Kami-sama Hajimemashitе

В этот день всё Токио проснулось очень рано. А кто-то и вовсе не ложился спать. Еще с вечера город стал преображаться к празднику. Улицы, дома раскрашивались японскими фонариками и гирляндами из цветов. Дети бегали в масках, женщины одели новые кимоно. Все улочки города был посыпаны свежим белым песком. - Смотри! Как круто! – стоя у окна на самом верхнем этаже башни, Тайске показывал на небо. Наверное, сотни, нет, даже тысячи тако* разных цветов и раскрасок. – Я ни разу не видел их в таком количестве! Воздушные змеи, поднятые в небо, закрывали солнце. - Скоро начнется битва воздушных змеев, идем… - Фуджи потянул Каме за руку. Каменаши улыбнулся и последовал за парнем. - Тай, там очень много народу. - Я знаю, Казу, я очень хорошо покушал и ты весь вчерашний день, и ночь заставлял меня спать. - Я похож на тирана? – удивился парень. - Еще как похож, идем. Ты ведь не будешь весь праздник держать меня здесь. Тайске уже несколько раз был в своем храме, излечивал людей. Но Казуя все равно волновался. Самые главные соревнования устраивались, конечно же, во внешнем саду императорского дворца. Это было впервые, когда дворец был открыт для простых горожан. У дворцовых ворот устроились торговцы со своими лотками. Все самураи и императорский отдел были в полной боевой готовности. Ведь тэнно собирался прогуляться по городу, а к вечеру лично присутствовать на городской площади на празднестве. Смотря, как японцы пытаются повалить воздушных змеев противников, Тайске радовался, как ребенок. Хлопал в ладоши и смеялся. Это милое развлечение ему было по душе. - Любимый наложник императора... – к нему подошел один из участников соревнования. – Не желаете попробовать? Тайске вопросительно посмотрел на Каменаши. Парень упал на землю, поймав на себе взгляд тэнно. - Киндзё тэнно, любимый наложник был так счастлив, смотря на тако гассэн*, что я подумал, наверное он пожелает запустить тако. - Как тебе будет угодно, – ответил Каме. - Да, я хочу запустить тако. - Тогда иди. Рока сделал знак рукой и с Тайске отправились Кента и четверо самураев для охраны. Каменаши был счастлив наблюдая за восторженным Фуджигаей. Вокруг него почти сразу же собрались дети, со своими маленькими змеями. Фуджи был настолько располагающим, что вокруг него постоянно собирались люди. Вдруг, один из детишек запнулся и упал, прокатившись по траве с горки, вывалился на дорожку, ободрав колени и руки. Сев, он стал хлюпать носом, боясь разреветься. К нему подбежал старший брат и стал успокаивать. Фуджи замер, отдал веревку от змея хозяину и пошел к мальчишке. Каме нахмурился, он знал, что сейчас Фуджи сделает и после этого вокруг будет еще больше народу. - Проследите чтобы к нему близко не подходили, – приказал он и несколько самураев отправились к месту маленькой трагедии. Фуджигая присел перед мальчишкой, его брат поклонился.- Больно? – спросил Тайске, разглядывая окровавленные коленки ребенка. Тот кивнул, всхлипывая. Оба брата были из небогатой семьи, это можно было сразу понять по их одежде и по тому, какими тощими они были, что пробрались они сюда тайно. - Где ваши родители? – спросил он, сжимая ладонь мальчика одной рукой, а вторую ложа ему на коленку. - Умерли… господин любимый наложник императора. - Умерли? Давно? – Фуджи с удивлением посмотрел на мальчишек, потом перевел взгляд на Кенту. – Как так может быть? Мальчики живут одни? - В прошлом году. Я хорошо забочусь о брате, – сказал старший, которому от роду лет 10 было. - Я вижу. Мальчишки были чистыми, хоть и оборванными. Но старший и правда заботился, на одежде стояли заплатки, а на ногах была отремонтированная старая обувь. - Кента, нельзя чтобы дети жили одни. - Я позабочусь об этом. - Хорошо… Тайске замолчал и закрыл глаза. Раны хоть и