Связанный кровью

      Слышать в очередной раз отказ по телефону в том, чтобы оставить Миру хотя бы на одну ночь в квартире было невыносимо. Эрен злился, но ничего не мог сделать, только крепче прижимать дочь к себе, занося в здание приюта. Немыслимо. Они не были бедняками, безработными или аморальными личностями, готовы были предоставить ребенку лучшую жизнь, но все равно слышали в ответ «нам нужно удостовериться, что с девочкой все в полном порядке».       — Еще раз приветствую, — начала миссис Ривз с порога, встречая их. — Надеюсь, что вы хорошо провели время.       — И могли бы еще, если бы не эти правила, — огрызнулся Эрен, не торопясь отпускать Миру.       — Вы прекрасно знаете об установленных правилах, мистер Йегер. Ничем не могу помочь. — На ее лице появилась улыбка, словно ее в этой жизни вообще ничего не касалось. — Прошу, передайте девочку нам, и можете быть свободны.       — Нет! — жалобно протянула Мира, с силой сжимая его рубашку. Ее подбородок затрясся, оповещая о том, что она вот-вот заплачет. — Ну, пожалуйста! Я не хочу обратно!       Миссис Ривз вцепилась в ее талию, с силой отрывая от Йегера и ставя малышку на землю рядом с собой. Та тут же расплакалась, пытаясь отойти как можно дальше от директрисы. Крупные слезы градом покатились по щекам, и она неловко стерла их громко всхлипывая, сжимая свою игрушку.       — Вы же видите, что ей с нами нравится, и она не хочет обратно! — Аккерман начала нервничать и, подойдя к ребенку, попыталась хоть как-то ее успокоить, но она стала рыдать сильнее, утыкаясь в грудь Микасы.       — Таков закон. — Ривз пожала плечами. — Лично я не хотела, чтобы в США приезжало столько нелегалов, но ведь это не зависит от меня.       — Давайте, ради всех стереотипов, назовите еще меня человеком, поддерживающим фашизм. Я же немец. И это будет последнее, что отделяет Вас от суда со мной, — прошипел Эрен, тяжело дыша. После этого он опустился на колени перед Мирой и крепко прижал ее к себе. — Мы придем через день. Просто дождись. Я обещаю, что мы придем, а после сходим хоть куда. Мира. — Он отстранился, всматриваясь в ее глаза, сдерживая голос в норме, улыбаясь мягко, чтобы не передавать свое волнение, разрывающее его не части. Прижав ее в очередной раз, он быстро зашептал ей на ухо: — Мира, малышка, послушай, если хочешь, чтобы мы забрали тебя навсегда и уехали отсюда далеко, требуй этого. Стой на своем. Мы хотим тебя забрать отсюда навсегда. Мы хотим быть твоими родителями. Но я не говорил тебе этого.       Мира с удивлением отстранилась от них, переставая плакать. Заметив это, воспитатель сжала ее руку и повела в сторону детского корпуса. Малышка же продолжала смотреть на Йегера.       — Мистер Йегер, произошло недопонимание. — Тут же приподняла руки директриса. — Я не имела в виду вас. И не хотела обидеть.       Аккерман скрестила руки на груди, скептически оглядывая директрису.       — Мы заберем ее в следующий раз. На столько, на сколько захочет ребенок.       — Иди, хорошая, мы увидимся ровно через один день. — Он подмигнул Мире, сдержанно улыбаясь, игнорируя слова Ривз, пока еще мог.       Когда они скрылись за углом, Эрен несильно взял Аккерман за локоть и потянул на улицу. Только там он довольно резко прижался спиной к стене, чувствуя, как в кожу противно впивался неаккуратно выступающий раствор, сцепляющий кирпичи.       — Суки, — процедил Йегер сквозь зубы. — Я не выдержу еще одного такого раза. Это же ни в какие рамки, бесчеловечно. Так с ребенком…       — Нужно просто перетерпеть это. — Она сжала его руку. — Этот фарс временный.       — Я ей рассказал, — признался Эрен, утыкаясь Микасе в шею, обнимая ее. — Не смог промолчать. Если она завтра захочет остаться с нами, я оформляю документы, и мы улетаем нахер отсюда. Меня убивает здесь все.       — Хорошо. Мы сделаем так, как ты решишь. — Она поцеловала его в щеку. — Поехали, купим чего-нибудь. Иначе у меня сейчас просто взорвется голова.       — Да. Я что-то совершенно вымотался. Эмоционально. Словно под катком оказался. Еще и эта миссис Ривз, — Йегер поморщился, прикидывая, что просто так оставлять ее поведение не собирался.       Благо, что с едой не пришлось возиться, а после ужина и душа, едва коснувшись подушки, Эрен отключился, даже не заметив, держа в руке смартфон.       Время, которое тянулось невероятно долго, только нервировало. Мира занимала большую часть их разговоров и обсуждений. Документы на визу для перелета в Германию уже были поданы, социальные службы не возражали, оставалось только получить заключение от директора приюта, которая по каким-то причинам вдруг решила поиграть в вершителя судеб. И вот, вновь оказавшись в ненавистном холле приюта, Йегер расхаживал из стороны в сторону, не особо удачно сражаясь с собственной вспыльчивостью. Миру все никак не вели, и ничего толком не говорили, советуя подождать Ривз.       — Серьезно, это уже переходит все границы. Я не могу просто забрать собственного ребенка? Им так хочется оставить ее здесь? Что за извращения? — Потертый кафель хрустел под его ногами.       — Эрен. — Микаса схватила его за руку, призывая сесть на диванчик. — Выдохни.       Директриса вышла к ним, гордо вскидывая голову.       — Добрый день. Прошу простить за ожидание. — Женщина улыбнулась. — Пока что Мира наказана.       — Чего? — Йегер склонил голову и, сведя брови к переносице, нервно улыбнулся, хоть это больше и стало похоже на оскал. — Что Вы только что сказали, миссис? Я немного, видимо, ослышался. — Проглотив агрессию, он рвано выдохнул, подходя к Ривз почти вплотную. — Видимо, до Вас не донесли мое заявление, которое я передал еще вчера. Такая нелепость, правда? Но ничего, я все понимаю. Мы можем сейчас пройти к Вашей сотруднице и попросить показать его. Хотя, я четко помню, что писал прошение на то, чтобы выдать разрешение на полноценную передачу Миры мне, как отцу. Точно. Бумаги. Наверное, их Вам тоже забыли показать.       Открыв папку, закусывая губу, молясь, чтобы пальцы не выдали той бури, что разрывала его сознание, он продемонстрировал решение суда, тесты, прочие документы, которые подтверждали его родительские права.       — Здесь четко прописано, что, если ребенок будет сам хотеть уйти со мной, то Вы не имеете права препятствовать этому. А давайте спросим у нашей дочери. Давайте? Черт. Вот незадача, я не вижу ее здесь. Позвольте еще раз узнать причину.       Стиснув челюсти, Эрен смотрел сверху вниз на Ривз, словно мог превратить ее в пепел за одно только неудачное слово.       Аккерман дернулась, увидев, как Мира вся в слезах бежала в их сторону. А за ней перепуганная воспитательница, бурчащая что-то про несносных детей.       С разбегу впечатавшись в Аккерман, она сжала ее руку и уткнулась головой ей в грудь. Микаса нахмурилась, замечая на руке небольшой синяк.       — Ну что ты, не плачь. — Она приподняла малышку, сажая ее к себе на колени. — Тебя кто-то обидел? Где твоя игрушка?       Но она только сильнее начала рыдать, от чего голова Аккерман заболела сильнее.       — Мне это все уже осточертело, — прошипела она. — Ривз. Дайте мне хоть одну причину сейчас же не подавать жалобу, как минимум за то, что я вижу гематому на руке ребенка.       — Выдайте им бумаги, — бросила Ривз сотруднице. — Иначе они нарушат дисциплину. И не считайте, что, если вы известные и богатые, то способны вот так воротить все, что вздумается. Я делаю это только по причине, что…       — Вещи, — обрубил ее Эрен, начиная закипать, — все до единой. Верните ее вещи, или я лично пойду их забирать, и, поверьте, включенная камера на моем телефоне заснимет наверняка еще что-нибудь интересное. Этого хотите?       Постучав пальцем по корпусу смартфона, Йегер с кривой ухмылкой наблюдал, как побледнела директриса. Лишь когда она скрылась в коридоре, ругаясь попутно на кого-то, он обернулся к Микасе и Мире, уже смягчившись.       — Мне нужно идти спасать Люси? — произнес он как можно спокойнее и мягче, опускаясь рядом. — Мира, если ты скажешь, то я смогу помочь. — Он приложил ладонь к ее голове и провел по волосам, обнимая второй рукой Микасу.       — Они ее порвали, — еле различимо сквозь всхлипы сказала она. — И сожгли. А потом пришла воспитательница и наказала нас всех.       Она тут же прижалась к нему, продолжая плакать. Микаса аккуратно передала ребенка в руки Йегера и поднялась, проверяя вещи, которые принес взволнованный воспитатель. Они уместились в один пакет.       — Это все? — удивленно спросила она. Женщина кивнула. — Мне казалось, что я присылала больше. Куда делись вещи, которые я купила в первый день? Которые я присылала ребенку в дальнейшем?       — Мы не получали никаких вещей, — коротко отрезала Ривз.       Поднявшись вместе с Мирой, прижимая ее к себе, словно это могло спрятать ее от всего, Эрен молча прошел за своими документами.       — Мы не вернемся больше сюда, дорогая, никогда. Слышишь? Мы забираем тебя. Навсегда. Домой. Только не плачь. Сейчас поедем в нашу квартиру, там тебя ждет очень много игрушек. — Когда Мира сильнее обняла Эрена, едва не задушив, он устало прикрыл глаза, не до конца веря в происходящее. — Мика, оставь их, после все обсудим.       Подхватив пакет с вещами, Йегер, не оборачиваясь, направился к выходу.       Тяжело вздохнув, она поплелась за ним. Весь путь до их временного места жилья Мира не отлипала. Перестав плакать она, кажется, уснула.       — Эта старая кашолка все присвоила. — Зайдя в лифт, Микаса зло тыкнула кнопку двадцать первого этажа. Уже тише добавляя. — Сучка ебанутая. Такой стресс ребенку устроила.       — Я не хотел, чтобы они знали, но просто так все это оставлять нельзя. Передадим документы и все материалы куда следует. Они ответят за каждый день наших переживаний. Боже, я думал, что не сдержусь, и тогда все полетело бы к чертям. — Поясница уже ныла, и Эрен прислонился спиной к стенке лифта. — Живем в сплошном стрессе, я так точно с ума сошел бы уже.       — Может, я ее подержу? — Микаса вгляделась в немного припухшее от слез детское лицо. Лифт остановился.       — А если разбудим? Я не думал, что дети тяжелые, если их нести долго. — Он хмыкнул, улыбаясь, выходя из лифта. — Но, правда, боюсь ее разбудить. А у тебя нет ощущения… Что хочется проспать несколько суток подряд? Но не получится же, верно?       — Получится. Все равно билеты на среду. — Микаса хмыкнула, тихо открывая дверь. — Ты думал, она весит килограмм?       — Я думал, что достаточно позанимался, чтобы суметь таскать так часто ребенка. Но, видимо, где-то и что-то упустил. — Скинув аккуратно туфли, Йегер прошел в комнату, которую подготовили заранее для Миры, и опустил ее на кровать, будучи как можно аккуратнее. Медленно поднимаясь, он прижал руки к бедрам и выпрямился, выгибаясь.       — Это не так работает. — Микаса задернула жалюзи и, поправив одеяло, потянула его из комнаты. — Пойдем.       Едва умывшись, переодевшись, Эрен рухнул на кровать, раскидывая руки.       — Хочу поскорее домой, чтобы не видеть этих высоток. Чтобы поторчать на балконе… Одетым, — уточнил он, усмехнувшись. — А еще… Погоди. А как вообще понимать, когда можно будет… Ладно. Думаю, и с этим разберемся. Главное — оказаться поскорее дома.       — Сделаем шумоизоляцию в спальне, как и говорили. — Она рухнула на кровать рядом. — У меня дежавю. Помнится мне, ты говорил, что не пробовал делать детей. Неужели ты врунишка?       — Не-не-не, я ничего тебе не отвечу на это. — Он спешно откинул одеяло и заполз под него с головой. — У меня сплошные стрессы, пить и курить нельзя, ребенок в соседней комнате. Не провоцируй даже таким образом. И я не делал ничего намеренно, — все же добавил Эрен.       — Я не провоцировала. Просто мне показалось это забавным, что мы обсуждали, как родители делают братьев и сестер, а теперь сами в такой ситуации.       Она поднялась, начиная расстегивать рубашку. Переодевшись в футболку и шорты, Аккерман вздохнула.       — Я вышла покурить, а теперь выхожу замуж. Как это произошло? — Она проморгалась, немного шокировано глядя на Йегера. — Знаешь, мы с Дев снова начали списываться. Она обещала приехать погостить на рождество. Думаешь, Мира и Лу подружатся?       — У меня не так много знакомых, у которых можно было бы… — Эрен замолчал, уже наблюдая за Микасой, и продолжил не сразу, мотнув головой: — Можно было бы спросить. Но есть одна. Трое детей. Я без понятия, как она умудрилась. И, признаюсь, я лично до сих пор не могу вспомнить, как у меня такое произошло. Это же практически было невозможно. — Он закатил глаза, проворчав что-то невнятное. — Чертовка. Хватит толкать меня в эти рассуждения. И просто сознайся, что тебе самой нравится мысль о свадьбе и все такое.       — Не скажу. Ты будешь слишком доволен. — Микаса хмыкнула, заползая к нему. — Как будто бы я не замечаю, насколько ты доволен, когда ко мне обращаются фрау Йегер. Признайся честно, у тебя фетиш?       — У меня нет ни одного фетиша. Разве что на тебя в целом. — Он хмыкнул, пряча улыбку, подкладывая руку Микасе под голову. — Просто приятно слышать. Все точно знают, что ты официально моя. Как-то так. — Растрепав волосы, Йегер отвернулся, чтобы не выдать слишком уж умиротворенное выражение лица.       — Какой же ты собственник. — Она притворно закатила глаза и усмехнулась. — Да кому я нужна, кроме тебя.       Аккерман легла на его плечо и закинула на него ногу, по привычке запуская руку под футболку.       — Ты хотел спать.       — Серьезно не видишь, когда на тебя смотрят? — Эрен выгнул бровь, кашлянув, задержав дыхание. — Я тогда скажу абсолютно то же самое про себя. Буду прав?       — Смотреть и быть нужной — разное. Если кто-то другой меня хочет трахнуть, то какая разница? — она ухмыльнулась. — Я тоже много чего хочу. Например, домой. И рассказать ей правду, что ты ее отец. Настоящий.       — Все успеется. — Эрен повернулся к Микасе, приобнимая, и прижал ладонь к ее щеке, водя по ней большим пальцем. — Ты же, получается, ее мама теперь. Раз уж берешь мою фамилию… Это вполне логично. — Прикрыв глаза, он глубоко вобрал воздух и так же протяжно выдохнул. — Обычно есть девять месяцев, чтобы поверить, что стал отцом, а потом еще время, пока ребенок начинает говорить. Я немного не успеваю за моим ритмом событий в жизни.       — Видимо, я тоже. — Микаса вздохнула, утыкаясь носом в его шею. — Впрочем, мы поступили правильно. И пусть все идет так, как складывается.       — Будет забавно, если, спустя время, мы будем обсуждать второго ребенка. — Йегер прерывисто рассмеялся, перебирая пальцами волосы Микасы, заправляя их ей за ухо, и ласково поцеловал в лоб. — Мне главное, что ты рядом со мной. Всегда. Могу гордиться, что не раскрушил со злости квартиру, а лежу сейчас с тобой.       — Двое — это слишком. — Микаса устало выдохнула, представляя сколько от них будет шума. — Миры достаточно.       — Вот тут я соглашусь. Особенно, если у нее мой характер… Надеяться на что-то спокойное не придется. Знаешь, я в ее возрасте пытался вылезти на крышу через чердак, потому что Армин сказал, что в ту ночь обещали звездопад. Ну, мой звездопад закончился, даже не начавшись. Потому что мама решила тогда с какой-то стати меня проверить и не нашла в кровати. Зато услышала стук открывающегося окна. Да. Надо будет проверить, чтобы были закрыты все окна.       Устроив руку на талии Микасы, он вздохнул, улыбаясь.       — Ну и ну. — Микаса удивленно посмотрела на Эрена. — Но я сомневаюсь, что Мира будет пытаться вылезти из окна.       — Надеюсь. — Он быстро поцеловал ее в губы. — Я бы хотел, чтобы она была похожей на тебя, когда вырастет. Умная, уверенная, целеустремленная, знающая себе цену… — Его взгляд скользил по лицу Микасы, примечая каждую черточку, малейшее движение уголка рта. — Еще упорная, любящая и умеющая постоять за себя и своих любимых. Ах, да, точно. С поставленным ударом.       — Ты меня смущаешь. — Аккерман покраснела и поднялась, поправляя футболку. — Нужно что-нибудь приготовить, а ты попробуй поспать.       — Свыкнись уже с мыслью, что я всегда буду засыпать тебя комплиментами. — Широко зевая, Эрен притянул к себе вторую подушку, подкладывая под голову, но все еще наблюдая за Микасой. — Потом их будет еще больше, поэтому… Прими свою судьбу моей жены. Мне нравится, как ты смущаешься. — Хмыкнув, он поправил одеяло, говоря уже медленнее.       — Господи, дай мне поломаться хоть чуть-чуть! — Микаса хмыкнула, начиная заплетать волосы. — Прими судьбу моей жены, потом их будет еще больше. Бла-бла-бла. Лучше пополняй запасы комплиментов, потому что у тебя еще растет дочь и ей нужно привить то, какая модель поведения у мужчин нормальна. И смотреть она будет именно на тебя.       — А не дам. — Йегер подложил руку под голову, наблюдая за Микасой. — Ты, видимо, не замечаешь, как я на тебя постоянно смотрю? Сейчас иначе уже. Потому что мне нравится, что ты всегда безупречна. Даже с утра. Нет. Особенно с утра. Когда у тебя волосы растрепаны немного, и ты чуть улыбаешься. Еще у тебя крайне милый румянец, когда смущаешься. И твой акцент… Он звучит божественно. Микаса. Я не смогу найти в тебе ни одного недостатка. При всем желании. Если хочешь, я приведу в пример даже то, как ты складываешь белье, как застилаешь кровать… Я люблю всю тебя. И буду любить. Представь, что ты для меня — та самая звезда, которую я не видел очень долго вживую. Я просто знал, что она где-то есть. И знал, насколько она прекрасна. Представь, что жил мыслью о том, как буду бережен с ней, как буду хранить и любить, никому не позволю случайно или намеренно задеть. И вот, когда я все же увидел эту звезду, когда она оказалась у меня в руках, я буду видеть только ее красоту. Всегда. И стараться быть самым лучшим для нее. Для тебя, Микаса. Но я не уверен, что для Миры смогу стать подходящим примером, что не завышу ей планку ожидания.       — Ну и ну, забросал меня на десять лет вперед. Ты уж точно ужасно завысишь ей планку. — Микаса улыбнулась, быстро поцеловав его в губы. — Ну и правильно. Кому нужны те, которые не могут хоть чуть-чуть быть такими же крутыми, как их тесть?       Микаса подмигнула ему и вышла, оставляя дверь приоткрытой.       — Вот уж… Фрау Йегер. — Усмехнувшись, Эрен откинулся на подушки, поправив их.       Он никогда бы не смог объяснить, что всякий раз толкало его на подобные речи, которых с каждым прожитым совместным днем становилось только больше. И никогда бы не понял тех, кто боялся озвучивать подобные мысли своим любимым. Ведь это так приятно обоим. Девушкам приятно слышать комплименты, которые показывают им, насколько они любимы. А мужчинам — от понимания, что возлюбленная счастлива.       Коротко зевнув, он взял смартфон, чтобы проверить почту и мессенджеры, да завалиться бы поспать хоть немного. Только вот внимание привлекла мелькавшая тень за дверью, и Эрен не сразу понял, что и к чему.       — Ты чего там? Заходи, если хочешь, — как можно мягче предложил Йегер, замечая, как и сам начинал неосознанно волноваться, хоть и улыбался вполне уверенно.       — Там было страшно. — Мира зашла в комнату, слишком явно стесняясь. Не решаясь сказать то, что хотела, она уткнулась взглядом в пол, продолжая молчать и краснеть.       — Ну… — Эрен кашлянул, подкладывая подушку под спину, усаживаясь поудобнее. — Не будешь же там стоять, верно? Мне кажется, в этой кровати не так страшно. Если хочешь, залезай, проверишь. Вдруг тут будет удобнее?       Она тут же залезла на кровать, накрываясь одеялом до носа и с подозрением глядя в сторону коридора.       — А если сюда придет чудище? — Мира перевела взгляд на Эрена.       — Во-первых, ему придется пробраться через замки. Во-вторых, если оно увернется от сковородки Микасы, то здесь уже буду я. А меня боятся все монстры. Потому что я… Умею превращать их в добрых чудиков с помощью щекотки! — Эрен моментально принялся щекотать Миру, вызывая смех, и довольно быстро отстранился. — Если правда страшно, то можешь поспать здесь. А потом мы научим тебя секретному приему, чтобы прогонять любое чудище.       — А что это за рисунок? — Мира ткнула в татуировку, с интересом разглядывая узоры. — А если чудище съест Микасу? Воспитательница говорила, что если мы не будем слушаться — за нами придет большой и страшный монстр, который будет ждать, пока мы не уснем.       — Микаса успеет позвать меня. А я ее всегда смогу защитить. Как и тебя. Потому что я ведь мужчина. И я могу охранять тебя, пока ты спишь. Потом я докажу тебя, что воспитательница просто странная женщина… И ни один монстр к тебе не подойдет никогда. Я сделаю тебе оберег, а потом выберем светильник, если хочешь. Давай, ложись удобнее, я расскажу тебе про этот рисунок сказку.       Опустившись с подушки, Эрен вытянул руку, позволяя Мире лечь на нее.       Мира послушно легла на руку, готовясь внимательно слушать рассказ.       — Просто мы с Микасой очень сильно полюбили друг друга. Хоть и пришлось нам проверять это, чтобы убедиться полностью и окончательно. В жизни многое случается, поэтому мы все же проверяли. — Йегер поглаживал ладонью Миру по волосам, наблюдая, как она начинала моргать все медленнее. Не обязательно ей сейчас знать, что и проверки-то эти от них не зависели, и без них они прекрасно разобрались бы в своих чувствах. — Но однажды так случилось, что попала она в беду, а после и я. Только вот если ей повезло, но мне меньше. Я потерялся, и Микаса тогда нашла меня, вывела обратно. Она показывала мне путь. А я ради нее сразился с монстром и победил. В знак этого получил такую вот татуировку. Чтобы всегда об этом помнить. Видишь, здесь нарисована Микаса, если присмотреться. Такая вот история. — Эрен вовсю зевал, слова уже путались, и глаза было все сложнее разлепить.       — А ты, правда, мой настоящий папа? — Мира смутилась, глядя ему прямо в лицо. — Я подслушала миссис Ривз. Прости.       Чуть потерянный взгляд — застала врасплох. Йегер кивнул, и все вокруг остановилось, возобновив не сразу. Он потерял ход времени. Все начало тянуться в совсем ином темпе, чем обычно. Наверное, к этому вопросу он никогда бы не был готов. Но сейчас — тем более. Пришлось сделать усилие над собой, чтобы не поддаваться панике и волнению. Эрен попытался улыбнуться, но наверняка вышло неумело. Усталое сознание отказывалось контролировать эмоции, и чувство вины горело не меньше, чем любовь к Мире.       — Твой. Настоящий. — Эрен кашлянул, и его взгляд начал блуждать по детскому лицу, надеясь найти ту самую нужную реакцию. — Прости, что не нашел тебя раньше, — добавил он совсем тихо.       — А моя мама? Настоящая. Почему она меня бросила? — Мира серьезно посмотрела на Эрена, готовая вот-вот заплакать она вдруг сжала его в объятиях.       — Лисенок. — Он прижал ее, вобрав бесконтрольно много воздуха, не имея возможности толком выдохнуть, пряча ее, крепко обнимая, проводя пальцами по влажным глазам. — Я ничего толком не знаю о поступках той девушки, что все это время скрывала тебя от меня. Но я уверен, что Микаса очень хочет быть твоей настоящей мамой. Позволишь нам быть твоими родителями? Мы очень сильно этого хотели бы. И никогда-никогда не отдадим никому. Мы улетим отсюда в наш очень большой дом. Все вместе. Хочешь ведь?       — Хочу. — Она сильнее прижалась, утыкаясь носом в его грудь.       — Ну и славно, — на выдохе произнес Эрен, прикрывая устало глаза. Натянувшиеся до этого момента до самого предела нервы сдали, вырвав все же слезу и улыбку, позволяя, наконец, отдаться сну.