Грачонок

я всегда ценил молчаливых людей — за их сомкнутыми устами скрываются глубокие тайны. дьявол ли сидит пред тобой иль ангел во плоти человеческой?

***

Когда Арс просыпается, то безумно хочет пить. Но вставать так лень. Он чувствует, что рядом кто-то лежит и сначала думает, что это Антон, а через секунду он вспоминает все события вчерашнего вечера. Тут же вскакивает и смотрит на Руслана, лежащего рядом. — Бля, че ты дёргаешься? — хрипло тянет он. Арс понять не может, почему они в одной кровати. Он ведь не мог изменить Антону?.. «Да-а… Изменить. Он же мне сам вчера». Настроение уходит далеко и на долго. Он смотрит под одеяло, и чувствует облегчение — он в джинсах. Шарит руками по карманам на них и телефон всё-таки находит. Пишет в новой заметке, вновь игнорируя новые смс Антона: «Че мы вчера делали?». И суёт Белому в лицо, чтоб тот разлепил очи. — Арс, че ты пристал, а, — приподнимается на одной руке и смотрит, сощурившись в гаджет, — ниче мы не делали. Пришли ко мне, ты разнылся, что твой Антон оказался гондоном и попросил меня лечь с тобой, потому что тебе грустно. Попов заваливается обратно и всё-таки заходит в диалог с Шастуном. Любимый Арс, я уже всех спросил, видел ли тебя кто-то, они говорят, что нет Ответь мне, хотя бы чтоб я не переживал Осталось звонить твоим родителям, но они не поймут почему я вдруг интересуюсь, где их сын Я не знаю, что я сделал не так, но прости меня Я люблю тебя очень сильно Вернись, пожалуйста У Арса от этих сообщений становится так грустно, что хочется помчаться к нему и простить всё на свете. Но измену он никогда не простит. — Если че, я спать. Если домой пойдёшь, то не буди меня. На дверь пофиг, тут воровать нечего, — Арс смотрит на бормочущего это себе под нос Руслана и поднимается с дивана. Идёт в ванную и пьёт воду прям из-под крана. Жажда сейчас важнее для него, а заразиться ими он вряд ли может, с кем-то другим это и может быть, но точно не с ним. Стоит ещё несколько минут, грея руки под горячей водой и выходит. Белый уже спит. Парень находит на столе листочек и ручку и пишет: «Спасибо, что приютил. Может, сходим когда-нибудь погулять?)». И уходит из квартиры, тихо закрывая дверь. Дома мама что-то готовит. Арс кидает рюкзак в коридоре и проходит на кухню. — Как отметили? Он показывает ей жестом «Окей». — А ночевал у кого? Парень зовёт её рукой к себе и включает телефон, чтобы написать в заметках. — Ой, а это же Антон Андреевич? Арсений поджимает губы, и кивает. «У друга», — пишет он. На кухню заходит папа и начинает делать себе чай. Или кофе, Арс не видит. У него дежавю, но в прошлый раз здесь была только мама. — А вы с Антоном друзья что ли? «А может, сейчас идеальный шанс признаться? Она хотя бы будет знать, что я гей, а про этого дурака я не скажу… Или нет?..». «Мы были с ним друзьями… Теперь поссорились» — А почему? — искренне удивляется женщина, поднимая брови вверх. Сын друга (парня) нашёл, да ещё и поссорился, как так. «Неважно» Мама смотрит на него с грустью и садится напротив. В кухне повисло молчание. Арс решается, всё равно терять нечего. В конце концов, не выгонят же его из дома, да? «Я гей» — Ты гей? — Наталья переводит взгляд на мужа, который в этот момент поворачивается к ним и смотрит то на телефон, то на сына. Арс кивает. — Ты гей?! — почти рычит Сергей. «А вот тут-то мы въебались» — настроение, сейчас такое, знаете… Послать всё и вся, и исчезнуть. Где-то в объятиях Антона, «но нет же, блять, он мне изменил». — А ну иди сюда щенок, — мужчина хватает Арса за шею сзади и начинает тащить. — Серёжа! Попов младший задевает кружку с чаем в попытке вырваться, но та падает на пол, но не разбивается. Мама семенит за ними и хочет помочь, но не выходит. — Наташа! Иди, я сам разберусь. Они заходят в комнату и Арсения швыряют, что он чуть было не падает. — Сейчас же ты собираешь свои шмотки и проваливаешь отсюда. Мне здесь педики не нужны, ты меня понял? Ему улыбаются в ответ, отчего отец кривится и захлопывает дверь. «Лучше бы я сдох в тот день». Ему бы сейчас побежать к Антону, но нет, нельзя. К Руслану пойти уже стыдно? «Куда пойти, куда податься? Гений, блять. Вот долбоёбина… Ну ничё, щас вот пойду таблеток наглотаюсь, будете знать». Он быстро бежит в коридор за рюкзаком и моментально возвращается обратно. Кидает туда по одному решебнику для ЕГЭ, пенал, одну кофту, две пары носков, нижнее бельё, зарядку и паспорт. В коридоре берёт куртку на всякий случай и выходит. Время уже около пяти вечера. Включив наушники, он ищет какой-нибудь двор, в котором можно будет спокойно посидеть. Музыку мешает слушать постоянно приходящие уведомления сами знаете от кого. Безумно хочется ответить, но он себе слово дал, что дела с ним иметь не будет. «Вариант с таблетками может использовать, всё-таки? Убью сразу двух зайцев: и родаки пожалеют и Антон, если и правда любил меня. Или это будет слишком жестоко? А чё я туплю? Пойду щас в бар и набухаюсь там». Выбор падает на гей клуб. Ну, а что? По слухам, геи вроде добрые и делать с ним ничего не будут. Откуда вообще такие слухи? «Да блять! — звонит Антон, — ты мне музыку мешаешь слушать!». Любимый Арс я так не могу больше Ответь мне, умоляю

