Нам завтра в другой город

Так значит, завтра чтобы никто не опаздывал, — пытался достучаться Стас до всех окружающих, пока сам с Димой укладывал безвольную тушку Серёжи на ближайшую кровать. — Я не понял, меня все услышали? — Хорошо, мам, — отдалённо донёсся из коридора голос Арсения. — Завтра едем в Новокузнецк, поезд в 6:35. Если хоть одна скотина… — Да поня*ик*ли мы, поняли. Спать иди, мать, — Шастун на уже очень нетвёрдых ногах шёл в свой номер. Шапка сползла набок, куртка нараспашку, а под ней одна только майка, в руке был теперь спизженный бокал. — А ты теперь у нас Антон Шатун, — сонным голосом пробурчал с постели Матвиенко. Стас закрыл дверь за Димой, который уже собрался в свой номер и поспешил открыть его ключом, чтобы скорее лечь спать, день выдался долгим и тяжёлым. — Ты застегнись хотя бы для приличия, — Арс небрежно запахнул куртку Антона так, чтобы она скрыла его от холода и чужих взглядов, хотя вокруг давно никого не осталось. — Не смеши меня, для прили*ик*чия! Для приличия, ты бы такую хуйню не творил. — О чём ты? — Да ты уже и забыл! Вот, пожа-а-алуйста, подсказка номер один: видите, там у дерева стоит господин? — Ах ты об этом! Да ничего бы не случилось, тем более вот он я, цел и невредим. — Да пошёл ты! — Антон эпатажно захлопнул дверь перед самым носом Арсения. — Прости, — больше уже для двери негромко добавил Арс. Приподнятое настроение, как рукой сняло. Остался лишь эфемерный осадок в груди. Противный звонок будильника. Давно пора было его сменить. В душевой журчала вода — это Дима проснулся ни свет ни заря и пошёл умываться. — Э, брат, ранний подъём — участь стариков, — Арс потягивался после недолгого сна. — Сам ты старый! Были бы у тебя дети, тогда бы посочувствовал. В холле уже стояли Стас и Антон, находившийся в полудрёме. — Кому это он звонит? — Серый ночью куда-то свалил, а теперь вот опаздывает на поезд, — у Антона был севший голос, как будто он вообще сегодня не спал. Однообразный стук колёс мог теперь сниться только в кошмарах, хотя виды за окном были поистине завораживающие. Арсений и Антон курили в тамбуре, Дима снова висел на проводе с женой, а Серёжа описывал свои невероятные похождения. — Ну лежу я и думаю, а не попить ли водички! Холодненькой, газированной… В мини баре шаром покати, вот я и ушёл в магаз. А ночь же! Закрыто везде! Пока я добрался… Арсений перестал его слушать. Он думал только о двух вещах: какой будет зал, удобный ли, просторный ли, и… А что «и»? Ну вот же он, стоит тут, курит. Что о нём думать-то? Обычные глаза, ничего особенного. И хватит пялиться на него! Это слишком заметно. Антон лежал на верхней полке и читал очередную книгу. — Просвещаешься? — Ага. Рассказы Чехова, как раз про тебя пишут. — О! И что пишут? — «Болезнь моя только в том, что за двадцать лет я нашел во всем городе только одного умного человека, да и тот сумасшедший!» — Что правда, то правда! — крикнул из соседнего купе Поз. Между городами было много остановок. На очередной из них Серёжа предложил пойти в ближайший магазин за продуктами. — Стас у нас, видимо, питается святым духом, — Дима уже запрыгивал обратно в поезд. — Ну почему же? — Шеминов распахнул куртку и продемонстрировал запас шоколадок и крохотную бутылку коньяка во внутреннем кармане. — Ооо! Совсем другой разговор. Что же ты раньше молчал? — Раньше было незачем. Это Оксанке «гостинцы», мы же в Новокузнецке с ней встретимся. — Точняк! Антон стоял на перроне и курил. Вид у него был не из лучших, он упорно смотрел в телефон и не замечал, как пепел начал сваливаться на его кроссовок. — Не помешаю? — учтиво поинтересовался Арс. — Не, только не беси. — Не буду. — Дура блять! Ну и пусть катится на все четыре стороны, — он сделал глубокую затяжку, всё ещё продолжая сверлить телефон взглядом. — Ира? — Да-а… Поезд тронулся. Никого это не смутило. Но через несколько мгновений до Антона и Арса дошло — это их поезд. Антон схватил Арсения за рукав куртки и заглянул через глаза будто бы прямо в душу: — Бежим, еблан!!! Они кое-как подбежали к стремительно ускоряющемуся поезду, и Антон от безысходности начал метаться, было видно, что он вот-вот выйдет из себя. — Хватайся! — Антон уже пытался зацепиться за ближайшую подножку. В его глазах застыл немой ужас: он совершенно не знал, что делать. Как неожиданно и неудачно всё сложилось. Арсений подтянул Антона за руки в последнем вагоне. Обошлось. — Мы идиоты, — выпали Шаст. — И что! — Арсений заключил его в свои объятия. Держал крепко-крепко. И не отпускал. Казалось, всё так и должно быть, и Антон даже не возмущался. Они пробирались через нескончаемые вагоны, громко смеялись, да так, что на них стали оборачиваться, ругались с кондукторами… Серёжа, Дима и Стас даже не обратили внимания, когда «опоздуны» прокрались мимо них. Они заперлись в своём купе и застыли в ступоре. Уставленные друг на друга взгляды говорили о многом. Каждый не совсем понимал, что происходит. Дыхание учащалось. Нужно что-то делать, но что? Они оба этого хотели. Антон сделал шаг навстречу: он обхватил Арсения и утянул за собой на боковую койку. Арс неловко пошатнулся и рухнул вместе с Шастом. — Ты…- Антону не дали закончить. — Замолчи. В дверь постучали. Антон с Арсением притихли и не издавали ни звука. [Что за грохот?] — сообщение от Серёжи. [Всё нормально, спать иди.] — печатал Арсений одной рукой, а второй закрыл рот плачущему от смеха Антону, который пытался освободиться. Свет погасили. Мимо проплывали огни придорожных деревень и редкие фонари вдоль трасс. Только поезд мерно покачивался из стороны в сторону. Они смотрели друг другу в глаза и видели целый мир. Никого больше не существует, кроме них самих. Только они вдвоем. Тишина. И ровно бились рядом два сердца.