Полгода спустя, после возвращения Скалл.
Собрание Аркобалено…
— Через две недели Вонгола устраивает грандиозный прием в честь совершеннолетия наследника. — оглашает Реборн. — И мы все должны присутствовать. — во время проговаривания этих слов, солнце бросает особенно красноречивый взгляд на облако. Которое до сих пор даже не удосужилася побывать хотя бы на одном приёме у какой-либо из мафиозных семей или обозначить свое возвращение какой-нибудь выходкой в собственном стиле. Из-за чего весь мир мафии до сих пор прибывал в некой неопределенности, по поводу состояния слабейшего из бывших проклятых. Невольно тенденцию киллера подхватывают все из находящихся в комнате, бросая точно такие же взгляды в бывшую де Морт, что в последние пол года вела по большей части затворнический образ жизни. А если и выбиралась куда-либо за территорию поместья и прилегающих к нему территорий, то только в магазин или сопровождала Фонга в виде змеи, сбегая от чересчур активной парочки солнца и дождя. В отличие от кажется только и делающей, что спящей днями на пролет девушки, остальным приходилось по долгу покидать поместье, без возможности долгого в нём проживания. Но это не значило, что рядом со Скалл кто-то не находился на постоянной основе. Всё-таки было бы совсем не приятно повторение инцидента примерно двухлетней давности, когда они проснулись, а их облака и след простыл. Единственное, что осталось, это прощальная записка и невольные свидетели в лице Лар с Фонгом. Новая личина бывшего каскадёра даже спустя пол года напрягала каждого из них, ведь те были словно две противоположности. Впрочем, в их товарище, что вот внезапно оказался девчонкой, теперь настораживало много всего. Но по крайней мере, основные моменты вроде попыток сбежать от тренировок или только уклоняться и никогда не бить в ответ, остались прежними. Пожалуй, больше всего других Аркобалено волновало внезапно увеличившееся время сна Ска… Алисы. Было немного дико наблюдать, как постоянно активное облако превратилось в вот это. Конечно, каждый из них знал, что не стоит лезть, если их не просили. Тем более, если говорят, что всё в порядке, даже если всё совсем наоборот. Но честное слово, ещё совсем немного и каждый из них будет считать своим долгом затащить эту упрямицу к грозе для проверки её здоровья. И будет совсем не важно насколько сильно она упрямилась, не однократно сбегала из ручек заботливых товарищей, которые хотели сдать её на опыты… Кхм… Кхм… Точнее обследование с последующим лечением у Верде, где обязательно промелькнуло бы пара безобидных по мнению самого ученого экспериментов. — Это всё? — спрашивает она. Полностью игнорируя их взгляды. — Ты куда? — интересуется Лар. — Готовиться. — никого не стесняясь и откровенно зевая, отвечает Алиса. — Могла бы досидеть до конца собрания. — недовольно бубнит Колонелло. — Алиса. — говорит Фонг. — Ладно-ладно. — обратно плюхаясь с собственное кресло как-то кисло соглашается облако.***
Почти две недели спустя.
За день до мероприятия. Особняк Аркобалено.
— Скалл! Ты какого фига ещё не готова, кора?! — возмущался Колонелло, заметивший валяющуюся на диване Алису. — Алиса. — потряс её за плечо обеспокоенный Фонг. — Дайте поспать. Я несколько дней потратила для того, чтобы закончить все приготовления в срок. — отвернувшись от них, бубнит она. — Лакей, подъем! К сегодняшнему вечеру мы должны быть на месте. — проговорил подошедший киллер. — Эх… Встаю-встаю. — усевшись, потирая глаза, говорит она. — И зачем я вам только понадобилась? Ещё же целый час до отъезда. — Вот именно! У нас только час, а ты ещё не готова. — хмыкает Лар. — Не правда. — дуется черноволосая, на что получает скептичный взгляд от всех присутствующих. — Что не так-то? Я где-то испачкалась? — интересуется она, заметив их взгляды и уже самостоятельно осматривая себя. Вначале обращая своё внимание на одежду, что состояла из штанов, футболки с горлом, но без рукавов, и удлиненного приталенного пиджака. После этого она достала зеркальце и полезла проверять макияж, который тоже был в порядке. Всё вещи имели чёрный цвет, как и странный треугольник, что когда-то играл роль слезы на их с второй половинкой лице. Даже макияж был в тёмных тонах тёмных оттенков. — Да нет. — хмурится Скалл не находя никаких просчетов. — Никогда бы не поверила, что скажу это, но: