Акт 2. Пересечение границы
Тобио ничего не понимал, но последовал за Хинатой по привычке — подчинился, будто действуя на инстинктах. Голова кружилась, и он, не рискнув переходить на бег, вышел из ванной комнаты, стараясь не смотреть на три окровавленных тела, беспечно развалившихся на полу. Вряд ли он сможет всецело осознать произошедшее — эту хаотичность раскиданных и вывернутых конечностей, густоту бордовых брызг, украсивших плитку на стенах… Не эстетично. Омерзительно. Нет, конечно, нельзя обвинять трупы за оставленный после смерти беспорядок — не то чтобы им был предоставлен выбор, но… тогда все причинно-следственные связи вели к Хинате, и Тобио, не находя в себе моральных сил, чтобы смириться с пережитым, решил сосредоточиться именно на нём. Но стоило ему распахнуть дверь мужского туалета, как все мысли о Хинате и его странном поведении были отброшены на задний план. Если бы он задавался вопросом (а он не задавался — точно нет), почему никто из работников аэропорта не пришёл на звуки выстрелов и не обратил внимание на валяющийся у порога труп, то теперь он наконец получил бы вполне логичный ответ. В терминале было темно: лишь тусклые лучи солнца, пробиваясь сквозь огромные панорамные окна, пытались развеять сумрак. Все остальные источники света были отключены. В помещении царила суета: стоило Тобио выйти из ванной комнаты, как его едва не сбили с ног: люди носились туда-сюда, бегали, кричали, искали близких. Куда бы Тобио не посмотрел — везде творился чистый хаос, приправленный искренней отчаянной паникой. Он поднял взгляд на экран терминала, демонстрирующий расписание вылетов и прилётов: все рейсы были помечены знаком «задержан», но прямо на его глазах статусы на табло стали мелькать и меняться. Отменён. Отменён. Отменён. Когда последний рейс постигла та же участь, все экраны разом погасли. — Чёрт, — выдохнул Тобио. — Чёрт, чёрт, чёрт… Он начал бежать — нет, не в сторону толпы, а, наоборот, к большому окну, намереваясь выглянуть наружу. — Кагеяма! — раздалось откуда-то со стороны, но Тобио, проигнорировав крик, подбежал к окну, упёрся ладонями о стекло и уставился в небо. В воздухе кружилась, по самым скромным подсчётам, минимум дюжина самолетов. Без инструкций диспетчеров с земли они не могли самостоятельно уйти на посадку, но рано или поздно пилотам придётся что-то предпринять — топливо имело свойство заканчиваться. И, к сожалению, обеспечить прямую коммуникацию между воздушными суднами было невозможно — как и невозможно составить план. Потому что «О.В.И.Т.» был украден, и что хуже — хакеры смогли запустить систему. Прямо здесь. В Малайзии. «Они добрались до большей части функционала, — подумал Тобио. — Если и вовсе не до всего». Возможно, об этом уже успели объявить в новостях, но паника в аэропорту, должно быть, началась из-за принудительной эвакуации: в небе над зданием застряло примерно пять тысяч четыреста тонн металла, и когда у самолётов закончится топливо… Тобио попытался глубоко вдохнуть, но всё тщетно — лёгкие не подчинялись. К нему кто-то бежал — он слышал приближающиеся шаги, они становились всё громче и громче, нарастали, и что-то врезалась в него на уровне талии, сбивая с ног. Тобио ахнул, наконец сумел втянуть в лёгкие кислород и слепо пополз на четвереньках, пока крепкая рука не схватила его за затылок и не толкнула вниз. — Не вставай! — зарычал голос. — Я же сказал тебе быть рядом, зачем ты убежал?! Тобио поднял голову, встречаясь взглядом с разъярённым Хинатой. — Кто… — выдохнул он, — кто… Человек перед ним выглядел точно так же, как и до этого — те же карие глаза, рыжие волосы, тот же вздёрнутый нос, — но Тобио больше не мог видеть в нём привычного Хинату. Точно не после произошедшего. Не после перестрелок, драк и убийств. Терминал наполнился оглушительным грохотом. Что-то хлопнуло. Схватив его за рюкзак, Хината поволок Тобио за ряд одинаковых металлических сидушек. Крики и паника вокруг усилились, и Тобио понял: кто-то стрелял. — Они заметили тебя, — коротко сказал Хината. — Будет весело. — Их здесь больше? — Ну, да, или ты думал, что они послали только тех четырёх мудаков? — Кто «они»?! — резко спросил Тобио. — Мы пока точно не знаем, — ответил