Обратная сторона Луны

Легко сказать «идём»… в Нинбо, на Фестивале, билеты на который были наверняка распроданы ещё пару-тройку месяцев назад. — Не ссы, господин заклинатель, — подмигнул ему Вэй Ин, — твоя суженая следак или кто?! Тут стой, а то распугаешь нахрен… Он безошибочно вычислил спекулянтов в парочке старшеклассников, толокшихся у входа. На одном брендовая футболка с идиотскими блестящими мухами — что-то такое любил напялить павлин. На втором, как говорил Цзян Чэн, «ауди после дтп» — рубашка с принтом Шанель. Когда милая девушка в чёрном, смущённо прикрывая личико веером, подошла и жалобно взглянула сверху вниз… несовершеннолетние мастера перепродажи несколько уступали Вэй Ину в росте, один из них смешно крякнул, оглядывая его и приглушенно выдал: — Каланча… — Завались, Ли. Госпожа что-то потеряла? — второй отлип от мобильника. — Мы можем помочь это найти. За небольшую благодарность, — он приподнял край футболки. Из кармана шорт торчал ярко-розовый уголок билета с логотипом парка в виде белой бабочки. — Благодарность?! — Вэй Ин резко захлопнул веер, тут же врезав им по рукам первого и выбивая телефон. На лице перекупщика отразился ужас и горе грядущей потери, он даже не пытался закрыться от атаки, смешно дергая руками в попытках поймать мобильник. Тот плашмя хлопнулся на асфальт, и Вэй Ин безжалостно припечатал устройство тапком. Парнишка не решился вступать в борьбу с устрашающим меховым зайцем и дал деру. Второй тормознул, не сразу сообразив, что происходит, но только он попытался рыпнуться, как был пойман за ворот «сломанной ауди», который Вэй Ин намотал на кулак. — Пусти, бля, — прохрипел тот, — растянешь! — Пока наша Китайская Народная Республика несет культуру в массы, мы тут нарываемся на статью за мошенничество? — Кто тут мошенник?! Мы с другом просто гуляли! — Поздравляю, нагуляли до десяти лет, — Вэй Ин пнул горе-предпринимателя к стене и вдавил локтем между лопаток, — с конфискацией барахла, — пообещал он, — но оно тебе и не понадобится. На зоне ты и так будешь популярен. — Это ж мелкое! До трёх… — Уверяю, тебе хватит, — успокоил Усянь, подбивая его ноги так, чтобы у парня и мысли не возникло бежать. — Это не я… Ли! Ли все придумал! Клянусь, я вообще… я не хотел! Я больше не буду! — захныкал он. — Я все скажу! — Билеты. — Да, да-да-да, я все отдам! Вот, — не оборачиваясь, он зашарил по карманам, — и вот деньги… Только матери не звоните! Вэй Ину в руки легла пачка билетов. Парень выгреб ещё какие-то мятые купюры, пытаясь всунуть и их. — Ты совсем не в себе? Кому деньги суёшь?! Хочешь к сроку за мошенничество ещё и подкуп должностного лица при исполнении?! Так, — Усянь вынул из пачки два билета и засунул их в рукав, — касса там. Идешь и возвращаешь, я прослежу, усёк? — Д-да… — Тогда бегом! А, стоп, — Вэй Ин поднял c асфальта разбитый телефон, — дружбану своему передай привет. И учтите, органы следят за вами обоими очень внимательно. Проводив взглядом парня, который на всех ходах метнулся в сторону касс, следователь снова раскрыл веер и, изящно обмахиваясь, направился к своему спутнику, застывшему в отдалении. — Лань Чжань, у нас есть билеты! — Ты их… — Никакими другими способами мы в парк сегодня не попадём. Мои корки в больничке остались, а без них остаётся разве что сигать через забор или махать крыльями. И вообще, это плата за образование для двух малолетних остолопов, — хмыкнул Вэй Ин. — Поверь, изрядной части школьников достаточно