* * *
— Аказа. Вы… — Начал Камадо, но был прерван. — Эй мелкий. Давай на ты. Можешь к Шинджуро обращаться на «Вы». Но из меня деда делать не надо — Вроде бы с сарказмом, а вроде с долей простой шутки, проговорил Аказа и указал на своего соседа. — Эй! Уважение хоть каплю имей к старшему поколению — Конечно, мужчину никто не слушал. — Аказа. Почему ты спас Кеджуро? В длинном коридоре образовалась тишина. Все слушали разговор двух парней, пытаясь понять что происходит и о чем именно говорят эти двое. — Потому что он мне дорог. Он мой друг который очень важен мне. Если ты думаешь что Ке для меня ничего не значит, только потому, что я связал свою жизнь с преступностью, то ты ошибаешься. Этот дурак всегда был для меня чем-то особенным. — Я не думал так. Однако… — Вдруг Танджиро замолчал на несколько минут. Все сидели ждали когда тот продолжит, а парень вспоминал битвы прошлой жизни. И перед глазами ясно был образ демона, копия которого являлся Аказа. — Однако… — Продолжил Камадо спустя размышления, — В прошлой жизни ты убил его. И хотел обратить в демона, ступив вместе на темную сторону. — Ренгоку вдруг напрягся. Томиока же сжал руку своего возлюбленного, не веря ушам, что тот вспомнил прошлую жизнь. Только Аказа и Танджиро были спокойны, будто за дружеской, легкой беседой. — Тогда я был полным глупцом и дураком, раз решил пойти против Кеджуро. — Парень четко посмотрел на дверь напротив, что вела в операционную. Коснувшись раны на руке, продолжил — А это, лишь малая плата за совершенную ошибку.* * *
— Томиока… — Позвал тихо «булочка с корицей». Вот уже несколько часов четверка сидит в коридоре и надеется на чудо. Танджиро положил голову на плечо молодого человека и прикрыл свои уставшие и заплаканные глаза. — Спасибо, что пришел тогда. Если бы не ты, я бы уже свиделся с семьей. — Я рад что успел. Ведь не знаю, что бы тогда делал, видя как уходит еще один человек. Родной сердцу и душе. — Шинджуро Ренгоку? — Резкий звук открывающейся двери и голос врача разрезал ночную тишину больницы. — Что с моим балбесом? — Мужчина вскочил с места и был готов услышать что угодно, лишь бы услышать уже наконец. Жизнь и время, не те господа у которых стоит молить о пощаде. Впрочем, с мест встали и все остальные. — Кеджуро Ренгоку… — Врач будто специально тянул с ответом. В такие моменты ты надумаешь все что угодно. И обычно в голову лезет только плохое. — …Справился с ранением. Сейчас его состояние стабильное. Операция прошла успешно. Вы спросите — что такое счастье? Для каждого это что-то свое. Но в этот момент, для Шинджуро это оказались слова о том, что его сын жив. — Можно сейчас к нему? — Мужчина выдохнул, но хотел бы увидеть своего юного героя. — Я могу пустить каждого из вас, но не на долго. Ему сейчас нужен покой и тишина. Но разговоры с вами, ему пойдут только на пользу. Подождите минут десять и приходите в 69 палату. Мы сейчас переведем его туда. — Хорошо. Благодарю Вас. — Шинджуро поклонился несколько раз на столько сильно, на сколько мог. Через несколько минут, Кеджуро вывезли из операционной и направились в нужную палату. Все проследили за каталкой и группой врачей и медсестер. Теперь можно было спокойно выдохнуть. Ренгоку старший сразу отошел к окну и набрал номер Сенджуро. Младший переживал за брата и не ложился пока не было известно хоть что-то. Да что там, мальчишка ходил по всему дому и пил чай с мятой, не находя себе места. — Я рад… так рад. — Тихо шептал Камадо. — Кеджуро… — Слезы сами полились из глаз. Тихо, неприметно. Аказа прекрасно его понимал. Но вот показывать свои слезы, даже если они есть, он не привык. Особенно перед кем-то. Последний раз когда он плакал, была смерть Коюки.*Ты болван Ке. Полный кретин. Теперь ты легко от меня не отделаешься.*