были не очень серьезными, но для бедного ребенка могли обернуться настоящей трагедией. Фуджи медленно вдохнул и затаил дыхание. В ладонях и пальцах возникло привычное покалывание, раны на теле мальчишки стали затягиваться. Все, кто находился вокруг, тут же попадали на землю. - Это волшебство… - произнес младший брат. Маленький, тощий, ему не дашь и 5 лет. - Да, это Ками-сама дает мне свою силу, – сказал Фуджи, смотря на императора. - О детях нужно позаботиться, – заявил Каменаши. – Заберите их во дворец, отмойте, откормите и посмотрите, чем они могут быть полезны стране. Японии важен каждый ребенок. Все благоговейно вздохнули. - Мальчики, идемте, – сказал один из слуг, уводя ребятишек. – Вы еще вернетесь на праздник после того как вымоетесь, покушаете и переоденетесь. - Мы будем самураями? – спросил малыш. - Станете, кем захотите. Каждый теперь хотел коснуться Фуджигаи и его попросту пришлось увести. - Не надо пытаться взять здоровья впрок, – стал напутствовать людей Кента. – Нельзя просить лечения, если вы не больны смертельно. Если у вас небольшой недуг надо идти в храм. Оказавшись во внутренней части сада Каме вздохнул с облегчением и прижал к себе Тайске. - Вот я как раз об этом, – заявил он. – Полностью здоровых людей не бывает, а они могут вообще убить тебя. Фуджи положил голову ему на грудь и стоял молча. Казуя был прав. Но посмотреть на праздник-то очень хотелось. Некоторое время они стояли молча, в тени деревьев, только вдвоем. - Киндзё тэнно… - Рока поклонился. – Купцы пришли с дарами. - Их я тоже должен принять лично? - Иностранные купцы. К тому же сегодня праздник. - Хорошо. - Иностранные купцы? – удивился Тайске. – Можно я тоже посмотрю. Каме кивнул, а Рока снова нахмурился, это было все же странным. Фуджигая с Каменаши хитро переглянулись, понимая друг друга чуть ли не с полуслова. Купцы, иностранные, во дворце, это значит, они увидят насколько прогресс всего мира догнал прогресс их мира. Купцы ждали их в зале приемов в министерстве. - Они англичане! – прошептал Тайске, готовый вот-вот завизжать от радости. «Чопорные англичане, они как японцы, только англичане», - думал Тайпи счастливо улыбаясь. Как хорошо, что лицо скрывает веер. Император сидел за полупрозрачной ширмой, но все равно ему пришлось прикрыться веером, когда он заметил состояние своего наложника. Тайске с интересом разглядывал купцов в костюмах, на часы и запонки. На все, что могло выдать прогресс. - Мы счастливы, что вы смогли нас принять, – сказал один из купцов, кланяясь. Второй, помоложе, не сводил глаз с Тайске, а императорский наложник рассматривал его и такой проницательный взгляд, как казалось англичанину, не может принадлежать японцу. - Я Биллингтон Альберт, – представился он по всем традициям японского произношения имен. – Это мой сын Биллингтон Алекс. И мои коллеги Винант, Эндрю и Коулс Майкл. - Вы воспользовались праздником, чтобы встретиться со мной? – спросил вдруг император по-английски, чем очень удивил купцов. - Прошу простить нас, – мужчина снова поклонился. – Это единственный раз в году, когда вы можете встречаться с людьми. - Мы представляем гильдию торговцев БиВиКа. Мы бы очень хотели торговать Японским чаем, рисом и шелком. Обязуемся платить чистым золотом. - Рис мы не продаем, – сразу же отрезал император, на счет остального пожалуй подумаю. «Этот Алекс выглядит как денди. Одет с иголочки, костюм подобран к рубашке, к галстуку. И все же, как далеко зашел прогресс?» - от Танигавы сенсея Тайске слышал, что прогресс идет вперед, но никто из японцев не знал, как далеко. И любопытному Тайпи было чертовски интересно узнать об этом. Алекс тоже внимательно смотрел на потрясающе красивого парня. То, что это парень сомнений не было. «Если он сидит рядом с императором, значит, приближен