***
— Где учится Макаров? — закидывать пакет с шавухой на рабочий стол Грома уже стало привычкой. — В школе при детском доме «Радуга», — ответил Гром, удивлённо смотря на Гречкина. — Ага, понятно, — кивнул Кирилл, часто дыша. Забег от любимой забегаловки Грома до главного управления полиции можно считать удачным, раз Гром ещё не послал его. — Смотри, — Кирилл указал на пакет, — это тебе и Диме. Ничего не говори, я знаю, что ты голодный как собака. — Гречкин, ты чего? — осторожно спросил Гром и встал со своего места, — зачем тебе Лёша Макаров? — Поговорить, — ответил Кирилл и встал ровнее, — давно надо было это сделать, а не ходить кругами. — Если ты что-то придумал… — начал грозно Игорь, но его прервал Кирилл. — Да успокойся ты, я просто с ним поговорю. — Ты не внушаешь доверия, — Гром обошел стол, вцепился в предплечье Гречкина и повел его к выходу. Кирилл от прикосновения вздрогнул, вспомнилось, как эти руки были под его худи. Дыхание перехватило, а сердце сделало кульбит и забилось чаще. Гречкин попытался отбросить чужую руку, но Гром вцепился крепко. — Поедем к Макарову вместе, ты какой-то дерганый, — начал Гром и отпустил Кирилла. — Я сам, — Кирилл чувствует, как сердце не торопится успокоиться, а щеки начинают пылать от внимательного взгляда. Да что это такое? Кирилла никогда так не накрывало из-за чужого внимания, другие мужики и похуже лапали, а тут от одного взгляда кидает то в холод, то в жар. — Хорошо.***
— Нет его в школе. Не появлялся несколько дней и не ночевал, — Кирилл стоял в тени и курил третью сигарету подряд. Гром ушел в школу за Макаровым и приказал Гречкину стоять подальше от школы и чужих глаз. — Прекрасно, — Кирилл выдохнул дым и переступил с ноги на ногу, — и где его искать? — Зачем тебе с ним говорить? — Гром все не унимался и задавал этот вопрос постоянно, нет чтобы поверить Кириллу про петлю. — Надо, ты сам вчера это предложил, — Кирилл сделал последнюю затяжку и кинул бычок в урну. — Вчера? Твой рассказ про петлю звучит как бред. — Фокус в управлении, спасение бабки и все факты из твоей жизни тоже бред? — Чистая случайность все, — пожал плечами Гром. — Ой, иди ты, я устал все время тебе рассказывать одно и тоже. — Кирилл впихнул руки в карманы джинс и пошел подальше от школы и Грома. — Да постой ты, — Игорь схватил за руку Кирилла и развернул к себе лицом, — допустим, ты говоришь правду. Кирилл на это лишь хмыкнул, вырвал свою руку и скрестил руки на груди. — Где нам Макарова искать? — Лёшины одноклассники подсказали, где его искать.***
Не самый лучший район выбрал Макаров по мнению Кирилла. Косые взгляды не внушали доверия, и поэтому Кирилл старался не отставать от Грома. Внушительная фигура и грозная аура делали майора отличной пугалкой от различных представлений. Впереди маячила заброшенная стройка. — Товарищ майор, давайте сразу договоримся, что вы влезать в разговор не будете, — заговорил Кирилл, когда они поднимались по бетонным лестницам на пятый этаж. Там, по словам одноклассников Лёши, было обустроенное место. — Ты такое можешь сказать и сделать, — сказал Гром и остановился, — лучше будет, если я буду рядом. — Не волнуйтесь, товарищ майор, я приставать к мальчику не буду. Я люблю мужчин постарше, — задорно подмигнул Кирилл. Настроение поднялось, предчувствие радостно гудело внутри, и Кирилл знал, что от этого разговора все прекратится. Главное — все не просрать. — Гречкин, не начинай, — грозно