12.16.1991

Тони не знал, какого чёрта добивался Росс, являясь в лагерь без предупреждения. Скорее всего, это была месть за вызывающее поведение Тони при недавнем посещении «Рафта», но ничем хорошим это точно не могло кончиться. Ехидный голосок в глубине разума шепнул, что Т’Чалла или Кэп могли выдать его секрет, заключить сделку с секретарём в обмен на информацию о его родителях. Тони постарался отбросить эту мысль. Т’Чаллу он знал мало, но не сомневался в его честности и в том, что король тоже не любит Росса. А Стив просто не мог. Говард был его другом, они так радовались встрече… Нет, Росс пришёл просто на разведку, и Тони не собирается ему ничего давать. Он постарался привести себя в порядок в ванной около лаборатории. К сожалению, с мешками под глазами или мятой одеждой сделать ничего было нельзя, но можно было хотя бы убрать запах виски при помощи зубной щётки и ополаскивателя для рта. Он провёл рукой по волосам, поднимаясь по ступенькам, и пошёл длинным путём через всё здание на случай, если где-то бродят «мертвецы», которых надо будет спрятать. В общих комнатах никого не было. Виски с прошлой ночи было убрано, стаканы виднелись в раковине. В лагере стояла полная тишина, если не считать звонка в дверь, который эхом разносился по холлу. Тони ожидал, что Росс придёт в сопровождении группы крепких парней. Своеобразный жест устрашения, хотя ему, чтобы уложить их всех, потребовалась бы только встроенная в часы перчатка. Однако пожилой мужчина был один. Он начал нетерпеливо стучать пальцем в стеклянную дверь, когда заметил Тони. — Пятница, пусти его, — проговорил Тони, махнув рукой на дверь. Замки разблокировались с шипением, и он едва сдержал ухмылку, когда Росс испуганно вздрогнул от этой перемены. — Наконец-то, Старк. Я уже начал думать, что вы меня избегаете, — проговорил генерал с такой елейной улыбкой, словно знал что-то, чего не знал Тони. — Я бы позвонил заранее, но при последней встрече вы дали понять, что я не пробьюсь дальше автоответчика. — Ну да, тут вопрос приоритета, а он у вас не то чтобы высокий. Итак, чем обязан вашему визиту в нашу глушь? Как я уже говорил, я — человек занятой и хотел бы разделаться со всем побыстрее. Росс ответил не сразу. Он какое-то время осматривался. Непонятно, что именно он искал, но возможные варианты Тони не нравились. — Я ненадолго. Мы ведь можем поговорить внутри? — ответил он и протиснулся мимо Тони в холл. Тони хотел бы его остановить, но генерал тут уже бывал ранее. Если ему сейчас перекрыть доступ в здание, это только вызовет лишние подозрения. Поэтому он просто шёл следом за Россом. — Вы один? — В данный момент да, — нахмурился Тони. — Что случилось с вашим лицом? — спросил Росс, усаживаясь на кухне. Он заметил свежие порезы после последней схватки с Зимним Солдатом, которых при их прошлой встрече точно не было. — Производственная травма. — На миссии Мстителя? Тони хотелось смеяться из-за слишком очевидных попыток поймать его на лжи. Россу следует хоть немного постараться. — На производстве в «Старк Индастриз». Я, вообще-то, глава инновационного отдела. — Конечно, — Росс ухмыльнулся и жестом пригласил Тони сесть рядом с ним, но тот отказался и стоял по другую сторону стола. — Вы не предложите мне выпить? — Рановато для выпивки, даже для меня. — Судя по всему, у вас и так была долгая ночь. Я вообще имел ввиду кофе. — Кофемашина сломалась, простите, — ответил Тони, начисто игнорируя полный кофейник, стоящий поблизости, который Пятница заваривала для него каждое утро. — Тогда, может, воды? — с показной любезностью попросил генерал. Тони изобразил раздражение, прежде чем отвернуться к шкафам в поисках самого маленького стакана. В холодильнике было полно ледяных бутылок воды с островов Фиджи, но он вместо этого набрал воды из-под