оказаться пойманными и отшлепанными за мелочевку, и потом из них вырастают вполне законопослушные граждане. Так что я их честно отработал, согласен? — Мгм, — вздохнул Ванцзи. Вэй Ин старательно спрятал за веером пробивающуюся щетину и периодически утыкался Ванцзи в плечо, изображая застенчивость. Как только ворота и контролёры, наряженные в тематическое, оказались позади, они слились с красочной толпой посетителей и можно было перестать прятаться. — Непривычно ходить в юбке, — пожаловался Вэй Ин, — как ты не наступаешь на подол?! — он сам споткнулся уже раз пять. — Не горбись, — Ванцзи подал пример, расправляя плечи, — нам к пагоде. Попытки повторить принесли свои плоды — передняя часть юбки перестала провисать и идти стало несколько легче. — Пф, пфф-х, — дунул Усянь, отгоняя своевольную прядь, — ну веди! Они пересекли мостик, прошли мимо скульптурной композиции в виде гигантских крыльев бабочки. Эти крылатые насекомые были тут повсюду — большие, маленькие, простые и белые, цветные, даже чёрные или красные. — Почему здесь столько бабочек? О, смотри-ка! — Вэй Ин заприметил ряды с орешками, сладостями и разными пакетиками. — Голоден? — Что?! А, нет, — отмахнулся он, — чай! Давай возьмём! Ванцзи купил три пакета цветочного напитка «Благословение Мэйхуа». По первой прикидке содержимое всех упаковок, купленных с трёх разных лотков, было совершенно одинаковым — высушенные розовые лепестки с небольшим добавлением зелёного чая, ссыпанные в прозрачные пакеты и запечатанные картонкой в виде все того же крыла насекомого. По факту — смеси предстояло отдать на токсикологическую экспертизу… — Опять бабочки. Вот это поворот… — Усянь связал три упаковки вместе и пристроил к поясу, примотав длинной лентой юбки. — Легенда, — пояснил заклинатель. — Дай угадаю, кто-то в кого-то влюбился? — предположил Вэй Ин. — Мгм. Чжу Интай… — Нахрена тогда они взяли за эмблему насекомых?! Делал бы я — взял бы кроликов, они знают толк в любви, — хихикнул Вэй Ин, пару раз неприлично двинув бедрами. — О, погоди, я почитаю, тут целый стенд, — он притормозил около инсталляции, выполненной в виде раскрытого свитка, — постой секунду, я быстро, — поймав Ванцзи за рукав и заставляя остановиться, он начал бегло вчитываться в строки, — тут сказано, что ее приняли в школу, переодетой мальчиком?! — Мгм. — Она три года училась с неким Шаньбао, и он не догадался, что она девушка?! — Вэй Ин погладил редкую, но все же весьма красноречиво покалывающую щетину на щеках, — ну допустим. И потом она советует своему другу заехать к ней домой, потому что у неё якобы есть сестра близнец… — Мгм. — Но она уже была сосватана, и этот Шаньбао, осознавший влюблённость, помер от болезни? — брови Усяня всё сильнее подползали вверх. — Всё страньше и страньше, хотя медицина тогда была реально отсталая. Но дальше, свадебная процессия девахи проходила мимо могилки ее возлюбленного. Класс… Я смотрю, в древности знали толк в веселье! Могилка разверзлась и девица в неё прыгнула, и они… оба стали бабочками?! А почему не ходячими мертвяками? — Не нравится? — Дело не в этом, — Вэй Ин дочитал и с чистой совестью двинулся дальше, — как следователь я тебе скажу так. Эта история шита белыми нитками. — Почему? — Сам посуди. Девушку взяли в учебу, и это во времена Западной Цзинь. Романтичный, но бред, — он загнул первый палец на левой руке, — она должна была взять чью-то именную табличку, иначе её бы даже на порог учебного заведения