Кулак — как флаг над буйной головой Вожак сказал: — «Свое возьмем с лихвой!» Во тьме не спасется враг! Пора, готовься сделать шаг Тебе дадут знак! Ария — Тебе дадут знак
— Смотрю, ты зря времени не терял, — улыбаясь, Неа сновал по кухне, готовя завтрак. — Это ведь тот самый омега, которым от тебя пахло, да? Вы ведь предохранялись? — Ты в курсе, что спрашивать о подобном собственного сына неприлично? — Морган явно был не в самом лучшем расположении духа. А ведь он хотел выгнать Кирсу, как только удовлетворит свою похоть. Но что-то пошло не так и в итоге они уснули вместе. Так еще и Неа их застукал. И если честно, то Моргану давно не было так неловко перед кем-то. — Ну, если честно, то у меня есть к вам претензия, — старший омега перестал улыбаться. Нахмурился. — Зачем вы курили дома? Если так было лень выходить на крыльцо, то могли бы открыть окно. — Ты сейчас серьёзно? — альфа всё больше не понимал своего «отца». — Ты застукал своего сына с омегой, но всё, что тебя волнует — это то, что мы курили дома. — Ну да. А что? Они оба обменялись взглядами, хлопая ресницами. В этот момент Кирса вернулся из ванной. Уже одетый, готовый уходить. Похоже, что он пришелся по душе Неа, ибо последний был с ним весьма приветлив. — Позавтракай с нами, — предложил мужчина. — Тебе кофе или чай налить? — Кофе, наверное, — растерялся от такого Кирса. Но отказываться не стал. Он сильно проголодался. — А этот где? — вздохнув, Морган принялся за молочную рисовую кашу с добавлением изюма. — Исак уехал на работу. Будет сегодня вечером. Лучше расскажите мне. Вы давно встречаетесь? Оба подростка одновременно подавились. Один — кашей, второй — кофе. — Мы не встречаемся, дядя Неа, — ответил Кирса. — Мы просто одноклассники. Ничего особенного. — О, вот как, — отчего-то расплылся в широкой улыбке Неа. — Ну ладно. «Просто одноклассники». Кушайте. Кирса, если хочешь, то можешь побыть у нас немного. Так необычно видеть кого-то из друзей Моргана дома. — Мы не друзья, — прошипел альфа, которому не нравилась вся эта ситуация. — Просто обычно их у него не было, — продолжил отец. — Ну, Морган до амнезии был слишком недоступной птицей, чтобы кто-то осмелился набиться к нему в друзья, — словно издеваясь, Варсен охотно подхватил игру Неа. — Быстро же вы спелись, — мрачно пробурчал Морган. Недобро зыркнул на Кирсу. — Вишнёвка, ешь быстрее. Тебя ведь еще брат ждёт. Не нужно заставлять его переживать. Тот быстро понял намёк. Стал усерднее работать ложкой, переговариваясь с Неа. На удивление, оба омеги ладили так, будто были давно знакомы. И Неа явно симпатизировал Кирсе, что сильно напрягало Моргана. Покончив с завтраком, альфа едва ли не за шкирку повёл одноклассника на выход. — У тебя милый отец. — Заткнись. Он тебя вообще не должен был видеть. — Оу, боишься, что он, как и все хорошие родители, начнёт вслух представлять нашу будущую семейную жизнь? — поддел его Кирса. И попал в точку. Именно этого Морган боялся. Знал, что Неа способен на нечто подобное. И как-то не хотелось, чтобы он так фантазировал насчет своего отпрыска и школьной давалки. — Заткнись, пока я тебя не ударил, — буквально вытолкнув омегу на крыльцо, брюнет вышел следом. Порывшись в карманах, протянул деньги. Десятитысячную купюру. — Купишь кое-что. Я напишу тебе список. Если не хватит денег, то потом тебе доплачу. — Если честно, то меня начинает напрягать вся эта «игра», — взяв деньги, Кирса быстро спрятал их в карман лёгкой ветровки. — Это как-то связано с тем брюхатым омегой? — Делай, что тебе говорят без лишних вопросов. Или так хочешь неприятностей? — Если честно, то мне кажется, что все неприятности у меня теперь от тебя. — О, а ты, оказывается, не так слеп и глуп, как я начал подозревать. — Попизди мне еще, уёбок, — фыркнув, Кирса поёжился от холода и пошел домой. — От уёбка и слышу, — буркнул ему вслед Морган, вернувшись в дом. И натолкнувшись на слишком воодушевлённое лицо Неа, вздрогнул. — Нет! Даже не думай об этом. Между нами ничего нет. Это просто секс. Он — шлюха, дающая всем и каждому. Вряд ли ты захотел бы видеть такое существо членом своей семьи. — Ну, все имеют право на второй шанс. А шлюхи, если влюбятся, могут стать очень верными супругами. — Ты издеваешься, да? — правый глаз альфы нервно задёргался.***
