Обратная сторона Луны

Конечно, могло показаться. Возможно, это голова просто пыталась отъехать на фоне всего происходящего, но… Вэй Ину не показалось. Следом за первой труп выпростал вторую руку, потом поджал ноги, перекатился на бок. Мертвое тело дергалось ломано и неуклюже… Словно невидимый кукловод сначала бросил неудавшуюся куклу, но потом передумал, подобрал брошенные нити и пробует ещё немного поиграться со своей марионеткой. Мертвец поднялся на колени, потом встал в полный рост и замер перед Вэй Ином. Его немного пошатывало. Голова была свёрнута набок, и он короткими рывками силился вскинуть её на место, щёлкая чем-то в сломанной шее. Из распоротого живота вывалилась и свесилась причудливой гирляндой петля кишечника, с которой закапала то ли кровь, то ли гниль. Ароматы подпорченного мяса с лёгким оттенком антисептика ударили в нос… Судя по ним и по тому, что одутловатость только начала наливаться, Вэй Ин бы дал трупу дня три, максимум четыре, но Хуайсан, конечно, влез бы и сказал, что нельзя вот так, на глазок... Его бы тошнило, и Чэн наверняка выудил бы из штанов пачку тонких ментоловых сигарет, которые сам никогда не курил. От всплывших в сознании отголосков смешавшихся фраз защемило в груди... — Грааааа-а-а-ах, — мертвец зарычал утробно, забулькал горлом. Он оставил попытки справиться с собственной головой, окончательно свешивая её назад, после чего резко развернулся и исторг протяжный рёв. С неожиданной ловкостью оживший труп прыгнул вперед, присел на корточки и, подобрав первое, что валялось рядом, метнул в сторону зависшего в воздухе заклинателя. Ещё и ещё раз. Ошметки мусора подлетали достаточно высоко, но цели не достигали, и Су Шэ даже не попробовал уклониться, то ли не посчитав нападающего реальной угрозой, то ли слишком увлекшись своей невыносимой музыкой. Вэй Ин сыграл отрывистую атакующую фразу, концентрируясь на том, как бы сам он поправил угол броска, и даже почти не удивился, когда брошенный камень угодил в цель. Пронзительный вой, льющийся сверху, тут же сбился, перешёл в короткое ругательство и кашель, а силуэт Су Шэ отлетел чуть дальше. — Кха-кха… — заклинатель закашлялся, — вот значит, как? Я знал! Я знал, что мне не показалось тогда, на охоте... — режущий слух свист стих, уступая короткому отрывку новой мелодии. Мертвеца ударило в грудь и плечо, он пошатнулся, но устоял. В воздухе полилась музыка, не узнать которую было невозможно. Раньше её играл Ванцзи, и она называлась «Упокоение»… — Я видел! Чувствовал, что ты портишь всё! Всё, до чего успеваешь дотянуться! Будь ты проклят! Из-за тебя Лань Чжань ослеп! Он должен был порвать с тобой ещё на заливе! — Вэй Ин не мог позволить себе ответить. Он продолжал играть, направляя своей волей движения восставшего тела, и вопли доносились до него как-то вскользь, однако он вдруг со всей ясностью понял... Су Шэ говорил и играл одновременно. Это было странно, учитывая, что в руках его не было инструмента. — Но я исправлю это... И никто не посмеет меня обвинить, потому что ты оскверняешь мертвых! Мелодия "Упокоения" набрала темп и силу. Вэй Ин почувствовал, как ослабевает отклик на зов Чэньцин, и вместе с тем тот холод, что тёк сквозь его тело, наполняя флейту, замедлился, болезненной тяжестью скапливаясь в паху. С очередной музыкальной фразой Су Шэ мертвеца словно поломало. Он хаотично задергался, щелкая суставами, зарычал. Грустная мелодия захлебнулась, тут же переходя в атакующий свист. Труп забило, словно от множества ударов, левую руку отсекло по локоть и она отвалилась, сам он припал на одно колено. Вэй Ин сосредоточился, стараясь игнорировать нарастающее ощущение холодных игл, пронзающих внутренности, и вдохнув, вобрав