***
Поспать все-таки немного удалось, а вот вернуть хотя бы здоровый цвет лица — нет. Да и у кого он когда-нибудь был здоровым во время гастролей? Только сценический макияж мог скрыть серость кожи и синяки под глазами. В этот раз после выступления они не успевали даже в отель, поэтому можно было воздавать хвалу небесам за душевые в гримерках. В социальные сети Эрен заходить не решался, боясь увязнуть в чтении комментариев, поддаться на какую-нибудь провокацию и все прочее. На это еще будет время в автобусе. А сейчас перед ним стояла другая проблема. — Я буду смотреться, как утырок или мальчишка, укравший мамину помаду, если накрашу этим губы. — Он уже полностью собрался, до концерта оставалось менее двадцати минут, а ярко проявившийся и саднящий синяк на нижней губе начал раздражать именно сейчас. И не тем, что его все видели, а он никак не вписывался в идеальный ухоженный образ с элементами некой небрежности. — Вот начерта, скажи, побрился? Черная помада звонко ударилась о гримерный столик, так и оставаясь лежать на самом его краю, откатившись. — Крась, будет нормально, — натягивая ботфорты на плоской подошве, заверила Микаса. Настроение все еще было ужасным, но сейчас она пыталась продолжать сдерживать в себе агрессию или выплёскивать ее через игру. — Побрился, чтобы действительно не выглядеть как алкаш. Вздохнув, Эрен еще раз посмотрелся в зеркало и, дотронувшись до губы, прошипел, поморщившись. Еще и умудрился сам прикусить ее во время сна. Наносить помаду на рану — приятного мало, но выбора не было. — Эй, демонёнок, завтра можно будет отдохнуть. Потерпеть только сегодня, а потом расслабишься. Обещаю. — Присев рядом, он помог ей обуться, даже не спрашивая согласия, прекрасно ощущая исходившее напряжение. Только вот сделать ничего сейчас Йегер не мог, поэтому оставались такие мелочи. — Надеюсь. — Аккерман отстранилась, включая свой телефон, чтобы отправить Девон сообщение, но, увидев как минимум пятнадцать пропущенных, откинула его в сторону. «Игнорирование не может быть решением проблемы. Зато блок — может». Она в который раз отправила номер бывшего в черный список. Микаса подхватила гитару и вышла из гримерной. Закурив, Эрен покачал головой. Расспрашивать Аккерман о причинах настолько нервозного состояния не было смысла, поэтому оставалось только ждать и надеяться, что она расскажет ему обо всем сама. Не считая проблем с помадой, макияж он смог доделать без особых приключений.***
Этот клуб отличался всегда чистотой, прекрасной акустикой и исправно работавшими сотрудниками. Идеально выставленный свет, звучание, аппаратура. Все приносило свои плоды, позволяя просто наслаждаться происходящим. Поклонников, казалось, было даже больше обычного, что не могло не радовать. Эрен, любящий купаться в положительных эмоциях, получая отдачу от своего творчества, дольше обычного общался с залом в самом начале и даже сфотографировался с первым рядом. Только после этого он вернулся на сцену, включаясь в исполнение составленного плейлиста. Все стандартно, но в этот раз было решено разделить выступление на две части, добавив парочку песен. Фанаты этого города всегда славились полным выкупом билетов и отменной посещаемостью, поэтому и заслуживали благодарности со стороны группы. Все шло вполне привычно. Начавшееся мелодичное вступление и нежность в голосе Эрена, сочетающаяся с его мимикой, будто он и впрямь проживал каждую строчку вновь и вновь, всякий раз вызывали отголоски из толпы в виде свистов.«Нет времени для прощания, сказал он, Постепенно исчезая. Не доверяй свою жизнь в чужие руки, Они обязательно ускользнут с ней. Не скрывай свои ошибки, Ведь они найдут тебя, сожгут тебя»
