Мята-шоколад и солёная карамель

Первые два месяца в Хогвартсе пролетели незаметно, и вот замок уже стали украшать к Хеллоуину. Всё это время Реин не предпринимала никаких попыток по выполнению просьбы Дамблдора, ей просто было не до этого. Последний учебный год был полон, как не странно, учебы. Семь обязательных и ещё два предмета по выбору отнимали всё время, и двадцати четырёх часов в сутках критически не хватало, поэтому спала Реин по шесть часов, а чаще ещё меньше, зато для учебы оставалось времени гораздо больше, чем у других. Вот уже седьмой год Реин была лучшей ученицей курса, что совсем неудивительно, учитывая, как много сил и стремлений она вкладывала в каждый предмет. К слову, школьные учителя всегда любили девушку: спокойная и вежливая, всегда готовая остаться после уроков, чтобы помочь студентам, испытывающим затруднения, Реин была идеальной ученицей. Сегодня девушка проснулась как всегда рано. За окном моросил мелкий дождь, а небо было покрыто чёрными тучами — в целом, соответствующая погода для празднования Хэллоуина. Не сказать, что это был любимый праздник Реин, скорее она была к нему полностью равнодушна, впрочем, как и к другим празднествам. В это пасмурное утро её больше волновала предстоявшая контрольная с Батшедой Бабблинг, которая преподавала древние руны. Признаться честно, весьма трудный предмет, однако интересный, к тому же, он позволял читать те книги, которые для других были сборищем непонятных палочек, кружочков и треугольничков. Реин была единственной из семикурсников, кто выбрал этот странный предмет, за что сейчас девушка и поплатилась лишними часами сна. Она сидела, обложившись руническими справочниками, словарями, тетрадями, в которых усердно вела записи, и, конечно, учебником, который уже успела прочитать несколько раз. Углубившись в перевод трудного текста, Реин даже не заметила, как моросящий дождик превратился в настоящий ливень, из-за которого через пару часов чёрное озеро выйдет из берегов. Не сказать, что текст был интересен, поучителен или хоть каплю полезен — в нём описывались сорта табака, которые выращивали, а затем и курили древние волшебники. Вряд ли кто-то, помимо Реин, захотел бы так провести своё утро, но девушке делать было нечего, ей был нужен максимальный балл за контрольную, поэтому она так усердно готовилась. Когда без пятнадцати восемь прозвенел будильник, возвестивший Реин о том, что пора бы собираться на завтрак, она уже три часа как мучилась над своей затруднительной работой, которая не продвинулась дальше первых четырёх страниц. Со вздохом разочарования девушка встала из-за стола и принялась натягивать на себя мантию, рукава которой она аккуратно поправила так, чтобы шрамы и метка остались незамеченными среди студентов Хогвартса и профессоров. Одевшись, она как всегда уделила особое внимание деталям: чёрные, как смоль, волосы она убрала в высокий хвост, который стягивал голову, а за одно помогал векам не опускаться, глаза подвела ровными стрелками. Обычно Реин не красилась в школе, чтобы не тратить драгоценное время, тем более у неё было, по общему мнению, красивое симметричное лицо с острыми скулами, тонким, слегка задранным вверх носом, что придавало ей слегка озорной вид, когда её большие зелёные глаза улыбались, нельзя не упомянуть и чистую кожу девушки. Так что нет ничего необыкновенного в том, что ей не требовалось много косметики, чтобы скрыть мелкие недостатки. Все считали, что Реин повезло с генами, что было похоже на правду. Даже несмотря на то, что её родителям уже было за сорок, оба выглядели гораздо моложе своих лет, что всегда замечали окружающие. Единственное, что выдавало в Ребекке её возраст, были седые волосы, хотя они стали такими, когда она ещё была совсем молода, до рождения Реин. В этот вторник девушку ожидало всегда два урока, а после обеда она могла быть свободной, что случалось крайне редко. Это время она собиралась