Обратная сторона Луны

Тропа, поворот, ещё немного вверх! Вэй Ин задыхался. Ему казалось, что промедли он ещё, перейди на шаг, и он опоздает, увидит только, как Ванцзи выносят, бессознательного, завернутого в полотно, с проступающими бурыми пятнами… Сто пятьдесят! За лавиной событий вчерашнего дня Вэй Ин думал, что инцидент с их голым купанием исчерпан! Хотя… черт, да он просто забыл об этом! А кто бы нет?! — Чжань… с ума сошёл! Они все! Он влетел на ровную площадку, предназначенную для приведения наказаний в исполнение, буквально сметя дежурных при входе. Торопливо осмотрелся. Небольшой ровный помост с возвышением перед ним и всего несколько человек. Посреди помоста на коленях стоял Ванцзи. На нем была только нижняя рубашка и штаны… Справа-слева от него стояли два адепта с длинными неширокими деревяхами и методично лупили по спине. — Сто… ять! — воскликнул Вэй Ин. Он схватился за грудь, сгибаясь и выставляя вперед ладонь. — Секун-доч-ку, щас… — адепты, бившие Ванцзи, замерли в недоумении. Усянь перехватил несколько вдохов, стараясь восстановить дыхание. — Я! Я возражаю! — Господин Вэй! — Лань Цижэнь, сидевший на возвышении, поднялся. — Соблаговолите объясниться! — Лань Чжань не виноват! — воскликнул Усянь, подходя ближе. — Что бы он там ни наговорил, это незаслуженно. — Мой племянник достаточно взрослый, чтобы трезво оценивать собственные поступки, — спокойно произнес Лань Цижэнь. — Если он посчитал, что заслужил, то вправе назначить себе наказание сам. Моя обязанность как старшего проследить за исполнением. С удовлетворением могу отметить, — дядя несколько повысил голос, — обоснованность этого решения. Вчера, на помолвке, была допущена вопиющая небрежность в обращении с клановым одеянием! — Вэй Ин, уйди, — тихо проговорил Ванцзи, когда тот подошёл совсем близко. — Какая небрежность?! — опешил Вэй Ин. — Это за неё положено сто пятьдесят ударов?! Не застегнулся до горла — отлупили так, что неделю не сесть?! — Уйди. Пожалуйста… Я заслужил. — Отнюдь! Это было бы слишком жёстким наказанием, — возразил Лань Цижэнь. — Задача воздаяния воспитать, а не уничтожить. Помимо прочего, вы недооцениваете ситуацию! Это было проявлением неуважения к клановым символам и традициям! Сто ударов! Однако Ванцзи уверил, что его проступок тяжелее. Чтобы пресечь подобное впредь, — дядя поджал губы, — довожу до вашего сведения, что помолвка ещё не бракосочетание! Добрачная связь недопустима! Надеюсь, я пояснил? А теперь потрудитесь покинуть помост, пока я не расценил ваше вмешательство, как проявление неуважения к законам Гусу Лань! Вон! — он резко выкинул руку в указании входа. — Продолжайте. — И не подумаю, — вспыхнул Вэй Ин бухнувшись на колени рядом. — Ты несёшь какой-то бред, Лань Чжань, но дядя твой вне конкуренции… — тихо прошипел он, ловя его ладонь своей. — Опять прикрываешь, да?.. Разве мы не были там вместе? Если ты заслужил, я тоже. Ванцзи вскинул голову, поднял взгляд. Его веки покраснели, и губы… губы распухли. Вэй Ин готов был поклясться, что несмотря на то, что ранок снаружи не было, Лань Чжань раскусал слизистую изнутри. Адепты, глядящие то на Ванцзи, то на господина Лань, сделали было замах, но движение замерло в воздухе. — Господин Лань?! — один из тех, кто проводил экзекуцию, явно растерялся и вопросительно смотрел на Лань Цижэня. — Чего замерли? — процедил Вэй Ин, глядя снизу вверх. Он развязал пояс, стащил с плеч верхний слой. — Глава Лань по-любому мне уже тоже назначил. Так что бейте. Чай, не сдохну. — Вы поставили себе целью нарушить порядок?! — покраснел от гнева Лань Цижэнь. — Да отчего же?! Он назначил мне пятьдесят ударов. За мат… Но если вы не верите, я могу повторить, — криво усмехнулся Вэй Ин. Их начали бить одновременно. Ферулы заменили на те, что подлиннее, и теперь каждый удар делился на двоих. Они