12.16.1991

Пеппер его убьёт. Как нечего делать. Убьёт его, потом доберётся до Рафта и лично убьёт Тони за то, что тот, как последний идиот, спланировал всю операцию, опираясь лишь на удачу, а удача явно была не на их стороне, судя по грандиознейшему ничего, что удалось найти Пятнице. Возможно, Росс давно уже почистил сервера. А может, информации вообще никогда не существовало. Для них разницы уже не было. Единственное, в чём можно было бы обвинить Росса, это то, как он обращается с Тони. Но даже это было не слишком убедительно. Из комнаты для допросов не поступал видеосигнал, лишь звук с того жучка, что установил Тони. Из-за этого Роуди не мог предоставить доказательства того, что делали с его лучшим другом, хотя он прекрасно знал, что над ним издевались. Так что в данный момент оставалось сидеть и надеяться, что Росс проболтается о своей связи с производством оружия, или что удастся прижать Тумса и заставить его сдать своего бизнес-партнёра. — Пятница, ты точно уверена, что не нашла ничего в системе Рафта? Нет ничего о Ванде? Видео, аудио, хоть что-то? — спросил Роуди, устало растирая лицо руками и пытаясь не замечать пульсирующую головную боль. — Именно так. В результате сканирования не было обнаружено ничего предосудительного. — А может быть такое, что информация была перемещена или вообще удалена? — Я не вижу никаких следов чистки файлов. Но может быть, что нужная нам информация хранится на отдельном сервере. Роуди крепко задумался. Где бы он стал хранить своё грязное бельё? — Пятница, а у секретаря Росса там есть личный кабинет? — Сканирую поэтажный план. Он подождал, пока перед ним появится трёхмерная схема, на которой были отдельно подсвечены различные зоны Рафта. — Есть несколько вариантов, где он может находиться, но проблема в том, что мы практически ничего не знаем о нижних палубах судна. — Значит, он может хранить всё именно там. Пятница, ты можешь туда пробраться? — Это будет сложно, но я справлюсь, — отозвалась она, и в её голосе слышалась железная уверенность. — Вот это мне нравится. Начинай. А Роуди тем временем проследит за приманкой для Эдриана Тумса. Через пару дней они будут перемещать на базу остатки снаряжения Мстителей. Тумс не мог не позариться на такую добычу, и Роуди собирался проследить, что эта добыча станет для него последней. *** ТОНИ СТАРК НЕВИНОВЕН — ПЕППЕР ПОТТС ОБРАТИЛАСЬ К НАРОДУ Статья Кристин вышла утром в среду, спустя три дня после того, как Пеппер последний раз видела своего жениха, и всё это время девушка с ужасом наблюдала, как общество реагирует на произошедшее. Все дни с момента громкого ареста Старков цены на акции компании показывали катастрофическое падение, и инвесторы убеждали продавать их как можно скорее, ведь блестящий ум, что стоял за всеми изобретениями, явно был навсегда потерян. Обвинение в государственной измене было слишком серьёзным. Обычные люди реагировали совершенно по-разному. Многие были готовы поверить в обвинения из-за того, что Тони скрыл такую грандиозную новость, как возвращение его родителей. Они теперь подозревали, что он вполне мог что-то ещё скрыть. Это не говоря о том, что всем было страшно интересно узнать, как именно стало возможным такое необычное воскрешение. Религиозные фанатики и конспирологи, которые, к слову, вообще никогда не любили Тони, громче всех кричали о нелегальных экспериментах и даже о некромантии, ведь в мире, где существуют боги и пришельцы, возможным было всё. Пеппер была абсолютно уверена, что уже существовало множество сайтов и форумов, наполненных подобной чушью. Бред, сочинённый невежественными людьми, радостно подхватывали журналисты в надежде заполучить заголовок погромче. От президента или ООН помощи ждать не приходилось, потому что они отказались давать официальные комментарии до конца расследования. Что удивительно, тех, кто высказывался в поддержку Тони, тоже было достаточно много. Люди задавались вопросом, почему столь демонстративный арест был произведён именно тогда, когда он явно собирался рассказать что-то важное. Многие ему доверяли, глядя на то, сколько сил он приложил к созданию Договора. Людей подкупал не столько сам факт участия, сколько то, что он всегда был готов взять на себя ответственность за то, что происходит. И было понятно, что он собирался сделать нечто подобное, пока Росс его не остановил. Более того, многие начали интересоваться, как со всем этим связан Росс. Никто не простил и не забыл, что он участвовал в заварушке в университете Калвера и потом в Гарлеме. Его назначение на должность министра обороны всегда считалось довольно спорным решением президента Эллис. Арест столь популярной личности никак не мог принести ему общественного признания. И всё же Пеппер очень боялась открывать статью. Это при том, что она прекрасно знала, что там написано. Предыдущим вечером Кристин прислала ей текст, чтобы проверить, что всё было передано верно. И получилось, честно говоря, великолепно. У Кристин был прекрасный слог, она замечательно умела писать как трогательные тексты, так и жёсткие разоблачения. Пеппер рассказала ей, как именно Говард и Мария вернулись к жизни, тем самым закончив историю, начатую на неудавшейся пресс-конференции. Они обсудили все обстоятельства похищения пары Гидрой и то, как Росс поспешил объявить их самих террористами. Ещё они поговорили о работе Тони над Договором, о его гуманитарных и благотворительных проектах, а также о том, каким