***
Инструкции Тома были предельно ясны: прийти на платформу пораньше, найти пустое купе и открыть книгу. — Пусть они сами придут к тебе, Гарри. Тебе не нужно их искать. Кем были эти самые "они", Том не слишком ясно выразился, но Гарри доверял ему, как и всегда. Честно говоря, он все равно не слишком стремился познакомиться со своими потенциальными новыми друзьями. Не то чтобы он не хотел иметь друзей — напротив, он был в восторге от этой перспективы. Ведь они, как и он, могли творить магию. Именно эта часть встречи с ними заставляла его волноваться. Том был совершенно уверен, что опыт пребывания в Хогвартсе будет сильно отличаться от того, что он получил в начальной школе маглов, но какая-то часть Гарри всё ещё боялась разочароваться. В конце концов, у людей была привычка разочаровывать его. А что, если они тоже подумают, что он ненормальный? Том сказал ему, что даже среди ведьм и волшебников он был редкостью. — Сила, подобной той, которой обладаешь ты, не является чем-то обычным, Гарри. Я не могу не подчеркнуть невероятность того, что четыре чрезвычайно могущественных волшебника — Гриндевальд, Дамблдор, ты и я, жили в одном столетии. И, по-видимому, он обладал не только силой. — Ты вступаешь в мир, в котором ты будешь благословлен деньгами, славой и властью. Не трать их впустую. Всё происходящее сильно давило на него… он определенно не хотел всё испортить в свой первый день. Поэтому он сделал в точности так, как сказал ему Том: прибыл на платформу 9 ¾ в 10 утра и сразу же сел в Хогвартс-экспресс. Легко найдя пустое купе он закрыл за собой дверь прежде, чем сесть и достать свою копию Стандартной Книги заклинаний (1 курс) и дневник, который подарил ему Том. Он сказал, что Гарри может практиковать магию в поезде, и поэтому мальчик намеревался заняться именно этим. Целью Гарри было попробовать все заклинания, записанные в дневнике и первой главе учебника. Это была сложная цель, но Том сказал, что колдовать с помощью палочки намного проще, чем без нее. Гарри надеялся, что он был прав. Что касается самого Тома, то он занял тело какого-то бедолаги, который покупал кофе возле вокзала Кингс-Кросс в 9:58 утра. Перед тем как он ушел, Том предупредил, что распределение на факультет будет проводить говорящая шляпа, которая также была опытным легиллиментом. Гарри был в восторге от рассказа, но сильно нервничал и хотел, чтобы Том присутствовал на распределении с ним… но он понимал и опасения Тома. Том не хотел, чтобы кто-нибудь знал, что он в школе - в особенности говорящая шляпа, читающая мысли. Из-за этого факта сознание Тома было вынуждено ненадолго отделиться от сознания Гарри. И даже тогда Том ясно дал понять, что следует принять меры предосторожности. — Не впускай ее в свои мысли, Гарри. Просто попроси её распределить тебя в Слизерин и покончи с этим. — Почему Слизерин? — Потому что ты мой наследник и, следовательно, Наследник Слизерина, глупое дитя. Так что, очевидно, Гарри собирался поступить на факультет Слизерина. Примерно через четверть часа после того, как поезд тронулся, Гарри уже попробовал палочкой все заклинания, которые ранее он мог делать без её применения. Как и сказал Том, колдовать палочкой было гораздо проще. Довольный своим успехом, Гарри хотел приступить к работе над учебником. Но как раз в тот момент, когда он собирался попрактиковаться в движениях палочки для щекочущего заклинания (никогда не знаешь, когда это может пригодиться), дверь его купе открылась. В дверях неловко стоял мальчик примерно его возраста. Лицо гостя было покрыто веснушками и обрамлено огненно-рыжими