Прежний блеск утратили цветы. На стыке миров.

      Впереди ещё один месяц осени, вот только вся листва на деревьях уже сменила оттенок на совершенно другой, манящий золотой. А тонкие нити паутин то и дело пролетают за ветром, порой поблескивая на ветру. Они собирают мелкие капли росы, тем самым отягощая себя и сокращая длительность размеренного полёта.       На улице знатно похолодало, и в отличие от летней поры было очень влажно. Всё это из-за продолжительных дождей, которые шли уже около недели. Всю ночь с неба капала холодная вода, и такая плохая погода продолжается почти весь день. Дождь стихает уже ближе к обеду, но под вечер непогода снова даёт о себе знать. Сильный ветер не только перемещает воздух с места на место, но и усиливает ощущение холода. Настырные потоки воздуха любого могут заставить поежиться. За продолжительный период проливных дождей на неровной, побитой дороге собралось очень много воды. В тех выемках буквально стояли мутные лужи, внизу, на дне которых оседала муляка*. Теперь, выходя на улицу, любой человек возвращался обратно с насквозь промокшими ногами.       В этот день также было прохладно в этом относительно небольшом городе. Пусть в Европе не все отмечали праздник, но современная молодёжь неминуемо попадала под влияние западных течений. В том числе и ночь страха и ужаса, когда по преданиям паранормальное может проникнуть в мир людей. Граница между мирами настолько тонкая, что людям приходится скрываться, маскироваться и тем самым дурачить ужас ночи, что так и норовит с собою утащить, если, конечно, признает в тебе человека.       Хэллоуин отмечают не везде. А в населённых пунктах этого региона так вообще о подобном замудрёном названии знали лишь жители крупных городов и не настолько много людей, как в той самой Америке. Однако находились индивидуумы, что готовились к празднику, закупали сладости и ходили по соседям и знакомым, требуя угощение в обмен на жизнь.       Антоил наблюдал за этим со стороны. Роберт, его сын, тоже сегодня пошёл по соседям в маленьком костюме небезызвестного Дракулы. Паше было очень сложно найти искусственные клыки детского размера, и за этим занятием он провёл весь сегодняшний день. Демон не испытывал большого восторга от того, что этой ночью сын будет находиться на улице. Ему было велено вернуться домой до полуночи, что исключало из плана отца худшее, что могло произойти.       Сейчас, под вечер, Павла ожидала работёнка, к которой он готовился не один месяц. Всё произошедшее за последнее время было подготовкой и решающему моменту, и вот наступил час действовать без отлагательств.       Демон разительно отличался от своих сородичей. Большую часть времени он проводит на земле, знатно так рискуя своей мистической силой и возможностью быть обнаруженным людьми. Особенно остро эта ситуация обострилась в тот момент, когда ангелы открыли на демонов яростную охоту. Благо, ситуация устаканилась также быстро, как и появилась, не причинив ни одному из существующих видов особо сильного ущерба. Антоил всё своё свободное время, по возможности, уделял именно человеческой семье — своей любящей супруге и маленькому сыну, который всё ещё не верил в то, что его папа демон. Роберт считает это шуткой, которую активно поддерживает мама. В его понимании это был розыгрыш длиною в жизнь. Или же подобным образом мальчишка пытался оградиться от болезненной правды? У других одноклассников отец мог работать полицейским, где-то в офисе, клерком, а его… Демоном?       Естественно, отличный образ жизни Антоила всегда напрягал знакомых ему сородичей и всех возможных недоброжелателей.       Относительно невысокий рост, щуплое телосложение — слабая и малоприметная в высших кругах личность. Чётко очерченные скулы, слегка впалые щёки, длинный нос и пристрастие к деловым костюмам — всё это выделяло Павла из толпы. В остальном — невысокий человек с короткой стрижкой и слегка хамоватой наружностью ничем особо не выделялся.       Смеркалось. Улицы осветил искусственный свет фонарей. Яркие лучи от них падали на ограниченные участки дороги, оставляя остальное пространство в непроглядной темноте.       В этом городе люди не особо жаловали праздник нежити. Демон лишь изредка замечал молодёжь в причудливых костюмах, а некоторые из них даже осмеливались к нему подойти. Ну Павел их угощал теми скудными запасами сладкого, что у него хранились в карманах. А после, прощаясь, одаривал детишек устрашающим взглядом налитых мраком глаз и хитрой полуулыбкой, из-за чего они, отшатнувшись, ещё несколько раз оборачивались и старались поскорее уйти от странного мужчины.       Павел взглянул в сторону. Возле него тонкой светящийся канвой исказилось пространство. За этим полотном он отчётливо увидел очертания тварей, что так и норовили проникнуть в высший, светлый мир.       — Ещё чуть-чуть, — прошептал демон поглядывая куда-то вдаль, в тянущий, непроглядный мрак.       Антоил направился на кладбище. Демон, как и все остальные существа, прекрасно знал, что нежити там, из-за трагичности самой местности, будет гораздо больше. Скопление негативных эмоций всегда влекло монстров самых разных мастей — от желающих вкусить горестных эмоций до кровожадных, плотоядных, оголодавших тварей, не имеющих возможности попасть в мир людей.       Этой ночью отряды за контролем нежити особенно бдительны. Они сидят на посту, а зафиксировав малейшее колебаний границы миров, начинают действовать.       Павел сощурился и начал считать, чётко выговаривая каждое слово.       — Раз, два… — Его размеренный голос содрогал невидимою стену, вынуждая тварей за ней ерепениться и скрестись об истонченную границу. — Это не просто слова.       Антоил затормозил у входа на кладбище и круто повернулся на девяносто градусов, став лицом к распахнутой настеж ограде. Он широко ухмылялся, представляя обескураженные лица этих пернатых зануд, когда они узнают о своём самом большом провале за всю жизнь. Павел вступил на запретную территорию, кожей ощущая ту злую энергию, что пропитывала воздух и пряным привкусом ощущалась на языке. Сама злая материя в этом месте скорби сочилась из всех щелей.       — Три, четыре, — мелодично прошептал Антоил, засматриваясь на отчетливые борозды в границе. На той стороне кто-то скребся большими когтями, намереваясь разрушить истончившийся барьер. — Меня нет в этом мире.       Демон остановился в этом месте. Он прошёл достаточно далеко, и сейчас находился примерно в центре кладбища. Антоил имел прямой доступ к тому, пока ограниченному, миру за истончавшейся стеной.       — Пять, шесть, — грозно отчеканил он и вслед за этими словами содрогнулась реальность. Время осенней ночи неминуемо близилось к полуночи, к тому самому моменту, когда человеческий мир будет наиболее уязвим. — У меня для вас есть весть.       Демон осторожно прикоснулся к глубоким царапинам кончиками пальцев и слегка провёл со своей, нетронутой стороны. В ответ на его опрометчивые действия за чертой возникла большая морда уродливого пса. Антоил наблюдал за этой тварью с каменным лицом, даже не думая отступить или хоть немного отшатнуться от тонкой черты. Вскоре у царапин собралась целая стая адских псов, неприятно кряхтя и скуля.       — Семь, восемь, — уже тише и спокойнее прошептал демон. — Как наступит осень.       Антоил осторожно схватил за истончённый, повреждённый край. Отдалённо он слышал мерное тиканье секундной стрелки. Оно буквально било по ушам, заглушая все остальные звуки. В реальности этот тихий стук едва ли перебивал звон ночных сверчков, но не на сей раз. Тридцать первое октября — ночь, когда ужас, скрытый под покровом ночи, пробирается в человеческий мир.       — Девять, десять, — едва слышно прошептал демон. — Вас всех повесят.       Он обнажил острые, немного удлинённые когти. Павел резко проткнул тонкую ткань с лёгкостью её разрывая, будто она состояла из тончайшего слоя бумаги. Черта более не удерживала монстров. Стая разъяренных псов с изувеченными мордами, где за обилием липкой слюны открывался вид на острый оскал, выбралась в реальный мир, но не осталась на кладбище. Чудища разбрелись кто куда, мгновенно скрывшись из виду.       Помимо адских псов здесь были большие птицы. Они напоминали динозавров, особенно со своими устрашающими когтями на голых лапах. А их крылья могли затмить небо. Также из разрыва вылезло много вампиров в своих привычных, скрытых образах: пауки, кажаны, крысы и разнообразные жуки.       Человекоподобное, согнутое пополам подобие псов. Их размеры поражали, а у одного даже присутствовала дополнительная человеческая голова. Этот вид поистине устрашал и нагонял ужас. Особенно блеск тех хищных озлобленных глаз — две пары ярко светящиеся чистой злобой огней. Размер чудовищ внушительный — казалось, в высоту тварь могла достать до второго этажа многоэтажного здания.       Другие твари казались химерным соединением двух животных: спереди находилась голова и тело лошади, вплоть до второй пары копыт. Задняя часть состояла из оголённых куриных лап, а хвост пестрил обилием длинных перьев разных оттенков.       Из тьмы выползло нечто, что спокойно стелилось по земле, раскидывая на всю округу толстые лианы.       Помимо этих монстров выскочило много других, они всё прибывали и прибывали в человеческий мир, заполняя его дичайшим ужасом, что холодит сердце и заставляет поседеть даже самых отчаянных смельчаков.       Антоил стоял, широко расставив руки и воздев их к тёмному небу, внимал этим сильным эмоциям и наблюдал. Зачинщик предстоящих беспорядков покорно ждал, когда ранимые души покатятся в его тайное хранилище.       Демон ухмыльнулся, оценивая запоздалую реакцию пернатых противников.       — Вот и всё, — прошипел он. — Игра началась.