А Питер он ненавидит

Олегу почти шесть. Мама ласково называет его большим мальчиком, спрашивая что же хочет её сын на свой день рождения. Он ведь уже такой большой! Олег мечтал о машинке, думал, что было бы здорово если бы у него был вертолет. Такого даже у Васьки из сада нет! Ещё он хотел ящик мороженого. Но мама сказала, чтобы он выбрал что-нибудь одно. Тот недовольно хнычет, цепляясь за загривок собаки,  большого лабрадора по кличке Аляска, но Олежа быстро успокаивается. Он знает, что плакать плохо и маме не нравится смотреть на его слезы. На следующий день, по пути в сад, Олег сонно моргает и говорит маме, что ему не важно что они с папой подарят, главное, чтобы были рядом и был торт. В тот день рождения торт казался самым главным и вкусным подарком, потом таких лакомств он не ел ещё очень долго. В восемь лет Олег увлекся литературой. Он пишет маленькие стишки, листает сказки Пушкина и строчит свои. Он помнит мамину улыбку, когда, запинаясь, читает свои рассказы. Яркая, отдающая всю любовь и нежность, улыбка с неповторимыми ямочками. Олег смотрит трепетно, волнующе перебирает край футболки. Мама ласково треплет его макушку, вновь называет большим мальчиком и говорит, что он может стать великим писателем, главное чтобы ему это нравилось. Сама рассказывает про Санкт-Петербург, все это кажется маленькому Олеже до безумия волнительным. И он мечтает об этом городе, пишет больше, старается. Мама поощряет ему всё: ранние подъёмы, взятые с буфета конфеты, ссадины от велосипеда и грязную после прыжков по лужам одежду. Потому что мама тоже бегает по лужам с Аляской. Мама катается на велосипеде даже без рук и падает в грязь, смеясь громко и звонко. В десять лет он прячется в шкафу, в надежде избежать криков матери и отца снаружи. Это где-то там, далеко. Это обязательно пройдёт, как буря или даже шторм, они помирятся и все снова будет хорошо. Он сжимает в руке машинку до трещин пластмассы. Закрывает уши. Здесь он и Аляска, к которой Олег льнет, притягивая маленькими ручками ближе, лишь бы заглушить крики и грохот. С мамой они больше не катаются на велосипеде, а идут стройной стрункой по улицам. Когда Олегу исполняется двенадцать, то он злится. Просто так. Срывается на всех и вся. Он размахивает кулаками, получает новые синяки и ломает нос, когда кости срастаются у него отчётливо видна горбинка и небольшой шрам. Мама много нервничает, ходя с ним по больницам, но только так он получает заветное внимание. Её тёмные кудри покрывает седина, внедряясь в прядки, а под глазами залегли тёмные круги. Теперь у них нет тех ранних подъёмов, да и солнечные лучи давно не проглядываются в плотно задвинутые шторы, и конфет в буфете больше не найдёшь. А как найти то, чего нет? В его доме остались лишь вопли недовольных и перегоревших родителей. Поэтому Олежа часто не появляется дома, предпочитая проводить всё свободное время с друзьями во дворах. Он больше ничего не пишет, изредка заглядываясь на старые рассказы и думает, что он был маленьким и глупым, что все это не «по-пацански». А Питер как старая сказка для него погиб, но, отчего-то, он все равно думал, как бы туда попасть, изредка отгоняя эти мысли. Волков делает свои «пацанские» дела. Впервые пробует курить. Выходит неудачно. Он давится, кашляет, но затягивается снова. Парни улюлюкают. Колян из соседнего двора добывает пару банок пива, воруя у своего в усмерть пьяного бати. Пиво уходит в два счета, а домой Олег в ту ночь так и не возвращается. Через неделю мама восторженно говорит про Питер, говорит, что они с отцом уезжают туда дня на три. Её глаза как будто впервые светятся и Волков любуется. На минуту он словно вспоминает детство и вновь хочется вернуться, стать мальчиком, что крадёт с буфета конфеты, а не банку пива