Хината, и Тобио нахмурился: «Кто эти «мы»?». — Но они планируют забрать тебя, убить меня, а я не в восторге ни от одного из этих вариантов. Раздался звон — что-то металлическое ударило о спинку стульев, за которыми они прятались. — Почему они стреляют в меня, если я нужен им живым? — потребовал ответа Тобио. — Они, скорее всего, стреляют в меня, — произнёс Хината. — Но если заденут тебя, то замедлят, что тоже им на руку. Кроме того, боль делает людей куда более сговорчивыми. Готов бежать? — Нет! — Очень плохо, — произнёс Хината, сжимая в ладони что-то тёмное и металлическое. Тобио вылупился на гладкий чёрный пистолет, понимая: Хината тоже пришёл сюда не с пустыми руками. — Давай, к той колонне! Он толкнул Тобио вперёд, и тот, паникуя, бросился к указанному столбу. Вместо того, чтобы сразу последовать за ним, Хината выскочил из-за сидений, отстреливаясь, и лишь после поспешил за колонну. Когда преследователи пришли в себя — было уже поздно: град пуль осыпал пустующую мебель терминала. — Что происходит? — пробормотал Тобио себе под нос. — Я же просто на отдыхе. Я сплю? Вот поэтому мне не нужно пить. — Ты не спишь. И ты не пьян, — проинформировал его Хината, проверяя обойму. — И ты точно больше не на отдыхе. А сейчас делай то, что я тебе скажу и когда я тебе скажу. Понял? Тобио, потеряв дар речи, уставился на него. Невозможно. Невозможно, что в него действительно стреляли. Невозможно, что «О.В.И.Т.» взломали. И ещё больше невозможно то, что беспечный-мальчик-из-бассейна взял на себя командование их действиями, не забывая периодически выглядывать из-за колонны, перестреливаясь с кучкой террористов. — Кагеяма! — рявкнул Хината. — Ты справишься? — Да! — закричал Тобио — голос зазвучал громче, чем хотелось бы, эхом расходясь по залу. — Я понял! — Хорошо, — кивнул Хината. — Тогда готовься вновь бежать. Они продвигались по терминалу странными прерывистыми зигзагами. И так незавидную ситуацию усложнял тот факт, что впереди собралась огромная толпа людей, и, вероятно, именно поэтому Хината целенаправленно двигался по дальней части помещения, отводя пули от паникующих посетителей аэропорта. Они проскользнули за стойку персонала у одного из выходов на посадку, и Хината поморщился. — Патроны кончились, — с раздражением прошипел он. — Что? — ахнул Тобио. Лёгкие горели. — А почему у них не закончились? — Потому что они всё заранее спланировали! — воскликнул Хината. — Этого просто не должно было произойти, ты должен был спокойно… — он резко замолк. — Должен был спокойно что? — переспросил Тобио. Но Хината уже отвернулся — он смотрел куда-то ему за спину, на дверь, расположенную в коридоре слева за ними. — Чёрт, — выдохнул он. Тобио проследил за его взглядом и обмер — к ним спешила новая волна боевиков, безжалостно отрезая все пути отхода. Откуда-то спереди раздался пронзительный крик. Ну что ещё? Тобио прищурился, сосредотачиваясь на преследователях, но Хината, схватив его за руку, резко встал. — Пошли, пошли! — закричал он, и Тобио, ослеплённый паникой, побежал. Помещение наполнилось звуками выстрелов: люди вокруг визжали, пригибались, пытались спастись от металла, но они продолжали бежать, обходя препятствия и тела. Хината крепко сжимал его ладонь, таща за собой и заставляя быстрее перебирать ногами. Собравшаяся впереди толпа по какой-то неведомой причине полностью игнорировала выстрелы: люди пялились в окно, указывали куда-то наружу пальцами — наверное, только заметили застрявшие в небе самолёты. Тобио продолжал крутить башкой, смотря то вперёд на Хинату, то назад на преследователей, а потом вновь вперёд — они почти достигли столпотворения. — Не прекращай бежать! — закричал Хината. — Не останавливайся! «Зачем мне останавливаться?» — отчаянно подумал Тобио, и затем он услышал это— низкий пульсирующий вой вдалеке откуда-то справа. Откуда-то снаружи. Толпа внезапно начала разворачиваться и бежать в их сторону — словно в замедленной съёмке Тобио наблюдал, как люди в панике ринулись от окна, спотыкаясь и падая на пол. За окном снижался самолёт, направляясь прямо в терминал. — Хината… — Я вижу! — Мы не можем… — ПРОДОЛЖАЙ БЕЖАТЬ! Несмотря на гигантский авиалайнер, несущийся прямо на