В грозы, в бури,
В житейскую стынь,
При тяжёлых утратах
И когда тебе грустно
Казаться улыбчивым и простым —
Самое лучшее в мире искусство
***
Спустя неделю
Сегодня Антон позвал Арса в гости. И это могло бы быть для него непривычно, но за эту неделю он побывал там уже три раза. Мама уже начала предполагать, что у Арса появилась девочка, как сказала она. На всё уговоры сказать к кому он постоянно ходит, ответа женщина так и не получила. Ну, а как он должен сказать? «Мам, это мой парень, ещё он мой учитель, ему тридцать и он любит выпить пива на выходных». Такое бы она точно не оценила. Если она — нет, а папа что вообще сказал бы? В общем, решение говорить о том, что он гей, было сразу отметено, хотя даже и не планировалось. Единственные, кто его звал в гости, это Оксана с Серёжей, когда приезжали в Питер на две недели и жили в съемной квартире. Весёлое тогда было время… На протяжении всего вечера, пока Шастун что-то рассказывал, Попов не мог перестать улыбаться. Ему просто нравилось смотреть на своего парня, хотя всё ещё было не привычно. Смотреть как Антон смеётся, как показывает на его небольшой кухне как загнулся Позов, когда сломал ногу на футболе, как он машет руками, когда повествует о своих подростковых годах. У Арсения просили рассказать что-нибудь тоже, но ему нечего. Жизнь до того случая была не сильно-то и запоминающейся. Тогда ветер был в голове. Странно, но Антон его даже не обнял никак, и всё тому подобное. Хочется, конечно, но и немного неловко почему-то. Он, наверное, просто ещё не привык. «Хотя, Арс, ты и сам можешь это сделать». Кстати, Арсений всегда выходит от Антона часов в 10-11. Само так получается. А тот его провожает всегда. Как и сегодня, впрочем. Когда они выходят из подъезда, Антон всё же берёт Арсения за руку, даже не смотря на него. Хотя, Арс смотрит сначала удивлённо, а потом опускает голову вниз и не может сдержать улыбки. «Я.Ему.Нравлюсь.». — Арс, ты ведь понимаешь, что так надо? — спрашивает Шастун, когда они выходят на оживлённую улицу и выпускает ладонь парня из своей. Ему кивают и пытается улыбнуться, делая вид, что всё нормально. Но выходит какая-то кислая улыбка. И повезло, что Антон её не увидел, иначе начал бы объяснять, что, да как, а Попов сам всё знает. На самом деле всё не очень нормально потому, что Арсу обидно. Естественно обижаться на Антона он не имеет никакого права, а просто обидно, что к людям нетрадиционной ориентации относятся большинство отрицательно. «Интересно, а друзья Антона знают, что мы встречаемся?» Идут часто дворами. Так Арс сам попросил. Почему? Потому что ему так нравится. Ходить по всяким закоулкам, ощущать внутри странное чувство и фотографировать. Он пытался обработать такие фотографии по гайдам из интернета, но не получалось. Поэтому просто яркость понижал и получалось вполне себе нормально. Он сам себе фотограф, знаете. Арс надеется, что ничего не произойдёт, так как в следующем дворе вдалеке замечает шатающуюся фигуру, идущую медленно в их сторону. С ним такое случалось иногда. Если в каком-либо из дворов громко разговаривают, или вообще орут, он туда не ходил. Но бывало такое, что встречал тех, кому он не нравится, что приводило к плохим последствиям. Опасения оказываются не напрасными. При приближении человека становится сразу всё понятно: типичный алкаш. Под глазом синяк, куча грязной одежды на нём, хотя на улице тепло, и вонь. — Э, — обращаются к ним и они останавливаются. Антон сжимает руку крепче, чтоб показать, что: «Я рядом, Арс, видишь? Всё хорошо будет». — Вам закурить дать? — вежливо интересуется старший, надеясь, что их пронесёт. — А вы чё, гол-голубые? — заикаясь и более агрессивно обращается к ним мужик. — А с чего вы это взяли? — Действительно, с чего это такое подумал, Шастун. — А че вы за ручку идёте, а? — он встаёт напротив Антона и кивает головой на Арса, — этот чё, говорить разучился? — и смеётся, покашливая. — А