не пустили. Вопрос, чью? Брата-свата-соседа-по-песочнице?! Дальше… они учатся вместе. Три, мать-его, года! То есть ходят в один сортир, купаются, ездят верхом, стреляют из лука, спят и вот это всё! И он ни разу не догадался, что она девушка?! — он загнул второй палец. — Потом… парень загнулся от любви? Даже не буду говорить, почему это чушь! — Считаешь, от любви нельзя умереть? — совершенно серьезно поинтересовался Ванцзи. — Можно, — кивнул Вэй Ин, — но от неё приключаются болезни потешные, для анекдотов, и вполне излечимые, если их не запустить, конечно. Так при чем же тут смерть… — И что думаешь? — Думаю, свидетели что-то замалчивали, — тоном профессионального следователя заявил Усянь. — Мгм, — качнул головой Ванцзи. — Реально?! Я знал! — Вэй Ин воскликнул так громко, что невольно привлёк внимание окружающих, — дьявол, — зашипел он, прикрываясь веером, — так что?! Они уже миновали здание музея, кольцо небольших построек, озеро, несколько зелёных аллей, и наконец вышли к небольшому храму, за которым виднелась пагода. Тут было необычайно плотное скопление народу, но все пары дисциплинированно выстраивались в подобие очереди. Вдоль неё сновали работники парка, раздавая какие-то листовки, а по ходу самой очереди стояли небольшие лотки с водой и сувениркой. — Думаю, к дереву сюда, — не доходя до пагоды и первых храмовых построек формировалась довольно длинная очередь, и Ванцзи встал в хвост, соблюдая некоторую дистанцию от впередистоящей пары. — Ну? Так что там было-то? — нетерпеливо повторил Вэй Ин, пристраиваясь рядом. — Чжу Интай, — Ванцзи наклонился к самому его уху и прошептал так близко, что его дыхание всколыхнуло тонкую прядку, — был мужчиной. Вэй Ин прикусил губу, чтобы не заорать, и в итоге только округлил глаза и раздул щеки. Он начал истерично обмахиваться веером, и когда накал первого шока спал, он приподнялся на цыпочки и зашептал так же тихо. — Почём знаешь? Ты что, свечку держал?! — Дневник. — Чей?! Они ж превратились в бабочек! — не поверил Вэй Ин, — усиками нацарапали?! — Так сказали семьи, — шепнул Ванцзи, — но сохранился дневник господина Чжу. — Приплыли, — протянул Усянь, — значит, обе семьи предпочли объявить, что их дети умерли?! Просто потому, что парень запал на своего одноклассника во время учёбы? — он с треском сложил веер. — Вот даже не знаю, радоваться тому, что они не сгинули в могиле, или беситься, что по мотивам успешной лжи двух семей отгрохали такой парк, — заключил он. — История — сказка, но смерть настоящая, — покачал головой заклинатель, — они странствовали. Двадцать три года вместе, — добавил он, — Шаньбао скончался от болезни. Господин Чжу последовал за ним днём позже. Тут их общая могила. — Самоубился?! Реально? — Нет, — покачал головой заклинатель, — просто умер. Не смог есть, ходить, писать. Не смог жить. Вэй Ин прикусил губу. Стало резко не смешно. — От любви можно умереть, — тихо добавил Ванцзи. Очередь постепенно двигалась. Вдоль неё периодически прогуливались дружелюбные девушки в простых голубых халатах, выполненных «под ханьфу», с принтом крыльев бабочки на спине и рукавах и надписью «Парк Лянчжу. Консультант» на бэйджах. Они раздавали буклеты со справочной информацией, показывали, откуда начинается очередь, и могли сориентировать гостей Фестиваля относительно приблизительного времени ожидания. Вэй Ин взял один буклет, развернул, бегло просмотрел. В нем перечислялись правила поведения на «Пути к благословению» и