них, словно металлический хищник, преследующий добычу, Хината не отпускал его руки, и они продолжали бежать. Под грохот пуль и вой самолёта они пробирались вперёд, маневрируя в охваченной ужасом толпе, пытающейся отдалиться от предполагаемого места столкновения. Боевики приближались. Помещение терминала потонуло в огромной, быстро растущей в размерах тени. — Мы сделаем это! — закричал Хината, и Тобио очень хотел бы поверить ему на слово — он не мог оторвать взгляда от самолёта, готового вот-вот врезаться в здание. Хлопок. Горящая боль обожгла руку, и Тобио пошатнулся, сдавленный невидимой тяжестью — словно что-то массивное навалилось на него сбоку, заставляя замедлиться. — ДАВАЙ! — закричал Хината, и Тобио из последних сил бросился вперёд. Самолёт врезался в терминал, и мир, казалось, развалился на куски. Одного звука было достаточно, чтобы заставить Тобио закричать от страха — пронзительная какофония металла о металл, стекло, дерево раздирала барабанные перепонки. Лайнер врезался в стену, окна брызнули, осыпаясь осколками прямо на них и царапая кожу. Тобио закричал от острой боли и прилива удушающего страха. Удар не смог остановить самолёт — он продолжил прорываться прямо сквозь пол здания, замедляясь, но недостаточно: широкий нос уже влетел в помещение, а за ним медленно вырисовывался длинный фюзеляж. Если самолёт встретится с противоположной стеной прежде, чем они успеют пробежать, то путь отступления будет отрезан. Но если они, пробегая, замешкаются — их попросту раздавит. Хината, замедлившийся, чтобы Тобио мог за ним поспевать, крепче сжал его ладонь и вновь побежал быстрее. Не обращая внимания на боль в руке, Тобио заставил себя ускориться — ноги протестовали, лёгкие молили о пощаде, да и сам он кричал — напряжённый, панический звук вырывался из горла, не способный больше сдерживаться. Скрежет самолёта, прорывающегося сквозь здание, заполнил уши — казалось, словно неведомое огромное животное волочилось на брюхе, желая проглотить его. Тобио не слышал крики людей, не слышал даже собственного голоса — только чувствовал бесконечное напряжение в пересохшей глотке. Нос самолёта был практически перед ними, и они держались за стену, почти прижавшись к ней… они не справятся, их раздавит и убьёт… Хината дёрнул его за руку, резким рывком выталкивая вперёд, и Тобио так близко пробежал мимо самолёта, что поток ветра взъерошил волосы, рванул одежду — словно дыхание смерти коснулось побледневшей кожи шеи. Оказавшись в относительной безопасности, он упал на землю, теряя силы, и перевернулся, отрешённо наблюдая, как лайнер вот-вот врежется в стену, и Хината… …Хината проскользил вперёд ногами в крошечном зазоре между носом самолёта и полом — ровно за секунду до того, как авиалайнер врезался в стену, прорвался сквозь неё и наконец застрял, перекрывая половину терминала. Тобио распластался на полу: плечо безумно ныло, а руки были покрыты крошечными кровоточащими порезами от разбившегося стекла. Присев напротив, Хината поморщился и ощупал бок — нахмурившись, он прямо на глазах у Тобио подцепил что-то пальцами и резко выдернул из тела. Зазубренный осколок был покрыт кровью. И это стало последней каплей — волна тошноты поднялась к горлу, и Тобио перевернулся, выплёвывая содержимое желудка — к счастью, по большей части пустого. Когда из глотки начали вырываться лишь сухие позывы, он, мелко трясясь, сел и брезгливо вытер рот. Хината откинулся спиной на стену, наблюдая. — Лучше? — спросил он. Тобио покачал головой: нет. Хината кивнул. — Да, я так и думал, — с нечитаемым лицом он поднялся на ноги. — Давай, они скоро придут. Нам нужно уйти раньше, чем они доберутся сюда. Тобио очень медленно, осторожно встал, и Хината подхватил его под локоть. — Куда… куда мы пойдём? — Сначала нам нужно выбраться из этого чёртового аэропорта, — сказал Хината, жестом показывая Тобио следовать прямо за ним, не отставая. — И затем, — он вздохнул, — нам нужно выбраться из этой чёртовой страны. Это будет нелегко.*
