Pictures From the Road

Глаза Джона загорелись, когда они проехали мимо выцветшего рекламного щита. Вот оно. Идеальное отвлечение. — Окружная ярмарка! — он взволнованно повернулся к Лавкрафту. — Мы должны поехать туда! Ты хочешь? Лавкрафт понятия не имел, что такое «окружная ярмарка», но был совершенно уверен, что там будут люди. Он неопределённо пожал плечами. — Ну же! Будет весело! Пусть даже волнение в голосе Джона было не совсем заразительным, тем не менее, Лавкрафту было очень трудно сказать «нет». — Хорошо. — Правда? Лавкрафт кивнул. — О боже, я не был там целую вечность, это будет потрясающе! Они отправились, следуя указателям (один с коровой, щеголяющей голубой лентой, другой с детьми, едущими на шатком на вид приспособлении и улыбающимися), и вскоре выехали на скромную ярмарочную площадь. Джон припарковал грузовик в дальнем конце стоянки (позже его будет легче найти), и они направились к ярко украшенным входным воротам, где расплатились и вошли. Лавкрафт уже нервничал. Он обвел взглядом ярмарку, наблюдая за детьми, шумными аттракционами, толпами людей вокруг и между очередями, киосками и выставками, постоянной бомбардировкой звенящей музыки и мигающих огней. День был жаркий, и пахло именно так: тёплыми людьми, тёплыми животными и тошнотворным оттенком тёплого мусора. Он зашаркал рядом с Джоном. Огромное разнообразие вещей, происходящих вокруг них, было почти ошеломляющим. — Джон? Зачем нужно это место? — Просто для развлечения. Знаешь, потусоваться с друзьями и хорошо провести время. Лавкрафт задумался над этим. — А. Мы здесь, потому что мы друзья. Джон рассмеялся. — Я почти уверен, что ты слишком много об этом думаешь. Мы в отпуске, помнишь? Мы должны получать удовольствие, — Лавкрафт иногда зацикливался на самых странных вещах. Ну что ж. Джон огляделся, пытаясь понять, что им следует сделать в первую очередь. — Знаешь, что самое лучшее? — он задумался. — Что? — Мне не нужно присматривать за Рути и Уином, — рассмеялся он. — Они бы таскали меня повсюду с самого входа. Пока Джон говорил, взгляд его упал на прилавок с едой. Идеально. — Эй, Лавкрафт, ты любишь сахарную вату? — Сахарную… вату? — он выглядел крайне озадаченным. Джон схватил Лавкрафта за руку и умело повёл его через толпу к ларьку. Пока они стояли в короткой очереди, он наблюдал, как Лавкрафт с любопытством разглядывает прядильную машину и готовую вату, висящую над прилавком в больших пластиковых пакетах. — Пахнет сладко. Джон усмехнулся. Когда подошла их очередь, он купил два пакета: один с пушистым розовым облаком сахара, другой — с голубым. Он снова взял Лавкрафта за руку. — Пойдём, поищем, где можно сесть. Они двинулись дальше по ярмарочной площади, пока не нашли площадку со столами для пикника. — Ну, обычно на ярмарке ты ешь, пока гуляешь, — сказал Джон со знанием дела. — Но так как это твой первый раз, я думаю, ты захочешь сесть. Как только они сели, Джон открыл один из пакетов. — Кстати, они оба твои. Я только немного возьму, — он оторвал кусочек голубого пуха и передал пакет Лавкрафту. — После тебя, — сказал он с нетерпеливым возбуждением на лице. Лавкрафт заглянул в мешок с пухом. Пахло едой, но на неё не очень похоже. — Это настоящая вата? Джон рассмеялся. — Боже, Лавкрафт, это сладость! С каких это пор ты боишься съесть что-нибудь? — Мне было просто любопытно, — ответил Лавкрафт. Он сунул руку в пакет и попытался осторожно отщипнуть маленький кусочек, как это сделал Джон. Вата прилипла к его руке комком. Он нахмурился. — Это не выглядит достойно. Джон откинул голову в наигранном раздражении. — Ты на ярмарке не чтобы вести себя достойно, просто попробуй! Лавкрафт наконец уступил. Он поднёс покрытые пухом пальцы ко рту и попробовал сладость, старательно избегая насмешливого взгляда Джона. Пух растаял в тот же миг, как коснулся его языка. Его глаза расширились от удивления. — Вкусно. — Видишь? Тебе следует больше доверять мне в следующий раз. Лавкрафт робко взглянул на него и вернулся к сахарной вате. Смотреть, как он поглощает