давались общие рекомендации по самой церемонии. Они прошли уже половину пути и с их места теперь был виден зелёный погребальный холм, чуть в стороне от которого росло дерево, покрытое пеной розовых лепестков. Оно качало ветвями и сыпало крохотными пятнышками, укрывая траву пеленой опавших цветов. Холм окружала дорожка, которая в свою очередь терялась где-то в зарослях пионов. Вероятно, ещё недавно они цвели, но сейчас бутоны и цветки стояли скрученными и увядшими. Зелёные листья побурели и облетали с обнажившихся стеблей. Пары следовали ритуалу, который описывался в буклете. Поклониться у холма, почитая память влюблённых, покоившихся под зелёным покровом. Подойти к дереву, встать на площадке, при желании обменяться браслетами и произнести слова обещаний. Поток… конвейер признаний… Но Вэй Ин не успел задуматься об этом, потому что увидел их. Браслеты. Тонкие — для девушек, чуть толще и плотнее — для мужской руки. Красные нити, переплетенные с розовыми в замысловатом сочетании узлов. Похожие продавали на Новый Год… Только те бывали красными, а эти повторяли оттенки цветущей мэйхуа. Украшения были выставлены на нескольких стойках, и посетители довольно бойко их раскупали. — Это здесь, — прошептал Вэй Ин, крепко сжимая руку Ванцзи и чуть заметно кивая в сторону стойки с браслетами, — смотри, такой же! Я пойду посмотреть? — Нет. — Я щас… Я быстро! Ты с чехлом, неудобно… Подожди тут. — Стой! — Ванцзи схватил его за край накидки. — Лань Чжань, — Вэй Ин обернулся к нему, — ты будешь пытаться меня удержать каждый раз, как на горизонте замаячит что-то подозрительное? — Может быть опасно, — край темной накидки все ещё был зажат. — Эй, — Усянь приподнялся на носках, в сотый раз проклиная изобретателя тапок без задников, и шепнул, — доверься мне. Мы же напарники, по крайней мере в этом деле, да? Если я во что-то встряну, ты же прикроешь? — он не таясь вытащил бумажник из мешочка, привязанного к поясу Ванцзи. — Мгм, — но судя по глазам, согласие далось заклинателю нелегко, — будь осторожен. Усянь подошел к красиво разложенным браслетам, прикрывая лицо раскрытым веером. Вблизи они были разными, более или менее искусно выполненными, с бусинами и без, c замочками или на затяжках. Общим был только цвет. — Пришли сюда в поисках талисмана вечной любви? — к нему приблизилась женщина в одежде работника парка. Её лицо было наполовину скрыто под темной вуалью. Вэй Ин кивнул. — Повздорили? — она чуть заметно кивнула в сторону стоящего вдалеке Ванцзи, — нелегко, должно быть, отваживать других девушек от такого, — продолжила она, — ваш избранник слишком красивый. Вэй Ин поднял глаза, рассматривая говорившую. Из-за вуали было сложно разобрать её возраст, но глаза были скорее молодыми. Тёмными, чёрными… Подведённые брови, гладкая кожа лба. Прическа… волосы были уложены причудливо, искусно, и убраны тонкими шпильками с чеканными накладками и жемчужинами, что мало сочеталось с простым голубым халатом. — Хм… правда считаете, что простой клятвы ветреного сердца перед цветущим древом хватит, чтобы удержать такого мужчину рядом с вами? — меж тем продолжала она. Вэй Ин обернулся. Ванцзи стоял холодным белым изваянием и смотрел прямо на него. И без того светлая кожа почти светилась в отблесках голубого с серебром ханьфу, тёмные волосы оттеняли её, падая на лоб тяжёлыми прядями. Даже отсюда Вэй Ин мог различить блеск его глаз. В памяти всплыло отражение в зеркале, где заклинатель стоял