Томиока тоже был рад. Он знал и верил, что такой человек как Кеджуро, справиться с такой раной. Через 10 минут, Шинджуро и Аказа направились в 69 палату. За ними, поспешил и Танджиро с Гию. Сначала зашел Камадо и Шинджуро. Немного поговорив с Кеджуро, «булочка с корицей» вышел из палаты, оставляя отца и сына одних. Через некоторое время, в палату зашел Аказа. — Вы можете гордится своим сыном, Шинджуро. — Голос Аказы тихий, спокойный и мягкий. Без капли презрения и прочего. Взгляд успокаивающий и понимающий. — Я горжусь. Всегда гордился. — мужчина посидел еще немного и решил выйти. — Поговори с ним. Ты ему очень дорог. Даже если он этого… Не показывал. Дверь закрылась и Аказа занял место старшего Ренгоку. — Ке. Ты болван. Рука Кеджуро сразу дрогнула. Будто он слышал все, что ему говорят. — Что, не согласен? Зачем полез? Хотя… Ты всегда был таким. Себя не бережешь и ставишь других превыше себя. Камадо сказал, что в прошлом я убил тебя. Хотел сделать тебя демоном — себе подобным. — Аказа говорил очень тихо, его голос чуть дрожал. Эмоции понемногу брали вверх. — Прости. Прости меня за прошлую жизнь. За то что убил тебя. Прости что встал не на тот путь и в этой жизни. Прости, из-за меня ты теперь ранен. Прости, что не смог помочь в трудную минуту. — Извинения наполняли стены палаты. Парень положил свою руку, на руку молодого человека. Убедиться что та еще теплая. Не мертвенно холодная. Тепло, как подтверждение жизни, будто пронзило кожу током, отдавая мурашками по всему телу, от кончиков пальцев. Длинные, теплые пальцы дернулись, и чуть сжали руку Аказы, мягко обхватывая кожу. Ренгоку все еще спал. Он спал, но все слышал. Этот жест дал слабину татуированному парню и тот опустив голову, обхватил увереннее и мягче ладонь друга. По щеке побежали слезы, а голос был готовый сорваться. — Спасибо… Спасибо, что остался жив, Ке. Спасибо… Спасибо… Всхлипы благодарности разносились по комнате, заменяя извинения. А Кеджуро, открыв глаза, смотрел на потолок, не в силах сказать и слова, но также тихо плача.* * *
— Танджиро — Шинджуро позвал паренька, что стоял около окна. Тот развернулся и приготовился слушать. — Ты говорил что Мудзан сказал про серьги? — Да, верно. Правда не до конца понимаю и верю. — Могу я посмотреть серьги прямо сейчас? — Конечно. Сняв серьги Ханафуда, мужчина и парень стали рассматривать каждую, на наличие отличий и изменений. Через несколько минут, они смогли открыть одну серьгу, разгадав секрет тайника. — Неужели… — Камадо не верил своим глазам. Все это время он носил с собой информацию об убийце его семьи. Столько лет, прошли впустую… — Танджиро, прошу взять у тебя серьги на несколько дней. Для дела о Кибутсуджи. Кеджуро пойдет сейчас на поправку, а с Мудзаном медлить нельзя. — Можете забрать только одну, нужную. — Я верну тебе ее как только разберусь с преступником. Буду держать тебя в курсе. Скорее всего, тебе придется явится в суд вместе с твоим другом и Аказой. Но это позже. — Хорошо. Не переживайте, дядя Шинджуро. — Опять меня так зовешь? Не маленький уже, прекращай.* * *