Он больше не мог тянуть. Завтра в школу, поэтому нужно действовать быстро. Да и Кирса, отправленный в последний раз следить за Ингером, случайно узнал, что к тому где-то в начале недели должны приехать родственники. Действовать пришлось быстро. Едва дождавшись, когда Исак вернётся домой, Морган подсыпал обоим «родителям» снотворное. Доза была приличной, но не настолько, чтобы вогнать человека в кому или убить. А всё это для того, чтобы никто из мужчин не заметил пропажи как машины, так и отпрыска. Как только удалось усыпить обоих Роффе-старших, Морган собрал всё необходимое и выехал по нужному адресу. Он не переставал поражаться тому, насколько же глупым и беспечным может быть Кирса. Серьёзно. Неужели у этой растраханной дырки ни разу не закралось подозрений о том, что его втягивают в какую-то крайне серьёзную передрягу? Впрочем, это теперь меньше всего волновало Моргана. Перед выходом из дома, он надел парик, выкрашенный в блонд. Надел тёмные очки, маску и перчатки. Одежда, в которую он переоделся, обязательно будет уничтожена после того, как дело будет завершено. Сев в машину, альфа поспешил по указанному адресу. Он должен приехать в квартиру раньше самого Ингера. Благо, что код от домофона тоже удалось добыть, а тот, кто сидит с детьми, не посмеет не впустить человека, прибывшего от отца-альфы… Сердце Моргана бешено билось в груди. Восторг и нетерпение переполняли его. Давно он не испытывал подобного. С тех самых пор, как умер и возродился в этом теле. Вроде бы не так уж и много времени прошло, но самому альфе казалось, что последний раз он совершал нечто подобное вечность назад. Вдавливая педаль газа в пол, он несся по улице. Пусть и приходилось соблюдать ограничения о скорости, чтобы не привлекать слишком много внимания полиции, всё равно на поворотах машину порой едва ли не заносило. Приехав к нужному дому, достав из багажника спортивную сумку со всем необходимым и пакет с продуктами, Морган заспешил к подъезду. Только остановившись у нужной двери, поспешил снять маску и очки. Позвонил в звонок. Он нервничал. Боялся, что как бы кто из жильцов дома не вошел в подъезд. Лишние свидетели ему ни к чему. Дверь открылась внезапно. Из-за неё показалось морщинистое лицо старого омеги. — Здравствуйте, — приветливо улыбнулся альфа. — А Ингер дома? — Нет, но он скоро будет, — ответил старик, чуть щуря слезящиеся блеклые глаза. — А вы кто? — Жаль. Меня прислали, чтобы детишкам передать продуктов. Ну… ОН прислал. — ОН? — похоже, что омега понял, от кого именно «посыльный» пришел. Расплылся в улыбке. Открыл дверь шире, отошел в сторону. — Проходи, милок. Нечего на пороге стоять. И Морган вошел. Убедился, что старик запер дверь изнутри, и только тогда прошел в небольшую гостиную. Тут же появились и двое детей. Пухлощекий омежка с черными волосами и янтарными глазами, и его брат, худенький альфа, рыжий, сероглазый. Отчего-то при виде детей Морган испытал отвращение и ненависть. Обычно ему это было несвойственно. Всех своих жертв он обычно вожделел, а в этот раз… «А мои ли это эмоции?» — задумался бывший Добытчик. — Может, чаю? — предложил старый омега, неспешно семеня на кухню. — Да, не откажусь, — положив на стол пакеты, Морган стал доставать продукты. Увидев заинтересованные взгляды детей, достал упаковку сока. — Хотите? Те тут же закивали. Омежка даже позволил себе улыбнуться. Чисто, невинно и наивно. «До чего же беспечны эти люди», — с отвращением подумал юноша, приняв у старика стаканы и разлив в них мультифруктовый сок. Украдкой, незаметно для всех подсыпал туда снотворного. Даже размешать толком не успел, когда дети схватили стаканы и принялись жадно пить. — А ОН-то, когда к деткам наведается? — внезапно спросил старик, наливая чай гостю. — Давно ЕГО не было. Редко появляется. Ингер говорит, что скоро семья полная будет. Что у детей появится отец-альфа. — Сейчас ОН слишком занят. Прежде нужно всё уладить. — Это правильно, — согласно закивал старик, вытирая платочком слезящиеся глаза. — Вот разведётся со своим пустышкой и заживут они с Ингером счастливо. Пока старый омега вытирал глаза, Морган незаметно подмешал ему в чай снотворное. Внутри закипал гнев. Да, он пока еще не привык к мысли, что Неа является его отцом по ряду причин, но и позволить, чтобы о нём так говорили — не мог. Пока что этот человек был единственным, кто поддерживал его, заботился о нём и просто любил его. — Ой, совсем забыл, — спохватился старик, попивая чай. — А ты, милок, кем будешь? Совсем забыл спросить, как тебя зовут. — Я — Морган, — лучезарно улыбнувшись, юноша стянул с головы капюшон с париком. — ЕГО и, — как вы сказали, — пустышки сын. От лица омеги отхлынула кровь. Даже глаза перестали слезиться, широко раскрылись. А потом бледные губы растянулись в робкой улыбке. — Вот же Ингер обрадуется, когда узнает, что даже ЕГО сын добр с нами. Это очень хорошо. Подобное суждение заставило Моргана невольно подавиться чаем. Сам-то он был готов к тому, что старик поднимет крик, догадавшись, что отпрыск Исака пришел за расправой, но… «И что только в голове у этой семейки? Один свято верит, что