По давно протоптанной людьми широкой тропе неспеша шли пятеро заклинателей. Вернее, своим шагом из них шли только четверо, а вот пятый, самый болтливый из них, ехал верхом на симпатичном ослике, которого иногда похлёстывал палкой по заду, чтобы тот шёл быстрее, но животному такое отношение явно не очень нравилось, учитывая, что он, как и заклинатели, уже пять дней был на ногах, отдыхая только ночью, лёжа на травке, а один раз и на сене, когда они всё же решили остановиться в постоялом дворе по пути.
— Учитель Вэй, Ханьгуан-Цзюнь, а Вам сказали название этой деревни? — поинтересовался Лань Сычжуй.
Вэй Усянь, призадумавшись, ответил:
— Деревня Лебединого течения.
Лань Сычжуй слегка улыбнулся в ответ.
— Там водятся лебеди? — решил спросить Цзинь Лин, прикладывая руку к глазам и вдалеке замечая это же название, неаккуратно вычерченное на деревянной табличке, указывающей на правую сторону у развилки.
Лань Сычжуй именно потому и улыбнулся, что счёл ответ Вэй Усяня за факт того, что эти прекрасные птицы точно там водятся и они смогут посмотреть на них своими глазами. Всё-таки он никогда вживую их не видел. Только читал про них в книгах библиотеки ордена Гусу Лань.
— Неа, — неожиданно ответил Вэй Усянь, — животные и птицы хорошо чувствуют энергию нечисти и стремятся покинуть те места, где присутствует злобная энергия.
Лань Ванцзи кивнул, тем самым подтвердив слова Вэй Усяня, которые и так не подвергались сомнениям у молодых адептов.
— А если… — отозвался Цзинъи, — если мы очистим озеро — они вернутся?
Вэй Усянь пожал плечами. Ослик под ним остановился, чтобы перекусить травки у края дорожки, но Лань Ванцзи потянул за верёвку, не давая ему остановиться на перекус. Хозяин Яблочка не стал возражать, только усмехнувшись над супругом и животным.
— Это пока что предположение, что их там нет. В конце-концов известно нам действительно мало, но если им некуда было уйти… — намекая на очевидный ответ, Вэй Усянь не стал продолжать мысль и ребята тоже не стали его допытывать.
Наконец впереди них уже показалась главная улица деревни Лебединого течения. Особо выделялись здесь ларьки с тем, что так или иначе касалось романтики — от магазинчиков с ароматическими свечами, благовониями и красивыми конвертами и до тех, в которых можно было заказать или сразу купить свадебный наряд. Что примечательно — здания были украшены красными лентами и сердцами из каких-то небольших бутонов, а чуть поотдаль от них как раз-таки стояли двое мужчин, которые вешали эти самые сердца и закрепляли ленты, при этом изрядно ругаясь на то, что старая лестница скоро сломается пополам, вместе с их костями.
Вэй Усянь взглянул на Лань Ванцзи и не увидел на его лице ни капли удивления от этой картины, как будто именно это он и ожидал увидеть.
— Да… — протянул Вэй Усянь, — деревенька для романтиков. Нам здесь самое место, Лань Чжань?
Тот кивнул. На секунду Лань Сычжую даже показалось, что уголки губ Ханьгуан-Цзюня дрогнули, будто он только что собирался улыбнуться, но передумал. Это вызвало какое-то нежное чувство в груди Лань Юаня и он пожалел, что учитель Вэй отвернулся мгновением ранее. А ведь он бы точно не упустил возможности подшутить над Вторым Нефритом, зная, что только у него это получается весьма достойно.
— Предлагаю узнать про Дэйю тем же способом, что и всегда. Лань Чжань.
Ханьгуан-Цзюнь кивнул своему супругу и его взгляд бросился вдаль. Вэй Усянь посмотрел туда же, куда и возлюбленный, и, заприметив прямо по горизонту бар, тут же «скомандовал» всем остальным:
— Идём туда!
Он слез с Яблочка и, забрав верёвку у Лань Ванцзи, отдал её ничего не понимающему Лань Сычжую, после чего побежал к бару. Когда он уже подбегал к заведению, молодые адепты догадались в чём тут дело.
— Как его алкоголизм поможет нам узнать про это озеро? — возмутился Цзинь Лин.
