The Unkindness of Ravens

Джени Смоллс оправится от попытки самоубийства, но она больше не собиралась приезжать в штат Пальметто, чтобы стать новым нападающим Лис. Хрупкая нить надежды Нила на несчастных Лис оборвалась. Когда Ваймак сообщил эту новость после тренировки во вторник, команда отреагировала с разной степенью возмущения и разочарования — за исключением Эндрю, который засмеялся. Дэн обхватила голову руками. Сет опрокинул корзину для мусора, и Эллисон закатила глаза от его театральности. Кевин недовольно уставился на Ваймака. Мэтт осторожно обнял Дэн за плечи, и Рене спросила Ваймака, получила ли Джени помощь, в которой она нуждалась. — Как она могла быть такой безрассудной? — рявкнул Кевин. — Это катастрофа. Нил не мог не согласиться с Кевином. Если бы хозяину удалось переместить Эдгара Аллана на юг, в дивизию лисиц, их поражение будет еще более унизительным, если них останется только два нападающих, чтобы удерживать линию атаки. Даже если Кевину удавалось играть наполовину так же хорошо, как раньше, у них были большие проблемы. — Экси — это еще не все, Кевин, — мягко напомнила ему Рене. — Будем благодарны за то, что она выжила. — Я не могу в это поверить, — пробормотал Сет в углу, где он стоял у стены, задумавшись. Эндрю подбросил пузырек с таблетками и поймал его. — Да, тренер. Сет много раз пытался покончить с собой, но он все еще здесь. Я чувствую двойные стандарты? Эллисон бросила на Эндрю злобный взгляд. — Заткнись, мать твою. — Полагаю, вы все знаете о его проблемах с обязательствами, — Эндрю в ответ дерзко усмехнулся. Ники нахмурился и потер лоб, чтобы скрыть это. — Надень намордник на своего монстра, — отрезал Сет. Эндрю прищурился, сморщив нос в притворном замешательстве, и жестикулировал между собой и своим близнецом, как бы спрашивая кого из них? —Успокойся, Сет, — сказал Мэтт. — Да, прими успокоительное, Сет. Но только одну таблетку, а не одну горстку, — Эндрю весело рассмеялся. — Я выбью тебе зубы, —предупредил Сет. — Тогда и посмотрим на твою улыбку, мудак. — Ты такой придурок, Сет, — вздохнул Ники. Нил подумал, не хочет ли Ники просто публично упрекать кузена или он вообще слишком напуган, чтобы сделать это. Губа Сета скривилась. — Ты любитель членов, ты, маленькая еб-... — Эй! — рявкнула Дэн. — Следи за своим гребанным ртом. Мы не терпим этого дерьма, и ты это знаешь. Уголок улыбки Эндрю дрогнул, а глаза сузились. Похоже, настоящая реакция на борьбу с маской из-за реакции. Судя по выражению лица Дэн, Нил подумал, что она вот-вот готова сама нанести удар по старшему нападающему. Однако Сета не впечатлила ее яростная хмурость. Он скрестил руки на груди и лениво, но вызывающе склонил голову набок. Рене положила руку Дэн на плечо и бросила пустой, странный взгляд на Сета. Эллисон покачала ему головой и саркастически сказала: — Это привлекательно. — Приятно видеть, что эта сучья бригада снова в деле, — выплюнул Сет. — Пойдем… - начал Мэтт, когда Эллисон выдохнула. — Достаточно! — проревел Ваймак. Команда сразу затихла. Нил вжался в угол. Грудь Ваймака распухла от глубокого вздоха, его ноздри раздулись, и его взгляд охватил всю комнату, прежде чем он продолжил: — Мы разберемся с этим дерьмом как команда, как и всегда. Есть и другие нападающие, и еще есть время. Кевин разочарованно вздохнул. — Слишком поздно, чтобы найти кого-нибудь хорошего. Джени была единственным достойным вариантом. —Хватит о Джени. Нам нужно двигаться вперед, — Ваймак отмахнулся от него. — Мы не найдём никого достаточно хорошего, кто еще не подписан. — Все равно попробуй найти кого-нибудь. Я позвоню некоторым