12.16.1991

Прошла уже неделя, но Пегги так и не приблизилась к пониманию того, что произошло в ночь, когда погиб её друг. У них толком не было никаких зацепок. Опознание тел прошло, свидетелей они не нашли. Те, кто последними видели Говарда, когда он забирал сыворотки для тестирования, не заметили ничего странного или неправильного. Его автомобиль был полностью исправен, никаких вмешательств, испорченных тормозов или чего-то подобного. Только то разбитое заднее стекло, которое она никак не могла объяснить. Единственная надежда была на уничтоженную камеру, поэтому её команда работала без перерыва, пытаясь всё-таки получить с неё видео. Пегги понимала, что эта история намного сложнее, чем кажется на первый взгляд. Иначе зачем бы Говард пытался до неё дозвониться? Явно кто-то перехватил их на дороге и убил, но кто? С тем списком врагов, что нажил Старк, работая на «Щ.И.Т.» и свою компанию, убийцей мог быть кто угодно. Одно было ей абсолютно ясно: тот, кто это сделал, получил помощь внутри «Щ.И.Т.а». Больше никто не знал, зачем он приезжал, и уж точно никто не знал о сыворотках. Тем не менее, они отсутствовали на месте аварии. Она обязана разобраться со всем как можно скорее. Не только ради себя, но и ради Тони. Мальчик за эту неделю совсем пошёл вразнос, судя по словам мистера Джарвиса и друга Тони, Роудса. Он ото всех закрылся. Сначала от неё, а потом потихоньку от дворецкого. Он очень много пил или отсутствовал где-то с Обадайей Стейном. Что за гад этот Обадайя. Он ей никогда не нравился, хотя Говард и мечтал, чтобы они поладили. При каждой встрече с этим здоровяком, которых, к счастью, было хотя бы не очень много, у неё в голове начинали звучать тревожные звоночки. Всё время было ощущение, что он её испытывает или провоцирует, точно приглашая сразиться в ментальном поединке. Но Пегги и сама была остра на язык, поэтому легко справлялась с этим человеком, что его всегда удивляло. Стоит отдать Стейну должное: он был прекрасным бизнесменом. Он очень помогал Говарду с повседневными задачами «Старк Индастриз», но уж слишком он во всё лез. Он не являлся главой компании, но вёл себя так, будто как раз являлся. По опыту Пегги, такая жажда власти никогда не приводила ни к чему хорошему. Она упустила, как Стейн прибрал к рукам Говарда, и ей очень не хотелось, чтобы то же самое произошло с Тони. Но, к сожалению, парень был ещё упрямей отца и очень мало прислушивался к советам. — Директор, вам стоит на это взглянуть, — один из новых агентов, которого, кажется, звали Коулсон, влетел к ней в кабинет, прижимая к себе кассету, и оторвал от размышлений. — На что? — спросила она, выпрямляясь на стуле. — Помните ту камеру на месте аварии? Мы наконец смогли восстановить запись, — выпалил он, вставляя кассету в проигрыватель в углу кабинета. Он промотал пустой кусок плёнки, пока в кадре не появилась тёмная дорога. Пегги смотрела, сдерживая ужас, как появляется автомобиль Старков с каким-то мотоциклом на хвосте, после чего происходит авария. — Как видите, их заставили съехать с дороги, после чего мотоциклист вернулся за сыворотками, — прокомментировал Коулсон. — Как мы и предполагали, — проговорила она, не отрываясь от экрана. Пегги видела много страшных вещей, но мало что было настолько личным. Она потрясённо наблюдала, как Говард выбирается из покорёженной машины и идёт к человеку, который роется в багажнике в поиске сывороток. Видимо, когда его заметили, то убили и посадили обратно на сиденье. Ох, если бы она отправила с ними охрану, хоть какое-то сопровождение… — А теперь самое интересное. — Это же… — она запнулась, не веря собственным мыслям. Конечно же, «Щ.И.