Время собирать камни

- Комната больше не нужна! – воскликнула Грета, пожалуй, слишком громко. – Она не открывается, потому что она мне уже не нужна, понимаешь? Малфой вскинул голову и уставился на неё, как на помешанную. - Нет, не понимаю. Я ничего не понимаю! - Если бы она была нужна мне по-настоящему, она бы открылась! А теперь всё поменялось – всё, понимаешь? Теперь есть какой-то другой… сюжет… как бы объяснить… план. - Какой план? У кого? – Драко скривился так, будто сейчас заплачет, и Грета отвела глаза в сторону: она чувствовала, что и сама сейчас разревётся, но нужно же было хоть кому-то сохранять самообладание, а паника заразительна – это она очень хорошо знала по себе. - Я не знаю! Не могу тебе объяснить (в самом деле, не могла же она сказать ему, что есть некая книга, где прописан определённый сюжет). Но он есть, этот план, есть какая-то внутренняя логика. У тебя была своя линия, у Гарри – своя, у Снегга, у Беллы, даже у кошки Филча она была! А теперь они все перепутались! - А-а-а, и что теперь делать!? – взвыл Малфой. Он по-прежнему ничего не понимал. - Я не знаю! Я не знаю! – Грета чувствовала, как паника нарастала и изнутри, и снаружи – «благодаря» тому, что Драко тоже порядочно трясло. – Я просто догадалась, и всё! Так просто отсюда уже не выйти, потому что теперь всё по-другому! Комната… она как бы… пытается «сказать» мне, что я не должна уходить. - Лучше бы ты здесь вовсе не появлялась! Грета и не спорила. Сейчас её тревожил совсем другой вопрос: если ей так необходимо остаться – то для чего? Что нужно делать? Можно ли ещё что-то исправить, или теперь она должна погибнуть вместе со всеми, кто тоже должен будет погибнуть из-за того, что сюжет повернул в другую сторону?.. Внезапно чья-то рука больно впилась ей в холку, сгребая мантию и ворот футболки в кулак. Грета вздрогнула всем телом и в ужасе посмотрела на Драко (поскольку обернуться назад у неё возможности не было), делая отчаянные вопросительные знаки глазами. Он же вскочил на ноги и смотрел на того, кто напал на Грету, но по его виду можно было заключить, что напуган он не очень сильно. - Чем это вы тут занимаетесь, молодые люди? – этот густой металлический голос Грета узнала бы из тысячи: профессор Снегг! На какое-то мгновение ей как будто полегчало – всё оказалось не так страшно, как могло бы быть. Но, с другой стороны, Снегг был, по её мнению, самым неприятным персонажем из всех, кого только можно было назвать, и он появился совсем некстати. - Мисс..? – спросил он всё с тем же хладнокровием, очевидно, требуя, чтобы Грета назвала свою фамилию, и развернул её лицом к себе. Капюшон всё ещё был у неё на голове, и она вполне могла сойти за обычную ученицу. - Брейтман, – пролепетала она, едва ли не зажмурившись от страха: одно дело видеть Снегга на экране ноутбука и совсем другое – лицом к лицу, в реальном, что называется, размере и совсем близко. - У неё моя палочка! – живо съябедничал Драко. «Вот спасибо!.. – ужаснулась про себя Грета. – Теперь он точно меня прикончит, ведь он поклялся защищать этого сопляка!». Снегг медленно перевёл свой тяжёлый взгляд на Малфоя, затем снова на Грету (она всегда ненавидела это его недоброе задумчивое молчание) и всё так же медленно произнёс: - Пройдёмте со мной. Мантии из своей руки он так и не выпустил и тащил Грету за собой – она едва поспевала за его стремительным шагом, неуклюже перебирая ногами. Драко шёл рядом, по прежнему угрюмый, но уже почти спокойный – так и хотелось поддать ему на ходу. - Отдайте мистеру Малфою его палочку, – приказал Снегг, когда они оказались в его кабинете. Грета не могла его ослушаться. – Останьтесь! – быстро бросил он в сторону Драко, который собрался было улизнуть за дверь, стоило ему получить палочку обратно. – Вы двое! Я требую объяснить, что происходит. «Что мне сказать!? Что мне ему сказать!? – лихорадочно соображала Грета. – Что ему уже известно, и о чём он ещё не знает?». Драко тоже молчал: насколько она знала, ему не нравилась мысль о том, чтобы разделить свою тайну со Снеггом. - Я не знаю, откуда