из моих знакомых, чтобы узнать, слышали ли они о ком-нибудь. Вы, ребята, свободны. Убирайтесь отсюда. По пути к выходу Сет и Аарон обменялись насмешками, в то время как Ники выводил Аарона из комнаты, громко разговаривая о мороженом. Мэтт взъерошил Дэн волосы и что-то тихо пробормотал ей. Эллисон и Рене последовали за ними, обсуждая, какой фильм они пойдут смотреть этой ночью. Кевин остался, пристально глядя на Нила, а Эндрю ждал Кевина. Ваймак остановился у двери, когда заметил, что они оба смотрят на Нила. — Что случилось, Кевин? — спросил Ваймак. Не обращая на него внимания, Кевин заговорил с Нилом по-французски. — Ты месяц не был на корте. Ты не можешь позволить себе потерять форму. Нил прикусил щеку изнутри, чтобы не сдаться. Этот спор с Кевином ходил по кругу уже давно. Кевин не принимал мысль отказаться от идеи вернуть Нила в форму, до того как он вернется в Гнездо, но Нил не мог сказать Кевину правду о том, что он не вернется. — Нил, ты в порядке? — спросил Ваймак. Нил кивнул: — Я встречусь с вами в вашем офисе. Ваймак выглядел так, будто хотел сказать что-то еще, но затем покачал головой и вышел в коридор. Кевин подождал, пока дверь захлопнется, прежде чем продолжить по-французски: — Морияма убьют тебя, если ты перестанешь выглядеть хорошей инвестицией. Они сократят свои потери и бросят твое тело в реку, не задумываясь. Ты для них не что иное, как рождественский бонус. — И? — Ты не можешь позволить себе потерять форму, мне нужен кто-то, с кем можно хорошо потренироваться. Нил усмехнулся. — Во-первых, тебе следует больше беспокоиться о том, чтобы ваш маленький вратарь вышел на площадку. Во-вторых, он никогда не подпустит меня к тебе. — Я работаю над ним, — Кевин сказал это так, как будто это было простое дело. Нил посмотрел на Эндрю. Было бы легче убедить реку изменить направление, чем заставить его сказать «да» требованиям Кевина. Эндрю не знал, что они говорят, но он ухмыльнулся Нилу, как и прежде. — Ты действительно хочешь снова оказаться со мной на корте? Выражение лица Кевина превратилось в нечто напряженное и сложное. — На данный момент ты мой лучший вариант. В конце концов, все, что имело значение, - это экси. Последняя его решимость исчезла, оставив его без всяких оправданий, чтобы спрятать за собой больное сердце. Искушение было слишком велико, и он был глуп, полагая, что мог удержаться от сдачи. Экси был его жизнью, а Кевин был единственной частью его команды, которую он оставил. Времени у него не так много, так что с таким же успехом он мог бы насладиться своими последними днями на корте, пока еще есть возможность. — Я сделаю это, если ты сможешь взять на борт своего телохранителя, — сказал он Кевину. — Я рад видеть, что ты наконец-то взялся за ум. — Ну, пока ты счастлив, — пробормотал Нил, прежде чем отправиться на поиски Ваймака. Он не осознавал, что его руки трясутся, пока не оказался у двери кабинета Ваймака и ручка в его руке не заскрипела. Собравшись с силами, он толкнул дверь и вошел. Ваймак сидел за своим столом с зажатым между ухом и плечом телефоном и разговаривал о каком-то мальчике из Вайоминга. Нил прислонился к стене и терпеливо ждал, пытаясь сосредоточиться на ритме раздраженного голоса Ваймака, а не на набухающей дрожи под его грудиной. Нил достаточно насмотрелся на Эндрю Миньярда, чтобы знать, что он уступит воле Кевина на своих условиях или вовсе не уступит. Он по-прежнему хотел ответов, и, если бы пришлось, он бы выдавил их из Нила. Прошел месяц с тех пор, как Нил в последний раз испытал настоящее насилие, и ему было болезненно любопытно, насколько взрывной