La petite mort

      В переполненном баре шумит музыка. Он сидит возле барной стойки на высоком стуле и не отводит взгляд от танцпола. Завороженно наблюдает за ней. Она двигается в такт музыке. Плавно качает бедрами, плечами. Пальцы ее путаются в ее же длинных волосах, что струятся до самой талии. Она явно получает удовольствие.       На ее губах легкая пьяная улыбка. Глаза прикрыты. Но она то и дело бросает на него короткие взгляды. У него от этих взглядов узел внутри стягивается.       Он делает очередной глоток виски, скользит взглядом по ее фигуре. И без того короткое платье задралось неприлично высоко, открывая стройные ноги.       Ему хочется подойти к ней. Его к ней тянет. Но ему не нравится современная шумная музыка, не нравится толпа, что вокруг нее. Да и как она отреагирует, если к ней подойдет незнакомец? Нет, безусловно, он тоже ее заинтересовал — об этом говорит каждый ее многозначительный взгляд в его сторону, но, отчего-то ему кажется, что она запросто может влепить ему пощечину, стоит ему распустить руки.       И он сидит, скользит взглядом по ее фигуре. Чувствует, как жар внутри все сильнее поднимается.       Но вдруг — мелодия сменяется. Быстрый ритм замедляется; она разочарованно тормозит и бросает недовольный взгляд на диджея.       У него мелькает мысль — пригласить ее на медленный танец, несмотря на абсурдность идеи. Но не успевает принять решение, как она уверенным шагом двигается в его сторону.       Она запрыгивает на высокий стул рядом с ним и перегибается через барную стойку, зазывая бармена. Не давая ей сделать заказ, он опережает ее и говорит бармену:       — Шампанское для мадемуазель.       Бармен кивает, а она переводит на него взгляд.       — Вы не обязаны…       — Но я хочу, — перебивает он.       Она поворачивается на стуле лицом к нему. Задевает коленом его бедро — у него волнительная дрожь по телу проносится. Склоняет голову и окидывает его изучающим взглядом.       — И что вы хотите взамен?       Деланно безразлично он пожимает плечами, не отводя от нее взгляда.       — Всего лишь разговор с вами? — предлагает он.       А она удивленно брови вверх вскидывает.       — Пока не кончится ваше шампанское, — добавляет он и кивает на высокий бокал с шипящими пузырьками, что поставил перед ней бармен.       И вновь — на ее губах легкая пьяная улыбка — ему она особенно нравится.       Легко ухватывает бокал за тонкую ножку, устремляет на него взгляд из-под полуопущенных ресниц и делает глоток. Облизывает губы, слизывая остатки игристого напитка.       — Вы начнете разговор или я? — с вызовом спрашивает она.       — Что вы здесь делаете? В баре. Совсем одна.       Опять — легкая пьяная улыбка на ее губах. Кажется, это самое очаровательное, что ему доводилось видеть.       — Пришла потанцевать, — отвечает беспечно. — Я люблю танцы.       — Что еще любишь?       Медлит с ответом. Делает глоток, смотрит на него.       — Шампанское, — вновь улыбается, подносит бокал к губам, очередной глоток.       Губы ее касаются хрупкого стекла, напиток в бокале шипит. Она слегка запрокидывает голову. Он опускает взгляд — вдоль по ее шее, вниз — на круглый вырез платья и острые ключицы. Еще ниже, пробегает глазами по талии, останавливается на ногах, что прямо перед ним. Руки так и тянутся к ее коленям.       Прикоснуться к коже. Сжать. Подхватить под коленями, придвинуть вплотную к себе…       — А вы что здесь делаете? — ее голос безжалостно вырывает из грез.       — Пришел выпить после трудного дня, — честно признается.       — Такого уж трудного? — она слегка хмурит брови и склоняет голову.       — Весь день провел в бегах по городу, — он многозначительно поджимает губы. — Париж, конечно, хорош, но разом посмотреть все достопримечательности… Это не для меня.       — А что для вас?       Его взгляд невольно падает на ее голые ноги. В горле пересыхает, он тянется за своим бокалом с виски.       — Приятный вечер с незнакомкой? — улыбается, смотрит на нее многозначительно.       Она непроизвольно копирует его улыбку — легкую, пьяную. Опускает ресницы, делает очередной глоток — бокал почти пуст. Его завораживает каждое ее движение. Завораживает и будит нечто внутри.       — Как ты сказала тебя зовут? — спрашивает он.       — А я не говорила, — усмешка на ее губах, слишком долгий, провокационный взгляд на него.       Они одного хотят. Он это чувствует. По вибрациям в воздухе, по ее нетерпеливому взгляду.       Внутри него жар вперемешку с диким желанием. От ее пьяных игривых улыбок, горящих многозначительных взглядов. От ее пальцев, скользящих по тонкой ножке высокого бокала. От ее соблазнительных ног.       