— Учитель Вэй не алкоголик! — злобно ответил ему Цзинъи.
— Да, а в бар заглянул фужеры поразглядывать… — сквозь зубы, процедил молодой господин Цзинь.
Нутром чувствуя приближающуюся ссору, Лань Сычжуй поспешил привязать Яблочко неподалёку от заведения и прервать их, подтолкнув ко входу, чтобы не отставать от старших.
Бар был довольно небольшим, но обустроенным весьма симпатично. Светлый зал с вместительными столами, к которым придвинуты лавочки без спинок; среднего размера окна, украшенные алыми шторами; барная стойка, позади которой стояли всевозможные виды спиртного. Даже сразу и не скажешь, что главной концепцией является алкоголь, если, конечно, не брать в расчёт двух мужчин, сидящих в углу, которые с жаждой опустошали сосуды.
— Не густо здесь как-то… — сказал Цзинъи.
Пока подростки разглядывали внутреннее обустройство, к старшим уже успела подойти работница бара. С виду она выглядела ничуть не старше юных заклинателей: детское наивное личико с прелестными ямочками под особо не выделяющимися скулами; два высоких хвостика сзади, украшенных у своего основания маленькими косичками, обвитыми вокруг них; длинная чёлка, спадающая на глаза, и маленькая фигурка, ростом чуть ниже Вэй Усяня.
— Добро пожаловать, странники. Чего изволите испить у нас? — радушно сказала она.
— А вы быстро догадались, что мы не местные, — улыбнулся в ответ Вэй Усянь.
— Что вы, — она легонько помотала рукой у груди, — мы тут все друг друга знаем. Не всегда лично, конечно, но если о ком-то прокатывается слушок, его сложно будет упустить.
Вэй Усянь подумал о том, что если дела обстоят именно так, то это им как раз на руку.
— Позвольте попросить у вас два сосуда вина. Желательно покрепче, — заказал он.
Девушка усадила их за столик возле окна по их просьбе. Молодые адепты хотели немного поглядеть на то, как местные украшают улицу. Вдруг до Цзинь Лина будто снизошло озарение:
— Точно! Через неделю же Цисицзе*!
Вэй Усянь, до этого стуча по столу в ожидании вина, вдруг тоже раскрыл глаза в удивлении.
— Через неделю? Уже? — выпалил он. — Лань Чжань, почему ты мне не напомнил? Ты ведь точно не забыл.
— Мгм, — коротко ответил Лань Ванцзи и его взгляд бросился в сторону, с которой к ним уже подошла та самая девушка и поставила супругу местное вино.
— Благодарю, — сказал Вэй Усянь и, открыв крышку, принялся «дегустировать» алкоголь.
Она склонилась в лёгком поклоне, но Вэй Усянь окликнул её, останавливая.
— Что-то не так с вином? — обеспокоилась она.
— Нет, вино замечательное, — с улыбкой произнёс мужчина, — но мы хотели у вас кое-что разузнать, госпожа. Не могли бы вы ненадолго присесть к нам?
Девчушка сначала напряглась, вспоминая нехорошие случаи, которые уже приключались с ней, когда она садилась к незнакомым мужчинам. В деревне, конечно, все всех знают, но мужчины здесь прекрасно понимают, что если даже как-то обидят девушку, то коли уж у неё нет знакомых мужчин, с которыми у них потом могут быть конфликты — ничем плохим их действия не обернутся. По крайней мере для них.
Вэй Усянь, конечно, заметил беспокойство в лице работницы и, вздыхая, заметил:
— Но вы конечно можете и постоять, не переживайте, — понимая, что девушку стоит поскорее отпустить, он решил сразу выразить свои намерения: — Мы хотели спросить у вас о Дэйю.
Работница, будто только что осознав, что перед ней находятся прославленные заклинатели, облегчённо выдохнула и всё же села с краю той лавки, где сидели Лань Сычжуй и Лань Цзинъи. Видимо из-за того, что место она выбрала именно рядом с последним, у него едва видимо покраснели щёки.
— Наверно, вы здесь из-за тех мужчин, что в нём утонули, так ведь?
— Утонули? — переспросил Вэй Усянь.
До этого они предполагали, что пропавшие люди могли и впрямь утонуть, но со словами девушки сомнения вдруг улетучились.