характер Эндрю будет соответствовать холодному садизму Рико. Боль была фактом жизни, о котором Нилу нужно было помнить, прежде чем он станет слишком мягким. Телефонный звонок Ваймака внезапно оборвался. Он бросил трубку и повернулся, чтобы взглянуть на Нила сердитым взглядом. — Нам пиздец. — Вам пиздец, — поправил его Нил. — Как всегда полезен. — Я стараюсь, — Нил приподнял плечо. — Да ну, угадай, кто будет мыть мою машину. — Что-то мне подсказывает, что это не Джени Смоллс. — Умная задница, — проворчал Ваймак в свою кофейную кружку, прежде чем сделать большой глоток и поморщился. — Есть ли шанс, что ты сможешь заманить сюда еще одного нападающего Ворона? — Я расставлю ловушки. — Что ты собираешься использовать в качестве приманки? — Бурбон с верхней полки. Ваймак ухмыльнулся и сказал: — Тебе придется довольствоваться дешевым дерьмом. — Хорошо, но в итоге у вас будет еще один тупица вроде Кевина. — Вы, Вороны, такие, теплые и пушистые. Я прямо чувствую любовь, — Ваймак встал и надел ветровку. — Ты еще не проголодался? Я думаю, мы могли бы вернуться в ту закусочную на Оук-стрит. Нилу не на что было жаловаться, поскольку Ваймак никогда не заставлял его платить, поэтому он пожал плечами и сказал: — Все в порядке, — он оттолкнулся от двери и взял коробку с файлами, которую вручил ему Ваймак, прежде чем последовать за ним. Остаток вечера они провели, поедая сэндвичи с ростбифом и картофельные чипсы, просматривая стопку профильных листов, которые Кевин уже отклонил как не стоящие его времени. Ваймак все еще надеялся, что, возможно, в этой куче скрывался кто-то, кого они случайно не заметили, кто-то с реальным потенциалом, кто-то, в котором они нуждались. Однако чем больше они смотрели, тем яснее становилось, что Лисам придется довольствоваться кем-то посредственным или вступить в новый сезон всего с двумя нападающими. Нил не мог понять, почему Ваймак добровольно пошёл на это. Он был хорошим тренером, хорошо разбирался в стратегии и технике, но он упорно растрачивал свои собственные навыки на антиобщественных отбросов. Нил был настолько отвлечен попытками разгадать Ваймака, что забыл спросить, чего он может ожидать от Эндрю в ближайшие дни. На следующее утро Ваймак поднял Нила на ежедневную прогулку по окрестностям. Кремово-белые магнолии начинали распускаться на деревьях, а цветы ярких оттенков пурпурного, красного и желтого расцветали в садах за темными домами. Они никогда не разговаривали на этих прогулках, что нравилось Нилу. Ему нравилось слушать птиц и мягкий топот ботинок по тротуару. Нил обнаружил утешительную симметрию между собой и меланхоличной тенью неба. Мир был вялым и тихим, и он тоже. Это было тогда, когда он позволил своим мыслям вернуться к Жану. Это было тогда, когда это было безопасно. Он распаковал свои мысли, оставил их разбросанными по тротуарам и скопил на углах улиц, где он мог снова пробираться через них на следующее утро. Думать о Жане становилось все легче; теперь это было больше похоже на осторожное наливание бутылки, а не на беспомощный спуск по лестнице. Он больше не удивлялся, обнаружив слева вместо Жана пустой воздух. Он больше не представлял, как Жан ответит Ваймаку или Кевину. Он больше не представлял Жана за обеденным столом, в спортзале или на корте. Жан был в часах езды, на территории Гнезда, продолжая свою повседневную жизнь без него, и этот факт больше не ошеломлял Нила. Он вспомнил истории из детства Жана, которые он слышал сотни раз, когда они были молоды и полны тоски по людям и местам, к которым они никогда не вернутся. К тринадцати годам Нил запомнил все мельчайшие