сыпались градом, быстро, с глухим резким звуком опускаясь на лопатки, ребра, поясницу. Адепты били умело, плашмя, не нанося точечных ударов углом по позвонкам или рёбрам. Каждый хлопок вроде был не слишком сильным. Так, чтобы можно было вытерпеть. Так, чтобы наказуемый дожил до конца в сознании, полностью осознавая проступок. На первые пять пар Вэй Ину хватило задержанного дыхания. На двенадцать он почувствовал соленый вкус, потому что прикусил щеку. Чтобы позорно не стонать. К концу пятнадцатой пары он перестал считать. Думать, что стонать позорно, перестал тоже. Ванцзи стоял рядом прямой, словно перед тем, как прийти сюда, проглотил одну из этих проклятых досок. Он сносил удары молча, только коротко качался, сдерживая инерцию. К двадцатой паре Вэй Ин подумал, что чувствует только горечь и соль собственной крови на языке, а боль и жжение избитой спины и поясницы тупеют. Правда теперь стало казаться, что бьют не по поверхности, а куда-то внутрь, по легким, по почкам. На сорок пятом он полетел вперёд, не справившись с ударом, казавшимся не таким уж сильным с самого начала. Выставил руки. Следующий удар пришёлся по выпятившимся лопатками, по костям. Болью пронзило так, что в глазах потемнело и из горла вырвался хриплый вопль. Наказание остановили. Чтобы он смог подняться. Чтобы смог упереть руки в колени и выпрямить спину. Кажется, в плечо уперлось что-то тёплое. Должно быть, Лань Чжань все-таки придвинулся ближе, и Вэй Ин больше не падал. Последние четыре удара он не запомнил. В глазах потемнело. В голову пришла мысль, что их били так долго, что наступила ночь, но этого никак, никак не могло быть, потому что ведь всего пятьдесят ударов, и Вэй Ин сможет это перенести. Потому что себе Ванцзи назначил втрое больше. В темноте оказалось тихо. Это было приятно после того, как свистел воздух, разрезаемый планками ферул. Но вслед за этим на лицо полилась вода, а спину обожгло болью. — Вэй Ин. — Ммм, — он хотел бы сказать, что нормально всё, но было не до того. — Открой глаза. Пожалуйста, — голос Лань Чжаня звучал так нетвердо, что не повиноваться было бы преступлением. Он же не плакал?! Нет? — Эй… — Вэй Ин приоткрыл веки, щурясь, чтобы свет не слепил так резко, — Лань Чжань… — выдохнул он. Лба, носа, губ коснулась мокрая ткань. — Мгм. Я. — Ты… м-м-м… — по лопатке потек пот, защипало нестерпимо. — Молчи. Поговорим потом. — Нет уж, — Вэй Ин преодолел боль от движения рукой, передавшуюся куда-то в позвоночник, перехватил руку с тряпкой, — сейчас. Ты сбежишь. Снова. — Нет. Тут не место. Вэй Ин нехотя открыл глаза. Он всё ещё лежал на помосте, и над ним склонился Ванцзи. Рядом обнаружились ещё два адепта. — Это было не слишком сильно, — первый был бледен и, видимо, напуган, — мы били как обычно… — Позвать лекаря! — откуда-то сбоку раздался встревоженный голос Лань Цижэня. — Отойдите, я сам, — когда адепты, обеспокоенно переглядываясь, всё же отошли, Ванцзи помог Вэй Ину сначала перевернуться на бок, потом аккуратно сесть. — Больно? — Это вопрос? — голоса хватило только на то, чтобы слабо зашипеть. — Тебе реально всыпали полторы сотни?! Бляяя… — закатил глаза Усянь, — госсподи, даже после хули-мули было не так херово, — простонал он. — Давай, помоги мне свалить отсюда, пока я не сказал всё, что думаю обо всей этой… — Тише, — Ванцзи подполз ближе, невесомо обнял, будто спрятал у себя на груди. — Тише. Идти сможешь? — Да… думаю, да, — Усянь поднялся, потратив чёртову тонну самообладания, чтобы не заплакать. Ткань нижней рубахи касалась спины, ползла по ней, теребила, раздражала пульсирующее и ноющее всё, но снять наверняка не позволяли гребаные правила! Ванцзи тоже был одет… — Медленно, — Ванцзи подставил предплечье. Они спустились с помоста. Второму молодому господину подали верхнее одеяние, и он, двигаясь скованно и