Обратная сторона Луны

Они поднялись на пару этажей выше, по длинному переходу прошли в соседнее здание. Тут расположились лаборатории и хранение вещдоков по текущим делам. — Салют, Хуайсан. Вас же не надо знакомить? — Вэй Ин зашёл первым, придерживая дверь, чтобы почётный заклинатель закатил свой чемодан. — Добрый день, Ванцзи. Рад видеть, — кивнул тот. — Ты с инструментом? — Добрый. Да. — Тогда сразу в морг или сначала заключения глянешь? — Хуайсан кивнул в сторону разноцветных папок. — Ничего, что я тут сбоку постою? — хмыкнул Вэй Ин. Он взял четыре заключения о смерти, разложил в том порядке, как тела лежали в момент обнаружения. — «Кости», «кокетка», «счастливчик» и «толстуха», — перечислил он. — Вопросов по «костям» меньше всего. Женщина, метр пятьдесят два, двадцать пять-тридцать… — Учти, все данные, кроме пола, приблизительны. А что ты хотел?! — развел руками Не. — Сохранность отвратительная. К тому же брат настоятельно рекомендовал сначала заниматься вторым телом. — Подтвердилось, что это мадам Мо?! — удивлённо вскинул брови Вэй Ин. — Полчаса назад пришли снимки зубов, так что да. Но ты лучше заключение посмотри. — Причина смерти, — Усянь раскрыл вторую папку, — …удушение?! Серьезно?! — для большей уверенности он перечитал заключение ещё раз. — Если ещё скажешь чем, я тебя расцелую. — Вот уж уволь, — закрылся рукой Не Хуайсан, — я предпочитаю благодарность, выраженную в форме бутылки хорошего вина. Подушкой душили — во рту частички пуха. Если пару дней подождёте, думаю, совпадут с одной из тех, что изъяли из сторожки. — Итого, — от волнения Усянь начал мерить кабинет от стены до стола, — способ другой, хорошо… Но Чэн-Чэн предполагал, что это возможно, если преступнику помешали, и он поторопился. — Я так не думаю, — покачал головой Хуайсан. — Вы, конечно, всё равно сами пойдёте смотреть, но я тебе на снимках покажу, — он открыл пару документов на мониторе и развернул его так, чтобы видно стало всем троим. — Видишь?! — на обеих фотографиях были запечатлены головы со снятой кожей. — Вот на этой, из сыхэюаня, грубая рваная царапина. Покров сначала порезали ломтями и только потом сдирали, причём сделано грубо и местами даже сохранились участки эпидермиса. А на первой — ничего, сняли одним куском, идеально, как перчатку. — Скальп, — подал голос Ванцзи, внимательно разглядывая, как царапина опоясывает лоб и уходит за виски. — Да, реально как из историй про индейцев, — подтвердил Не Хуайсан, — только там томагавки и ножи, и это не наш случай. Лезвие всегда оставляет ровную кромку, — пояснил он, — а тут давление и глубина разные, и местами буквально разорвано, видно?! — Как когти? — Лань Чжань коротко глянул в сторону Вэй Ина, и тот понимающе кивнул в ответ. — Возможно, только я не знаю, как в настолько обжитое место мог забраться достаточно крупный хищник, задушить жертву подушкой, а потом ещё и разделать кожу, прицельно выделив разные зоны, — вздохнул Не, — но это не мое дело. У нас тут есть следователь, и он не только для того, чтобы в сторонке постоять, — подколол он. — Прежде чем грамотный следак будет делать выводы, он обязан ознакомиться со всей полнотой картины, — назидательным тоном проговорил Вэй Ин. — Давай по «счастливчику». — О, тут реально интересно! — потёр тонкие пальцы Хуайсан. — Удар в височную область, — прочел Усянь. — Да, мелкие осколки в ране, разбитая пепельница в деле есть, — кивнул Не. — Правда, умер он не от этого. — Я вижу, прижизненное удаление печени, — поморщился Вэй Ин. — Пиздец. — Не удаление, друг мой, а выедание. Печень буквально выгрызли, имеются характерные следы зубов хищника. Я, правда, затрудняюсь назвать вид — но по размеру близко к волку. Хотя по ране на голове предыдущей жертвы я бы склонялся к медведю. — Сун Лань видел это заключение? — недоуменно поднял бровь Вэй Ин. — Не знаю. Я предоставляю отчеты в рабочий чат, дальше