почти так же, чуть склонив голову и глядя исподлобья, но был обнажен по пояс. Лань Ванцзи был красив, и Усянь не был идиотом, чтобы отрицать очевидное. — Вот, — женщина выбрала из разнообразия браслетов два, потоньше и потолще. Вэй Ин вздрогнул. Из-под светлого голубого рукава к нему тянулась рука, чёрная от струящейся по ней Тьмы, — наденьте сами и отдайте пару своему возлюбленному перед тем, как приносить клятву. И он будет верен вам до самой смерти, — пообещала она, — и вы тоже… Сохраните свои чувства до конца. Усянь почувствовал, как по затылку потёк холодный пот. Он нервно сглотнул, пытаясь оценить риски. Когда незнакомка дотронулась до браслетов, те зажглись мрачным пламенем, и Тьма вплела свои призрачные нити в общий узор. — Решайтесь сейчас, — произнесла женщина, — я не судьба, — внезапно рассмеялась она, — и не даю второго шанса. Вэй Ин затолкал сомнения куда поглубже и торопливо расплатился чужой картой, запрещая себе оборачиваться, чтобы жестом или взглядом не выдать накатывающей волны паники. Он подставил ладони, внутренне готовясь к вспышке боли и прикусывая щеку изнутри, чтобы не закричать, но женщина вдруг схватила его за правую руку, обжигая ледяными пальцами, и молниеносно накинула плетёную петлю, затягивая завязки. Боль не заставила себя ждать, сначала тупо ткнула в живот, потом прошлась острыми бритвами по внутренностям, кромсая его нервы. Рот наполнился солью собственной крови с привкусом земли и пепла. В глазах потемнело… Когда он пришел в себя, женщины уже не было. На столике перед ним лежал желтый пакетик с изображением летящего по ветру лилового лепестка. — Смотри, что я достал, — Вэй Ин сжал свое приобретение в руке и шатаясь добрел до заклинателя. Ванцзи поднёс было руку к пакету, но тут же отдёрнул. — Что это? — голос заклинателя прозвучал встревоженно, — что с тобой?! — Наверное… солнцем напекло, — Усянь с трудом ворочал языком, — смотри, как умно. Это бумага для изготовления талисманов. Храмовая… Судя по всему, позволяет держать эту херню безопасно. Видишь? — он поднял пакет на просвет, — внутренняя часть исписана чёрточками? — рукав задрался и на солнечный свет вынырнул его собственный браслет и две опоясывающих чёрных метки. — Вэй Ин! — Ванцзи перехватил его руку, — откуда?! — Та жуткая баба надела, — поморщился он, — а это тебе, — он ткнул пакет в грудь своему спутнику, — сказала нацепить перед клятвой вечной любви. Не самый плохой вариант, если мы хотим быстро понять, что произошло в больнице. Видел, куда делась та продавщица? — Ванцзи покачал головой. — А это?! Есть идеи, нахера такое нужно? — Я не уверен, — прошептал Ванцзи, — возможно, амулет. Перед ними в очереди осталась всего одна пара. — Ты же потомственный заклинатель! — Вэй Ин протер ладонью лоб, убирая текущий из-под парика пот. — Я не знаю всего! — Отлично. Значит, сейчас и узнаем, — девушка на входе кивнула, давая им разрешение на то, чтобы зайти в отгороженную часть сада и начать путь по тропинке, ведущей к зелёному холму и дальше, к сливе, — ты со мной? Ванцзи разорвал пакет. На мгновение его лицо исказила судорога и выражение крайней степени отвращения, но он взял браслет и решительно повязал на собственное запястье. — Да. На них уже зашикали сзади, прося поторапливаться. Сжав похолодевшую ладонь своего спутника, Вэй Ин пошел по дорожке, ведущей к холму. Это было просто. Путь дополнительно дублировался стрелочками. Они совершили церемонный поклон, выждали