к нему» - думал молодой купец. Взгляд его скользнул по одежде, по нескольким кимоно из шикарнейшего шелка. Но кимоно не было женским, оно было нечто средним между мужским и женским, и прическа, она совершенно не была женской. Длинный волосы были частью забраны в пучок, который закалывался двумя золотыми шпильками для волос, на одном был золотой феникс, здесь, как он помнил, они назывались сузаку, на второй были золотые колокольчики. Шпильки располагались спереди, слева от центра. Колокольчики звякнули, когда парень слегка наклонив голову в бок, следил за глазами Алекса. Из пучка часть волос сзади спускалась длинным хвостом, перевязанным сверху до самого низа золотой тонкой тесемочкой крест на крест, и в каждом скрещивании был маленький цветочек. С боков виднелось по прядке, но сложенные пополам, в середине туго перевязанные золотой нитью. В петлях из волос были два нефритовых колечка, а из них спускались нити с самоцветами, цветами и колокольчиками. Взгляд остановился на лице этого прекрасного создания, точнее на пухлых манящих губах. Алекс сглотнул. Слишком уж манящими были эти губы. А парень похожий на птичку все разглядывал его, совсем не по-японски. Молодой купец начинал теряться от этого пристального взгляда. «Ну же… выдай себя!» - думал Тайске, естественно это относилось к прогрессу, а не к парню вовсе, который как человек, Фуджи и не интересовал совсем. Взгляд его, наконец, перебрался на другого купца, высматривая ну хоть что-нибудь. Тайске не очень-то и обращал внимание на то, о чем говорят император и купцы. Обычная туфта про торговлю. - О! А как поживает королева Елизавета? – подумал он, только вот оказалось, что ни черта не подумал! А вслух сказал. Прям брякнул по-английски и рот веером прикрыл, ошалело посмотрев на Каме. «Я-то с чего английский знаю? - подумал он. – Вот так вот хорошо и лишь с акцентом» А свой акцент, так же как и акцент Каменаши ему понравился. Альберт вопросительно посмотрел на императора, потом на парня сидящего рядом с императором, но не за ширмой. «Значит этот человек не особа королевских кровей». - Ответьте на вопрос, – сказал Каменаши. - Королева Елизавета… - купец заулыбался. Такая новость, японцы не совсем дикие, даже следят за мировыми новостями. - Королева Елизавета, так же как и все английские монархи всегда восхищались японскими императорами. Сила и мощь императоров всегда давали нашей монархии силу управлять страной. - То есть, королева управляет страной? – спросил Тайске. - Конечно, – мужчина поклонился. – Королева в годах, но она великолепно управляет страной. «Ничего себе» - пронеслось в голове Фуджи. - А как же президент Обама? В отличии от императора, имея статус по ниже, он мог спокойно общаться с купцами. У Алекса глаза на лоб полезли. Он и не думал, что этот японский юноша так хорошо осведомлен о мировой истории. - Все так же считает, что монархия пережиток прошлого. Фуджигая фыркнул, прикрываясь веером. Его колокольчики снова мелодично звякнули. - Монархи должны поддерживать друг друга, – сказал Каменаши. – Поэтому думаю, торговать с Англией будет совсем не плохой поддержкой друг друга. Купцы закивали. «Ксо!» - с досадой подумал Тайске. – «Сейчас они уйдут, и я так не узнаю ничего». Он выглядел очень несчастным и Каменаши заметил это. Поведение наложника его позабавило. Тайпи был очень милым. - Мы привезли вам подарок от нашей королевы и подарки от нас. Альберт сделал жест рукой и в залу внесли три закрытых сундука. Каменаши кивнул. - Господа купцы, прошу вас остаться сегодня и быть нашими гостями на празднике. Фуджигая был готов захлопать в ладоши. Он обязательно расспросит обо всем этого Алекса. В это время в зал почти вбежали четверо японцев. Все тут же перевели на них взгляд. - Э… - Накамару резко