посвятить чаепитию у Хагрида. С самого начала учебного года у Реин не было времени зайти к доброму лесничему, не раз выручавшему подруг из разных передряг, именно поэтому она и хотела провести время в его весёлой компании, жуя давно засохшие кексы вместе с липкими ирисками. Жаль только нельзя было перемотать скучную часть дня, чтобы сразу очутиться в уютной хижине, вместо которой Реин очутилась в большом зале, немного опоздав на завтрак. За столом её уже ждала Эмма, вечно голодная, как волк, и прожорливая, как маленький кабанчик. Вот и сейчас она сидела, уплетая тыквенный пирог так, будто не ела целый месяц. Благо, еду она любила больше болтовни, поэтому, когда ела, молчала, что не могло не радовать её подруг. Не подумайте, что это была какая-то не такая дружба, очень даже такая, просто Эмма не умела молчать и говорила за десятерых, причём о всех и о всем, а это было достаточно утомительно. Уже несколько лет Реин предпочитала на завтрак выпивать лишь кружку кофе, и сегодня она не изменила своей привычке. Даже во время еды она не тратила время зря, сейчас девушка мысленно повторяла материал для урока истории магии, который пройдёт после древних рун. В зале было шумно. Мало кто был сосредоточен на учебе, зная, что вечером их ждёт пир, но Реин не замечала происходящего вокруг, она была глубоко в своих мыслях, вспоминая даты и имена известных магов. Время за завтраком пролетело быстро, Реин проводила свою объевшуюся подружку до кабинета нумерологии, а после поднялась на седьмой этаж, где ее уже ждала профессор Батшеда Бабблинг, удивительно разговорчивая женщина. На парте Реин уже лежал текст для перевода, который оказался гораздо легче того, над которым она трудилась всё утро. Контрольная работа оказалась легким испытанием для девушки, и за урок она успела не только перевести текст, но и пару раз его проверить, полюбоваться видом из окна и послушать рассказ профессора о том, как погода влияет на суставы, что было, конечно, очень занимательно. Так как Реин быстро справилась, работу проверили прямо при ней, и ни одной ошибки не было найдено, так что девушка получила заслуженное П (превосходно). Второй урок был, как всегда, скучноват. Однако, профессор Бинс присвоил 10 очков Слизерину за то, что Реин смогла перечислить все даты восстаний гоблинов. За непринуждённой беседой с Эммой урок прошёл быстро, что не могло не радовать. Как только прозвенел звонок, девушки собрали вещи и вышли из класса, направляясь в сторону запретного леса. Тогда у них больше не было уроков, а домашнее задание на следующий день обе сделали заранее. — Я так волнуюсь за Кьяру, жаль, мы не можем её навестить, — со вздохом сказала Эмма, шлепая по лужам. Она переживала за подругу с Пуффендуя, заболевшую драконьей оспой. Кьяра лежала в больничном крыле уже месяц, и никому не разрешалось её посещать, чтобы самому не заразиться. В середине сентября девушка с родителями была в Перу, где и встретилась с перуанским змеезубом, от которого, видно, все трое и заразились ужасной болезнью, правда, сыпь появилась только по возвращению Кьяры в Хогвартс. Благо, её жизни болезнь не угрожала, однако, быстро выздороветь не получилось. — Не переживай. Я вчера встретилась с мадам Помфри. Она сказала, что цвет кожи уже не такой зеленый, да и чихание почти прошло, ещё неделя, и Кьяра снова сможет посещать уроки, — постаралась утешить однокурсницу Реин, что, видимо, хорошо у неё получилось, учитывая, что Эмма повеселела и всю отставшуюся дорогу рассказывала про Барти, который пригласил её как-нибудь прогуляться в Хогсмид. Через пару минут Реин постучала в массивную дверь, которую практически сразу отворили. — Ну наконец-то вы пришли, — улыбаясь, сказал Хагрид, — заходите скорее! В помещении горел камин и было очень тепло. Клык — огромный волкодав — обрадовался гостям не меньше своего хозяина, который наливал тёплый чай. В хижине была лишь одна комната, которая