Ли Минхо должен умереть!

      После того, как все уроки кончились, Сынмин пошёл отбывать наказание, которое заключалось в том, чтобы сидеть на месте и решать задания в полной тишине. Он открыл стеклянную дверь кабинета и наткнулся на старшеклассника в наушниках. У него кудрявые сиреневые волосы и светлая, даже вампирская кожа. Парень сидел за компьютером спиной к Киму и пел, причем очень даже хорошо. Это была недавно вышедшая песня Twice. Парень даже танцевал, сидя за рабочим местом. Кима его поведение почему-то очень развеселило.       Громкий звук захлопнувшейся за Сынмином двери выдал его присутствие. Парень в наушниках подскочил на месте, едва не падая на пол. Он снял гарнитуру и повесил её на шею, обернувшись. — Ой, дерьмо, — выругался тот с явным австралийским акцентом. — Эм, это всё… — Под Twice невозможно усидеть на месте, понимаю.       В ответ Ким услышал мелодичный, милый смех и тоже улыбнулся ему. Сынмин поставил вещи на стол и стал их разбирать. — Это уж точно! — парень подошёл к нему ближе. — Я, кстати, Кристофер. Ну, или Чан, или Бан Чан… — Ты не знаешь как тебя зовут? — выгнул бровь. — А, у тебя синдром Альцгеймера? — Не-а. — Ты шпион и забыл свое имя на миссии? — Воу, парень, у тебя хорошее воображение, — он поднял руки вверх в жесте поражения, — Но всё немного проще. Просто разные люди зовут меня по-разному. — То есть, я могу выбрать любое имя? — Ну, типа…— протянул. — Тогда буду звать тебя Стив. — Эй, почему? — в голосе было удивление. — Просто тебе идёт.       Шатен сел, открывая книгу. Крис оперся бедром о парту, Ким осуждающе оглядел его с ног до головы. — Но теперь мне хочется узнать твоё имя.       Сынмин помотал головой из стороны в сторону. — Что, ты тоже на шпионской миссии и не можешь раскрывать себя? — с усмешкой, довольный своим остроумием. — Нет, а вдруг ты запишешь меня в тетрадь смерти за мои тупые шутки? — Тетрадь чего-чего… — Тебе не понять. Ладно, хватит на меня смотреть взглядом побитого щенка. Сынмин меня зовут, Ким Сынмин. — Я теперь даже сомневаюсь, что ты его не выдумал.       За окном послышался шум толпы, мужские голоса что-то громко обсуждали. Среди них, прямо в центре, шёл, белозубо улыбаясь, Минхо. Сынмин подумал про себя, что тот похож на хитрого противного кота. Видимо, его мысли отразились и на лице – он сморщился. — Хм, обычно у людей другая реакция на Минхо, — Бан задумался, — что-то типа «ох», «вау» или «а-ах».       Крис издавал крайне странные звуки, по всей видимости, обозначающие восхищение. — Ну, от него так и веет аурой мудака, — Ким пожал худыми плечами. — Знаешь, он и есть мудак.       Сынмин уставился на него с удивлением. Неужто хоть один человек в этой школе не течёт как Ниагарский водопад по Ли? Или у Бана был какой-то иммунитет к его чарам? — Я дружил с ним в детстве. Наши семьи сотрудничали, точнее, семейные бизнесы. Раньше он был просто душкой, — Чан в воздухе потряс руками, будто щипал щёчки невидимого маленького Минхо.       Ким внутренне удивился, ведь парень вовсе не выглядел как богач. Если уж даже птицы такого полета как семейство Ли признавали и взаимодействовали с Банами, их состояние должно быть внушительным. В плане, Кристофер не вёл себя как Минхо — вот, что смущало. — Так, почему же я не вижу тебя в его окружении? Прошла любовь, завяли помидоры? — Это ты его лучше спроси. Кто знает, какие мудацкие тараканы, мешающие многолетней дружбе, завелись в его голове, — пожал плечами. — Мудак – это у него в крови. — Почему ты так о нём отзываешься? Он сделал тебе что-то? — Не мне, но у меня есть доказательства его мудачности, — скрестил руки на животе. — Не скажу. — Ок-ок, не настаиваю. В любом случае, мне пора уходить, дела не ждут.       Бан взял висящий на стуле рюкзак и стал возиться с компьютером, выключая. — Ага, понятно, — не отвлекаясь от чтения интереснейшей главы учебника по теории вероятности. — Рад был знакомству, увидимся ещё! — хлопнул по плечу. Довольно болезненно получилось, к слову: Крис был мощнее и накаченнее Сынмина в пару раз. Надо бы сходить провериться на наличие перелома костей предплечья. — Взаимно.       Когда парень ушёл, Ким подумал, что тот выглядел и правда неплохим. Шатен определённо тоже был рад знакомству.