Хватит мне писать, музыку слушать мешаешь!

Иди дальше сосись с моими одноклассницам

Любил ли ты меня вообще?

Любимый Господи, Арс, ты не представляешь, как я переживал. Конечно, я люблю тебя Ты всё не так понял

Все вы так говорите… Прощай.

И блокирует номер, так и не увидев то, что хотел написать Антон. Хочется, конечно, узнать, однако унижаться он не собирается. «А может, в Москву поехать?» *** Такое чувство, что вчерашний вечер повторяется. Музыка снова долбит по ушам, все танцуют, а кто-то сидит и пьёт. Только вот сегодня он уже не планирует идти к каким-то там Антонам. Сегодня он планирует очень хорошо напиться и сдохнуть от передоза алкоголем. Он садится за барную стойку и просит недорогой коктейль. Учитывая, что денег на карте около пяти тысяч, написать — не лучшая идея. Ему ведь надо ещё жить где-то и покупать еду. А спонсировать его никто не будет. Сидеть просто так — скучно. Говорить не может, в телефоне делать нечего. Разве что читать все те смс, которыми его закидывает его бывший. Надо бы его переименовать. Естественно, он не разлюбил его день. Покажи сейчас Арсу фотки Шастуна, дак у него сердечко сожмётся до микроскопических размеров от такого милуна. Губы, Арсений так любил его губы, хотя сам стеснялся целоваться. «Вот и правильно. Всё из-за моей ебучей немоты». Рядом подсаживается какой-то парень и заказывает Арсу один напиток. Попов удивлённо смотрит на него, а потом показывает на свой рот и машет головой, пытаясь показать, что говорить он не может. Парень всё понимает и уходит со стаканом куда-то в толпу. Интереснее не становится, поэтому Арс уходит в неприметный угол как всегда и достаёт телефон. Аня написала. «И чё вот ей надо, а?» Анна Стрельцова Арсений, привет Я думаю, ты знаешь, зачем я пишу?

Я

Че надо

Значит, я права, это был ты Про тот случай хотела сказать Ты всё не правильно понял

Я

Вы че, с Антоном Андреевичем сговорились или че?

Нет, я щас всё объясню Мне нравится Антон, поэтому я решила ему признаться, но не сказала это словами, а полезла его целовать… Знаешь, я жалею об этом, надо было лучше сказать, я не подумала, что у него может быть человек, которого он любит Прости меня, пожалуйста И его тоже, ты ведь наверняка думаешь, что он был не против

Я

С чего бы я должен верить вам обоим? Может, вы вместе сговорились?

Анна Стрельцова Поверь ему хотя бы потому, что вчера он опросил чуть ли не всех одиннадцатиклассников, а когда я уходила из школы, он стоял на крыльце. Я решила извиниться, подошла к нему, а он чуть не не плакал стоял Мне так стыдно стало, Арсений, ты не представляешь У него слёзы еле как держались, стоял курил

Я

Точно?

Да. Поверь мне, Арс Я не полезу больше к вам Извини. Пока

Я

Хорошо… Пока

В голове это не укладывается. Только сейчас он понимает, что мог вчера это ещё разъяснить, если бы подошёл к ним, а не прятался за дверью. Если это правда, то он к Антону должен идти?