больше ша, снова отдал приказ. Оторванная рука ожила, заскребла по мусору, словно пыталась подползти, вернуться обратно к мертвому телу, которому ещё недавно принадлежала. Труп снова начал двигаться послушно. Он поднялся, оставшейся рукой подцепляя узел мешка и запуская его в сторону Су Шэ. — Возможно, и так! — крикнул Вэй Ин, едва брошенный снаряд достиг цели. Полиэтилен порвался, вниз посыпались какие-то обрывки картона, причудливо извивающиеся в воздухе гибкие трубки капельниц, шприцы... Атакующая мелодия заклинателя сбилась с ритма, потому что, размахивая руками и чертыхаясь, он принялся стряхивать с себя разлетевшееся содержимое. — Но не я сделал этих людей мёртвыми! — Ошибаешься! — истерично закричал Су Шэ. Он снова заиграл. На этот раз труп просто опрокинуло на спину. В воздух взлетело крошево его оторванных конечностей и кишок. — Ты! Всё из-за тебя! Да я бы... Едва Чжань-Чжань стал бы моим, я бы прекратил это! Вэй Ин не слушал этот безумный бред. Он прижал флейту к губам и ответил мелодией на мелодию. Что ж... Если он в самом деле оскверняет тела, то стоит делать это так, чтобы потом было о чём вспомнить. О битве на свалке вряд ли сложат героическую поэму или красивую песню, потому что настоящее сражение, даже если оно за всё хорошее и против всего плохого, не бывает красивым и чистым. Это всегда кровь, летящие веером мозги, кишки и вырванные куски мяса… Но эту Усянь бы послушал и даже подпевал бы в особо захватывающих местах, при условии, конечно, что он переживет эту ночь, в чём уверенности не было. Её не было с самого начала, но теперь она буквально истаивала, как последние остатки тепла, вымещаемые холодом ша из его тела. Из его сердца... С некоторой отстраненностью Вэй Ин подумал, что даже если проиграет это нелепое помойное сражение, не годное для баллад, он, кажется, сможет призвать тех, кто не оставит Су Шэ кожи, которую тот так желал. Если не он сам, то Ванцзи должен был прожить хорошую жизнь... Без сумасшедшего ублюдка, напялившего чужую личину, рядом с собой. Чэньцин почувствовала просьбу, что Вэй Ин вложил в новую трель, силу и дозволение. Она прокатила через себя поток энергии, буквально гудя под пальцами. Алая кисть встопорщилась, заискрила наэлектризованным шёлком. Чёрное лакированное тело флейты завибрировало, узоры на ней вспыхнули кровавыми нитями. Вэй Ин не остановился, полуосознанно перебирая пальцами отверстия. Земля дрогнула, поверхность её вспучило, словно из-под наваленных мешков пробивался... лес. Очень быстро растущий лес. Вэй Ин встал, пошатываясь, но тут же опираясь спиной на стенку контейнера. В том месте, где он сидел, проросла голова. Кажется, у неё не было глаз, хотя, возможно, Вэй Ин просто терял способность различать детали — сумрак всё сильнее подергивало красноватой дымкой. Рядом вылезли чьи-то ноги. Мёртвые раскапывали себя. Те, что были целее и двигались быстрее, выдергивали своих со... Собратьев по могиле? В голове застряла и начала кружиться мысль, что подходящего слова нет. Есть соученики, сокурсники и даже сослуживцы. А сомогильников нет... Всего набралось чуть меньше десятка. Ближайшим к Вэй Ину оказался довольно целый труп. То есть у него были все конечности и кожа. Правда, вздувшаяся, и на ней даже в сумраке различались чёрные трупные пятна. Помимо этого, от остальных его отличало крупное телосложение и впечатляющий размах плеч. Он был облачен в полупрозрачные лохмотья, которые раньше, скорее всего, были одноразовым халатом, и рваные края его трепало слабым током ночного воздуха. Этот мертвец не рычал. Резко развернувшись к своему ближайшему соседу, он рывком дёрнул на себя его хаотично размахивающую руку и запустил в сторону