В машине, мчащейся по шоссе за чертой города, царила тишина. Они без происшествий покинули аэропорт и угнали автомобиль с подземной стоянки — Тобио потрясённо наблюдал, как Хината, остановившись у раритетной модели, решительно разбил стекло рукояткой всё ещё зажатого в ладони пистолета. В отличие от героев блокбастеров, никто из них не пошутил про «я просто позаимствую»: Хината с мрачным видом разблокировал двери, жестом указал Тобио садиться на пассажирское сиденье и, заняв место водителя, голыми руками сломал пластиковую панель под рулём, вытаскивая из-под неё перепутанные провода. К тому времени, как Тобио устроился рядом и пристегнулся, машина была уже заведена и готова к поездке. На дороге творился кошмар: единая система регулирования автомобильного движения, казалось, полностью вышла из-под контроля — светофоры хаотично мигали, переключались, а то и вовсе отказывались работать, угасая. И если хакеры разобрались в управлении «О.В.И.Т.» (или, наоборот, не разобрались — в зависимости от цели захвата), такой беспорядок царил на всей территории Куала-Лумпур. Хината управлялся с машиной так же хорошо, как и с байком, даже если не лучше: он с уверенностью выстраивал их маршрут через объездные дороги, избегая бесконечно растянувшихся пробок — словно знал карту города наизусть. Тобио хотел спросить об этом. И не только об этом — он хотел задать Хинате миллион вопросов, но не знал, как произнести хотя бы один, как вообще облечь мысли в слова. Способность естественно и свободно вести беседу с человеком, сидевшим на соседнем кресле, испарилась под гнётом безумия, произошедшего утром, и потому он молча сидел, пялясь на собственные руки или в окно. В такой тишине прошёл примерно час. И именно поэтому музыка, внезапно разорвавшая напряжённое молчание, шокировала, резко вытягивая Тобио из его забытья: он вздрогнул от неожиданности, морщась — плечо снова заныло. Он повернул голову, кидая взгляд на Хинату, возившегося с регулятором громкости — тот смущённо поёрзал и наконец приглушил малазийскую поп-станцию с пронзительными национальными песнями. — Прости, — сказал он, встречаясь с Тобио взглядом, прежде чем вновь уставиться на дорогу. — Как твоя рука? Тобио поморщился. — Болит. — Боль лишь немного притупилась, но задняя часть плеча всё ещё горела, не давая забыть о себе ни на секунду. — Думаю… — Да, тебя подстрелили. Тобио поперхнулся. — Что?! — Что? — отрешённо повторил Хината. — Меня подстрелили?! — выплюнул Тобио, пытаясь вывернуться и заглянуть за спину. — Да? А ты что думал? — Не знаю! Может, стекло попало или ещё что… Меня подстрелили! Хината вздохнул, когда Тобио в отчаянии упал вперёд, утыкаясь лбом в приборную панель. — Ещё пару секунд назад ты был в порядке, — напомнил ему Хината. — Пуля едва зацепила тебя. — Меня подстрелили, — вновь посетовал Тобио, смотря на парня краем глаза. — Я умру? — Нет, — отрезал Хината. — Скорее всего, когда мы доберёмся до безопасного места, кровотечение уже остановится. Там я и осмотрю твою рану. — Какое безопасное место? — спросил Тобио. — Что такое «безопасное место»? — А на что похоже? — отозвался Хината. Тобио промолчал, с подозрением косясь на него, и он потряс головой. — Это место. В котором мы будем в безопасности. — Где оно? — спросил Тобио. — Как далеко? — В Таиланде. Чуть меньше восемнадцати часов, если мы будем ехать без остановок, — пояснил Хината. — Хотя, скорее всего, нам придётся заехать куда-нибудь: ты не можешь бродить в этой одежде — выглядишь, как второстепенный персонаж дешёвого боевика. В чём-то он был прав: тёмное армейское одеяние Хинаты пострадало куда меньше, чем обычная одежда Тобио — вся порванная и покрытая пятнами крови. В рюкзаке лежал только ноутбук, бумажник и ещё несколько мелочей, багаж остался в проклятом туалете — вероятно, не велика потеря, учитывая, что чемодан насквозь прострелили пулями. Тобио откинулся обратно на спинку сиденья. — Да. Хината посмотрел на него. В машине вновь повисла тишина, но в этот раз долго она не продержалась — через несколько минут раздумий Хината снова заговорил. — Итак, — сказал он, не отрывая глаз от дороги. — Думаю, хах, тебе интересно, что за херня только что произошла? — Если ты расскажешь, разве тебе не придётся… — недовольное бормотание Тобио затихло, когда по коже пробежал холодок. — Убить тебя? — закончил за него Хината. Распахнув глаза, Тобио повернулся к нему. Хината