она взялась, – сказал он наконец, смекнув, что в присутствии Снегга, который всегда был к нему благосклонен, можно позволить себе вести себя немного смелее. – Она вообще не из Хогвартса. Сказала, что знает «очень много» и угрожала мне! - Вот как, – Снегг резким движением сбросил капюшон с головы Греты, и её русалочьи синие волосы рассыпались по плечам. Она исподлобья посмотрела на него снизу вверх – не прямо в глаза, а на переносицу: это было не так страшно. - Я-я и правда… знаю очень м-много, – сказала она, запинаясь: может быть, ей и не удастся произвести на Снегга такого же впечатления, как на Малфоя, но других идей у неё не было. – Я з-знаю… что вы – Пож-жиратель… – и прибавила на всякий случай: – с-сэр… На его лице ничего не отразилось, но где-то очень глубоко в глазах мелькнуло что-то вроде тревоги. «Наверняка он думает, что за мной стоит кто-то более могущественный, ведь я же всего лишь девчонка. О, пожалуйста, пожалуйста, хоть бы он думал так!». Рядом со Снеггом Грета чувствовала себя абсолютно беспомощной: это тебе не вредный мальчишка-ровесник, лишённый своего оружия, – это взрослый преподаватель. Их она и в обычной жизни побаивалась, а что говорить о самом Северусе с его магическими способностями и со всем, что она о нём читала. - Кто ты и откуда? – отчеканил он, резко перейдя на «ты». Грета промолчала – даже не потому, что не могла придумать ответа, а потому что впервые за всё время струсила по-настоящему. Снегга так легко не проведёшь, и он связан с шайкой Волдеморта напрямую – почему-то до этого самого момента ей казалось, что вся эта мишура находится где-то очень далеко, в параллельной реальности, а сейчас опасность вдруг одним прыжком приблизилась прямо к ней и буквально дышала в спину. Смотреть ему в глаза она по-прежнему не решалась, но и опустить свои тоже не могла – это могло бы быть расценено как слабость, уступка, и потому застыла неподвижно, всё так же молча впиваясь напряжённым взглядом в его широкую переносицу с похожей на глубокий шрам морщиной, спускавшейся со лба к носу. «Сейчас он достанет какую-нибудь сыворотку правды, – стучало у неё в голове, – или, чего доброго, сотрёт мне память (даже не знаю, что хуже!)… или скормит меня дементорам, а то и свяжется с Пожирателями, чтобы те со мной разобрались… Если он решит, что я пытаюсь каким-то образом помешать Драко, мне конец. Надо было сразу притвориться, будто меня выслали на подмогу – что же я раньше-то не сообразила!». Снегг тем временем как будто о чём-то догадывался: его цепкий изучающий взгляд словно проникал Грете прямо в душу. Он был не так наивен, как Малфой, и, похоже, вполне ясно видел, насколько эта девочка не похожа на чью-либо посланницу – впрочем, он не спешил довериться своим собственным догадкам. - Где вы с ней встретились? – обратился он к Драко. Тот вздрогнул, глаза забегали в разные стороны: стоило ли говорить Снеггу про шкаф, или лучше было бы похоронить эту историю, забыть её как страшный сон? - Спросите Хагрида! – выдавил он вдруг («Только не Хагрид!» – Грета чуть не закричала вслух: если он пострадает из-за неё, она никогда себе этого не простит!). – Я видел, как она выходила от него сегодня утром. Лицо Снегга совсем помрачнело. - Да-да, – торопливо продолжал Малфой, ухватившись за эту спасительную мысль, – Я точно видел, как она шла от хижины… – видел в окно, – добавил он, понимая, что узнай Снегг о его собственной утренней отлучке из школы, ему тоже не поздоровится. «Гадина!» – подумала Грета со злостью. Снегг вновь внимательно посмотрел на неё. - Похоже, вы оба не понимаете, – медленно и угрожающе произнёс он, – в какое серьёзное дело ввязались. С вами, мистер Малфой, мне нужно будет поговорить отдельно, а сейчас… Тут вдруг в дверь кабинета постучали снаружи. Снегг быстро, по-птичьи, обернулся назад : - Войдите! В небольшую щель робко просунулась лохматая голова кого-то из младшекурсников. - Профессор, – пропищала голова, – прощу прощения, если я не вовремя… но вас срочно требует к себе профессор Макгонагалл. Она просила передать, что