Исак бросил законного супруга ради дырки с тремя приплодами. Второй — что сын Исака примет эту самую дырку и приплод. Воистину странный менталитет у жителей Сула». Дети, напившись сока, довольно быстро отключились. Где сели, там и заснули. А теперь еще и старик клевал носом, что-то бормоча про то, что у Ингера и Исака любовь неземная. — Свыше послано это, милок… Свыше. Господь послал их друг другу. Теперь у НЕГО есть дети, а у Ингера — альфа надёждый. «А я, блять, кто?!» — закатив глаза, Морган с трудом дождался, пока старик уснёт. И только потом принялся действовать. На всякий случай всыпал в глотку старого омеги еще с десяток таблеток снотворного. Марать об него руки не особо хотелось, но и в живых оставлять тоже нельзя. Если повезёт, то сердце старика остановится, а если нет… Что ж, кома всё равно, что смерть. Так что думать об этом даже не стоит. Подорвавшись с места, Морган принялся рыскать по шкафам. Старался не переворачивать всё, чтобы не выглядело подозрительно. Делал он всё в перчатках, а если чего-то касался без них, то собирал в отдельный пакетик. Потом избавится от улик. Нужно было найти документы на детей. Свидетельства рождения. Чтобы всё выглядело так, словно Ингер уехал с ними. Свидетельства нашлись в верхнем ящике комода. Там же были документы на дом, паспорта, кое-какие деньги. Последнее он сложил в один пакет вместе с документами. Туда же закинул найденное золото. До возвращения Ингера оставалось меньше получаса. Поэтому нужно спешить. Метнувшись к одному из спящих детей, Морган туго связал ему руки и ноги. Заклеил рот скотчем. А после положил в спортивную сумку. Нацепив парик, капюшон, очки и маску, альфа вышел в коридор. Быстро спустился вниз, выскользнул из подъезда, направившись к припаркованной в слепой зоне машине, которая стояла под арочным входом во двор. Открыв багажник, поставив туда сумку, быстро и аккуратно достал ребёнка, уложив его на дно. Накрыл пледом. Закрыл багажник, поспешив обратно в квартиру. По дороге ему встретилась пара, выгуливавшая маленькую собачку. Но те увлеченно говорили о своём, так что не обратили на него внимания. Да и собачка прошла мимо, ни разу не тявкнув. А ведь во всех фильмах и сериалах показывают, что зверь чует неладное, с поводка рвётся, если учует убийцу или вора. Второго ребёнка Морган выносил крайне осторожно. Воровато озираясь, успев взмокнуть под париком, пусть на улице и было холодно. После этого машину пришлось припарковать у подъезда. А вот со стариком пришлось повозиться. Можно было бы его оставить в квартире, но альфа хотел расправиться со всей семьёй Ингера. Радовало, что омега был достаточно щуплым. Как и то, что в своё время Моргану хватило ума нарастить мышцу и начать тренироваться по утрам. Иначе бы у него не вышло осуществить задуманное. Пришлось даже одеть старика в верхнюю одежду, чтобы спустить его. Мало ли. Всегда и везде хватает соседей, которые любят глядеть в окна. Омегу пришлось уложить на заднее сидение. А потом еще вернуться в квартиру, чтобы выключить везде свет, забрать пакеты с документами и не только. Ключ от квартиры он нашел в кармане дублёнки старика, им же и запер дверь. Поджидать Ингера альфа собирался на улице. Но едва он приоткрыл дверь подъезда, как увидел возле машины человека. Судя по выпирающему животу, то был омега, причем беременный. Мужчина несколько раз обошел машину, постучал в окно возле водителя, а потом двинулся к подъезду. Моргану пришлось схорониться. Благо, лампочки здесь не было. Достав из кармана нож, он крепко сжал его в руке. И как только открылась дверь, и вошел омега, альфа тут же набросился на него. Вжал в стену, одной рукой зажал рот. Несколько раз приложил рукоятью ножа о висок, прежде чем Ингер не затих и не начал оседать на пол. Действовать пришлось крайне быстро. Подхватив омегу, Морган выволок его на улицу. Запрокинул его частично себе на плечо, чтобы дотащить до машины. Вроде бы расстояние небольшое. Всего-то десять шагов. Но альфа успел сильно взмокнуть. Усадив Ингера на заднее сидение, он сел на водительское место. Только сейчас понял, что нервы у него на пределе. От напряжения руки дрожали. Внутренности завязались в тугой узел, к горлу подступила тошнота. Много лет назад, во время первого похищения, Морган чувствовал себя так же паршиво. И это давно забытое чувство заставляли кривиться. Крепко сжав руль, альфа взглянул на окна домов. Ему казалось, что оттуда за ним наблюдают десятки пар глаз, которые стали немыми свидетелями совершенного преступления. — Бред всё это, — тряхнув головой, пытаясь успокоиться, Морган вжал педаль в пол. Путь предстоял не близкий.***