волосами. — Извини, — нервно начал мальчик, — ты не возражаешь? Все остальные купе заняты. Гарри с любопытством посмотрел на него. — Конечно, заходи. Мальчик сел напротив Гарри. — Итак, как тебя зовут? — Вежливо сначала представиться, — мягко прокомментировал Гарри. Мальчик вздрогнул. — О, точно! Я Рон, Рон Уизли. Уизли… Гарри задумался. Откуда он знал эту фамилию? Ах, точно, орден Феникса. Значит, потенциально ценный союзник. Гарри улыбнулся ему. — Я Гарри Дурсль. Как раз в тот момент, когда они представлялись, мимо их купе проехала тележка, наполненная всевозможными сладостями, которые Гарри ещё не приходилось видеть. — Что-нибудь хотите купить, дорогие? — Нет, я не хочу… — Да, пожалуйста! — сказал Гарри с ослепительной улыбкой. У женщины, казалось, вообще не было ничего (буквально ничего), что он ранее пробовал, но у неё был богатый ассортимент сладостей со странными названиями. Бобы Берти Боттса со всеми вкусами, Лучшая жевательная резинка Друбблс, Шоколадные Лягушки, Тыквенные пирожки, Пирожные из Котла, Лакричные Палочки и ряд других странных лакомств. Не желая упустить новые вкусности, Гарри поступил совершенно разумно и купил всего понемногу. Уизли широко раскрытыми глазами смотрел, как Гарри принес все накупленное обратно в купе и положил на пустое сиденье. — Ты голоден? — Немного. — Сладкоежка? — О, определенно, — сказал Гарри, откусывая большой кусок тыквенного пирога. Он действительно любил сладости — хотя не то, чтобы кто-то спрашивал его об этом раньше. Ему уже довольно сильно нравился Рон Уизли. Тем временем мальчик напротив достал скомканный сверток и развернул его. Внутри было четыре бутерброда, один из которых он надломил. — Она всегда забывает, что я не люблю солонину. — Обменяю его на одно из этого, — сказал Гарри, поднимая пирожок. — Или на два, или на четыре. — Поверь, ты не захочешь это есть, всё высохло, — сказал мальчик Уизли. — У мамы не так много времени, — быстро добавил он, — Знаешь, нас пятеро поехало в Хогвартс. Гарри только улыбнулся. — Уверяю тебя, я пробовал еду и похуже. Мне просто сейчас захотелось немного солонины. Так что побалуй меня. Десять минут спустя купе было завалено фантиками от конфет. По правде говоря, Гарри чувствовал себя из-за этого факта немного неуютно. Подумать только, он устраивал беспорядок! Серьезно, как это недостойно с его стороны… Если бы Том был рядом, ему, без сомнения, было бы очень больно. К счастью, его поведение, кажется, расположило его к мальчику Уизли, а тот факт, что Том не знал о беспорядке, не мог не радовать. — Итак, — сказал Уизли с полным ртом шоколада, — Значит, ты магглорожденный? Гарри покачал головой. — Полукровка… Но это сложно. В этот момент в дверях их купе появились трое мальчиков его возраста — двое с крупным телосложением и щуплый мальчик гораздо ниже, очень бледный, с самыми светлыми волосами, которые Гарри когда-либо видел. О-о-о, он понял, кто это, просто взглянув! Определенно Малфой. — Я слышал, что Гарри Поттер в этом поезде, — властно сказал мальчик. — Кто-нибудь из вас двоих видел его? Гарри и мальчик Уизли оба покачали головами. — Знаешь, вежливо представиться, прежде чем задавать вопросы, — не удержался от комментария Гарри. Мальчик выпрямился и немного выпятил грудь. — Малфой, Драко Малфой. — Представившись, Малфой злобно посмотрел на Уизли и сузил холодные серые глаза. — Рыжие волосы, потрепанные книги, поддержанная мантия… ты ведь Уизли, не так ли? Прежде чем Уизли успел огрызнуться, вмешался Гарри. — Да, это Рон Уизли. Меня зовут Том Эванс. Рад познакомиться с вами. — Он протянул Малфою руку для рукопожатия. Но