Одни в мире демонов

Ласковые солнечные лучи поглаживают по животу, шаловливым котёнком тычутся в лицо. «Это, конечно, сон, — фиксирует Юго полусонным сознанием. — Откуда в Убежище солнце?» Солнечный котёнок заигрался: когтями-иголочками скребёт по векам. Юго распахивается глаза — спальня залита тёплым светом, за окном — голубое небо, настоящее, без единой полоски. Он поворачивает голову. Дина спит в излюбленной позе: на боку, подложив под щёку ладонь. Светлые волосы разметались по подушке, лямка ночной сорочки съехала с плеча. В памяти оживают соблазнительные картины минувшей ночи. В мире людей они усиленно навёрстывают то, от чего были вынуждены отказываться в мире демонов. Юго невесомо целует её в обнажённое плечо и замирает. Аккуратная грудь Дины также мерно вздымается. Значит, можно с чистой совестью продолжать любование. Одна из прядей над виском как будто выбелена неземным светом. Она поседела в тот день, когда на Убежище напал Эндрю с элитным отрядом. Юго и Лукас должны были всех защитить. Дина не отговаривала их, понимала, что иначе нельзя, но её глаза до краёв наполнились болью. Это было самым сложным — причинять ей такую боль, видеть, как она ковыляет позади всех детей, не оборачиваясь и прижимая к груди их подросшую и наверняка тяжёлую дочь. Юго выжил ради Дины, иначе бы не хватило сил. С полумёртвым Лукасом на спине он чудом дополз до временного укрытия — подземных ходов, вырытых загадочным демоном-вегетарианцем Сон-Джу, о котором часто рассказывали дети. Даже не глядя в небо, Юго знал, что оно сияет мириадами звёзд. Это давало надежду. Его настолько вымотали дорога, а после борьба за жизнь Лукаса, что он заметил изменение в облике Дины только на следующий день. И то, потому что она сама на него указала. — Ты всё равно самая красивая, — он поцеловал её в висок сухими и разбитыми губами. — Теперь мы с тобой похожи. Два сапога пара, — улыбнулась она. Юго потягивается и встаёт с кровати. На полу разбросана одежда. Взгляд цепляется за кружевное бельё. Он подбирает вещи и аккуратно развешивает на стулья. Мелочь, а Дина обрадуется. Он с трудом уговорил её оставить наведение порядка до утра. — А если дети зайдут? — волновалась она, уже лёжа в кровати. — Милая, с нами остались только малыши. Они подумают, что мы прибирались в шкафу. — А если Рэй и остальные вернутся? — Они никогда не возвращаются рано утром. — Если найдут Эмму, примчатся хоть в пять утра. Юго вздохнул. Эмма — их главная боль. Он не может простить себе, что позволил ей в одиночку заключить опасную сделку с капризным божком. Никто не знает, какова плата. Остаётся надеяться, что не жизнь. Эмма бесследно исчезла, когда они переносились в мир людей. Даже Фил, державший её за руку, не сразу заметил это. — Если Эмма вернётся, нам всем будет не до подобных мелочей. Втихомолку задвинем улики под кровать, — он нежно куснул её за ухо. — Юго! — Что? Твоими стараниями там идеальная чистота. Странное у него сегодня настроение: воскресенье, выходной, а он вместо того, чтобы валяться в кровати, собирается на прогулку. По дороге к выходу он заглядывает в комнату малышей. Среди одинаковых кроваток взгляд сразу выхватывает тёмную головёнку дочери. Ани-Мари опять переползла к Кэрол и развалилась поперёк кровати, в то время как рыжеволосая малышка вынуждена ютиться с краю. Кэрол — одна из сестёр Эммы. Вполне возможно, сестра по крови: они очень похожи внешне. При взгляде на неё сердце болезненно сжимается. «Эмма, где же ты?..» Юго перекладывает Ани-Мари обратно на её кровать, помогает Кэрол устроиться поудобнее, проверяет, как спят остальные, и выходит в коридор. За входной дверью слышатся чьи-то шаги, в замке поворачивается ключ. Юго замирает: «Неужели?..» Но это всего лишь Лукас. Усталый, с тёмными кругами под глазами и неизменно доброй улыбкой. Любимый брат и лучший друг, чудом выживший на Пруду. Юго бесконечно благодарен Эмме, которая подбила его на опасную экспедицию. Без её участия их встреча никогда бы не состоялась. — Доброе утро, — говорят они синхронно и сжимают друг друга в объятиях. Металлический протез холодит спину Юго. Его поставили Лукасу вместо правой руки, которую он потерял на Пруду. — Как дежурство? — продолжает Юго, отступив на шаг. — На удивление спокойно, наверное, сегодня снег выпадет, — от улыбки в уголках его глаз появляются забавные морщинки. — Всего четвертых больных привезли, и все несерьёзные. — Но ты всё равно жутко устал, — проницательно замечает он. — Да, пришлось заполнять кучу бумаг, которые остались с прошлого раза. А вы как? Что-то ты рано сегодня. В жаворонки решил заделаться? — Да нет. Просто захотелось прогуляться с утра. — Рэй и остальные ещё не вернулись? — Я бы сразу тебе написал. Или позвонил, наплевав на все правила. — От них есть какие-то новости? — Нет. Видимо, им не до этого или в запретных зонах не ловит связь. Запретные зоны — последняя надежда. Последнее место, в котором Эмма могла затеряться. Если её там нет, остаётся искать только на других планетах, но в начале двадцать первого века люди были заняты войной друг с другом, а не освоением космоса. — Всё-таки жаль, что мы вместе с ними не участвуем в поисках, — лоб Лукаса пересекает грустная морщинка. — Работа — не школа: её нельзя безнаказанно прогулять, а потом наверстать