человеком он был раньше, и почему он больше никогда таким не станет, и почему жуткие обвинения в государственной измене являлись полным абсурдом. Пеппер объяснила, как именно Росс манипулировал общественным мнением, ставя под сомнение порядочность Старков и грубо нарушая их права. Пеппер рассказала Кристин абсолютно всё, что та хотела знать, потому что очень старалась показать, что она выступает не по долгу службы, а потому, что им всем действительно нечего было скрывать. Оставалось надеяться, что слово Кристин сможет как-то помочь их семье. По крайней мере, хуже стать уже не могло… Пеппер очень на это надеялась. Воображение постоянно подкидывало ей образы Тони, который сидел за решёткой где-то очень далеко, там, где до него никто не мог добраться, несмотря на все попытки их адвокатов выяснить какие-то подробности о Рафте и об условиях содержания на нём. Пеппер положила руку на всё ещё плоский живот и постаралась выкинуть из головы самых плохой сценарий, по которому все попытки Тони что-то сделать провалятся. Она не могла представить себе мир, в котором ей придётся растить ребёнка одной, без отца и бабушки с дедушкой. Бабушки с дедушкой, которые едва к ним вернулись, и которые были страшно рады получить второй шанс. Нет. Ей нельзя было так думать. Тони в порядке. Говард в порядке. Мария в порядке. Если это было не так, она надеялась, что Роуди ей всё расскажет. Точнее, она была уверена, что сможет распознать, если он начнёт ей врать, пытаясь уберечь от лишних волнений. — К чёрту, — пробормотала она, сделала большой глоток кофе из дымящейся чашки, с грохотом поставила её на место и открыла статью. Если сейчас общественное мнение не окажется на их стороне, она не успокоится, пока этого не произойдёт. *** Пятница без устали мониторила камеры, но ей никак не удавалось отследить секретаря Росса. Он наверняка был в той части судна, схемы которой у неё не было, и в которой к тому же не было камер видеонаблюдения. Она старалась выявить закономерности в поведении охраны, когда они сменяют друг друга или уходят покурить. В коридоре, ведущем к камере, где содержали босса, всегда дежурило по два солдата. У неё не было возможности следить за его состоянием. Успокаивало только видео, показывающее, что он по крайней мере всё ещё жив. Пятнице страшно не нравилось быть оторванной от босса, но она понимала, что у неё есть своя очень важная миссия. С вероятностью 92% Росс должен был забрать босса на ещё один допрос. После этого она сможет пойти за ним и выяснить, что он прячет на нижней палубе. Когда комната контроля открылась в следующий раз, Пятница была готова. Она выскользнула в коридор так тихо и незаметно, как паучок, в виде которого был сделан её бот. Она не собиралась больше подводить босса. *** В последний раз Мария чувствовала себя столь же беспомощно в далёком 1978-м. Энтони должен был находиться в школе, это был его первый год в Андовере, но Мария слишком сильно по нему соскучилась. Особняк страшно опустел без его бойкого голоса. Она скучала по тем вечерам, когда он сидел с ней на кухне и болтал ногами, задевая мебель. Она скучала по тому, как он носился по коридорам за Джарвисом или запирался в комнате, разбирая и совершенствуя свои игрушки. Это было настолько невыносимо, что они забрали его из школы на неделю. Её сын вернулся домой сильно простуженным, но он наконец-то был дома и встретил её широченной улыбкой и самыми крепкими объятиями, на которые только был способен. Даже Говард был очень рад его видеть, только с чего-то решил не показывать этого. Ему почему-то казалось, что, раз они решили отослать сына из дома, необходимо было эмоционально тоже от него отделиться. Но когда Тони подлетел и обнял отца, Говард дрогнул и взъерошил его волосы. Только вот очень скоро его и Джарвиса вызвали в Щит. Северо-восточный циклон, обрушившийся на Нью-Йорк и окрестности после их отъезда, застал всех жителей врасплох. Метеорологи не смогли предсказать масштабы грядущего снегопада, поэтому все были катастрофически не готовы к его последствиям. Видимость была практически нулевая, и каждый час выпадали ошеломляющие четыре дюйма снега. В этих условиях здоровье Тони вдруг резко ухудшилось. У него поднялась температура, он стал вялым и сонным и слёг в постель. Его щёки порозовели, а обычно столь живые глаза стали тусклыми и остекленевшими. Его нужно было показать врачу, но циклон был такой сильный, что все их автомобили оказались погребены под снегом, а на дом к ним никто бы не пришёл ни за какие деньги. Мария осталась одна и должна была справляться с этим самостоятельно. Самым важным был покой, и Энтони весь день провёл в постели. В перерывах она давала ему единственную имеющуюся в доме микстуру от кашля (Говард настаивал, что не стоит хранить много лекарств, если Тони тут не живёт), травяной чай, который он ненавидел, и куриный суп, который он очень любил, но который сейчас он ел с трудом, так как его ото всего тошнило. Он наверняка считал себя слишком взрослым, чтобы мама кормила его с ложки, но лишь так Мария чувствовала, что хоть немного контролирует ситуацию. Она невероятно устала. Она почти не спала трое суток, напевая сыну итальянские колыбельные и читая вслух его любимую книжку (он тогда обожал «Плюшевого кролика», и это всегда было напоминанием для Марии, что при всей своей гениальности он оставался ребёнком). Время от времени она гладила его по тёмным локонам и меняла на лбу холодный компресс. Но