— То есть, их трупы нашли? — неуверенно спросил Лань Сычжуй.
— Нет. Нашли всплывшую на поверхность одежду и какие-то мелочёвки, по типу ключей или кошельков.
— Но тогда как можно уверять, что они именно утонули? — с сомнением высказался Цзинъи.
— Многие сходятся во мнении, что именно так они и умерли. Или вы ещё предполагаете, что они могут быть живы? — с какой-то еле уловимой насмешкой спросила девчушка.
На самом деле, Вэй Усянь разделял её мнение и уже не видел смысла верить в чудо. Очевидно, что пропавшие без вести редко выживают. В особенности, если они пропадают в таких количествах. Причём одно дело когда это девушки, которых работники публичного дома вполне могут похищать в неимоверных количествах и продавать каким-нибудь извращенцам, но пропавшие мужчины редко годятся для таких целей, да и с ними работникам борделя связываться зачастую невыгодно.
— Что насчёт возраста пропавших? — неожиданно для всех отозвался Лань Ванцзи.
Девушка в ответ приложила большой и указательный пальцы к подбородку. Немного подумав, она ответила:
— Да разный, если не считать детей. Хотя в основном всё же молодые люди.
На этом моменте её повествования Цзинъи как-то нервно сглотнул, на что Цзинь Лин не мог не отметить:
— Такие непутёвые, как ты, никому не пригодятся.
— А, ну да. Лучше молодая госпожа с амбициями попугая! — нашёл что ответить Цзинъи.
— Ребя-ят, — хотел было успокоить их Лань Сычжуй, но не успел, и они вновь хотели начать перебранку, пока не заметили на себе строгий взгляд Ханьгуан-Цзюня, подобный закалённой стали. Желание спорить у обоих сразу пропало.
Вэй Усянь вообще не обращал на них внимания, пытаясь понять, почему пропадают именно мужчины. В этом же точно есть нить к разгадке.
— Как давно стали пропадать люди? — решил спросить он.
— Хм… ну, около двух месяцев назад.
— А до этого подобных случаев вообще никогда не было?
Девушка пожала плечами, поудобнее складывая руки на деревянном столе.
— Не могу сказать. Я здесь живу всего полгода и не припомню ничего подобного. Если хотите — можете пообщаться с моей бабушкой, когда она приедет.
Пообщаться со старшим поколением действительно было бы неплохо, вот только долго отсиживаться в этом городе они уж точно не могли. Троим ученикам было необходимо вернуться в Гусу хотя бы до конца месяца, иначе ответственные за них Ханьгуан-Цзюнь и Вэй Усянь точно получат по шапке.
— Когда она сможет с нами поговорить? — захотел удостовериться Вэй Усянь.
— Завтра с утра должна приехать вместе с отцом. Если хотите — приходите днём.
— Обязательно, — улыбнулся в ответ мужчина, после чего допил вино из второго сосуда и вновь посмотрел на работницу. — Вино у вас восхитительное. Не соизволите ли… — хотел было сказать Вэй Усянь, но его перебили.
— Пяти хватит? — девушка склонила голову набок, ожидая ответ.
— Как хорошо, что мы понимаем друг друга с полуслова, — ухмыляясь, ответил Вэй Усянь.
Они все встали из-за стола. Заклинатели стояли неподалеку от выхода, ожидая девушку с вином для Вэй Усяня. Та пришла довольно быстро и отдала ему пять сосудов, он, в свою очередь, уже прихватив себе кошелёк Лань Ванцзи, расплатился за любимый напиток.
— Госпожа, позволите спросить ваше имя? — решил узнать он.
Она услышала это, уже намереваясь подойти к клиентам в углу, которые подозвали её для заказа, но всё-таки обернулась и ответила:
— Лифен, молодой господин, — поспешно ответила она и ушла по своим делам.
Вэй Усянь только кивнул и отдал супругу три сосуда, чтобы тот помог их донести до ближайшего постоялого двора, который они решили поискать сами, не отвлекая больше Лифен от работы. Отвязав Яблочко, они направились на поиски.
— Мы сегодня не пойдём на это озеро? — поинтересовался Цзинъи.