мальчик просто уставился на него так, как будто его рука была какой-то оскорбительно грязной вещью. — Эванс? Это ведь не волшебная фамилия, не так ли? Значит, ты грязнокровка? Он не стал дожидаться ответа и ограничился усмешкой. — Тогда, Крэбб, Гойл, давайте продолжим поиски. После того, как Драко Малфой ушел, Гарри повернулся к Уизли и увидел, что тот смотрит на него в замешательстве. — Ты в порядке, Уизли? — Я думал, ты сказал, что тебя зовут Гарри Дурсль. — Я? Уизли кивнул. — И только что ты сказал Малфою, что тебя зовут Том Эванс. Гарри моргнул. — Так я и сказал. Ну что ж, думаю, теперь я Том Эванс. Пожалуйста, обращайся ко мне так. Уизли медленно кивнул, настороженно глядя на Гарри. Тем временем Гарри внутренне съежился. Его игра с именами может плохо для него обернуться… но он действительно не хотел славы Гарри Поттера в данный момент, не говоря уже о том, что он вроде как хотел драматично появиться на церемонии сортировки. Ну что ж, что сделано, то сделано. Он посмотрел на Уизли. — Знаешь, до того, как ты появился, я практиковался в некоторых заклинаниях. Рыжий мальчик посмотрел на него с интересом. — О, я знаю одно! Мои братья меня научили. Гарри усмехнулся, услышав это. — О, пожалуйста, покажи мне. Стремясь произвести впечатление, Уизли полез в маленькую клетку рядом с ним и вытащил толстую серую крысу. Это было странное, жалкое существо с длинным костлявым хвостом и большими глазами. Гарри также не мог не заметить, что у него не хватало пальца на ноге. Кто-то его отрезал? — Её зовут Короста, это совершенно бесполезная крыса и она почти всегда спит. Мой брат Перси получил сову от отца за то, что его назначили старостой, а мне в свою очередь перешла Короста. Хотя, скорее всего, ей скоро кранты. Она живет в нашей семье уже десять лет… — Десять лет? Это долгий срок. — Гарри кивнул. — Она довольно забавно выглядит. Уизли усмехнулся. — И я могу заставить ее выглядеть еще смешнее. — Он прочистил горло. — Солнце, маргаритки, сливочное масло, сделай эту глупую, жирную крысу желтой. Он взмахнул палочкой, но ничего не произошло. Короста была того же серого цвета и крепко спала. Гарри посмотрел на него с застенчивой улыбкой. — Я совершенно уверен, что это не настоящее заклинание. — Фред и Джордж, думают, что они такие чертовски умные… — Уизли фыркнул. — Почему никто не может показать мне настоящую магию? Гарри удивленно посмотрел на него, а затем на его лице появилось любопытное выражение. — Послушай, Уизли, я мог бы продемонстрировать тебе несколько заклинаний. — Продемонстрировать? — Да, ну, я обнаружил, что для практики заклинаний на самом деле нужно двое. Я не буду знать, правильно ли они работают, если я буду совсем один, понимаешь? Так что ты не мог бы мне немного помочь?***
Как раз в тот момент, когда Гарри практиковал свое Силенцио на Уизли, которого все происходящее немного смущало (несмотря на то, что он согласился участвовать в серии экспериментов Гарри), дверь их купе ещё раз распахнулась, явив девушку серьезного вида с густыми волосами и большими передними зубами на пару с маленьким пухлым темноволосым мальчиком, который выглядел ужасно нервным, съежившись позади. — Кто-нибудь из вас видел жабу? — спросила она без предисловий. — Мальчик Невилл потерял ее. Гарри посмотрел на нее и подумал, не сказать ли ей, какой грубой она была, врываясь в их личное пространство подобным образом, но он начинал понимать, что это нормальное поведения для детей его возраста. Грубо. Так вот, Гарри не верил в пустую трату времени, но он никогда не разговаривал с людьми так, как будто имел право на