облегчение всё никак не приходило, скорее стало даже хуже. В полном отчаянии она без устали молилась всем известным ей святым (её католическая семья была бы в ужасе), лишь бы её сыну стало лучше, или прекратился снег, чтобы можно было вызвать хоть какую-то помощь. Наконец лихорадка отступила. Наутро Тони был слаб, но улыбался и шутил. Он успел прямо в кровати разобрать тостер, потому что ему было скучно, и он не хотел её будить. А вскоре до них добрались Говард и Джарвис. Они привезли с собой лучшего доктора из Щита. Именно ту историю вспоминала Мария, когда смотрела на Энтони. Только вот сейчас у неё было ещё меньше возможностей помочь ему. Его лицо было очень бледным, а когда он ворочался во сне, то оно становилось совсем серым. Он болезненно морщился каждый раз, когда тревожил больное плечо, и время от времени с его губ срывался тихий стон. Когда с него сползла самодельная повязка, Говард показал ей, как сильно опух повреждённый сустав. Её сыну был страшно необходим врач, лед для снятия воспаления и болеутоляющие лекарства. А секретарь Росс и его приспешники не собирались им этого давать. У них хотя бы было немного воды из-под крана, расположенного в некотором подобии микроскопического санузла. Правда, работал кран настолько плохо, что собрать воду для утоления жажды было крайне сложно. Но она старалась регулярно смачивать собственную кофту в ледяной воде и стирать пот с лица сына. Разумом она понимала, что Энтони пережил ситуации и пострашнее, множество шрамов доказывали это. Но тогда её рядом не было. А главная причина, по которой ей удавалось стойко держаться в плену у Гидры состояла в том, что она всегда помнила — Энтони где-то далеко и в безопасности. По крайней мере, его не было с ними в машине в ту ночь. А сейчас она была лишена этой роскоши, и, пусть теперь он был зрелым мужчиной, ей было невыносимо видеть его страдания. Она почувствовала, что муж крепко взял её за плечо, но даже не обернулась, продолжая изучать каждую чёрточку на лице сына. — Он поправится, родная, — прозвучал уверенный голос у неё за спиной. — Сейчас — возможно. А в следующий раз? — озвучила она свой страх, который рос с того момента, как тут приземлился вертолёт. — Росс настоящий псих. Говард слишком уважал её, чтобы пытаться успокоить голословными заверениями, что второго раза точно не будет. Она знала, что он тоже боится новой атаки. — Мы что-нибудь придумаем. Мария не хотела спорить, поэтому просто сменила тему. — Как там суп? — спросила она, наконец поворачиваясь к Говарду. Примерно пятнадцать минут назад к ним впервые за много часов зашли люди Росса. Они вновь отказались предоставить им медицинскую помощь, но принесли пару армейских рационов, которые, к счастью, стали намного лучше по сравнению со Второй Мировой. Ну или так убеждал её Говард, пока раскладывал пакеты с едой в беспламенные нагреватели и активировал их при помощи нескольких капель воды. Оба основных блюда были отставлены в сторону для разогрева, и Говард заставил её съесть крекеры и сыр, а сам поел арахис. Сейчас от обоих пакетов шёл пар, поэтому Говард отпустил её плечо и наклонился за ними. — Вроде готовы, — ответил он, трогая пакеты руками. — Ты будешь куриную лапшу в овощном соусе или пародию на феттучини альфредо? Хотя, кого я спрашиваю, — добавил Говард и стал открывать лапшу. — Поможешь его разбудить? — спросила Мария. Говард отложил еду, сел рядом с сыном и постарался осторожно разбудить его. — Тони… Тони… — тихонько бормотал Говард, пока тот не открыл мутные глаза. — У нас есть еда, сынок. Конечно, не то качество, к которому ты привык, но так тоже сойдёт, — он очень старался говорить ласково и вдохновляюще. — Я ничего не хочу, — незамедлительно последовал вялый ответ. — Тебе надо поесть, — отрезала Мария и помотала головой. — Нет, вам двоим нужнее. — Вот только не надо геройствовать, еды на всех хватит. Давай, садись, — проговорил Говард, протягивая сыну руку. Тони с неохотой поддался на убеждения отца и позволил усадить себя спиной к стене. Мария видела, что он крепко зажмурился и закусил кулак. Им обоим было понятно, что это значит. — Сильно болит? Энтони не сразу ответил. Он словно боялся лишний раз вдохнуть и боролся не то с волной боли, не то с тошнотой. — Баллов на пять или шесть. Тошнит сильно, вот что плохо. — Это от боли и пустого желудка, — уверенно прокомментировал Говард и поднялся, уступая место жене. Она села рядом с сыном и открыла пакет, выпуская горячий пар. Потом взяла пластиковую ложку и помешала лапшу. Конечно, это было мало похоже на нормальную куриную лапшу, но за годы войны и плен у Гидры Мария успела понять, что в таких ситуациях не стоит привередничать. Она набрала в ложку немного и направила её ко рту Тони. Он тут же смерил её возмущённым взглядом. — Ты ведь помнишь, что я правша? — хрипло уточнил он. — И что? — отозвалась она таким же тоном и с таким же выражением лица. — А то, что моя правая рука в полном порядке, поэтому я прекрасно могу поесть самостоятельно. Я не инвалид. — Дай маме поухаживать за тобой. Как всё доешь, я тебя кое-чем угощу, — ухмыльнувшись, дружелюбно проговорил Говард. Он пытался набрать воды в емкость для горячих напитков, что шла с комплектом еды. Кофе, который им дали, будет едва тёплым, но это хотя бы кофеин. Вдохновлённый обещанием чего-то хорошего, Тони покорился тому, что совершенно точно было для него одним из самых позорных моментов в жизни, и позволил