крана, не стараясь даже спустить похолоднее. Росс с интересом наблюдал за его действиями, прежде чем принять тёплое питьё. — Ну, рассказывайте, что вам надо? — Вы уже не так хороши в светской беседе, верно? — У меня нет времени отвлекаться на ерунду. Росс улыбнулся шире, оглядывая огромное пустое пространство. — Печально видеть, в каком состоянии сейчас Мстители и как пустынно это место. Жаль, что всего этого можно было избежать, не правда ли? — проговорил он, отпивая из стакана. — Как дела у остальной команды? Полковник Роудс? — Парализован. — Готов поспорить, теперь вы не стали бы возражать против участия моего спецназа. Верно? Тони сцепил зубы и сжал здоровую руку в кулак. Генерал пытался выбить его из равновесия своими расспросами в надежде, что он ошибётся и выдаст что-то. Было пока не очень понятно, знает ли он что-то или просто прикидывается. Брюс рассказывал много лет назад, на какие ухищрения шёл Росс, чтобы его поймать, и сейчас явно происходило что-то подобное. — Ближе к делу, пожалуйста. — Хорошо. Я пришёл с предупреждением, — сказал он, отбрасывая притворство. Напряжение в комнате стало осязаемым, когда он устремил свой взгляд прямо на Тони. — Я знаю, что ты делаешь и кого защищаешь. Я пока не могу это доказать, иначе бы уже вынес эту дверь на танке и посадил всю вашу шайку за решётку. Но у меня глаза и уши повсюду, не забывай это. В груди Тони начала зарождаться паника, сердце бешено забилось, он сжимал и разжимал кулак вне поле зрения Росса. Внешне было не заметно, но полностью совладать с тревогой он не мог. Он не знает про них. Ему неоткуда это было узнать. Дыши. — Слишком много слов для того, кто просто сотрясает воздух. — Ладно, давай по-другому, — усмехнулся Росс. — Я знаю, что сюда была большая поставка одежды и личных вещей, как раз хватит на двоих. Я знаю, что самолёт «Старк Индастриз» прилетел вчера из Берлина с двумя пассажирами мужского пола, — закончил он, допил воду, встал и обошёл стол. Тони прищурился, будто бы от злости, что его поймали и рассекретили, но на самом деле он был в лёгком недоумении. Он понимал, что Росс знает гораздо меньше, чем пытается показать, и сейчас кое-как старается соединить воедино имеющиеся фрагменты пазла. — И что? — спросил Тони. Он действительно чувствовал себя более растерянным, чем до того, как генерал начал говорить. — Я знаю, что ты прячешь Роджерса и Барнса. Ах, вот оно что… Тони чуть не засмеялся. Росс не знал про его родителей. Он знал про доставку личных вещей, но не про то, что они предназначались для людей разного пола. Он знал про полёт из Берлина, но у него не было доступа даже к списку пассажиров, он даже не знал, что на борту был Хэппи. А имя Питера вообще нигде не значилось, он летел по документам реального стажёра из инновационного отдела. Росс даже примерно не догадывался, что бывший лидер Мстителей и его лучший друг сейчас в полной безопасности в далёкой Ваканде. Старик выложил перед ним все карты и даже не понял, как легко это выдало его блеф. — Опять хватаешься за соломинку? — Надеешься, что это всё, Старк? Давай-ка кое-что проясним. Мне никогда не нравился ты или твоя семья. Когда ты принял «благородное» решение перестать защищать нашу армию своими разработками, а затем открыто продемонстрировал зашкаливающий уровень нарциссизма с костюмом Железного Человека, я думал, что хуже уже некуда. Но ты продолжал меня удивлять. Пришёл в тот бар и оскорблял меня, защищал монстра Беннера. Ваша команда нужна была для того, чтобы спасать жизни, но вы только сеете хаос и разрушения, куда бы ни пошли. Спросите бедных жителей Заковии, они подтвердят. Ах да, вы же не можете, Заковии же больше не существует, — проговорил Росс с усмешкой, стараясь встать выше Тони и выделять каждое предложение такой интонацией, словно это была