медленно, влез в рукава, ни единым движением, ни выражением лица не выдав боли. Завязав пояс, он помог Вэй Ину привести себя в относительный порядок. Отказавшись от сопровождения, Ванцзи взялся проводить своего избранника до покоев сам, повторно отказавшись от визита лекаря. — Лань Чжань, — Вэй Ин шел, учащенно дыша, пережидая приступы ноющей боли, — ты… как тебе в голову пришло? Они шли очень медленно. Странно, но у Усяня складывалось ощущение, что Ванцзи не так больно, и он мог бы двигаться свободнее, быстрее, хотя его наказание было строже. Заклинатель поддерживал его, и это было не просто любезностью, без него Вэй Ин, наверное, упал бы и тупо полз. — Скоро дойдём, — мимо прошло несколько адептов, кланяясь и даже не повернув голову в их сторону. Может, со стороны казалось, что второй молодой господин просто медленно прогуливается?! — Звиздец, — поморщился Усянь, — нахер ты вообще пошёл? — прошипел он, — ты мазохист?! — Кто? — Чел, который тащится от боли, мля-я-ть… Сказал бы мне, я б врезал… по-дружески! Давай постоим, а? У меня в башке так кружится, что кажется, ща сблевану, — Вэй Ин вцепился в подставленную руку, согнулся, упираясь лбом. — Меня бьют-то не первый раз. Но пятьдесят?! У вас тут реально лютый трэш… — Наказание рассчитано на заклинателя, — Ванцзи придержал его за плечо, склонился и вдруг легко поднял его на руки, стараясь упереться в спину чуть ниже лопаток и подхватывая под колени. — Поставь, — Вэй Ин на секунду задохнулся от боли прикосновения, дернулся, но его лишь прижали чуть сильнее, — я сам. — Мгм, — однако Ванцзи не отпустил. — Чёрт бы тебя побрал, — Усянь уткнулся ему в грудь, хватаясь за ханьфу. — Тут никого. В этой части не живут, — произнес Лань Чжань, — потерпи, мгм? Какое-то время Ванцзи нес его. Нес его, как, мать-его, принцессу. Во всем этом белом и свисающем. Бережно удерживал, стараясь не давить на спину. Встречных действительно больше не попадалось. Исчезли постройки, гуще и тенистее рос лес. Всё заметнее стал различаться шум воды. Ещё несколько мгновений, и зелень листвы расступилась. Дорожка вывела их к последнему повороту, за которым открылось озеро. Скорее даже запруда. Русло горной реки выходило на пологий участок, разливалось в небольшое озерцо в форме тыквы-горлянки — узкий перешеек, затем первая чаша, малая, соединяющаяся протоком со второй, побольше. Дальше вода упиралась в запруду, сложенную из камней, переваливала через неё кипящим мелодичным водопадиком и уходила ниже по склону. Каменистый бережок, усыпанный обкатанной галькой, буквально топил прохладой, особенно заметной после солнечного летнего леса. — О-о-о, — застонал Вэй Ин, — она же ледяная. Ты решил меня добить?! Лань Чжань, помилосердствуй! Наш вчерашний заплыв уже ничем хорошим не кончился… Это же не купальня, это пруд с жидким азотом! — Снимет боль, — Ванцзи осторожно опустил его, поставил на ноги, — надо раздеться. Он медленно, словно нехотя, снял облачение, остался только в нижнем. Вэй Ин стоял неподвижно. Шевелиться не хотелось, казалось, стоит поднять руки, и боль из тупой станет резкой и пронзительной. Ткань нижней рубахи Ванцзи оказалась на спине розовой и желтоватой, влажной, напиталась сукровицей и редкими каплями крови. — Снимай, — произнес Усянь, — если оставил из-за приличий, то нахер. Если стесняешься, то забей. Я тебя уже всяким видел, — Ванцзи при этих словах замер, но в итоге снял и рубашку. Его спина вспухла, покрытая красными и пурпурными полосами. Кое-где кожу содрало, и она сочилась жидкостью, поблескивающей в косых лучах, проникающих сквозь резной полог листвы. — Ты, — Лань Чжань медленно свернул рубашку, отложил. — Я лучше так, ага? — скривился Вэй Ин. — Бля, мне заранее херово, стоит подумать о движении. — Тогда позволишь? — Ванцзи сдержанно вздохнул, сделал шаг, приблизился. — Пф-ф, а