подробности Марселя и составил каталог жалоб Жана на Нью-Йорк. Он знал жизнь Жана почти так же хорошо, как свою собственную. В Марселе Жан собирал ракушки для своей младшей сестры Вианны, которая оставила их перевернутыми на каменной дорожке, чтобы ловить капли летнего дождя. «Чаепитие для фей», — сказал Жан хриплым, но нежным голосом. «Утром она оставляла им кусочки печенья». Этот ритуал Вианны прекратился, когда семья Моро пересекла Атлантический океан и поселилась в Нью-Йорке. Мягкость их молодости, взращенная золотыми пляжами и свежеиспеченным хлебом и нежными словами их бабушки, не могла выжить на загрязненных городских улицах или в их тесной квартире с ее тараканами и звенящими трубками. Жан наивно думал, что хуже не будет. Это было до того, как его продали хозяину и заперли в Гнезде. Под землей не было ни дождя, ни ракушек, ни лета. У них остались только воспоминания, которые казались странными и сказочными там, внизу, в душной, бесплодной тьме. Там было легко заблудиться. Их секреты проскользнули сквозь трещины их сломанных умов в плохие ночи. Им приходилось напоминать друг другу о том, что происходило перед Гнездом в те плохие ночи, когда Жан изо всех сил пытался вспомнить цвет волос Вианны, а Нил не мог вспомнить название любимой книги своей матери. Теперь Гнездо казалось мечтой. Деревья закрывали улицы длинными ветвями. Роса прилипла к свежескошенной траве. Кофейная кружка между его ладонями все еще была теплой. Его легкие были полны свежего воздуха. Вина жгла его сердце. Жан все еще был заперт в аду, который они делили, пока он сам шел на свободе. Нил даже не мог заставить себя посмотреть игры Воронов по телевизору. Он сидел на полу в задней комнате, положив голову между колен, пока Ваймак не выключил телевизор. Он не мог сформулировать слова, чтобы спросить, хорошо ли играет Жан. Его покоробило горячее чувство стыда. Нил споткнулся о трещину на тротуаре. — Все нормально? — спросил Ваймак, нарушая хрупкое молчание. — Я в порядке, — пробормотал Нил. Как всегда, как только Ваймак открыл ворота за пределами жилого комплекса, Нил отбросил свои мысли о Жане и оставил их снаружи. Они были слишком тяжелыми, чтобы нести их наверх. «До завтра», - подумал он, следуя за Ваймаком через дверь. Они разделили еще кофе и утреннюю газету. Нил сделал сковороду с яицами и кусочками зеленого перца и шпината. Ваймак сделал тост, который в итоге почернел с одной стороны. Освоиться в этом новом распорядке оказалось легче, чем ожидал Нил. Нил упаковал чистую одежду в сумку и пошел с Ваймаком в спортзал на утреннюю тренировку Лисов. Не имело значения, что он ненавидел находиться в одной комнате с ними, в меньшинстве и вне его глубины. Нилу нужно было держать свое тело в форме, поэтому он проглотил свои резкие возражения и оставил лицо пустым, когда почувствовал на себе их взгляды. Он по-прежнему изо всех сил старался избегать Кевина, хотя с этого момента это будет труднее, так как он уступил просьбе Кевина. Ему почти хотелось, чтобы Эндрю встал на пути планов Кевина. Как и Рико, он мог вытолкнуть желания Кевина за пределы досягаемости, и Нил чувствовал, что в этом случае это может быть к лучшему. Как бы сильно Нил ни хотел вернуться на площадку, он знал, что будет разумнее сохранять дистанцию. Он проклинал себя за то, что был слишком слаб, чтобы сказать Кевину «нет». Он рано закончил тренировку и направился в душ, прежде чем Кевин снова смог попытаться привлечь его внимание. Его внутренности мутились от беспокойства. Приняв душ и переодевшись, он вышел ждать у машины Ваймака. Ему нужно было выбраться оттуда. Он не