пощёчина. Тони принял это, не дрогнув. Эти слова даже близко не стояли к тому, как он сам себя винил за произошедшее. — Когда ты подписал Договор, я думал, ты пришёл в чувства. Но теперь я понимаю, что это была всего лишь уловка, что вам нужен был свой человек, который сможет помочь обойти приказы правительства. И всё это, чтобы защитить твоих друзей. Но, знаешь что? Твоя команда вне закона, и когда я найду, где ты прячешь остальных, вы все вместе отправитесь за решётку. Поимка этого Земо — недостаточная расплата за жизни солдат, погибших при побеге Барнса в Бухаресте с помощью предателя Роджерса. — Ты занимаешься пустой болтовнёй, у тебя нет никаких доказательств и никакой информации, Росс. А у самого-то рыльце в пушку. Скажи, в ООН знают, в каких условиях содержатся заключённые в «Рафте»? — проговорил Тони тихим угрожающим тоном. Голубые глаза Росса продолжали сверлить Тони, у него лишь немного дрогнула щека при упоминании «Рафта». — Хватит играть со мной в игры, Старк, я легко могу закопать тебя. Сколько ты вчера выпил? Уверен, в ООН будут очень недовольны, что один из последних оставшихся супергероев, тот, кто должен быть на связи двадцать четыре на семь, может оказаться пьяным в дым и неспособным пилотировать костюм. Может быть, они даже решат наконец-то забрать его у тебя. — Да пусть попробуют. Пока ни у кого не получалось. К тому же, мы оба знаем, что я стал совсем другим с тех пор, как назвался Железным Человеком. Если не считать вчерашнюю ночь, Тони вообще не помнил, когда в последний раз пил что-то крепче, чем бокал вина или шампанского на благотворительных вечерах. Было сложно не выплюнуть Россу этот факт прямо в лицо, но ведь именно этого он и добивался. Генерал наносил удары и искал уязвимые места, надеясь получить агрессивную реакцию и обернуть её в оружие, намного более страшное, чем когда-либо создавал Тони. Непонятно, как этот человек вообще попал в комитет по Договору. Росс сделал шаг вперёд, грубо нарушая личное пространство Тони, но тот не попятился, даже когда генерал возвысился над ним на голову и угрожающе расправил плечи: — Уверен? А чего глаза такие красные? — тихо проговорил он, обходя Тони и ставя свой стакан в раковину. Потом он вытащил один из тех стаканов, что там стояли. На дне всё ещё перекатывалось несколько капель виски, когда Росс принюхался. — Похоже, это не так далеко в прошлом, как тебе бы хотелось. У всех есть свои демоны, верно? Генерал хищно оскалился. — Если у вас больше нет важных тем для разговора, может, вам пора домой? Росс усмехнулся и поставил стакан обратно в раковину, показывая на нее рукой: — Два стакана. Ты же сказал, что один. И кто же твой собутыльник? Тони открыл было рот, чтобы нахамить в ответ или выгнать к чёрту этого человека из его кухни, когда услышал за спиной приближающиеся шаги. Всё тут же вылетело из головы. Он испугался, что это Говард или его мать. Страшно представить, что будет, и что сделает Росс, когда этот человек заговорит. — Это, конечно, не ваше дело, но вообще с Тони была я, — сказала Пеппер, пересекая комнату. Она выглядела безупречно, а в её глазах сверкал огонь, явно демонстрирующий полную готовность отделать Росса. Росс удивлённо вздрогнул, увидев, как Пеппер подходит к Тони и легко целует его в щёку. Очевидно, он был готов увидеть кого угодно, но не действующего директора «Старк Индастриз». — Вы пьёте виски, мисс Поттс? — спросил он с сомнением. — Вы когда-нибудь пробовали управлять столь крупной компанией, секретарь Росс? Иногда красное вино не спасает. Но, ещё раз: вообще-то это не ваше дело, — она обратила всю свою ярость на собеседника. — И вы что, серьёзно угрожаете главе моего инновационного отдела? Наши юристы очень заинтересуются записью этого разговора. Когда они до вас доберутся, вам очень