— Ну нет, — категорично сказал Вэй Усянь. — во-первых: перед Ночной охотой неплохо бы хорошенько отдохнуть, а во-вторых: не суйся в место, о котором ничего не знаешь. Ни к чему хорошему такие порывы не приведут.
Ребята выслушали Вэй Усяня и поняли его позицию, не пытаясь оспорить. Глупо было бы возмущаться из-за того, что о них заботятся, пускай это и тот самый злой и страшный Старейшина Илин.
Постоялый двор они нашли за углом той улицы, по которой недавно прошлись. Он выглядел весьма неплохо для деревеньки на окраинах двух орденов. Вэй Усянь особо не верил в то, что изнутри гостиница ничуть не хуже её внешней отделки и, отдав ослика прислуге, которая отвела его на лужайку за двором, где паслись овечки, тоже принадлежавшие хозяйке этого места, мужчина повёл всех за собой. Как только они расплатились, то сразу решили разойтись по комнатам и заказать ужин в номера. Вэй Усянь уже было по привычке хотел заказать ещё и вина, но вспомнив, что уже взял пять сосудов на вынос, угомонился и стал подниматься на крайний, третий этаж, в то время как молодым адептам комнаты выделили на втором.
Заглянув в выделенное им помещение, Вэй Усянь отбросил прочь мысли о том, что им с супругом придётся делить неудобную кровать в плохо отапливаемом помещении. Комната была весьма просторная, и белые обои с чёрными витиеватыми узорами даже создавали ощущение некой роскоши. Сиреневые шторы на больших окнах цепляли своей чистотой и изяществом, хорошо сочетаясь с белыми простынями на двуспальной кровати, хотя, если уж на то пошло, на ней смело могло поместиться и три человека.
Однако, как ни странно, первым делом в глаза Вэй Усяня бросилась бочка, одиноко стоящая в углу, вместе с небольшой полкой, на которой лежали чистые полотенца и ароматный корень. Не хватало только благовоний для полной картины, полюбившейся ему цзинши.
Лань Ванцзи подошёл к окну, чтобы задёрнуть шторы. Он прекрасно знал, что Вэй Усянь терпеть не может, когда ему с утра в глаза светит солнце, отвлекая от мира грёз.
Вдруг Ханьгуан-Цзюнь почувствовал две руки, крепко обнимающие его за талию. Вэй Усянь игриво потирался щекой о место между лопаток.
— Лань Чжань, смотри, какая большая тут бочка, — чуть ли не пропел он от счастья, — давай занырнём в неё и…
— Иди сначала ты, потом я, — твёрдо ответил Лань Ванцзи.
Вэй Усянь в небольшом шоке отшатнулся от него.
— Лань Чжань… может, мы не сломаем её в этот раз, — решив, что дело в этом, упомянул Вэй Усянь.
— Завтра будет тяжёлый день, — категорично заявил Лань Ванцзи, намекая, что принимать омовение Вэй Усяню придётся одному, после чего повернулся к мужчине и стал снимать его верхние одежды, пока тот не остался в одних лишь нижних. Дальше Второй Нефрит явно заходить не планировал.
Конечно, Вэй Усянь не мог так просто это оставить и тоже стал раздевать мужа, но тот лишь отвернулся от него. Не намереваясь отступать, Вэй Ин оббежал его и обнял за шею, не давая отступить. Лань Ванцзи слегка обхватил его талию, но что-то в этом движении, как и в его поведении выдавало с потрохами, что он будто чем-то недоволен.
— Лань Чжань, что случилось?
Вэй Усянь старался не выказывать беспокойство, разговаривая с мужем весьма эротичным тоном и слегка растягивая некоторые слова. Он точно знал, что если Лань Ванцзи ответит «ничего», значит действительно всё хорошо и он… просто устал, но если такого ответа не поступит, значит, что-то всё-таки случилось и соврать о том, что всё хорошо, его правильный нефрит не способен. Это казалось ему безудержно милым, вот только молчание со стороны мужа дало понять, что он оказался прав.
— Лань Чжань, тебе опять что-то не понравилось в моём поведении?