Су Шэ. Следом полетела голова… Вэй Ин никогда не был подвержен приступам спонтанной тошноты и покойников видел не впервые, но когда в сторону Су Шэ полетело что-то вырванное из грудины, едва сдержал рвоту. Не потому, что ужаснулся. Просто разорванный на части сосед был явно менее свежим, и от дыры, из которой он вылез, воняло чудовищно... Су Шэ метался в воздухе, что-то играл, кричал. Вэй Ин не мог разобраться в какофонии звуков. С последним приказом, что сыграла для него Чэньцин, он, кажется, стал слышать хуже. Впрочем, это было даже неплохо. То, что играл заклинатель, мечущийся в воздухе, вряд ли стоило того, чтобы быть услышанным. Сам Усянь воспринял развернувшееся действо спокойно, даже... почти равнодушно. После гулей и размаха Сяньлю, явившегося перед ним в Юньмэн, это зрелище не впечатляло. Наверное, он должен был как-то более эмоционально среагировать на то, что мертвецов подняло мелодией флейты, точнее волей того, кто дал Чэньцин своё дыхание. Его волей. Но почему-то… нет. Довольно хладнокровно он осознал, что вначале хотел сыграть заклинание защиты и, пусть с ошибками в конце, но сделал это — на какое-то время первый поднявшийся труп вполне себе справился с поставленной задачей. Ну а то что вонь?.. Ну вонь. Продолжая играть, он подошёл ближе к своей маленькой мёртвой армии, вставая позади плечистого, которого по стати и развевающимся лохмотьям стоило бы назвать генералом. Едва он поравнялся с ним, сзади раздался приглушенный хлопок. Ещё и ещё.. Вэй Ин инстинктивно пригнулся, оборачиваясь. Широкоплечий мертвец тут же метнулся, перекрывая обзор спиной, и чуть слышно утробно зарычал. Усянь сыграл короткую команду и, едва открылся обзор, понял, что выстрел предназначался не ему. На освещённой фонарем площадке перед ангаром сбилось в группу несколько человек. Судя по чёрной форме, минимум пятеро из охраны и ещё трое гражданских в форме медиков. Двое из них держали довольно объёмистые белые контейнеры в руках, ещё один тащил здоровенную коробку. Позади них из проёма выглядывал Цзинь Цзысюнь. — Су Шэ… блядь! — истошно орал он. — Какого… что происходит?! Губы Вэй Ина искривило холодной усмешкой… Господин какой-то-там-родственник павлина имел все основания задаваться вопросом. Со стороны помойки на группу охраны надвигалось с десяток фигур. Можно было бы сказать людей, и это даже было бы правдой. Должно быть, эти тела были сброшены в те баки, что стояли поодаль, и тоже были встревожены всплеском ша. Судя по состоянию, этой группе тел было гораздо больше недели, так что к ангару приближался не отряд мертвецов, а некая подвижная масса костей и гниющей плоти. Вэй Ин сыграл короткую мелодию, оценивая контроль, всё ещё осознавая, что какова бы ни была вина людей, они должны быть преданы суду. Должны же... Поток мертвечины, напирающий на охранников, замедлился, отвечая Чэньцин обиженным воем. От группы атакующих тел разило такой яростью и болью, что все остальное меркло перед этим напором, оттесняло стремление быть справедливым, сдержанным и… каким там ещё должен быть правильный полицейский? Воздух расцветился трескотней хаотичных выстрелов. Силуэты мертвецов задергались при попадании, но это не заставило их падать, скорее... разозлило. Или это разозлило самого Вэй Ина?! В спины атакующим прилетела новая трель флейты, длинная и мощная. Звук её взял начало из груди, прошёл горлом, раздирая связки, но Вэй Ин даже не поморщился. Треск выстрелов смешался с оглушительным рёвом, и масса снова поперла вперёд. Цзинь Цзысюнь взвизгнул совсем перепуганно, когда из проёма его буквально выпнуло, выстрелило, словно он был не человеком, а пушечным ядром. В дверном прямоугольнике показалось ещё одно