действие излучателя закончилось, — на что Селина, одарив меня ухмылкой, грациозно встает и подает мне руку. — Мы напарники, милый. Хочешь ты этого или нет, — говорот она, а я, приняв ее руку помощи и встав, лишь улыбаюсь. Затем, подхожу к проходу и касаюсь бронедвери. Теплая. Значит, сработало. Начинаю поворачивать рычаг. Дверь с неохотой, но поддается. Когда я открываю, в нос сразу же ударяет запах паленой человечины. — Фу! — зажав нос руками, прокомментировал Дик. — Это еще что. Во время Войны в заливе, я и не такое встречал, — философски заметил Лоутон, — мать твою! Я думал он шутил! — Увы, но нет. Тень не шутил, — говорю и подхожу к одному из Когтей, который, с трудом, но двигает пальцами руки. — Они живы? — спросила Селина, с исследовательским интересом рассматривая одного из Когтей, который напоминал зажаренную курицу. Излучатель имел два режима работы: по площадям и по конкретной цели. Зажарив их и полностью обезвожив, теперь их можно было просто сжечь, как зомби. Хотя… они по факту и были зомби. Правда, сделать это надо максимально быстро, пока они не очухались и не восстановились достаточно, чтобы это стало бессмысленным. — Да. Выведены из строя на несколько месяцев, но живы, — отвечаю ей и, достав телефон, набираю брата. Пора заканчивать эту историю. Конец POV Брюса Уэйна***
Читать под это- https://www.youtube.com/watch?v=Cwcinb2OxUo(я не люблю новый фильм про Бетса, саунд у него шикарный (хотя сильно напоминает имперский марш)) На 13-м этаже Башни Уэйна — Что же. Я понимаю и принимаю вашу точку зрения. Но все-таки…- вдруг Макс замер и улыбнулся, — не думаете же вы, верховный судья, что я дам себя убить? — спросил Макс с легкой ухмылкой. — И что же ты сделаешь, Макс? — со скучающим тоном спросил судья. — Я — ничего. Но кое-кто, — говорит он и его улыбка становится ликующим оскалом, — кое-что сделает, — сказал он и достал из кармана вибрирующий сотовый телефон. — Что? Телефон? Как ты посмел пронести сюда телефон?! — кричит судья, а по залу разносится ропот. — Увы, но поскольку моя смерть уже определена, я посчитал излишним следовать правилам. К тому же, это сообщение — маленькое напоминание мне о том, что произойдет прямо сейчас, — говорит он и, улыбнувшись, нажимает на кнопку перезвонить и тут же в комнату сквозь вентиляцию начинает поступать газ зеленого цвета. — Шрек! Что ты наделал?! — кричит судья, но Макс, одарив его улыбокой, тотчас испарился! — Это магия! Колдовство! — разносилось со всех сторон, а газ все продолжал поступать. — На выход! На выход! Кха-кха! — кричит верховный и члены суда, кашляя, а некоторые уже отхаркивая кровь, бегут к выходам. — Двери заперты! — кричит один из них и судья понимает, что пришел конец и всей их многовековой организации был вынесен смертный приговор. Кое-кто уже упал на пол, задыхаясь от ударной дозы этой непонятной отравы. Другие лихорадочно ломились во входные двери, но все было без толку. И тогда верховный судья решил сделать то, к чему готовился очень давно. — Правом верховно- кха-кха -го судьи! Обявляю Ночь Сов! Кха-кха! — кричит он и быстро сорвав ключ с цепочки на шее, вскрывает им потайной ящик в кафедре и достает оттуда передатчик, чтобы связаться с криптой, где держали Когтей. Вот только на другой стороне он слышит лишь помехи и белый шум. — Увы и ах, верховный судья, но вам никто не ответит, — вдруг услышал он голос, полный фальшивого сочувствия и посмотрел в его сторону. В комнате, среди кашляющих и харкающих кровью полутрупов стоял человек в полностью черной одежде, берцовых сапогах и с надетой на лицо маской на всю голову, с линзами на месте глаз и респиратором. Он стоял среди уже считай мертвых членов суда, и, по-птичьи склонив голову на бок, смотрел на него. — Тень. Кха-кха, — просипел