если нет? — поднял бровь Вэй Ин. — Да не напрягайся ты так, шутка же, — тут же добавил он, видя, как замерли руки заклинателя, лёгшие на завязки ханьфу. Ванцзи раздевал его. Разворачивал слой за слоем, помогая снимать рукава так, чтобы не очень сильно тревожить плечи, не трогать тело. Оставил только нижние штаны. — Слушай… она же действительно такая, только что айсберги не плавают, — обнажившийся живот, лишённый рубахи, поджался от того холода, что буквально расползался от воды, — ты иди, а я тут постою, ладно? Мне уже легче. Ванна, совмещённая с холодильником, меня добьёт… ой! — малодушно взвизгнул он, когда Ванцзи внезапно нагнулся, подхватил его под колени и приподнял с гальки. — Нет! Не-не-не-нет! — застонал он, понимая, что его несут к воде, — Лань Чжань, ты вообще меня слышишь?! — Вэй Ин вцепился в его плечи. — Мг…м… — заклинатель на мгновение потерял контроль, застонал, уткнулся лбом в его грудь. — Еб… Прости! — Вэй Ин тут же разжал пальцы, понимая, что вцепился в раненую спину, — ох… мать-мать-мать-вашу-у-у! — ступней коснулся обжигающий холод. Неумолимый Ванцзи всё равно в воду вошел и, удерживая его, заходил всё глубже, — ле-дя-на-а-а-я, с-с-су-ка-а-а-а, — взвыл Усянь, чувствуя, что захват слабеет, его отпускают, всё больше погружая в воду. — Прости, — произнес Лань Чжань, — ты привыкнешь. — Шутиш-ш-шь?! Т-ты… т-тогд-да н-не смей от-т-тходить, — Вэй Ин так и остался стоять, прижавшись. Приник, прильнул грудью к груди, — г-госспод-ди, адовый ад-д-д! — его зубы выбивали дробь, — но б-б-боли конечно нет! Б-б-бляд-дь! — отстучал он. — Вообще н-них-хуя уже не чувст-т-твую… и х-хуя не чувствую т-т-тоже! — Расслабься. Дыши, — Ванцзи не отстранился, остался стоять совсем близко. — Хоть об-бнял б-бы! Б-бессерд-д-дечный Лань! Но т-тёплый, — Вэй Ин скрестил руки на его теле, стараясь не задевать спину, — хо-ох, так и правда луч-ч-ше. А тебе? — Усянь поднял голову и посмотрел глаза в глаза. — Мгм, — но Ванцзи дрожал. — Врать з-запрещено. Я, конечно, читал через слово н-на десят-тое, но это я помню т-точно! Т-ты т-оже дрожишь весь. — Прости меня, Вэй Ин, — не отводя взора, твёрдо произнес заклинатель, — я должен был принять наказание сам. Один. Я повёл себя недопустимо. — Да?! Я сам виноват… Испугался прост-то эт-того… Это было т-так неожиданно, что я совершенно себя не к-контролировал, — Усянь буквально вжался в тёплое тело, — эт-то плохое оправдание, просто отврати-ти-тельное, хуже нет. Ох, — облегченно выдохнул он, — …. до чего ж т-ты горячий… — Тогда ты… не против? — Ммм? — Вэй Ин почувствовал на боках ответное объятие. Тёплое. Ладони отогнали воду, заменили её собой. Там, где они прижались к бокам, стало хорошо, — конечно нет. Так же гораздо т-теплее. Лань Чжань… нам нужно просто чаще говорить друг с другом. Видишь? Ты спросил, я ответил и мы друг друга поняли. А то всё молчком, — он поднял голову, заглянул в глаза, — теперь никаких недомолвок, понял? — Мгм, — кивнул Ванцзи, прижал. — Понял. Они стояли в горной воде, но холод действительно немного отступил. Вэй Ин не то чтобы согрелся… Он, скорее, потерял способность оценивать. Лань Чжань обнял. Сначала прополз мокрой ладонью по шее, уложил головой на своё плечо, безотчётно поглаживал стриженый затылок. Второй рукой скользнул по пояснице, прижав раскрытую ладонь к ягодице, вжался своими бедрами настолько, что между ними не осталось места холоду. Вэй Ин стоял онемев, словно воды купальни приморозили язык к нёбу. Его сознание стремительно возводило и рушило небоскребы теорий и версий, и он в очередной раз возблагодарил Вселенную за то, что это один из самых дешевых видов строительства! Сичэнь обронил, что Ванцзи попросил для себя наказания за бесстыдство, и Вэй Ин решил, что это из-за их внезапного голого купания в верхнем источнике…. Почему-то… Сейчас