в местном магазине. На протяжении тех дней, пока родители где-то далеко, Олег домой возвращается лишь для того, чтобы выгулять и покормить собаку, да самому сходить в душ. В другое время Волков гуляет на улице, а ночи проводит у пацанов на вписках, повторяя за более старшими и заводя с ними дружбу. Олег открывает дверь, несмотря в глазок, даже не подумав, что там может быть кто-то кроме семьи. Он ожидает увидеть счастливых и уставших после поездки родителей, но вместо этого видит двух женщин тощую и сухую в строгом платье, и мягкую, в цветастой юбке. Они смотрят на него как на побитого щенка. Сердце нервно бухает вниз, просачивается сквозь пальцы ног и возвращается на место. Ошиблись, наверное. Аляска нервно дёргает хвостом обнюхивая незнакомцев, а Олег лишь сводит брови, когда женщины говорят, что они из органов опеки. Олег плачет впервые за несколько лет. Мама бы не обрадовалась его слезам, да он и сам не в восторге. Он бы сейчас все отдал бы за встречу с родителями. За прогулку на велосипеде с мамой. Ему казалось, что это какой-то сон. Страшный, отвратительный, сюрреалистичный и не правдивый. Питер сожрал его родителей, так и не вернув. Проглотил, не пережевывая. Олега и Аляску тоже увозят, но в пригород недалеко от Питера. Волков начинает ненавидеть северную столицу. Он плюется, бьётся руками, сопротивляется, но всё равно едет с худощавой и полной дамами. Олег попадает в детский распределитель. Тётки рассказывают ему, что здесь он будет находиться недолго. Может месяц или два, пока не найдётся подходящий детдом. Их имена он не запоминает, лишь с ненавистью и слезами в глазах пялится на женщин, когда они говорят, что собаку придётся отдать в приют. Аляска скулит, когда они прощаются. Она уже старая, она не заслуживает этого. Дамы из опеки обещают, что с собакой всё будет в порядке. Олег не верит, но все равно отдаёт, а в мыслях скандирует: «Предатель. Предатель. Предатель.» Они расстаются скомкано. В распределителе он смотрит на всех косо, держится в стороне. Не привязывается ни к кому, потому что смысла в этом ровно ноль. Спит на новом месте беспокойно и ждёт, пока снова приедут эти дамы, чтобы оказаться подальше отсюда. Пережить все происходящее и проработать в себе Олегу трудно. В этом месте нельзя давать слабину. Один раз позволишь себе такие вольности и ты будешь сброшен в самый низ пищевой цепи данного заведения. От того всё произошедшее Волков держит в себе, а когда приходит психолог он лишь молчит, потому что мозгоправ ему не нужен, пусть лучше пойдёт бумажки свои заполнит, а Волков и сам справится со своими страхами. Он уже большой мальчик, он привыкнет идти по жизни в одиночку. Вскоре, где-то через месяц, его везут в один из детдомов Питера. Там он ощетинивается во все. А в общей спальне ни с кем не разговаривает. Короткие «привет», «спасибо» и «пожалуйста». В этом месте не так как в распределителе, а уж тем более дома. Всё кажется серым и до ломоты в костях однообразным, удручающим, хоть сейчас вешайся. У детей тут своя иерархия — «бей или беги». Он изучает здешних, приглядывается к местности. Думает, смотрит, исследует. Замечает щель в сетчатом заборе, откуда старшие сбегают в город. В охранной будке Василий Фёдорович спит ночью или бухает. И то и то для Олега кажется хорошим признаком. Он спрашивает у других: «уходит ли кто ночью?», а те отрицательно качают головой. Ночью сбегают парни и девчонки старше, а ровесники предпочитают кутить в своих комнатах, пока не накажут. Он шныряет на заднем дворе детдома, там деревянной коробкой стоит баскетбольное поле, где играют мальчишки, недалеко он замечает чёрный вход в пищеблок и мусорные баки, куда повариха выбрасывает отходы после завтрака, обеда и ужина. Олег проявляет недюжую любезность