Кажется, он еще никогда никого не хотел с такой силой.       Встать бы между ее ног, притянуть вплотную к себе. Прижаться губами к шее. Запустить пальцы в длинные волосы. Почувствовать ее запах, ощутить ее вкус.       — Потанцуем? — она вновь вырывает его из мыслей.       Он бросает взгляд на танцпол. Мелодия опять быстрая, там вновь много людей.       — Идем, — упрашивает она, улыбается — легко, пьяно. Обезоруживающе.       Оставляет пустой бокал на барной стойке, хватает его за руку и спрыгивает с высокого стула. Тянет за собой.       Сопротивляется он для вида. Его пробирает до мурашек ее прикосновения. И тем сильнее хочется ее в самых грубых и непотребных позах.       Они посреди танцпола. Ее руки вокруг его шеи. Его руки — на ее талии. Ему в ноздри ударяет запах ее парфюма. Кружит голову. От запаха. От ее резких пируэтов.       Она расслаблена — танцует, получает удовольствие. А ему хочется одного — ее. С трудом улавливает, что она его провоцирует — соблазняет, скользит руками по его груди, вниз — к животу, бросает на него томные взгляды, качает бедрами из стороны в сторону под его руками. Животом жмется к его твердому члену.       Терпения все меньше. Выдержки уже не остается.       Он склоняется. Обхватывает ее затылок ладонью, прижимается к ее губам с поцелуем.       Первую секунду — она упирается ладонями в его грудь, но тут же сдается. Сжимает его рубашку пальцами, тянет к себе ближе. А он насытиться не может. Целует ее. Губы у нее горячие, чувствительные. С легким привкусом шампанского.       Она пытается отстраниться, а у него это лишь раздражение вызывает.       — Эй, — выдыхает она, смотрит на него затуманенным взглядом, — может, выйдем? — кивает на темный коридор в углу танцпола.              Дверь в туалетную кабинку с грохотом захлопывается.       Он вжимает ее в стену. С болезненным, долгожданным поцелуем прижимается к ее шее. Вырывает из нее протяжный стон.       С силой стягивает ее волосы в руке.       — Часто ищешь приключения в барах? — легко задирает подол платья, опускает руку между ее ног, запускает пальцы под белье, проводит линию по чувствительным зонам.       У нее колени подгибаются — громкий выдох. У него перед глазами темнеет. От ее реакции, от ее жара.       — Часто, — голос ее дрожит. — Тебя всё ищу.       Мышцы сводит от желания близости.       Торопливо расстегивает ремень, сдергивает джинсы вместе с бельем.       Подхватывает одну ее ногу под коленом, отводит в сторону, вжимается в нее. Не сдерживается — вырывается судорожный выдох. Член скользит вдоль нежных складок.       Грубый поцелуй на ее губах. Ее ногти впиваются в его плечи. Сквозь рубашку.       Он обхватывает член рукой, направляет в нее.       Горячо, тесно. До одури хорошо.       Рваный, влажный поцелуй. Укус на ее шее — звонкий возглас вперемешку с тонким стоном.       Движения торопливые. Он слышит грохочущую музыку за дверью, чужие голоса. Они смешиваются с влажными, нетерпеливыми звуками тел.       Но в голове эхом отдаются ее глубокие стоны.       Она плавится в его руках. Он с силой сжимает ее грудь — сквозь ткань платья чувствует затвердевшие соски; обхватывает талию. Ее бедра. Сильнее вжимает ее в стену, входит до упора.       Нестерпимо, нестерпимо хорошо. Подхватывает ее ногу под коленом и приподнимает выше, входит глубже.       Кожа горит под ее руками. Она прогибается ему навстречу. В голове — ни одной мысли. И только внутри нее хорошо. Раз за разом.       Она прижимается губами к коже за его ухом, что-то шепчет на французском. Это ставит окончательную точку.       Она дрожит в его руках. Сжимает колени. Пытается свести бедра. Внутри нее пульсирует с силой, ритм набатом отдается внизу его живота. Она судорожно выдыхает. Снова и снова, словно надышаться не может.       У него черные точки перед глазами. Все плывет. Мышцы сковывает в острой секундной судороге. В острой, болезненной, но такой приятной судороге, охватившей тело.              За дверью все еще грохочет музыка. Сердце все еще ускоренно бьется. Он облизывает пересохшие губы, нехотя отстраняется, заглядывает в ее лицо.       — Софи?       Она слабо, умиротворенно, пьяно усмехается.       — Весело было, да?       — Согласен, — кивает Сириус. — Но ты слишком быстро сдалась и кинулась мне на шею. Я думал, мы будем дольше разыгрывать незнакомцев.       — Вот как? — весело усмехается она. — Ты же сидел и раздевал меня одним только взглядом!       — И что?! — ахнул он. — Ты каждому в туалете даешь, кто тебя взглядом раздевает?!       — Нет, конечно! — показательно фыркнула София. — Даю только несносным придуркам.       — О-о, — умильно протянул Сириус, — я рад быть твоим единственным.