Т.» знал про Зимнего Солдата, как же иначе? Он был замешан в большинстве самых громких заказных убийств за последние пару десятилетий. Ну, это хотя бы сужало круг поиска. «Гидра» вновь вступила в игру. — Кто, мэм? — Он вам не понравится. Она смотрела, как солдат вытаскивает живую Марию из машины и сажает рядом с Говардом. Это было совсем странно. Почему он просто не убил их прямо на месте? — Как видите, он забрал обоих и увёл в другой автомобиль, а на их место поместили двойников. После этого камера была уничтожена. Открыв рот от потрясения, Пегги вспоминала то страшное утро в госпитале, когда Тони орал на неё, что что-то не так, что это не его мама. Именно Обадайя тогда влез и успокоил его. Странное совпадение, верно? — То есть, они живы. — Похоже на то. Ну, или были живы неделю назад. — Кто ещё знает про кассету? — Только мы. — Пусть так и будет, пока мы не узнаем ещё что-то. Пусть все и дальше думают, что Старки мертвы. Попробуйте пробить номера второй машины и выяснить, куда их могли увезти. Аэропорты, вокзалы, автобусные станции. Изучите всё, нам нужно как можно больше информации. — Есть. Больше всего на свете Пегги хотела сообщить Тони, но ведь только вчера прошли похороны. Не хотелось давать мальчику ложную надежду, ведь Старки могут быть всё равно уже мертвы, или что похуже, учитывая, как старательно прикрывали их исчезновение. Они ему ничего не скажут, пока не узнают наверняка. И ей придётся попросить у Тони прощения, когда она вернёт его родителей домой. Чего бы ей это ни стоило. *** Роуди очень беспокоился о своём друге. СМИ буквально с ума сошли из-за гибели Говарда и Марии Старк и последовавших похорон. Репортёры толпились около особняка Старков, надеясь сделать пару фото или даже поговорить с их наследником. Однако после вспышки около госпиталя Тони с ними не общался. Вместо этого он засел в лаборатории, принадлежавшей отцу, много пил и общался исключительно с Роуди либо Обадайей. Он это объяснял тем, что, без сомнения, очень любит Джарвиса и тётю Пегги, но они разговаривают с ним с такой жалостью в голосе, что он не в состоянии это выносить. Роуди их больше ни разу не видел после поездки в госпиталь, разве что на похоронах. Тони последовал совету Оби и нанял телохранителя, мускулистого боксёра, который в первый же день получил кличку Хэппи. Он довольно успешно отогнал от него прессу на похоронах, а остальные сотрудники службы безопасности изолировали их на другом конце кладбища. Тем не менее, им удалось сделать множество печальных снимков со скорбящим сыном, которые позже украсили все газеты. Одна такая газета лежала на маленьком столике в фойе, там же, где стоял телефон, сломавший жизнь его лучшего друга. Видимо, тут побывал Оби. Роуди кивнул Хэппи, стоявшему за дверью гостиной, в которой был Тони. Оттуда раздавалась тоскливая мелодия Бетховена, которую тот наигрывал на рояле. Роуди задержался в дверях, разглядывая эту сцену. Тони сидел за роялем в помятом костюме, оставшемся со вчерашнего дня, только галстука не было, белая рубашка болталась навыпуск, рукава были закатаны, а воротник расстёгнут. Сверху на рояле стояла наполовину пустая бутылка лучшего виски из коллекции Говарда. Роуди медленно зашёл, стараясь как можно больше шуметь, чтобы предупредить Тони о своём присутствии. — Что это? — спросил он, присаживаясь рядом с другом на скамейку. На рояле было рассыпано множество бумаг, местами забрызганных алкоголем. Тони покосился на него, не прекращая играть. Роуди постарался не заметить дорожки слёз на его лице. — Ты знаешь. — Оби принёс документы? Тони кивнул и спокойно проговорил, продолжая играть: — ДНК, отпечатки пальцев, отчёты криминалистов и полиции. Всё подтверждает гибель моей семьи. — Тони, мне очень жаль. Он ничего не ответил, лишь стал жёстче нажимать на клавиши, и тоскливые ноты эхом разносились по комнате. Роуди очень за него переживал. Он был с Тони как в самые