повезёт, если вы сохраните свой пост и своё звание. Росс пытался свести всё в шутку, но Пеппер вообще не шутила. Тони забыл, как она умеет стирать в порошок любого, кто угрожает чему-то или кому-то важному для неё. Он часто видел, как она делает это на переговорах или пресс-конференциях, но ничто не сравнится с ощущением, когда она защищает лично тебя. Его щека всё ещё горела там, где были её губы, и ему пришлось задавить в себе внезапно нахлынувшее желание. Сейчас было совершенно не то место или время для этого в их отношениях. Чёрт. — Спокойно, мы просто дружески беседовали с мистером Старком. Незачем так кидаться. — Конечно, дружески. Как паук и муха. Мужчина лишь сверкнул глазами и вновь обернулся к Тони: — Я буду на связи. Не забывай, ООН с тебя глаз не спустит. Тони дождался, пока Пятница подтвердит, что Росс покинул территорию лагеря, и только потом обернулся к Пеппер. — Я благодарен за помощь, но, Пеппер, серьёзно: муха?! Я не настолько беззащитен, — с притворным возмущением выпалил он. Пеппер лишь закатила глаза, наблюдая, как он перемещается к кофейнику, чтобы наконец выпить первую чашку за сегодня. Он предложил и ей кофе, как она любит: со сливками и двумя кусочками сахара. Она наблюдала за ним поверх кружки, потягивая напиток. — Ты не пришёл сегодня в спальню, — мягко заговорила она. — Да, прости. — Ты говорил с Говардом? Он вчера с ума сходил. — Мы немного выпили вчера… — он указал на стаканы в раковине. — Я рассказал про Оби. По-моему, он жалеет, что спросил. — Ты же его не винишь в этом? Он молча помотал головой, и Пеппер потянулась, чтобы потрепать его по плечу. — Ты сам как? — нежно спросила она. Тони не хотел об этом задумываться. Он наслаждался воспоминанием о том, как яростно Пеппер защищала его и как это напоминало старые-добрые времена. — Пеп, ты не скучаешь по тем славным временам, когда мир был меньше, и в нём были только мы с тобой? Никаких шишек из правительства, возвращений из мёртвых, только мы да Роуди с Хэппи? Всё было как-то проще. — Ты имеешь ввиду те времена, когда мне приходилось почти ежедневно тебя латать, потому что ты носился и уничтожал каждый склад с оружием, что удавалось найти Джарвису? Или когда ты медленно умирал от отравления палладием и, вместо того, чтобы сказать мне, очень активно занимался саморазрушением и отталкиванием от себя всех близких? — уточнила она очень мягко. В её тоне было немного игривости и её собственной тоски по прошлому. — Ну, если смотреть с этой стороны… — криво улыбнулся он. — Наша жизнь никогда не была простой, Тони. Даже до Железного Человека. — Я знаю. Но иногда кажется, что Железный Человек всё только усложнил. Он опустил глаза в пол, опасаясь увидеть осуждение во взгляде Пеппер. Но он зря волновался. Она глубоко вздохнула, задумавшись, прежде чем ответить: — Раньше я думала, что Железный Человек стал источником многих проблем. До Альтрона и Заковии… — она запнулась и передёрнула плечами. — Но у тебя всегда были благородные намерения, что бы ни происходило. И сейчас ты всё делаешь правильно. Как Тони Старк. С Договором, твоими родителями, Роуди и всем остальным, что на тебя валится. — Спасибо, Пеп, — слабо улыбнулся Тони. — Всегда пожалуйста, — улыбнулась Пеппер в ответ, потрепала его по плечу и направилась к холодильнику. Она на секунду исчезла в нём, а потом достала черничный йогурт. — У меня сейчас видеоконференция с Лондоном, я поэтому так рано встала. Надеюсь, это не займёт больше часа. Тони не отрывал взгляд от Пеппер, пока она перемещалась по комнате, брала ложку и салфетку. Она была для него олицетворением всего, что он мечтал видеть в женщине. Каждый день после их разрыва он жалел, что раньше воспринимал их отношения как должное. Он скучал по возможности обнимать и целовать её. Он скучал по нежным