***

      Через минут пятнадцать подошли и другие наказанные. Парни сели по разным партам, чуть ли не в километре один от другого. Особенно зло переглядывались Хан и Хван. Неудивительно, ведь эти два оболтуса раскрасили лица друг другу как детсадовцы раскраску. Хёнджин сиял как новая монета синяком на скуле и разбитой губой, Джисон – фиолетовым опухшим носом и шишкой на брови. С Феликса же хоть сейчас картину пиши: ни царапины на круглом личике. Видимо, у ангелов какая-то мгновенная регенерация из скиллов. Более того, Ли выглядел счастливым до самых небес, с которых, наверное, упал когда-то. Джисона донельзя бесила его довольная мина. — Ты чего лыбишься, будто сто лямов нашёл? Скоро лицо треснет. — У самого уже треснуло, — Хван закатил глаза. — Твоими стараниями, Принцесса…       Сейчас бы Сынмин очень хотел одолжить наушники Чана, чтобы не слышать эти детские обзывательства. Джисон только не дёргал ещё блондина за его длинные волосы, будто первоклассник девочку, в которую влюблён. А, нет, вот, встал, в два шага преодолел расстояние между ними и схватил, больно потянув хвановы волосы. У него даже остался клок между пальцами. Неудивительно, ведь осветления очень травмируют корни. Хан посмотрел на светлые волосы в своей руке. — Придурок, ты что творишь? — заорал Хёнджин как сирена. — Фу, ты линяешь. — Я на уход за ними сливаю больше, чем стоят акции Apple. Плати мне за каждый волос.       Блондин хотел стукнуть Джисона, но тот увернулся, убегая в сторону мусорки, чтобы выкинуть клок. — Ну, так что там с причиной хорошего настроения? Мне опять тебя за шкирку по земле потаскать? — Джисон, в тебе слишком много агрессии. Вот, поешь брауни, — как из ниоткуда парень достал выпечку и засунул в рот брюнета. — Хороший способ его заткнуть, — Хёнджин показал большой палец вверх. — Вообще, я сегодня утром поговорил с Минхо и он сказал, что вы просто завидуете мне и… — Между нами настоящая любовь, границы которой…— продолжил удивлённо Хван. — Безграничны, — закончил Хан уже со сдвинутыми бровями. Слышно было как скрипят извилины в его мозгу. — Минхо сказал мне то же самое!       Честно говоря, это всё напоминало Сынмину второсортный бульварный комедийный роман. Он даже не стал сдерживать смех от абсурда всей ситуации. Парни недоумённо уставились на него. — Простите, ха-ха, я как будто попал в анекдот. — Ты вообще кто? — с презрением спросил блондин. — Ким Сынджин…Или как-то так, — у него с Джисоном было, по крайней мере, одно занятие вместе на неделе. Удивительно, что он хоть так запомнил. Киму даже лестно. — Сынмин, — он решил исправить волейболиста. — Ну, и что ты тут вообще забыл? — продолжал расспрос блондин. — Меня наказали вместе с вами. — Это мы помним. Ты мог просто уйти, пока учитель ещё не пришёл. Неужели так приятно подслушивать чужие споры? — Хан прищурил глаза и указал на него пальцем.       Кто бы что не думал, но Хёнджин и Джисон, как говорится, «два сапога – пара». Даже если эти сапоги от разных пар, при желании их можно сделать одной. — Так или иначе, но я уже был втянут в ваши «споры»… — В смысле? — одновременно сказали Хан и Хван. — Помните ресторан «Cristal»? — Я там был, — зачем-то поднял руку Хёнджин. — И я, — кивнул брюнет. — Тоже, — послышалось со стороны Феликса. — Вы были там в один день на свиданиях с Минхо. — Точно! Я тебя вспомнил, ты же тот официант. Всё думал, что лицо твоё где-то видел, — Хёнджин ударил кулаком о свою ладонь.       Джисон и Ёнбок молчали. В первом бурлила нарастающая злость. — Этот мистер Ли просто нечто! — воскликнул громко Хан. — Я его убью!       Джисон быстро направился в сторону выхода. За ним поднялся и блондин. — Ли Минхо должен умереть, — прозвучало это очень серьёзно, а глубокий, низкий голос Феликса сделал его слова невероятно пугающими. — Я его на брауни пущу.       У Сынмина побежали мурашки по коже и выступил холодный пот. Он думал, что рыжий просто не имеет в своём арсенале чувства гнева. Но сейчас парень был самим воплощением дьявольской ненависти и злобы. Даже аура его стала зловеще-красной. «Ёнбок» же с корейского означало счастье и нечто хорошее? В его руке сверкнуло лезвие канцелярского ножа. Джисон достал из пенала ножницы, а Хван — линейку, чтобы, видимо, засунуть её в какое-либо из лишних отверстий от колотых ранений вооружившихся парней. — Эй, убийство уголовно наказуемо! — Его тоже убьём? Как свидетеля, — предложил Хан. — Вы увеличите себе срок. — Тогда не будем его трогать, — кивнул Феликс. — Пошли за Минхо. Сынмин даже усмехнулся: общее желание убить сблизило даже врагов. — Вы испортите себе жизнь из-за какого-то мудака!       (Не)святая троица остановилась. Джисон обернулся к нему. — Ну, и что нам тогда делать? — Отомстить, но другим способом? — предложил Сынмин.       Дверь кабинета резко распахнулась. В неё вошла старая женщина, учительница математики. В руках она держала белые листы с чёрными напечатанными на них уравнениями. — Так, ну-ка, сели по местам! На столе оставляем только ручки.       Раздав задания, села за стол. Она достала из кармана тряпочку для очков и протёрла их, сказав: — У вас час на решение всех уравнений, — взглянула на наручные часы. — Итак, время пошло…       Хоть мальчикам стало уже не до обсуждения кары Минхо, Хёнджин зацепился взглядом за каштановую макушку Сынмина. У него возникла потрясающая, как он подумал, идея.