Связанный кровью

      — Чего? — переспросил Йегер, неторопливо доставая при этом смартфон из кармана. — Да я не найду, наверное, уже. — Отвернув экран, он сосредоточенно открыл приложение, не торопясь, специально оттягивая момент. — Это ж столько всего перерыть надо.       — Ищи. Если не найдешь, я ничего не сделаю. Это угроза.       Она бросила взгляд на смущенного таксиста, который все это время притворялся, что ничего не слышит.       — Ну говорю же, что ты — демоненок. И кому угрожаешь, главное? Кошмар. — Обреченно вздохнув, он протянул ей свой смартфон. — Держи, шантажистка. — Эрен сразу же отвернулся к окну, за которым пейзаж внезапно стал невообразимо интересным. Сейчас он боялся больше всего, что Микаса могла заметить его неловкость и, что еще хуже, если он умудрился покраснеть.       — Это просто твои клоны. Здесь же абсолютно ничего нет от меня! Это безобразие. — Аккерман отдала телефон ему обратно, махнув рукой.       — Да в смысле нет от тебя?! Смотри, вот на этом лучше. Здесь точно твои глаза. Ну видно же, что такая же милая вредина. — Замолчав на немного, Эрен вобрал в себя воздух. — Я сейчас серьезно пытался начать доказывать это? Я же говорил, что во всем виноваты эти эдиты. — Эрен схватился за кресло водителя, высунув голову между сиденьями. — Не, мужик, прикинь, ну куда нам сейчас дети, да? Гастроли. Полгода меня точно не будет. Ее с ребенком оставлять одну? А я тогда на что буду, как отец? Я же должен помогать, быть рядом, высыпаться давать и всякое там такое. И вот что? Как это все разрулить? Я же не моряк, который из рейса приходит, заделывает ребенка и опять уплывает. Я же молодой еще. И она тоже. Еще планов столько. Я ей еще Европу не показал. Понимаешь, да? Бля, да. Рок-музыканты не постоянно приносят жертвы Сатане. Бывают и такие моменты. Не, ты же видел ее. Как я могу ее с кем-то делить начать, когда я ее не… Ну, ты понял.       Представления Эрена о семейной жизни неумолимо накрывали его сознание, в котором выстроилась определенная схема поведения его, как мужа, как возможного отца. И в его идеальной картине он всегда был рядом, поддерживал и помогал. Возможно, что свою роль сыграли те самые немецкие легенды, в которых мужчина представал сильным, но крайне любящим и заботливым, готовым на все ради своей женщины. Наверняка. Но Йегер знал, что не меньше сыграли и собственные воспоминания из детства. Когда отец, возвращаясь с работы, не плюхался в кресло, требуя ужин, а давал Карле передохнуть, играя с еще маленьким Эреном. Именно это запечатлелось в памяти, как один из немногих положительных моментов, связанных с Гришей. Нахмурившись, Эрен выдернул себя из объятий всплывших образов. Все, что было связано с этими событиями, он настойчиво спрятал глубоко в себе. Так было проще. Захотелось курить, что легкие скрутило.       — У нас с женой двое детей в девятнадцать уже было, — неуверенно заявил водитель, добродушно усмехаясь.       — Оу, прости, мужик. — Хлопнув его по плечу, Йегер вернулся обратно, внезапно притягивая Аккерман к себе и прижимая к груди. Главное, никто не заметил, что его голос чуть изменился. — Неловко вышло.       — Да я и не требую, — возмутилась Аккерман. — Мне хватило Луизы и ее первых восьми месяцев. Как вы справились с двумя детьми в девятнадцать? Когда у нее зубы резались, думала, из окна выйду.       — Мои родители помогали. — Непроизвольно Эрен придвинулся к Микасе и поцеловал ее в макушку. Каждый кусочек из ее жизни он оставлял в своей памяти. — А так — я тогда помощником пекаря устроился, и бегал периодически домой в перерывах. Недалеко жили. Еду таскал, но меня не сдавали. Хорошие коллеги были. После двух лет проще стало. Но, ребят, — он громко засмеялся, — вы подрастите сами. Оба — дети еще не наигравшиеся. Слишком видно по вам, что жить хочется свободно, чувствуется это. А с детьми свобода приходит позже, но до нее дотерпеть надо. Старший от вас фанатеет. — Водитель резко сменил тему. — По роже вон этого узнал, простите, как на плакате из комнаты. Только там на черта похож. А сейчас смотрю, вроде и нормальный.       — Ничего не похож я на черта. — Эрен насупился, произнеся слова на ухо Микасе. Он прекрасно понял, о каком фото говорилось. Обычное, но взъерошенные волосы и подтеки черной туши на лице делали свое дело. Как же после этого щипало глаза! В тот момент Йегер по полной оценил весь кошмар быть женщиной, попав под дождь при полном макияже.       — Повезло. Моей подруге никто не помогал, кроме меня. А что я сделаю? Мне восемнадцать и я младенца впервые в жизни увидела, когда она родила. Девочка ещё и болезненная была. Я тогда с ней почти год жила, и это ад. Все деньги на подгузники, пеленки и таблетки. Зато теперь все хорошо. — Микаса поправила свои очки, выглядывая в окно. — Оставь автограф, что ли, думаю, тебе не сложно.       — Да, родная, конечно. — Эрен достал бумажник, где хранился флаер-приглашение с прошлого фестиваля, и уверенно вывел витиеватую подпись и четыре цифры. — Не знаю, правильно или нет, но пусть попробует на входе показать это на следующий год. Может, получится пройти в фанку. Охрана должна знать мой номер, поэтому… Пусть попробует. Как его зовут?       — Эндрю, — немного удивленно ответил водитель, притормаживая возле неприметного здания. — И, если не трудно, можно я вас сфотографирую вдвоем? Забавные вы.       Йегер пожал плечами, не отказываясь, и вопросительно посмотрел на Аккерман.       — Конечно. — Она улыбнулась, показывая «пис», пока водитель их фотографировал.       На одной фотографии Эрен вполне миролюбиво смотрел в камеру, а на второй умудрился поцеловать Микасу в щеку, рассмеявшись при этом. Они выглядели, как вполне типичная милая пара влюбленных, у которых из проблем разве что цвет коврика в ванную комнату да когда ехать за продуктами, ведь так хочется понежиться еще в уютной кровати.       — Продадите в издательство, судиться не стану, — улыбаясь, предупредил Йегер, оставляя оплату и чаевые сверху. Выйдя на улицу, он протянул руку Аккерман, помогая ей выйти из машины.       — Стиви будет зол. — Резко появившийся солнечный свет резанул по сетчатке, заставляя глаза слезиться даже через очки. — Ну и хер с ним.       — Хороший мужик ведь. Хоть и чертом обозвал. Не Стиви. Водитель. Серьезно: я что, похож на черта, скажи? — Эрен взглянул на Микасу с самой лучезарной улыбкой, на которую только был способен.       — По тебе сразу видно, что бесноватый. Иначе не объяснить весь твой сексуальный потенциал, который ты демонстрируешь по ночам. — Она говорила с абсолютно серьезным лицом.       — Это было один раз! — возразил он, удивляясь, как настоящий мальчишка, получивший нагоняй за шалость, которую он и не совершал вовсе. — Дождешься, что секс будет только в миссионерской позе с минимумом травматичности, ведь в других позах — это унижение тебя, как женщины. — Над этой цитатой, найденной Порко на просторах социальных сетей, совсем недавно они смеялись всей группой. Особенно Эрен, вспоминая, что именно нравилось Аккерман. — И вообще. — Наклонившись, он быстро провел языком по шее Микасы и ухватил зубами за ухо, вскоре отпуская. — И что ты мне сделаешь?       — Ты говоришь это так, будто бы от твоих ограничений страдать буду только я. У меня вообще вибратор есть и лучшие подружки каждой девушки. Только они дома. — Микаса закатила глаза, заходя в здание. — Ничего я тебе не сделаю. Хоть сто лет не еби меня.       — Ладно. С вибратором я смирился. Штука интересная. — Эрен напрягся, предчувствуя, что пожалеет о своем вопросе, но… — И чего же я еще не видел в твоей квартире — царстве разврата?       — Большой. Толстый. Резиновый. Член, — она шептала ему прямо на ухо, чтобы никто не услышал. — Думаешь, все это время сама с собой я обходилась только вибратором?       Потребовалось немного времени, чтобы Йегер двинулся с места, переварив информацию. Он всегда отличался живым воображением, яркой фантазией и способностью проигрывать в голове услышанное. Пригождалось для проработки выступлений, образного представления и построения общей картины той или иной песни. Сейчас же он проклинал это свое умение.       — Никогда, слышишь. Не подавай мне идеи. Блять, Микаса, я не хотел ведь знать такие подробности, находясь здесь. — Прикрыв глаза ладонью, он понял, что лицо полыхнуло. Пришлось откашляться и сглотнуть, прежде чем заговорить: — Нужна вода.       — А что такое? Хочешь посмотреть, как я это делаю? — лукаво спросила она.       — Прекрати. Ты ведь специально все это. — Эрен прижал ладонь к ее губам. Его лицо было совсем близко к ее, а в глазах мерцали странные и опасные искры. — Я же отвечу и обязательно спрошу, чего же хочешь в сексе ты. Потом обязательно найду в этом здании свободное помещение, и мы оба знаем, чем это закончится. Мы выбьемся из графика, и в следующем городе у нас не будет нормально времени на с… на сон. Поэтому, мой личный суккуб, пойдем и найдем, где здесь достать воды.       Микаса засмеялась, обходя его, и, элегантно вытащив пластиковый стаканчик, набрала холодной воды из кулера.       — Voilà, mon cher. Ты же хотел ограничить количество половых контактов со мной, а сейчас расписал мне такое…       — Danke, meine Liebe. — Наигранно улыбнувшись и кивнув, изображая педантичную вежливость, он все же не сдержал нервного смешка. Принимая стакан, Эрен осушил его залпом и, смяв, выкинул в мусорку. — Вот только не проси теперь шептать тебе пошлости на немецком. Все равно потом сам это сделаю. Хоть ты ничего и не поймешь, но это буду знать я… — Он закатил глаза. — Это все ты начала, мелкая.       — Жду не дождусь.       Они шли по длинному коридору, в тупике которого находилась дверь в студию. Снова этот запах сырости. Дверь скрипнула, открывая им вид на Стива, раскинувшегося в кресле, и какую-то стажерку, сидящую перед ним на коленях, занимаясь всем понятным делом.       — Господи! — Аккерман тут же закрыла дверь, пытаясь не блевануть от увиденного.       — К такому жизнь меня не готовила. — Проморгавшись, Эрен уставился на закрытую дверь, хмурясь.       — Она что, плакала? — тихо спросила Микаса.       — А я видел голого Райнера, танцующего под… — протянул Йегер отстраненно, немного не понимая, как сейчас реагировать. — Проехали. Херня какая-то. — Стукнув несколько раз по двери кулаком, что не услышать было невозможно, он потянул дверь на себя, прищурившись, но это уже было лишним, потому что раскрасневшаяся девушка сама вылетела из кабинета, придерживая на груди блузку. Видимо, пуговица удачно отлетела. Странно вообще все это. Но не по принуждению же она там была. Или… Мотнув головой, Йегер стиснул вновь руку Аккерман, заходя внутрь.       — И чего же ты пришел? Принес текст, наконец, или решил извиниться за сказанное ранее? Но не утруждайся, я не обидчивый. — Стив поправил галстук, удобнее усевшись в кресле, возвращаясь к ноутбуку.       — Я не отказываюсь от пожеланий оказаться в твоем заду ровно тому числу хуев, которое я озвучил ранее. — Эрен скривился, понимая, что в присутствии Микасы не очень-то хотел озвучивать всю грязь, которая лилась в прошлом разговоре. Извечные напоминания о новых текстах злили уже не на шутку, но сейчас он держался. Видимо, присутствие Аккерман имело и такое влияние.       — Тогда не вижу смысла в твоем присутствии, мой сладкий, свободен. — Стоун привычным жестом указал на дверь Йегеру, но тот только скрестил на груди руки, не двинувшись с места.       — Господи, — прошептала Микаса, садясь в кресло. Руки Эрена тут же опустились на ее плечи. — Ты хотел, чтобы я пришла и доработала. Пожалуйста, я здесь. Командуй, Дарт Вейдер.       — Отлично. Ты все верно понимаешь, любовь моя золотая. — Подавшись вперед и ослепительно улыбнувшись, он добавил: — Вперёд! Успеешь перезаписать припев. И вроде как что-то не сходится во втором куплете. — Он уставился в экран ноутбука, начиная щелкать по клавиатуре. — Тебе все расскажут на месте. Куда идти — знаешь. Вы еще здесь? Вперед-вперед, вам еще уезжать сегодня.       — Я ему сейчас нос хочу исправить, как никогда, — проворчал Эрен, выходя из кабинета, продвигаясь по узкому коридору в сторону кабинки для записи.       В комнату зашел молодой техник, который провожал Аккерман в прошлый раз, отвлекая на себя внимание. Коротко улыбнувшись, она прошла с ним в кабинку, чтобы подправить этот несчастный момент.       — Ну и где не сходится?       Парень объяснил, что требовалось от Микасы, а именно: всего лишь заменить пару слов для лучшего звучания и немного замедлиться.       Эрен же, чувствовавший себя в таких местах довольно легко, выслушал замечания, но не влез в разговор. В этот раз не он был звездой, и это хоть и казалось непривычным, но вызывало гордость за Микасу. Он прекрасно видел, каким талантом она обладала, и отдал бы все, чтобы в этот раз музыка приносила ей удовольствие.       Но Стив… А ведь Эрен и впрямь начистил бы рожу Стоуну. Только что бы это дало? Минимум — выплеск агрессии. Наваливалось ощущение, что изменить уже точно ничего было нельзя, поэтому он опустился на стул и, устроив локти на коленях, потирал виски.       Каждый раз, когда Микаса начинала петь, обязательно что-то шло не так. Наушники вышли из строя; ее не слышно; провода отходили. Под конец бедный парень взволнованно стоял, осматривая все в кабинке под пристальным взглядом Аккерман. Еще чуть-чуть и, казалось, что он умрет прямо там.       — Вроде все. — Он сильно смутился, выбегая из комнатки.       И, наконец, записав все, что нужно, вышла и Микаса.       — Точно все?       — Да. Да. Это точно все. Если нужно, я перешлю получившийся вариант, как только все будет сведено. Сама запись хорошая была, но такие косячки иногда вылезают.       — Да хорош уже объяснять, — бросил Эрен, странно улыбаясь, отчего парень немного дернулся. — Просто скинешь ей запись. — Удивительно, как не возникло ревности к пареньку, так усердно ошивавшемуся возле Аккерман. Слишком еще он был «зеленый» для нее, по мнению Йегера. — И скажи, что у нее потрясающий голос, от которого мурашки по телу. — Заметив растерянность на лице техника, Эрен рассмеялся. — Да шучу я, расслабься. Какие вы тут серьезные все и на работе помешанные.       — Всего вам доброго, — бросил парень, смущенно улыбнувшись Микасе, и удалился.       — Удачного дня, красавчик. — Она помахала ему рукой, после чего показала фак Стиву и вышла в коридор. Улыбка тут же исчезла с ее лица. — Заебали.       — Отличный поход в задницу слона, — бросил Эрен. — Но зато хоть тебя послушал. — Он приобнял ее за плечи, притягивая к себе.       — Не считая того, что настроение реально в жопе, то да. Отличный, — устало подметила она.       — Эй, — он заключил ее лицо в ладони, останавливаясь, смотря прямо в глаза, — у нас точно есть этот день, вечер, ночь. Завтра будет новый город. И плевать, что и кто там сказал. Даже если мне нельзя будет прикасаться к тебе во время выступлений, выкладывать что-то совместное. Это ведь не будет значить, что я стану любить тебя меньше. Хорошо? В конце-то концов, выплачу я все штрафы и напишу все тексты, которые ему нужны, и начну создавать все заново. Отдам ему свою прошлую жизнь, а с тобой начну новую.       Его губы прижались к ее лбу. Страх потерять все, сорви он окончательно пункты контакта, еще трепыхался внутри Йегера, но сейчас важнее было совсем другое. То, как отразилось бы его решение на Микасе.       — Ну, или я все еще могу дать ему в нос.       — Когда этот тур вообще закончится? Слушай, я понимаю все это и не требую от тебя ничего. Пойдем уже. — Аккерман потащила его к выходу, не обращая внимания на заинтересовавшихся работников, поглядывающих в их сторону.       — Когда я сдохну от очередной дурости Стиви, — хмыкнул Эрен. — Это прям верный способ.       — Да хватит уже, — прошипела она, с силой сжимая его руку. — Я серьезно спрашиваю.       — Да я тоже серьезно. Ну а что? Ты только обязательно закажи искусственные цветы. Какие-нибудь черные розы. Я бы тебе дарил именно такие, только настоящие. А я живые не хочу, потому что их надо менять ходить, а эти только закрепить получше и все. Еще хочу фонарик. Чтобы ночью светился. А кто мимо будет проходить, чтобы пугались. «Ох ты ж, что за херня там светится?!». Ну, вот как-то так. — Эрен грустно усмехнулся, понимая, что еще недавно ведь все могло закончиться именно так.       Микаса закатила глаза, шумно выдыхая.       — А я бы хотела, чтобы меня кремировали, а прах развеяли где-то в горах, — серьезно сказала она. — Не хочу гнить.       — Зато польза природе от меня будет. Червячки там разные меня пожрут, перегной появится… Или что там при разложении? А еще будет возможность посидеть со мной рядом. Прикинь, под деревом каким-нибудь таким красивым. — Он задумчиво посмотрел на потолок, представляя примерно, какой высоты должно быть это дерево. — Жаль, что в Германии не растут секвойи. Но не хочу, чтобы делали из моей могилы культовое место. Хочу все просто и спокойно. А если развеять прах, — он как-то сжался, попытавшись на секунду забрать руку, потому как пальцы непроизвольно задрожали, и пришлось замолчать, чтобы хоть как-то справиться с этой надоевшей недавней чертой своего организма, — если его развеять, то не будет определенного места, где можно хоть немного обмануть разум, представив, что сидишь рядом с любимым.       — И пусть. Я не хочу, чтобы ко мне кто-то приходил, — мрачно сказала она, вспоминая заросшую могилу матери. — И вообще. Хватит говорить так, будто бы тебе семьдесят восемь лет. Мужчины столько не живут чаще всего.       — Ну хорошо, — нервно рассмеялся Эрен, — не буду. Мужчины и впрямь столько не живут. Да и на могилу к тебе не смог бы ходить. Зачем жить, если тебя нет? — Смеясь, он продолжил: — Жарился бы с тобой в одном котле. В рай ведь не пустили бы. А все из-за той порванной простыни.       На улице солнце нагло увеличило температуру, наслаждаясь тающими людьми. Глухая духота, как перед готовящейся грозой. Весна напоминала о себе только редким прохладным ветерком и неторопливо увеличившимися тучами, которые в любой момент могли обрушиться дождем, либо пройти стороной. Но сейчас весна все чаще уступала летнему городскому жару. Стянув с себя косуху и поправив кепку, Йегер втянул воздух, прищурившись.       — А так… Не умирай раньше меня*. Ведь я еще хочу пожить с тобой. Будет немного несправедливо, если так произойдет.       — Ничего обещать не могу, — Микаса ухмыльнулась. — Пошли в Мак? Тосты, конечно, классно, но нормально поесть никто не отменял.       — Вот от такого питания я точно ноги откину. — Он закатил глаза. — Нормальная еда, слышишь, нормальная. А не та, из-за которой в желудке кирпич. Это ты на сцене стоишь, а мне скакать по ней надо. Поэтому я хочу заказать с собой чего-нибудь толковое. Ну, хотя бы с намеком на толковость и питательность. — Его рука опустилась на ее голову, взъерошив волосы. — Вон — кафешка. Должны быстро что-нибудь приготовить. Возьмём с собой в дорогу. А мы пока с тобой кофе выпьем с каким-нибудь пирожным. Пробное свидание. Считай это официальным приглашением. Банальным, конечно, донельзя.       