Скалл будь добра напялить свое амплуа придурковатого каскадёра. — потирая переносицу говорит Милч. — Эх… — тяжело выдыхает Фантомхайф. После этого её тело начинает меняться буквально на глазах. Девчачие черты поплыли, сменяясь мальчишескими. Мускулатура была в меру развитой и подтянутой, но её с лёгкостью можно было отнести к тому самому типу мужской фигуры, когда сколько бы ты не качался, но Боди Билдером тебе явно не быть. Её волосы в миг стали укорачиваться до прежней длинны и сменили окрас с чёрного на фиолетовый. — Фух… — сделав небольшой вдох и выдох она… Точнее уже он, поднимает собственную голову, давая рассмотреть глаза, что в тон волосам сменили свой цвет с цвета обсидиана на фиолетовый. — Я бы не делал это на твоем месте, Реборн-семпай! — слышится два абсолютно одинаковых голоса Скалла с разных сторон. Одни со стороны, в которую были обращены взгляды всех присутствующих. Алиса говорила это, изменив собственное выражение лица на слегка придурковатое, как любила делать её вторая половинка, для того, чтобы подразнить всех вокруг. Вместе с этим она снова сменив свою позу. На сей раз, это была поза, в которой требовалось закинуть одну ногу на другую для того, чтобы образовать угол. На ногу образовывающую этот угол был поставлен локоть руки, что щеку. Второй же голос раздался за спиной у обладателя солнечного пламени, что вот совсем недавно раздумывал вернуться к старой практике «тычков и подзатыльников». Принадлежал он конечно же фигуре, что точь в точь копировала внешний вид оригинального Скалла де Морта, начиная от одежды с гримом и заканчивая самыми маленькими и незначительными привычками. — Йоп твою! Лакей, не пугай так! — сказал обернувшийся в сторону второго голоса киллер, что увидел там облако. — Стоп! — внезапно произнес Реборн, оборачиваясь обратно. Его же примеру последовали и все остальные, которые вот внезапно поняли, что что-то тут не так и решили обратить свое внимание стоящей фигуре, что своим обликом напоминала каскадера.***
— Я один это вижу? — как-то пришибленно спрашивает Колонелло. — Если ты видишь сразу два Скалла, находящихся в разных концах комнаты, то нет. Похоже мы все это видим. — высказался Верде, отвлекшийся от собственных записей. — Ай! — издает вроде как де Морт после того, как получает удар по голове от солнца. — Реборн-семпай, это жестоко! — одновременно произнесли обе фигуры с точностью до интонации копируя друг друга, словно отражение. В данный момент их можно было различить разве что по одежде. — Какого чёрта тебя внезапно стало двое? — бесится Реборн. — Это магия. — сказали они в унисон, пожимая плечами. — Ну, ладно. Не совсем она… — и сдались под скептическим взглядом своего окружения. — Можно, говорить будет только один? — спрашивает Фонг, которому вот никак не улыбается вертеть своей головой из стороны в сторону для того, чтобы узнать ответы на собственные вопросы. — Без проблем. — пожимает плечами Алиса, щелкая пальцами, после чего стоящий возле Реборна, Скалл замирает окаменевшей статуей. — Что это вообще за хрень такая? — интересуется Лар, указывая в сторону замершего тела, что после её слов и очередного щелчка со стороны Алисы внезапно ожило и реально так возмутилось: — Я тебе не «хрень», как ты выразилась! Я вершина искусства, находящаяся на стыке сразу аж нескольких дисциплин! — Оно ещё и разговаривает! — удивился Колонелло, которому впору было изображать кисейную барышню, что вот-вот грохнется в обморок. Жаль, что в данный момент подобное действо вряд ли поймут, а ещё Скалл, который у них теперь в двойном экземпляре возмутится, что у него фишку воруют. — Эх… Хорошо. Объясняю только раз. — тяжело вздохнув и вернув черный цвет своим глазам с волосами, чтобы остальные Аркобалено перестали странно коситься то в одну сторону, то в другую, отвечает Алиса. — Не спрашивайте, как это работает. Ибо расписывать все принципы на которых строится вот эта, как выразилась Лар, «хрень», во-первых, займет слишком много времени. И во-вторых, это слишком напряжно. Понятно. — ..