Фигуры высшего пилотажа

В самом конце лета, прямо перед началом сезона, умерла моя мама. Мало что помню из тех дней... Помню, как позвонил Этери и срывающимся голосом не сразу смог произнести эти два страшных слова: мама умерла... Этери примчалась сразу. Дудаков остался с группой. Я машинально делал какие-то необходимые в этих случаях дела, механически отвечал на вопросы, а в голове мучительно билось: мама умерла, мамы больше нет... Не хочу вспоминать. Еще перед похоронами, с абсолютно пустой головой, на автомате зачем-то приехал к Хрустальному. Долго сидел в машине, смотрел на здание, где работала мама и куда она больше никогда не придет. Увидел идущую по тротуарчику Алину. Махнул рукой: - Алина! Удивилась, обрадовалась - даже я невольно улыбнулся. Первый раз, наверное, за эти дни. Подбежала, с разбегу обняла. Прижимая к себе и вдыхая такой родной аромат твоих волос, почувствовал, как внутри что-то медленно оттаивает. Поднимаешь голову - взгляд испытующий, с тревогой. - Ты как? А я смотрю в твои глаза и вдруг понимаю, что они... как мамины. Большие, темные, бездонные, как у кошки, бесконечно добрые и любящие. Вот почему на меня с первых дней магически действует твой взгляд. Ты смотришь как мама... Жизнь продолжается. Родители не уходят бесследно, они живут - в нас. Ничего не соображая, вдруг говорю: - Алина, я хочу ребенка... с тобой. Через пару мгновений прихожу в себя. Ты, конечно, опешила, даже рот приоткрыла от неожиданности и изумления. - Нет, не сейчас, конечно... когда-нибудь... в будущем... Что я несу. Зачем говорю тебе все это. - Извини, я... еще не до конца в себя пришел. Прости меня. Ребенок?.. Я никогда не задумывалась над этим... всерьез. А сейчас пока могу думать только о тебе. В твоих глазах, обычно мягких, смеющихся – мучительная, непереносимая тоска, раздирающая изнутри боль. Я чувствую ее. Утонув в твоих объятиях, прижавшись головой к широкой груди, ощущаю, как тяжело и прерывисто ты дышишь, как колотится сердце. Данечка, мне так жаль... Людмила Борисовна и для меня была почти мамой... Как с этим смириться, как пережить?.. Не знаю... Но мы идем дальше. Я с тобой. Мы все с тобой. И я так тебя люблю!.. Знаю. Знаю, солнышко. Поэтому и пришел - к тебе. Мне на макушку падает слеза. Вскидываю голову - ты плачешь, но при этом... улыбаешься. Как слепой дождик... Вытираю с твоей щеки вторую скатившуюся каплю, не замечая, что уже плачу сама. Алину и Даню на парковке увидела случайно. Удивилась. Хотела окликнуть, подойти, сказать что-нибудь, но... не нужна я им сейчас. Никакие слова не в силах унять боль. Как будто кто-то вырвал клок сердца из тебя. Даня, твоя мама ушла от нас счастливой женщиной. Она работала до последнего дня. Воспитала сына, который любил ее безмерно, так трогательно о ней заботился. И ты состоялся как тренер во многом благодаря ей. И в каждом нашем фигуристе, да и в каждом из нас она оставила частичку себя. Мы никогда не сможем забыть ее. Поняла, что плачу сама. Первый раз за очень долгое время. Вытираешь мои слезы, приглаживаешь волосы, целуешь. - Ну, все. Иди. Иди на тренировку. - А ты? - Нет, я... приду позже. - Данечка... Я очень-очень тебя люблю. Держись. Мы с тобой.