тело. У этого не было головы. Точнее была, и он держал её в руке, сжимая за волосы. — Назад! Какой идиот!.. — Су Шэ заложил дугу, пытаясь переместиться ближе к ангару и играя атаку. В движущейся толпе мертвых тел всплеснуло несколькими кровавыми столбами брызг. — Какие идиоты вы все! Внутрь! — он едва успел договорить, как его приложило тем, что метнул широкоплечий генерал мертвецов, стоящий рядом с Вэй Ином. Бросок оказался метким безо всяких поправок, кроме того, это тело отличала меньшая хаотичность и дёрганность движений. — Куда?! Да ты не был внутри! — заверещал Цзысюнь. — Талисманы! Периметр! Он сделал что-то с периметром! — Нет! — подбитый Су Шэ сорвался с меча, падая и катясь кубарём. Он, надо отдать должное, не особо растерялся, тут же вскакивая на ноги и призывая упавший меч. Один из напирающих на охрану покойников прыгнул в его сторону с силой и ловкостью, которую невозможно было ожидать от весьма разложившегося тела. Коротким резким движением Су Шэ рассек его надвое. — Соберись! Он ничего не мог!.. — Тогда кто?.. — Разбирайся! Разберись уже хоть с чем-то сам! — огрызнулся Су Шэ, разворачиваясь к Вэй Ину и снова вставая на меч. — Будь проклят день, когда я связался с тобой! — Что?! Ты! Ты неблагодарная скотина! Я.. Я же дал на это всё денег! Я взял на себя половину этого гребаного проклятия! Ты обещал, что это просто первый шаг... обещал сделать меня бессмерт… ох! — в живот Цзысюня угодила голова, брошенная охранником, убитым Цзыжанем. Её направление Вэй Ин подправил совсем чуть-чуть. — Слабак! — закатил глаза Су Шэ. Он взмыл в воздух, раздирая рубашку на своей груди. — Узрите же мощь и великолепие истинного бессмертного! — было непонятно, кому конкретно была предназначена последняя фраза. Если Цзинь Цзысюню, то тот явно не оценил, вереща и отбиваясь от головы, вцепившейся в полу пиджака зубами. Охранники тоже не особо обратили внимание. Медики с контейнерами в руках впали в какой-то ступор и, видимо, слабо воспринимали происходящее, пятеро вооруженных людей встали вокруг них кругом, ощетинившись стволами, время от времени отстреливаясь и медленно отступая вдоль стенки, но на лицах их тоже не читалось уверенности в собственных силах. — Господин Цзинь! — в паникующем голосе кричавшего едва можно было опознать уверенного в себе «господина распорядителя». — Отступаем к посадочной площадке! Цзысюнь мелко закивал, наконец догадавшись скинуть пиджак вместе с вцепившейся в него головой, и побежал в их сторону. В этот момент Вэй Ин различил пока ещё слабый, но постепенно нарастающий шум вертолетного винта. — Ха-х, ну вот и всё! — Су Шэ расправил обнажённую грудь, и внезапно воздух взорвало таким мощным звуком, от которого Вэй Ина окончательно оглушило. Его сбило мощью волны, он отлетел и упал бы, если бы не холодные, жесткие руки, подхватившие его со всех сторон, поддержавшие его. — Никаких мешающих обывателей, никаких недозаклинателей раздутого клана Цзинь! Никого, кто помешает мне явить всё могущество моего величия! Мертвые ладони. Холодные, костлявые пальцы. Они обняли, и это помогло устоять. Они не отпустили и после, когда Вэй Ин справился с ударом и почувствовал большую устойчивость, опираясь на своего мертвого генерала. Тот подставил спину... Мертвецы всё равно продолжали цепляться за края намокшего помойными соками и брызгами крови халата. Краткий миг прикосновения обернулся объятиями куда более крепкими, чем можно было ожидать. Пальцы пролезали в волосы, сжимали плечи, талию, щиколотки. Вэй Ин хотел было крикнуть, чтобы те отпустили, но тут же понял, что эти устрашающие объятия не мешают играть. Более того… Под флейту, едва не выскользнувшую из рук от оглушившего его