Фигуры высшего пилотажа

Разговоры об уходе еще периодически всплывали - Алина мучила ими и себя, и нас. Это поражение оказалось едва ли не самым тяжелым для нее - и для нас тоже. Угасшая, подавленная, на первых после возвращения тренировках она, казалось, мучительно преодолевала себя перед тем, как просто выйти на лед. Падения с прыжков воспринимала не как просто ошибку, которую можно и нужно исправить, а как "очередное доказательство моей никчемности" - эти слова, брошенные Дудакову, острой болью резанули меня - и стали очередным вызовом для Этери. - Да, переживать проигрыш мы так и не научились. Будем работать, - почти спокойно сказала она и после тренировки, приобняв Алину за плечи, увела ее в тренерскую. Бросив юниоров на растерзание Дудакову, я нагло сбежал и долго нарезал круги у закрытой двери. Только бы у нее все получилось, только бы в очередной раз нашлись правильные, нужные сейчас слова, только бы Алина воскресла... Конца этого разговора я не дождался. Явился Дудаков и чуть не за шиворот уволок от тренерской: - Чего ты отсвечиваешь. Этери знает, что делает. Не первый раз. На следующий день первой в Хрустальном меня встретила новость: Алина уехала в Ижевск, к родителям. Кинулся к Этери... и не смог заставить себя произнести: навсегда?!.. Она поняла. - Что за бред. Чуть отдохнет, проветрит голову. Попросила, если будет возможность, чтобы на Европу с ней поехала мама. - То есть на Европу она едет? - Дань, не все так плохо. Да, сложно, очень сложно. Сезон-испытание. Но это тоже надо пережить, более того, надо работать, продолжать работать, несмотря ни на что. И Алина это тоже понимает. Проблемы исключительно у нее в голове. Вся эта травля в СМИ и соцсетях, ну и пубертат, конечно. Так сложилось все. Но пубертат не вечный, по поводу вони в прессе мы с ней тоже поговорили... Наладится. Все наладится. Придет в порядок голова, она перешагнет этот этап - и станет еще лучше, я тебе обещаю. На Европе перешагнуть не получилось. Снова, блестяще откатав короткую, Алина посыпалась в произвольной. Этери, не давая ей опомниться и раскиснуть, прямо в кисс-энд-крае начала разбор ошибок, но больше было в нем не критики (где, где этот "адски требовательный" и "жестокий" тренер?!), а поддержки, ободрения. Чувствуя внутреннее состояние Алины, как, наверное, никто, Этери вновь и вновь находила верный путь, необходимые слова. Присутствие мамы и ее поддержка тоже, конечно, сыграли свою роль, и, получив свое "провальное" серебро, в Хрустальный Алина вернулась работать. Вкалывать, преодолевать, срываясь, вновь и вновь стремиться к вершине. Но чем ближе был чемпионат мира, тем больше Алину одолевали нервы. Сложности с координацией и боль в суставах по-прежнему мучили ее, и, падая на тренировках, она накручивала себя все больше и больше. Кроме того, в памяти, конечно, еще стоял прошлогодний Милан и проигрыш там - и это было серьезной проблемой, полностью справиться с которой даже Этери не могла - это должна была сделать сама Алина. Победить неуверенность, свои собственные метания, что-то в себе переломить - и найти точку опоры, первую ступеньку той лестницы, которая приведет ее вновь на вершину. Как же это сложно... Не все взрослые способны, что называется, оттолкнуться от дна, вытащить себя из болота за волосы. А Алине всего 16. Девочка, школьница. К концу такого тяжелого сезона уже элементарно уставшая. Измученная борьбой и с внешним давлением, и с внутренними терзаниями. Я не знаю, получится ли у нее вообще... Признаюсь, я дрогнул. И, словно почувствовав мою (и не только мою...) неуверенность, Алина совсем растерялась, расклеилась. Не в силах справиться с собой - ни физически, ни психологически, - она злилась, плакала, по любому поводу спорила, срывала на всех свое раздражение и боль. Пубертат, будь он неладен, жестоко намешивал внутри нее адский коктейль кипящих гормонов, изводивший ее саму и всех вокруг. Тренировочный процесс рушился на глазах. Гигантское количество нервов, терпения, сил уходило, казалось, в никуда. До чемпионата оставалось меньше месяца... Но на участии в нем все явственней вставал большой жирный вопрос.