сладости, всегда было странно впечатляюще, и этот раз не стал исключением, хоть от ваты и было больше беспорядка, чем от обычной еды. К тому времени, как Лавкрафт закончил оба пакета, его руки и большая часть лица были покрыты следами розового, голубого и фиолетового пуха. Джону пришлось очень постараться, чтобы сдержать смех; чёрт возьми, даже Уин ел сахарную вату аккуратнее. Мысль о братьях и сёстрах и липких лицах вызвала у него озорную улыбку. — Эй, наклонись на секунду, у тебя немного на щеке осталось. Лавкрафт вытер рот липкой рукой, но этим сделал только хуже. — Нет, просто… Иди сюда, — сказал Джон, потянувшись одной рукой к подбородку Лавкрафта и плюнув на большой палец другой руки. В глазах Лавкрафта отразилось замешательство, но он держался относительно спокойно, пока Джон пытался соскрести сахар большим пальцем. Тут Джона осенила мысль, и он замер. — Так, гхм, так немного лучше. Давай я принесу тебе салфетку. Подожди здесь, — он поспешно встал и быстро отошёл от стола. Что это было? Он просто пытался быть забавным, вытирая часть беспорядка, как он обычно делал для своих младших братьев и сестёр бесчисленное количество раз. А потом он подумал о том, чтобы сделать шаг вперёд и — он почувствовал, как его смущение растёт только из-за того, что он вспомнил это, — слизать сахар, просто чтобы увидеть выражение лица Лавкрафта, а потом действительно слишком много думал об этом и— Мне нужно найти салфетку. И перестать думать об этом. Мне стыдно, потому что это было бы не смешно, а странно. Вот и всё. Он схватил салфетку с ближайшего прилавка с едой и вернулся к столу для пикника, обнаружив, что Лавкрафт раздобыл ещё сахарной ваты и аккуратно слизывает её с пальцев. Джон остановился как вкопанный, когда его сердце сделало кульбит. Боже, почему? Почему он разводит ещё больший беспорядок, верно? Верно. Конечно. Очевидно. — Это действительно очень вкусно, — сказал Лавкрафт, заметив возвращение Джона. Джон вдруг почувствовал невероятную благодарность за то, что Лавкрафт ничего не замечает. — Да, я думал, что тебе понравится. Лавкрафт внимательно посмотрел на него. — Джон, у тебя очень красное лицо, тебе слишком жарко? Тебе нужна вода? — Я в порядке! — может быть, не такой он и рассеянный, каким кажется. Джон понял, что им обоим нужно отвлечься; нужно что-то, что сможет отвлечь внимание Лавкрафта от него, а также поможет отвлечься от того, что застало его там врасплох. — Эй, давай сходим на какие-нибудь аттракционы! Он практически потащил Лавкрафта за собой. Того, казалось, особенно заинтересовал один из атракционов в форме гигантского осьминога, который кружил и вращал в воздухе маленькие автомобили с людьми. Джон почувствовал, как чужая рука легла ему на плечо. — Джон, — с любопытством спросил Лавкрафт, — как думаешь, я смогу это сделать? — Ты хочешь сходить на этот? — Нет. Сделать это, — поправил он, указывая на механического осьминога. Джону вдруг представилось, как Росинант летит по воздуху. — Пожалуйста, не надо. — Но этим людям, похоже, нравится. Ты можешь сидеть в грузовике, а я буду его крутить. Это может быть… весело? Казалось, Лавкрафт искренне пытался проникнуться духом поездки. Джон улыбнулся ему со странной гордостью. — Я ценю эту мысль, правда, но не стоит. Лавкрафт пожал плечами. — О, выглядит интересно. Давай сходим в дом с привидениями! Лавкрафт, казалось, заинтересовался. — Привидения? — Ну, на самом деле там нет привидений. Это имитация. Плечи его собеседника разочарованно поникли. — Оу. Тем не менее, они всё равно пошли в дом с привидениями. Джон, в кои-то веки избавленный от необходимости изображать непоколебимого старшего брата, получал огромное удовольствие, попадаясь на нелепые джампскейры, разыгрывая тревогу в попытке заставить Лавкрафта проникнуться духом этого места. Лавкрафт, однако, терялся в деталях. «Эта паутина довольно реалистична, но слишком прочна.» «Этот зомби совсем не был похож на настоящего зомби.» (Джон оставил это без комментариев). «Как думаешь, эти обои отслаиваются специально или они