прикосновениям и по возможности забыть про весь мир, положить ей голову на грудь и чувствовать, что жизнь стала не такой сумасшедшей. Он думал, что должен ей сказать всё это, попытаться вновь стать парой. Но, точно так же, как он вчера не отважился обнять своего нового ученика, все слова застряли в горле и он выдал что-то совсем бестолковое: — Там есть настоящая черника. Зачем есть этот суррогат. Ему точно стоит поработать над собственной эмоциональной устойчивостью. Хотя Говард высосал из него все соки, а за прошедшие пару часов он просто не успел восстановиться. — А мне нравится. Спокойно. Ещё можно что-то сказать. Коротко, но честно. — У нас ведь не так всё плохо, да? Это застало Пеппер врасплох, но она быстро пришла в себя. Её лицо смягчилось, она приблизилась и погладила его по щеке. Он растворился в этом прикосновении, очень желая показать, как сильно он по этому скучал и хотел этого. — Если бы всё было плохо, спасать было бы нечего. Пеппер склонилась к нему, и на секунду он запаниковал, что она хочет его поцеловать, а он катастрофически не готов, ведь от него по-прежнему несёт виски. Но она склонилась ещё ближе, поднесла губы к его уху так, что их щёки соприкоснулись, и прошептала: — Кроме того… Помнишь Венецию? Её тёплое дыхание щекотало его ухо, и по всему телу прошёл озноб, не имеющий ничего общего с температурой в комнате. Богарт и Бергман всегда будут любить Париж. Тони и Пеппер всегда будут любить Венецию. Они бывали там ещё до того, как стали парой, но ничто не сравнится с поездкой после «Старк Экспо». Тони потребовалось четыре месяца, чтобы убедить Пеппер взять отпуск и наконец поехать с ним отдохнуть туда, куда он мечтал её утащить ещё перед своим днём рождения. Всё, что происходило между ними, было таким новым и потрясающим, каждое прикосновение, улыбка или смех. Они ездили смотреть достопримечательности, как примерные туристы, и Тони старался везде блеснуть своим знанием итальянского, особенно в ресторанах. Потом была красивая поездка в гондоле при луне, где их сопровождали специально нанятые певец и аккордеонист. Они еле добрались до отеля той ночью. Это была их первая ночь, и для Тони она стала самым невероятным сексуальным опытом за всю жизнь. Он никогда раньше не верил во все разговоры о том, что секс с любимым человеком чем-то отличается, но абсолютно искренне в это поверил после той ночи и всех последующих ночей. Они обязательно возвращались туда раз в год, но с тем первым визитом ничего не сравнится. — Как я могу забыть? — севшим голосом прошептал он. Пеппер улыбнулась, поцеловала его в висок и вернулась к своему завтраку, будто ничего не произошло. — Знаешь, будет мило, если ты приготовишь маме завтрак. Она расстроилась, что ты вчера сбежал с обеда. Я попрошу Хэппи помочь тебе, чтобы ты тут ничего не спалил. С этими словами она покинула комнату. Завтрак. Ага. Он может это сделать, но сначала душ. Ледяной-ледяной. И заодно попросить Пятницу начать слежку за Россом, чтобы Тони мог придумать, как убрать этого человека из комитета ООН по Договору. Пока он выступает со стороны правительства, ничего исправить не получится. *** Мария выходила из душа, когда Говард заворочался в постели. Она намотала на голову полотенце и прошла к свежезаполненному гардеробу, чтобы одеться. Пеппер помогла ей выбрать современную одежду, которая, однако, не заставит её чувствовать себя глупо. Мария с удовольствием надела комфортный наряд, очень довольная вкусами нынешних женщин. — Тебе идёт, — проговорил он, приподнимаясь на локтях. Он всё ещё выглядел сонным и взлохмаченным. Она расплылась в улыбке. Не только из-за комплимента, но и из-за того, как забавно топорщились его волосы. Один из моментов, что очень нравился Марии в браке — это возможность видеть кого-то столь безукоризненно