Время собирать камни

- Гарри, это точно здесь? – спросила Гермиона. Они стояли у лавки «Горбин и Бэрк» – вернее, у того места, где она находилась каких-то несколько месяцев назад. Пыльные витрины, заколоченная наглухо дверь... Здесь давно не ступала нога волшебника. - Ничего не понимаю, – отозвался Гарри. – Похоже, они закрылись? Или переехали. - Но, может, шкаф остался внутри? – в отчаянии спросила Грета. Она припала к одной из витрин и попыталась протереть мутное стекло полой мантии. – Не могли же они всё забрать с собой! Они обошли весь Лютный и даже весь Косой переулки, но никто, ни хозяева других магазинов, ни прохожие, никто ничего не не слыхал о том, что случилось с лавкой. - Кто-то просто взял и стёр им всем память! – воскликнул Гарри. – Это всё Малфой, не иначе! - Нет, – сказала Грета, качая головой, – Малфой даже не в курсе. Вы бы видели его лицо, когда комната не открылась! Это всё из-за меня, и все эти события происходят независимо от сюж... независимо от тех, кто в них замешан. Теперь всё будет по-другому. Расходимся, ребята. Они уныло побрели обратно по направлению к «Горбин и Бэрк» – на всякий случай, чтобы убедиться в том, что шкафа внутри больше нет. Грета была так подавлена, что не замечала ничего вокруг – ни волшебных магазинов, в которых она когда-то мечтала побывать, ни самих волшебников, сновавших тут и там (некоторые из них, завидев Гарри, начинали шептаться друг с другом и провожали троицу любопытными взглядами, так что им снова пришлось набросить на себя мантию-невидимку). Вернувшись к заброшенной лавке, ребята дождались того момента, пока никого рядом не оказалось, и разбили одно из стёкол в витрине. Шкафа внутри, естественно, не оказалось: лавка была пуста и необитаема. Никого это особо не удивило. «По крайней мере, – подумала Грета, поёживаясь от холода и усталости, – можно надеяться, что никто из Пожирателей не сможет пробраться в Хогвартс этим путём: их планы тоже обломались. Если Малфой, конечно, не придумает что-нибудь ещё... но нет, я его всё-таки здорово напугала».