накормить себя. Мария была ему за это невероятно признательна, потому что это позволило ей получить иллюзию контроля над совершенно неконтролируемой ситуацией. Тони ел очень медленно, потому что после каждой ложки ему нужно было делать большие паузы, чтобы еда хоть как-то провалилась. Сказывалась травма, но после двухдневного голодания желудок любого человека могло начать крутить и выворачивать. После этого Говард дал отпить Энтони пару глотков кофе, но оказалось, что на пустой желудок он заходит очень плохо, и пришлось перейти на простую воду. — Надо было сохранить нагреватели. Я мог бы соорудить из них маленький сюрприз для наших охранников, — заявил Энтони, доедая лапшу и вцепляясь в крекеры с сыром. Говард передал Марии половину феттучини и взял ещё горсть арахиса. — Я об этом думал. Но сейчас еда важнее. — Тогда в следующий раз, — задумчиво протянул Энтони. — Мне кажется, вы оба с ума сошли, и получите больше проблем, чем пользы, — буркнула Мария, помешивая еду. — Это само собой, — хмыкнул Энтони. — Но всё же стоит напомнить им, с кем они имеют дело. Мария закатила глаза, поражаясь самоуверенности сына. Он вёл себя так, словно не вёл прямо сейчас страшно опасную игру с секретарём и его бесконечной властью над этим местом. Любой акт агрессии мог дать ему повод запереть их тут навеки, а ей совершенно не хотелось потратить в тюрьме свой второй шанс на жизнь. Вдруг дверной замок резко зашипел и оторвал её от размышлений. Они с Говардом тут же вскочили на ноги и не сговариваясь заслонили собой сына. В камеру прошёл ублюдок Беренгер. Сейчас с ним был только один солдат, а не целая делегация, как в прошлый раз. — Сегодня нужен только он, — заявил Беренгер, указывая за их спины, где Тони медленно старался встать на ноги. — Зачем? — мрачно спросил Говард. — Это тебя не касается. — Всё нормально, — проговорил Энтони, спешно протискиваясь между ними, пока Говард не выкинул какую-нибудь глупость. Мария до последнего держала его за руку, и он обернулся, чтобы мягко улыбнуться ей. — Придётся вам сегодня немного помочь мне, а то я как-то умудрился повредить плечо, — полным сарказма голосом добавил он, когда второй солдат протянул ему наручники. Каменное лицо Беренгера внезапно озарила ухмылка, пока он наблюдал за тем, как охранник надевает на Тони кандалы. Но, по крайней мере, он не тронул импровизированную повязку. — Я мигом, — ухмыльнулся Тони, и дверь захлопнулась, грубо напомнив Марии, что никакого контроля над ситуацией у неё нет. Она не могла ничего сделать в прошлый раз и не может ничего сделать сейчас. Ей оставалось лишь молиться. *** Когда его привели в ту же самую комнату для допросов, Росс уже сидел там, и его лицо озаряла самодовольная ухмылка. У него в руках вновь была та самая папка для бумаг, и Тони очень хотел выяснить, что в ней. — Какая встреча, — огрызнулся Тони, пока его опять пристёгивали к столу. Как только от него отошли, он опустил руки и торопливо проверил, что передатчик был на месте. — Как настроение? Стал более сговорчивым? — поинтересовался Росс, с умилением разглядывая самодельную повязку. Тони на него не смотрел, поэтому ему пришлось продолжить. — У нас у всех было время успокоиться и подумать, и теперь я хотел бы поговорить наедине, как мужчина с мужчиной. Нет смысла в показной браваде, не нужно строить из себя храбреца — никто не оценит. Мы оба знаем, кто ты на самом деле, так что давай говорить начистоту. — Ты совсем меня не знаешь, Росс, — хмыкнул Тони. — Не стоит всё усложнять. Разве я не продемонстрировал добрые намерения, предоставив вам еду? Чего ты пытаешься добиться своим молчанием, Старк? Ты действительно думаешь, что тебе стоит уклоняться от разговора со мной? — спросил Росс, указывая на травмированную руку Тони. — Я тебя не боюсь, — моментально произнёс он, оскалившись. — А тебе и не нужно бояться. Тебе нужно просто понять, что для твоей семьи ничего не изменится, пока я не получу то, что мне нужно. Ну конечно. Такие, как Росс, любят думать, что держат все карты, но именно эта самоуверенность и должна была привести его к провалу. — А чего именно ты хочешь? — О, ты наконец готов беседовать и договариваться? — Я готов перейти к сути дела, — ответил Тони, повышая тон и стараясь принять самую угрожающую позу, которая только была возможна в наручниках. — Дело ведь не в Брюсе или Человеке-Пауке. Да я готов спорить, что ты в курсе, что я всё знаю о твоих тёмных делишках, и именно поэтому ты так стремишься меня заткнуть. Тони с большим удовольствием наблюдал, как Росс перестал ухмыляться и нахмурился, обдумывая сказанное. Он глянул на Беренгера, который безмолвно стоял в углу, и жестом велел ему выйти. Когда все солдаты покинули помещение, Росс обернулся к Тони и очень серьёзно проговорил: — И что же, по-твоему, ты знаешь? — Как давно ты прикрываешь деятельность Эдриана Тумса? — ответил Тони вопросом на вопрос. — Я? — хмыкнул Росс. — Может, ты имел ввиду себя? Наконец он открыл папку и достал оттуда газетные вырезки и распечатки статей с похожими заголовками и фотографиями. Все демонстрировали, как Тони посещал ангар Тумса и рассуждали о возвращении Продавца Смерти. — Я? Правда? Ты серьёзно думаешь, что кто-то поверит в эту конспирологию? — Все уже поверили, — отозвался он и развернул одну из газет. Там рассказывалось об операции по изъятию инопланетных технологий. — А зачем ещё миллиардер Тони Старк станет посещать старую разборку, из которой буквально