В дороге не обошлось без приключений. Ингер пришел в себя и первым же делом принялся голосить и пытаться выбраться из машины на ходу. Лежащий рядом старик его нисколько не волновал. Благо, что кулак еще способен успокоить даже самого буйного омегу. Пришлось остановиться возле моста через Келлу, чтобы связать Ингеру руки и затолкать в рот кляп. Но это ненадолго успокоило омегу. Он стал дёргаться, мычать и пинать сидение перед собой ногами, тщетно пытаясь открыть заблокированную дверь. — Лучше сиди тихо, — раздраженно рявкнул Морган, напряженно глядя на дорогу. Он ехал к лесу Снор. Ингер шумно дышал. На его лице читались страх и паника. Огромными глазами он смотрел по сторонам. А когда они въехали в лес, то и вовсе побледнел. Что у жителей Монена, что у жителей Сула, а Снор вызывал одинаковое чувство страха. Словно бы чувствовали, что там обитает нечто ужасное. Ехали они долго, углубляясь в лес, который выглядел одинаково, сколько бы они не проехали. В свете фар казалось, что по обе стороны от дороги стоят жуткие тени, скалясь и сверкая глазами-огоньками. В какой-то момент машина заглохла. Стал сгущаться туман. По спине пробежали мурашки. Стало жутко, но Морган заставил себя не обращать на это внимания. Он вышел из машины. Уже собрался обходить, как заметил, что в свете фар из-под земли что-то торчит. Ухватившись за нож, медленно, неспешно подошел ближе. Колодец из каменной кладки выглядывал из-под земли, едва доставал до колен. Из него подуло отвратным смрадом. Чем-то похожим на запах гниющей плоти. А рядом лежала железная крышка с причудливой резьбой и иноземной вязью. Сколько бы Морган не изучал книг и прочих текстов, касающихся Снора, а нигде не упоминался этот странный колодец. Вернувшись к машине, первым делом альфа стал доставать из багажника детей. Те уже не спали. И если у одного лицо было раскрасневшимся от рыданий, то второй начал синеть и уже не дышал. Не трудно догадаться, что очнувшись, ребёнок принялся кричать, а после — рыдать. И из-за заклеенного скотчем рта, задохнулся или захлебнулся соплями и слюнями. Достав фонарь, Морган буквально за волосы выволок из машины Ингера. Тот упал на колени. С ужасом уставился на своих детей, замычал, а после и вовсе зашелся криком, когда ему освободили рот от кляпа. — Ублюдок! Что тебе от нас нужно?! — А как ты думаешь, что мне может быть нужно от тебя, Ингер? — светя на него фонариком, альфа думал, как бы поступить с мужчиной. — Я хочу, чтобы ни ты, ни твои ублюдки больше никогда не посмели даже близко подойти к моей семьей. — К твоей семье? — в голосе омеги слышались истеричные нотки. — Ты… ты сын Исака! — О, быстро догадался. Аж удивительно. — Отпусти меня! Не смей трогать моих детей, выродок! Клянусь, что как только я освобожусь, то уничтожу тебя! Ты окажешься в тюрьме и… Удар кулаком по лицу заставил его вскрикнуть, заскулить. А пинок в живот и вовсе согнул Ингера пополам, заставляя завалиться на бок. — Ты действительно думаешь, что я просто пытаюсь тебя запугать, шлюха? О нет. Я никогда не запугивал своих жертв. Я всегда шел с ними до конца. Безумно улыбнувшись, Морган подошел к детям. — Нет! Не трогай! Молю! На мольбы и рыдания Ингера он не обращал внимания. Схватил за волосы того, что давно перестал дышать. Оглядел придирчиво, скривился. И недолго думая, резким движением свернул ему шею. Оглушительный хруст сломанных костей заставил Ингера сначала умолкнуть, а спустя секунду зайтись истошным воплем. — Чудовище! Тварь! — по щекам омеги обильно текли слёзы. С замиранием сердца он наблюдал за тем, как Морган уносит бездыханное тельце, а после скидывает его в колодец. Альфа даже подождал, чтобы услышать заветный звук падения, но ничего не было. Словно бы колодец поглотил свою жертву, как всякое голодное чудовище. — Исак всё узнает, — откровенно рыдал Ингер, тщетно пытаясь высвободить руки. — Он будет нас искать. Он просто так не оставит это! — Пусть поищет, — холодно ответил Морган, прикидывая, с кем бы еще разделаться. С ребёнком или с беременным омегой? — Ублюдок… Сволочь! — надрывался Ингер, давясь слезами и соплями. Он не пытался просить, чтобы его детей пощадили. Больше угрожал, обещая, что Исак будет искать. — Знаешь, а ты весьма хуёвый родитель, — закатив глаза, устав от словесного поноса омеги, альфа схватил его за волосы. — Тебе совершенно поебать на детей. Вон — одного уже нет в живых. Второй вот-вот захлебнётся собственными соплями, а ты что-то мычишь про Исака. Или думаешь, что этому уёбку есть дело до какой-то свиноматки? Мужчина умолк. С ужасом смотрел в жестокие глаза похитителя. Внезапно стало светло. Серебристый свет луны проникал через кроны деревьев, лился прямо на Ингера. «Что ж, так даже лучше видно, чем с фонариком», — про себя отметил