всё ещё пристально следил за дорогой, но Тобио не мог не вспомнить резню в мужском туалете и ужасающее выражение лица парня, с лёгкостью убившего четырёх человек менее чем за шестьдесят секунд. — Я не собираюсь тебя убивать, Кагеяма, — усмехнулся Хината. — Я же говорил, разве нет? Единственная цель моего пребывания здесь — обеспечение твоей безопасности. Конечно, первоначально этого не было в планах, но… — он повернулся к нему, и когда их взгляды встретились, Тобио увидел в карих глазах незнакомую ранее твёрдость, жёсткость, и опять в голове всплыл вопрос: кто же этот человек на самом деле? — Что ты можешь рассказать мне? — хрипло спросил Тобио: потребовалось приложить усилие, чтобы голос наконец вырвался из глотки. — Всё, что захочешь, — пожал плечами Хината. — Тебе стоит только спросить. Это всё происходит из-за тебя, так что чем больше ты знаешь — тем лучше. Тобио поёрзал, поворачиваясь к нему. — Из-за меня? — Да, — сказал Хината. — Они пришли за тобой. Ты создал «О.В.И.Т.». Тобио вздрогнул, отягощённый резким осознанием: ну, конечно. Весь Куала-Лумпур — а может быть, и вся Малайзия — погрязли в хаосе, и нет, даже хуже, чем в хаосе: город, страна попали под тотальный контроль чужаков. И во всём этом был замешан «О.В.И.Т.». Тобио не знал, как именно его удалось взломать, но, в конце концов, имело ли это значение? Это была его программа. Его вина. Малайзия была яркой, тёплой страной, дружелюбно принявшей его в свои объятья, а в ответ на гостеприимство он вызвал… происходящее. Тобио судорожно вздохнул. Хината посмотрел на него. — Что ты хочешь узнать первым, Кагеяма? — спросил он. «Всё», — подумал Тобио. Он хотел знать всё и одновременно ничего: он хотел, чтобы это оказалось сном. Хотел притвориться, что этого не происходило. Наихудший из возможных вариантов развития кода воплощался прямо на его глазах, и он даже не думал, что такое действительно может произойти с ним и его малоизученной программой. Но вот он здесь — в разбитой машине, мчащейся в сторону границы с Таиландом на перегонки с преследователями, у которых, казалось, нескончаемый запас оружия и людей. И всё-таки, наверное, кое-что ему стоило узнать. Из моря волнений и тревог выделялся лишь один вопрос, значительно перевешивая все остальные. И если Тобио действительно хотел хоть что-то понять — стоило начать именно с него. Тобио посмотрел на Хинату. — Кто ты? Хината удивлённо рассмеялся. — И это твой первый вопрос? — Да. — Ты уже знаешь, кто я. — Нет, я… — Тобио сглотнул, прежде чем решительно продолжить: — Я не знаю. Нет. Хината постучал пальцами по рулю. — Хорошо. Меня зовут Хината Шоё, — он предостерегающе поднял руку, когда Тобио открыл рот. — Да, это моё настоящее имя. Но нет, я не чистильщик бассейнов, не официант и даже не специалист обслуживания номеров. По крайней мере, не на полную ставку, — он криво улыбнулся. — Тогда… что ты? Кто ты? — продолжил напирать Тобио. — Ты типа… шпион? Секретный агент? — Да, наверное. Если искать наиболее простое объяснение, — согласился Хината. — Но, думаю, ты заслуживаешь немного больше информации, — он замолк на секунду, раздумывая, прежде чем продолжить. — Я работаю на японское Региональное Агентство Протекции Транснациональных Операций и Рабочих взаимодействий, но быстрее истечь кровью, чем произнести это полностью, поэтому все называют нашу организацию просто «РАПТОР». — Окей… — повторил Тобио. — И что это за херня? — РАПТОР — многонациональная организация с филиалом в каждом крупном городе по всему миру. Да и не только в крупном, — продолжил Хината. — На самом деле, это обширная сеть из огромного количества агентств. Многие из них работают подпольно, хотя нельзя сказать, что совсем уж секретно — думаю, правительственная верхушка в курсе наших дел. Я базируюсь в Токийском филиале, и в основном мы работаем с «Силами самообороны Японии» и с информационно-исследовательским бюро более известным как «Найтё». Тобио уставился на него. Работник агентства… спецназа… Всё-таки это слегка отличалось от предыдущей легенды про уборщика бассейнов. — Так что… конкретно ты делаешь… — Я оперативник, — пояснил Хината. — Специализируюсь на защите, изъятии… — его глаза скользнули к