удара, подставилась ладонь, а руки снизу приподняли его, вознося сначала на спину широкоплечего мертвеца, а потом, с его помощью, и над землей. Следующим звуковым ударом эту опору, эту груду костей и мяса разметало ошмётками, но Вэй Ин уже окончательно пришел в себя. Пришел настолько, чтобы вдохнуть, вбирая воздух в легкие и чувствуя, как трупный холод забирается в его тело, наполняет, придаёт сил. Мертвые фрагменты тел сочились ша, та ползла подобно гонимому ветром песку, стекаясь дымными ручейками к его стопам. Спирали скрутились, проникли внутрь и оплели снаружи, поднимая вверх, поднимая над осквернённой землей, над разметавшимися кусками плоти, над грудами набросанных мешков и контейнерами… Су Шэ нанёс ещё один удар, но в этот раз Вэй Ин был готов. Звук столкнулся со звуком. Трубный низкий вой неприкрытых одеждой трубок, торчавших из грудины заклинателя, натолкнулся на пронзительную мелодию Чэньцин, и та вспорола ткань волны, раздробила, осыпала нотами. Теперь стало видно, что блестевшие лаком и сукровицей детали, выпиравшие из живой плоти Су Шэ, были ничем иным, как флейтами… На самом деле, кажется, инструменты были разными, но Вэй Ин не мог вспомнить названий. Всё смешалось. Обрывки названий, фрагменты мелодий, отголосок недосказанных слов и надежд, что сложился в рёв разгневанных мертвецов, восставших, чтобы закрыть его собой. — Ты… — Су Шэ вобрал больше воздуха, рождая своими легкими утробный трубный гул, — ты встал на этот путь снова! Нет! Ты никогда не сходил с него, тварь! — Странно слышать это от тебя... Сейчас, когда кожа Су Шэ треснула от натуги, пошла паутиной по груди, прошитой отверстиями и блеском трубок, стало видно, как сквозь трещины медленно, словно исподволь, полезла Тьма. Её тонкие чёрные нити растягивались, лопались, не в состоянии более удерживать натянувшуюся пленку плоти. Сбоку отошел целый лоскут, сползая языком и выворачиваясь красной изнанкой, испещрённой чёрными, явно рукотворными символами. Широкий разрыв пересек живот — кожа расползалась, и теперь стало видно, что она была как узкая тонкая рубаха, напяленная на слишком крупный для неё торс. Су Шэ подобрал кромку, прижимая, силясь то ли натянуть обратно, то ли удержать, но разрыв полз дальше, и покров оторвало по всей окружности. Шкура скатилась, сползла с мяса, повисая на ремне брюк. — Моя... моя кожа! — Маловата, — саркастично констатировал Вэй Ин. — И не слишком идёт бессмертному. — Ты! — Су Шэ выплеснул новый поток смертоносных звуковых волн, но он пронесся мимо. Позади раздался звук покорёженного металла. — Скажи, — атака была ожидаема, и увернуться практически не стоило труда, — оно стоило того? — Ты думаешь, что выиграл?! Ха-х, эту битву, возможно! — заорал Су Шэ, отлетая дальше. — Но не эту войну! — он попробовал сформировать ещё один всплеск гула, но что-то щелкнуло, вылетая из его тела, и он схватился за кровоточащую грудь, перекрывая сразу несколько отверстий. Звук атаки получился заметно тише, пошел бульканьем. Кровь явно протекла в часть отверстий, и трубки теперь плевались красными брызгами. На этом фоне отчетливо стал различим близкий вертолетный шум. — Полчаса и пара сетей, — прошипел заклинатель, — и они отловят тебя! Так что да, оно стоило труда! Твоя шкура мне будет в самый раз! Напоследок обещаю, я буду обращаться с ней очень бережно... сдеру её медленно и нежно, и покрою лучшими заклинаниями! — Зачем? — Вэй Ин сыграл ещё одну мелодию, совсем короткую. Несмотря на то, что атака получилась не слишком сильной, Су Шэ явно устал, к тому же то, что он закрывал тело руками, не давало ему двигаться свободно. Удар пришёлся в голову, он пошатнулся, но устоял, отлетая вбок и кружа по дуге. — Только