Rejection — Отторжение.

За окном барабанил дождь, Чимин действительно боялся спать один. Особенно сегодня, этой темной дождливой ночью, когда остался наедине со своими мыслями. Он вспомнил каждый момент с Юнги. Как он впервые обнял его, первый поцелуй, как он ударил его, как признался впервые в своих чувствах, как трогал его. Чимин! Ты должен забыть все. Как ты можешь так сильно не уважать себя? Убить меня мало! Он вышел на балкон и, высунув голову, закрыв глаза, дал дождю пролиться на свое лицо. Каждая капля будто пронзала его и доходила до пяток. Холод наполнил все собой, и его тело дрожало. Он отошёл и открыл глаза, наблюдая за разрывающимися небесами, его разум более менее успокаивался. С этим громом его проблемы становились какими-то незначительными, он хотел потеряться, как эти капли, которые впитывались в землю, прекращая своё существование. Чимину казалось, что они страстно слетали с небес и, когда уже разбивались об землю, они не чувствовали ничего, было хорошо и все. Пока не стало плохо, они уже не существовали. Почему с людьми не так? Когда смысл чего-то кончается, когда ты умираешь внутри, почему не щёлкает кнопка, и ты не прекращаешь существовать? А умираешь каждую минуту, медленно и мучительно. Он облокотился об перила балкона и продолжал смотреть на небо. Вдруг его взор упал на двор, а за воротами стояла машина. Машина Юнги?! — Черт! — он вытер своё лицо рукавом и забежал обратно в комнату. Закрыв дверь от балкона, оперевшись об неё, он начал глубоко дышать. — Чимин, успокойся, все хорошо, не паникуй, — он слегка постукивал себя по груди. — Нет, блять, валим. — Схватив со стола ключи от машины, он как можно тише вышел из номера, оставив свою банковскую карту для Юны. Прости, сестрёнка, но моя жопа сейчас в опасности. Он проехал на лифте до парковки и, найдя нужную машину, сел за руль, предварительно разблокировав ее. — Фак, как холодно! Включив обогреватель, он просидел так несколько минут, прежде чем решиться положить руки на руль. — Джин мне показывал, я все это знаю. Я мужчина, я не должен бояться! Так, режим К, тормоза. — Он тронулся с места и почти закричал от радости. — Главное. Не. Паниковать! Его руки дрожали. Выехав на минимальной скорости с парковки, он сразу съехал на трассу. Дождь очень сильно мешал его и так ужасным навыкам вождения. Сначала он боялся, но потом его разум затуманился, он мог думать только о Юнги. Каждая клеточка его организма разрывалась, будто он превращался в оборотня. Все его прикосновения, каждый поцелуй, каждое слово, каждый шёпот. Неужели это все было фальшью? Точно ведь! ОН ПРОСТО НАПРОСТО ХОТЕЛ СКРЫТЬ СВОЁ ПРЕСТУПЛЕНИЕ. Тупое сердце, как ты не поймёшь? Ведь он так странно вёл себя, сначала притягивал, а потом, когда, наверное, не мог переносить меня, и сил на притворство не хватало, он отталкивал меня. Ужасными способами. А я, как настоящая дура, бегал за ним. Писал ему. Он ведь так много раз пытался отвязаться от меня. Какой я тупой. Какой тупой! Чимин почти не видел дорогу, помимо льющегося дождя, его глаза тоже не могли остаться сухими. Сука. Что меня расстраивает больше? То, что его чувства были фальшью, или то, что он пытался убить меня?! Почему мне плевать на второе? Вот, что он сделала со мной… Он плакал. Сильно плакал. Кричал сам себе разные оскорбления, когда осмеливался отпустить руль — бил себя по щеке. Вытирал слезы, пытался успокоиться, чтобы не разбиться. Но он терял контроль. … — Алло? — Юна взяла телефон, не открывая глаза. — Где вы? — А зачем тебе... — Где он?! — закричал парень. — Не могу сказать! — Юна, ты в отеле? Ты в курсе, что его нет там? — Откуда ты узнал... Стой, а где он, спит же на дива-... ЧЕРТ! Чимин! Сука! — Карта показывает, что он движется куда-то в сторону реки. Он вызвал такси? — Он взял ключи, Юнги! — Что? Он не умеет водить! — В смысле? — Да блять... Парень сбросил трубку и, заводя машину, на всей скорости помчался за Чимином. Слезы никак не прекращались, а боль внутри возрастала до нереальных масштабов. — Неужели ты думаешь, что твои долбаебские СМС-ки имеют какую-то силу? Зачем ты написал так много того, чего я хотел услышать раньше? Слишком поздно. Думаешь, я просто возьму и отдамся тебе? Я ненавижу тебя, Юнги. Сколько можно играть мной? — он ударил руль. И тут же, потеряв концентрацию, съехал с трассы. — Дерьмо, дерьмо! — к счастью, вспомнил, как надо тормозить. Его голова упала на спинку сиденья, он глубоко вдохнул и выдохнул. Несколько раз снова ударил в руль и, пытаясь сдержать слезы, тормошил свои волосы. — Дерьмо! — он выскочил из машины и пошёл пешком под дождём. Он шёл уже десять минут, промокший до ниточки. Сигнал, раздавшийся позади, заставил его застыть на месте. Он медленно развернулся, фары машины светили ему прямо в глаза. Сначала прикрыв лицо, он дал глазам привыкнуть, а потом медленно опустил руку и всмотрелся в этот свет, выглядывая исподлобья. Он глубоко дышал, намокшая чёлка все больше обвивала его лицо. Дождь собирался в его волосах и стекал по лицу, будто парень принимал душ. Он встал прямо перед машиной, и медленно подняв кулак, несколько раз