… — Ладно. Не важно. В общем вот это, — указав в сторону своей полной копии в образе каскадера, говорит она. — Скажем так, это кукла, которая поедет вместе с вами на прием Вонголы и будет изображать меня — Скалла. — А как же ты? — интересуется Колонелло. — Что в это время будешь делать ты? — недовольно хмуриться Лар. — Скалл, наш договор. — неуверенно выходит у Фонга. — Всё ещё в силе. — кивает она урагану, после чего отвечает на вопрос дождей. — Я поеду в качестве подопечной облака, которую он решил «спихнуть» на вас, собираясь умотать в очередное путешествие. — Значит решил спихнуть. — дёрнулся глаз у разозлённого Реборна. — Тебя сразу спалят. Стоит тебе только воспользоваться пламенем. — указывает на всю провальность идеи Вайпер, получая одобрение всех из присутствующих. — Какие вы по-милому наивные. — расплывшись в непривычно умиленной улыбке, говорит Алиса. — Я тебе сейчас покажу милых и наивных! — возмутился бывший военный. — Йоп*/*№*%#^*# — испугано заматерился дождь, когда прямо перед его глазами появился белый огонёк. — Так пойдёт? — интересуется она, демонстрируя у себя на ладони то самое, белое пламя, что совсем недавно испугало Колонелло. И природу которого было невозможно определить, ибо то сливалось с окружающим фоном. — Скалл, ты же у нас вроде облако. — интересуется Верде, у которого вот внезапно заблестели глаза от неизвестного вида пламени, носителем которого оказалась Алиса. Почем именно «неизвестного»? Потому что оно отличается от пламени Бьякурана, которое пускай и имеет белый цвет, но всё равно является небом в то время, как это нечто совсем иное. — Ну, вроде, как. — зажигая на руке второй огонек, который был уже фиолетового цвета отвечает она. — Так какого черта! — выговаривает мысли всех присутствующих гроза, что имели честь наблюдать, как тот самый белый огонек менял свою окраску, начиная с красного и заканчивая фиолетовым в порядке радуги, и наконец возвращаясь к изначальному цвету. А после этого словно повинуясь воле хозяйки распадается на ещё шесть, каждый из которых излучал ауру в цвет атрибуту. — Беру свои слова назад. Ты — ненормальная. — говорит Лар. — А что не так-то? — интересуется Фантомхайф. — Она ещё спрашивает. — фыркает киллер.***
Прошло уже полгода с тех пор, как мы заключили сделку с Фонгом, но иногда я думаю о том, чтобы забить на все риски и раньше времени свалить из этой реальности. В любую… Абсолютно любую. Согласна даже на ближайшую, если не обращать на то, что расстояние тут по большей части относительная величина. «Как к этому пришло?» — морщусь от собственных мыслей, думая о том, что кажется я себе только проблем прибавила. — Лар, ты умеешь водить машину? — спрашиваю, подкравшись сзади и обняв обладательницу дождевого пламени. — За кого ты меня вообще принимаешь? — обижено вскидывается женщина, целясь кулаком по голове. — Больно же. — недовольно говорю, потирая пострадавший затылок. — Но будем считать это за да. — говорю, доставая из кармана внедорожник. Точнее доставала я его не совсем оттуда, но это не так уж и важно. Важнее сейчас то, что у меня нет абсолютно никакого желания ехать с Реборном, Колонелло или созданной лично моими руками куклой, потому что, зная все внесенные настройки в матрицу личности, это может перерасти в балаган.***
— А вы что тут забыли? — интересуюсь у сидящего на одном из передних кресел ученого и сидящим подле Фонга, тумана. — Мы решили, что будет куда спокойнее поехать с вами. — отзывается Верде, что-то строчащий в собственном блокноте. — Правильно сделали. — прикрывая один из глаз, говорю. — Скалл как раз сейчас жалуется из-за того, что его не подпустили к рулю машины. — Кстати говоря, как ты вообще… — Не скажу. — прерываю его вопрос и перекидываясь в змею.***
— Эх… Снова игнорит. — устало вздыхает Лар, наблюдая за тем, как настоящая Скалл перекидывается в змею и уходит от ответов. Похожие ситуации были неоднократно, но это облако как-никак. Даже нося маску, она умудрялась незаметно переводить тему так, чтобы никто и не заметил. Это сейчас она не мудрствуя дает простой и лаконичный ответ, после которого от неё ничего больше не дождёшься, а раньше можно было и несколько часов проболтать, но так и не получить ответ на интересующий тебя вопрос. — Похоже, что с тобой, Фонг, она общается нормально. — подмечает ученый, наблюдая из зеркала заднего вида за тем, как ураган гладит черную змею, умоствшуюся у него на коленях. — А им там весело. — говорит дождь, наблюдая за тем, как машина сзади них неровно едет. — Если верить Скалл и её творение будет вести себя точно так же, как и она в своем образе, то… — Как на счёт ставок? — интересуется Вайпер. — Думаешь к тому моменту, как они приедут Реборн будет мечтать пристрелить саму Скалл с её игрушкой? — весело хмыкает ученый. — Не удивлюсь, если они снова попытаются устроить ей тренировку. — подмечает Лар. — Кстати, какую по счету? — А не всё ли равно? — интересуется туман. — А, ну да. — слегка улыбнувшись отвечает бывшая военная, думая, что зря они не послушали совета Алисы и не запихнули её куклу в багажник. Хотя какая там кукла, если её даже отличить от настоящего человека сложно? Теперь-то понятно почему она вообще сказала им слова: «Не жалуйтесь потом.»***