***

Стоит у него под дверью уже в десять. Не хватало смелости пойти и извиниться за весь этот цирк. Хочется почувствовать себя героем, чтобы ничего не бояться, не стесняться, зайти и попросить прощения. Или, наоборот, стереть Антону память, чтоб он не помнит всего этого. Боже, как Арсу стыдно. Он стучится, в тот момент, когда смелость приливает, и не ждёт когда ему откроют, а делает это сам не понятно почему. Оказывается открыто, что уже странно. Он заходит внутрь. Из комнаты свет как всегда только от одной настольной лампы. Тишина. Снимает кроссовки и проходит в комнату. Антон лежит на животе, а лицо лежит в сгибе локтя. И не было бы всей этой ситуации, Арсений бы сел на него и начал дразнить. Ну, а что? Он только касается рукой плеча Антона, как тот резко садится и смотрит красными глазами на стоящего перед ним Арса. Заработался, бедный, — думает парень. — Арс, — говорит он не веря. Поднимается и обнимает его так, что Попов даже руки не успевает расправить, чтобы тоже обнять. — Я тебя не отпущу, пока не расскажу всё. В общем, я вышел из кабинета, дабы тебя найти и позвать домой, а мне на встречу Аня идёт, — Антон говорит это как маленький, провинившийся ребёнок. Арсу это начинает не нравиться, он ведь всю это историю уже слышал, а повторения не хочет, поэтому пытается высвободиться из объятий, но его не отпускают. Держат всё и продолжают тараторить. Он толкает руками в грудь Антона, тот отшатывается и глядит на Попова, подняв брови. «Я всё это уже слышал. Не хочу снова» — пишет и показывает. А Антон сразу понимает, что к чему и улыбается. Встаёт снова и смотрит на Арсения. — Всё равно, прости меня. «Я должен извиняться сейчас. Потому что не выслушал». — Теперь всё хорошо? — наивно полагая, что так и есть спрашивает Шаст. Арс мотает отрицательно головой и поникает. До него, будто только что дошло, что его выгнали из дома. «Я сказал, что я гей и меня выгнали…» — В смысле выгнали? «В прямом» — Хочешь, живи у меня, — неловко предлагает Антон. «Я буду мешать» — Арс, ты дурачок? — Антон улыбается специально так, чтобы Арсению смешно стало, чтоб не переживал он, — как ты мне можешь мешать? Я ведь люблю тебя. И мы бы в любом случае когда-нибудь съехались бы, да ведь? Арс пожимает плечами. — Ты не хотел бы этого? «Хотел» — Ну вот. Просто это получится раньше. А куда ты сейчас пойдёшь? Я тебя не отпущу, — Шаст обнимает его снова и сейчас ему отвечают тем же. Не передать чувства через телефон. Через бумагу, или что-то ещё. Только если говорить, вот тогда их точно можно показать. «Люби меня, Антон, люби. Понимаю как это звучит убого, но прошу тебя, люби меня любого. Если хочешь любить — люби. Но люби меня грустного, весёлого и пьяного. Люби меня открытого, закрытого и тайного. Прошу тебя, люби, люби, пожалуйста, всегда. Романтичного, плачущего, читающего поэмы о смерти. Люби меня такого, какой я есть. Прошу, люби меня глупого и молодого. И немого…». — Арс, я ужасно спать хочу, давай ляжем?

***

Антон залезает к Арсу, который уже лежит под одеялом. Грустный, понятное дело. Он обнимает его и устраивает голову так, словно лежит на его плече, но на самом деле, не касается его даже. Арс кладёт руку на руку Антона и смотрит в тёмный потолок. Свет от фонаря мажет по нему и по стене немного. Он глаз не смыкает, думает всё о родителях. Он ведь не думал даже, что так получится. Мама его всегда поддерживала, а с папой он не общался почти. Ещё это ебучее ЕГЭ на носу, а ноут со всеми материалами дома. Идти туда он сам себе запретил. — Арс, — Антон поднимает на локте и целует висок парня, по которому потекла слеза. Попов поворачивается в его сторону. На лице губы искривились уже в плаче. — Всё хорошо будет, — вот и проблема, Антон, что будет. Сколько ждать ещё этого ,,будет,,? Брюнет обнимает уже лежащего Антона на спине, утыкается ему под плечо и хныкает. Шастун готов всё сделать, лишь бы тот не страдал так. Арс пишет не смотря в телефон, по памяти: «Я не понимаю че я чделао ге так». Ему казалось, что телефон дрожит в конвульсиях, словно по мёртвому телу пробегает последняя судорога. — Арс, ты всё правильно сделал, просто для них это, наверное, было резко. Они тебя ещё позовут домой, когда примут это всё. И вы всё спокойно обсудите. Попов слушает его и перебирает чёлочку одновременно. Глаза слипаются, хочется спать от всего этого, а голова начинает болеть. А Шастун гладит его по затылку. Арс поражается такому Антону. Он словно дал обет не повышать голос и не употреблять повелительного наклонения в его сторону. Иногда ему кажется, что его считают котёнком, с которым можно только сюсюкаться и поить его молочком. Вообще Арсу было всегда без разницы, как к нему относятся. Плохо или хорошо, просто принимал это как данное и не зацикливался, потому что у него вообще погоняло Ебись оно всё конём, но как бы не всегда. Если бы всегда, то его бы тут скорее всего не было. Он не замечает, как засыпает благодаря ласке Шастуна.