их ответы. Разговаривать с кем-то и делить с ним пространство - это вообще-то акт великодушия, верно? Тем временем Уизли посмотрел на нее так, словно у нее выросла вторая голова, но, тем не менее, попытался ей ответить. Но у него ничего не вышло. Нахмурившись, он пнул Гарри в ногу. Гарри застенчиво улыбнулся. — Верно. Фините. Глаза девушки загорелись. — Ты занимаешься магией? Гарри медленно кивнул. — Просто пробую несколько очень простых заклинаний. Уизли недоверчиво посмотрел на него. При этих словах девушка радостно улыбнулась. — Ну, тогда продемонстрируй что-нибудь ещё! Гарри пожал плечами и указал палочкой на Уизли, у которого не было времени среагировать. — Риктусемпра. И с этими словами Уизли разразился неудержимым хихиканьем. — П-прекрати! Гарри кивнул и отменил заклинание. Между тем девушка выглядела очень, очень завидующей. — В любом случае, — сказал Гарри, не обращая внимания на пристальный взгляд девушки и Уизли, — Мы не видели никаких жаб. Здесь было несколько лягушек, но из шоколада. Может быть, кто-нибудь из старост мог бы помочь? Девушка моргнула, прежде чем воскликнуть: — О, почему я об этом не подумала? Давай, пошли, Невилл! И с этими словами она исчезла так же быстро, как и появилась, оставив Гарри и мальчика Уизли неловко пялиться на дверь. Гарри покачал головой и направил палочку на сиденье. — Вингардиум Левиоса. — Короста!***
Выйдя из поезда вместе с Уизли, следовавшим за ним, Гарри пошел на звук глубокого, грубого голоса, ревущего: — Первогодки! Первогодки, сюда! — Это был дружелюбный рев, совсем не похожий на рев Вернона, и Гарри улыбнулся. Следуя за голосом, Гарри заставил себя не таращиться, когда обнаружил, что рёв исходит от огромного мужчины — на самом деле, он был совершенно уверен, основываясь на пропорциях тела, что мужчина был, по крайней мере, частично великаном. Очевидно, люди и великаны могли скрещиваться, Гарри только не хотел знать, как. — Давайте, сюда, садитесь в лодки! Теперь осторожнее. Еще есть первогодки? Гарри бросил взгляд на мужчину, прежде чем сесть в одну из лодок, в которой было два пустых места. Он оказался между той странной девочкой и скромным мальчиком, которых встретил ранее в поезде. — Не больше четырех на лодку! — услышал он голос великана. — Опять ты! — сказала девушка в качестве приветствия. — Меня зовут Гермиона Грейнджер, а тебя? Гарри повернулся к девушке с густыми волосами и обнаружил, что она смотрит на него яркими, нетерпеливыми карими глазами, делавшими её похожей на сову. — Гарри Эванс, — ответил он, игнорируя хихиканье Уизли за спиной. Девушка слегка нахмурилась, глядя на Уизли, который слегка пихнул Гарри, но выражение ее лица смягчилось, и она указала на мальчика рядом с ней. — Это Невилл Лонгботтом. Его жаба все еще не нашлась. Вы, случайно, не встречали её за это время? Гарри и Уизли снова покачали головами. — Все сели? — внезапно услышали они крик великана. Когда никто не запротестовал — Тогда прямо, ВПЕРЕД! Плавно лодки отчалили от причала, скользя по черным водам озера. Тонкие волны мерцали в слабом свете вечерних звезд и ламп, которые освещали замок Хогвартс - великолепной, крепкой крепости, которая умудрялась казаться изящной и очаровательной, вырисовываясь на фоне серо-голубого неба, как фантазия, рожденная прямо из умов легкомысленного, нетерпеливого флота первокурсников. Все, что Гарри чувствовал, — это благоговейный трепет; быть тут, вдыхать свежий, влажный воздух вокруг себя и наслаждаться нежными прикосновениями прохладного ветерка, щекочущего его лицо, когда то, что должно было стать его новым домом, возникло, ожило