Мята-шоколад и солёная карамель

— Симпатичная девочка была, — с притворным сожалением сказала Беллатриса, смотря свысока на убитую ею молодую волшебницу, — но ей не стоило переходить дорогу Тёмному Лорду. В маленьком домике, на окраине какой-то никому неизвестной деревни Англии, где жило не больше десяти человек, столпилась дюжина пожирателей смерти, разочарованные тем, что удовольствие от дела, порученного им, оказалось столь кратковременным. Не прошло и пяти минут, как в этом доме была жестоко убита Доркас Медоуз. Было похоже, что девушка долго скрывалась в этой лачуге, но никто не мог долго прятаться от его взора — Тёмный Лорд, если того пожелает, найдёт и прикончит любого, даже самого продуманного волшебника, обезопасившего свой дом всевозможными защитными чарами. У Доркас не было ни единого шанса против двенадцати Пожирателей Смерти, половина из которых были взрослыми опытными волшебниками. — Как жаль, что веселье так быстро закончилось, — вздохнула кузина Регулуса, — однако, Тёмный Лорд разрешил нам остаться и встретиться с членами Ордена Феникса. Вот только надо возвестить наших друзей о том, что мы их уже ждём. Беллатриса выбежала из дома и, нацелив волшебную палочку высоко в небо, выкрикнула: — Мортмордре! В ту же секунду, как было произнесено заклинание, в небе появился жуткий череп, из-за рта которого выползла змея. Ядовито-зелёное свечение должно было привлечь Орден Феникса и возвестить его о новой потери. — Надеюсь, они не заставят долго себя ждать, а то этот вечер принимает неимоверно скучный характер, — лениво пожаловался Рудольф Лестрейндж, муж Беллатрисы, которого Реин считала не лучше его жены, — одна девчонка, которая даже защищаться не стала. Пока Пожиратели Смерти расхаживали по дому, разглядывая мебель, вещи Доркас, колдографии, Реин сидела на подлокотнике кресла рядом с Реджи и удивлялась тому, как противны могут быть люди. Они так гордились чистотой своей крови, своими потомками, от которых большинство из них, похоже, не унаследовало ни одного качества. Ни благородные, ни смелые, самые обычные безумцы, просто фанатики, которые вторглись в дом к молодой девушке, даже не дав ей защититься. Но при этом все они считали себя особенными, только потому что Он, Тёмный Лорд, удостоил их чести служить и умереть за него. Реин было жаль Доркас, но она отчётливо понимала, что девушке было не спастись — она знала лишь несколько волшебников, способных сражаться сразу с дюжиной магов, и однокурсница мародёров в их число явно не входила. — Кажется, я слышу какие-то хлопки, — возвестил о своём наблюдении Долохов, говоривший на английском с заметным акцентом, над которым откровенно посмеивались Алекто и Амикус, — наши друзья уже собираются. Пожиратели один за другим выходили из дома, а Реин, перед тем как встать с кресла, поцеловала задумчивого Регулуса, который, казалось, не замечал ничего из происходившего. Через свой короткий поцелуй она постаралась в который раз передать любовь, поселившуюся в её сердце. Если кто-то из них не вернётся, пусть последнее воспоминание о друг друге будет именно таким. — Мы выживем, я обещаю, — попытался утешить её Регулус, заметивший страх в её глазах, — веришь мне? — Конечно, — сделав попытку улыбнуться, ответила Реин. Она не верила в это, но каждый раз, когда он пытался утешить её, она отвечала одинаково. Уж лучше надеяться на лучшее, чем слепо верить в скорую смерть. Реин, казалось, что если она ещё и ещё раз повторит, что они не умрут, так и случится. Они вышли из дома, не забыв надеть на лица маски. Чёрные мантии делали Пожирателей похожими на дементоров, которые так же, как и приспешники Тёмного Лорда, похищали из мира радость и счастье, разлучая семьи, убивая друзей, оставляя детей сиротами. Почти сразу же Регулусу и Реин пришлось разделиться: вместе они были слишком лёгкой целью, и, как только они появились на пороге дома, в них полетели проклятия, которые они с трудом успели отразить защитными чарами. В этот раз у девушки не было возможности отсиживаться за креслом, ей приходилось сражаться против своих, чтобы не вызвать