собранного на публике в его настоящем обличье, непричёсанного и без стильного костюма. Это очень помогало трезво оценивать их круг общения. — Ты очень поздно пришёл спать. Как так вышло? Улыбка сползла с его лица, брови нахмурились: — Я не хочу это обсуждать. — Ты хоть с ним поговорил? — Да. Да, поговорил, — буркнул он, усаживаясь, опуская ноги с кровати и глядя в пол. Мария посчитала правильным какое-то время его не трогать, успокоившись, что они наконец поговорили после того, как Говард провёл весь вечер в страданиях и раздумьях. Она вернулась в ванную и высушила волосы сначала полотенцем, потом новым феном. Её тёмные корни совсем отросли, и она мечтала когда-нибудь попасть в парикмахерскую. Не то чтобы она зацикливалась на мелочах, но это её немного раздражало. Когда она вернулась в комнату, Говард переместился с кровати за компьютер. Мария нахмурилась. Она не хотела позволять ему ещё один день куковать тут перед этим экраном. Она понимала его стремление узнать всё об этом мире, но так он упустит то, что было у него прямо перед носом. — Ванная свободна, — бодро заявила она. Говард только пробормотал что-то неразборчивое себе под нос и продолжил своё занятие. — Говард, — чуть более настойчиво позвала Мария мужа. На этот раз он обернулся к ней. — Ты собираешься привести себя в порядок? Она ожидала, что он будет спорить, но Говард ещё раз посмотрел на неё и выключил компьютер. — Ты права, — сказал он и прошёл в ванную. Пока он мылся, она выбрала для него одежду. Потом вернулась в комнату и убрала постель, как делала с самого дня их свадьбы. После этого она села и стала терпеливо ждать возвращения Говарда. — Это допрос? — осведомился он, увидев эту картину. — А тебя надо допрашивать? — спокойно уточнила она. — Нет, — оскалился Говард. — Тогда это не допрос. — Какое облегчение, — прошептал он, поправляя воротник рубашки-поло. Раньше он так одевался только в гараж. — Но… — Но что? — застонал он. — Нужно поговорить. О нашем сыне и о том, что произошло прошлой ночью. — Я сказал, что не хочу об этом говорить. — Это ведь и меня касается. — Не обязательно. — Тогда расскажи, что ты нашёл о нём в компьютере. Говард вздохнул и сел на кровать рядом с ней. Он взял её за руку, водя пальцем по белой линии, где должно было быть обручальное кольцо. — Ты ведь понимаешь, что я могу сама всё найти? Я уверена, Пятница мне поможет, но я не хочу так. Я хочу услышать всё от тебя, если не могу услышать от него, — уверенно проговорила она, нежно сжимая его руку. — Я хочу уберечь тебя, Мария, — проговорил он, ласково, но твёрдо глядя ей в глаза. — Я не фарфоровая, я выдержу любое испытание. Я была с тобой в плену у «Гидры», я помогала тебе в лаборатории, я помогала бежать. Я справлюсь и с этим. Так же, как и с «Гидрой», мы должны держаться вместе во что бы то ни стало. Мы сильнее вместе, помнишь? Марии редко приходилось о чём-то умолять Говарда. Обычно они смотрели на вещи одинаково, исключение составляли лишь вопросы, касающиеся их сына. Она ведь была его матерью, и она обязана была выяснить, почему её муж провёл бессонную ночь, а потом весь день бродил, точно призрак. Она и так поняла, что всё плохо, она действительно была готова искать информацию самостоятельно, но ведь смысл отношений в том, чтобы преодолевать тяжёлые времена вместе, как единое целое. Говард не всегда хорошо понимал эту идею, даже спустя тридцать лет брака, поэтому приходилось ему это иногда напоминать. — Я выдержу, — прошептала она, стараясь убедить его. После долгой паузы он наконец медленно кивнул головой: — Ладно, я расскажу. Но тебе это сильно не понравится. Мария кивнула. Она об этом догадывалась, но теперь хотела всё понять, поэтому она тихо сидела и слушала, как Говард рассказывает ей про Обадайю Стейна и его страшное предательство.