***

Когда Рон узнал, что Гарри и Гермиона предприняли без него такую рискованную вылазку, он очень долго дулся. Грета догадывалась, почему: наверняка он перепугался за Гермиону и, к тому же, был лишён возможности её защитить, а потому ревновал её к Гарри. Это было так же забавно, как в фильме, но Грете было не до смеха. Время шло, ей приходилось скрываться то у Хагрида, то в гостиной Гриффиндора под мантией-невидимкой, а ведь никто не знает, что на уме у Снегга с Малфоем. Гарри стал ещё пристальнее следить за их перемещениями по замку, но это не позволяло ему сказать что-либо определённое, а Гермиона переживала, что из-за всей этой истории они трое не сдадут экзамены в конце года. Грета не раз становилась свидетельницей жарких споров, которые разыгрывались на этой почве. Её собственная роль сводилась теперь к тому, чтобы сидеть тихо и не возникать – а это ужасно угнетало. Как-то ночью Грете не спалось. Всё это время она вообще спала очень плохо, но в ту ночь у неё совсем не получалось заснуть: вопрос «Что делать?» стоял у неё буквально перед глазами. - Гарри! – осторожно позвала она шёпотом, заглядывая в спальню мальчиков. – Гарри! Но Гарри, который, бывало, не смыкал глаз до самого утра, просиживая над картой, на сей раз спал мёртвым сном. Будить Рона посреди ночи было бесполезно, а с Гермионой у Греты как-то не клеилось: она её как-то побаивалась, ей казалось, что та её недолюбливает. Подобрав полы мантии-невидимки, Грета на цыпочках прокралась к кровати, на которой спал Гарри, и осторожно вытянула у него из рук карту: он, как обычно, сидел над ней до глубокой ночи. Не без труда отыскав на карте кабинет Дамблдора (не все поттероманы ориентируются в Хогвартсе, топографический кретинизм, увы, распространяется и на них), Грета поплотнее закуталась в мантию и покинула спальню. Большую часть пути она шла одна, но потом в одном из коридоров неподалёку на карте появилась неподписанная точка. «Наверное, этот кто-то использовал какое-нибудь специальное заклинание, которое не даёт обнаружить его имя даже на карте», – подумала Грета. Она знала, что карта показывает даже того, кто прячется под мантией-невидимкой (точка с надписью «Грета Брейтман» была видна очень отчётливо), но не удивилась, потому что ничему теперь уже не удивлялась. Опасаться ей было нечего: под мантией её не нашёл бы сам Волан-де-Морт, и она решительным шагом направилась к тому месту, где на карте была обозначена безымянная точка. Ни палочки, ни фонарика у Греты с собой не было, телефон разрядился, и она двигалась наощупь, ползла вдоль стен, сверяясь с картой, чтобы не заплутать и не наткнуться на кого-нибудь в темноте. Сейчас же она шла, почти не касаясь стены, потому что точка вдруг застыла на месте по прямой от неё. - Малфой! – почему-то Грета была уверена, что это именно он. Более того, она не сомневалась, что именно он и был ей нужен. - Люмос! – прошептал Драко дрожащим голосом, и вспыхнувший на конце его палочки холодный синеватый огонёк вытащил из мрака его бледное лицо. – Это опять ты! – вскрикнул он, когда Грета откинула мантию. Она мгновенно оценила ситуацию: один, без Снегга и без папочки за спиной, Малфой чувствовал себя куда более уязвимым. Ей можно было не бояться, а вот сама она могла внушить ему страх. - Мне нужно к Дамблдору. И тебе тоже! Шарик света покачнулся, на мгновение скрыв и снова осветив лицо Малфоя, исказившееся смесью отчаяния и недоверия. Грета поспешно добавила: - Спа-ку-ха! Тебе не придётся его убивать... Теперь ужас отразился на лице у них обоих. «Ты знаешь!» – кричали глаза Драко. «Я дура тупоголовая!» – кричали в ответ глаза Греты. - Ну да, не придётся, – торопливо заверила она («Всё равно теперь нет уже смысла вилять!»). – Есть другой план («Что я говорю!? Что я делаю!?»). Повисла тяжёлая тишина. - Обязательно прямо сейчас? Ночью? – спросил наконец Малфой, недоверчиво нахмурив брови. - «Носью?», – сердито передразнила Грета: в самом деле, разве он сам не должен был сейчас находиться в постели? – А когда? Или ты свой сон не досмотрел?.. Прости, – тут же прибавила она, смутившись, – я знаю, что ты не спишь. Малфой был совсем сбит с толку: эта девочка, кажется, пыталась ему угрожать, а теперь просит прощения за дурацкую шутку – вот чудная!.. Как бы то ни было, страх немного отпустил его, хотя и не до конца, и теперь он стоял, в нерешительности кусая губы. - Ну? – Грета тряхнула его за руку, сама смущённая тем, что вышла из роли агрессора. – Мы идём или как? - Так ты не знаешь, куда идти? Драко не успел схватиться за эту мысль, Грета не дала ему опомниться: - Я знаю, – сказала она, снова разыгрывая угрозу, – но ты должен идти впереди. На всякий случай. Это подействовало: Драко снова испугался. - Мой отец... – начал он. - Узнает, узнает! – перебила Грета. – Я сама ему всё расскажу. Иди давай! И, снова не дав ему очухаться, она схватила его за плечи и развернула в противоположную сторону (с перепугу Малфой как-то обмяк, и справиться с ним не составило особого труда). Затем она легонько подтолкнула его сзади, и они двинулись вперёд по коридору.