имел в виду крайний срок, но чувствовал, что его время истекает. Вскоре ему нужно будет разработать план и навсегда покинуть Ваймака. От этой мысли ему стало плохо. Десять минут спустя двери открылись, и лисицы вышли со своей обычной шумной болтовней. Нил смотрел, как они идут к своим машинам, прижимая сумки к животам, пока наконец не вышел Ваймак. — Пойдем, малыш, — крикнул Ваймак. Нил отряхнулся и сел в машину. Ваймак решил, что в этот день он будет работать из своего домашнего офиса, поэтому они с Нилом вернулись в квартиру. Нил был занят некоторыми домашними делами, в то время как Ваймак стал звонить по поводу потенциальных новобранцев. Судя по тому, что Нил слышал, все шло не так, как надо. Через час Ваймак сделал перерыв, чтобы поставить Нила на стоянку с ведром с мыльной водой, большой губкой, пакетом чистых полотенец и шлангом, подсоединенным к одному из патрубков снаружи здания. Нил нанёс солнцезащитный крем на открытые предплечья, лицо и шею и надел солнцезащитные очки, прежде чем приступить к работе. После того, как машину обмыли из шланга и с нее капала вода, он взял мыльную губку и начал мыть крышу, насколько мог. Центр крыши был вне досягаемости Нила, что не имело бы значения, если бы не белое пятно птичьего дерьма рядом с фасадом. Он не мог дотянуться до него достаточно хорошо, чтобы тщательно его почистить, и Ваймак заметит, если он оставит его. Не имея ничего, на чем можно было стоять, а собственная гордыня беспощадно мучила его, Нил снял обувь и осторожно забрался на капот машины с губкой в ​​руке. Вокруг никого не было, но он все еще чувствовал, что за ним наблюдают, когда он быстро вытирал упрямое белое пятно. Вода и пенистые капли мыла стекали на его футболку и шорты, где он был прижат к лобовому стеклу, заставляя его благодарить за то, что в тот день он решил надеть черные шорты. Входная дверь распахнулась, и из нее вышла женщина, на ходу роясь в своей кожаной сумочке. Поскольку Ваймак отступил в пространство, Нил смотрел на тротуар и не мог не смотреть ей в глаза, когда они оба случайно взглянули вверх. Она остановилась и нахмурилась, глядя на Нила, прежде чем поспешить к своему грузовику на другой стороне стоянки. Лицо Нила горело, но он продолжал тереть. Большая часть пятна исчезла, но он пока отказывался называть это исчезновением. Мастер никогда не принимал ничего меньшего, кроме совершенства, поэтому он стиснул зубы, крепче сжал губку и стал тереть сильнее. Седан припарковался в нескольких местах от него, и Нил попытался не обращать внимания на выходящего из него человека. Другая машина въехала на стоянку и медленно проехала мимо. Унижение хлынуло ему на грудь, как ледяная слякоть, но он продолжил выполнение поставленной задачи. Его ухо дернулось, когда он услышал, как прямо позади него заглох двигатель. Страх скрутился в его животе, когда он оглянулся через плечо. Разумеется, блестящая черная машина, которую он ненавидел, стояла там, и Эндрю Миньярд плавно выбирался из-за руля в темных очках, закрывающих глаза. Нил мог только смотреть, застыв там, где он наполовину прислонился к лобовому стеклу Ваймака. — Сколько берёшь? — легко спросил Эндрю. — А то какой-то засранец размазал грязь по моей машине. — Я не выставлен на продажу, — ответил Нил, прежде чем обернуться. Он рискнул подняться на ноги, чтобы получить лучший угол, и отчаянно тер пятно, пока оно, наконец, не исчезло. Он облегченно вздохнул, но затем вздрогнул, когда мощная струя воды из шланга ударила его в грудь. Отшатнувшись, он отступил на шаг, и его босые ноги поскользнулись на мыльном металле. Он приземлился