Морган. Безумно оскалившись, не способный больше сдерживаться, он повалил омегу. Принялся избивать его, не обращая внимания на крики и мольбы. Бил сильно. Кулаками. Рукоятью ножа, разбивая лицо в кровь. В какой-то момент рванул на Ингере одежду. И недолго думая, всадил нож под грудь. Ингер пораженно ахнул. А затем истошно завизжал, когда острое лезвие рвануло вниз, распарывая живот. Кровь хлынула не только из чудовищной раны, но и изо рта. Этот запах… терпкий, с металлическими нотками… От него у Моргана шла кругом голова. Аромат крови пьянил, как хорошее вино. И это окончательно сорвало голову бывшему Добытчику. Он беспорядочно наносил удары ножом, попадая по лицу, груди и горлу Ингера. Несколько раз вонзил клинок в правый глаз и тут же рванул в сторону. С чавканьем нож погружался в плоть, заставляя омегу выть и дёргаться. Нож погрузился в горло несчастного. В щеку, скрежетнул о кость скулы. Рассёк ухо, скользнул вниз, распарывая горло. Погруженный в безумный экстаз, Морган снова и снова наносил удары. Он пропустил момент, когда Ингер перестал дёргаться и издавать звуки. Словно под действием какого-то вещества, устав увечить одно тело, Морган обратил свой взор на ребёнка и бросился к нему. Навис над дрожащим маленьким омегой, чьё лицо от истерики было красным. Рывком оторвал скотч ото рта. — Н-не н-надо… — всхлипывая, взмолился ребёнок. И посмотрел на альфу своими огромными, чистыми и невинными глазами, в которых отражался серебристый свет луны. Казалось, что вокруг исчезли все звуки. Даже ветер утих. Всё вокруг затаилось, позволяя Моргану как следует вглядеться в эти янтарные озёра, смотрящие в самую душу. Но альфу только больше разнесло. Страшно скалясь, он решил завершить начатое. Нож вонзился в землю рядом с головой омежки. Тот вскрикнул. Молил сквозь слёзы и всхлипы, а потом и вовсе завизжал. Всего одно уверенное движение и лес оглушил хруст ломающихся шейных позвонков. А после наступила тишина. Жуткая, гнетущая, которая любого заставила бы поёжиться. Фыркнув, Морган принялся избавляться от трупов. Ингер с ребёнком немедленно были скинуты в колодец. Старик последовал за ними, как только альфа убедился, то у него нет пульса, и для надёжности затолкал ему в рот мягкий шарик, в который было воткнуто множество иголок. Затолкал поглубже, к самому горлу. Так, на всякий случай. Достав из багажника лопату, Морган стал скидывать залитый кровью снег в колодец. Он не должен оставить следов. И словно что-то было на его стороне, ибо тут же пошел снег, помогая. Выбросив в колодец пакет с документами и свидетельствами о рождении детей, альфа стал выливать в него белизну. Из криминальных новостей он знал, что уже после его смерти в лесу, на границе Монена, нашли человеческие останки, которые пытались скрыть с помощью белизны. И Моргану хотелось, чтобы в случае чего пропажу семейства Лаурис повесили на этого нового маньяка. Ну, или на того, что стал орудовать в Суле. Становилось холодно. Стал завывать ветер. Моргану показалось или свет от луны действительно стал тусклее? Впрочем, это не так уж и важно. Спешно снимая с себя забрызганные кровью перчатки, штаны, ветровку, обувь и парик, альфа выбросил их в колодец. Все вещи предусмотрительно были больше на несколько размеров. Закончил со всем Морган только ближе к четырём утра. Уже отъезжая, в свете фар заметил, что колодца не видать. Словно его и не было здесь вовсе. И от этого по спине альфы забегали мурашки. Стало не по себе.***
Вернувшись домой, Морган поспешил тщательно осмотреть машину на предмет подозрительных вещей. Волосы, пятна, грязь, всякие мелочи, которые могут выдать его. Благо, что у Исака был пароочиститель. Но нужно было делать всё максимально быстро. Однако, при всей осторожности, Морган едва не забыл о соседях, которые могут сказать Исаку или Неа, что видели их машину, выезжающую ночью или заезжающую поздним утром. Однако, и на этот случай у альфы был план. В случае чего, он может сказать, что ездил к одному знакомому омеге. Развлечься. Неа поверит. Он ведь уже видел Кирсу. Надо только самого Снежка предупредить, чтобы потом подтвердил его слова. «Разорюсь я так на этом уёбке», — закатил глаза Морган, мысленно подсчитав, сколько он уже потратил денег на услуги омеги. В свою комнату вернуться он успел за четверть часа до того, как проснулся кто-то из «родителей». Руки нервно подрагивали, а самого Добытчика переполнял восторг. Как хищника, наконец-то дорвавшегося до охоты и удачно поймавшего вожделенную добычу.***