верховный и свалился с кафедры. Сил хватило только лишь для того, чтобы опереться спиной о свою же кафедру и смотреть, как Тень, человек, которого вместе с Бэтменом заказал Макс и, видимо, с которым он как-то сумел договориться, медленно, перешагивая уже почти мертвые тела, шел к нему. Вот, он подходит к судье, встает на корточки и тихо говорит. — Вашему правлению пришел конец, судья. Больше вы никого не убьете, — качает головой Тень, не сводя своих визоров с маски судьи. — Ког-кха-ти-кха, — кашляя, чувствуя металической привкус от собственой крови во рту, он с трудом выдавил слово, явно обещая отомстить Тени, вот только тот нанес последний, самый тяжелый удар. — Нет больше Когтей, мистер Виклифф, — Джон Виклифф, потомок одного из основателей Готэма, пораженно уставился на Тень, — они уничтожены. Все. Сгорели до тла в напалмовом огне, — говорит он, а Виклифф, перед тем как отключиться, понял, что весь его мир, все, к чему он стремился и к чему готовил своих детей… рухнуло. И с этой мыслью, Джон Виклифф закрыл глаза, чтобы не открывать их более никогда.***
POV Брюса Уэйна — Этот последний! — кричит Дик мне. — Точно? Робин, ты не ошибся? — спросила Селина, осматривая гробы на случай, если в них кто-то остался. — Точно, можно сжигать! — говорит он, на что Лоутон кивает и поднимает свою канистру. — Это ведь не просто бензин, да? — спросил я Дэдшота, когда он начал заливать собранные в большую кучу трупы какой-то горючей смесью. — Угадал. Авторский вариант напалма. Температура горения 2700 градусов. А всего-то нужно добавить в правильных пропорциях немного полистерола и щелочи, — говорит он и, постучав по дну пластиковой канистры, бросил ее в кучу, — всем отойти. Сейчас ебанет! — кричит он и все мы отходим. Затем, он зажигает сигнальный фаер, явно наслаждаясь происходящим, смотрит на нас, — с Новым годом! — и бросает его в кучу, которая сразу же вспыхивает. Теперь, мы стояли у огромного костра и смотрели, как огонь сжирает иссушенные, но все еще живые тела Когтей. Благо, в них не осталось влаги и они горели очень хорошо. Я почувствовал, как Селина взяла меня за руку и прижалась ко мне. — Люблю запах напалма поутру — довольно говорит Лоутон, а я чувствую вибрацию. Достаю телефон. Звонит Чарли. — Ну как? Вы закончили? — слышу полос брата, искаженный респиратором. — Да. Фейрверк удался. Как там у тебя? — спрашиваю, кивая всем, показывая, что все хорошо. — Стою в комнате полной трупов. Провожу опознание. Газ еще не выветрился. Черт! Едкая зараза. Джокер был гением! — слышу голос брата и выдыхаю. Что же. Все кончено, — прикинь! Тут не только богатеи. Несколько актеров, политиков, биржевиков. Нескольких даже я знаю. Тут есть даже кое-кто из правления Уэйн Энтерпрайзес! — говорит он, а я чувствую, как сердце кольнуло печаль. Он знал о том, что есть немало тех, кто работает на конкурентов, но не думал, что они будут членами суда, — мы сорвали джекпот! — слышу голос брата. — Когда тебя ждать? — спрашиваю его, морщась от неприятного запаха горелого мяса, резины и напалма. — Не ждите меня. Я должен составить досье на всех этих жмуров. Мало ли, кто-то захочет отомстить. Нужно быть готовыми. — Тогда до связи, — говорю в трубку и отключаю телефон. — Все хорошо? — спрашивает меня Селина. — Да. Все кончено, — говорю и смотрю на Лоутона, — Дэдшот. Спасибо. — говорю ему и вижу, как он загружает немного покореженный излучатель на тележку. Его ждала машина, на которую он должен был загрузить излучатель. Так что вечер для Лоутона еще не закончился. — С вами двумя выгодно иметь дело, — отвечает Флойд, салютует нам двумя пальцами и идет на выход из склепа, толкая тележку, — встретимся, когда встретимся, — бросил он на прощание и ушел. — И мы