не говори, что вот это всё, — он кивнул вниз, туда, где копошились оторванные конечности и части тел, — ради каких-то там чувств. — Мне, значит, в них отказано, — криво усмехнулся Су Шэ. — Тебе можно крутить своим задом, соблазняя чужого избранника, а мне стать лучше ради него никак нельзя?! Я! Я полюбил Лань Чжаня первым! — вдруг взвизгнул он. — Я старался изо всех сил! Я стал безупречным! Идеальным! Я собрал всё, что он любил! Их волосы, глаза, грудь… я был прекрасным, я даже достиг бессмертия! А ты!.. — Су Шэ явно скатывался в истерику, перекрывая звуки, с которыми духовые инструменты, спаянные с его легкими, захлебывались в его крови. — Я был таким красивым! — слова, исковерканные куски мелодий и бульканье сливались, склеивались в ужасающий поток, но Вэй Ин лишь хладнокровно отметил, что атакующая сила потеряла направленность и не способна задеть его. — И после всего я вынужден буду носить твою грубую, вонючую шкуру! Твои отвратительные болтающиеся гениталии! — Оу… — последнее замечание оказалось неожиданным. — Это ты извратил его предпочтения! Ты!.. Ты испортил его! Сучоныш! Сдохни! — резким движением Су Шэ раскинул руки и, неестественно раздувшись, вытолкнул из легких высокочастотный вой. Вэй Ин напрягся, готовясь к тому, что его снова, как в самом начале их боя, ошпарит изнутри, но звук внезапно обернулся нестерпимым только для его и так уже оглохших ушей. Для Су Шэ это тоже явно оказалось сюрпризом. Он раздулся снова, но в его теле опять что-то щёлкнуло, перемкнуло, и свист перетек в шипение лопнувшего шарика. Заклинатель, точнее тот, кто ещё недавно казался им, а теперь представлял из себя нечто с полопавшимся и сочащимся чёрной кровью мясом, пошатнулся, теряя контроль. Серебрящаяся полоска меча под его ногами качнулась, превращаясь из надежной опоры в просто металл, и ухнула вниз, увлекая за собой и своего обладателя. Су Шэ упал на площадку перед ангаром. Учитывая то, что рухнул он с изрядной высоты, чудом было то, что, перекатившись, он оказался способен подняться на ноги. — Спускайся! — зашипел он, вставая и пошатываясь, делая шаг навстречу. — Тебе всё равно не уйти с острова! Слыш-ш-ишь?! Ты слыш-ш-шишь?! — Су Шэ победно воздел руки к чёрному небу. — Он сел! Вертолет сел! Цзысюнь сейчас-с-с приш-ш-шлёт сюда охрану, и они отловят тебя как блох-х-ху, которая не может перепрыгнуть воду! Остров! Ха-хаха, он накрыт сетью барьера! Ты не сможеш-ш-шь сбежать! Вы с самого начала не имели ш-ш-шансов! И этот маленький ублюдок Оуян просто идиот! Ха-ха-ха-ха-кха-кха, — его смех перешёл в кашель. — У меня нет сил, но ты не можеш-ш-шь причинить мне вреда, ха-ха-ха, потому что это не просто кожа! Я! Я, Су Шэ, глава основательно обновлённого ордена Молин Су, изобрёл способ превратить всю её в талисман! Это доспехи, броня, делающая меня неуязвимым к любым заклинаниям! Доспехи Бога! И поэтому я недосягаем для тебя и твоей проклятой флейты, даже если она творение самого повелителя Диюя! Ха-ха-ха… Вэй Ин сплюнул скопившиеся во рту слюну и кровь, чтобы не залить Чэньцин, и сыграл короткую трель. Тьма послушно и мягко опустила его вниз, на крышку ближайшего контейнера. С этого возвышения он видел тропу, огибавшую ангар и ведущую за него, туда, откуда слышались приглушённые крики и уже виднелись приближающиеся лучи фонарей. — Значит, барьер, — вздохнул он. Получилось... Он хотел бы, чтобы этот вздох был просто уставшим, потому что его тело болело, голова раскалывалась, и её периодически заполнял белый шум. Уши... Вэй Ин тронул влажную липкую мочку, потер рукавом мутные глаза. Манжет окрасился красным. Всё, как Ванцзи и говорил, как он предупреждал... Только теперь рядом не было источника