затормозил и тут же сел на пятки. Остальные последовали его примеру. - Что случилось? – спросил Каме. - Там уже начинаются городские соревнования, - ответил Уэда. – киндзё тэнно обещал быть почетным судьей. - Хорошо. Это наши гости на сегодня. Четверо кат-туновцев с удивлением уставились на англичан. - А это нормально? – спросил Джуно. Сейчас они все говорили по-японски. - Вроде Япония закрытая страна. - Сегодня праздник императора, – с улыбкой сказал Каменаши. – Эти мудрые люди пришли встретиться с императором в тот день, когда император открыт для общения. - А-а-а, - протянул Коки смеясь. – Кицуне… Тайске, как и император рассмеялись. Тайске поднялся и, смотря на купцов, сказал: - Прошу проследовать вас за этими людьми. - Каме, а откуда Тайпи знает английский? - просил Мару. – Так хорошо? - Ты тоже знаешь, – ответил Каме. – Отведите их в сад на праздник, мы скоро присоединимся. Когда зал опустел, Каменаши подошел к Тайске и, глядя ему в глаза, сказал: - Ты вообще видел, как этот парень смотрел на тебя? - Разве? – удивился Фуджи. – Я пытался найти в нем признаки прогресса. - А он просто пожирал тебя глазами. - Казуя, ты ревнуешь? Фуджигая тут же расцвел, стал очень счастливым. - Будь осторожен! – вместо ответа сказал император. - Я всегда осторожен, Кента со мной и ты охрану приставил… ревнивец. *** Кат-туновцы вывели четырех купцов за ворота дворца к импровизированной торговой площади. - Пожалуйста, можете приобрести, что вам понравится, – сказал Мару. – Расплачиваться лучше золотом. Мы будем сопровождать вас. - А вы… - поинтересовался Альберт, - слуги императора? - Нет, мы компаньоны. - А тот парень? Что сидел рядом? – спросил Алекс. - Это наложник императора, – ответил Накамару. У Алекса тут же глаза на лоб полезли, он подавился воздухом и закашлялся, из глаз аж слезы выступили. Парень был потрясающим, но теперь, зная, что он наложник императора как можно даже заговорить с ним? - Вы говорите об этом так легко… - произнес Альберт. Юичи усмехнулся. - А что в этом такого? Пожалуйста, можете купить что-нибудь своим женщинам. Знаю, они любят все эти миленькие штучки. – Накамару постарался перевести разговор в другое русло, зная, как рассвирепеет Каме если узнает, что этот мальчишка интересовался Фуджигаей. Накамару подвел их к лотку, где торговали заколками, шарфами и женской косметикой. Купцов завлекли безделушки, но все же их нужно было оберегать от местных, которые к гайдзинам относились очень плохо. И сейчас, на четверых иностранцев смотрели настороженно. - Это гости императора, – объявил Накамару. По толпе пронесся облегченный вздох и люди стали, как и раньше беззаботно болтать и веселиться. Англичане занялись рассматриванием женских штучек, а Накамару смотрел, чтобы торговцы не накололи иностранцев. Вскоре на улице стало шумно, самураи и И.О. (императорский отдел) выстроились вдоль дороги, освобождая место для императора и любимого наложника. - Киндзё тэнно! – провозгласил слуга. - Любимый наложник императора, – прокричал второй. Вся торговля тут же прекратилась и люди упали на землю в поклоне. - Ваш император так спокойно выходит в народ? – спросил Альберт. - Раз в год. Ведь это праздник любви народа и императора, – ответил Накамару. – Это день полного доверия, поэтому император гуляет по городу и участвует в праздновании. Этот праздник вызывал уважение и Альберт подумал, что они немного лучше стали узнавать Японию. Наивный! Каме и Фуджи шли в сопровождении небольшой свиты. - Мы можем присоединиться, – сказал Мару и предложил купцам последовать за императором. Люди на улицах желали монарху и его наложнику долгих лет жизни и справедливого правления. Мару переводил англичанам почти все. - Наложник так важен? – спросил Альберт. - Вы даже не представляете как. Мару