Лань Ванцзи не ответил, но наконец поднял глаза на супруга, видимо, показывая, что тот мыслит в правильном направлении. Это подняло Вэй Усяню боевой дух, и он стал гадать что сделал не так. Вот только ему ничего не приходило в голову. Если только не…
— А ведь точно… Лань Чжань, ты обиделся, что твой нелепый супруг позабыл о Циси? — опять ничего не получив в ответ, Вэй Усянь как-то сам развил свою мысль так, что посчитал себя правым в своём предположении. — Ну прости. Ну, ты же знаешь о моей плохой памяти. Лань Чжань, давай я перед тобой «очень хорошо извинюсь», а ты… — договорить ему не дали.
Сильные руки вдруг подхватили его за бёдра и впечатали в стену. Было, конечно, не больно, но весьма неожиданно, что только завело Вэй Усяня ещё больше, и он впился в желанные губы мужа страстным поцелуем, стараясь поудобнее устроится в его руках. Тот, видимо не выдержав того, что муж так сильно елозил — залез руками под нижнее ханьфу и с силой сжал упругие ягодицы, так что Вэй Усянь псевдо-возмущённо издал стон прямо в губы Лань Ванцзи.
Наконец, прикусив нижнюю припухшую губу и слегка оттянув её, Лань Ванцзи опустился весьма страстными, полными похоти поцелуями на изящную шею супруга. Вэй Усянь спихнул такое нетерпение на то, что их каждый день прервался на два дня, с тех пор, как они в прошлый раз останавливались с молодыми адептами в постоялом дворе, но и не заметить весьма резкую перемену в поведении мужа ему тоже было сложно.
Любовью на весу они занимались в основном в лесу, но даже там Вэй Усянь больше предпочитал лечь хотя бы на грязную листву, а никак не прижимаясь к стволу ближайшего дерева в неудобной позе.
Он попытался встать сначала хотя бы на цыпочки, чтобы аккуратно подвести супруга к большой и удобной кровати, которая манила мужчину одним своим видом, но Лань Ванцзи только сильнее стиснул бёдра Вэй Усяня, не желая опускать его на пол.
— Лань Чжань, гэгэ, любимый, — чувствуя на своей шее дорожку хорошо ощущаемых поцелуев, скорее всего даже засосов, Вэй Усянь начал лепетать на ухо мужу, чтобы понять, слушает он его вообще или нет. Судя по укусу, оставленному после его слов, ответ, вероятно, был положительным, — давай всё-таки на кровати, а?
Лань Ванцзи ничего не сказал, только достал из рукава малюсенький флакончик ароматного масла, который захватил на случай «каждого дня», открыл его одной рукой, после чего слегка потёр жидкость между двумя пальцами и вошёл в мужа одним из них. Из-за накопленного Вэй Усянем опыта в постельных делах, от ощущения одной фаланги, пускай и довольно длинной, он особо ничего не чувствовал, поэтому Лань Ванцзи быстро подключил вторую и стал искать ту самую заветную точку, прижимая пальцы в сторону пупка. Наконец, давление на простату заставило Вэй Усяня выгнуться, подобно королевской кобре. О да, он был столь же ядовит для Лань Ванцзи, и сладкий яд любви к своей болтливой и беспокойной персоне он пустил в него ещё около двадцати лет назад, когда впервые довёл его до ручки. Теперь же, этот развратный нефрит только и хочет того, чтобы Вэй Усянь выводил его из себя, а потом подставлял задницу и расплачивался за каждый свой грех, одним из которых была излюбленная ими обоими похоть.
От таких телодвижений в руках кого-либо другого он уже давно бы упал на пол, поэтому оставалось только благодарить судьбу, что держать его
так могут одни единственные белоснежные руки, которые он так часто сравнивал с самым гладким бархатом, который только существует в этом чёртовом мире, что лишил их возможности прикасаться друг к другу на долгие тринадцать лет. Вернее, долгими они были только для Лань Ванцзи, в то время как Вэй Усянь не помнил ни секунды где находился после смерти, о чём не сильно жалел.
Подготовив мужа к дальнейшим своим действиям, Лань Ванцзи нетерпеливо вошёл на ту длину, которое позволяло в себя вместить влажное от масла кольцо сжатых мышц. Сопровождалось это громким вскриком губ напротив.
— Расслабься, — тихо попросил Лань Ванцзи.