вчера вывезли несколько тонн нелегальных украденных устройств? Такое возможно, только если ты имеешь отношение к этому производству. — Этой фотографией ты не сможешь доказать ничего, кроме того факта, что ты незаконно следил за мной. — А про Договор ты забыл? Это часть сделки о помиловании. — Для моих коллег это, может, и актуально. Но мы с тобой уже выяснили, что я не только в отпуске, но ещё и не отношусь к тем Мстителям, которые должны пройти испытательный срок. — Возможно, но общественное мнение уже не изменить. — Ты сейчас вредишь исключительно своему бизнес-партнёру. Ему не поздоровится, когда пресса докопается, кому на самом деле принадлежит этот ангар. — Забавно, — ответил Росс, вынимая из папки какой-то документ. — А у меня как раз есть бумага, утверждающая, что это здание было продано в 2012, когда его владелец чуть не обанкротился. Никогда не догадаешься, кто сейчас им владеет… Департамент по контролю последствий, верно. Твоё детище. И как, по-твоему, публика отреагирует на это? — Такого документа не существует, — устало проговорил Тони, глядя на бумагу. Росс подвинул ему стопку бумаг через стол, и он впился взглядом в фальшивый документ. — Похоже, ты оказался между молотом и наковальней, — сказал Росс, откинулся на стуле и сцепил руки на затылке. — Это, конечно, мило, — пробормотал Тони, внимательно изучая бумаги. — Как долго, по-твоему, продержится твоя легенда, когда мы предоставим настоящие документы? — А кто сказал, что этот документ не добавлен задним числом во все базы Департамента? — Ещё раз спрашиваю. Что тебе на самом деле нужно? — парировал Тони. Росс вновь наклонился к Тони и посмотрел на него свирепым взглядом. — Я хочу вернуть своим людям уверенность в завтрашнем дне, которой ты лишил их. Ты знаешь, сколько наших солдат погибло после того, как ты перестал делать для них оружие? — А ты знаешь, сколько невинных людей погибло из-за того, что я делал оружие? — уверенно отрезал Тони. Он никогда не жалел, что закрыл производство оружия. Это было правильным решением тогда и остаётся им сейчас. — Не пытайся изображать, что я бросил нашу армию. Я выполнил все условия сделки, а потом продолжил поставлять кевлар, щиты, улучшенные детекторы мин и прочие защитные системы. Росс стукнул кулаком по столу, и от этого звука вокруг всё завибрировало. — Это всё не имеет смысла, если их прикрывают пушки производства Хаммер Индастриз! — Что ж, вам стоит подать жалобу на правительство, что они не проверяют подрядчиков перед подписанием контракта, — очень серьёзно ответил Тони. Росс взял себя в руки, выпрямился, поправил форму и проговорил: — Именно поэтому нам пришлось заниматься разработкой нормального оружия и улучшением наших солдат. Тут у Тони в голове начала складываться полноценная картинка. — И ты улучшил Эмиля Блонски? — вспомнил он Мерзость, из-за которого Халк поучаствовал в разрушении Гарлема несколько лет назад. Очередные тесты аналогов сыворотки суперсолдата вновь вышли миру боком. Если Росса и смутило упоминание о его неудаче, он смог не показать этого. — Блонски был дураком и аутсайдером. Всё могло бы получиться, но его слишком опьянила власть. — Хм. Где-то я это уже видел. — Едва ли. — Ладно, и что дальше? Ты придумал, что можно получить лучшее оружие с помощью Тумса, и что самое приятное — никакого правительственного контроля, ведь в данном случае ты и есть правительство. Ты первый вышел на него, когда понял, что он делает? Наконец-то они подошли к чему-то полезному. Надо было ещё немного поднажать. Чтобы он признался в том, чем занимался. Но тут Тони увидел холодный, жёсткий, вызывающий взгляд Росса. Он давал понять, что прекрасно понимает, что происходит. Поэтому всякая надежда начала постепенно таять. — По-моему, на сегодня хватит. — Ответь мне лишь на один вопрос, — проговорил Тони, когда секретарь начал отворачиваться. — Я понимаю, почему ты мстишь мне, но зачем ты впутал в это мою семью? — Семью, которая восстала из могилы? — Ты имел ввиду, спаслась из плена Гидры, — попробовал Тони сказать правду. Он внимательно смотрел на генерала, надеясь увидеть хоть малейший признак шока или удивления, хоть какой-нибудь жест, показывающий, что это была новая и неожиданная информация. Но ничего подобного не было. У Тони внутри всё оборвалось. — Нет, только не говори, что ты… — Нет, я не из них, — хмыкнул Росс и помотал головой. — Но Гидра не смогла добиться от твоего отца кое-чего действительно нужного. Конечно. Улучшенное оружие, улучшенные солдаты. Вновь возвращаемся к сыворотке суперсолдата. А что может быть лучше, чем заполучить человека, который её уже делал, в приспособленной для этого лаборатории? Эти плохие парни с чего-то вдруг начали повторяться. Современные злодеи что, разучились быть оригинальными? — Он не станет тебе помогать. Он отказался тогда, откажется и сейчас. — Он станет. Есть у меня такое предчувствие. — И ты готов поставить всё на карту из-за предчувствия? — Конечно. У меня есть то, чего не было у Гидры, — для большего эффекта Росс сделал драматическую паузу и расплылся в улыбке. — Ты. Открылась дверь и вернулся Беренгер, ведя с собой Говарда. Секретарь убрал со стола бумаги и файлы. — Лейтенант, вы объяснили ему суть дела? — Так точно, сэр, — ответил Беренгер и пристегнул Говарда к тому месту, где до этого сидел Росс. — Хорошо. Тогда вы знаете, что надо делать, — проговорил секретарь, достал из внутреннего кармана сигару и вдохнул её