не стал объяснять важность наложника, пусть думают что хотят. Процессия двигалась к центральной площади, где разворачивались главные действия праздника, где соорудили огромную сцену для выступлений. *** Купцы удивлялись все больше и больше, оказывалось, что для праздника использовались продукты из запасов императора, что в различных играх победителям вручался рис. - Рис имеет колоссальное значение для японцев, – объяснял Мару. – Если есть рис, значит, есть человек. Мужчины кивали, только мало что понимали. Алекс же не мог оторвать взгляда от наложника императора, и чувствовал себя ужасно, словно мальчишка которому понравилась девочка. «Так ведь не девушка же…» Но поделать с собой Алекс ничего не мог. Но вот. Идущий впереди Тайске отстал от императора и поравнялся с Алексом. У молодого купца аж сердце екнуло и замеров груди. - Хотел с вами поговорить, – сказал Фуджи. - Да, конечно… - голос парня сбился, он снова смотрел на наложника не в силах глаз отвести, – о чем? - О том, как вы живете. - Отец сказал, что здесь запрещено говорить о прогрессе. - Хм… Тайске стало весьма грустно от этого. -Вы хотите сбежать из Японии? – воспринял духом Алекс, вопрос наложника он воспринял именно так. «Так если он хочет сбежать, он же может сбежать со мной. Может я ему тоже понравлюсь, или он не любит императора, если хочет сбежать? Он в плену? Его держат сдесь насильно?» Но Алекс вздрогнул, император остановился и, повернув голову в бок и не увидя рядом своего наложника, напрягся. - Мы еще поговорим, – сказал Тайске и со счастливой улыбкой зашагал вперед. - Я же спиной чувствую, что там твориться, – тихо сказал Каме. - Мне очень интересно. Очень, – виновато произнес Тайске. – По одежде я понял, что она не такой великолепной выделки, как в нашем мире. И обувь, она не такая. Словно они отстают в развитии от нашего мира. - Думаешь, из-за того, что Япония все еще живет в средневековье, весь мир отстает в прогрессе? Довольно улыбаясь, Тайске кивнул. - Очень интересно. *** До самого вечера продолжались игры и развлечения. Император не только был судьей в городских соревнованиях, но еще и сам участвовал в конкурсах. Вместе с простыми горожанами из большой чаши на крючок ловил яблоко. Яблоко получал какой-нибудь ребенок, что всегда крутились рядом. А после 5 удачно выловленных яблок красивую заколку-шпильку подарил Тайске. Наложник был безумно счастлив, а Алекс думал, что парень играет. А потом стало заметно сильно смеркаться и все потянулись к сцене, где императорский театр разыгрывал представление. В этом году сцена была поистине огромна и на ней устраивались действительно масштабные представления. Поучилось так. Что Алекс и Тайске оказались рядом. За все время им так и не удавалось поговорить, и сейчас молодой купец думал, что то, что сейчас они рядом подстроил как раз наложник императора. - Мы с вами так и не поговорили, – смущено сказал Фуджи, крутя в руках выигранную Каме для него заколку. - Давайте сбежим! – вдруг порывисто прошептал Алекс, хватая Тайске за руку. – Пока есть возможность, я помогу вам сбежать. - Сбежать? – удивился Фуджи. – С чего вы решили, что я хочу сбежать? - Но разве вы не поэтому расспрашивали меня о моей стране? - Да мне просто любопытно было, – Тайске вырвал руку. - Вы заигрывали со мной весь вечер, смотрели так пристально…. - Предупреждая ваши действия, скажу, я позову охрану. Император казнит вас без сожалений только уже потому, что вы прикоснулись ко мне. Алекс, хотевший схватить императорского наложника еще мгновение назад, замер. Посмотрев на англичанина, Тайпи холодно улыбнулся и ушел. - Император вас ищет. К Фуджигае подошел слуга, и Алекс слышал их разговор. - Фуджигая - сан, пора уже идти. - Фуджигая… - прошептал Алекс, запоминая имя, остальное он не