— Приехали. — говорит Лар, на которую спихнули управление машиной. — Фонг, буди нашу спящую красавицу. — На твоем месте, я бы не делал столь опрометчивого поступка. — загадочно поблескивая очками, говорит Верде. — Это ещё почему? — хмыкает Лар. — Боишься, что Фонгу прилетит точно так же, как и Реборну на днях? — Объясню, когда мы вернёмся. — давая понять, что разговор не для лишних ушей, говорит гроза и, что на данный момент он больше ничего не скажет. — Господа Аркобалено, мы ждали вас. — с поклоном говорит вышедший их встречать дворецкий. — Где никчемный Тсуна? — спрашивает подошедший Реборн, поправляющий свою шляпу. — Господин девятый отправил господина Тсунаеши отдыхать и попросил никого не беспокоить наследника без особой на то нужды. — все так же почтительно отвечает дворецкий. — А сейчас попрошу вам проследовать за мной.***
Тем самым временем. Резиденция Вонголы. Покои наследника…
— Тсуна. — как-то устало выходит у кого-то из тех, кто в данный момент пребывал в апартаментах и наблюдал за тем, как этот самый наследник места себе не находит из-за завтрашнего приема. — Да ладно тебе, Тсуна. — весело говорит Ямамото. — Не переживай. Мы с тобой. — Ребята, вы не понимаете. А если что-то пойдет не так и я всё испорчу? А если после этого… — Ку-фу-фу, Тсунаеши-кун, если ты боишься всё испортить, тогда почему бы тебе не позволить мне захватить твое тело? — Хи! — отскакивает в сторону Савада, хватаясь за сердце. — Мукуро! Не пугай так! — Зверёк, травоядные. — приветствует всех зашедший в комнату облако. — Хибари-сан! Ч-что вас-с сюда привело? — как-то неуверенно выходит у неба. — … — но он не отвечает, усаживаясь куда-то поодаль. — Ку-фу-фу. По всему видимому Кё-кун решил поддержать тебя, Тсунаеши-кун. — Травоядное. — недовольно бросает Хибари. — Оя-оя. Разве я где-то ошибся Кё-кун? — строя из себя оскорбленную невинность, спрашивает Рокудо. После чего между этими двоими завязывается небольшая драка, во время которой Савада перестает беспокоиться о завтрашней церемонии. Но драка этих двоих не длится долго, поскольку вскоре после этого, туман ненадолго останавливается, показывая одновременно серьёзное и взволнованное выражение лица, после чего исчезает. — Ку-фу-фу. Кё-кун, давай на сегодня закончим. — на этот раз он всё так же оставляет за собой последнее слово, но без привычной всем иронии или чувства превосходства в голосе.***
— Проблематично. — говорю, тяжко вздыхая. Проснулась я несколько часов назад в своей человеческой форме. После небольших раздумий мне смутно припомнилось, что по среди ночи просыпалась для того, чтобы сменить форму. Ведь так куда привычнее, хотя в собственных странствиях мне не единожды приходилось пользоваться собственными способностями, которые давно вышли за грань человеческих. Исследовать особняк меня побудила больше скука, чем что-то ещё. Но можно сказать, что на моё решение повлияло отсутствие урагана, а также интерес. Меня интересовал не столько особняк, сколько небольшое чувство ностальгии по произошедшим относительно недавно событиям. Конечно, таковыми они не могут считаться только для обычных людей, срок жизни которых может не перевалить за сотню. Только вот, жаль, что человеком меня можно назвать с натяжкой. Даже сейчас это звучит больше, как бред, чем что-то ещё из-за кучи фактов свидетельствующих против. Сейчас, бродя по этому старинному особняку я словно оказывалась в не столь далеком прошлом, когда всё было в разы лучше. Тогда Скалл не была знакома ни с одним из Аркобалено по той простой причине, что те либо были только в планах, либо самыми настоящими мелкими детьми. А ещё потому, что она спала где-то внутри подсознания, прячась от столь жестокого внешнего мира. Пока я