служила великану и спальней, и гостиной, и кухней, но стоит заметить, что в этой комнате всегда было по-домашнему уютно, и с первого курса девочкам нравилось проводить время рядом со своим большим другом и его устрашающим псом, который на самом деле был милейшим созданием. В такие дни окружённая друзьями Реин не чувствовала тяжести метки на руке, она забывала про все свои страхи и волнения, а потом резко вспоминала, как обманывает своих друзей, что отзывалось глухой болью на сердце. Больше всего она боялась ни смерти, ни мук, ни своего отца, а того, что её друзья узнают правду, а она не сможет оправдаться. Даже тот факт, что она вступила в ряды Пожирателей смерти ради того, чтобы что-то разузнать и помочь другим, не мог стать для неё оправданием убийства, которое она совершила. Не проходило ни дня без жутких воспоминаний той ночи в подвале, а каждый раз, просыпаясь от кошмара, она боялась, что кто-то услышит её крик и зайдёт в комнату, а она не сможет соврать, чего боится. В Хогвартсе она никогда не спала в футболках. С тех пор, как получила зловещую татуировку, ей всегда было страшно, что кто-то увидит её, пусть даже и краем глаза. После того, как все высушенные кексы были съедены, Хагриду нужно было отправляться украшать большой зал, поэтому девочки отправились в гостиную Слизерина, где просидели в ожидании праздничного ужина.

***

Большой зал был богато украшен. В воздухе висели огромные тыквы, которые никак не встретишь в маггловских магазинах, повсюду сидели маленькие летучие мыши и парили полупрозрачные призраки. Собравшиеся в зале ученики с нетерпением ждали речи Дамблдора, после которой на столах должны были появиться самые разнообразные кушанья, вкуснее которых было трудно найти. Когда все наконец-то собрались, директор поднялся со своего места и торжественно произнес своё объявление, которого никто не ожидал: — Попрошу всех набраться немного терпения и выслушать то, что я вам скажу, — начал он медленно. — В этом году поступило предложение организовать рождественский бал, с которым согласились все учителя. На бал можно будет прийти как поодиночке, так и в паре всем ученикам, начиная с четвёртого курса. Спасибо за ваше внимание, а теперь прошу, приступайте к еде! В тот же миг, как он произнёс последние слова, на пустых прежде тарелках появились горы различных блюд из тыквы: тыквенные пироги, оладья, супы, жареная тыква, печёная тыква и ещё многое, что приготовили исключительно из этого оранжевого плода. Сидевшая рядом с Реин Эмма увлечённо болтала с Барти, который сразу же после оглашения новости пригласил девушку на бал, а она в свою очередь согласилась. Реин так никто не звал, учитывая то, как мрачно она выглядела: сонная, желающая больше всего на свете немного поспать, это не было чем-то удивительным. Заметив на себе пытливый взгляд Дамблдора, она почти сразу же пробудилась. Они могли общаться, понимая друг друга без слов. Девушка знала, что он спрашивает, поэтому покачала головой, будто говоря: «Нет, я ничего не узнала». Он слегка кивнул в ответ и продолжил разговор с сидевшей рядом профессором МакГонагалл, которая даже и не заметила этого маленького жеста собеседника. Реин не могла часто посещать кабинет директора, опасаясь, что это может броситься кому-то в глаза, поэтому их встречи проходили не чаще раза в триместр, а то и реже. Всё же девушка была образцовой ученицей и поводов часто посещать директора у неё не было, как и у него её вызывать. Реин ушла, когда веселье было в самом разгаре. Ей больше хотелось отдохнуть, чем потанцевать с подругой. В своей комнате старосты она быстро переоделась и собрала учебники, чтоб утром их не искать. Завтра у неё было четыре урока: трансфигурация, травология, прорицания, а ночью астрономия. Когда Реин наконец-то оказалась в постели, она сразу заснула крепким сном, что вполне очевидно, учитывая то, как много она работала в последнее время.

