По цене лома

— А как дела в школе? — не придумав ничего оригинальнее, спросил я. — Нормально, — пожала плечами Яра. — Ну что за ответ! — возмутился я. — Это температура может быть нормальной, а я тебя про твою жизнь спрашиваю, мне же интересно! Яра со стуком поставила на столик кафе свой высокий стеклянный стакан с лимонадом и подняла на меня свои темный глаза. Взгляд не предвещал сладкого сиропа в словах. И точно. — Интересно? — саркастически начала она. — Отчет за пять лет от брошенной тобой дочери хочешь услышать? — Что же сразу «брошенной»? — пытался я немного затормозить пятнадцатилетнего подростка. Не вышло. — Анорексии у меня нет, — начала Яра. — Правда, уверена, что пару килограммов мне скинуть необходимо, потому что ляжки у меня жирноваты. От сладкого у меня прыщи, но сахар мне необходим для работы мозга, вот и выкручиваюсь. Любимый предмет в школе — история, любимое хобби — видеоигры. Мальчика у меня нет, впрочем, как и девочки. Еще что-то? — Тише, тише, — я машинально оглянулся по сторонам. Хорошо хоть, кафе для встречи Яра выбрала популярное у тех же школьников — рядом несколько колледжей и лицей, место проходное и бойкое. — Я совсем не хотел… — Это уж, как водится, — дочь-подросток и сама по себе сложная натура в подростковой битве с реальностью, а в свете последних событий, так просто — Первый всадник Апокалипсиса на каникулах. — Ты и пять лет назад не хотел трахать ту блондинку, с которой тебя мать застукала! Я крякнул и побагровел. — Можно проявить хотя бы каплю уважения к своему отцу? Яра рывком поднялась со стула, набрасывая на плечо длинный ремень весьма вместительной сумки. — Было бы еще за что, — пробормотала она. — Чао! Эта попытка встретится с дочерью была далеко не первой за последний месяц, но оканчивались они все одинаково — провалом. Девочка вскакивала и убегала, не давая мне ни единого шанса наладить с ней отношения. Конечно, я понимал, что нормальных отношений, скорее всего, мне не дождаться, но… Но Яра была моим единственным ребенком, и мне чертовски было обидно, что все произошло вот так. Поэтому, когда она сама (!) позвонила мне через неделю и попросила разрешения приехать ко мне домой, я не колебался ни минуты. — Так и живешь с тех пор один, папочка? — мурлыкающий голосок сразу выдал мою дочь с головой — что-то ей сильно от меня понадобилось. — Ага, — я кивнул и пошел на кухню варить кофе. — Так что тебе от меня понадобилось? Яра смутилась. Ненадолго. На полминуты. — Что ты слышал об «Облачной реке»? Я помолчал. — Только не рассказывай мне, что не в курсе! — Яра взволнованно поскакала за мной на кухню. — Ты же компьютерщик! — И что? Я всего лишь рисую видеоигры, а не играю в них! — Это же не совсем игра! Вернее, не компьютерная! — Яра, — я поставил перед ней кружку с кофе. — Сядь и успокойся, что за пожар! — Пожар, еще какой! — послушалась, все-таки, уселась за стол напротив меня и откинула со лба длинную челку. — Все как помешанные искали коды в этот квест! А нашла их я! — Ты нашла вход в «Облачную реку»? — удивился я. — Как это? — Честно говоря, мне помогли. Код входа был зашифрован в игре, в которую я играю не очень давно, всего лишь месяц-другой. Лабиринт, головоломка, основанная на фактах из жизни инков. А я же очень интересуюсь их культурой, перечитала гору книг и монографий, и целый год хожу на дополнительные занятия по истории древних народов у нас в школе. — А помогли-то как? — мне стало еще интереснее. — Мне прислали в игру один код, самый главный, он был уже расшифрован, так что мне пришлось просто применить этот ключ и все разгадалось. — Поздравляю! — теперь стало понятнее. — А дальше что? — В этом все и дело! — Яра допила кофе и поставила кружку обратно на стол. — У меня день рождения через неделю. — Ну, это я помню. Дочь глянула на меня недовольная, что я ее перебил. Я поднял руки в извиняющемся жесте. — Так вот. Я решила, что раз уж лабиринт я разгадала, то нужно пройти и дальше в квест. — Отправиться в Мачу-Пикчу и пройти лабиринт «Облачной реки» вживую? Яра удивилась, растеряв часть своей прыти. — Значит, все-таки, знаешь? — подозрительно уставились на меня два широко распахнутых голубых