перед ним, было совсем не похоже на посещение замка в воспоминаниях Тома. Всё было намного ярче, намного увлекательнее, чем он ожидал. Глубокая боль шевельнулась в его груди, и Гарри задался вопросом, возможно ли скучать по месту, в котором ты никогда раньше не был. — Он так красив… — выдохнул он, когда замок стал полностью виден, и он, наконец, смог разглядеть детали множества башен и башенок, украшающих каменное сооружение. Грейнджер быстро и решительно кивнула. — Я не могу поверить, что это реальность, просто удивительно! Гарри повернулся к ней с веселой улыбкой. — Конечно, это реально. Удивительные вещи тоже могут быть реальными, знаешь ли. Она хмуро посмотрела на него. — Я не это имела в виду, — сказала она, ее щеки немного покраснели, — Это было выражение, вот и все. — Головы вниз! — раздался дружелюбный, но громкий голос великана, когда лодки, шедшие впереди, достигли утеса, на котором стоял замок; группа детей немедленно пригнула головы, когда маленькие лодки прошли через завесу плюща, которая скрывала широкое отверстие в скале. Затем они плыли по темному туннелю, пока лодки не остановились в своего рода подземной гавани, где они выбрались на берег из мелкой гальки. — Эй! Я нашел жабу! У кого-нибудь не хватает жабы? — крикнул великан, выставляя на всеобщее обозрение довольно толстую жабу. Увидев жабу, Лонгботтом подскочил к великану, блаженно воскликнув: — Тревор! — и крепко обнял жабу, горячо поблагодарив великана, заставив мужчину застенчиво почесать затылок. — Все здесь? — гулкий голос великана снова настиг их, когда он поднял один из своих огромных кулаков и трижды постучал в дверь замка. Одиннадцатилетние дети вздрогнули, а когда дверь распахнулась, появилась высокая худощавая ведьма в остроконечной шляпе поверх темных волос, посыпанных сединой, и в зеленом халате в тон. Гарри был очень впечатлён тем, что ей удалось не выглядеть глупо в своей шляпе. Она оценивающе оглядела детей, строгое выражение ее лица смягчалось лишь легкой материнской мягкостью. — Вот и первогодки, профессор МакГонагалл, — сказал гигант. Ах, так вот кто писал письма поступившим в школу. Неудивительно, что текст был так вежлив и лаконичен — женщина явно не потерпела бы ничего меньшего. — Спасибо, Хагрид. Я забираю их. Взмахом руки она распахнула двери шире, пропуская группу студентов в огромный вестибюль из тонко вырезанного мрамора, освещенный рядами мерцающих факелов. Они последовали за ней по холодному каменному полу, некоторые оглядывались на бездонный потолок наверху. Она завела их в маленькую комнату справа, из-за двери которой доносились приглушенные голоса старших учеников. К этому времени многие студенты, казалось, сильно нервничали, неловко ерзая на месте. — Добро пожаловать в Хогвартс, — сказала профессор МакГонагалл с мягким шотландским акцентом в голосе. — Скоро начнется банкет в честь начала семестра, но прежде чем вы займете свои места в Большом зале, вас распределят по факультетам. Сортировка — очень важная церемония, потому что, пока вы здесь, ваш факультет будет чем-то вроде вашей семьи. Вы будете посещать занятия с остальной частью вашего факультета, спать в общежитии вашего факультета и проводить свободное время в общей комнате вашего факультета. — Четыре факультета называются Гриффиндор, Хаффлпафф, Равенкло и Слизерин. Каждый факультет имеет свою собственную благородную историю, и каждый из них произвел на свет выдающихся ведьм и волшебников. Пока вы находитесь в Хогвартсе, ваши заслуги принесут вашему факультету очки, в то время как любое нарушение правил приведет к потере очков