Тобио и обратно на дорогу. — И иногда на… устранении. Тобио вздохнул. Он посмотрел достаточно фильмов, чтобы уловить в последней фразе второе дно. — Я знаю, о чём ты думаешь, — начал Хината, — и нет… — Ты имел в виду «убийства»? — перебил его Тобио. — Я этого не говорил. — Но это именно убийства, не так ли? — потребовал ответа Тобио. — Ты убийца! — Нет, я спецагент, веду контртеррористическую деятельность, — ответил Хината. — Но если мне нужно убить кого-то, чтобы выполнить миссию… я сделаю это. Тобио нахмурился, вспоминая, как Хината наклонялся к нему, спрашивал, не ранен ли он, а на холодном мокром полу туалета, совсем рядом, валялись бездыханные окровавленные трупы. — Следующий вопрос, — сказал Хината, вытаскивая его из раздумий. — Какая у тебя миссия? — спросил Тобио. — Ты уже знаешь ответ. Сохранить тебе жизнь. — А до этого? — Наблюдение и оценка. — Оценка чего? — Тебя, — сказал Хината, вновь смотря на него, и прежде чем Тобио успел задать следующий вопрос, он продолжил: — Твоих навыков. Темперамента. Какой ты на самом деле, подходишь ли ты. — Подхожу для чего? — спросил Тобио. Хината улыбнулся — слабо, но искреннее. — Кагеяма, ты любишь свою работу? Тобио нахмурился. — Она… нормальная. — Но слишком лёгкая, — сказал Хината. — Никаких сложностей, никаких… вызовов. Тобио пожал плечами. — Возможно. Хината вернул своё внимание к дороге, задумчиво вглядываясь в даль. — Ты создал «О.В.И.Т.» не просто так — ты хотел сделать мир лучше. Помочь людям. Тобио сполз в кресле, вцепляясь пальцами в растрёпанную чёлку: слова Хинаты не помогали — только делали ещё больнее. Он не хотел такого для «О.В.И.Т.», не хотел такого для Куала-Лумпур, не хотел, чтобы его программа повлекла такой огромный ущерб. — Я знаю, что ты хотел помочь обществу, — тихо сказал Хината. — Только представь, чего бы ты достиг, работая в крупной и хорошо оснащённой организации, в которой... в которой ты действительно смог бы предусмотреть всё, чтобы избежать… происходящего? Осознание лампочкой зажглось в голове, и Тобио выпрямился, поворачиваясь к Хинате. — Ты имеешь в виду… работать на тебя? — Не совсем на меня, но на РАПТОР. — Это… — привкус желчи поднялся по горлу, и он тяжело сглотнул. — Примерно это же предлагал мне он. В первом их разговоре, том самом — в номере, американец точно упоминал что-то про возможность работы в команде лучших профессионалов… — Ну, да, — сказал Хината, — но, как минимум, мы не пытаемся тебя похитить? Тобио кивнул, вынужденно признавая: в его словах был смысл. — Ты вправе отказаться от предложения, — добавил Хината. — Я просто думаю… в РАПТОР работают люди из разных областей, но все они — лучшие в своём деле. Каждый из них старается помочь обществу, принести что-то хорошее в этот мир. Моё начальство хотело, чтобы кто-нибудь из спецагентов встретился с тобой. Понаблюдал. Выяснил, подходишь ли ты нам. Конечно, мы детально изучаем биографию потенциальных работников, но это и рядом не стояло с личным знакомством… Тобио прочистил глотку. — Мне кажется… мы довольно близко познакомились. Хината косо взглянул на него, прежде чем выдохнуть: — Да. — И? — спросил Тобио. В этом коротком «да» было заложено слишком много веса, слишком много смысла. — И… — задумчиво протянул Хината. — Я собираюсь дать тебе рекомендацию. Моему начальству. Хотя, возможно, она больше тебе не понадобится. — Что? — спросил Тобио, забывая обо всём другом. — Почему? — Потому что… — Хината сжал губы. — Планы слегка изменились. Если мы сможем живыми добраться до Токио, думаю, ты пройдёшь и без моей рекомендации. В конце концов… у нас есть доказательства, что «О.В.И.