Связанный кровью

      Нью-Йорк никогда не нравился Эрену. Чересчур шумный, насыщенный и наполненный вечно спешащими людьми, неспособными обратить внимание на мелочи. Он и думать не мог, что придется жить здесь какое-то время. Но ради того, чтобы, наконец, подарить Мире то, чего она была лишена столько времени, Эрен и не на такое бы пошел. Все это было ничто с тем, чтобы позволить ребенку обрести семью.       Но все было красиво на словах. А на деле Йегер грыз себя изнутри переживаниями. Он никогда не представлял себя в роли отца до определенного момента в отношениях с Микасой. Никогда не позволял себе задумываться о детях. После так вообще принял факт, что ему достаточно будет одной Микасы. Она стала его семьей. Но, видимо, кем-то было решено дать им возможность познать все в полной мере. Все время, пока оформлялись документы, пока шел судебный процесс по установлению отцовства, Эрен не находил себе места, старательно скрывая волнение от Микасы.       И вот, когда оставалось только дернуть на себя высокую дверь кирпичного здания приюта, острые шпили на башенках которого прорывали городской смог, Йегер замер, сжимая кулаки. В горле застряли все сомнения, переплелись с фактами, внутренними устоями и создали невероятно гремучую смесь.       — Я точно ей понравлюсь? — Он повернулся к Микасе и сжал губы, нервно приглаживая зачесанные назад волосы. — Она же не испугается меня?       Аккерман скептически его оглядела и, сжав его руку, затащила внутрь.       — Я не для того вставала в семь утра, чтобы ты переживал о чем-то таком. Понравишься.       Короткий выдох, и на мгновение все смешалось, потемнело, и лишь проморгавшись, Йегер вернул себе контроль, пряча руку в карман брюк. Когда взгляд женщины, ожидавшей их прихода, скользнул по нему, то Эрен сотню раз поблагодарил, что оделся ровно так, как подсказала Микаса. Никаких кожаных курток, цепей… Обычная классика вплоть до обуви.       — Добро пожаловать, мистер Йегер. — Ривз кивнула, выражая уважение, хоть Эрен бы назвал это вынужденной вежливостью. — Миссис. — Кивок в адрес Микасы. — Прошу, подождите в холле, пока приводят ребенка. И напомню, что вернуть будет необходимо ее до восемнадцати часов.       — А если вдруг захочет остаться? — С надеждой уточнил Эрен, крепче сжимая ладонь Микасы. — ведь как-то можно будет решить?       — Признаюсь, сомневаюсь, что так получится, но…       — Но, если вдруг, — настоял он. Конечно, сомнения были, но отчего-то хотелось верить, что все пройдет гладко.       — В таком случае, наберите меня, и мы решим, что делать. Однако повторюсь, что в первый день — не питайте иллюзий. Девочка не особо социализирована.       Йегер кивнул, отпустив, наконец, руку Микасы, и присел на скамейку, блуждая бесцельно взглядом по не шибко продуманному интерьеру. В таком месте и ему бы не особо хотелось с кем-либо общаться.       Аккерман подошла к нему и мягко провела по щеке, после чего щелкнула по носу и усмехнулась.       — Не переживай. Все будет прекрасно.       — Обязательно. — Уголок его рта дрогнул, и Эрен подмигнул Микасе, тут же уставившись на проход, уперев локти в колени. Скрестив пальцы, он прижал их к губам.       Нога нервно подрагивала, отбивая сбивчивый ритм, ровно до тех пор, пока не появилась в холле девочка, ведомая за руку сотрудницей. Йегер поднялся, сглатывая застрявший в горле царапающий ком, от которого засвербело в переносице. Он видел фотографии, примерно представлял себе и прокручивал в голове эту сцену. Только все оказалось совсем иначе, и вся подготовка рухнула в считанные секунды. Смотря на аккуратно одетую девчушку с густыми волосами, Эрен не мог сдвинуться с места, цепляясь за ее глубокий и изучающий взгляд.       — Привет, — выдавил он из себя, силясь улыбнуться, и тут же кашлянул, замечая, как скакнул его голос.       В этот момент он не думал об Аннабель, о ее поступке, он лишь старался унять бешено забившееся сердце, в ожидании реакции.       — Прошу. — Сотрудница подвела Миру ближе, и та, сжимая подаренную Микасой игрушку, сдержанно улыбнулась сперва Микасе, а после, с неким сомнением, поздоровалась уже и с Эреном.       — Мира, ты ведь помнишь меня? — Микаса присела на корточки перед ребенком. Девочка кивнула. — Ты ведь хочешь с нами прогуляться? Я вижу, что ты хорошо позаботилась о Люси. Но, похоже, у нее болит лапка?       — Пит оторвал ей ее, но я попросила миссис Уайт пришить ее обратно. Я не хотела расстраивать. — Она виновато глянула в пол, показывая наспех пришитую лапку. Скорее всего, ее зашили перед их приходом.       — Ладно. Если нам разрешат оставить тебя у себя на день, мы подлечим Люси, хорошо? — Микаса мягко погладила Миру по голове, показывая, что переживать не о чем. Она кивнула, с интересом поглядывая в сторону Эрена.       — Этот Пит… — Йегер хмыкнул, бросая осуждающий взгляд в сторону сотрудницы, которая только невнятно пожала плечами, тут же удаляясь. — Просто завидует, а это глупо и совсем не по-мужски. Мериться силой с девочками и игрушками может только слабак.       Не заметить то, как из-за угла поочередно высовывались детские макушки и любопытные лица, было невозможно. И Эрен произнес это намеренно так, чтобы его было слышно. Переведя взгляд на Миру, он на какое-то время перестал дышать, но все же сумел опуститься перед ней на колено.       — Я бы хотел иметь возможность никому не давать в обиду Люси. Если позволишь. Меня Эрен зовут. — Он хотел было дотронуться до Миры, поправить чуть сбившийся рукав, но остановился, боясь как-то напугать.       Было видно, как сильно начала волноваться Мира, из-за чего она раскраснелась.       — А если они не послушают? — немного недоверчиво спросила она и вдруг зашептала: — Они забрали мои конфеты в прошлый раз, хотя я говорила, что подарки отнимать нельзя!       Микаса поднялась, отводя Ривз в сторону и грубо сжимая ее запястье, зашептала.       — Вы можете уже усмирить своих зверенышей? Или вы поощряете такое отношение между детьми? — Аккерман зло зыркнула в сторону подглядывающих, от чего те тут же разбежались. — Я предупреждала вас, что вернусь и все должно быть в лучшем виде. И что я вижу? Что над моим ребенком издеваются?       Она отпустила руку женщины и выпрямилась.       — Не стоит протестовать. И не доводите ситуацию до жалобы, миссис Ривз. Я ужасно упрямый человек, и ненавижу, когда мне врут. Я из кожи вон вылезу, но доведу до Вашего увольнения за то, что Вы не можете решить проблему этого гребаного буллинга.       Пока Ривз пыталась как-то объясниться типичными фразами о нехватке времени и прикрыться тем, что дети должны уметь за себя постоять, Йегер все же решился поднять на руки Миру, чтобы хоть как-то скрыть ее от того, что творилось вокруг, проследив, чтобы не вызвал своим действием у нее тревожность. В противном случае, он был готов отступиться, чтобы дать ей возможность привыкнуть.       — Мы купим столько конфет, сколько ты захочешь. Любишь вафли? Со взбитыми сливками, орехами и фруктами? Я вот очень. И тебе не придется сюда скоро возвращаться. Если захочешь, конечно же, — добавил он. — Но мы с Микасой очень будем стараться, чтобы тебе с нами было интересно, потому что мы очень долго искали тебя. Поэтому, когда нашли, хотим сделать так, чтобы ты всегда улыбалась.       Эрен смотрел на Миру немного растерянно, придерживая крепко, что в глазах невольно защипало от доверчивого взгляда ребенка.       После фразы о том, что дети должны уметь за себя постоять Аккерман лишь нервно усмехнулась, вспоминая свое детство. Она постояла за себя, но какой ценой? Все это — лишь пустые отговорки. И всем присутствующим это было понятно. Небрежно попрощавшись, она кивнула Йегеру в сторону улицы.       — Куда пойдем сначала? — спросила она, кладя телефон в небольшую сумку. — Хочешь в Зоопарк? Или, может, в кино? Там сейчас идет отличный мультфильм.       — Мы смотрим мультфильмы один раз в день. Я обычно сажусь сзади всех. — Мира сильнее сжала игрушку, хоть и не пыталась как-то слезть с рук Эрена.       — Значит, идем в кино, — уверено заявил Йегер. Сердце щемило от осознания, что его родная дочь все это время не могла даже элементарно нормально посмотреть банальный мультик, вынужденная отсиживаться где-то на задних рядах, лишь бы не привлекать к себе внимания. Так и хотелось завалить приют жалобами, что, возможно, он и сделает впоследствии. — купим попкорн, лимонад, конфеты… Что там еще продают? Да я сам по таким местам давно не ходил, забыл уже. Будем изучать вместе?       Мира чуть улыбнулась, кивнув.       — Можно, я попробую все с вами, а с собой возьму немного?       Выдохнув, Эрен давил в себе очередную волну неприятной колкой боли. Мира не говорила о том, что переживала. Вернись она с подарками, у нее наверняка снова бы все отняли. Он сжал губы, не произнеся ни слова, чтобы не передать свое волнение, только перехватил Миру, чтобы удобнее было нести.       — Можно, котенок. — Микаса поймала такси и, посадив Миру на заднее сиденье, заведомо пристегивая ее, села на переднее. Объяснив водителю куда ехать, она внимательно поглядывала на заднее сиденье, замечая с каким интересом малышка то выглядывала из окна, то бросала смущенные взгляды на Эрена.       Пробки позволили добраться до кинотеатра ровно к моменту начала мультфильма, из-за чего Микасе и Мире пришлось идти в зал, а Эрен задержался, чтобы купить всего и побольше. Он с трудом остановил себя, чтобы не скупить весь ассортимент. Расположившись на почти последних рядах, чтобы было лучше видно, он протянул Аккерман попкорн и стакан с холодным чаем, поставил в подстаканник обещанный лимонад и расположил на полу пакет со сладостями. Подумав, он предложил Мире посадить ее к себе на колени, от чего она не отказалась. Едва заметно выдохнув с облегчением, он придерживал ее одной рукой, опустив при этом голову на плечо Микасы, на время прикрыв глаза, чтобы справиться с эмоциями.       — Все же нормально? — спросил он, когда Мира, погруженная в сюжет мультфильма, неторопливо прожевывала попкорн.       Она настолько погрузилась в происходящее в мультике, что даже не обратила внимания на вопрос.       — Не нервничай так. Все отлично, — прошептала Аккерман, переплетая их пальцы.       Проведя ладонью по лицу, Эрен мягко улыбнулся, сжимая ладонь. Он непроизвольно сравнивал свои чувства с тем, когда играл с Луизой, и отмечал, что сейчас ощущал намного больше ответственности. Настолько много, что на короткие секунды становилось страшно. Одно — просто посидеть с чужим ребенком короткое время. Другое — когда это твой ребенок, за которого нужно отвечать, за которым нужно заботиться постоянно. Жить так, как до этого уже точно не получится. И от этого в груди стучало сильнее. Будто все перечеркивалось, отрывалось, как ненужное, и переписывалось уже в ином ключе. Все это пугало, но и дарило нечто новое.       Хотелось только чтобы поскорее Мира освоилась, доверилась… Но как это сделать, не имея сейчас возможности рассказать, что решение забрать ее окончательно из приюта уже принято. Оставалось только чуть подождать, потерпеть. Эрен действительно был рад, что Микаса находилась рядом, что поддерживала и помогала. Ее присутствие придавало уверенности. Наверное, без нее он точно насовершал бы ошибок. Но сейчас, наблюдая, как его дочь уплетала то, что никогда прежде не пробовала, он медленно начинал продвигаться в своем осознании происходящего. Все было реально. Все было. И уже сейчас он даже не представлял, как вообще будет возвращать Миру вечером в приют. Этого нельзя было допустить. Никак.       — Я позвоню директрисе. Я не хочу, чтобы этот день для нее закончился так быстро, — произнес Йегер на ухо Микасе. — Пусть переночует у нас, если скажет, что хочет. Но ей там не место. Совсем.       Микаса кивнула, открывая для Миры шоколадку. После жизни в Германии американский шоколад казался настолько отвратительным, что его хотелось просто выбросить и никогда больше не вспоминать.       — Мы должны были привезти с собой шоколад из Берлина. Даже стыдно давать ей это.       — Двадцать часов перелета, — задумался Йегер на полном серьезе, прикидывая, что можно было бы и слетать, но только из-за этого пришлось бы пожертвовать временем с Мирой. Только по этой причине пришлось отбросить эту идею. — Ничего. Потом все вместе отправимся в Швейцарию. Там есть кафе, в котором тебе выдают три вида шоколада в горячих мисках и туда можно опускать ледяное мороженое. Либо фрукты. Что понравится.       — Правда? — Мира даже отвлеклась от просмотра, поворачиваясь к Эрену, словно он рассказал нечто невероятное, неподдающееся пониманию. — Правда есть такое?       — Конечно. Я не обманываю. Никогда, — заверил Йегер и кивнул, поправляя ей за ухо волосы. От блеска в ее глазах становилось совсем тепло. — И мы обязательно туда слетаем.       — Тогда мне будет, что рассказать ребятам, — протянула она задумчиво. — Хотя, они и не поверят. Или опять начнут завидовать и смеяться, когда вы уйдете. — Она сникла, и вновь вернулась к просмотру мультфильма, отодвинув попкорн.       — Не будут, — только и смог произнести Йегер, хмурясь. — Не тронут.       — Если они будут к тебе приставать — обязательно расскажи нам. — Микаса улыбнулась. — И не обращай внимания на то, что они говорят. Если тебя опять начнут обижать, то бей в нос. Я разрешаю.       — А так можно? — Она удивленно уставилась уже на Аккерман вместе с Эреном. Только вот разница в их взглядах была нереальная. Мира пыталась понять, шутила ли Микаса, а вот Йегер абсолютно полностью поддерживал такое предложение, даже не скрывая улыбку. — Драться ведь… Нехорошо.       — Бить первым слабого — вот нехорошо. А если иначе не понимает после предупреждений — то даже нужно. Главное, бей в самый кончик носа. И кулак вот так, смотри. — Он взял ее за руку и сложил умело маленькие пальчики нужным образом. — Так тебе не будет больно. Видишь? И вот этой частью, не пальцами. Будут ругаться на тебя, требуй позвонить нам.       — Поняла. — Она кивнула, улыбнувшись уголком рта Микасе.       — Только миссис Ривз не должна знать, что мы такое тебе сказали. — Микаса чуть подвинулась к ней. — Это будет нашим секретом.       Едва сдерживая смех, Йегер усадил Миру удобнее, и она откинулась на него, поедая шоколад. Легкая улыбка коснулась его губ, и он окончательно расслабился, притянув к себе Аккерман. Погруженный в свои мысли, он даже не ответил бы, о чем был мультик.       — Эрен, Эрен, — Мира дернула Йегера за рукав, обращая на себя его внимание. — А когда вы уедете, то ты попросишь кого-то защитить Люси? Я не хочу, чтобы ее снова обижали.       — Уедем? — Он не сразу понял вопрос, изумленно вглядываясь в абсолютно серьезное лицо Миры, шедшей между ним и Микасой в направлении кафе, держащей обоих за руки. — Почему ты думаешь, что мы уедем?       — Ну… Все уезжают. Мне сказали, что вы только посмотрите на меня, а потом у вас будет много своих дел. А я останусь одна. — Ее слова резали Йегера, но он лишь сглотнул и задумчиво посмотрел вперед. В них не было сомнений, лишь смирение, словно это было уже зафиксированным фактом. — Когда вы не сможете приходить, я хочу, чтобы вы помогли спрятать Люси.       — Мы… Мы не уедем Мира. И будем приходить, пока ты этого сама хочешь. Думаешь, мы просто так столько искали тебя? Ну уж нет. Поэтому мы идем сейчас есть мороженое. Столько, сколько влезет. Пока из носа не полезет, и ты не откинешься на диван с набитым животом.       Помолчав, Мира взглянула на Аккерман и дернула ее за руку, останавливаясь. Лишь когда Микаса склонилась к ней, она прошептала ей на ухо:       — Если я съем столько мороженого, он точно придет еще раз?       — Даже если ты не съешь он все равно придет, не переживай. — Микаса щелкнула ее по носу. — Кто тебе сказал, что мы больше не придем?       — Никто, — быстро ответила она, моргнув, и принимаясь рассматривать туфли. — Никто не сказал. Я просто сама подумала. Я люблю клубничный джем. Нам иногда дают его перед обедом. — Достаточно очевидная привычка менять тему, когда что-то из сказанного казалось лишним, точно передалась по наследству.       — Тогда купим клубничный сироп. И клубничное мороженое. Обожаю его. — Йегер посмотрел на Микасу, мотнув головой, давая понять, что с этим вопросом надо будет разобраться позже.       Чем больше они погружались в социальные и правовые аспекты, тем больше начинала кипеть голова и появляться раздражения от несправедливости. Сейчас бы сказать, что они готовы были забрать Миру, чтобы улететь с ней домой на ближайшем рейсе, но чертовы установленные правила не позволяли этого сделать.       — А можно с бананом? — немного сомневаясь, спросила Мира, подняв свои сияющие надеждой глаза на Эрена, на что он только растерянно кивнул. Можно и с бананом. И с ананасом. Да хоть рамбутан. Попроси она его достать хоть что, он ломанулся бы на другой конец города. — И яблоко?       — Мира. Да что угодно. Можешь просить все, и я обещаю, что мы с Микасой сделаем все от нас зависящее и даже больше. Даже манго. Мы не уйдем, не исчезнем, мы будем рядом. Пойми…       Брови девочки изогнулись, а рот приоткрылся, будто она была готова расплакаться от услышанного, не веря в это, но вместо этого прикрыла глаза и в очередной раз кивнула, замолчав. Эрен тяжело вздохнул, продолжая держать ее за руку, шагая к кафе.       — Нам не разрешат ее оставить сегодня, — прошептала Аккерман, чуть наклонившись к его уху. — Из вредности найдут что-нибудь. Мы достаточно проехались по ним всеми этими документальными делами.       Микаса поджала губы, резко сажая ребенка на шею Эрена.       — Держись крепко.       Прошипев, когда Мира по незнанию взялась за волосы, потянув, Йегер переложил ее руки себе на плечи. Но все равно решил придерживать ее за ноги.       — Я все равно позвоню, я должен попытаться, — безапелляционно заявил Эрен, хмурясь все сильнее. С каждым новым фактом из жизни дочери в приюте хотелось устроить им всем огромную чистку. Но даже с его положением в обществе этого могло быть недостаточно. — Они знают наверняка, кто я.       — А кто? — тут же поинтересовалась Мира, перекладывая одну руку ему на лоб, а вторую на щеку. — Я думала, ты колючий, — заметила она сразу, чем вызвала усмешку с привкусом горечи.       — Мы с твоей… Микасой играем в музыкальной группе. Известной. А живем далеко отсюда. И очень хотим, чтобы ты тоже с нами туда поехала. Потому что нам не нравится, что ты находишься здесь.       — Мне тоже, — сразу отозвалась она. — На Рождество мы пели песни, и я заработала больше всех конфет. — Она гордо улыбнулась и подняла голову.       — Значит, тебе нравится петь? — Микаса с интересом глянула на ребенка. — Споешь для нас что-нибудь?       Улыбнувшись, сжимая губы, Мира покачала головой.       — Мне не нравятся те песни, а других я не знаю.       — Идеально, — протянул Эрен, кладя руку на талию Аккерман. — Нет, ты посмотри на нее. Она же точно просто не хочет, чтобы сейчас нам пришлось отбиваться от нахлынувших фанатов.       — Я потом, можно? — засмеялась Мира, начиная вести себя более свободно, раскованнее. — И вы тогда мне споете вместе.       — Можно. — Микаса ухмыльнулась, открывая дверь кафе. Заняв столик у окна, Микаса быстро ушла делать заказ, даже не дав Эрену времени на раздумья.       — Мне она нравится. Красивая, — начала сразу Мира, усевшись на диван и покачивая ножками и смущенно улыбаясь. — И ты нравишься. Вы забавные и хорошие, а еще не ругаетесь, как воспитательницы. — Она достала салфетку из салфетницы и начала скручивать ее.       — Открою тебе огромный секрет. — Эрен приблизился, прижимая ладонь к ее уху, чтобы могла слышать только она. — Ты нам очень нравишься тоже. И мы хотим, чтобы ты осталась с нами.       — На месяц? — Удивление тут же вспыхнуло на ее лице. — Как других иногда?       — Не совсем, — улыбнулся Йегер. — Просто поверь мне, ладно? И ни я, ни Микаса, мы не собираемся тебя бросать. Честно-честно. И мы…       Эрен не договорил, и застыл, во все глаза смотря на Миру, которая вцепилась в его руку, зажмурившись. Быстро задышав, он несмело опустил ладонь на ее голову, поглаживая, совершенно забыв о времени, сколько это вообще длилось.