лучшие, так и в ужасные дни, но сейчас его груз был слишком невыносимым. Словно тяжесть всего мира опустилась на его плечи, высасывая из него дыхание жизни и оставляя лишь пустую оболочку. Роуди очень не хотел бросать его и возвращаться в ВВС, но его отпуск был окончен. Он и так не поехал к семье в Филадельфию. Миссис Роудс расстроилась, но поддержала его решение. Он вообще еле уговорил её не приезжать в Нью Йорк, чтобы навестить их обоих. Он знал, что Тони не захочет, чтобы его видели в таком состоянии, хотя ему бы не помешала всякая поддержка, да и сам Роуди соскучился по матери. — Тони, ты ведь будешь в порядке? Какой странный вопрос. Конечно же, он ещё долго будет не в порядке, но Роуди очень боялся, что в его отсутствие друг сделает какую-нибудь глупость, а остановить его будет некому. Вот и пытался хоть как-то успокоить сам себя. Тони лишь пожал плечами и прервался, чтобы глотнуть виски. Потом он со звоном поставил бутылку на рояль и продолжил играть, не пропустив ни одной ноты. — Я сегодня должен уезжать, — пояснил Роуди. — Конечно, должен. Война никого не ждёт, тем более таких старших рядовых, как ты. — Война окончена. Тони помотал головой. — Нет, война никогда не заканчивается, Роуди, — неожиданно он криво ухмыльнулся. — Если бы война могла закончиться, я бы сидел без работы. — Мы оба знаем, что это не так, Тони. Ты можешь делать много гениальных вещей, не только бомбы. Он оскалился, но Роуди знал, что прав. Они посидели так какое-то время, пока Тони не доиграл мелодию и его руки не замерли. — Я уезжаю в Калифорнию. — Что? — Обадайя всё устроил. Мы расширяем наш филиал в Малибу. Будет круто. Это уже круто, потому что мне нужно сменить обстановку. Я не могу оставаться в этом грёбанном доме, Роуди. Он меня убивает. Я уезжаю, и когда-нибудь соберу яйца в кулак и продам его, чтобы никогда больше не вспоминать об этом месте. Роуди был шокирован новостями, но быстро понял, что смена обстановки может действительно очень помочь Тони. Он никогда не любил этот особняк, тем более когда он пустовал. — Это хорошая идея, Тони. Тебе нужно солнце, а то ты совсем бледный. Тони улыбнулся, и Роуди ощутил небольшое облегчение. Не всё ещё потеряно. — Когда ты переезжаешь? — Завтра. — Так быстро? — Я бы поехал сейчас, но мне нужно попрощаться с Джарвисом. — Он что, не едет с тобой? — Нет, — отрезал Тони жёстко. — Как? Почему нет? — Мне двадцать один, я теперь генеральный директор. Не дело иметь Джарвиса в качестве няньки. Вот это было вообще не похоже на Тони. Это было больше похоже на ту чушь, что нёс недавно Обадайя, когда думал, что Роуди не слышит. — Ты знаешь, что это не так, он же твой друг. Ты его спрашивал, готов ли он с тобой поехать? — Боже, да не буду я его дёргать, Роуди. Джарвис заслуживает свободы, заниматься тем, чем ему самому захочется. Он же был прикован к отцу, а потом и ко мне, почти всё время. Я хочу, чтобы они с Анной были свободны, жили полной жизнью, а не возились с избалованным богатеньким ребёнком. — С чего вдруг ты до такого додумался, а? Снова Обадайя подсказал? Тони сник. — Он прав, Роуди. — Нет, это полный бред, Тони. Я только за, чтобы ты сменил обстановку, я реально думаю, что это тебе поможет. Но вот не надо отталкивать всех, кто тебя любит, только потому, что у тебя теперь появились новые обязанности. — По-моему, ты слишком драматизируешь. Роуди еле сдержался, чтобы не нахамить в ответ. Взрыв эмоций сейчас не поможет. — А ты не думал, что он не захочет уходить? — Захочет. — С чего ты взял? Джарвис любил Тони как сына. Он не сможет его просто так бросить. Тони молча сделал большой глоток из бутылки и помотал головой. Следующие слова он произнёс настолько тихо и неуверенно, что Роуди едва смог расслышать: — Он всегда делает то, о чём я его попрошу.