спокойно бродила мне вспоминалась одна задорная девочка-подросток, встреченная мной на улицах Сицилии одним знойным днём. Та выросла у меня прямо на глазах. Сначала в уверенную в себе молодую леди, а потом уже потрясающую женщину, которая в одиночку умудрилась управлять семейным предприятием и растить сына. В прошлом моими хобби было сделки. И при чем интереснее или не стандартнее была сделка, тем больше был шанс того, что она меня привлечет. О столь примечательном факте моей биографии знают достаточно многие. Среди таких было достаточно тех, кто пользовался моими услугами, предлагая взамен достойную плату. Мало кто будет согласен на подобное без должных гарантий, чему в моем случае служили печати магического контракта. Вот уж где-где, а в этом случае шутки в стиле: «Сделка с дьяволом», были как никогда актуальными. Хотя дьяволом я не являлась от слова совсем, как в прочем и божеством. Несмотря на некоторые сходства, мы достаточно сильно различались, но это даже не стоит какого-либо упоминания, ибо бессмертных существ во вселенной достаточно. Взять хотя бы тех же порождений бездны у которых взаимная нелюбовь со всякими там божками. Подобное увлечение, как заключение сделок, возникло у меня давно. Кажется, ещё при первой жизни, которую я практически не помню. Только знаю, что она была и даже время от времени вспоминаю некоторые фрагменты, но по собственному желанию вспомнить что-то конкретное является для меня весьма затруднительной задачей. Причин из-за которых я до сих пор остаюсь в этом мире не так уж и много. Всего две: контракт и невозможность покинуть данную реальность до полного выздоровления. — Тут нельзя ходить посторонним. — слышится чужой голос. Говоривший явно стоял у меня за спиной, но я просто проигнорировала его, направляясь дальше по коридору. Если не ошибаюсь, то где-то тут должен был быть выход в сад. Там, в самой его глубинке, раньше располагалась одинокая беседка. Интересно сохранилась ли она до сих пор? Слышится свист ветра, чьи-то торопливые шаги и враждебное намеренье. Но хватает небольшого шага в сторону, чтобы пропустить болезненный удар направленный прямо в спину. Стоит сделать только несколько шагов и отпрыгнуть назад, разворачиваясь в прыжке, тем самым разрывая дистанцию, как второй удар оружием пропитанным пламенем облака проходит вскользь, еле-еле задевая полы одежды. — Назовись. — повторяет всё тот же голос, принадлежащий парню лет девятнадцати на вид, что был полной внешней копией Фонга. Только волосы у него были короче и вместо традиционного одеяния на нём был надет деловой костюм двойка. — Ну почему именно ты? — без сомнений сейчас мой голос звучал неймоверно устало. Я не горела абсолютно никаким желанием встречаться хоть с кем-то из подопечных Реборна. А всё из-за не такого уж и положительного впечатления, которое увы и ах, но никому из них не удалось на меня произвести. — Назовись. — повторяет парнишка, попытавшись провести ещё одну атаку, что была всё так же безуспешна, после того, как я решаю развернуться и продолжить вспоминать дорогу к саду с беседкой. — Отстань. А? — говорю, уклоняясь от серии его выпадов и на последнем ударе ловя один из длинных концов палок, которые кажется называются тонфа. — Камикарос, травоядное! — шипит, парень. — Вот ты где! — подошедшая фигура только и успела произнести эти слова, как я отпускаю чужое оружие и в поисках укрытия ныряю за спину одному из подошедших. — Алиса-чан, я конечно знаю, что каждой девочке хочется почувствовать себя принцессой, спасаемой прекрасным принцем, но ты там поосторожнее. — ехидно замечает кукла Скалла, ехидно стреляя глазками на внушительную такую вмятину оставленную на месте, котором я поймала одну из тонф. От этого мне хочется сделать фейспалм и изменить настройки. Да вот только слишком рискованно что-то исправлять. Ведь чем дальше уйти от оригинала, тем больше шансов, что спалят. В особенности мальчишка с гиперинтуицией. Кому, как ни ему стоит почувствовать подвох в первую очередь? А потому я только тяжко вздыхаю и говорю: — Нет, спасибо. Я лучше со стороны понаблюдаю. — Почему же? Неужели стесняешься? — всё так же светясь, как лампочка, говорил «каскадёр». — Не. Мне просто хватило того раза, когда Рен-тян и Нел-тян подобную принцессу попытались сделать из тебя. — Но ты ведь потом отомстила им за