Гитарная партия здесь не была сложной, но Йегер все-таки решил подстраховать Микасу, взяв гитару. Стоя возле стойки в самом начале песни, он сжимал микрофон руками, закрывая глаза, отдаваясь потоку музыки в полной мере. Но едва вступили ударные, а Эрен взял первый аккорд, как ощутил, что ремень ослаб. Он едва успел крепче взять гитару, стараясь не двигаться с места, чтобы не прерваться и не сбиться в словах. Кивнув Райнеру, едва развернувшись к нему полубоком, Йегер дал понять, что нуждался в помощи, которая довольно скоро и прибыла в виде юной юркой девочки, которая тут же закопошилась вокруг, осторожно снимая порванный ремень, отцепляя его от гитары. От прикосновений ее холодных пальцев к коже Эрен вздрагивал. — Как неловко. Простите. Простите. Я первый день. Ужас какой, — щебетала она, краснея, пытаясь при этом сдуть спадавшие на лицо белоснежные волосы. Вся она походила на маленького ангелочка, что не могло не вызывать улыбку. Ей явно не хватало роста, чтобы перекинуть ремень через плечо Йегера, поэтому он, широко улыбнувшись в момент проигрыша, присел, позволяя сделать все быстрее и удобнее. Девчонка поспешно прижалась со спины, цепляя ремень. — У тебя неплохо получается управляться с фронтменами. Нормально все, не переживай. — Он мило улыбнулся вновь, чтобы поддержать помощницу, и тут же вернулся к тексту. Еще несколько манипуляций, и ремень был заменен. Подмигнув на прощание, Эрен наконец выдохнул. Удивительно, но такая ситуация за все время происходила впервые, а останавливать ради такого выступление было бы как-то глупо. Типичные концертные мелочи.«Если я останусь, не пройдет много времени До того, как буду гореть изнутри. Если я уйду, если уйду… Сгораю изнутри»*
Допев последние слова, Эрен склонил голову и опустился на одно колено, извиняясь за инцидент. Отставив гитару, он подхватил бутылку с водой и подошел к Микасе. — Еще одна и перерыв. — Йегер протянул ей воду. — Нормально все? — зачем-то поинтересовался он. — Что? А. Да, я в порядке. — Еще во время песни Аккерман заметила смутно знакомое лицо в вип-зоне, но софиты, общая затуманенность и слабое освещение зала мешали ей до конца опознать его. «Это бред. Он не настолько чокнутый, чтобы ехать на концерт». Эрен нахмурился, но не стал ничего говорить, а только, вернув сценический образ, слегка дернул Микасу за косичку и прошелся пальцами по грифу ее Gibson. Затем потерся лбом о ее плечо, на котором висело полотенце. — После этой песни мы уйдем на небольшой перерыв, а после исполним еще несколько песен и кое-что из нового. А сейчас нужно пошуметь так, как никогда, чтобы стены эти гребаные затрещали! Ну же! Фанаты ответили согласием, поддержав группу. Песня точно оказалась ударной. Эрен чуть не запутался в проводах в попытке выполнить привычный когда-то трюк с прыжком в зал, но все-таки все вышло неплохо, и он вернулся в целой одежде. Попыток вандализма со стороны фанатов не последовало. Разве что в его карманах побывало несколько рук, засунув записки с номерами телефона и, кажется, что-то розовое и кружевное. Именно это Йегер и разглядывал пораженно уже в коридоре за сценой. — Охереть, — протянул он пораженно. — С чего бы это такая радость? — Дойдя до первой мусорки, он выкинул специфичный подарок. Нет, такое внимание, конечно, было приятно, но зачем оно ему сейчас? — Ты не понимаешь, — Аккерман усмехнулась, идя позади. — Вдруг она написала на трусах свой номер? Думаю, оно того стоит. Никогда не знаешь, в каком кармане окажется твоя судьба. Давай, проверь. — И что мне с ее номером делать? — Эрен уставился на Микасу совершенно непонимающим взглядом, будто она озвучила что-то непостижимое для его разума. — Дай мне твои на следующий выход, а? Да-да. С меня будет две пары, я помню все. — Сегодня настоящий день откровений. — Проходя мимо, Райнер ухмыльнулся и завернул в их с Порко гримерку. — И что ты сделаешь с моими? Натянешь их себе на голову или повесишь в рамочке на стену? — Аккерман ущипнула Йегера за ягодицу. — Не дам я тебе трусы. Отстань. — Да ёб! — слишком высоко от неожиданности вскрикнул Эрен. — Ну хватит. Однажды я найду способ, как тебе отомстить за щипания. — Поймав Микасу, он прижал ее к себе и оставил аккуратный поцелуй на ее щеке от черной помады, которая на удивление даже не смазалась. — И вообще, просто дай. Потом увидишь. — Блин, ты же не отстанешь? Ладно, давай потом. — Она чмокнула его в ответ и отошла к снэкам, хватая сэндвич на шпажке. — Опасно просто так давать тебе трусы. — Не вынуждай меня снимать их с тебя, используя другие методы. — Изогнув бровь, он залпом осушил бутылку с водой. — Так. А теперь давай выкладывай, кого ты там увидела, что рассеянная такая была? — Игривость как рукой сняло, и Йегер стоял перед ней уже абсолютно серьезным, без грамма налета беспечности. — Старую знакомую, — откусывая сэндвич, пробубнила