***

Прошло не больше недели с начала ноября. Постоянно шли дожди, однако в этот день выглянуло солнце и немного согрело собравшихся учеников. Весь стадион был забит студентами, пришедшими, чтобы поболеть за любимую команду. Как и всегда, в первом матче играл Слизерин против Гриффиндора. Конечно, пришла и Реин, которая с удовольствием бы осталась, учитывая, что одна из её подруг всё ещё в больничном крыле, а вторая комментирует матч. Причём именно вторая и заставила девушку прийти, которая гораздо приятнее провела бы время за грудой учебников, а не наблюдая за порхающими на мётлах игроками. Но делать было нечего, и Эмма — бывший капитан сборной по квиддичу, — как всегда, была непреклонна. Она сидела рядом с Минервой МакГонагалл. Профессор усердно контролировала всё то, что говорила Эмма, замечавшая не только сильные стороны участников матча в игре, но и сильные стороны в их внешности, к тому же, девушка не могла не выражать своего собственного мнения касаемо гриффиндорцев, которых она, как и любой ученик со Слизерина, или почти любой, недолюбливала. Ровно в 10:00 на поле появились две команды, одетые в мантии разных цветов. Как и всегда, форма слизеринцев была серебряно-зелёной, а гриффиндорцев — красно-золотой. Вместе с игроками на поле появилась и Роланда Трюк, которая пугала Реин своими жёлтыми глазами в первые годы обучения в Хогвартсе. Матч начался, на трибунах болельщики кричали и свистели, а Эмма отпускала безобразно некультурные шутки в сторону команды Гриффиндора за что, сидящая рядом профессор грозно на неё смотрела. После выпуска мародёров Реин перестала ходить на матчи просто потому, что она никого не знала в командах, кроме Джеймса. Болела она, конечно, за Гриффиндор, хоть и втайне, чтобы никто не узнал о таком «предательстве» с её стороны. Сейчас, сидя на трибуне и скучая, она вдруг заметила Регулуса Блэка, который, по всей видимости, присоединился к команде то ли в прошлом, то ли в этом году в качестве вратаря, признаться честно, со своей задачей он справлялся неплохо, и Реин даже засмотрелась, что он и заметил, хотя лучше бы следил за квоффлом, который пролетел совсем рядом с кольцом, чудом в него не попав, зато Рега это привело в чувство и всю оставшуюся игру он не отвлекался. А Реин от нечего делать стала на него пристально смотреть, пытаясь отвлечь ещё хоть разок — не лучшее развлечение, но другого она придумать не сумела. К её счастью и счастью Регулуса, игра закончилась быстрой победой Слизерина, так что девушке не пришлось скучать, а юноше мучаться под пронзительным взглядом. Как только игра закончилась, Реин попробовала быстренько улизнуть, что у неё не получилось. На трибунах было слишком много учеников, все толпились и толкались, так что девушка просто села, решив, что пытаться пролезть между радостными болельщиками бесполезно. Наконец минут через десять большинство учеников разошлось, и Реин смогла выйти со стадиона без синяков и ушибов. Но не смогла она отойти от поля даже на десять метров, как сзади её окликнули, из-за чего ей пришлось остановиться. К ней, улыбаясь, подошёл Регулус, чьи щеки всё ещё были красными от утомляющей игры, и легонько приобнял её за талию, что повергло девушку в шок. — Предлагаю сходить вместе в кафе мадам Паддифут, — с улыбкой предложил он, — чтобы ты смогла загладить свою вину за то, что отвлекала меня весь матч, а ведь я и правда мог пропустить пару мячей по твоей вине. — Даже если мы и пойдём куда-то вместе, только не в кафе мадам Паддифут. — Реин аккуратно убрала руку стоящего рядом молодого человека со своей талии. Конечно, им стоило вместе куда-то пойти, если девушка хочет разузнать то, что ей надо, но только не туда. Это местечко было излюбленным кафе среди влюблённых. Всё в нем отдавало чем-то безвкусно романтическим: от розовых оборочек до ужасно сладких десертов. Как-то раз Реин уже там была и не сказать, что ей сильно понравилось. — Я согласна на кондитерскую, но не более. — Эх, ладно. Кондитерская, так кондитерская, — спокойно согласился Регулус. — Как насчёт завтрашнего дня, часов в семь вечера? — Сойдёт, — ответила девушка и зашагала в сторону Хогвартса.