понял, но знал, что приставка сан именно для имени. И все равно англичанин думал, что наложник хочет сбежать. *** На улице совсем стемнело, актеры закончили свое выступление. Вокруг огромной сцены зажгли фонари. На сцену поднялся императорский оркестр, одетый с иголочки, они расселись по заднему краю нижней сцены. На верхнюю сцену вышел Рока, в этот вечер он был в каригину* и был очень этому рад и горд. - Сегодня у нас необычный праздник, – сказал он громко. – Сегодня не будет обычной императорской речи. Сегодня впервые со дня основания праздника киндзё тэнно будет говорить с вами языком песни как ками и как человек. И это благословение покажет, насколько сильна к вам его любовь. Киндзё тэнно будет петь благословляющие песни со своим наложником и своими компаньонами. Площадь наполнилась радостными криками. - Я нервничаю, – сказал Джуно стоя в шатре за сценой. – Словно снова на дебюте. - Точно, – согласился Юичи. - Готовы? – Каме выставил руку вперед, остальные пятеро ребят положили руки на ладонь Каме. - Вперед! – прокричали все разом. В шатер вошел Рока и поклонился. - Ками-сама, ваш выход. - Твоя одежда тебе идет, – с улыбкой сказал Каме. – Ходи в ней всегда. Жрец поклонился, пряча счастливую улыбку. Первой, как и хотели пятеро Кат-туновцев хотели спеть песню «Faraway», чтобы посмотреть, как отнесутся к этому люди. И он думал, что силы ками в нем хватит, чтобы усилить и музыку и их глосса. В очередной раз площадь наполнилась радостными криками, когда император в сопровождении компаньонов поднялся на сцену. Музыканты заиграли, а Каме закрыл на мгновение глаза, он мысленно словно касался каждого инструмента. Музыка становилась божественной, достойной Ками, и Казуя запел. Подданные стояли, открыв рты, и слушали божественный голос императора. Каттуновцы вступали по очереди. Каждый из них испытывал радость и счастье от возможности петь. И исполняя одну их своих песен для людей, которые ничего подобного раньше не слышали, и, видя их реакцию, они понимали, насколько важна их работа, как важны им фанаты дома и как еще усерднее они хотят работать. После того, как песня кончилась, повисло молчание. Люди не знали, как реагировать, как выразить свой восторг. - Кента… - Тайске высунулся из шатра. – Пусть аплодируют. Вот так… - он показал, как делать. – Будь уверен, это будет самое лучшее выражение радости и благодарности. Вскоре вся площадь наполнилась аплодисментами, под которые Кат-тун вернулись в шатер. - Твоих рук дело? – спросил Каме, целуя Тайске в губы, на удачу. Фуджигая улыбнулся и выбежал из шатра. Наложник императора занял место на сцене и люди возвестили о его появлении аплодисментами. Этого парня они любили ни меньше императора. Музыканты снова заиграли. Тайске выбрал песню: «Ai no Katamari». Он подумал, что слушая ее, люди решат, что поет он о любви к императору и думал, этого будет достаточно, чтобы показать, насколько сильно он любит киндзё тэнно и что они тоже должны любить его. Петь без микрофона было не привычно и не обычно. Но благодаря силе ками этого и не требовалось. В песни Тайске наслаждался силой своего голоса. В кимоно не нужно было двигаться. Поэтому все эмоции он старался выразить пением. Компаньоны императора вышли почти в самом начале песни, чтобы поддержать Тайске. они понимали, что парень сильно нервничает, ведь в отличие от них, он был один. Танцевать в кимоно было неудобно, но Джуно придумал им подходящие движения. Песня кончилась и разом погасли все фонари. По толпе пробежался один общий вздох страха, благоговения, а потом, как и на предыдущей песни, они зааплодировали. Прошло время, и аплодисменты тоже смолкли. Была темная ночь, небо беззвездным и даже луна спряталась за тучи. Но вот, словно кто-то протер небосвод тряпкой и бело-желтый диск