подозрения. И всё бы было гораздо лучше, если бы в один миг она не заметила рыжие волосы. Их обладательницу она могла узнать из тысячи — Лили ведь тоже была членом Ордена Феникса. Уже через несколько секунд Реин заметила и вечного спутника своей бывшей подруги, теперь Джеймс, наверное, уже был её мужем. И, конечно, Сириус тоже был здесь, подвергая себя смертельной опасности в очередной раз. Реин радовало лишь две вещи: во-первых, то, что её лицо скрыто за маской, и, если её не убьют, бывшие друзья никогда не узнают, что она участвовала в этом рейде, а во-вторых, она не заметила Римуса и Питера. Хоть два мародёра в эту ночь не погибнут. Несмотря на то, что Питер был её бывшим парнем, Реин всегда желала ему только лучшего и его смерть стала бы тяжёлым ударом для девушки. Стараясь не дать себя убить, Реин мечтала лишь о том, что, если кто-то из них умрёт в эту ночь, пусть она этого не увидит. Девушка знала, что не сможет жить, если Лили, Джеймс или Сириус погибнут у неё на глазах, уж лучше она отвернётся в этот момент, а потом заметит на земле тело, которое когда-то называла своим другом. —Протего , — громко крикнула Белла, заставляя Реин повернуться. Девушка так задумалась об участи своих друзей, что не заметила, как её почти убили, но теперь она наконец вспомнила, где находилась, поэтому, ошеломлённо кивнув в знак благодарности, вернулась к бою. Реин сразу заметила, что Реджи старался приблизиться к ней: похоже, он видел, как в неё чуть не попало заклятие. Девушка покачала головой, показывая, что ему не о чем волноваться, и постаралась сосредоточиться на том, что происходило. Одно из непростительных заклятий попало в Трэверса, стоявшего совсем рядом с Реин, и он тут же упал на холодную землю, не издав не звука. «Ну хоть одним гадом меньше», — подумала девушка, смотря на распластавшееся тело рядом с собой. Она уже поняла, что события приняли скверный характер для Пожирателей, и, видно, не одна она это заметила. — Уходим, — заорал Нотт, который был самым старшим из участников рейда и сегодня отвечал за действия Пожирателей Смерти. Про себя Реин подумала, что ему сегодня здорово достанется за такой грандиозный провал. Редко Ордену Фениксу приводилось видеть, как Пожиратели Смерти, сами затеявшие разборку, бегут с места преступления. Она бы не хотела оказаться на месте Нотта, которого ждёт серьёзный разговор с Тёмным Лордом, ведь не исключено, что после их беседы ему может пару дней немного нездоровиться. Уже через секунду Регулус сжал руку Реин и трансгрессировал вместе с ней, вырывая девушку из пучины злорадных мыслей. — Встретимся завтра? — с надеждой в голосе спросила она, когда они оказалось у ворот её дома. — Прости, я завтра буду занят, — отводя глаза, ответил Реджи, — но, надеюсь, к утру решу свои проблемы и сразу отправлюсь к тебе. Договорились? — Конечно! — счастливо улыбаясь, воскликнула Реин, которая пыталась сделать вид, что её никак не волнует сказанное. Что за дело? Неужели новое поручение Тёмного Лорда? Однако, девушка не задала ни одного из волнующих её вопросов. Обняв Регулуса за шею, она притянула его к себе и быстро чмокнула в губы, тут же отстраняясь. — До встречи. — Реин в последний раз улыбнулась ему и побежала к дому. Но затем, на секунду остановившись, она развернулась и бросилась ему в объятия, утыкаясь лбом в плечо. Он почувствовал, как она тихонько плачет, но не зная причины, подумал, что это была вполне закономерная реакция на рейд. Но на самом деле Реин была напугана вовсе не событиями ночи, она боялась, что его задание окажется настолько опасным, что он никогда к ней не вернётся. Когда через пару минут она слегка отстранилась, он наклонился и поцеловал её, запрещая себе думать, что, возможно, больше никогда не коснётся её губ. В этот момент они не боясь быть замеченными родителями Реин, наслаждались последними секундами вместе. Он нежно гладил её по гладкой коже щеки, пока она зарылась руками в его тёмные волосы. Казалось, что судьба смягчилось, останавливая жизнь вокруг, чтобы эти двое могли попрощаться перед тем, как она разлучит их навсегда.