к кухаркам, строит глазки, улыбается, помогает. Втирается в доверие быстро, обычно таким образом он клянчил у учителей оценки, но кто бы мог подумать, что это пригодится сейчас. Ему даже доверяют ключ от чёрного входа, чтобы он выносил мусор. Олег прячет пустую консервную банку и делает всё, чтобы взрослые ему доверяли. Волков смышленый. В курилке он просит у одного из старшаков зажигалку, у мелких берет скотч и ножницы, а у Василия Фёдоровича клянчит плоскогубцы для поделки, конечно же. Дубликат плоского ключа был готов за пятнадцать минут. Уже в июле он сбегает из этого дома. Бежит в ночи, чтобы как можно дальше уйти из этого адского места. Пожитков у него мало, только ключи из консервной банки, да свёрток с бутербродами и бутылкой воды, смятые купюры, что он выкрал из родительской спальни. Пару футболок и штаны. А всё остальное на нем. Ночью прохладно, свежо. Олег думает, — есть ли шанс забрать Аляску? Но сначала ищет автобусную остановку. Автобусы начинают ходить с пяти утра, но он подождёт. Никто видеть его не должен был, а воспитатели встают с семи утра. А тогда он будет уже далеко. Уедет в Москву на поезде, а там и до его квартиры рукой подать. Ловит Волкова проводник поезда, когда спрашивает билет, а тот тут же начинает удирать. Но примечательного мальчишку слишком легко найти в замкнутых вагонах. Его решают перевести в другой детдом с ярким названием «Радуга» и облупившимися стенами внутри, горячими батареями в июле и плесенью в кабинках душевой. Олег наблюдает. А опекуны просят следить за ним тщательно. Он снова глядит на всех искоса. Впервые замечает рыжего мальчика на противоположной койке. Тот и головы не поднимает, не здоровается и не пытается заговаривать. Больше Олег не смотрит. Изучает комнату, двор, здесь нет щелей в сетчатой изгороди. Здесь вообще сетки нет. Позади детдома стоит сплошной стеной высокий, железный забор. Перелезать надо с парадного. Там есть охранник. Этот уже не бухает, только храпит, но сон его чуткий, говорят, что многих старших наказывают. План идёт туго. Сбежать отсюда кажется нереальным, но Волков не любил сдаваться. Ищет повод, подходящий момент. Через неделю, когда он заводит «корешей», как среди младших, так и среди старших. Улыбается очаровательно, строит глазки воспитателям, те лишь отмахиваются, видно знавали таких как Волков. Олег иногда замечал того рыжего мальчика. Он сидел совершенно один, бубнил что-то под нос, залипая на книжки с картинками, какими, правда, Олег рассмотреть не успел. Отвлекался часто. Он замечает, что койка напротив по ночам часто пуста, а по утрам мальчишка ходит весь такой тормознутый. Дрожит, что-то пытается сделать со своим тремором, но лишь ведёт головой. Туда-сюда. И синяки под глазами у того большие, хоть сам бери и закапывайся. Олег не рассматривает, лишь наблюдает. Иногда рыжего даже днём не видно, дети думают что помер, другие вообще ничего не замечают. Однажды Олег долго не спит, следит за рыжим после отбоя. Ему интересно куда тот пойдёт. Мальчик долго лежит. Сначала смотрит в потолок, что-то вечно шепчет, подрагивает, сильно жмурится, пытается улечься. Ложится на один бок, поворачивается на другой. Сталкиваясь с олеговым взглядом. Мальчик не отворачивается, не жмурится, не делает совершенно ничего, что могло бы предотвратить ситуацию. — Чего? — комнату заполняет вопрос, кажется что вовсе неуместный. Олегу отчего-то становится некомфортно. — Олег, — ничего лучше не придумав бросает он. — Знаю, — раздражённо шепчет рыжий. — А ты? — поджимая губы спрашивает Волков. Когда молчание затягивается, Олег уже бросает это дело, хочет отвернуться и думает, что спугнул мальца. Но спустя время тот всё-таки тихо, совсем зажато произносит: — Сергей… — говорит тот, — Серёжа, если хочешь…