Он почесал затылок и виновато улыбнулся. Конечно, следовало бы придумать что-нибудь романтичное, запоминающееся… Но иногда вот такой обычный незапланированный поход в случайное кафе мог соперничать с любым самым вычурным планом. Ведь главное, кто был рядом.       — Я совсем забыла, что ты торчишь свидание. — Микаса поправила свои волосы. — И хватит уже все время портить мне прическу, серьезно. Я и так хожу вечно растрепанная.       — Просто о таких вещах я уж точно забыть не могу. — Прижав ее к себе за плечо, он быстро поцеловал в макушку. — Может, мне нравится видеть тебя именно растрепанной. Это даже мило. Особенно утром, когда ты сопишь и слюни пускаешь. Это так… Уютно и по-домашнему. — Пожав плечами, Эрен подставил лицо солнцу, зажмурившись, как кот. Он готов был просыпаться раньше, лишь бы наблюдать эту картину как можно чаще.       Открыв дверь, Эрен галантно пропустил Микасу внутрь.       — Хочу кофе, а еду закажи на свой вкус. — Она села за столик у окна, поглядывая на цветущие деревья. На удивление, этот город был красив. — Ты по утрам тоже слюни пускаешь. На мои волосы. У тебя какой-то пунктик насчет этого?       — У меня на тебя пунктик, вот непроизвольно и помечаю тебя. — Куртка приземлилась на соседний стул, а рука Йегера легла на затылок Аккерман, притягивая к себе для поцелуя. — Мало ли кто подумает украсть тебя, пока меня рядом не будет. Ну и, смотри, та деваха таращилась на меня, когда только увидела. А так… — Проведя большим пальцем по шраму на ее щеке, он улыбнулся. Непроизвольно он пытался сделать так, чтобы, касаясь этой отметины, Микаса вспоминала именно его нежность, тепло его рук, а не кошмары прошлого. — Так она точно не решится подойти. Я отчего-то не хочу видеть твою ревность. Интуиция, знаешь ли.       — Зачем помечать меня? Я же не вещь. — Аккерман кинула быстрый взгляд на его лицо, но ее отвлекла вибрация в сумке. На экране большими буквами было написано «Планктон», обреченно вздохнув, она сняла трубку. — Ну и что такое?       — Знаю, что далеко ты не ушла. Возвращайся в студию, есть один разговор. Мальчика нашего только в покое оставь сейчас. Нам он не нужен.       Устало вздохнув, Йегер провел рукой по плечу Микасы и сел напротив, ожидая. Наверное, им еще долго не удастся вот так вот просто посидеть где-нибудь вдвоем.       — Ты издеваешься? Ты не мог поговорить со мной, пока я была в студии? — Аккерман пыталась сдержать нарастающую злость.       — Угомонись, — рявкнул Стив, — нет интереса слушать твои возмущения. Я могу и сам прийти, но уверен, что это тебе не понравится. Поэтому бегом обратно, если и дальше хочешь, чтобы он сидел напротив тебя. Не вынуждай давить на тебя этим.       Микаса дернулась, не ожидая того, что он крикнет.       — Завались и не смей повышать на меня голос, иначе я вырву твои гнилые яйца. Сейчас я приду, — прошипела она, бросая трубку. — Я не долго. Просто выслушаю, что ему от меня надо и вернусь.       — Уверена? — Эрен поднялся, внимательно смотря на Микасу. Что-то внутри требовало идти с ней. Отчаянно требовало. — Можем ведь потом просто что-то прихватить в автобус из отеля. — Нахмурившись, он взял Аккерман за руку. — Если нужно, я пойду с тобой. — Прикинув, что максимум, на что сейчас был способен он сам, — сломать нос или другое насилие, в виду кипевшей внутри ненависти к Стиву, идти к нему было не лучшим вариантом. — Но, если что, пожалуйста, держи телефон в руке, чтобы набрать меня. Хорошо?       — Да все будет хорошо, не парься. — Она сжала его щеку, немного оттягивая. — Что он мне сделает, по-твоему? Наорет и все.       Йегер фыркнул, дуясь на такое слишком откровенное действие. И чему потом удивляться, когда на публике они вели себя ровно противоположно тому, что вытворяли наедине?       — Да понял я, понял, — он отстранился, потирая щеку, — что ты и сама за себя постоять можешь. Но все же, Аккерман. Аккуратнее.