полной луны, осветил площадь. Вокруг темной сцены сами по себе вспыхнули факелы. Очерчивая круг на середине сцены, пробежал огонь. Фуджи стоял в центре огненного круга вместе с несколькими артистами и Коки с Уэдой. Приложил палец к губам и произнес: «Ш-ш-ш-ш»… Музыканты заиграли. Выпрыгнув из огня, актеры закружились в безумном танце, а Тайске запел. Исполнять песню Каме было трепетно, волнительно и немного даже страшно, от этого сердце бешено билось и голос дрожал очень в тему. Музыка казалась немного зловещей, немного интимной, глубокой, проникающей в самое сердце и божественной. И в то же время было легко, Тайске помнил наизусть выступление Каме и мог повторить его, но добавляя своей индивидуальности, делая те движения своими. Движения его рук были плавными и завлекающими, словно он хотел свести с ума всех собравшихся людей. Голосом томным и глубоким он пел о чувствах. В безумном танце кружились люди с красными шелковыми платками в руках, которые в ночи подсвеченные огнем сами казались живым огнем. Огонь, казалось, тоже танцевал под музыку. По площади пронеслись вздохи ужаса. От песни о любви и смерти холодела кровь в жилах. Каждый из собравшихся очень хорошо представил то, о чем пелось в песне. А потом на сцену запрыгнул Каме, рассекая огонь катаной и запел, подходя к Тайске, обнимая его за талию. Очередной восторженный общий вздох пробежал по площади. Каме пел сильно, мужественно, в то же время на сцене появились самураи в черном, обнимая Фуджи он умудрялся биться еще с ними и петь. При очередном нападении самураев, катана выпала из рук императора и почти из неоткуда появился зонтик, император встал на него одной рукой держась за ручку, второй все еще обнимая Тайске, зонтик, снизу подталкиваемый водой взлетел. От такого проявления божественной силы, подданные готовы были попадать на землю и биться головой, но заворожено продолжали смотреть на сцену. Фуджи присоединился в песне к Каменаши, и они пели уже вдвоем. Когда зонтик опустился вниз, парни уже не пели, Каменаши разжал объятия и Тайске медленно опустился вниз, ложась на сцену. Очередной вздох прокатился по площади. Кто-то плакал и протягивал к императорскому наложнику руки. Огонь на сцене давно погас, теперь по кругу били высокие фонтаны, а ветер разносил брызги по всей площади. Император. Уже без зонтика снова поднялся в воздух и на ладонях его зажегся огонь, который напоминал двух драконов сотканных из искр, драконы извивались и пытались укусить людей внизу. И вдруг они пропали, рассыпаясь в дым. Император снова запел, теперь один, все еще вися в воздухе над сценой. Перед ним в воздухе появился сотканный из дыма драконов отрез ткани и на ней стали вспыхивать буквы, Каме снова запел о любви и смерти, взлетел в воздух с одним из текстов. Второй такой же сплелся из лунного света, и император кружил в воздухе уже с двумя шелковыми материями, на которых была словно их с Тайске судьба записана. Когда Каменаши спустился на сцену, рукописи рассыпались, превращаясь одна в дым, другая снова в лунный свет. Каменаши присел перед лежащим на сцене Фуджигаей и накрыл его своим телом. Музыка смолкла вся сцена погрузилась во мрак, а луна стала, словно, необычайно яркой, освещая площадь. В очередной раз повисло молчание. Люди не знали, что делать. - Ками-сама… - кричали они, думая, что император и любимый наложник умерли на самом деле. Но вот, Каменаши поднялся и подал руку Фуджи, который встал следом. Площадь наполнилась аплодисментами настолько сильными, что закладывало уши. Английские купцы стояли, открыв рот. Алекс от эмоций вызванных песней готов был чувств лишиться. - Они любят друг друга…- прошептал он. – И будут любить до смерти. *тако – воздушные змеи *тако гассэн – битва воздушных змеев * каригину – одежда каннуси