***

Он проснулся, когда только начало светать, проспав лишь пару часов. Но в этот день, ему показалось это достаточным. Если он выживет — выспится потом, если умрет — будет уже всё равно. Забытый со дня помолвки страх вернулся, и вот он опять боялся самого ближайшего будущего. Как же плохо знать, что умрёшь, когда так сильно хочется жить. Не давая себе ни о чём думать, он нашёл перо с бумагой и сел за стол. Дело предстояло нелёгкое: он должен был объяснить всё Реин, на случай, если погибнет, извиниться за то, что собирается, как и многие другие, причинить ей боль, рассказать ей о чувствах, которые она могла в нём пробудить, и всё это надо было уместить в одном письме. Он верил, что она достаточно сильна, чтобы пережить его смерть, но это совсем не значило, что она не будет до конца жизни мучать себя ложной надеждой, поэтому Регулус начал с просьбы о том, чтобы она поверила в его смерть. Как же трудно было писать письмо, исходя из того, что ты погиб. Хотелось сказать так много, но на бумагу строки ложились сначала медленно, а затем он стал писать ей о своих чувствах, больше не обдумывая каждое предложение. Находясь в комнате совершенно один, он плакал, пока писал письмо. Последний раз, когда он позволил себе эту слабость, был четыре года назад — тогда Сириус навсегда его покинул. Раньше он стеснялся проявлять подобные эмоции, теперь же ему было плевать, что текст в некоторых местах смазан от его слёз — он знал, что она в любом случае поймёт его и никогда не осудит за страх, который он испытывал, находясь так близко к смерти. Он полностью закончил письмо лишь к вечеру. Подписав его своим именем, Регулус позвал Кикимера. — Ты передашь это письмо Реин, но только если я не вернусь, — затем юный Блэк снял с пальца кольцо, которое она когда-то подарила ему, и передал домовику, — его тоже отдашь ей. И крестраж, который мы раздобудем сегодня. И с этого дня ты должен во всём ей повиноваться. Теперь жди меня за воротами дома, я должен попрощаться с родителями. Когда домовик исполнил его приказания, Регулус спустился вниз в гостиную, где, как всегда по вечерам, сидели за светской беседой его родители. Сегодня они обсуждали свадьбу сына. — Ты к Реин, милый? — спросила Вальбурга, отвлекаясь от спора с мужем: прийти к согласию им не давала начинка торта. — Что-то уже поздновато для прогулки. — Самое то, — подмигнув сыну, уверил его Орион, за что в ту же секунду был награждён гневным взглядом. — Не сегодня, — уклончиво ответил Регулус, — мне надо отлучится. Я приду поздно, так что ложитесь спать и не ждите меня. — Если у тебя уже появилась любовница, — начал Мистер Блэк с видом знатока, — то всё же стоило подождать до свадьбы, а то как-то неприлично даже выходит. Регулус рассмеялся, хоть и не совсем искренне, за что его мать теперь грозно смотрела на них обоих. — Мне уже пора, — произнёс он, подходя к родителям. Сначала он приобнял ошеломлённого отца, который однако ничего не сказал, видя строгий взгляд жены, значащий, что ему следует воздержаться от комментариев. Затем Реджи подошёл к матери, обнял и поцеловал её, всем сердцем надеясь, что это не последний раз, когда видит их. Он на сомневался, что родители были удивлены, хоть и старались не показать этого — не так уж часто их сын позволял себе нежности. Выйдя из дома, он, не оборачиваясь, прошёл через калитку, у которой его ждал Кикимер. — Покажи мне это место, — властным тоном приказал Регулус. На его лице теперь нельзя было увидеть и тени страха, лишь полная сосредоточенность.