факультета. В конце года факультет, набравший наибольшее количество очков, награждается кубком, что является большой честью. Я надеюсь, что каждый из вас сделает честь тому факультету, на который вас распределят. — Церемония сортировки состоится через несколько минут перед остальными учениками. Я предлагаю вам всем привести себя в порядок, насколько это возможно, пока есть возможность, — закончила она, и взглядом задержалась на плаще Лонгботтома, косо застегнутым под его левым ухом, и носе Уизли, который был испачкан грязью. — Я вернусь, когда мы закончим приготовления, — заключила профессор МакГонагалл. — Пожалуйста, подождите спокойно. Сразу после того, как она ушла, поток приглушенного шепота вырвался из детей и Гарри стал прислушивался к обрывкам разговоров (в то время как вполуха слушал, как Грейнджер болтает обо всех заклинаниях, которые она посмотрела, и задавался вопросом, могут ли они пригодиться при сортировке), включая восклицание Уизли: — мой брат Фред сказал мне, что будет очень болючий тест! Гарри не мог не улыбнуться на это. Внезапно он услышал позади себя шумный визг. Он обернулся, увидев множество призрачных фигур, проплывающих сквозь стену. То, что было низким, толстым монахом, говорило: — Прости и забудь, мне кажется, что мы должны дать ему второй шанс… — Мой дорогой Монах, разве мы не дали Пивзу все шансы, которых он заслуживает? Он делает всем нам плохую репутацию и знаешь, на самом деле он даже не призрак. А что вы все здесь делаете? Улыбка Гарри превратилась в ухмылку. Значит, это были те самые призраки, о которых ему рассказывал Том. Никто не ответил, все первокурсники нервно переглядывались, поэтому Гарри решил вежливо ответить. — Мы ждем, чтобы нас рассортировали, сэр. — А, новые ученики! — воскликнул толстый призрак, весело улыбаясь им. Несколько человек молча кивнули. — Надеюсь увидеть вас в Хаффлпаффе! — сказал он. — Мой старый факультет, я на нём учился. Внезапно резкий голос прервал разговор. — Всё, прекращайте. Церемония сортировки вот-вот начнется. — Это была профессор МакГонагалл. Когда призраки удалились, она продолжила: — Теперь постройтесь в линию и следуйте за мной. — Затем женщина провела первокурсников через дверной проем, не обращая внимания на их судорожный восторг за спиной. Большой зал был действительно впечатляющим зрелищем — освещенный сотнями свечей, парящих высоко над четырьмя столами. За ними сидели старшие ученики, а на столах стояли сверкающие золотые тарелки, кубки и столовые приборы. В дальнем конце зала на небольшом возвышении находился пятый стол, за которым, по-видимому, сидели учителя. Наверху потолок Большого зала был похож на ночное небо, а случайные вспышки магии пробегали сквозь него с огненным мерцанием. Грейнджер наклонилась и прошептала ему: — Это очаровательно, выглядит как небо снаружи замка. Я читала об этом в Истории Хогвартса. Гарри рассеянно кивнул, глядя в потолок. Как только все они собрались в передней части зала, профессор молча поставила перед студентами небольшой табурет на четырех ножках, а сверху положила залатанную, потертую шляпу. Она выглядела ужасно старой, и, возможно, грязной и кишащим вшами, подумал Гарри. Внезапно зал затих, их глаза сконцентрировались на шляпе, заставляя первокурсников пристально наблюдать за ней, но никто из них не был готов к тому, что она откроет рот и запоет.