болезненной кучей в благословенно пустом пространстве рядом с домом Ваймака. Эндрю усмехнулся, когда Нил медленно и сердито поднялся на ноги. Его мокрая одежда неудобно прилипла к коже, а его поцарапанные ладони горели. Он снова надел солнцезащитные очки и провел рукой по повязке, чтобы убедиться, что она все еще плотно прилегает к щеке. — Почему ты здесь? Тебе надоело раздражать товарищей по команде? — Нил проворчал, потирая пульсирующее бедро. Он обошел машину и остановился в нескольких футах от Эндрю, стараясь казаться бесстрашным и равнодушным. — Неа, — сказал Эндрю, неприятно вытягивая слог. — Я пришел поболтать с тобой. — Мне повезло, — категорично сказал Нил. — Чего ты хочешь? — Ваймак доплачивает за восхитительное отношение или это просто привилегия? — Двадцать пять центов за комментарий и пятьдесят за оскорбление. — Ты, должно быть, процветаешь в квартал, — сказал Эндрю. — Бизнес процветает. — Счастливый день. — Так и было, пока ты не появился. Ухмылка Эндрю была тонкой, что было странно. Он сделал вид, что похлопал по карманам, а затем показал пустые ладони и сказал: — Боюсь, я оставил свой бумажник дома. Запиши это на мой счет, хорошо? Нил переместился и раздраженно склонил голову. Эндрю был там, чтобы поговорить с ним о Кевине, и Нил хотел, чтобы он уже закончил с этим. Нилу казалось, что единственное, что Эндрю доставляло удовольствие, — это доставлять неудобства всем остальным. Эндрю пнул от себя шланг. — Кевин говорил, говорил, говорил о том, чтобы вывести вас двоих на корт, и, поскольку его убийство нарушило бы наше небольшое соглашение, мне пришлось мириться со всеми этими разговорами, разговорами, разговорами. Прошлой ночью у меня возникла небольшая идея. — Идея — это хорошо, но точка будет еще лучше. — Тсссс, Натаниэль, я как раз до неё добираюсь, — Эндрю помедлил, вынул из кармана жевательную резинку и медленно развернул. Он сунул ее в рот и скомкал обертку, чтобы кинуть ее в сторону Нила. пожевав несколько раз, он продолжил. — Как я уже говорил, Кевин жужжал мне о том, чтобы вывести тебя на корт. Кажется, он убежден, что ты не представляешь для него опасности, но я не идиот. Я тоже, к счастью для вас, не безрассуден. Я решил, что позволю тебе тренироваться с ним при одном условии. По его спине пробежал холодный страх. — И что это? Улыбка Эндрю стала шире. — Ты должен пойти с нами в пятницу. — Сделать что? — Мы поедем в Колумбию. Просто ночной мальчишник. Мы съедим мороженое, выпьем, узнаем друг друга. Звучит весело, не так ли? И после этого вы с Кевином можете играть в экси сколько угодно. Я знаю, что ты этого хочешь так же сильно, как и он. Я видел это выражение твоего лица, когда он забивал. Ничто с участием Эндрю Миньярда не могло закончиться хорошо, но теперь это было единственное, что стояло между Нилом и площадкой для экси. Одна ночь. Это звучало так просто. Все, что ему нужно было сделать, это пройти через это, и он мог снова получить экси. Ночь будет неприятной, возможно, ужасной, но Нил пережил много таких ночей. Он тоже мог пережить это. — Одна ночь, — сказал Нил. — Я хожу с вами на одну ночь, а потом ты позволишь мне потренироваться с Кевином. — Отличное восприятие речи на слух, мистер Веснински. Вы получаете золотую звезду. Нил не хотел этого делать. Он неуверенно сглотнул и сказал: — Я сделаю это. — Тогда в пятницу. Мы заедем за тобой в восемь. Ты наденешь то, что мы тебе принесем. Сделай свое лицо проще, Натаниэль. Будет весело, — Эндрю ухмыльнулся ему и вернулся в машину. Нил смотрел, как он выезжает со стоянки, чувствуя себя одновременно взволнованным и напуганным.