Смех с истеричными нотками заставил Моргана разлепить глаза. Холодный ветер ласкал обнаженное тело, а возле каменного алтаря стояло знакомое божество, прикрывая рот ладонью. — Что смешного? — не понимал альфа. Последний раз он слышал смех Есена, когда упустил знак от богини милосердия и надежды. И сейчас, почему-то, вспомнился именно тот случай. — Смертный, ты тот еще кадр, — пытаясь успокоиться, бог выпрямился. Но улыбка так и растягивалась сама собой. — Ты тут, конечно, заливал соловьём, что хочешь переродиться, но все твои действия говорят об обратном. — В смысле? — Морган буквально подлетел к нему. Схватил за плечи. Даже не обратил внимания на то, как недобро сверкнули кроваво-красные глаза, а вертикальный зрачок сузился до едва заметной полоски. — Я что, снова упустил какой-то чертов знак?! Есену было достаточно лишь слегка пошевелить пальцами, чтобы в следующее мгновение альфу отшвырнуло в сторону. Удар боком о дерево выбил из лёгких воздух. — Я не люблю, когда меня трогают, — змеёй прошипел бог. — А теперь, что касается твоего вопроса. Да, ты снова проморгал знак. Даже два знака. — Как это? — морщась от боли, медленно вставая с земли, Морган пытался понять, как такое могло произойти. — Эти знаки вообще хоть были, чтобы их можно было заметить?! — Были! — пискнул женский голосок. А в следующее мгновение перед альфой возникла ОНА. Юная представительница давно вымершего женского рода. Низкорослая, худенькая и хрупкая. С длинными прямыми золотистыми волосами и огромными небесно-голубыми глазами. Облаченная в белоснежную тунику, она сжимала золоченый посох. В отличие от Есена, у богини не было украшений. Само воплощение скромности и невинности. — Ты… — девушка ткнула посохом в грудь Моргану. — Ты самое ужасное создание из всех, что только мне доводилось видеть! Как можно было не заметить мои знаки?! Как можно было так жестоко поступить с тем омегой? С детьми?! — Похоже, что тебе удалось разгневать Орку, — усмехнулся Есен, облокотившись задом о свой алтарь и постукивая по камню когтями. — Ладно, — альфа вскинул руки в примирительном жесте. — Ладно, голубя я не заметил. Это был очень «жирный» знак, который я не заметил по своей глупости. А остальные? — Остальные? — Орка опустила посох. На её детском сердцевидном личике отразилась растерянность. — Н-но… Как их можно было не заметить? Разве лунного света было недостаточно? — Света? — Лунного света, льющегося прямо на омегу, чтобы ты пощадил его и дитя в его утробе. А потом… Неужели глядя в глаза того ребёнка, ты ничего не почувствовал? Разве ты не видел, как он невинен, чист и беззащитен? — А-а, так вот какими были те знаки, — закатив глаза, Морган устало посмотрел на богиню. — Послушайте, Орка, должен вас огорчить, но было бы неплохо сделать ваши знаки более внятными. Сложно что ли было, чтобы голос из вне сказал: «Остановись!»? Или чтобы невидимая рука остановила меня? Или, как вариант, поселить в душе сомнение? — Я — хорошая богиня, — скрестив руки на груди, вздёрнув острый носик, Орка круто отвернулась от него на пятках. Колыхнулась юбка туники. — Я не заставляю людей делать что-то против их воли. — Ага, понятно, — обойдя её, альфа приблизился к красноволосому богу. — И что теперь, Есен? Мне не видать шанса на перерождение? — А сам как думаешь? — Да какое ему перерождение?! — завизжала Орка. — Если бы кто-то из богов мог предвидеть, что это чудовище и убийца столько жизней загубит, то никто бы не позволил тебе возродить его душу! — Мне не нужно разрешение этих ничтожеств, чтобы что-то сделать, — голос Есена стал холоден, словно сталь. — А ты знаешь правила, Орка. Он принёс себя в жертву на моём алтаре. И мне решать его судьбу. — Ты не можешь идти против остальных богов. — Могу, Орка, — бог ощерился, демонстрируя железные клыки. — Я — истинный хозяин этого мира. И если бы я слушался этих ничтожеств, то тебя бы сейчас не было. Ни тебя, ни всех тех, кто жаждал отмщения и права на вторую жизнь. Богиня закусила нижнюю губу. Морган слушал их разговор, из которого становилось понятно, что корсарианская Святая стала таковой благодаря странному божеству. — Ты не смог искупить свои грехи, — Есен взглянул в сторону смертного, — посему останешься доживать жизнь в этом теле. — Хорошо. Только… скажи, что ты за божество? — Зачем? — недобро сверкнули кроваво-красные глаза. — Вдруг я надумаю приносить тебе жертвы. Должен же я знать, какому божеству и за что приносить дары. — Дурак, — буркнула Орка, растворившись в воздухе. — В любой стране, в любой из религий имя мне — Осень… Услышал Морган, прежде чем его отбросило в сторону.***