меня, чтобы они поняли какого это. Я ведь до сих пор в восторге по поводу идеи, подкинутой нашему женскому коллективу. Кто знал, что в отместку за то, что они попытались превратить меня в приманку, ты предложишь игру на желание, а в качестве приза потребовать, чтобы проигравшие нарядились в платья. — Не понимаю о чём ты… — спокойно отвечаю на его тираду, будучи прерванной на полу слове. — Да ладно?! — недоверчиво тянет он. — Я бы сразу посоветовала Лу-тян не мелочится и смотаться в ближайший секс-шоп. — заканчиваю фразу замечая, как настроение вокруг неожиданно меняется. — Фонг-семпай, у тебя кажется глаз дёрнулся. — невинно замечает «Скалл», наблюдая за тем, как ураган закрывает мне рот. — Тебе показалось. — с вежливой улыбочкой отвечает китаец, обращаясь уже ко мне. — Алиса скорее всего ещё ничего не ела, а уже обед прошел. Это не хорошо. Она — растущий организм как-никак. Я провожу её, а вы пока тут поболтайте. Уверен, у вас найдется много чего обсудить. Всё таки в последний раз виделись на битве представителей.***
Тот же день. Вечер…
— Ты уже оделась? — спрашивает, постучавший в дверь Реборн. — Да. — отвечаю, поворачиваясь в сторону зашедшего после моего ответа итальянца. — Где платье, которое подготовили специально для тебя? — хмурится, опершийся о косяк входной двери мужчина. — Наверное, я его не заметила. — отвечаю, осматривая себя в зеркале. Сейчас на мне было черное вечернее платье достающее до пола. Крой юбки, что доходила до талии и имела несколько слоев, был в силуэт. Верхняя же часть наряда была кружевной. Она открывала вид на декольте, но шею закрывал воротник стойка, пока руки закрывали полупрозрачные рукава с замысловатыми узорами на них. Макияжа на округлом лице, обромляемым рваной челкой, что прикрывала черный ромб, коим после некоторых манипуляций стала фиолетовая капля и двумя чуть более длинными передними прядям, было по минимуму: подвела глаза, добавила немного теней и помаду какого-то светлого, почти прозрачного, оттенка. Я не очень любила пользоваться косметикой из-за того, что без проблем могла изменять собственную внешность. При желании это могло послужить неким аналогом, с помощью которого можно было получить нужный результат с куда меньшими затратами времени и усилий. Но иногда бывают такие дни, когда появляется желание воскресить старые навыки, на подобие этих. Больше всего времени из моего образа мне пришлось убить на причёску, которая представляла из себя две пышные косы, постепенно переходящие в корону, что на конце соединялась с ещё двумя не менее пышными косами. — Кого хоронить собралась? — слышится ехидный голос, вошедшего каскадера. — Тебя. — недовольно бурчу, думая, что недолго мне его терпеть осталось. — Или неужто решила вспомнить старые деньки? — Кто бы говорил. — тянусь помассировать переносицу, не вовремя вспоминая, что на мне макияж и к лицу лучше не прикасаться, если не хочу уничтожить всю свою работу. — Да неужели?! — хлопнув в ладоши и полез с обнимашками к находящемуся поблизости Реборну, продолжал свою пьесу одного актёра «Скалл» — Доктор, у нас прорыв! Пациент наконец таки вспомнил, что он — девушка! И не просто девушка, а леди! Не понадобилось и целой вечности! — Если хочешь апокалипсис, то я тебе его устрою. — хмыкаю, вспоминая о чарах гламура, что не позволят макияжу испортится. — Не-не-не! Даже не думай. Я против! — яростно начал отнекиваться парень, хотевший сказать что-то ещё, но заткнувшись так ничего и не сказав. Рано я обрадовалась. Он снова начал нести всякую хрень. — Ей, летучая мышка, не косплей профессора! Пха-ха. В курсе ведь, что в твоем случае это выглядит слишком мило. — смотря на мои скрещенные на груди руки и приподнятую в стиле бывшего декана бровь, комментирует паршивец. — И без тебя в курсе, псина доморощенная. — отвечаю, закатив глаза. — Ты мне ещё начни перебирать по памяти всех, кто лег в основу моего образа. — закатывает глаза уже мой собеседник. — Только не забудь в таком случае припомнить, как сама по молодости куролесила. — Ну да, ну да, бегу и спотыкаюсь. — А желчи-то сколько! — мечтательно тянет «облако». — будто снова идиотам прописные истины растолковываешь. — Не это ты уже загнул. — морщусь. — Мазохист. — Кого ты там мазохистом назвала?! Я между прочим полноценная личность! — негодует паршивец.Продолжение следует...