Т.» действительно работает… хотя не совсем так, как задумывалось. Тобио поморщился. — Но, — продолжил Хината, — если один из нас или мы оба погибнем, то тогда... я всё равно не смогу дать рекомендацию! — с неуместным оптимизмом произнёс он. — Ох. — Просто шучу! — Хината повернулся к нему, улыбаясь. — Я не собираюсь умирать и не позволю тебе. Так что у тебя есть все шансы на успешное трудоустройство в РАПТОР! Он улыбался и говорил с такой искренностью, что Тобио почти улыбнулся в ответ, но вовремя взял себя в руки: он резко отвернулся к окну, опасаясь, что все его глупые чувства отразятся на лице, словно строчки на книге. Произошедшее было ужасным, новая информация — избыточной, но всё это не смогло изменить главного: без всяких сомнений, солнечная улыбка Хинаты и красивые черты его лица всё так же привлекали Тобио, словно гигантский магнит. И его неуместная, казалось, непоколебимая вера в Тобио, в его способности и таланты совсем не помогала. Внезапная мысль закралась в голову, и Тобио повернулся обратно к Хинате. — Возраст? — А? — Сколько тебе лет? — спросил Тобио, не сводя с Хинаты внимательного взгляда — будто пытаясь прочесть ответ на его лице. Всё это время он предполагал, что они ровесники, и Хината никогда не утверждал обратного, но… Хината почесал затылок. — Двадцать пять. Челюсть Тобио отвисла. — Да ладно. — Это правда. — Бред! Сжав руль одной рукой, Хината повернулся к нему, наклоняясь. — Посмотри на меня и скажи, что я вру. Застигнутый врасплох внезапной близостью, Тобио едва подавил желание отпрянуть. Он послушно уставился прямо в карие глаза Хинаты, обвёл взглядом его лицо: в искренности слов убеждало не отсутствие следов лжи или лукавства — куда лучше с этим справилось суровое выражение лица, поджатые губы и опущенные брови. Сильная, волевая линия челюсти легко и просто смахнула обманчивый образ восемнадцатилетнего-девятнадцатилетнего мальчишки, и что-то взрослое, практически зрелое пряталось в слабых морщинках у уголков глаз и в складках у губ. — Ладно-ладно, смотри… — Тобио яростно замахал. — Смотри на дорогу! Хината скользнул обратно на своё место, но Тобио так и не смог отвести взгляд, всё ещё взбудораженный открывшейся информацией. — Если тебе есть, что сказать, то говори, — фыркнул Хината. — Ты выглядишь как старшеклассник, — выпалил Тобио. Хината раздражённо прищурился. — Это не так. Ты думал, что мы одного возраста. — Только потому что ты работал! — воскликнул Тобио. Частично это действительно было правдой. Хината не отличался высоким ростом и выглядел в целом достаточно молодо, и только постоянно меняющаяся униформа наводила Тобио на мысль, что администрация отеля не позволила бы несовершеннолетнему брать переработки. Но теперь, когда курортное очарование растаяло, сменившись на кровоточащий порез над бровью и тёмную армейскую одежду, когда Хината, не лукавя, озвучил свой настоящий возраст — внезапно эта разница в возрасте действительно стала явной. Очевидной. И за тягостью раскрывшейся правды последовал натиск не менее тяжёлого осознания: лицо и шея горели от смущающих воспоминаний о его жалких попытках в неловкий флирт, о том, как Хината всегда отвечал на его романтические поползновения искренним удивлением, смешанным с лёгким привкусом веселья… Неудивительно, что он оказался старше — Хината с первой минуты их знакомства выглядел невероятно уверенным в себе. Он с такой простотой и изяществом не только брал ситуацию под свой полный контроль, но и помогал Тобио избавиться от смущающей неловкости, присущей моментам, когда он действительно думал… Когда Тобио очень надеялся на взаимность. — Кагеяма? — с любопытством произнёс Хината, и Тобио оторвал ладонь ото рта, удивлённо смотря на неё. И когда успел? — Н-ничего, — сказал он. — Ты… — Хината замолк. — Я хотел сказать… — Разница, — перебил его Тобио. — Что? — Разница. Между нами, — тщетно пояснил он, но, наткнувшись на недоумевающий взгляд, продолжил: — В возрасте. — Да, — сказал Хината. — Послушай… ладно, что, почему ты смотришь на меня так, я пытаюсь… — Я имел в виду, ничего страшного! — зарычал Тобио, понимая, что с каждым новым словом ситуация становится всё хуже и хуже. Он замолк. Это не помогало. — Кагеяма… — медленно сказал Хината. — Это… типа… хм… у тебя пунктик? — Что? Нет! — громко фыркнул Тобио. — Что это вообще значит «пунктик»? Чёрт побери. Смутно он подозревал, что они оба знали правду… — Ты… — выдохнул Хината, и Тобио отвернулся — кожа практически плавилась под чужим пристальным взглядом. — Ты весь покраснел! — У меня нет никаких «пунктиков», — поморщился Тобио. Это было глупо — особенно, учитывая текущую ситуацию. Он не врал: никаких пунктиков, никаких фетишей — ни на парней «постарше», ни на кого вообще до Хинаты. До его сильных рук, до