прорычал Гром и остановил Кирилла за руку. Кирилл от прикосновения вздрогнул и посмотрел на Грома. — Все нормально будет, поверь мне, Игорь, — спокойно сказал Кирилл и быстро чмокнул Игоря в щёку. Гром в удивлении раскрыл глаза и отпустил руку Гречкина. — Это что сейчас было? — На удачу, Игорь. На удачу. Оставайся тут. Пока Игорь находился в шоке, Кирилл быстро пересёк последние два пролета и оказался на нужном этаже. Бетонные стены и пол были покрыты разными граффити, а в углу стоял большой потрёпанный диван, рядом стояли различные кресла. Ближе к краю бетонного пола торчала ржавая арматура. Лёша сидел спиной к лестнице, покрытая красным капюшоном голова двигалась из стороны в сторону в такт музыке. Музыка играла тихо, явно из наушников. Кирилл перевел дыхание и сделал шаг в направлении Макарова. Что сказать, Кирилл так и не придумал. Главное начать. Рука осторожно коснулась чужого плеча, Кирилл тут же отдернул руку, когда Лёша вскочил. Наушники выпали из ушей, а в руках находилась монтировка. — Ты что тут забыл? — голос у мальчика дрожал, а руки сильнее обхватили металл. — Да вот решил второго Макарова в коллекцию прихватить, для полной картины, — нагло улыбнулся Кирилл и поднял руку вверх. Гречкин не успел ещё что-то сказать, как Лёша замахнулся монтировкой. Последнее, что увидел Кирилл — это глаза Макарова, полные гнева и злобы.***
— Где он взял эту штуку… — пыхтел Кирилл, когда поднимался по бетонной лестнице. Гром шел сзади, отставая на пару ступеней. — Ты не с того начал, — хмыкнул Игорь. — Я на стрессе. Нервы, все дела. Хуйню ляпнул, — Кирилл остановился и повернулся к Грому. — Вот именно, что хуйню сказал, — Игорь тоже остановился. Они были на одном уровне, хотя Гром стоял на ступень ниже. Кирилл смотрел на голубые глаза напротив и старался в них не утонуть. — Давай поцелуйчик на удачу?***
— Я пришел поговорить, — Кирилл держал руки открытиями и поднятыми. — О чем поговорить? — голос все ещё дрожал, а монтировка угрожающе была направлена на Кирилла. — О тебе, обо мне, — Кирилл показал рукой на Лёшу, потом на себя, — о твоей сестре. — Не смей о ней говорить! — крикнул Макаров, угрожающе тыча монтировкой в Кирилла. — Давай ты уберешь эту штуку подальше, по голове она больно бьёт, — Кирилл делает пару шагов назад, — и мы нормально поговорим. — Мне не о чем с тобой говорить, — глаза у Лёши полны боли и обиды, Кирилл сглатывает вставший от этой картины ком в горле. Перед Гречкиным мальчик, такой же, как в день суда, только не хватает слез. — Малыш, давай ты успокоишься, и мы продолжим, — Кирилл говорил и делал шаги назад, даже не смотря, куда. Они развернулись, и теперь Лёша стоял спиной к лестнице, а Кирилл шел в направлении торчащей арматуры. — Ты все испортил, все уничтожил и смеешь приходить ко мне? — Лёша все же не сдержался, и слезы медленно потекли по детскому лицу. — Я хочу все исправить, — Кирилл говорил тихо, руки держал открытыми и поднятыми вверх. — Ты не вернешь её! — Лёша дрожал, но монтировку не отпускал. Кирилл видел, как за спиной Макарова появился Гром. — Мне жаль, что это так! — Кирилл остановился и ждал, когда Игорь подойдёт ближе. — Ты должен гнить в тюрьме, а не стоять сейчас тут, — как-то спокойно сказал Лёша и занес монтировку за спину. Кирилл механически делает шаг назад и цепляется за выступающую часть бетонного пола. Грому не хватает пару шагов, чтобы забрать монтировку из чужих рук, когда в груди начинает гореть, а мир Кирилла переворачивается и темнеет.***