***
... — Ну, с личностью ты у нас, конечно, загнул. Вот найдешь себе подходящую душу, сможешь кому угодно и о чём угодно пиздеть. — говорю, смотря на ногти, что выглядели, как крашеные, но на самом деле чёрный был их настоящим цветом. Даже забавно, что таковыми они стали после первого пробуждения наследственного дара. — Манеры! Где же ваши манеры? А представительница древнейшего и благороднейшего… — не успевает он договорить, как ему прилетает по голове трансмутированным из воздуха мячиком. — … — ничего не говорю продолжая, кидать в него телекинезом эти игрушки. — Ладно! Молчу-молчу! Я знаю, что на этот раз перешел границы. Прости меня, грешного! Прости идиота, создательница, милая! — запаниковал «Скалл», хотя прекрасно понимал, что сейчас я ему ничего не сделаю, но вот после приёма… Тогда ему останется уповать на волю случая. — Точно? — спрашиваю, прекрасно понимая, что свое слово он сдержит, но вот в ближайшее время стоит почистить его память. Всётаки ситуации разные бывают и не все из них можно предусмотреть. Да и я делала данную куклу на скорую руку, и достаточно лишних собственных воспоминаний использовала. — Кхм… Кхм… — прерывает наше общение зашедший где-то во время нашего разговора Фонг. — Скалл. — Не-не-не. Я не одену этот ужас! Даже не просите! — внезапно хочет сбежать фиолетоволосый, но я хватаю его за руку и… — Нет! — в тоже время, как «де Морт» заменяет изменения в собственном внешнем виде, а именно его мотоциклетное нечто сменилось на элегантный костюм-двойку. — Куколка моя, ты знаешь мои пристрастия, поэтому. — говорю, нежно тому улыбнувшись. — Как ты могла! — обвинительно тыча в меня пальцем, говорит он, явно поняв о чём я говорю. А говорила я о проклятьях, для избавления от которых нужно было исполнить определенное условие. — Не волнуйся. Это не продлится долго. Завтра ты уже будешь раздражать всех вокруг своим любимым фиолетовым — на этот раз проклятье было совсем слабеньким и походило на заклинание крёстной феи из сказки золушка. Оно было рассчитано на двенадцать часов, по истечению которых одежда вернёт свой прежний вид. Вот только в этот промежуток хоть как-то избавиться от костюма не представляется возможным. — У! Жестока! Госпожа, ты так жестока! — Заткнись. — говорю, потирая виски. Приём ещё не начался, а я уже устала. — Эх… Чёрт. С тобой совсем не весело. — обиженно говорит он. — Свали в туман. — Тц. — недовольно цыкает парень. — Если поможешь я тебе не только в туман свалю. Я… Не успевает он продолжить своё занятное предложение, как ему по макушке прилетает рука ранее наблюдавшего за нашей перепалкой Реборна. — Пошли, пока ты свою «подопечную» не доконал. — ехидно комментирует киллер. — Поможешь мне детишек проверить. Раз весь из себя такой бодрый. — Спасибо. — благодарно говорю, уходящему солнцу, тащащему на буксире делающего вид, что он сопротивляется, куклу. — Алиса, ты в порядке? — спрашивает обеспокоенный ураган. — Просто устала. — говорю, усаживаясь на стул. — С непривычки. — Уверенна? Ты вся бледная. — интересуется он. — Да. Просто давно не создавала псевдо-живых кукол. Вот и потратилась больше обычного. — отвечаю, не сказав своей правды. Всё же моё состояние не от того плохое, что я не знаю меры, а от того, что не смотря на весь свой возраст, страдаю приступами альтруизма по отношению к тем, кого считаю своей семьей. Однажды из-за этого и прилетело мне по маковке. Повезло, что не померла на месте, иначе то, что произошло могло и не произойти.***
Тот же вечер. Приём у Вонголы.