***

— Простите, хозяин, — низко кланяясь, прохрипел эльф, — Кикимер не может трансгрессировать в пещеру с хозяином. — Ничего, но нам придётся поплавать, как я вижу, — Регулус огляделся вокруг, стоя на каменной глыбе среди мрачного океана. Небо было низким, полным грозовых туч, а вода была почти чёрного цвета, и окунаться в неё желания не было, однако молодой человек уже заметил вход в пещеру. К ней можно было подобраться только с воды, так как с суши к ней вела лишь отвесная стена. Зажав в зубах волшебную палочку, так как деть её было больше некуда, он вошёл в ледяную воду, которая неприятно бодрила. Его радовало лишь то, что расстояние до входа в пещеру было не таким большим. Так что через пару минут он уже вылезал из воды. К счастью, палочка была всё ещё при нём — он осушил свою одежду и лохмотья Кикимера, за что тот рассыпался в благодарностях. — Что дальше? — нетерпеливо спросил Регулус. В тёмной пещеры было жутко и некомфортно, так что ему поскорее хотелось выполнить то, зачем он пришёл, и убраться домой. — Вот вход, хозяин, — ответил ему совсем тихий голосок Кикимера, которого пугали скорее жуткие воспоминания об этом месте, — но нужно пролить кровь, чтобы войти. Дайте мне кинжал, и Кикимер всё сам сделает. Но Регулус не позволил домовому эльфу вредить себе и порезал свою ладонь, заставив Кикимера запричитать. Он поднёс раненую руку, с которой стекала кровь, к тому месту, которое домовик назвал входом. В тот же миг беззвучно открылся проход. — Люмос, — прошептал Регулус и направился в темноту пещеры. Он старался обходить воду, интуитивно понимая, что именно она может представлять опасность. — Хозяину следует быть аккуратнее, — тихо предупредил эльф, — там плавают мертвецы, Кикимер видел их. Регулус тяжело сглотнул. Теперь он понял, что ему не показалось, когда в воде он увидел чьё-то лицо. — Вы пользовались лодкой? — спросил юноша домовика, когда заметил на берегу маленькую ладью. Увидев утвердительный кивок, он забрался внутрь первым, и, когда в лодке очутился Кикимер, она сама по себе поплыла по тихой глади воды. — С этого момента ты должен исполнять все мои приказания беспрекословно, — прошептал Регулус, стараясь не смотреть в воду, — как только мы добудем крестраж, ты трансгрессируешь вместе с ним, а я выберусь сам. Через несколько минут они оказались на небольшом островке, посередине которого стояла чаша с перламутровой жидкостью внутри. От неё отходило голубоватое свечение, которое было едва заметно ещё со входа в пещеру. Под жидкостью что-то лежало — это был крестраж, как быстро догадался Регулус, но достать его не представлялось возможным. Зелье не давало до себя дотронуться. К счастью, Регулус отлично разбирался в трансфигурации, и вскоре в его руках оказалась чаша, с помощью которой удалось зачерпнуть зелье. — Ты должен сделать всё, чтобы я выпил эту жидкость. — Регулус отчётливо понимал, что зелье может отравить, напугать его, вызвать галлюцинации и многое другое. — Как бы я не молил, не приказывал тебе прекратить мои мучения — не смей. Это мой последний приказ, всё, о чём я тебя попрошу позже, не имеет значения, не слушай и не выполняй больше ничего. Он поднёс к губам чашу и залпом осушил её, затем вторую, третью и четвёртую. Что-то подсказывало ему, что он должен выпить зелье, как можно быстрее. Неожиданно он услышал голос брата, который, казалось, был совсем рядом. И, правда, оглянувшись, Регулус увидел позади себя Сириуса, который смотрел на него презрительно с усмешкой на губах. — Ты слаб, Реджи, — язвительно усмехаясь, говорил он, — я с самого начала знал, что от тебя не будет толку. Ты всего лишь Пожиратель Смерти, убийца! — Не говори это, Сириус, прошу, — взмолился Регулус, но тут он почувствовал, что ему в рот вливают зелье и вспомнил о том, где находился, — быстрее, Кикимер! От мыслей о зелье его отвлёк громкий крик, от которого потолок пещеры, казалось начал осыпаться. Он увидел мать, а рядом с ней отца. Они стояли у гобелена с фамильным древом Блэков, и Вальбурга выжигала портрет, только на этот раз не Сириуса, а Реджи. — Ты не достоин носить фамилию этой семьи, — завизжала она, как будто только заметила младшего сына, — убирайся вон из моего дома, я не хочу тебя видеть! Ты разочарование, глупец, предатель крови! Регулус старался заткнуть уши, не слышать и не видеть своих потаенных страхов. Он уже не обращал внимание на зелье, которым Кикимер его поил. Теперь он думал лишь о том, как пережить эту ночь и не сойти с ума. Когда крики затихли, он открыл глаза и увидел перед собой Реин. Она стояла молча, но смотрела на него жалостливо. — Я не выйду за тебя, как бы ты не уговаривал, — совсем тихо прошептала девушка, — ведь я не люблю тебя. Когда она это сказала, Регулусу показалось, что его мир только что обрушился.