сами разбирайтесь, — хмыкнул Не Хуайсан. — Пфф, ну и наконец «толстуха»… — Уже можешь звать ее госпожа Мо, — улыбнулся Не Хуайсан. — И да, с тебя две бутылки вина. — Секундочку, с чего вторая-то?! Это не она, — возмутился Вэй Ин. — А я сказал «госпожа», а не «мадам». Чувствуешь разницу? — Сестра! Мать Сюаньюя?! — округлил глаза Вэй Ин. — Но ей же тридцать… — он пролистнул страницы, — точно, тридцать восемь. Мы с Цзян Чэном посчитали, что последней жертве под полтинник. — Ну… — протянул Не Хуайсан, — это неудивительно, принимая во внимание состояние ее здоровья. Сердце и сосуды ни к черту, и, главное, цирроз. — Алкоголичка? — Со стажем. Но не это важно. Перелистни, фотографии видишь? — Порезы на пальцах, — Вэй Ин внимательно просмотрел приложенные фотографии. — Так это она приложила «счастливчика» пепельницей?! Интересная у нас вырисовывается картинка, особенно, если «счастливчик» — это сын мадам Мо. По прописке мать Сюаньюя числится в деревне, но по факту она нанялась присматривать за перестройкой нового приобретения своей сестрицы. Вопрос — зачем? — Видеть сына, — предположил Ванцзи. — Ага, я тоже так думаю. Вместо Сюаньюя допрашивать бы надо господина Мо, — задумчиво проговорил Вэй Ин, — это же ему свояченица, прижившая ребенка вне брака, портит личное дело. Хотя, если мадам Мо волновало продвижение мужа по партийной линии, именно она могла отослать сестру в деревню. Лань Чжань, что думаешь? — Логично, — согласно кивнул тот. — Только кто мне дал его допрашивать. Задать бы пару вопросов самой мадам Мо, но тут уже вообще без вариантов, — вздохнул Усянь. — Отличная работа, Хуайсан, с меня причитается. — В морг заглянешь? Закинь документы по переводу паталогу, — Не протянул две пузатые папки. — Кого куда? — поинтересовался Вэй Ин. — У нас забирают несколько потеряшек и двоих по серии. По твоим Цзян Чэн забегал рано утром, злой до чертиков, — недовольно пробурчал Не, — даже кофе не попили. В итоге сказал, что перевод приостановлен до возвращения брата из Пекина, остальных точно отдаём. На кой они сдались Центральному Управлению, у меня вообще нет идей. Вэй Ин вышел от Не Хуайсана в приподнятом расположении духа. Напрягало то, что кто-то покусился на тела по делу о снятой коже, но неимоверно радовала обоснованная возможность отделить от него происшествие в сыхэюане. — Лань Чжань… — они спустились на первый этаж крыла и свернули к моргу, — у тебя тоже сложилось ощущение, что зубастая деваха не основной локомотив в этом деле? — Госпожа Мо, — кивнул Ванцзи. — Вот и я думаю. Предположим, что старшая сестра с сыном и племянником приехала в поместье. Парни, сидя в сторожке, что-то не поделили. С одной стороны, что бы им там делать, с другой — кроме этого дома, все остальные строения в совершенно нежилом состоянии, так что хотя бы спрятаться от жары они там могли. После чего Мо Сюаньюй повздорил с двоюродным братом… На чью сторону встанет госпожа Мо? — На сторону сына. — Факт! И мы получаем удар пепельницей по голове. Бытовуха — самый распространённый мотив, — рассудил Вэй Ин. — А учитывая склонность матери Сюаньюя к алкоголю и наличие бухла в сторожке, риск подобного исхода возрастает в разы. — Появляется мадам Мо, — продолжил Ванцзи, — и ее душат подушкой. — К моменту, когда ты осматривал дом, вещдоки же уже увезли. — Пух остался. Совсем немного. В половице. — Понятно, значит, удушение ты предполагал с самого начала, — кивнул Вэй Ин. — Мгм. Не учёл хули-цзин. — Пф, такое вообще возможно учесть?! Из-за неё все улики смололо в полный винегрет! Как я объясню наличие то ли медведя, то ли волка в деле?! И вообще, внезапное появление дикого животного в жилом, охраняемом комплексе! — возмутился Вэй Ин. В морге их встретил совсем молодой, черноглазый парень, облачённый в синюю медицинскую форму. — Сюэ Ян, наш новый паталог, — представил Вэй Ин, сгружая ему кипу бумаг. — Тебе привет