волевой, твёрдой линии челюсти, до уверенной опытности, сквозившей в каждом его движении, в каждом его решении. Глупо чувствовать притяжение к нему, глупо поддаваться влечению, глупо западать на то, с каким бесстрашием он влез в жизнь Тобио, на то, как уголки его губ приподнимались, когда Хината чувствовал, что Тобио хочет поцеловать его. Что хочет прикоснуться к нему. Подставиться под его ладони… — Чёрт, — прошептал Тобио. Хината изучал его лицо долгую секунду, прежде чем рассмеяться. — Ладно… это… это хорошо! Признаю, мне нелегко скрыть свой богатый жизненный опыт. — Тобио закатил глаза, и Хината кинул на него лукавый взгляд. — Жаль, это не работает в обе стороны… Тобио повернулся к нему, кисло реагируя на поддразнивания. — Идиот. Что ты пытаешься сказать? — Ничего, — спокойно отозвался Хината. — Просто, знаешь, ты довольно… невежественный. — Я не невежественный! Хината усмехнулся. — Ты ребёнок! — протянул он. — И ведешь себя соответственно. — Как и ты! — воскликнул Тобио, повышая голос. — Кто из нас дрочил на общественном пляже? — невинно поинтересовался Хината. Тобио скрестил руки. — Ты помогал. Хината распахнул рот, намереваясь возразить, но, нахмурившись, буркнул себе под нос тихое: — Заткнись. Тобио ухмыльнулся. — Чёртов ребёнок. — Мудак, — сказал Хината, смотря поверх руля. Тобио злорадно рассмеялся, и Хината толкнул его, вздыхая. — Слушай, об… об этом. Я пытался сказать… извини. Тобио с интересом повернулся к нему. — За что? — За… произошедшее на пляже, — сказал Хината. — За то, что, кхм, позволил этому зайти так далеко. Это было… неподобающе. — Я был не против. — Нет, я знаю, но в этом и проблема, — выдохнул Хината с нескрываемым расстройством. — Я воспользовался этим. — Нет, — недоуменно нахмурился Тобио. — Я же первый… — Кагеяма, — оборвал его Хината. — Я подбил тебя на это. Тобио уставился на него. — Ты… что? — Мне было поручено сблизиться с тобой, и я знал, чего ты хочешь, — спокойно сказал Хината. — Мы накопали на тебя тонну информации, и я понимал, что будет тяжело заставить тебя открыться. Но мне действительно нужно было узнать, кто ты такой на самом деле, и я не думал, что ты… — он замолчал. Тобио продолжил ошарашенно пялиться на него, и Хината вздохнул. — В этом… направлении нас учили… мы учились читать людей, чтобы использовать все возможности для успешного выполнения миссии. Я увидел возможность — я воспользовался ею. — Для выполнения миссии, — отрешённо повторил Тобио — собственный голос доносился словно откуда-то издалека. Он всё слышал, всё понимал, но будто замедленно, будто через толщу воды, будто кто-то воткнул в него булавку, понемногу выпуская весь воздух из лёгких. Услышанное было куда хуже произошедшего в аэропорту: тогда Тобио не понимал, что происходило, но сейчас… сейчас он понимал. Всё было как всегда. Как он и привык. — Я просто выполнял свою работу, Кагеяма. — Работу, — повторил Тобио. Конечно. Разве могло быть по-другому с того самого момента, как люди начали стрелять в них? Или даже незадолго до этого? По какой такой причине мужчина — красивый, яркий — заинтересовался бы им? Ладно, возможно, раскусить международного супер-шпиона не так и легко, но Тобио должен был догадаться с самого начала: всё слишком хорошо шло, чтобы быть правдой. — Это была работа. — Да, это и сейчас работа, — жёстко отрезал Хината. — Я познакомился с тобой. Я наблюдал за тобой в течение недели, и после ты должен был вернуться домой в целости и сохранности, и потом с тобой связались бы по поводу работы. Но, очевидно, планы слегка изменились, и нам… нам нужно быть начеку, чтобы выйти из ситуации хотя бы живыми. Хорошо? Тобио съёжился на кресле. Он хотел раствориться, хотел выйти из машины, хотел уйти прочь отсюда — прочь от Хинаты. — Ладно, Кагеяма-кун? — повторил Хината. С самого их отъезда из отеля он не возвращался к этим чёртовым именным суффиксам, и сейчас это казалось странно неуместным. — Хорошо, — пробормотал Тобио, кивая. Задумавшись, он тихо добавил: — Не зови меня так больше. Хината повернулся к нему, но промолчал. Между ними повисла тишина, прерываемая лишь едва слышными битами автомобильной стереосистемы и порывами жестокого ветра за разбитым окном.