стукнул себя по груди. — Прекрати пытаться добить меня… Не иди за мной, ты меня убиваешь. Сердце из этой груди сейчас очень болит. Юнги успел несколько раз почувствовать, как его собственное сердце несколько раз вырезало себя из груди. Он не мог вытерпеть того, что происходило с Чимином. То, что он промокший, сломанный и плачущий, било по его самым больным точкам. Он выскочил из машины с курткой в руках. — Чимин! — накрыл его. Младший в миг снял ее с себя и вернул обратно. Юнги со злостью бросил ее на мокрый асфальт, смотря прямо в его глаза. Он потянулся, чтобы дотронуться до него, но тот сразу отпрянул и, развернувшись, пошёл дальше. — Остановись. — Не иди за мной! Сколько можно повторять?! — Прекрати, Чимин, давай вернёмся в отель. — Заткнись! Не ходи за мной! — Чимин ускорил шаг и пошёл дальше. Мокрая, белая рубашка облегала его тело, а ветер пронизывал ее своим холодом. Слыша шаги за собой, он ещё больше раздражался. Не стерпев того, как сильно обнимал себя Чимин от холода, но все ещё пытался идти дальше, Юнги схватил его за локоть и завернул. — Не трогай! Не трогай меня! — закричал он во все горло. — Можешь кричать, драться, дергаться, но я не дам тебе сдохнуть. — Он повёл его обратно. Да, несомненно, тот именно дергался, дрался, кричал, как мог, но это не могло остановить Юнги. — Сделаешь это насильно? Снова поступишь со мной так? Эй, Юнги! Тот остановился в нескольких шагах от машины. — Что? Снова заставишь меня делать, как сам хочешь? Попытаешься убить меня ещё раз?.. — Не успел он закончить, Юнги развернулся и прикрыл его рот рукой. — Я никогда не причиню тебе боль. — Иди ты нахуй! Я конченый идиот, если ещё раз послушаю твои пустые обещания! — Я никогда не обещал тебе ничего. — Ах да, точно. Это я себе придумал. Отпусти, отпусти меня! — вся округа наполнилась его криком, эхом раздаваясь спустя время. — Не пущу. Больше никуда не пущу тебя! — Я буду кричать! Мне продолжать, пока не сорву голос? — Не будешь. — Чего ты хочешь, Мин Юнги?! — Тебя... Пак Чимин. — Никогда! Понял? Пусти! — он снова попытался вырваться, но Юнги схватил его руки и скрутил их. — Скотина. — Я никогда не обещал тебе ничего, до сегодняшнего дня. Мое первое обещание: я больше не причиню тебе боль. Не заставляй меня его нарушать и садись в машину. — Мне посрать на тебя и на твои обещания. Жалкий преступник и лицемер. Я никогда больше не поверю ни тебе, ни кому-либо ещё. — Чимин, не делай такие выводы. Дай мне один шанс, один единственный шанс. — А ты? Ты дал бы мне его? Юнги опустил голову. — Нет... Не дал бы, Юнги. — Я счел бы за честь умереть от твоей руки и рядом с тобой. — А я нет! Ебанутый! Ты так оправдываешь своё преступление? Получается, я сейчас тебе спасибо сказать должен? Я не хотел умирать, почему для тебя это нормальные вещи? Вот какая между нами разница: ты хочешь умереть вместе, а я хочу жить. — Я не хотел убивать тебя... Это было... — Что это было? — Давай уедем отсюда, ты можешь заболеть, я дома все тебе расскажу. — Нет. Ты расскажешь все сейчас. Ты же хотел шанс? Вот твой шанс. Поведай мне, почему ты хотел убить нас, позволил меня чувствовать себя ничтожеством, заставив думать, что это я приставал к тебе. Ты вообще понимаешь, как сильно я ненавидел себя? Мне было стыдно каждый раз, когда я видел тебя. Мне было стыдно перед Хосоком, который думал, что я монстр. Я каждую гребаную ночь рыдал в подушку. Знаешь, какой вопрос я себе задавал? — он ткнул пальцем в его грудь. — Я спрашивал себя: почему не мог умереть в тот день, когда сделал ему больно? Почему должно было так сложиться, что я выгляжу тварью перед тем, кого полюбил? Я мучил себя, пытался доказать тебе, что не такой. Каждое своё движение, каждое слово контролировал. Я правда пытался понравиться тебе, и пытался замять то, что на самом деле было твоей виной! Что я такого сделал? Что я сделал такого, что ты моей смерти захотел, так ещё и подло свалил на меня все? А если бы Хосок не пришёл? Ты бы покончил с нашими жизнями. А что бы ты сделал после? Якобы делал мне одолжения, простил меня типа и заставил побегать за тобой. А потом, когда я начал все узнавать, решил заткнуть мне рот своим предложением стать твоим парнем. О, да это же легко, Чимин такой наивный — ему ничего и не надо, кроме как бабочек и романтики, если предложить ему отношения, он мигом прекратит свои расследования... — он запнулся, было непонятно, что с его лица стекает — дождь или слезы. Юнги не мог ничего ответить, он стоял, опустив голову. — Знаешь, с чего у меня горит на самом деле? — он хлюпнул носом. — Больше всего мне хуево от того, что ты все это время просто играл роль. Пытался скрыть свой поступок. Боже, мне было бы так насрать на тот случай, но вот что я точно не могу принять, так это то, что все было игрой. — Не было… Ты не понимаешь... — Не понимаю, вот именно, я не понимаю, почему... Почему именно я? Юнги уже докипел до своей последней точки, он уже взорвался, если не сейчас, то этот сопляк не поймёт. — Почему ты? — он схватил его за плечи и грубо прибил к машине. — Потому что я люблю тебя больше, чем что-либо на этом ебаном свете.