глаза. — А говорил, нет? — Да я слышал краем уха, — отшутился я. — Ну и как ты туда попадешь? — Так ты и отвезешь меня, — уверенно ответила дочь. — Не гони так, — Яра подставила лицо бьющему навстречу горячему ветру. — Ты сейчас сказала это голосом своей мамы, — нейтрально ответил я. — Маман часто говорит очевидные вещи так, что они выглядят только что открытыми ею, — отозвалась дочь. — И наоборот. Взятый в аренду лендровер шустро катился по шоссе. До поселка, у которого был поворот на Мачу-Пикчу, оставалось не меньше километра и еще около шести километров — пешком. Кругом двигались машины, автобусы и просто туристы на своих двоих. — Повезло, что у тебя кругом связи, вот что значит, айтишник Силиконовой Долины! Пришлось бы пилить по этой убогой узкоколейке, а так, пожалуйста, автомобиль нестыдный, все, как полагается, — продолжила болтать дочурка. — Маман обрадовалась, что сможет передать меня тебе и свалить в Майами со своим Бродериком! — А ты ладишь с ним? — пользуясь случаем и ее усталостью после нашего перелета Лос-Анджелес-Лима, потом еще одним перелетом, уже на местном «деревенском» самолетике, а теперь еще и поездкой на джипе, аккуратно спросил я. Яра, впрочем, усталой не выглядела. И враждебность ее ко мне таяла по мере приближения к заветной цели нашего путешествия. — Ну так, — пожала плечами девочка. — Можно сказать, мы сохраняем нейтралитет по отношению к друг другу. Ладно, можно сменить тему. — Ты помнишь все условия квеста? — Я объехал тележку с впряженным в нее осликом, трусившему по самой середине шоссе. — Обсерватория чуть дальше самого Мачу-Пикчу, придется долго подниматься пешком. — Я в курсе. — Яра действительно, неплохо подготовилась. — Никаких проводников из местных. Никаких туристов в попутчики. Обсерватория «Облачная река» закрыта для посещения, поэтому мы обойдем ее с восточной стороны. Нам нужно найти как раз этот самый восточный вход, потом еще подъем на вершину Обсерватории. И как гласит слоган игры: «Все обретает смысл, лишь когда встроен последний фрагмент». Это я… То есть, мы и будем последним фрагментом. Интересно, какая будет награда за прохождение квеста? Я мельком глянул на ее тонкую руку, обмотанную бусами из пластмассового черного жемчуга. — В мое время нацепили бы плетеные фенечки! — кивнул я на ее импровизированное ожерелье гранд-дамы. Хорошо, что не на ногу намотала. — Да, что-то попалось под руку, пока вещи собирала, — отмахнулась девочка. — Долго еще? — Приехали. Машину оставим здесь, тут место не для туристов, они с другой стороны пасутся. — Вот, как странно, — Яра поднималась по извилистым террасам так, словно она здесь уже бывала, я едва за ней поспевал. — Древний народ, инки, жили здесь, никого не трогали… — Приносили людей в жертву! — саркастически добавил я. — Так это так было принято! — возразила мне дочь. — Я много думала над этим и нашла целое море информации. Духи требовали жертв для того, чтобы обеспечить процветание остальному племени. И потом, это же работало! — Работало? — Конечно. Столько веков инки жили в полной гармонии с природой, вон. — Яра кивнула вниз с пологой террасы склона Обсерватории. — Это же она и есть — Облачная река. Облака здесь были нереальные. День уже клонился к вечеру, заходящее солнце подсвечивало их изнутри, и эти величественные создания природной стихии казались живыми и дышащими. Целая река облаков окружала заброшенную Обсерваторию и нас на ее склоне. Туристов и правда, здесь не было. Словно кто-то специально сделал так, что поднимались мы в полном одиночестве, даже обычных охранников не было видно, все-таки, же историческое место, памятник под открытым небом, а вот — ни души. Обсерватория представляла собой подобие пирамиды с усеченной вершиной. Только грани этой импровизированной пирамиды были разделены террасами, на которых росли кустарники и под ногами поскрипывал ковер мха. Природа была юна в своем первозданном великолепии. Казалось, время остановилось и только и ждет, чтобы человек растворился в этом многообразии ландшафта — здесь присутствовали и древние папоротники, и вполне современные тощие пальмочки. — Инки строили эту Обсерваторию специально, чтобы