Может быть, я некрасива на вид, Но строго меня не судите. Ведь шляпы умнее меня не найти, Что вы там ни говорите. Шапки, цилиндры и котелки Красивей меня, спору нет. Но будь они умнее меня, Я бы съела себя на обед. Все помыслы ваши я вижу насквозь, Не скрыть от меня ничего. Наденьте меня, и я вам сообщу, С кем учиться вам суждено. Быть может, вас ждет Гриффиндор, Славный тем, что учатся там храбрецы. Сердца их отваги и силы полны, К тому ж благородны они. А может быть, Пуффендуй ваша судьба, Там, где никто не боится труда, Где преданны все, и верны, И терпенья с упорством полны. А если с мозгами в порядке у вас, Вас к знаниям тянет давно, Есть юмор и силы гранит грызть наук, То путь ваш — за стол Когтевран. Быть может, что в Слизерине вам суждено Найти своих лучших друзей. Там хитрецы к своей цели идут, Никаких не стесняясь путей. Не бойтесь меня, надевайте смелей, И вашу судьбу предскажу я верней, Чем сделает это другой. В надежные руки попали вы, Пусть и безрука я, увы, Но я горжусь собой.
Ну, Том, конечно, не предупреждал его об этом. — Так что, нам просто нужно надеть шляпу?! Я убью Фреда, он говорил, что нужно будет драться с троллем. Тем временем профессор МакГонагалл шагнула вперед, разворачивая длинный свиток пергамента. — Когда я назову ваше имя, вы наденете шляпу и сядете на табурет, чтобы вас рассортировали, — заявила она, сделав паузу на мгновение. — Аббот, Ханна! Девушка со светлыми косичками, спотыкаясь, подошла к шляпе, надела ее на голову, причем шляпа почти поглотила все ее лицо. Была лишь минутная пауза, прежде чем… — ХАФФЛПАФФ! Стол, за которым сидела группа студентов в желтых галстуках, зааплодировал, когда Ханна подбежала и села. — Боунс, Сьюзен! — ХАФФЛПАФФ! — снова провозгласила она. — Бут, Терри! — РАВЕНКЛО! На этот раз хлопки раздались со второго стола слева, и несколько студентов в синих галстуках встали, чтобы пожать руку Буту, когда он присоединился к ним. Девушка по имени «Броклхерст, Мэнди» тоже отправилась в РАВЕНКЛО, а следующая девушка «Браун, Лаванда» была распределена в «ГРИФФИНДОР!», в результате чего самый дальний слева стол взорвался громкими возгласами. «Булстроуд, Миллисент» пошла в «СЛИЗЕРИН!», а вскоре после «Финч-Флетчли, Джастин» был объявлен хаффлпаффцем, гриффиндорец «Финниган, Симус» последовал за ним. — Грейнджер, Гермиона! Гарри почувствовал, как Грейнджер напряглась рядом с ним, но подтолкнул её, с, как он надеялся, яркой, ободряющей улыбкой. И она побежала вперед, нетерпеливо натягивая шляпу на голову. — ГРИФФИНДОР! — крикнула она примерно через минуту. Вскоре после этого вызвали Лонгботтома, бедный мальчик выглядел вполне готовым упасть в обморок, прежде чем Гарри улыбнулся ему. Он, спотыкаясь, поднялся по лестнице и неуклюже надел шляпу. Сортировка Лонгботтома была самой продолжительной, так как потребовалось на несколько мгновений больше, чем было у Грейнджер, чтобы решить: — ГРИФФИНДОР! Бедный Лонгботтом чуть не побежал к столу Гриффиндора в шляпе. Следующая сортировка, на которую обратил внимание Гарри, была «Малфой, Драко.» Шляпа едва коснулась его головы, как раздался крик: «СЛИЗЕРИН!». Ну, это было предсказуемо. За ним последовали Мун, Нотт, Паркинсон, две близняшки Патил и Перкс. Наконец профессор МакГонагалл позвала его по имени: — Поттер, Гарри! Гарри выпрямился, собравшись с духом и позволив своему лицу принять нейтральное выражение. — Гарри Поттер? — Она действительно только что сказала «Гарри Поттер»? — Это тот самый Гарри Поттер? — Ни за что! — Смотри, это он! Сев на табурет на несколько мгновений он был весь во внимании тихого шепота вокруг, но внезапно, когда запах затхлой кожи шляпы заполнил его нос, а широкие коричневые поля закрыли глаза, все голоса стихли. Все, кроме единственного голоса, который имел значение. Так, так, так, мистер Поттер, не так ли?