запах. — Не спешите. Действуйте обстоятельно… но не останавливайтесь, пока он не согласится помочь. — Тони… — начал было Говард, но Тони помотал головой. — Стой насмерть, — отрезал он. Он сможет выдержать всё, что требуется. Нужно время, чтобы можно было воспользоваться информацией, что только что выложил Росс. Надо продержаться ещё немного. Тони постарался не заметить смех Росса. Секретарь зажёг сигару, сделал несколько затяжек и удалился, оставляя их наедине с Беренгером и всем, что он для них припас. *** Пятница смотрела, как Росс покидает комнату, попыхивая сигарой и удовлетворённо ухмыляясь. Ей хотелось что-нибудь сделать, чтобы стереть с его лица эту ухмылку, но у неё не было доступа к привычному набору инструментов, в том числе к костюму. Вместо этого она следовала за ним по пятам, стараясь держаться под потолком, где её нельзя было заметить. После нескольких поворотов они остановились перед лифтом, который включался только по особому ключу. Пятница просканировала шахту и убедилась, что она ведёт на интересующие их нижние этажи. Ей очень хотелось, чтобы вместо кабины лифта Росс ступил в пустоту и поплатился за всю ту боль, что он причинил. Босс был прав. Она иногда рассуждала слишком по-человечески. Двери лифта забибикали и открылись, Росс зашёл внутрь, и Пятница в последний момент просочилась следом. Генерал продолжил курить сигару и достал телефон. Пятница просканировала его в надежде, что он связывается с кем-то, но вместо этого увидела игру «Candy Crash». Если бы у неё были глаза, она бы их сейчас обязательно закатила. Наконец лифт остановился, и они вышли из него. Этаж был очень похож на все остальные, только в каждом помещении были большие смотровые окна. Пятница сканировала и фиксировала всё, мимо чего они проходили. Она обнаружила нечто подобное на медицинский кабинет, полностью снаряжённый неизвестным оборудованием и готовый принять целую бригаду врачей. Другая комната оказалась специальной камерой, в которую поместили Ванду Максимофф. На полу даже валялся один из высокотехнологичных ошейников. Росс продолжал шагать по коридору. Вокруг стало меньше комнат, но в них были люди. Пятница решила, что это учёные, которые проводят эксперименты и записывают результаты, но какие? Какая у них цель? Тут секретарь открыл одну из дверей при помощи отпечатка своей ладони. Они наконец оказались в его кабинете. С одной стороны там стояли большие шкафы, заполненные файлами, а с другой находился отдельный сервер. Именно на это рассчитывал полковник Роудс. Пока секретарь отвлёкся на сигару и яркую игру и рассеянно приземлился в большое кожаное кресло, Пятница проскользнула по стене к ближайшему порту. Она хорошо запомнила слова полковника, поэтому поспешила подключиться к этой сети. Сначала нужно было проверить виртуальные диски и найти наименьшее цифровое имя файла. На других серверах такого не было, но она надеялась так сильно, как только может ИИ, что тут будет всё иначе. Это их последний шанс. *** Тони окончательно потерял счёт времени. Он точно не знал, сколько дней, часов или минут прошло с момента последней атаки Беренгера. Тони не мог не отметить, что у лейтенанта было крайне примитивное представление о том, какими могут быть пытки. Он не делал ничего похожего на пытки водой от Десяти Колец и их электрошокеры. Нет, он просто был целеустремлённым садистом. Конечно же, его рука стала главной целью. Это было его слабым местом, уже повреждённым после недавней встречи с дубинкой. На этот раз даже не нужно было оружие, поскольку сустав уже был в синяках и распух, ведь даже до всей этой истории он не успел зажить после обрушившихся на него автомобилей. Тот опыт уже начал казаться Тони довольно приятным по сравнению с тем, как сейчас повреждённую конечность выкручивали, двигали и сжимали. Скорее всего он кричал. Возможно даже плакал. Он не помнил. Каждый раз, когда Беренгер останавливался и спрашивал его отца, достаточно ли он видел, его сознание тут же прояснялось и он жадно прислушивался к одной и той же фразе, которую тот повторял с тихой яростью в голосе: — Обойдёшься. После этого приходила какая-то новая боль. Его лицо, а также всё, что нельзя было прикрыть одеждой, ни разу не трогали после того самого первого дня. Атаки в основном были направлены на рёбра и изредка на почки. Видимо, Росс не хотел, чтобы он слишком быстро истёк кровью. Периодически Беренгер уходил, но Тони не мог понять, на какое время, потому что его разум был совершенно затуманен болью. В эти моменты Говард пытался с ним говорить, умолял остановить всё это и сдаться. Тони запрещал ему. Это было не по плану. Пятница обязательно найдёт компромат. Роуди передаст всё Т’Чалле, а тот незамедлительно предъявит всё ООН. Свержение Тумса сыграет им на руку и поможет окончательно похоронить Росса. Он просто должен был всё это выдержать. Осталось недолго. Он выйдет отсюда похожим на помятый банан, но работа будет сделана. Всё наладится. Осталось совсем чуть-чуть. И всё же, а если план не сработает? Что, если Тумс не клюнет на наживку? Что, если Пятница ничего не найдёт? Что, если дурацкий передатчик не смог пробиться сквозь усиленные стены Рафта и океанский простор, и его сигнал затерялся в пустоте точно также, как затерялся сигнал его отца в горах Сибири? Нет. Так не бывает. Более того, он просто обязан верить, что план сработает. Очередная пауза. Очередной вопрос. «Обойдёшься». План обязательно сработает. *** Наступил