Нелепые смерти куда хуже преднамеренных. Хотя любая смерть хуже. Кирилл испуганно хлопает по груди, все ещё чувствуя боль от проткнувшей его арматуры. Что-то новенькое. На ту заброшенную стройку Кирилл не пойдет, ну нахер. Надо найти другую территорию, и чтобы сам Гром привез Макарова. Может при Игоре пацан будет спокойнее? Надо проверить.***
Девочка на фотографии казалась живой. Они с Лешей похожи. Могилу окружали искусственные венки, живых почти не было, а те, что были, давно завяли. На той части, где осталась земля, были посажены какие-то цветы. Кирилл в них не разбирался, но цвет у лепестков был яркий. Такие краски выделялись на общем фоне. Даже игрушки казались бледными на их фоне. Кирилл стоял перед могилой Лизы Макаровой, девочки, которую он сбил и скрылся с места преступления. От полученных травм ребенок скончался в больнице. Кирилл слышал, что врачи делали все, что возможно, но организм был слаб и проиграл в битве за жизнь. А Гречкин не хотел проигрывать свою битву. Букет из полосатых свежих гвоздик смотрелся на могиле неестественно, чужеродно, но прийти с пустыми руками было бы стыдно. Перед кем стыдно, Кирилл старался не думать. Узнать адрес кладбища помог Дубин, когда удалось договориться с Игорем. Дима обрадовался, ведь с утра сидел в архиве. На кладбище тихо, гулял только лёгкий ветер, темнело. Скоро должны прийти Гром с Лешей, было бы неплохо придумать другие слова.***
— Игорь Константинович, зачем мы сюда приехали? — вдалеке слышался звонкий голос Макарова. Пацан вроде понимал, куда его ведут. — Сам не знаю, — тихо бормочет Гром. Кирилл стоял к ним спиной и слышал, как шаги звучали ближе, а потом вовсе остановились. — Что он тут делает? — И тебе привет, — выдохнул Кирилл и повернулся к Грому и Лёше, — спасибо, товарищ майор. — Я буду рядом, — кивнул Игорь и пошел обратно, остановившись в паре десятков метров от них. — Что ты тут делаешь? — повторил свой вопрос Макаров, голос звучал твердо. — Цветы вот принес, — Кирилл махнул рукой на букет гвоздик, — я тут в первый раз. — А я нет, — Лёша сжимал и разжимал кулаки и тяжело дышал. Сдерживал себя от избиения Кирилла? Повисла тишина тяжелая и тягучая. Лёша смотрел на Гречкина со злобой в глазах, а Кирилл просто смотрел на мальчика. — Просто дай мне сказать, — в горле встал ком, — а потом делай, что хочешь. — Я ничего не хочу от тебя слышать, — мотнул головой Лёша, — все, что ты говоришь — ложь. — На суде — да, — Кирилл кивнул на эти слова, — а здесь я хочу быть честным перед тобой и твоей сестрой. — Ты и честность? — хмыкнул Лёша и скрестил руки на груди, — такие вещи несовместимы. — Правильные вещи со мной никак не связываются, — пожал плечами Кирилл и сунул руки в карманы худи, — но меняться никогда не поздно. — Таких, как ты, ничто не исправит, только могила. Кириллу стало смешно, настолько Макаров был прав. Пока все не зациклилось, Кирилл не собирался во всем разбираться и работать над собой. Все шло как надо: он раздолбай и «плохой мальчик», живи, радуйся, выпивай и ебись; а все, что внутри, должно сгнить под тяжестью реальной жизни. Любая боль, эмоция и чувство теряет свою ценность со временем. Вспоминать никто не будет, разве что в особые дни. — Как бы это смешно не звучало, но меня уже убивали, — криво улыбнулся Кирилл, — ты тоже приложил руку, однажды. Не только руку, но и монтировку. Надеюсь, ты