ждёт вас у входа в библиотеку. Снегг кивком головы отослал мальчишку, взял со стола какие-то бумаги и приказал Драко: - Проследите, чтобы мисс Брейтман никто не видел, и проводите её… – он задумался на пару секунд, – в класс зельеварения: он сейчас пуст. Они вышли из кабинета втроём, и Снегг зашагал прочь. Его мантия как-то особенно гневно развевалась на ходу, придавая ему сходство с инквизитором. Грете хотелось наорать на Малфоя, но она сдерживала себя и презрительно молчала, даже не глядя в его сторону, хотя её так и подмывало посмотреть, появились ли у него на лице хоть какие-то признаки угрызений совести. Он тоже молчал, только взял её за край мантии, опасаясь, что она даст дёру, и повёл за собой. Волосы и лицо Грета, ясное дело, снова спрятала под капюшоном. Бежать она никуда не собиралась: палочки у неё больше не было, да и не только в этом было дело – Снеггу удалось почти полностью развеять тот хрупкий ореол загадочности, который она вокруг себя создала, и теперь Драко вёл себя куда более дерзко. - А ну пошли отсюда! – шикнул он, заглянув в класс: очевидно, кто-то из младших учеников забрёл туда или по ошибке, или из любопытства. Этот кто-то пулей пронёсся мимо Греты, даже не взглянув на неё. Малфой грубо втолкнул её в класс и закрыл за собой дверь. - Жаль, что у меня нет ключа, – проворчал он, усаживаясь прямо на стол. – Придётся сторожить тебя здесь самому. Грета продолжала делать вид, что вовсе его не замечает, а сама тем временем бегло изучила помещение. Улизнуть отсюда не было никакой возможности: дверь всего одна, на узких окнах – решётки и толстые стёкла. «Разве что опрокинуть на него внезапно один из столов с зельями и выиграть несколько секунд, чтобы успеть выскочить за дверь», – подумалось ей, но этот вариант был явно провальным: она ни за что не справилась бы с этим манёвром. - Впрочем, – рассуждал Драко сам с собой, явно наслаждаясь своей властью, – я мог бы наложить на дверь запирающее заклинание: тогда наконец можно будет от тебя избавиться, – он полистал для вида какой-то учебник, будто размышлял, как будет лучше, а потом резко выбросил руку с книгой вперёд и захлопнул её прямо у Греты перед носом, злобно рассмеявшись: – Да. Пожалуй, так я поступлю! Оставшись одна в пустой классной комнате, Грета почувствовала себя если не в полной безопасности, то, по крайней мере, чуть более свободно и даже успела заскучать, как это часто бывает, когда наказание оттягивается на неопределённое время. Она обошла все столы и полки с различными склянками, рассматривая старые и новые этикетки с надписями на латыни, написанные пером от руки: может быть, где-то застоялось какое-нибудь зельице, с помощью которого можно было бы, например, стать жидкостью и просочиться в щель под дверью, или какой-нибудь эликсир невидимости – ведь не все же зелья описаны в книгах, кто знает, сколько их всего и на что они способны? Но названия ей ни о чём не говорили, да, сказать по правде, вряд ли она решилась бы на такой эксперимент: даже у Гермионы как-то вышла накладка с оборотным зельем – не хотелось бы иметь дело с последствиями, которые могли быть непредсказуемыми. Сквозь неровные, мутные оконные стёкла невозможно было как следует что-либо рассмотреть, ясно было только, что постепенно вечереет: в классе, где и без того стоял полумрак, становилось совсем темно. За дверью послышались шаги и голоса – слизеринцы возвращаются в свои спальни, догадалась Грета. Её саму страшно клонило в сон, к тому же, заняться в такой темноте было просто нечем, и она едва преодолевала себя (не очень-то будет весело, если Снегг застанет тебя спящей). Широко зевнув, Грета подошла к двери и приложила ухо к замочной скважине: любопытно всё-таки послушать, о чём болтают студенты-волшебники. И тут она услышала тихий-тихий шёпот: - Алохомора! Дверь осторожно подалась вперёд, и Грета посторонилась, чтобы пропустить входящего. Но там никого не оказалось. Ей хватило полминуты, чтобы понять, в чём дело. Она протянула руку перед собой и сжала в кулак невидимую складку ткани: - Гарри!