тебя ебёт? — заводится Шастун. Арс смотрит на это и ему становится страшно. И за себя и за своего парня. Он пытается дышать глубже, но это не успокаивает. Только он хочет сжать руку Антона посильнее, как пьяница замахивается на математика. Антон бьёт быстрее его в челюсть, отчего противник отшатывается. Рука резко начинает ныть, а по костяшкам текут струйки крови. Тот снова начинает лезть, пытаясь ударить человека, который трезвее и выше, собственно, преимуществ больше. Шастун надеется, что Арс не видит его лица, иначе испугается больше, не хочется, чтоб Арс видел, каким он может быть; бьёт ещё раз и пьяница, наконец, падает назад, в процессе получая пинок ногой. Попов смотрит за этим с раскрытым ртом, еле успевает понять, что происходит. Он не может с места сдвинуться. Ноги подкашиваются, а живот от страха начинает ныть. Хочется побыстрей домой и под одеяло. Спрятаться там и не вылезать. У него такое всегда. Всегда, когда к нему докапывается кто-то из его школы, ему всегда становится плохо. В руках появляется тремор, и он ударил бы тоже тех в ответ, но кулак сам по себе в такие моменты расслабляется. Поэтому, наверное, он не может дать отпор. Антон оказывается возле Арса в мгновение. Берёт его лицо в руки и говорит нервно: — Арс, Арсюш, всё хорошо, понимаешь? — на него смотрят испуганно, но не реагируют, — пойдём отсюда, сейчас ты успокоишься, придёшь домой и ляжешь спать, — как мысли читает. Подумал бы Арс, если бы мог осознать, что ему там говорят. Его приобнимают за плечи, и целуют в висок. Шаст пытается улыбаться сквозь боль, чтоб его мальчик не думал о том, что ему больно. Мужчину берут двумя руками за худи и пытаются прижаться ближе. Идут теперь только дворами, стараясь как минимум появляться на людях. Вряд ли их посчитают нормальными, потому что, во-первых: два парня идут в обнимочку, во-вторых: у Антона лицо в крови. Когда до дома остаётся недолго, Арс немного успокаивается и сбавляет темп, но ноги всё ещё дрожат. В голове только кадры драки. Их просто не получается выкинуть оттуда, будто на супер-клей прицепили. — Тебе лучше? — спрашивает Шаст, когда они останавливаются у парадной Арса, снова под козырьком. Парню от этой заботы лучше становится больше, чем от свежего воздуха. Его лицо обхватывают ладонями и смотрят в глаза. Арс чувствует как пальцы Шастуна не могут держаться спокойно, постоянно подрагивают. Поэтому, он выворачивается из них и подносит к глазам, чтоб лучше видеть. Они красные, опухшие и все в крови. — Это ничего такого, — начинает улыбаться Антон, пытаясь вселить доверие, — главное, что ты цел. Да и тем более, я в школьные годы тоже дрался, так что ничего страшного, — повторяется снова. Арс подходит к нему, кладёт руку на спину и тянет в сторону подъездной двери, зазывая подняться. — Но у тебя же родители дома. В ответ отрицательно кивают. — И как ты об этом узнал? Попов поворачивается, поджимает губы в линию и тяжело вздыхает. — Ладно-ладно, пойдём. В квартире холодно и веет одиночеством, будто. Всё прибрано идеально, можно подумать, что здесь никто не живёт. Антон проходит на кухню, а Арсений в ванную помыть руки. Как интересно складываются события. В прошлый раз Антон здесь помогал Арсу, а сейчас наоборот. Когда Арсений приходит на кухню, то на столе стоят все принадлежности для обработки. Антон лыбится, что всё достал, на что ему хмыкают. — А где фраза «А кто у нас тут больной»? — заигрывающе спрашивает он, когда костяшки обрабатывают перекисью водорода. На это Арсений достаёт зелёнку и показывает, типа: Вот! — А может не надо? — слегка боязно спрашивают у него. На вопрос внимание не обращают, а только макают ватные палочки в бутылёк. На этом моменте Шаст резко убирает больное место под стол, — а ты мне дуть будешь? — тут уже можно понять, что он реально этого не хочет. Попов умиляется с этого и печатает: «Буду». Антон кладёт руку на стол. Показывая это, Шаст