наблюдать за облаками и договариваться с ними, — сказала Яра. — О чем? — спросил я. — Обо всем на свете. Облака — дыхание богов. По их прозрачности и по расположению их на небе можно узнать ответ бога на любой заданный ему вопрос, или получить подтверждение их воли. — А если боги гневались? — Тогда все, — пожала плечами дочь. — Нет облаков, нет жизни, можно вымирать. — Инки не вымерли, — возразил я. — Они были вытеснены европейскими завоевателями, точно так же, как и американские индейцы. Потомки древнего народа до сих пор живут в Перу и в остальной Южной Америке. — А если бы не были вытеснены? — с горячностью продолжила Яра. — Ты только представь, — они бы наладили контакт с инопланетянами, не допустили бы загрязнения своего материка, изобрели бы много чего полезного и фантастического! — Принося человеческие жертвы? — аккуратно заметил я, опустив инопланетян к их собственным богам. — Ну и что? За этими разговорами мы не заметили, как взобрались на самую вершину Обсерватории. Нас по-прежнему окружали потоки облаков, словно проплывающие нас насквозь. Навылет. — Существует легенда, что Мачу-Пикчу был задуман инками как Храм, поэтому здесь и кипела жизнь целую вечность назад! — Мачу-Пикчу с вершины Обсерватории кажется настоящим древним городом! — вздохнула Яра. — Вот это и есть — вход в Обсерваторию, вершина пирамиды! Мы нашли вход в квест! Яра обернулась и посмотрела на меня. — Я была не совсем честной с тобой, — меня удивил ее спокойный и даже слегка печальный тон. — Я приехала сюда не просто так. — Ну конечно, — подтвердил я. — Тебе хотелось найти вход в Обсерваторию и пройти тот тест. Только по-настоящему. — Не только, — дочь покачала высоким хвостом прически. Она и маленькая всегда просила сделать ее такой хвост на макушке. — Видишь ли, я должна была сюда попасть для того, чтобы… Короче, я теперь буду жить здесь. — Что? — честно, я не знал, как мне реагировать на это. Мало ли что в голове у пятнадцатилетнего подростка и что она выкинет в следующий момент, реагируя на мою реплику или на мое движение. — Понимаешь, — через паузу продолжила Яра. — Я смогла договориться с этими духами Мачу-Пикчу. Им по сей день нужны, ну скажем так, человеческие жертвоприношения. — Да никогда в жизни! — я испугался уже по-настоящему. — Подойди сюда, мы уходим назад немедленно! Девочка покачала головой. — Я всегда была кем? Некрасивым подростком, слишком заумной девчонкой, с которой никто не хотел дружить, которую даже собственный отец сейчас увидел впервые за последние пять лет! — Яра, я все понял, все осознал, поедем домой к маме! — И маме я не нужна, у нее есть гораздо более важные цели в жизни — ее карьера и ее новый молодой муж! Говорю же: «Все обретает смысл…» — Яра… — А здесь, — она плавно обвела вокруг себя рукой. — Здесь духи, сила и величие природы, древних народов, и они нуждаются во мне! Я стану той самой Облачной рекой, которая умеет договариваться с богами и влиять на тот мир, который еще можно спасти и сделать хотя бы каплю совершеннее! Мягкая волна теплого воздуха оттолкнула меня от края пропасти. Облака сгустились и обступили Яру со всех сторон. — А ты, в принципе, не самый плохой отец, — проговорила Яра. Ее фигура становилась прозрачнее, будто таяла в облаках, а те, в свою очередь наливались всеми красками радуги. — Бабник, конечно… Придется тебя немного перевоспитать. Черные пластмассовые бусины гладкой ниткой уцепились за ветку дерева, под которым я застыл, не в силах пошевелиться. Жемчуг разгорался изнутри неярким свечением, как бы впитывая некую силу из воздуха, или, даже, из стремительно темнеющих облаков. — Никто ничего не вспомнит, — последнее, что прошептала девочка. — Это сделать в моих силах… Никто из вас не будет страдать от воспоминаний… — Откуда у тебя это ожерелье? — Кэрол погладила крупные черные жемчужины, которые я таскал с собой, наматывая бусы на запястье по типу браслета. — Это же настоящий жемчуг, наверное, стоит целое состояние! — Это амулет, привез из Перу лет десять назад, — отвечая жене, пожал я плечами, выруливая с парковки торгового центра. — На память о Яре, это такая обсерватория забытого народа инков… «Облачная река».