просто плохо сделаны?» Джон уже собирался сказать ему, чтобы тот перестал придираться, когда понял, что Лавкрафт всё это время улыбался. Каким-то образом он получал удовольствие. Когда из люка перед ними с грохотом вывалился скелет, Лавкрафт явно обрадовался. — О! То же самое случилось со мной однажды в одном затонувшем корабле недалеко от Бермудского треугольника. Хороший корабль, — сказал он задумчиво. — Ну. Был. Какое-то время. Настала очередь Джона озадачиться. Лавкрафта охватила ностальгия? Он был погружён в мысли об этом, когда из-за спины выскочила фигура в резиновой маске и схватила его за плечи. Застигнутый врасплох, он вскрикнул — смущающе громко — и подпрыгнул, чуть не сбив Лавкрафта с ног. Лавкрафт рефлекторно поймал его. Прежде чем отпустить, он наклонился и тихо сказал: — Всё в порядке, Джон. На самом деле это был не оборотень. Ты в безопасности, — его голос был неожиданно добрым, и они были очень близко друг к другу— Очень близко. Слишком близко. Джон вырвался из хватки Лавкрафта и попятился с широко раскрытыми глазами и бешено колотящимся сердцем. Лавкрафт с беспокойством наблюдал за ним. — Если нам когда-нибудь придётся иметь дело с оборотнями, я справлюсь с ними, — предложил он. Он, кажется, не шутил, но Джон всё равно рассмеялся. Путь по остальной части дома с привидениями был как в тумане. Джон, вместо того чтобы просто притворяться ради Лавкрафта, стал нервничать по-настоящему. К счастью, ему удалось не броситься снова в объятия своего напарника. Лавкрафт продолжал восхищаться случайными деталями. — Эти брызги крови довольно реалистичны, не думаешь? Как только они вышли на улицу, Лавкрафт с беспокойством посмотрел на Джона. — Похоже, тебе не понравился дом с привидениями, — заметил он. Джон наконец немного успокоился. — А, нет, это было весело! — сказал он с улыбкой. По крайней мере, некоторое время. — Иногда бояться достаточно весело. Лавкрафт прищурился. — Тебе поэтому нравится моё общество? — Что? Нет! — может быть, Лавкрафт не так твёрдо придерживался концепции дружбы, как думал Джон. — Я же говорил, что не боюсь тебя. Разве ты боишься меня? Разве поэтому мы друзья? Его напарник склонил голову набок и задумчиво посмотрел на него. — Твоя способность впечатляет, — сказал он, выдержав паузу, — но не представляет опасности, так что нет, я тебя не боюсь. И ты говоришь, что не боишься меня, но в то же время, похоже, очень боишься этого фальшивого оборотня. — Я не боюсь! — возразил Джон. — Он застиг меня врасплох. — Твоё сердце билось довольно быстро. — Это потому, что… — Да. Нет. Не говори этого вслух. — Ладно, может быть, он немного напугал меня, — закончил он, запинаясь. Лавкрафт успокаивающе похлопал его по плечу. — Всё хорошо, Джон. В этой части страны очень мало оборотней. Джон поморщился. После всего этого Джон предложил несколько более спокойных атракционов. Они катались на чёртовом колесе; Лавкрафт перегнулся через борт и попытался сосчитать все деревья вдалеке. Они пошли на карусель; Лавкрафта она, казалось, ошеломила. Они катались на крошечных американских горках в форме дракона; Лавкрафт настаивал, что это движение напоминает ему о доме, и требовал, чтобы они снова прокатились на них. В промежутках Джон покупал всё, что мог найти, что, по его мнению, могло бы понравиться Лавкрафту: морожоеное, шоколадный батончик во фритюре, слойка с кремом. «Слава богу, Фицджеральд оплачивает счёт, » — подумал он, когда Лавкрафт остановился перед прилавком, где продавался бекон в шоколаде на палочке. Одна только еда может разорить его. После аттракционов они обошли выставку животных. Джон с профессиональным интересом объяснял Лавкрафту некоторые детали животноводства и какие черты желательны, скажем, для призовой курицы. Лавкрафт шёл следом и вежливо слушал, но отвлёкся, когда они прошли мимо особенно большого и пушистого кролика. В конце концов они миновали сельскохозяйственную выставку. — Знаешь, когда я был младше, я выиграл голубую ленту на ярмарке, похожей на эту, за то, что вырастил самую