пойдем, — говорит Селина, а я выдыхаю. Сейчас, стоя перед дверьми склепа, где хранились Когти и наблюдая за этим костром, я ощущал странное чувство опустошенности. Словно закончилась важная часть моей жизни и начинается новая. Неизвестная. Но не менее интересная. — Не забыть бы все тут залить бетоном, — говорю и смотрю на Селину, — пойдем домой милая. Я устал. Робин, — киваю на выход и вижу, как Дик побежал впереди нас, словно не он только что таскал тяжеленные трупы Когтей, а еще раньше сражался с ними же. — Кстати. Мне понравилось работать с тобой в паре, — мурлычит Селина, а я вздыхаю. Меньше всего я хотел, чтобы она рисковала, — милый, я тебя люблю. Но не тебе решать, буду я заниматься всем этим или нет, — качает она головой словно прочитав мои мысли, а я, вздохнув, киваю, признавая ее правоту. Мы идем по коллектору к тому месту, где я оставил Бэтмобиль. Шли рядом, не спеша. Словно вышли на прогулку. Спешить-то некуда. — Я просто… не хочу, чтобы с тобой случилось что-то похожое на то, что… у тебя произошло у Шрека. Я боюсь. И… — Тссс, — кладет она палец мне на губы, — Не надо. Я знаю. И я боюсь, что нечто такое случится с тобой. Но… уж такие мы с тобой люди. Мы не сможем отказаться от этого. Думаешь ведьме сейчас лучше? — говорит она с легкой улыбкой, а я киваю. — Думаю, что нет, — я не просто думал. Я был уверен в этом. Затанна точно не спала, ожидая возвращения мужа. — Вот именно! — кивает она и, когда мы поднялись на верх по лестнице и вышли на улицу, она неожиданно сказала, — Знаешь. Она втолковала мне кое-что… по поводу нас с тобой. — Что же? — спрашиваю, следя за Диком, который должен был пригнать сюда Бэтмобиль. До прав ему еще долеко, но водит он прилично. — О партнерстве и взаимоуважении. Говорит, что без этого никак. Что все у нас будет, но без этого… — качает Селина головой, — и, я подумала, что… — видно, что ей тяжело об этом говорить, — если, у нас будет повторяться та история, то лучше нам разойтись сейчас, пока… не слишком поздно, — говорит она и, скрестив руки на груди, опирается о стену и смотрит в сторону. С неба падают снежинки. Дует легкий ветер. В далеке слышится звук Бэтмобиля. А я стою на проезжей части (благо, машин в этой подворотне почти не бывает) и смотрю на нее. Наверное, это и есть то, о чем мне недавно говорил Чарли. Отношения и брак — это труд и постоянные уступки. — Я готов, — говорю и она поворачивает голову в мою сторону, — но… пойми меня, Селина. Я не смогу не оберегать тебя. — А я против? — игриво спросила она и оторвалась от стены, — оберегай, — сказал она и, подойдя ко мне, обняла за шею, — Но не запирай в клетку. — Не буду, — говорю и целую ее, краем уха слыша, как приближается Бэтмобиль. Конец POV Брюса Уэйна***
Читать под это-https://www.youtube.com/watch?v=rYciUAK6lpI(Саундтрек к Царству Небесному) или вот это - https://www.youtube.com/watch?v=zLwvV4J8b08(Саундтрек к The Gathering Storm) Затанне не спалось. Она стояла у колыбельки и смотрела на сопящего сына. Томас спал спокойно и даже не догадывался о том, что происходит в мире. А Занни думала лишь о том, что сейчас вся ее семья сражается где-то там, а она осталась здесь. В поместье. Она посмотрела на окно, за которым шел снег. Нет. У нее свой фронт. Чарли, увы, прав. Альфред не сможет защитить малыша, даже если отдаст свою жизнь ради этого. Это сможет сделать только она, урожденная Homo-magi. И от этого ей становилось еще горше. — Мадам, — услышала она шепот Альфреда, — хозяин Чарльз вернулся, — говорит дворецкий и прикрывает дверь. Бросив последний взгляд на сына, она вышла из комнаты и, в сопровождении Альфреда пошла в гостиную на первом этаже. — Как он? — спросила она Альфреда, на что тот вздохнул — лучше чем я думал, но хуже, чем могло быть, — говорит