Гусу, чтобы омыть горящее кровоточащее нутро и смыть горечь, соль и вкус пепла. Всё-таки вздох получился не просто уставшим... Печальным. Не случилось в жизни Вэй Ина "долго и счастливо", ну или хотя бы "долго". Этого было жаль. Должно быть, то видение, где белая лента плыла по ветру, а вокруг Ванцзи было лишь голое, бесплотное пространство, было пророческим. Усянь всё ещё помнил, как ощущался защитный периметр вокруг Гусу. Тогда он влип в него, как пылинка в клей, и при желании его можно было располосовать в этой сгущенной массе воздуха без всяких опасений и намеков на сопротивление. Повторять опыт, имея за спиной Су Шэ, пусть и обессилевшего, или его людей, не хотелось. — У тебя нет ш-ш-шансов, с-сука, — процедил заклинатель. — У меня нет, — медленно кивнул Вэй Ин. Он отлично осознавал, что поступает не так, как должен полицейский. Не так, как должен человек. Он вдохнул медленно и глубоко, раскрываясь навстречу колышущемуся вокруг него дикому потоку темной энергии, отдавая ему всего себя. Ша наполнила до краев. От ощущения всепоглощающей силы Вэй Ин едва смог ощутить собственное «я», понимая, что на грани, и что он почти не в состоянии контролировать это. Даже если он всё ещё помнил о ритме дыхания, даже если хранил в памяти то, какими горячими ощущались тогда руки на теле и внутри… И поцелуи. Тепло… Всё это теперь казалось не более, чем словами, едва несущими призрак смысла. Сейчас Вэй Ин не чувствовал тепла. Кажется, почти не чувствовал жизни. Он вдруг осознал, что почти не ощущает и течения воздуха вокруг, не может вдохнуть. Всё, что входило в его тело — Тьма. С этим призывом, последним и отчаянным, живот скрутило так, словно внутри него накрошили битого стекла, желудок заболел нестерпимо, сокращаясь и пытаясь исторгнуть из себя проглоченную слюну и кровь, грудь сдавило ледяной плитой. Плевать... На фоне мучительного слияния с черным потоком Вэй Ин почувствовал странную больную радость от того, что всё ещё мог отдать Тьме себя. Предложить своё тело — плоть, кости и вены. Стать проводником, позволяя холодному потоку струиться по меридианам, и если не стать тем, кто прикончит этого безумного ублюдка, то хотя бы призвать тех, кто сделает это для него. За него. Флейта прижалась к губам, лаская их гладкостью лака. Чэньцин знала, чего хочет её повелитель. Вэй Ину даже не пришлось направлять звук пальцами. Это была единственная нота, долгая, протяжная... Она разлилась, вибрируя, наполняя узоры на лаке яркими кровавыми проблесками, и повисла в застывшем воздухе. С губ успел сорваться легкий холодный дымок, словно вокруг наступила зима… Но Вэй Ин понял, что это его собственное дыхание, ледяное, мёртвое. Тишина взорвалась утробным рёвом, который исторгла, казалось, сама земля. Искореженные посиневшие рты раскрылись, изрыгая из себя крики, плач и рычание. Мертвецы отозвались последнему приказу. Трупы, ещё сохранившие хоть какую-то целостность, поднялись, оторванные руки заскребли землю и бетон, оторванные ноги, лишенные тел, но направляемые темной волей, задвигались снова. Поток кровавого воинства устремился к Су Шэ с ошеломляющей скоростью. Ша летела и увлекала это человеческое месиво, окружая, поглощая, укутывая в багряный вихрь завопившую, заскулившую фигуру. — Ты же не можешь причинить мне… а-а-а-а, — чья-то кисть оторвала от тела Су Шэ лоскут испещрённой знаками кожи, ещё одна вцепилась в волосы, оттягивая назад и открывая шею. Руки рвали и сдирали шкуру, словно это лицо было плодом, и с него нужно было снять кожуру, душили, избивали, выбрасывая в воздух клочья плоти и одежды. — Я не могу, — безжалостно произнес Вэй Ин. — Они могут, — и Чэньцин взвилась финальной своей смертоносной нотой.