момент, когда им дали понять, что можно следовать дальше, и прошли на неширокую площадку под сень цветущей сливы. — Я нихера не чувствую, — прошептал Усянь. Он тронул браслет, но никаких изменений не было, — Лань Чжань, как думаешь, мы из-под дерева лепестков набрать сможем? Для экспертизы очень бы не помешало! — Вэй Ин… — Бля, руку реально как отморозило, — они подошли к ровной площадке перед деревом. От него их теперь отделял только бордюр из засохших пионовых кустов, — я так понимаю, нам осталось только поклясться? Думаешь, тогда сработает? — Я… — Ванцзи поймал его взгляд, удержал, — то, что мы делаем — опасно. — Не кипишуй, — Вэй Ин ободряюще сжал его ладонь, — считай, это как игра. Мы триггернем босса и потом эффектно завалим его в тандеме. — Что?! — Расслабься, нам осталось только слова сказать. Давай, не ломай конспирацию! — Клятва, — неожиданно серьёзно произнес заклинатель, — хорошо, — он вдохнул, закрыл глаза и завис в долгой паузе. — Эй! Не спи! На нас уже все смотрят, — Вэй Ин дернул его за рукав. — Я… хочу провести рядом с тобой жизнь, — наконец выговорил Лань Чжань. — Ты говоришь не те слова, — зашипел Усянь, — мы разве не любовные клятвы должны говорить? — он поспешно зашуршал буклетом, засунутым в рукав, — вот, тут пример есть… «В день, когда я встретила тебя под сенью… и сияние твоих глаз»… Что это за чушь?! — он смял бумагу в руке. — Лань Чжань, — громко произнёс Вэй Ин, — ты выйдешь за меня? Ванцзи вздрогнул, распахивая глаза так широко, что Вэй Ин увидел золотистую радужку полностью, и даже поймал собственное отражение в зрачке. Дрожь отчётливо передалась в его ладонь. Заклинатель молчал, смотрел своими странными глазами, и на его тёмные волосы тихо опустился розовый лепесток. Откуда-то из-за спины до слуха донеслось «какая решительная девица…», «окрутила парня…», «во даёт!» — Мгм, — лёгкое касание цветочного лепестка, опустившегося на тёмные волосы Лань Чжаня, словно пробудило его. Он наклонился и совсем легко коснулся губ Вэй Ина своими. Не поцеловал, только тронул воздух, который был согрет близостью чужих губ. От Ванцзи пахло какими-то благовониями, немножко кремом для бритья и средством от моли… Наверное, от прокатного ханьфу. Усянь моргнул, пытаясь осознать, что только что поцеловался с мужчиной на глазах толпы. В ходе расследования они с Цзян Чэном тоже шли на всякое. Могли сутками сидеть в засаде, питаясь только лапшой всухомятку и растворимым кофе, запросто возились на свалке, выуживая скинутые в мусор улики, но до такого не доходило ни разу. Только когда пара, следовавшая за ними, недовольно зашушукалась, жалуясь на то, что до закрытия парка всего ничего, а они-де ещё не успели сделать селфи, Усянь окончательно осознал действительность и поддался Ванцзи, пытавшемуся утащить его из-под цветущей сливы. После они куда-то шли. Вэй Ин то смотрел на плечо в складках вышитого ханьфу, которое прикрывало его от встречных, то растерянно трогал пальцами губы, которые, казалось, всё ещё хранили тепло его первого… мать-вашу, первого поцелуя! В школе юный Сянь-Сянь больше был увлечён изобретением способов артистичного откашивания ряда предметов. К старшим классам девчонки подросли и приятно округлились, но с момента, как он определился с полицейским универом, пришлось налечь на учебу, иначе поступление ему не светило от слова совсем. В универе, благодаря профилю, девушек было немного, а хорошеньких и вовсе наперечёт. Не то чтобы Вэй Ин не