большую тыкву в округе, — прежде чем Лавкрафт успел ответить, Джон с усмешкой толкнул его локтем. — Наверное, я просто всегда умел обращаться с растениями. Лавкрафт усмехнулся. — Розашарн сказала мне, что это жульничество, — продолжил Джон, — но всё, что я сделал, — подтолкнул тыкву в правильном направлении. — Очень изобретательно. — Именно это я ей и сказал! Они ещё немного погуляли и поболтали. Джон был рад видеть, что, несмотря на жару, шум и толпу людей, Лавкрафт, казалось, хорошо проводил время. Он тоже: было удивительно приятно просто побродить вместе. Они приблизились к секции с играми, и Джон почувствовал внезапное желание покрасоваться. — Давай постреляем, — заявил он, указывая на тир. — Зачем нам кого-то убивать? — Это игра. Оружие фальшивое. — А. Джон купил несколько игровых жетонов у владельца ларька. — Вот, иди первым, — сказал он, протягивая Лавкрафту потёртый игрушечный пистолет. — Задача в том, чтобы сбить как можно больше целей. Лавкрафт посмотрел на пистолет, потом на мишени. Он пожал плечами и потянулся через стойку, протягивая руку. Джон схватил его. -С помощью пистолета, Лавкрафт. — О, — он переложил пистолет в другую руку и снова потянулся через стойку. Джон снова остановил его. — Стреляя из пистолета! Для этого приходят в тир! — Это кажется излишне трудным. Джон со смехом кивнул. — Ага, эта игра на ловкость и удачу. Мужчина за прилавком посмотрел на них и закатил глаза. Целился Лавкрафт предсказуемо ужасно. — Хорошо, дай-ка мастер покажет, как это делается, — усмехнулся Джон. Прошло много времени с тех пор, как он в последний раз стрелял, и теперь горячо надеялся, что не слишком опозорится. Он поднял пистолет с уверенностью, которой не чувствовал, и выстрелил. Его первая попытка не удалась, но после ещё нескольких навык стал вспоминаться, и вскоре он сбил достаточно мишеней, чтобы претендовать на приз. Лавкрафт, казалось, был искренне впечатлён. Джон пожал плечами. — Когда растёшь в бедности, учишься либо хорошо стрелять, либо голодать, — улыбнулся он. — Выбирай, что хочешь. Лавкрафт осмотрел все игрушки и закончил плюшевым котёнком лавандового цвета с огромными блестящими глазами. Он держал его осторожно, будто не хотел причинить ему вреда. Вид сурового мужчины, деликатно держащего в руках (откровенно нелепо выглядящую) игрушку, странным образом повлиял на эмоции Джона. Ему хотелось рассмеяться, сфотографировать, сказать Лавкрафту, что он странный. И под «странный» он подразумевал «очаровательный». Он почувствовал, как по лицу снова пополз жар. — Давай найдём место, где можно присесть. Скоро стемнеет, и начнётся фейерверк, — поспешно сказал Джон. Пока они шли, он снова почувствовал лёгкое прикосновение к своему плечу. — Джон, что это такое? Он повернулся и тут же пожалел об этом. Лавкрафт уставился на вход в другой аттракцион. Туннель Любви. — Это похоже на дом с привидениями? — нетерпеливо спросил он. — Нет. Вообще ни капли. — Но внутри, кажется, очень темно. Прямо как в доме с привидениями. — Ага, — Джон немного ускорил шаг. — Там даже есть вода. — Конечно, — он совершил ошибку, повернувшись, чтобы посмотреть на своего напарника, и был столкнулся с четырьмя внимательно следящими за ним глазами (два из них принадлежали плюшевому котёнку). — Это реально скука смертная, — Джон сделал попытку. — Просто темно, тихо, и… — он слишком поздно вспомнил, кому это говорит. Лавкрафт, казалось, был искренне взволнован. — Там тихо? Блять. Блять. Блять. Блять. Всё кончено. — Да, давай… давай сходим, — Джон старался, чтобы в его голосе звучал энтузиазм. Джон старался, чтобы в его голосе звучало не слишком много энтузиазма. Джону очень хотелось отключиться на следующие десять минут своей жизни. Факт того, что Лавкрафт был явно очень рад перспективе поездки, не помогал. Джон был уверен, что он понятия не имел, в чём на самом деле смысл этого атракциона, что это не было какой-то продуманной шуткой с его стороны, но от этого не стало легче стоять в (очень короткой) очереди, пытаясь спрятаться под шляпой, пытаясь