Поговорим о любви

      В ту памятную ночь, когда мы с Дереком скрепили наши доселе неопределенные отношения жарким и лихорадочным соитием в коридоре дома Морингов, где нас могли застигнуть в любой момент, он дал обет, который до сих пор вызывает в моем теле сладкую дрожь предвкушения:       — Когда-нибудь мы сделаем это на кровати, я тебе обещаю!       Сказано это было хриплым шепотом и, стоит только закрыть глаза, как я мысленно переношусь в пространстве и времени, ощущаю голыми лопатками грубую шершавость стены, о которую я, охваченная блаженной истомой, опираюсь; чувствую в воздухе едва уловимый запах гари, который так и не выветрился до конца за все эти десять лет… Руки Дерека, такие крепкие и надежные, уверенно лежат на моей талии, поддерживают, не давая ослабевшим ногам окончательно подкоситься. По телу проносится огненная волна мурашек, когда его слова обжигают мне ухо, а горячее дыхание мягко касается виска:        «…Я тебе обещаю».       Неудивительно, что мое тело так остро отреагировало на слова Дерека. Это прозвучало так волнующе и многообещающе, что перед глазами заплясали миллионы непристойных картинок, и желание вновь разгорелось с прежней силой. И если бы не утомительная дорога из Балтимора в Сентфор, служба по миссис Хилл, блуждания по ночному лесу под дождем и нервное перенапряжение последних нескольких часов со всеми вытекающими последствиями, я бы наверняка предложила Дереку не откладывать на когда-нибудь то, что можно сделать сейчас. Но меня хватило лишь на то, чтобы кивнуть и позволить препроводить себя в спальню, где мы, измученные донельзя, отключились, стоило нам повалиться на кровать.       С той богатой на события ночи прошла уже почти неделя, а Дерек все никак не выполнил данное им обещание. Нет, наша сексуальная жизнь по-прежнему была насыщенной и полной потрясающих экспериментов — мы будто бы пытались с лихвой наверстать все то, что было так глупо упущено за эти десять лет. Мы делали это и на заднем сиденье машины шерифа, и в ванной, и на стиральной машине, и на подоконнике, и даже на полупродавленном и скрипучем диване в домике у озера — Дерек посчитал символичным заняться любовью там, где произошел наш неловкий первый поцелуй (да уж, стены домика у озера многое повидали на своем веку)… Иными словами, мы отдавались страсти везде, где только можно, но только не на кровати. Поначалу я попробовала ограничиваться намеками, но Дерек, как всегда, истолковал все по-своему, и к вышеупомянутому списку мест прибавился еще и кухонный стол.       Эта ситуация была бы менее странной, если бы я проводила ночи не в доме Никсона. Конечно, пару вечеров я провела у мамы, болтая с ней, словно с подругой, о всяких пустяках за бокалом красного вина; один раз я осталась ночевать у Кэнди — и то, по настойчивой просьбе последней. Однако все остальное время я предпочитала проводить вместе с Дереком, так как без него ощущала себя какой-то… неполноценной что ли. Мне тяжело подобрать сравнение этому ощущению, охватывавшему меня всякий раз, стоило мне расстаться с любимым человеком на неопределенное время. Мне словно не хватало воздуха, ребра сжимало стальным обручем, а сердце болезненно пульсировало, причиняя дискомфорт. Но стоило нам вновь оказаться в зоне притяжения друг друга, как у меня в животе начинали порхать бабочки, тяжесть отступала, а мир казался чуточку светлей и спокойней. Возможно, это не те слова, которые можно ожидать от взрослой женщины, коей я являюсь, но что поделаешь: когда любовь обрушивается на наши головы, подобно манне небесной, все мы становимся немного детьми, узревшими настоящее чудо.       К чему я веду? К тому, что фраза «мы с Дереком спим вместе» не несет в себе никакого подтекста. Подобно старой супружеской паре, прожившей вместе не один десяток лет, мы ложились в постель и, обнявшись, спокойно засыпали. И никаких поползновений, только крепкий сон в объятиях друг друга. Все эксперименты и страсти бурлили вне этого островка спокойствия — царства Морфея, где не было места шаловливому Эроту. И в этом была своя прелесть, к которой я мало-помалу привыкала.       