Через полчаса Шинджуро поговорил с врачами и передав всю информацию парням, предложил подвезти Аказу. На что тот согласился. Томиока с Танджиро, также отправились домой. Было решено, что поедут они в квартиру Гию, так как она ближе. Зайдя в пустую квартиру наполненную тишиной, «булочка с корицей» прошел в гостиную. Хозяин же квартиры, сразу направился в ванную, проверить воду. — Танджиро, пойдешь в душ? После такой передряги тебе нужен бодрящий душ. Я вещи тебе дам, у меня есть. — слышался голос парня из ванной комнаты. — Танджиро?.. Гость не отзывался и Гию решил проверить все ли в порядке. Зайдя в гостиную он увидел, как Камадо стоит на том же месте что и его призрак прошлого, и плачет. — Танджиро… — молодой человек прошел в комнату и прижав к себе, обнял, гладя по волосам и спине, успокаивая. — Я так испугался за Кеджуро. Так испугался за тебя. Если бы. Если бы тогда не удача, что улыбнулась нам, вы бы уже… — Тшш… Тише, тише… Все хорошо. Все прошло и мы живы. Я стою перед тобой целый и невредимый. Глажу тебя по волосам. Я рядом и не исчезну. — Прости. Прости, что накричал тогда на тебя. — Руки парнишки обняли талию Томиоки, позволяя прижаться сильнее. — Я тогда звонил тебе. Цель моего визита была разговором. Мне нужно было сказать тебе нечто важное. Но когда ты сказал о встрече, я испугался за тебя. Я не мог отпустить тебя одного. Потому что ты дорог мне, Танджиро. — парень успокоился и уже не были слышны всхлипы. Он слушал. Лишь руки что не желали отпускать в ответ, крепко держали за одежду. — Танджиро, после нашей встречи, мне стали мерещиться видения. Снились странные сны. И призрак. Один призрак с лучезарной улыбкой приходил ко мне все чаще, прося чтобы я вспомнил его. Каждый раз когда Призрак уходил мне было больно. Сердце болело, а душа кричала, что я что-то упускаю. Вскоре, я понял что люблю призрака. Как бы это не звучало. Но и к тебе я испытывал весьма не дружеские чувства. Я мучился. Мучился пока не понял, что те кого я люблю являются одним и тем же человеком. Только призрак, пришел из прошлого. — Когда я увидел твои глаза… в сердце что-то екнуло. — Начал Танджиро, чуть отстранившись, но не смея поднимать глаз. — Меня начали преследовать сны, а затем кошмары. В каждом был один человек, что был дорог мне. Но я не помнил имени. Я не хуже тебя понимал, что теряю нечто важное. Но видя тебя, я не мог отвезти глаз. И думал: вот бы тот, кто обнимал и успокаивал, оказался тем, кто приходит во снах. Я боялся и не верил, что это возможно. И я был готов смириться. Смириться с тем, что найти не суждено. И только сегодня. Только сейчас я понял, что возможно. Тот к кому тянулась душа, всегда был рядом. Это ты, Томиока. Поэтому ты вечно говорил мне, чтобы я не называл тебя Томиока-саном. Поэтому ты знаешь Незуко, хотя я не рассказывал тебе о ней. В этой жизни. Гию… Я… Нежно, боясь спугнуть, в прошлом Столп Воды, коснулся щеки возлюбленного. Вытирая слезы пальцем, он смотрел в те глаза, что раньше сияли ярким огнем. Что теряли свое былое пламя и сейчас, частичка за частичкой, возвращали себе обратно, свойство счастливо гореть. — Я люблю тебя, Танджиро. И буду оберегать тебя и защищать. — И я люблю тебя, Гию. Мой Столп Воды.Встав на носочки, Камадо обхватил руками шею молодого человека, а тот, лишь прижимая к себе парнишку сильнее, накрыл его губы своими.