не сдерживает улыбку, ведь заметка теперь названа «Антон». Да не просто Антон, а еще и с сердечком. — Как ми… АЙ! — резко дергаётся мужчина, но руку его держат и продолжают мазать, — дуй, Арс, ты сказал будешь дуть! — Возмущается он. И что, что ему недавно тридцать исполнилось? Он в душе, между прочим ребёнок и романтик. Попов начинает дуть и мазать одновременно, а Шастун сидит, и закрывает глаза из всех сил, будто это облегчит боль. Руку сжимать не получается — пальцы болят, хотя хочется. Ему дуют на протяжении всего мазюканья. — Всё? — Антон открывает один глаз прям как в мультиках, а потом и второй и разглядывает руку. Всё сделано аккуратно и даже красиво (?). Его любимый старался. Шаст встаёт рядом с Арсом, убирающем аптечку и ждёт, пока тот поставит её на место. — Арс? — М? — У тебя скоро родители приедут? В ответ отрицательно мотают головой. Антон сам не знает зачем это спросил. Но оставаться у него он не собирается. Они встречаются всего неделю. — Ну я тогда домой пошёл, — Антон проходит в сторону коридора. «Нет, вызови такси лучше» — пишет Арс, когда Шаст разворачивается к нему. — Да зачем деньги тратить? Так дойду нормально, — начинает обуваться. «Ага, нормально, снова кто-нибудь прицепится. Могу я заплатить.» — Да че ты начинаешь, Арс, я же говорю — всё нормально будет, — он поднимается кряхтя, и смотрит на Попова. Тот стоит ужасно расстроенный, сглатывает и поджимает губы. Обиделся. Антон смотрит на него ещё немного, а он вдруг разворачивается и уходит в свою комнату. — Арс! — схватить за руку не получается, поэтому быстро стягивает кроссы и топает за ним. Обиженный заваливается на кровать, опираясь спиной на стену и скрещивает руки на груди, смотря в противоположную сторону, никак ни на возлюбленного. Антон садится рядом так же, только боком и обнимает Арсения. — Арс, ну ты чего? Брюнет убирает руку со своего живота и отворачивается дальше. — Ладно, я на такси поеду, — снова обнимает, но сейчас его уже не отталкивают. — Не обижаешься? — уже жалобно вопрошает он. Арс печатает быстро: «Я вообще-то переживаю. Знаешь, всякое может случиться». — Прости, — шепчет Антон и стучит живот парня пальцами, — простишь? — И делает глазки как у кота из Шрека. На него смотрят, закатывают глаза и фыркают, давая понять, что — да, простит. Антон чмокает его в щеку и начинает заказывать такси. Арс смотрит на его улыбающийся профиль и дивится, как ему достался такой мужчина. — Всё! Придёт через три минуты, так что у нас пока что есть время, — заигрывающе смотрит на Арсения. — Время, чтоб я мог одеться. И встаёт с кровати, как ни в чём не бывало. У порога комнаты добавляет: — Время на одеться. Так как такси в трёх минутах от дома, то пока он одевался, пришло уведомление о прибывшем автомобиле. Арсений смотрит разочарованно, видно, что не хочет расставаться. — Арс, ты чего грустишь? — Мило спрашивают у него, — Мы ещё можем завтра встретиться. Попов кивает и подходит ближе. Антон накрывает его губы своими и проталкивает язык внутрь. За эту неделю он уже более-менее привык. Арс берёт его за худи в районе талии и пытается расслабиться, хотя получается из рук вон плохо. Всё то время, что он был в гостях у Антона, они, конечно, целовались, но Арсению немного это не нравилось. Не нравилось, даже не очень подходящее слово, скорее ему было как-то стыдно, что ли. У Антона, наверняка все партнёры до этого были полноценными, а тут появился чувак без языка. Короче говоря, у него оказывается комплексы. Раньше он не считал это чем-то ужасающим, а сейчас ему постоянно кажется, что Антону это не нравится. Хотя тот охотно лезет с этими поцелуями. Но всё-таки он думает, что он делает это из жалости. Арсений отстраняется и смотрит совсем без улыбки, в отличие от Антона. Тот смотрит удивлённо из-за этого. Всё-то он понимает, а. — Не грусти, — щёлкает его по носу совсем не больно, — завтра встретимся. — Улыбается и выходит.