оставил ее на той стройке. — Откуда ты знаешь про стройку и монтировку? — удивлённо спросил Макаров. — И про какие смерти ты говоришь? — А вот здесь начинается самое интересное, — развел руками Кирилл, — но об этом потом. — У тебя не все в порядке с головой. — Об это я тоже думал, но тут другое. Сейчас я должен сказать то, что ты хочешь услышать. — Я хотел услышать твой приговор, а не этот цирк… — Я прошу прощения, за то, что сбил твою сестру, — перебил Гречкин Лёшу. От услышанных слов Макаров удивлённо замер. — Я был пьян и не мог трезво оценивать ситуацию. Я сбежал, уехал, я испугался того, что натворил. — Какой же ты урод! — Лёша крикнул это и зажал рот рукой, на его глазах появилась влага. Кирилл видел это и не собирался останавливаться. — Да, я такой! Мне жаль, что она умерла, мне стыдно за то, что я сделал. Я виню себя за то, что не сделал! — Кирилл не сдерживал себя и повышал голос с каждым словом. Боковым зрением Кирилл заметил приближающегося к ним Грома. — Ты… ты… — Лёша задыхался от эмоций, таких слов он от Гречкина не ожидал. — Да, я должен понести наказание, но не хочу. Суд куплен, я свободен, а ты скорбишь и ненавидишь меня — итог всего этого, — Кирилл говорил и подходил ближе к мальчику, — но сейчас ты можешь все исправить. Одна рука опускается на плечо Лёши. Мальчик дрожит от тихих слез и не замечает, как его касаются. Кирилл тянется свободной рукой в карман худи. Гром стоит за спиной Лёши и видит, как Кирилл опускает руки на чужое запястье и что-то вкладывает в них, чтобы потом перевести руки с черным предметом на свой лоб. Игорь перестает дышать, когда понимает, что Гречкин вложил в руки Макарова. Пистолет. — Где ты это взял? — вопрос вырывается быстрее, чем сама мысль появляется в голове Грома. — Что п-п-происходит? — Лёша сжимает черный металл. — Я даю тебе шанс отомстить за сестру, — спокойно отвечает Кирилл и убирает свои руки от Макарова. — Гречкин, откуда у тебя грёбаный пистолет? — тихо рычит Гром, медленно шагая к ним. — Стойте на месте, товарищ майор, — перевел взгляд Кирилл на майора, — один твой информатор торгует. Сказал, что от тебя, и он помог. Кириллу пришлось нагнуться, чтобы дуло было направлено прямо в лоб. Лёша взял себя в руки, вцепился в рукоять пистолета и вжимал его в Гречкина. — Давай, Лёша. Сделай это, — зашептал Кирилл, не сводя глаз с Макарова. Страха не было, Кирилл в этот момент ничего не чувствовал. Было спокойно. — Лёша, не смей, — пытался достучаться Гром. — Нажми на спусковой крючок, — Кирилл видел, как указательный палец Макарова спускается по спусковой скобе на крючок. — Лёша, послушай меня… Гром пытался что-то сказать, но его прервал столб огня, который был довольно близко к нему. На миг кладбище окутал оранжевый цвет от пламени. Кирилл от неожиданности сделал пару шагов назад, а Лёша отскочил в сторону. — Советую не вмешиваться, — донёсся глухой голос из-под маски. — Тебя ещё не хватало… — про себя прошептал Кирилл. — Продолжай, — одна рука с огнеметами направлена на Лёшу, а другая на Игоря, который уже встал с земли, — соверши правосудие. — Я н-не могу, — Лёша оглядывался на Грома. — Можешь, — жидкость на обоих предплечьях загорелась ярче, но только с одной руки пошел огонь — в сторону Грома. — Ладно! — испуганно крикнул Макаров и с трясущимися руками наставил пистолет на Гречкина. Кирилл смотрел и пытался понять, почему ему не было страшно. Ощущалось все таким нереальным, далёким