— Снежок! — Улриг загородил омеге дорогу. Тут же подтянулись близнецы Лав, синхронно попивая яблочный сок из трубочки. — Поговорить надо. — И о чем же? — Кирса даже не взглянул на него. Он всё еще думал, стоит ли идти на урок литературы или лучше прогулять. Новый учитель, заменяющий ушедшего в декрет мистера Кифера, мистер Уотан Арвидж, ему не сильно нравился. — Что это за слухи ходят? Якобы ты спелся с Роффе и теперь за ним хвостиком бегаешь, — альфа встал в позу, скрестив руки на груди. — Вот как? И кто же пустил такие слухи? — Кирса перевёл взгляд на близнецов. Те одновременно пожали плечами. — Не имеет значения — кто, — прорычал Улриг, схватив омегу за плечо. — Главное, что это правда. Что, так понравился в течку его член? У тебя есть хоть немного гордости, Снежок? Ведёшь себя, как… Кулак прилетел ему в лицо раньше, чем он успел закончить. Застонав от боли, альфа отступил. Ухватился за лицо, чувствуя, как из носа течет кровь. — Наговорился? — холодно осведомился Кирса, разминая кулаки. — Улриг, скажи честно: ты бесишься, потому что сам хочешь меня трахнуть? — Ай-ай, какие ужасные слова я слышу в храме науки, — раздался нравоучительный голос. — Варсен, вам должно быть стыдно. Вы же омега, а так разговариваете. В моё время за такие слова могли заставить язык отмывать мылом. — Но мы живём не в «ваше время», — нахмурившись, фыркнул омега. Прошел мимо учителя, не обращая внимания на его тираду. Куда важнее было узнать, откуда подул ветер. Нужно найти того, кто распространял эти лживые слухи про него и Роффе. Едва войдя в класс, Кирса тут же почувствовал странную атмосферу, царившую здесь. Резко стихли все разговоры. Практически все уставились на него так, будто бы он совершил какой-то тяжкий грех. Альфы и беты смотрели мрачно, недовольно, а вот омеги и вовсе с ненавистью и презрением. Будто у последних он украл дорогую побрякушку. Или еще чего. — Че вылупились, блять? — ощерившись, Кирса прошел к своей парте. Но не спешил садиться за неё, разглядывая новые надписи, которые на ней красовались. — Серьёзно? Ну и кому руки оторвать за такие художества, уёбки? — Что, правда глаза колит, Варсен? — хрюкнул со своего места Райнер Сигард. Когда-то он был вторым отличником после Роффе. Но из-за амнезии последнего, теперь именно Райнер считался лучшим. — На значение этих закорючек мне поебать, — омега двинулся к нему. — Меня больше волнует, кто из вас возомнил себя бессмертным. Ну? Может, тот, у кого хватило яиц испоганить парту своими художествами, соизволит явить свой ебальник? — Роффе в конец с ума сошел, если решил иметь дело с этим мужланом, — громко фыркнул кто-то из омег. А кто-то из альф кивнул на Гьорда, так что всё становилось на свои места. — Гь-о-орд, — пропел Кирса, подходя к нему. — Не пояснишь, что за дела тут творятся? — А ты будто не знаешь? — оскалился Яннике, чьи глаза были на мокром месте. — Ты… Всем известно о твоей репутации. Так какого же черта альф тянет к тебе? Разлучник! — Так и тянет ведь, что он даёт, а вы — нет, — гоготнул кто-то из альф, за что тут же был награждён испепеляющим взглядом омег. — В канал бы вас всех с вашими омежьими бреднями, — закатив глаза, Кирса уже собирался уходить. Но натура его не позволяла так просто оставить это дело. Поэтому он резко обернулся, схватил Яннике за волосы и со всей силы приложил лицом об парту. Омежка вскрикнул. Попытался дать сдачи, из-за чего началась драка. Кто-то достал телефон. Стал снимать видео. Несколько омег хотели было вмешаться, но тоже в итоге отхватили. Кирсе довольно быстро удалось сбить спесь с Яннике. Достаточно было его несколько раз ударить кулаком в живот, выбивая дух. Брезгливо вытерев руку о штанину, Варсен в полнейшей тишине вернулся к своей парте. Лицо, шею и руки украшали царапины от ногтей Яннике. Некоторые чуть кровоточили и неприятно зудели. — Ты… об этом пожалеешь! — прошипел Гьорд, шмыгая носом. Под глазом стремительно зрел синяк. Нос и губа — разбитые, мгновенно распухли. — А как ты понял, что слухи распускает Яннике? — спросил Улриг, подсев рядом. Словно это не ему несколькими минутами ранее дали по физиономии. — Предположил, — мрачно буркнул Кирса. На самом деле об этом он не думал. И если бы один из одноклассников не указал на Гьорда, то не сразу бы догадался. Теперь же, зная, откуда дует ветер, подозревал, что это не конец. Тут и провидцем не надо быть, чтобы понять: Яннике очень сильно обиделся из-за Моргана. И как и его старший брат Валдис, не станет разбираться с альфой, а решит выместить злость и обиду на «сопернике». Вот только была вероятность, что оба Гьорда, скорее всего, пожелают превратить жизнь Кирсы в ад. Из-за альф, которым куда милее вишня, чем персик или манго.***