упущенное, — отрезает Юго. — И если не мы, то кто бы сидел с самыми мелкими? Эти курицы бывшие мамочки? — Они действительно выручают нас. Иногда ты сам зовёшь их на помощь. — Но это не значит, что мне приятно с ними общаться. Они смотрят на меня как… голодные тигры. Никогда мужчин не видели, а теперь вырвались на свободу. А на холостого тебя так вообще… — Глупости! Ладно, хорошей прогулки. Я посмотрю на детей, а потом в душ и спать. — Приятных снов! Юго выходит на улицу и неспешно идёт по тротуару. В мире людей взрослым пришлось тяжелее, чем детям. То, чему их учили в приюте — наполовину забыто или непригодно-недостаточно в новой жизни. Путь Юго — противное ощущение собственной беспомощности, вечерняя школа и желание поскорее вырваться из-под этого гнёта, обрести независимость. Общим для всех людей из мира демонов было привыкание к новому миру и его сложным порядкам. Лукасу повезло больше других — его медицинские знания и навыки были на хорошем уровне, в школе это быстро заметили. В итоге его отправили работать в больницу. Пока что в качестве медбрата, но уже на следующий год он собирается поступать в медицинский университет. В мире людей человек без бумажки — букашка. Ему необходим диплом, чтобы стать настоящим врачом. Юго тоже пытался работать в больнице, но быстро понял, что это не его. В пекарне с Диной ему нравится гораздо больше. Дина работает неполную смену три раза в неделю, остальное время занимается детьми. Ещё один минус мира людей: сумасшедший ритм жизни и мало времени на близких. Юго с тоской вспоминает Убежище, в котором мог провести с женой целый день. Он останавливается возле церковной ограды. Не думал, куда идёт, и в итоге пришёл сюда. «Или Ты привёл меня?» — вопрошает Юго чистые небеса. В первый раз его привёл Рэй. — Я подумал, здесь тебе будет удобнее молиться, чем на чердаке, — пояснил он, когда Юго с недоумением разглядывал яркие витражи. — В конце концов, это место как раз для молитвы. — Откуда ты знаешь, что я молюсь на чердаке? — об этом не знала даже Дина. Во всяком случае, он ей не говорил. Чердак, конечно, хуже, чем люк и голая равнина, но можно открыть окошко в крыше и увидеть звёзды. — Я не хотел подслушивать, но в большой семье сложно что-то скрыть. И да, когда я понял, что ты делаешь, я сразу ушёл, так что не беспокойся, ничего личного я не слышал. Только то, что ты просил, чтобы нашлась Эмма, — Рэй замолчал, разглядывая пол. — Я тоже об этом молюсь. Юго удивлённо хмыкнул. «Никогда бы не подумал». Внутри церкви Рэй провёл целую лекцию по готической архитектуре. Юго слушал краем уха, его волновало другое. Стоял ясный день, на потолке отсутствовали признаки даже нарисованных звёзд, но у него возникло чувство, будто он стоит на коленях возле Убежища, будто он… дома. — Эмме бы здесь понравилось, — неожиданно сказал Рэй. — Думаешь? — Юго покосился на распятие, по которому, казалось, сочилась настоящая кровь. — Ей не нравится насилие. — Это жертва. Она бы поняла. Она тоже пожертвовала собой. В тот день храм был пустым — сегодня наполнен людьми. Юго многого не понимает. Зачем молиться всем вместе? Не лучше ли одному, ведь это что-то очень личное? Хотя, конечно, сложно построить и содержать такое здание в одиночку. Зачем сложные молитвы и гимны? Не лучше ли молиться своими словами? Но у него ощущение, что он скоро переступит черту, с его глаз спадёт пелена, и он всё поймёт. В один из заходов в церковь он увидел красивую церемонию. Невеста в ослепительно белом платье и жених произносили клятву перед алтарём. Юго вспомнил, что это называется венчание. Он читал про это книгах и видел в фильмах. В тот момент он подумал, что было бы неплохо обвенчаться с Диной — повод для праздника. У них не было настоящей свадьбы. Они расписались по совету клана Ратри, чтобы проще решать юридические формальности. Юго был рад, что им не предложили шикарную свадьбу: такой «подарок» он бы не смог принять. Быть должным клану Ратри ещё по одному пункту — нет, спасибо. Лучше он сам заработает и устроит Дине праздник. В церкви ему сказали: перед тем как обвенчаться нужно креститься, а, чтобы креститься — пройти катехизацию. Юго подумал, что это не так уж сложно: его всегда интересовала Библия, и Дина, наверное, согласится, когда узнает, зачем это. Ещё бы дождаться Эмму. «А есть ли смысл ждать?..» Юго кидает монетку в ящик для пожертвований и берёт свечу. Ещё одна вещь, которую он никак не может понять — отсутствие фиксированной цены. Не знаешь, сколько заплатить, потом беспокоишься — то ли положил слишком мало, то ли слишком много. Впрочем, свечи ставить необязательно, и он это делает далеко не всегда, но сегодня захотелось. Он подходит к ближайшему подсвечнику, зажигает свечу и думает об Эмме и тех, кто отправился на её поиски. Плавящийся воск обжигает пальцы. Больше он не задерживается и также неспешно направляется домой. Входная дверь распахнута настежь. Юго вспоминает основы ОБЖ, которые они проходили в вечерней школе, и перед тем, как что-то предпринять, достаёт из кармана телефон. «Чёрт, звук выключил перед тем, как зайти в церковь, и забыл включить!» На экране высвечиваются десять пропущенных от Дины, двадцать от Лукаса, пять от Рэя и три смс. Юго разблокирует телефон и читает первое попавшееся сообщение: «Эмма нашлась!!!»