от начальства. Лань Ванцзи, консультант в моей группе. — Добрый день, — сощурился патологоанатом. — Неожиданно видеть гостей у нас на курорте, — ухмыльнулся он. — Пустишь нас? — спросил Вэй Ин. — А что, есть какие-то вопросы по моим отдыхающим? — Нет, ничего такого, просто хочу ещё раз взглянуть, сам. Они вышли из рабочего кабинета, прошли туда, где располагались «кассетники» — ячейки хранения. Сюэ Ян провёл их по коридорчику, жужжащему галогеном. — А в чемоданчике что? — патологоанатом с любопытством покосился на чехол гуциня. — Ничего такого, — махнул рукой Вэй Ин, — привыкнешь. У Лань Чжаня есть разрешение таскать его с собой даже на места преступлений. Наши где? — Сюда, — Сюэ Ян довёл их до металлической двери и впустил в помещение, включая свет. Посреди относительно небольшой комнаты стояло три никелированных стола, тележки, лампы. С левой стороны — две пустые каталки. Дальняя стена представляла из себя эдакий техногенный улей, где каждая ячейка была снабжена табличкой с данными и хранила за прямоугольной хромированной дверцей своего «отдыхающего». — Вы только по последнему делу будете смотреть? — когда Вэй Ин кивнул, Сюэ Ян указал на нужные секции. — В третьем ряду четыре справа. Я ещё нужен? — Нет, ты свободен, — отпустил его Вэй Ин. Когда дверь захлопнулась, и они остались вдвоём, он подошел к правой части кассетника и, открыв никелированную дверцу, выдвинул носилки. — На самом деле, если не принимать в расчёт «кости», которые явно не вписываются в это происшествие, вопросы остались только по ней, — на металлическом поддоне выехало тело, упакованное в стандартный пластиковый мешок. — Госпожа Мо. — Именно. Наша «толстушка», — он несколько смягчил первоначальное название, — главная подозреваемая. Это она оглушила племянника и потом задушила сестру. В смерти «счастливчика» ее вина есть только отчасти, потому что про удаление печени Хуайсан однозначно указал «прижизненное». Значит, это лисица. Я что-то не пойму, — он прервал свои рассуждения и вопросительно глянул на Лань Чжаня, — у ху-яо какие-то особые вкусы? Мою печенку она тоже грозилась съесть. — Это продлевает существование, — пояснил тот. — Сто лет — один хвост. Лиса живет до тысячи, дальше только забирая чужую жизнь. — А как же истории про их бессмертность? — Люди любят сказки. — Ну да, и расцвет популярности разнообразных интернет-гадалок и предсказателей при наличии доказательной науки являет тому ярчайший пример, — Вэй Ин взял папку с именем госпожи Мо. — Какова, по-твоему, причина ее смерти? — Лишение по¹.

⠺∙∙∙∙∙∙∙∙∙∙∙∙∙∙∙∙∙∙∙•∙∙∙∙∙∙∙∙∙∙∙∙∙∙∙∙∙∙∙⠗

[1] По и хунь По (кит. 魄) — «дольние», «земные», «животные», «иньские» души. Хунь (кит. 魂) — «горние», «небесные», «разумные», «янские» души. Каждый человек в его прижизненном состоянии представляет совокупность двух начал — инь и ян, воплощенных в двух типах душ, обитающих в нем и составляющих его духовную компоненту. В любом человеке обитает сразу несколько душ, которые и разделяются на души-инь (по) и души-ян (хунь). Обычно считается, что у человека четыре по*, что связано с представлением о том, что четные цифры символизируют землю, и три хунь, так как нечетные цифры символизируют небо. *встречаются и другие нумерологические комбинации, автор не ставит задачей подробнейшее освещение этого аспекта. По ответственны за двигательные функции и физиологические процессы тела человека. В период ранней династии Хань сформировалось понимание того, что после смерти целостность человека распадается. По уходят в землю или рассеиваются, так как это «тяжелые» или «земные» типы душ. Хунь управляют духовной составляющей жизни человека, включая эмоции и ментальные процессы, в том числе сон и транс, во время которых хунь способны временно покидать тело и действовать автономно. После смерти человека хунь улетают на небо, так как это «легкие» или «воздушные» типы души.