и неестественным. Как в кино. Как во сне. — Здорово, наверное, перекладывать грязную работу на ребенка? — самодовольно ухмыльнулся Кирилл в сторону психа в маске. — Правосудие не имеет лица. Неважно, кто вынесет вердикт и исполнит приговор, — спокойно ответил голос за костяной маской. — Я н-не могу… не могу… — шептал Лёша осипшим голосом. Он сильно дрожал, но обе руки обхватывали пистолет и наставляли на Гречкина. — Я помогу, — по-птичьи склонил голову сумасшедший и сжал поднятые руки, пуская огонь в Макарова. Все, что происходило дальше Кирилл видел, как в замедленной съемке. Гром кидается на Макарова, спасая от огненных струй. Резко пропадают все звуки, кроме громкого и оглушающего выстрела. В районе сердца ощущается острая боль, и Кирилл в неверии смотрит на свои пальцы, окрашенные в красный. Кирилл пропустил момент, когда оказался на спине, смотря на звёздное небо в сумерках. Боли от падения не было, зато простреленная грудь горела, а сделать вдох безболезненно не получалось. Яркий свет далёких звезд перекрывает чей-то силуэт. Гречкин фокусирует взгляд и видит Грома, склонившегося над ним. Игорь что-то говорит, и его руки силой давят на рану. Эмоции на лице майора такие яркие, а страх в чужих глазах читается лучше всего. — Не смей закрывать глаза! — Кирилл слышит чужой голос сквозь вату и чувствует, как на лице появляется улыбка. — Обычно я умираю намного быстрее, — сказано было едва слышно, но от этих слов Гром ещё сильнее завозился рядом. — Скорая уже в пути, не отключайся, — Гром ещё что-то говорил: про скорую; про психа, который скрылся; про Лёшу, который находился рядом и срывался в тихих рыданиях от шока. Кирилл Макарова не видел, все внимание перетягивал Гром. — Увидимся утром, товарищ майор, — последнее, что смог выдать из себя Кирилл перед тем, как мир погрузился в темноту и оглушающую тишину.***
Неприятный писк бьёт по голове. Звук имеет определенный ритм и кажется смутно знакомым. Потом пришло ощущение, что Кирилл лежит на неудобной кровати. Слишком мягкая она. Все мышцы затекли и захотелось их размять. Но для начала надо открыть глаза. Когда мир обрёл четкое очертание белого потолка, Кирилл выдохнул. Прошло не более пары секунд, когда Кирилл понял, что этот потолок не из его квартиры. Родной потолок был белоснежным, а этот имел другой оттенок. Сердце забилось быстрее, а в голове появилась радостная и при этом паническая мысль, что все прекратилось. Знакомый писк усилился, и Кирилл попытался привстать. Руки оперлись по бокам узкой кровати, и Кирилл приложил к ним усилие, но ничего не произошло. Мышцы были слабыми и плохо слушались. Кто-то быстро входит в палату, и перед глазами Кирилла появляется девушка в белом халате. Девушка молодая и красивая, Кирилл хотел пошутить, что ему повезло с таким ангелом, но вместе слов получилось что-то невнятно прохрипеть. Гречкин только сейчас понял, как сильно дерёт горло. — Кирилл Егорович, не пытайтесь говорить, вас недавно отсоединили от ИВЛ, — медсестра потыкала на экране странного пищащего аппарата, и звук прекратился, — Вы в больнице, Кирилл Егорович, все хорошо. — Ка… к? — Кирилл пытался через боль хоть что-то спросить, но медсестра все поняла. — Кирилл Егорович, вы оказались здесь неделю назад. Вас пытались сжечь в собственной машине возле вашего дома.Isn't it lovely, all alone? Heart made of glass, my mind of stone Tear me to pieces, skin to bone Hello, welcome home