вечер пятницы, и у Роуди начали сдавать нервы. Он направил запись разговора Тони и Росса Т’Чалле, но король ответил, что, к большому сожалению, этого не хватит, чтобы обратить ООН на свою сторону. Им были нужны какие-то очень весомые доказательства, чтобы снять все обвинения. Нужны были файлы, которые пока не существовали нигде, кроме воображения Тони Старка. Мстители из него всю душу вынули, спрашивая, как там Тони, а ещё ему каждый раз приходилось отключать звук, когда приходила Пеппер, и при этом доказывать, что просто не происходит ничего нового, а не то, что её жениха буквально уничтожают. По крайней мере, Пеппер удалось добиться колоссального результата благодаря статье, написанной Кристин Эверхарт. Общественность, которая сходила с ума, пытаясь понять, как выжили старшие Старки, теперь обливалась слезами, читая об их злоключениях и сокрушаясь, что у них столь грубо отняли второй шанс на жизнь. За стенами Старк Индастриз круглосуточно стояла толпа с плакатами в знак поддержки. Они возмущались, что правительство и секретарь Росс поступили со Старками столь предвзято, и требовали, чтобы всем объяснили, что именно произошло и в чём их обвиняют. Росс отреагировал на это и предоставил фальшивые документы, связывающие Департамент ликвидации последствий с инопланетным оружием, видеозапись, на которой Тони посещает разборку Тумса, а также фотографии, демонстрирующие последствия применения инопланетного оружия в черте города. Но общество на это не клюнуло. А через сорок пять минут Тумс отправится в аккуратно расставленную ловушку — поддельное снаряжение Мстителей, напичканное камерами и следящими устройствами. К тому моменту, когда он разберётся, что заполучил, его уже арестуют, если верить знакомому Тони из ФБР. Надо было лишь дождаться этого. Он слушал ещё один раунд пыток своего лучшего друга, не имея ни малейшей возможности ничего сделать. Оставалось только надеяться, что Тони знает, что он сейчас не один. — Полковник Роудс, я нашла. Роуди буквально подскочил и заглушил крики друга. — Пожалуйста, скажи, что это то, о чём я думаю… — проговорил он, изо всех сил стараясь не радоваться раньше времени. — Я нашла компрометирующую информацию. Она была защищена фаерволами и многоступенчатым шифрованием, поэтому мне понадобилось так много времени. Помимо информации о Ванде Максимофф, тут есть много о том, что Росс продолжил работу над программой биотехнического повышения силы и проводил множество нелегальных экспериментов над солдатами. — Я думал, эту программу прикрыли после того, как Халк и Мерзость разнесли Гарлем. — Так и есть. Ну или так заставили всех думать. Оказывается, Росс никогда не останавливался, просто скрыл ото всех свою работу за стенами Рафта. Судя по записям, в ходе этого проекта погиб как минимум двадцать один человек, всем им давали различные варианты сыворотки. Я уже передаю всё, что нашла. На экране появился длинный список файлов, фотографий, заметок, недекларированных транзакций, которые Пятница передавала на сервера Старк Индастриз. Это было намного больше, чем они рассчитывали получить, несопоставимо больше, чем мог дать им Тумс. Тем не менее, его всё равно нужно было отловить. — Пятница, малышка, я тебя люблю, — выдохнул Роуди, расплываясь в улыбке первый раз за неделю. — Отправь всё Т’Чалле и сообщи Мстителям, чтобы готовились выдвигаться. — Уже сделано, полковник. — Ещё чуть-чуть, Тони, — пробормотал он и со вздохом спрятал лицо в ладонях. Тут у него зазвонил телефон. Роуди достал его из кармана и увидел неизвестный номер. Но ведь это был старкфон. Он никогда не получает звонки с неизвестных номеров, самостоятельно фильтруя весь спам и блокируя роботизированные звонки. Код региона был 718, а значит, это недалеко… тут до него дошло. Это мог быть Питер Паркер из Квинса. — Паркер, ты? — спросил Роуди, спешно приняв вызов. — Ооох. Мистер полковник Роудс… ой, то есть Воитель, это вы, сэр? Дрожащий голос определённо принадлежал юноше, но он был совершенно не похож на бойкий голос Питера. — Кто это и откуда у вас этот номер? — требовательно спросил Роуди. Если Питер дал кому-то его номер, то у них будут большие неприятности. — Ох, простите, сэр, это Нед, друг Питера, ну или просто его навигатор… — Его кто? — Ну, знаете, такой человек, который делает самую трудную работу, всячески помогает супергероям геройствовать? Вы ведь тоже навигатор Железного Человека! — Это что, шутка? — спросил Роуди, надеясь смутить парня. Нед тут же пошёл на попятную: — Нет, нет, нет, это не так, я хотел сказать, вы мой второй самый любимый Мститель, я не хотел вас обидеть… — Ладно, ладно, я верю, но зачем ты мне звонишь? — А, точно, в общем, мистер Воитель, Питер просил меня передать вам, что он знает, где сегодня будет Стервятник, и он отправится его остановить. Он сказал, что будет атака на какой-то самолёт, на котором будут перевозить снаряжение Мстителей. — Ну да, я знаю, это приманка. То есть как это он собрался туда?! У него же нет костюма! — закричал Роуди, чувствуя, как сердце выпрыгивает из груди. Чтоб тебя, Паркер, я же просил не делать глупостей. — Нет, у него ведь есть старый, — заявил Нед так уверенно, будто Роуди сказал какую-то глупость. — Пижама?! Тони показывал Роуди ранние видео с Человеком-Пауком, когда он им только заинтересовался. Это был не костюм. Мальчик убьётся как нечего делать. — Ну вообще это спортивный костюм. — Не обсуждается. Где он сейчас? Скажи ему, чтобы