смотреть куда угодно, кроме улыбающейся фигуры мужчины рядом с ним. Он должен радоваться; улыбка Лавкрафта была редкостью. Изучая свои ботинки, Джон услышал, как прохожий сказал: «О-о-о, посмотри на эту очаровательную пару! Тот, что ниже, так смущён!», и ему резко захотелось в качестве способности получить спонтанное человеческое самовозгорание, дабы избавиться от своих страданий. Всё стало ещё хуже. Когда они подошли ко входу, Лавкрафт заметил неловкость Джона. — С тобой всё в порядке, Джон? Ты снова очень красный. Джону захотелось встряхнуть его и всё объяснить. Все здесь знают. Все, кроме него. Он попытался силой воли впихнуть это в голову Лавкрафта. Не сработало. Что, если он уже знает? И всё ещё хочет пойти? Ботинки Джона стали ещё интереснее. Просто прекрати. Всё не так. Он бы не стал. И ты тоже. Ты просто… устал. Подошла их очередь, и вскоре их отвели к узкой лодке в форме лебедя. Места на скамейке определенно было недостаточно, чтобы между сидящими на ней было хоть какое-то пространство, поэтому они сидели, прижавшись друг к другу. Лавкрафт с любопытством оглядывался по сторонам. — Лодка очень маленькая. Она предназначена для детей? — Нет, — Джон понял, что его голос звучал сдавленно. Поездка началась, и они поплыли в темноте, сопровождаемые слабой музыкой. — Довольно приятно, — заметил Лавкрафт. — Должно быть больше таких аттракционов. Джон сидел очень тихо, максимально прижимаясь к борту крохотной лодки, однако его нога и вся правая рука всё ещё были прижаты к Лавкрафту. На самом деле, это не было совсем уж неприятно. Он смотрел прямо перед собой, а с колен Лавкрафта на него оценивающе уставился плюшевый котёнок. Он почти успокоился, когда Лавкрафт внезапно пошевелился и убрал свою руку. Джон повернулся, чтобы спросить, почему он это сделал, но замолчал: вместо этого Лавкрафт положил её на спинку сиденья за его плечами. Джон замер. В его голове пронеслось полмиллиона мыслей и вопросов. Лавкрафт наклонился и сказал: — Мне показалось, что тебе нужно больше места. Я видел, как люди перед нами делали так же. Так лучше? Нет. Да. Они сидели так, казалось, целую вечность. Джон сидел очень тихо, чувствуя себя так, будто всё его тело горит, и пытался разобраться в странных противоречивых чувствах, возникнувших в его груди. Лавкрафт, однако, казался удоволетворённым, радостно оглядываясь в темноте и обнимая Джона за плечи так, будто они занимаются этим каждый день. Поездка наконец закончилась. К своему удивлению, Джон почувствовал лёгкий укол сожаления, когда Лавкрафт убрал руку и вылез из маленькой лодки. Чёрт. возьми. Он печально вздохнул и последовал его примеру. — Это было очень приятно, — сказал Лавкрафт. — Хочешь сходить снова? Да. Нет. — Давай найдем место, с которого будем смотреть фейерверк, — сказал он вместо этого. Они нашли относительно уединённый участок на траве и устроились в ожидании. Лавкрафт затих, отщипывая травинки и наблюдая за людьми вокруг них. Его нервозность, по крайней мере, казалось, исчезла. Джон тоже сидел тихо, будучи в полном замешательстве. На какое-то время от размышлений его отвлёк фейерверк. В зрелище не было чего-то необычного, но от этого оно не доставляло меньше удовольствия. Первые несколько громких тресков заставили Лавкрафта вздрогнуть от неожиданности, но как только взрывы в небе стали ускоряться, он быстро пришёл в восторг. — Джон! Ты видел? — Ага, — улыбнулся тот. Было действительно искренне приятно видеть Лавкрафта в таком хорошем настроении. Лавкрафт наблюдал за фейерверком, и Джон тоже, но большую часть времени он наблюдал за напарником. Джон попытался запечатлеть этот образ в голове: то, как огромное пальто Лавкрафта раскинулось вокруг него по траве, как его волосы отражали мириады цветов фейерверка наверху, наклон его подбородка, широко раскрытые глаза и слабая улыбка, в конце концов, то, как он всё ещё бережно держал этого лавандового котёнка одной рукой. Да ты вообще голову потерял, Джон Стейнбек. Он печально улыбнулся в темноту. Это будет очень интересный отпуск.