Время шло. Дата возвращения в Балтимор неумолимо приближалась, и я чувствовала, что уже не так сильно стремлюсь покинуть городок, из которого так поспешно бежала десять лет назад. Но мысль о том, что Дерек поедет со мной, согревала душу и наполняла ее безграничным счастьем. Большую часть времени он проводил на работе, передавая неоконченные дела своему преемнику, или же готовился к переезду. Из-за этого мы виделись не так часто, как мне бы хотелось, но я не жаловалась и заполняла свой досуг встречами с друзьями и неспешными прогулками по осеннему Сентфору.       Когда однажды вечером я вернулась со встречи с Бобби и Кэнди, дом Дерека встретил меня темными окнами и гнетущей, практически осязаемой, тишиной. Не включая свет, я скинула обувь и, стараясь ступать как можно бесшумней, прошла в гостиную. В полумраке комнаты угадывались смутные очертания хаотичного нагромождения мебели и коробок — неизменных атрибутов переезда.       — Дерек? — позвала я и огляделась. Ответа не последовало, но я заметила неяркое золотистое свечение, растекавшееся по коридору второго этажа. Я осторожно подошла к лестнице и, положив руку на перила, стала неспешно подниматься по ступенькам. Сердце учащенно заколотилось — то ли в тревоге, то ли в предвкушении чего-то неизведанного.       Когда я оказалась наверху, то поняла, что свет лился в коридор из открытой двери в паре метров слева от меня. Дверь эта, помнилось, вела в ту самую комнату, где я некоторое время жила после исчезновения матери. Ноги сами понесли меня туда, и вскоре я уже стояла посреди спальни, не без интереса осматривая уютную обстановку.       Время словно застыло здесь. Все тот же старинный комод, удобная кровать с набивным покрывалом, выцветший ковер на полу, несколько милых безделушек на прикроватном столике… Казалось, еще вчера я тайком, стараясь никого не разбудить, поспешно бросала вещи в чемодан, лихорадочно оглядываясь по сторонам — не забыла ли чего? И только часы, свидетели побега, равнодушно отсчитывали секунду за секундой, утекая сквозь пальцы песком времени.       Я присела на краешек кровати и провела ладонью по покрывалу. Затем, вздохнув, откинулась на спину и прикрыла глаза, блаженно улыбаясь. Мне здесь правда нравилось. Дерек и мистер Никсон были так добры ко мне — приняли в свой дом, окружили заботой… Я даже на какое-то время почувствовала себя частью их семьи. Кто знает, чем бы закончилась моя история, если бы не гибель шерифа. Возможно, мама стала бы миссис Никсон, а я — сводной сестрой Дереку. Если бы, если бы… Как много этих «если бы»!       Я почувствовала присутствие Дерека в комнате прежде, чем открыла глаза. Он стоял над кроватью, вглядываясь в мое лицо, и мне было непросто судить о том, какие мысли крутятся в его голове. Я ничего не сказала, лишь похлопала рукой рядом с собой, приглашая Дерека присоединиться ко мне. Он не заставил себя долго ждать, и мы, как в старые времена, раскинулись на кровати, глядя в потолок и не зная, как нарушить затянувшуюся паузу. Мы будто снова стали шестнадцатилетними подростками, только-только вступившими на стезю взрослой жизни, и не знающими, как правильно ею распоряжаться.       Я решилась заговорить первой.       — Помнишь ли ты тот вечер, когда я предложила тебе остаться в этой комнате и поболтать?       — А как же, — улыбнулся Дерек, — в тот момент я чувствовал себя так, словно сорвал джек-пот. И знал, что буду круглым дураком, если откажусь…       — А тему для разговора подобрать было ой как непросто, — продолжила я с легким смешком, вспоминая возникшую между нами неловкость.       — Еще бы, — Дерек повернул голову набок, и наши лица, как и тогда, оказались в дюйме друг от друга. — Я мог думать лишь о том, как ты прекрасна и как близка. И мне до одури хотелось тебя поцеловать, — взгляд его потемнел от желания и переместился на мои губы.       — Как именно? — прошептала я пересохшими губами, неотрывно глядя в зеленые глаза.       — Вот так, — Дерек потянулся и легонько, словно дразня, коснулся моих губ своими. Потом еще и еще, совсем невесомо. — А потом — вот так, — он запустил пальцы в мои волосы и притянул к себе. Прикосновения губ сменились легкими покусываниями, и я, застонав, включилась в эту игру, наслаждаясь каждым мгновением. — И еще — вот так, — хрипло прошептал он, накрыв мои губы своими в глубоком поцелуе, вкладывая в него весь напор и страсть.       Я застонала и придвинулась еще ближе, насколько это было возможно, обвив руками его шею. Мы целовались до тех пор, пока у нас не закончился воздух, и мы не отстранились, рвано и тяжело дыша.       — Тогда это были всего лишь фантазии, — шепнул он, глядя мне в лицо, — и ты принадлежала другому. Теперь ты моя, и я никогда и никому не отдам тебя, слышишь?       Он покрывал мое лицо поцелуями, приговаривая: «Моя, моя, моя…», а я млела и таяла от любви к этому человеку. Как долго мы ждали друг друга!       — Сара! — простонал он, подмяв меня под себя и запустив руки под мягкий кашемировый свитер. — Ты сводишь меня с ума…       Я подняла руки, позволяя Дереку снять с себя одежду, и с готовностью выгнулась ему навстречу, подставляя шею, плечи и грудь неистовым ласкам и поцелуям. Он щедро одаривал меня ими, но мне все было мало. Я стонала, извивалась, цеплялась ему в плечи, бормоча что-то бессвязное и умоляя не останавливаться. В какой-то момент я потянула и сняла его футболку, ощущая непреодолимое желание коснуться его крепкого тела, сделать ему так же приятно. Я перехватила инициативу, вновь впившись губами в его ненасытный рот и ероша пальцами жесткие темные волосы. Дерек рывком поднял меня и усадил себе на колени, забравшись руками под юбку. Я обхватила ногами его бедра, ощущая внутренней стороной бедра всю силу его желания.       — М-м-м… — я целовала Дерека, жадно исследуя руками его грудь и рельефный торс. Он вздрагивал, когда я задевала плоские темные соски, и крепче прижимал меня к себе, шепча на ухо что-то нежное и возбуждающее.       Я откинулась назад, позволяя ему избавить нас от остатков одежды, а затем вновь заключила его в объятия, наслаждаясь умелыми движениями рук и губ. Он описывал языком причудливые узоры, спускаясь от груди к животу все ниже и ниже, пока мои ноги не оказались на его плечах, и от одного прикосновения к укромному местечку все тело не прострелила вспышка эйфории. Я не выдержала и закричала, выгибаясь ему навстречу и бессознательно запустив пальцы в его волосы, умоляя не прекращать эту сладкую пытку. Все тело горело огнем, голова металась по подушке, и я раз за разом, словно мантру, повторяла имя Дерека, едва не плача от силы своего желания и всех тех ощущений, что он дарил мне.       — О-о-ох, пожалуйста, — простонала я, и он не заставил себя ждать. Толчок — и перед глазами вспыхнули мириады светил. Мы стали единым целым, и плавно качались на волнах звездного моря, двигаясь в едином ритме, изнемогая от переполняющих нас эмоций. Дерек нашел мою руку и переплел наши пальцы, глядя на меня потемневшими от страсти глазами.       — Моя… — хрипло прошептал он, чуть откидываясь назад, и острая разрядка пронзила нас обоих, словно удар тока, вырываясь двумя протяжными полурыками-полустонами в унисон.       А потом, чуть отдышавшись и придя в себя, Дерек бережно укутал меня в одеяло и заключил, обессиленную, в надежное кольцо рук. По телу разлилась блаженная истома, клонило в сон. Но, пребывая на грани сна и яви, я не могла не поинтересоваться:       — Так и было задумано?..       — Что? — так же тихо переспросил Дерек.       — Ну, вот это все… мы с тобой, здесь, на этой кровати. Ты так себе это представлял?       — До мельчайших деталей, — он поцеловал меня в макушку. — Но вместо этого пришлось развлекать тебя болтовней, тщательно подбирать слова… Просто быть хорошим другом для самой классной девчонки Сентфора. Но теперь гельштат закрыт, Сара…       Это были последние слова, которые я услышала, прежде чем провалилась в сон усталого и бесконечно счастливого человека, знающего, что находится в надежных руках. Мы были вместе, а все остальное больше не имело никакого значения.