Из зала разносилась приятная мелодия вальса, которую играл живой оркестр, специально нанятый в честь столь грандиозного празднества. Где-то там, в зале, самые разные люди общались между собой, строили новые союзы, заводили знакомства, как приятные, так и не очень, которые должны были послужить основой для их будущего. Старые донны, приведшие своих наследников в надежде наладить выгодное сотрудничество, если не с королевской семьей подпольного мира, то хотя бы с кем-то из уже образовавшегося костяка нового поколения, надеялись на благоприятный исход. Некоторые даже активно сватали своих чад. Основная часть церемонии совершеннолетия наследника, который после окончания средней школы вместе с хранителями перебрался в Италию и поступил в школу для мафиози, была позади. Сейчас же была культурная часть мероприятия, когда можно было поговорить, потанцевать, перекусить и много чего ещё, что было предусмотрено и нет хозяевами данного вечера. Но вместо того, чтобы сейчас находиться в зале, я разместилась на балконе. Потихоньку наслаждалась вкусом вина, наблюдая за тем, как светила луна на небе и любовалась звездами, вспоминая семью и находя забавным то, что звезды на этом небе так похожи на те, что были в том мире. Вместе с созерцательным настроением пришла грусть и чувство вины в собственном эгоизме. Ведь возможно, если бы я не напортачила с тем ритуалом, то не потеряла бы всё в одночасье. Эх… Сколько бесполезных мыслей полных сомнений смешанных с отчаянием на пополам с решимостью. Вот только, прошлое не вернуть. Никогда. Но можно создать иллюзию того, что всё хорошо. — Так ты у нас аристократка? — спрашивает, вышедший на балкон Реборн, который прервал поток мыслей, погружающих в пучину отчаяния одним только своим появлением. По всему видимому его терпения хватило только на несколько часов, чтобы пойти и выяснять по поводу обронённых ранее куклой оговорок. — А сам как думаешь? — говорю, кидая на него мимолётный взгляд и замечая только чужой силуэт. — Как была гражданской так и осталась. — хмыкает он. — Не боишься, что информация, которой ты с нами так щедро делишься во время разговоров со «Скаллом» выдаст твою настоящую личность. — А ты всё такой же самоуверенный засранец. — хмыкаю, наблюдая за тем, как переливается жидкость в бокале. Замечание какое-то беззлобное, можно даже сказать ленивое и совсем не обидное, что на удивление не вызывает у собеседника и доли его обычного раздражения при обращении к нему неподобающим образом. Тем более от меня — той, кого он сам ещё недавно называл «Лакеем» или «Шестёркой». Когда-то обидные прозвища спустя столько лет, которыми он так нас называл уже не казались таковыми, а больше напоминали вредную привычку собеседника. — Уж кто бы говорил. — во время чужого ответа прикрываю глаза, вспоминая одного настолько же желчного человека, который без проблем мог бы сойти за родственника Реборна, стоит только немного воспользоваться чарами гламура. — Но сомневаюсь, что правда принесет вам долгожданное удовлетворение. — сделав глоток, даю предупреждение. Я уверена, что они не найдут то, что ищут, до тех пор, пока не будут знать, что искать, но чувство, когда под тебя копают, не самое приятное. — Всё же моя кровь — ядовита, нутро — гниёт изнутри, а душа — изранена, пока изначальная личность порвана в клочья. — Не помню за тобой любви самовыражениями подобного стиля. — опираясь о балкон, отвечает итальянец. — Слепцу никогда не понять всю прелесть заката или магию падающих звёзд, пока он не сможет увидеть. — вспоминая старое высказывание, цитирую чужие слова. — Низость это не твое. — уверенно произносит солнце. — Низость можно ожидать только от того, кому есть куда падать. — горько улыбаюсь, думая, что куда падать мне, всегда найдётся. — Полагаю, что наш разговор окончен. — … — и ухожу под звук чужого молчания, решив вспомнить старую шутку на последок: — Раньше я говорила это шаману, Виндиче и многим, кто был до них, но скажу это и тебе: предпочту проводить серьезные разговоры в полном комфорте или хотя бы на кладбище. Так что постарайся в следующий раз исполнить мою маленькую просьбу.