Микаса. — Просто из-за света нихрена не видно. — Ну-ну, — бросил он. — Знакомую. Ладно. — Нахмурившись, Эрен откусил от сэндвича в руках Аккерман и, небрежно насвистывая, отошел в сторону. Перерыв был слишком непродолжительный, чтобы что-то выяснять, а портить настроение окончательно друг другу не хотелось. — Знакомую, так знакомую. Похер, — повторил он себе под нос, наблюдая из-за приоткрытой двери, как прибирали сцену. Он сам не знал, кого хотел увидеть там — среди мелькавших абсолютно незнакомых лиц. Ведь не нервничают так при виде «знакомой», не сбиваются с ритма в обычной мелодии, не… Йегер тряхнул головой, давя на корню неприятное чувство, что лезло изнутри. Еще чего — ревновать к кому-то из зала. Глупости. — Чего стоишь, чего смотришь? — Микаса тихо подошла сзади, поглядывая в сторону зала. — Высматриваешь владелицу трусов? На них был рыжий волос. Любишь рыженьких? Вон, смотри, одна стоит. Грудь точно пятого размера — майка скоро не выдержит. Дернувшись от внезапности, Йегер сплюнул в сторону, делая вид, что врасплох его застать не удалось. — Что я с этими… кхм… делать буду? Как на батуте прыгать? Меня твой размер более чем устраивает. — Закатив глаза, он хрипло выдохнул, не оценив шутку. — И я твои трусы все еще жду, — натянув улыбку, ответил он, чуть расслабляясь. — Я серьезно. Дай мне их. Не заставляй просить. Просто дай. — Он скорчил самую мило-невинную рожицу, на которую только был способен, немного согнув ноги в коленях, чтобы быть пониже. — Мне просто нужно. Верну в сохранности. — Да зачем? — Она засмеялась. — Ты представляешь, сколько всего мне нужно снять, чтобы дать их тебе? Это кожаные шорты, все будет видно… — Из сумки достань. Я знаю, что у тебя есть запасные. — Зажмурившись на мгновение от представления, как бы все это смотрелось, Эрен сжал ее плечи, смотря прямо в глаза. Но держать себя в руках он уже привык, поэтому сглотнул возбуждение. — Вот упрямая дьяволица, дай ты мне уже, — чуть громче потребовал Эрен. — Я буду аккуратен. — Не сразу, но он понял, что они находились именно в том месте, откуда их разговор мог быть прекрасно слышен в зале. От этой мысли бы замяться, но Йегер только довольно хмыкнул. Микаса засмеялась в голос, направляясь в сторону гримерки. Сумка звонко расстегнулась, показывая Йегеру ее содержимое. — Держи. — Она кинула в него прозрачные трусы с рюшами сверху. — Надеюсь, мне не будет стыдно. — Да ты издеваешься? — Эта фраза стала уже, казалось, самой часто употребляемой Эреном в последнее время. — Ладно. Я оценил по достоинству, скрывать не буду. — Склонив вбок голову, он развернул их, внимательно рассматривая. — А теперь давай на сцену шуруй, только погоди. — Подойдя совсем близко, Эрен поцеловал кожу Микасы чуть ниже уха и провел языком по шее. — Вот так сделаем, — горячо прошептал он и, аккуратно сложив трусы, спрятал их за шорты Аккерман, оставив торчать лишь маленький кусочек. — Побудь послушной девочкой хоть раз, порадуй папочку. — Шлепнув по ягодице, Йегер поспешно отошел в сторону, убирая руки в карманы. — Тебе не кажется странным, что у меня из шорт торчат трусы? — Она бросила на него взгляд полный сомнения. — Мамочка. Ну ладно: папочка. — Да их почти не видно, — отмахнулся он, хитро улыбаясь, — ты не вертись только сильно. Главное, что я буду знать об этой детали. — Еще промедление, и, учитывая обращение Микасы, Эрен бы не выпустил ее просто так. Пришлось бы всем ждать их. — Давай, идем, — вырвавшись из приятных мыслей, поторопил Эрен. — Слышишь, Порко уже бренчит, а Райнер… Ну, мы его и не услышим, он же басист. — Тогда окей. — Микаса пожала плечами. Снова выходить на сцену. «Мне показалось. Продолжай так думать и все будет замечательно», — повторяла она себе, мягко проводя по струнам гитары. Клубный свет снова ударил в глаза, заставляя несколько секунд жмуриться. Не медля, чтобы уже поскорее отыграть концерт и нормально расслабиться. Первая песня вдарила по ушам присутствующих. Одна из любимых, которую всегда толпа голосила, подпевая.«Каждый раз, когда я прихожу, это похоже на конец света Ничего не осталось, кроме воспоминаний, Никто сюда больше не придет Но часы перестают тикать для всех нас Слышишь ли ты гром? Шторм приближается. Мы все мертвы, просто еще не знаем»*