дворецкий, а Затанна понимает, что тот имеет ввиду. Убийство нескольких десятков человек разом. Плевать, что это враги. Такое не забывается. Дойдя до гостиной, она кивнула Альфреду и вошла внутрь. Чарли сидел на диване. Он уже переоделся в домашнее. Все казалось вполне обычным. Но его глаза смотрели в никуда и не выражали ничего, кроме пустоты. — Чарли? — спросила Затанна и медленно подошла к нему. Затем, заметив, что он не обратил на нее внимание, села рядом и уложила его голову себе на колени так, чтобы он смотрел вверх. Он не сопротивлялся. — Как прошло? — тихо спросила она, проводя пальцами по его волосам. — Я убил их. Всех, — тихо сказал он и глубоко вздохнул, словно и не дышал до этого, — все кончено. Суда Сов больше нет. Нет их Когтей. И нет больше двадцати трех семей, что были там все, — говорил он, а она прикрыла глаза. Понятно, почему ему так плохо. Дети. Эти сволочи привели с собой своих детей! Когда-то он сказал ей, что единственное, что он не может себе простить, это убийство детей, когда он был на службе у Лиги. И вот, история повторилась. — Они мертвы. Ничего уже не изменишь, — стараясь держать себя в руках, говорит она, хотя и ей самой тошно от случившегося. Но… она прекрасно знала, что стояло на кону. Либо она и ее семья, либо они. — Как ты можешь любить меня после этого? — спросил он совершенно бесстрастным голосом, а она лишь улыбнулась. Она знала это его состояние. Тихое горе. Он переживал и переживал сильно. Он не будет плакать и биться в истерике, нет, он выше этого. Но он позволит себе лежать так, у нее на коленях, ища смысл жизни после того, как в очередной раз сломал самого себя. Признак бесконечного доверия, ибо более никто не видел его в таком состоянии. — В горе и радости, забыл? — спросила она его и поцеловала в лоб. Ей сейчас было достаточно того, что он сам понимал всю тяжесть сотворенного. Он не убийца. И никогда им не был. Не палач. А всего лишь тот, кто хочет защитить свою семью, — я буду любить тебя всегда. Запомни это, — сказала она, а он, впервые улыбнулся. Слабо, устало… но искренне. — Кем бы я был без тебя, — сказал он и повернул голову так, чтобы смотреть ей в глаза. — Ты бы справился, милый, — сказала она, проведя рукой по его волосам. Занни чувствовала, что кризис миновал, — поверь мне. — Спасибо тебе, — улыбается он Занни, но тут раздается скрип двери. — Простите, сэр. Мадам, — услышали они голос Альфреда. Он не вошел в комнату, но приоткрыл ее, — хозяин Брюс и остальные вернулись. — Хорошо, Альфред. Мы идем, — сказал он и поднял голову. Сел на диван. Затем посмотрел на нее и улыбнулся, — я сказал это тогда, повторю сейчас. Мне очень крупно повезло, — сказал он и, взяв ее руку, поцеловал тыльную сторону ладони. Она знала, что он еще долго будет мучиться. Но делать он будет это так, что окружающие этого никогда не заметят. Но еще она знала, что Чарли очень скоро оправится. Ведь власть и богатство не даются просто так. В семье Затара тоже хватало скелетов в шкафу. И Затанна Уэйн была уверенна, что и этот — не последний. — Идем. Сегодня Новый Год. И я намерена его отпраздновать, — сказал она и, встав с места, потянула за собой мужа. Но тот не шевельнулся. Лишь смотрел на нее и улыбался — Чарли? — Пускай они идут к нам. Я устал, — говорит он и притягивает ее к себе, — ты подготовила подарки? — неожиданно спросил он, все еще печально, но с улыбкой на лице. — Все, как ты сказал, - говорит она усевшись рядом и чувствует, как он обнимает ее за талию и подтягивает к себе. — Хорошо. Люблю дарить подарки, — сказал Чарльз и коснулся ее губ. А дальше... а что дальше? Дальше было празднование Нового года с рождественской ветчиной, стейками и новогодней телепрограммой, с прямым репортажем с Таймс-Сквер.