***

— Хозяин, очнитесь, — первое, что увидел Регулус, было неказистое лицо Кикимера, который отчаянно тряс его за плечи. Юному Блэку же хотелось увидеть что-нибудь другое. Например, свою комнату, а не пещеру. Он мечтал, чтобы события последних часов были просто кошмарным сном. — Ты достал его? — собравшись с силами, наконец спросил молодой человек. В ответ домовик показал ему медальон, который так дорого обошёлся Регулусу, но молодого человека он уже не так сильно беспокоил. Ему хотелось лишь одного — воды. — Акцио чаша , — прошептал он, и в одной из его рук оказалась чаша, в другой же он всё ещё держал волшебную палочку, — агуаменти. Чаша заполнилась водой, но жидкость тут же исчезла. Повторив процедуру несколько раз, Регулус вдруг понял, что единственное место, где есть вода — это озеро, которое уже не внушало ему такого страха. Он лежал совсем близко к воде и смог дотянуться чашей до предмета вожделения. Сделав глоток, ему показалось, что силы возвращаются, но уже в следующую секунду, он ощутил, как его плеча кто-то коснулся. Из воды лезли инферналы. Регулус вскочил на ноги, сильнее сжимая палочку. — Убирайся отсюда, скорее! — во весь голос крикнул он Кикимеру и тот, заколебавшись на долю секунды, исчез. — Инкарцеро! Остолбеней! Петрификус Тоталус! Он выкрикивал одно заклинание за другим, пока вдруг не осознал одну простую истину — ему не выбраться из пещеры. Тогда он замер на месте, смотря как со всех сторон к нему приближаются мужчины, женщины и дети в каких-то лохмотьях. Их были десятки и они лезли со всех сторон. Он не сопротивлялся, когда они поволокли его к воде, хотя и ненавидел себя за сковавший страх смерти. Он думал о том, как несправедлива судьба. Почему такой убийца как Волан-де-Морт будет жить вечно, а он, Регулус, умрёт в эту ночь? Он больше не замечал холода воды, когда в ней оказался. Перед его глазами была Реин, и он мысленно просил у неё прощения. Ведь он соврал — в этой войне им не выжить, ему уж точно. Когда лёгкие Регулуса начали заполняться водой, он вспомнил вечер у камина, когда обещал ей, что у них будет долгая счастливая жизнь. Перед тем, как потерять сознание, он снова увидел Реин. Они сидели на развалинах древней крепости и выбирали имена для их будущих детей. Ей не нравилось Адхафера, зато они сошлись на Адаре и Алиоте. Он даже не понял, когда умер. Просто воспоминания сменились пустотой.

***

27.10.1979

В ту ночь Реин осталась переночевать в поместье Блэков. Вальбурга и Орион давно ушли спать, обсудив с более разговорчивой нежели их сын девушкой предстоящую свадьбу. На улице было уже довольно холодно, так что в гостиной затопили камин. Регулус лежал на её коленях и читал какую-то книгу, но Реин было совершенно не важно о чём она. Она наслаждалась его голосом, таким успокаивающим и родным. Девушка гладила мягкие волосы своего жениха, пока тот, почти убаюканный этим жестом, не остановился. — Ты совсем не слушаешь, — прошептал он, чтобы не разбудить родителей. — Не могу, когда читаешь ты, — так же тихо объяснилась девушка. Регулус помолчал минуту, а затем задал ей вопрос, уже давно волновавший его. — А у тебя есть мечта? — спросил Реджи, смотря прямо в ярко-зелёные, как свежая трава в летний день, глаза, в которых мелькали отблески огня в камине. — Лишь одна. Я просто хочу, чтобы мы выжили. Все мы, — ответила Реин, будто боясь, что, если она расскажет кому-то о своём заветном желании, оно никогда не сбудется. — Тогда мы сделаем всё, что сможем. — А у тебя? — Хочу назвать дочь Адхаферой, — шутя, ответил он, — но, видно, это моя мечта никогда не сбудется. — Как можно быть настолько самовлюблённым, чтобы дать дочери имя в честь звезды из собственного созвездия? — воскликнула Реин. — Надеюсь, у нас будет мальчик, а то я боюсь, что не выдержу твоих просьб и соглашусь на эту Адхаферу.