Толпа ликовала, когда Эрен, стоя на краю сцены, протянул микрофон на стойке в зал, приложив ладонь к уху. Каждому виделся в этих словах собственный смысл, но никто не знал, что эту сравнительно новую песню Йегер написал в дичайших творческих мучениях, выжрав не одну бутылку шнапса. Голова раскалывалась настолько, что он даже не понял сразу, что выводила рука на бумаге. Однако после доработки вышел вполне неплохой текст. Что-то помог доделать Галлиард, потрудившись на славу. Погружаясь в энергию, черпаемую из толпы, отдавая своей не меньше, в этот раз большая часть песен прошла для Йегера на удивление легко. И хоть некоторые еще отдавали вкусом пепла, цепляясь за сердце, разрывая душу, но все смягчалось, когда он подходил к Микасе, дразнил, высовывая язык, или просто подмигивал. И пусть без привычных выходок вроде насилия над ногой Порко не обошлось, но в целом на сцене царила куда более здоровая атмосфера. Финальной песней уже по традиции была полюбившаяся фанатами, если судить по загруженным видео, «Sex on legs». Во время исполнения Эрен складывал руки, изображая молящегося праведника, что диссонировало с его низким и пробивающим голосом, опускающимся на некоторых строках совсем низко. Хоть гроулинг Эрен и не использовал, но здесь… Он был просто необходим. Бэк-вокал Райнера дополнял картину, придавая звучанию объем. Во время небольших перерывов Эрен хрипел, прижимаясь пахом к стойке с микрофоном, высовывая язык, зажимая его указательным и средним пальцами.«Твоя страсть затыкает мне рот. Ты же знаешь, я здесь не для разговоров. После того, как я всю тебя вылизал, Я просто хочу наблюдать за тем, как ты уходишь»
Видимо, ревность и не давала покоя Эрену, либо совсем другое чувство, разрывающее изнутри, жаждущее, чтобы показать всем то, что рвалось наружу. Собственничество Йегера в отношении Аккерман, которое не желало устанавливать рамки для нее самой, но требовало дать понять всем, с кем она находилась в отношениях. Пусть мальчишеское, пусть немного глупое, но это желание вылилось в то, что Эрен, рухнув на колени уже на середине сцены, начал продвигаться к Микасе, хрипя слова в микрофон.«Продолжай, детка! Дай почувствовать твой жар. Обдай меня огнем И силой опусти на колени»*
Приласкавшись, как кот, головой к ноге Аккерман, Йегер облизал, как и в первый раз, ее руку и прополз дальше. Приподнявшись, он вытащил зубами прозрачные трусы, что собственноручно убрал ей за шорты, и, довольный донельзя, сел рядом, подняв на нее взгляд, тяжело дыша, не выпуская изо рта «добычу». Восстанавливая дыхание, Эрен прижался вновь к ее ноге, ощущая, как по лицу стекали капельки пота. Микаса покраснела, аккуратно забирая у него изо рта свои трусы. Она приподняла его голову, чтобы он смотрел на нее, и подмигнула, посылая воздушный поцелуй. Концерт был окончен. Когда они оказались в гримерке, она удивленно повернулась к нему. — Ну и что это было? Приступ тяги к публичной демонстрации моего нижнего белья? — Не знаю, — с глупым, но невозможно довольным выражением лица ответил Йегер, пожимая плечами. — Порыв? Я правда не знаю. Ты там чего-то грузишься, ну, и… Как-то само пришло в голову. Злишься? Нет же, не злишься. На меня вообще злиться невозможно. — Подойдя совсем близко, он прижался лбом ко лбу Микасы и коснулся своим кончиком носа ее, но только чтобы отстраниться. — Скажи, что было охуенно! Облизнув губы, он стянул резинку с волос и начал раздеваться, чтобы нормально помыться. Прихватив с собой баночку с гелем и два полотенца, Эрен кивнул в направлении душевой. — Это было весело, но я умру от голода сейчас. Иди один. — Легкий поцелуй отпечатал ее темно-вишневую помаду на его плече. — Тогда я быстро. — Растрепав ей волосы широкой ладонью, Эрен прихватил, подумав, чистую одежду. — Не хватай только дряни всякой много. Сейчас все уйдут, и в випке нам стол накроют, поедим нормально. Лады, мелкая? Слушай, и прихвати пива еще из холодильника в сумку, я потом забуду. Сегодня она была благодарна тому, что не надела свои каблуки. Концерт был очень активным и, собственно, требовал много движений. Пустые длинные коридоры закулисья не очень-то ее и пугали. Где-то там слышались веселые разговоры членов вип-зоны, к которым она бы пришла, если бы ее не схватили за руку, разворачивая. — Какого хрена?!