пробовал встречаться, но подворачивающиеся дела и мутки с Чэн-Чэном и Хуайсаном всегда оказывались интереснее посиделок в кафе и киношных походов. В идеальном же месте для свиданий — морге, ему пока доводилось встретиться только с младшим Не и вот… с Ванцзи. Который его поцеловал? — Садись, — обеспокоенно произнёс Лань Чжань. Они дошли до небольшого кафе у озера, — жди. Минут через десять он вернулся с подносом, на котором стояли стаканы чего-то горячего, и лежало несколько палочек с нанизанными закусками. Вэй Ину достался кальмар и хлебные шарики в специях. На той, что Ванцзи оставил себе — грибы. Кофе был не очень, но изрядная порция сладкого сиропа смывала отчетливый вкус пепла и земли, оставшийся с момента, как Вэй Ин надел браслет. На него надели. — Спасибо, — когда в стакане осталась только половина, Усянь принялся за кальмара, тут же закапав грудь ханьфу соусом, — на чёрном почти не видно, — он даже не потянулся за салфеткой, — как у молодого господина получается так аккуратно есть? — усмехнулся он. — Безрассудно, — хмуро произнес Ванцзи. В его стакане был зелёный чай, но заклинатель еле притронулся и к нему, и к еде. Как только Вэй Ин более-менее пришёл в себя и щёки его порозовели, он протянул руку, — запястье. — Было бы что смотреть, у тебя такой же. — Запястье! — потребовал он. Усянь не стал дольше возражать, задрал рукав ханьфу. Правое предплечье пересекало три отчётливые чёрные полосы. Поверх них плотным розовым кольцом сидел браслет, и по его нитям струился гибкий темный язычок пламени, время от времени вылизывая голубую венку. — Откуда? — Ванцзи с помрачневшим лицом тронул почерневшую кожу. — Первая — с браслета девушки, с которой я говорил в больнице. Вторая, — вздохнул Вэй Ин, — с парного. Помнишь, он в свёртке лежал? Тот, кто тебе его дал, похоже, причастен. — Почему так думаешь? — Конверт же был из бумаги для талисманов, — пояснил Вэй Ин, — внутрь я не смотрел, но думаю, с надписями, а значит тот, кто его передал, или подозревал, что содержимое представляет некоторую угрозу или знал точно. Кто это? Вэнь Цин? — Ее дядя. Он не причастен, — покачал головой Ванцзи. — С чего такая уверенность?! — Господин Вэнь сам… — он коротко глянул на Вэй Ина, словно раздумывая над чем-то, — он опытный заклинатель, — наконец закончил он. — Лань Чжань, — Усянь высвободил запястье из захвата, — только не начинай… — он устало потёр потную шею под воротником ханьфу. — Ванцзи. Из рода Лань, — чеканно произнес заклинатель, — младший сын, второй в линии наследников. Основной навык — контроль звука. Инструмент — гуцинь. — Эй… — опешил Вэй Ин, — ты чего? — То, что ты отрицаешь Тьму, не значит, что её не существует! — Слушай, если тебя так волнуют линии, так они сойдут… — принялся было объяснять Вэй Ин, но тут в воздухе разнеслась короткая мелодия, — храм закрывается, а я ведь даже не осмотрелся там толком! Метнёмся, хотя бы фоток наделаю! — подскочил он, — парк будет работать до темноты, но в цветник уже не пустят! — Не нужно, — хмуро отозвался Ванцзи, — всё что мог, ты уже сделал.

⠺∙∙∙∙∙∙∙∙∙∙∙∙∙∙∙∙∙∙∙•∙∙∙∙∙∙∙∙∙∙∙∙∙∙∙∙∙∙∙⠗

Влюблённые-бабочки — китайская легенда о двоих возлюбленных по имени Лян Шаньбо (кит. трад. 梁山伯) и Чжу Интай (кит. трад. 祝英台), названная в их честь; часто название сокращается до «Лянчжу». Историю о них можно почитать в нашей группе в vk, https://vk.com/@divinicumber В этой работе представлена история влюблённых так, как она видится автору.