он никуда не уходил! — Он уже ушёл. Но я могу прислать вам координаты. — Скажи ему не приближаться к Стервятнику, ты понял меня? Он может погибнуть! — Я попробую, сэр, но его очень трудно переубедить в таких ситуациях. — Да знаю я, знаю. Господи, ребята, вы меня когда-нибудь доконаете, — буркнул он, проводя рукой по седеющим волосам. С Тони и этим мальчишкой он точно скоро будет совсем седой. У обоих начисто отсутствует инстинкт самосохранения. — Пришли мне всё, что ты знаешь, а я что-нибудь придумаю. — Подождите, а вы позвоните Мстителям? — Я тут Мстители, — отрезал он и положил трубку. Потом помотал головой и попытался обдумать варианты действий. — Чёрт, Пятница, а что я, собственно, буду делать? У него больше не было костюма, а костюмы Тони валялись повсюду недоделанные и в разобранном виде, да и все они были настроены только на него. Роуди вообще сомневался, что когда-нибудь сможет пилотировать костюм. Скобки прекрасно помогали ходить по земле, но они были слишком массивными, чтобы поместиться в предыдущий костюм. А ещё, если уж быть честным, он немного боялся вновь летать в костюме. В момент столкновения с землёй он потерял сознание, но он больше никогда не сможет выкинуть из головы воспоминания о падении в куске мёртвого металла. Ему всё ещё снятся кошмары об этом. Что ещё хуже, он стал жёстко сомневаться в том, что он вообще достоин управлять костюмом. Он пытался проработать это со своим психологом, но слишком часто его не покидало ощущение, что он никогда больше не вернёт свою прежнюю жизнь. — Босс ведь оставил кое-что на случай чрезвычайной ситуации, помните? — голос Пятницы оторвал его от мрачных мыслей. Она говорила так тихо и ласково, словно прочитала его мысли. А ведь, чёрт возьми, она правда могла. С Тони станется. — Вы хотите, чтобы я открыла 21-A? — Почему бы и нет? — отозвался он, вставая на ноги и потягиваясь. Скобки мягко зажужжали, когда он начал двигаться. — Давай посмотрим, что нам оставил этот идиот. Роуди не знал, чего ему ожидать. Быть может, костюм, который сможет пилотировать Пятница, или которым сможет дистанционно управлять он сам, как было с тем недоразумением под названием Марк 42. Он был даже готов увидеть новый костюм Человека-Паука, над которым Тони уже несколько месяцев втихаря работал. Вместо этого из люка в полу появилась гладкая, угольно-чёрная, полностью укомплектованная броня Воителя. На плечах красовалось его звание и эмблема ВВС, а чуть ниже на руке блестела надпись «Марк 6». Это было очень красиво. Эта броня выглядела одновременно и более громоздкой, и более изящной, чем предыдущая. На спине больше не было пушки, но она, судя по всему, выдвигалась из корпуса. Роуди прикоснулся к костюму и чуть не упал, когда Пятница открыла его. Он открывался так, как делали сейчас костюмы Тони, все части расходились в стороны, чтобы пилот мог просто войти внутрь. — Босс кое-что обновил, — проговорила Пятница и подсветила ноги красным светом. — Костюм полностью совместим с вашими протезами, полковник. Босс уже провёл обширное тестирование и убедился, что броня достаточно быстро реагирует на команды и не совершает внезапных манёвров. — Вот сукин сын, — выдохнул Роуди, потрясённо прикрывая рот ладонью. — Босс также установил сюда временный ИИ, исключительно для предосторожности, пока вы не освоитесь с новым интерфейсом. Ну вот, а он паниковал, что же он будет делать. Тони уже обо всём подумал, причём он не пытался оберегать его от последствий травмы, а скорее дал возможность освоиться с ними и вернуться к работе. — Он обо всём подумал, правда? Мой личный ИИ… Это было слишком здорово. Он никогда раньше не хотел себе ИИ, он всегда предпочитал доверять собственным инстинктам, какими бы продвинутыми ни были творения Тони. Но теперь отправиться в полёт с одним из них казалось очень правильным. Это вселяло в него уверенность. Если вдруг он не справится, то справится ИИ. — Ещё босс сделал несколько дублирующих систем защиты дугового реактора. Если вдруг он повредится в бою, подключатся резервные мощности и костюм безопасно приземлится. Роуди слушал, как Пятница нахваливает ему новые возможности костюма, и думал о том, что произошедшее с ним грызло Тони точно также, как оно грызло и его. И он прекрасно знал, что его лучший друг никогда не совершает одну и ту же ошибку дважды. А потом он заметил маленький жёлтый стикер, на котором была записка, нацарапанная криволапым почерком Тони. Только Роуди умел его разбирать, и всё благодаря их тридцатилетней дружбе. Парашют тут есть. Прикольный агрегат, правда? Ты нам нужен, Воитель. Т. Роуди улыбнулся и понял, что паника начала отступать. Он был Воителем, и никакая катастрофа у него этого не отнимет. Более того, его лучший друг был всегда готов подстраховать его и исправить все недостатки брони, с которыми им пришлось столкнуться. Если Тони будет каждый раз дарить ему костюм, когда решит сделать что-нибудь глупое и безрассудное… Ну… это может сработать… совсем чуть-чуть. — Ладно, — выдохнул он и прикрыл на секунду глаза, прежде чем ступить в броню и восхититься тем, как она окутывает его. Разумеется, скобки идеально встроились в модифицированные ботики. Роуди попробовал пошевелиться. Движения казались очень естественными. Ну или настолько естественными, насколько это было вообще возможно внутри огромного металлического костюма. — Вот теперь я готов надрать кому-нибудь зад, — улыбнулся он, и шлем Воителя скрыл его лицо.