— Давно не виделись, — ощерился Конрад Ланзо, преградив Моргану дорогу. — Куда так спешишь, беспамятный? — Уж явно не на встречу с тобой, — огрызнулся Роффе. К его удивлению дружков старшеклассника поблизости не было. — А жаль. Нам ведь есть, что обсудить. — Неужели? Ланзо перестал улыбаться. Подошел вплотную к Моргану. — Тебя с Яннике какие отношения связывают? — Никакие. Мы просто одноклассники. — А со Снежком? — Тем более. С такими, как он, отношения не заводят. Таких только дерут. А что? — Просто стало любопытно, — Ланзо пристально смотрел на Моргана. Словно пытался что-то для себя понять. — Знаешь, если тебе нужна шлюха, то ты знаешь к кому обратиться. Но не нужно давать надежду, а затем предлагать непотребства порядочным омегам. — Я никому надежду не давал. И если на то пошло, то любые взаимоотношения с омегами ведут к сексу. Если омега не готов отдать мне своё тело, то и мне нет смысла с ним дальше продолжать носиться. — Хорош бросаться пафосными цитатами, — рявкнул над их головами Грегер Стуре. — Марш на занятия, бездари. Вам не омег надо обсуждать, а учебу. Ланзо, у тебя за четверть два по истории будет. Роффе… литература явно не твой предмет. — А вы что, нашим классным руководителем решили заделаться, мистер Стуре? — Морган закатил глаза. Хотя, раз уж он остался в этом теле, то действительно надо бы заняться учебой. Подтянуть оценки, если в будущем он хочет устроиться на нормальную работу с приличной зарплатой. — Просто напоминаю, для чего вы здесь находитесь, — учитель скривился. Повернулся к младшеклассникам, которые бегали по коридорам, заведя руки назад и чуть наклонившись вперёд. — Не бегать! Как насмотрятся своих фейцуйских мультиков… Вслед за мистером Стуре решил удалиться и Ланзо. «Может, ему тоже жизнь испортить?» — про себя размышлял Морган, провожая старшеклассника взглядом. Он ведь хорошо помнил, как шестёрки Конрада с ним обошлись. Не понравилось Ланзо, что вернувшийся из больницы «несчастный» привлекает к себе слишком много внимания. Думая о том, как бы отомстить Конраду и его шайке, альфа вошел в класс. На возмущения учителя математики не обратил внимания. Сел за свою парту, погрузившись в мысли. Ему было интересно, как скоро пропажу Ингера заметят? Наверняка работники кафе «Ароматы кофе» заподозрят неладное, ведь их начальник не отвечает ни на звонки, ни на сообщения. Да и Исак вскоре должен будет начать нервничать. Должен же он заметить пропажу своего любовника и детей? Зато Неа обрадуется, что его больше никто не побеспокоит. Из раздумий Моргана вывело неприятное чувство. Будто бы кто-то сверлит пристальным взглядом. Яннике смотрел на него обиженно, поджимая дрожащие разбитые губы. Голубые глаза слезились. Волосы были небрежно расчесаны, но видно, что за них хватали. Синяк под глазом. Распухший красный нос. «И кого ты успел выбесить, «порядочный омега»?» — про себя фыркнул Морган. И взгляд сам собой скользнул к Кирсе. И тут всё встало на свои места. Хотя, стоит признать, что Снежок, в отличие от Гьорда, держался с куда большим достоинством. Не показывал, если его что-то тревожило. А царапины на лице, руках и шее непременно должны были доставлять дискомфорт. Впрочем, самого Моргана это не касалось. И он не видел смысла лезть в разборки двух омег.***
Уйти домой пораньше не вышло. Мало того, что прихвостни Ланзо караулили под дверью класса, и под белы ручонки уволокли в туалет на четвёртом этаже. Так еще и Валдис туда заявился вместе с парой своих приятелей омег и младшим братом. — Вал, меня начинает напрягать излишнее внимание к моей скромной персоне с твоей стороны, — едко ухмыльнулся Кирса, прикидывая, сумеет ли он достать ножик из кармана брюк в случае необходимости или нет. — Ты точно ориентацию не сменил? Ну, не переключился на омег? — Избавь меня от своих тупых речей, падаль, — Валдис взмахнул рукой. Держался прямо, кривя губы. — Сколько тебе раз говорить, чтобы ты держался подальше от наших альф? Что, чужое нравится? — Ну начинается, — закатив глаза, Снежок устало осмотрел на подстилку Ланзо. — И кто на этот раз посмел на меня при тебе облизнуться, что ты теперь бесишься? — Морган тебе не достанется! — выпалил Яннике, с трудом сдерживаясь. — Он мой! Станет моим. А ты всё портишь. Судя по вздохам шестёрок Ланзо, удерживавшим Кирсу, им подобные разборки тоже изрядно надоели. — И мы сделаем так, что на тебя никто не станет облизываться, — заявил Яннике, а сам на брата старшего взглянул выжидательно. — И что же? Волосы обрежете или лицо испортите? — Тоже вариант, но ведь есть вещи повеселее. Калекой тебя сделаем. Валдис зловеще улыбнулся. Достал из сумки, завёрнутую в целлофановый пакет бутылку с белизной. — Ну и куда мы это тебе зальём, Варсен? В задницу или в глаза? Альфы ударили по ногам, силой заставили опуститься на колени. Схватили за волосы, вынуждая запрокинуть голову. Внутри Кирсы всё похолодело, когда к его лицу поднесли бутылку, а в нос ударил сильный аромат хлорки.