***

Реин сидит за маленьким розовеньким столиком, поедая торт настолько сладкий, что сводит зубы. Напротив сидит Питер и смотрит на девушку, не отрывая взгляда, от чего аппетит пропадает. Уже пару месяцев они встречаются, чем поражают всех знакомых. Ещё бы, не совсем гармоничная пара. Реин давно знала, что нравится Питеру, хотя никогда и не могла ответить ему взаимностью, но после отказа Сириуса всё изменилось. Конечно, она не могла винить своего друга, что её чувства не взаимны, и хоть она и стремилась показать, что её признание ничего не значило, ей все равно хотелось показать ему, что она достаточно взрослая, чтобы встречаться, поэтому после нескольких недель флирта её задумка удалась, и Петтигрю предложил ей встречаться. Несомненно это было глупо, но тогда Реин ещё этого не понимала. Ей казалось, что Сириус поймёт свою ошибку, однако, он так и на одумался. Теперь её доставали эти свидания в Хогсмиде, казалось, что скоро выпадут зубы от количества съеденных сладостей, учитывая, что она никогда особо и не любила пирожные и торты. Питер же, казалось, был счастлив. Он стал больше улыбаться и даже стал более словоохотлив, что удивляло всех его друзей, заметивших эту перемену. — Что-то случилось, милый? — спросила Реин, подражая тону Лили, которая всегда так называла Джеймса и обращался к нему такими сладким тоном. Пару тройку секунд Питер смотрел на неё, как зачарованный, а затем ответил, да так, что Реин стало плохо от избытка нежности: — Да нет, просто ты мило кушаешь. Не сказать, что Питер был плохим молодым человеком. С Реин он обращался отлично: цветы, подарки, комплименты и всё остальное, что делают и говорят влюблённые, но ей всё равно чего-то не хватало. И, сидя за этим столиком, цвет которого она уже успела возненавидеть, смотря на целующиеся парочки, она вдруг поняла, что, встречаясь с тем, кого не любит, не сможет заглушить свои чувства, которые были отвергнуты. Всё, что делал Питер, было мило, но это было не то, чего она хотела, именно потому что он был не тем человеком, от которого она бы хотела получить все эти маленькие подарки и изумительные букетики цветов. Возможно, будь на его месте Сириус, она бы с удовольствием поедала противный торт и обожала бы это розовое кафе, которое сейчас раздражало и нервировало её. Но как теперь сказать Питеру, что она хочет расстаться, не назвав причины и случайно не обидев его? Вот это по-настоящему трудный вопрос. Ведь он, видно, на самом деле что-то чувствует к ней, а Реин совсем не хочется разбивать чьё-то сердце. Посоветоваться с Лили? Но тогда придётся рассказать и о чувствах к Сириусу, чего ей бы делать не хотелось. У двух её однокурсниц ещё не было молодых людей, так что вряд ли они попадали в подобные ситуации. — Ты чем-то расстроена? — спросил Питер, держа в руке кружку кофе. Наверное, он заметил задумчивое лицо Реин, омраченное тяжестью мыслей. Конечно, она могла признаться ему во всем в этот момент, сказать, что на самом деле никогда не любила, извиниться за то, что использовала, но это оказалось непосильной задачей. Как можно объяснить такое человеку, который смотрит на тебя, как на ангела? Похоже, никак. Через силу Реин запихнула в себя торт, чтобы поскорее отправиться в Хогвартс и остаться одной. Всю дорогу Питер её обнимал, а в коридоре, где никого не было и никто не видел, нежно поцеловал, отчего девушке стало противно от себя самой, но она сдержалась и ответила на его поцелуй, сделав вид, будто ничто не омрачает её мысли. И вот она оказалась у себя в спальне, где толком не могла побыть наедине, всё-таки, рядом стояли ещё четыре кровати с засыпающими на них девочками. Про себя Реин решила, что сама виновата во всем, что случилось и должна сама найти способ исправить то, что натворила, при этом не дав Питеру подумать, будто он в чём-то виноват.