А кто он такой, чтобы отказать своему мужу в такой заманчивой просьбе? Вэй Усянь тяжко выдохнул и всё же позволил супругу войти чуть дальше, пока, наконец, его кожа тесно не соприкоснулась с кожей Ханьгуан-Цзюня, вот только тот почему-то не спешил совершать привычные обоим толчки, будто окончательно распаляя любимого.
— Гэгэ, если ты сейчас же не отымеешь меня как следует, я… Ах! — непристойная речь Вэй Усяня была прервана резкими толчками в сокровенное место.
Ему вдруг стало интересно когда член Лань Ванцзи успел стать столь твёрдым и от чего конкретно тот так завёлся. По крайне мере, сам Вэй Усянь мог с лёгкостью ответить, что его накрыло от одной мысли того, как было бы сексуально заняться этим в бочке и как печально, что в итоге они предаются любовным утехам даже не на удобной кровати, а в нелюбимой позе у стены. Хотя нелюбимой, кажется, она была только у него.
Спустя несколько минут Лань Ванцзи всё же прислушался к просьбе мужа и завалил его поперёк кровати, окончательно избавляя себя от одежд, после чего жадно приник к устам Вэй Усяня, сплетая языки и чувствуя его рваное дыхание. На крепкой шее нежно обвились руки супруга, а его беспокойные бёдра стали сами опускаться, чтобы вобрать член Второго Нефрита глубже и стонать под ним ещё громче, не заботясь ни о ком.
Прервать друг от друга их смог только лёгкий стук в дверь.
— Кажется… мы кому-то помешали, гэгэ.
Лань Ванцзи задумчиво посмотрел на дверь, будто сомневаюсь, стоит ли одеться и спросить в чём дело, но в итоге отвернулся от неё и вновь поцеловал Вэй Усяня, которому уже тоже было всё-равно кто что подумает или скажет.
***
Спустя ещё полчаса любовных утех они вместе нежились в широкой бочке. Вэй Усянь прилёг на плечо Лань Ванцзи, уже чувствуя подступающее ощущение дрёмы.
— Нехорошо, конечно, получится, если мы и правда кому-то помешали, — практически сквозь сон, пробубнил Вэй Усянь.
Поняв, что супруг вот-вот может уснуть, Лань Ванцзи аккуратно переложил его голову с плеча себе на ладонь, после чего вылез из бочки и вытащил Вэй Усяня, усаживая его к себе на колени и вытирая насухо белоснежным полотенцем, потом надел на него нижнее ханьфу, расчесал и уложил в постель, присаживаясь рядом, и только после этого оделся сам и стал расчёсывать волосы, практически не запутавшиеся после омовения.
— Если мы кому-то помешали, то можем потом извиниться, — сказал Лань Ванцзи и прилёг к Вэй Усяню, обнимая его за талию. Тот, в свою очередь, положил ладони ему на грудь и удобно устроился возле шеи любимого.
— Да… можем. Ладно, Лань Чжань… сладких снов.
После своего пожелания он и впрямь уснул уже через пару минут.
— Сладких снов, Вэй Ин, — приподнимая уголки губ, ответил Лань Ванцзи.
***
Тем временем, в Гусу снова пришел свиток из Пристани Лотоса, но уже не от самого главы ордена Юньмэн Цзян, а от кого-то из старейшин, который сообщал о собрании кланов в их ордене, которое Лань Сичэню лучше не пропускать, а поскольку отлучаться ему было нежелательно из-за новоприбывших молодых адептов, оно состоится как раз сразу после окончания их пребывания в самом праведном ордене.
— Глава ордена Цзян на вряд ли оценит твоё решение послать его племянника вместе с Вэй Усянем неизвестно куда, — послышался строгий голос Лань Цижэня над ухом Первого Нефрита.
— Он уже знает, дядя. Я отправил ему свиток, в котором поведал об этом. Думаю, он пришлёт к ним кого-нибудь на помощь, — спокойно ответил Лань Сичэнь.
Лань Цижэнь погладил свою бородку, бросая хмурый взгляд на племянника.
— А что если в нём всё ещё сидит обида на Вэй Усяня? — серьёзно спросил он.
К привычной улыбке Лань Сиченя вдруг добавился озорной блеск в глазах, который он тщательно скрывал, не глядя на дядюшку.
— В таком случае, дальнейшее моё решение он уж точно не оценит. Если, конечно, верить твоим словам, дядя.