он осознал, что это полный бред! В таком случае, теперь заклинатель должен бы утопиться со стыда прямо тут, не отходя от кассы! Хотя, строго говоря, у Усяня были причины для подобного вывода. Он сам особой стыдливостью никогда не отличался, а купаться голым вообще считал естественным человеческим желанием… Ванцзи другое дело! Все эти бесчисленные воротники ханьфу, аж до самого подбородка! Да и в обычной одежде разве не его рубашки всегда были застегнуты до последней пуговицы?! Было логичным предположить, что вчерашний инцидент Лань Чжань расценил как ошеломляюще постыдный. Но при таком раскладе он бы не потащил их обоих в воду снова. И снова голых! Ладно… теоретически они всё ещё были в штанах, но прижимать к себе другого мужика так, чтобы каждый вдох чувствовался как свой?! До такого Вэй Ин не доходил даже в разгар самого безумного клубного отжига, когда они с Вэнь Нином весь вечер напивались на спор, отмечая повышение, потом Усянь, предварительно хорошенько разогревшись на танцполе, залез с ним на пару на сцену и даже что-то выиграл в тупом конкурсе «королева пилона», потому что этот самый пилон и обжимал во всех немыслимых позах. Металлический шест, никак не друга! В замороженный мозг закралось подозрение… Возможно, дядя Лань, хоть и нес совершенно оторванный от реальности сивокобыльный бред, но попав, что называется, «пальцем в небо» оказался не так далёк от истины?! По крайней мере, звенящая возмущением фраза «добрачная связь» на тяжкий проступок по-гусуланьски тянула куда весомее. Нет, они, конечно, не спали! Да Вэй Ин вообще никогда не думал о Лань Чжане в этом смысле! Хотя они уже целовались, почти трижды… блядь. И Вэй Ин просто сделал это. А ведь Сичэнь говорил, что не стоит поспешно судить о причинах, побудивших Ванцзи решиться на предложение… Говорил! Ладно. Хорошо. В конце концов, Усянь только проверит немножко безумную версию, и даже если она будет провальной, ну не утопит же его Ванцзи за это?! Он зажмурился и осторожно, очень мягко положил обе ладони на поясницу Лань Чжаня, утапливая пальцы во впадинки, соскальзывая ниже, повторяя движение. Он тронул складку ткани, почувствовал, как пальцы миновали шов отворота, проехался дальше, ощущая только гладкость мокрой, тонкой материи. Тело Лань Чжаня оказалось крепким, тренированным… приятным. Вэй Ин огладил округлую форму, не столько трогая, сколько просто ощущая колыхание шелка между пальцами и кожей. Несмотря на то, что чем больше они стояли, замерев в холоде потока, тем сильнее Вэй Ин убеждался в правоте своего последнего вывода, риск все равно был. Но всегда можно свалить происходящее на «погладил по попе, по-дружески»… Он провёл по холодному телу увереннее, чувствуя пальцами складку под ягодицами. Ванцзи в ответ только склонился и осторожно тронул его плечо губами, словно для того, чтобы снять с него каплю, затёкшую в маленькую ямку у ключицы. Вэй Ина словно в поддых ударили. Он резко выдохнул. — Ох… Лань Чжань… — За вчера… — тот снова поцеловал, захватывая кожу раскрытыми губами, чуть всасывая, оставляя на плече горячее пятно, — прости. — Прекращай извиняться, — замотал головой Вэй Ин, не в силах поднять глаз и признаться в той неконтролируемой красноте, что горячей волной подымалась по щекам. — За то, что позволяешь сделать правильно, — рядом с первым горящим пятном зажглось второе, на шее, — спасибо. — Ммм… — хотя больше всего хотелось сказать «пошёл к черту», силы нашлись только на то, чтобы глухо застонать. От губ Лань Чжаня, от его рук, от него всего было нестерпимо жарко, — ты же в самом деле, да? Ты же действительно предложил это?! Сумасшедший… — Вэй Ин. Я, Ванцзи из клана Лань, хочу разделить с тобой путь по тропе самосовершенствования, — медленно, но старательно четко выговорил Лань Чжань, — …любой путь. Окажешь мне эту честь?