~
Это был сон. Это был сон. Это был сон. Это был сон. Рик тяжело дышит. Сердце бешено бьется, майка прилипла к телу, и из-за двери слышатся шаги. Настойчивый стук заставляет Рика вздрогнуть. Это же не клоуны. И у его гостя точно не будет факела. — Рик, к тебе пришел Эйден. Черт. Он вскакивает с кровати, окидывает комнату бешеным взглядом: нет ни намека на вчерашнее пожарище. Это был сон. — Сейчас, мам. Это был сон. Это был сон. Рик распахивает дверцы шкафа и ищет там что-нибудь хоть немного приличное. По-хорошему, нужно принять душ. Какого черта Эйден заявился сюда без приглашения и предупреждений? Рик оглядывается на дверь, сужает глаза и из вредности бросает: — Я спущусь минут через двадцать! К черту Эйдена. Нечего вламываться в чужие дома. Пусть пока отвлечется на мамину выпечку и разговоры. Даже если это что-то срочное, подождет. К тому же, обычно его «срочные» дела это внезапные городские вечеринки и другие мероприятия, на которые опоздать в принципе невозможно. На которые даже идти особо не хочется, но ради Эйдена Рик идет. Горячий душ — самое лучшее, что может случиться после ночного кошмара. Рик пытается отогнать навязчивые картинки и обещает себе, что больше никогда не подойдет к местам, где заведомо может быть огонь. Ведь цирк — довольно ожидаемое для огня место. Как Рик вообще об этом не подумал? После душа он натягивает джинсы и одну из множества толстовок с енотами. Он даже не знает, чем его так забавляют эти животные, но у него есть целая коллекция. Из гостиной слышится веселый смех, и Рик заранее закатывает глаза: мама точно рассказывает что-то ужасно неловкое и компрометирующее. Это все, конечно, лучше, чем если бы Эйден просто взял и распахнул дверь комнаты Рика ногой. В гостиной царит очень милая дружественная атмосфера. Эйден и мама пьют чай. Поразительно, как этот гад умудряется завладеть расположением людей, даже не напрягаясь! Рик старается вести себя как можно более непринужденно. Почти падает на диван рядом с мамой и одаривает Эйдена скучающим взглядом. Не хватало еще того, чтобы мама заметила странную вечно восторженную реакцию Рика на Эйдена. — Ну? — это вырывается из Рика легко, но звучит слишком важно. Эйден вздергивает брови от недоумения. — Мы же идем на озеро! — выпаливает он. — На какое озеро? — Рик хмурится, пытаясь понять: это что, некий шпионский код против мамы? — Возле Беннинг роуд! Ты что, забыл? — Не говорил ты ни про какое озеро, — уверенно заявляет Рик. — Как же не говорил, если говорил? Рик устремляет на Эйдена немигающий пронзительный взгляд. Неужели код? Мог бы предупредить хотя бы. Телефоны для чего? — Ладно, идем на озеро, — пожимает плечами Рик. — Класс! Эйден воодушевленно громко ставит на столик чашку.~
Чистое ясное небо, палящее солнце, щебетание птиц. Рик лежит на траве, закинув руки за голову и не совсем понимает, как так вышло, что они правда пошли на озеро. Он все еще убежден, что Эйден ни о чем не говорил, но какая разница, когда день кажется прекрасным? Мама дала им еды в дорогу, и теперь они просто валяются, смеются, рвут травинки и бросаются ими. Озеро кажется грязноватым, поэтому Рик туда точно не сунется, в отличие от Эйдена, который еще ничего не натворил, но готов на все. — Да ладно, дома отмоешься. Почему ты так боишься испачкаться? — усмехается Эйден, перекатываясь на бок и устремляя на Рика испытующий взгляд. — Можно подцепить что-нибудь. — А тебя берут какие-то микробы? — Эйден резко придвигается и нависает над Риком, подозрительно щурясь. Рик изо всех сил пытается не думать о том, как это неловко, отвлекая себя пересчетом веснушек на лице Эйдена. — Понятия не имею, — признается Рик. — А что, если мой дар это очищение? — Очищение? — Ну да. Захожу в озеро, и оно становится чистым. — Человек-фильтр, — Рик хмыкает. Если бы это было так, первым делом Эйден очистил бы его реальность. Он и очистил в некоторой степени. Жизнь, будто загороженная грязным лобовым стеклом автомобиля, внезапно прорезалась и стала ярче. — Ужасное имя, — задумчиво произносит Эйден. — И ужасная способность. Но это все объясняет. Такую способность очень сложно заметить. Вот поэтому все и думают, что я бездарен. — Какие-то изменения все же должны появиться. — Да ну? Эйден наконец-таки отстраняется и плюхается рядом на траву, недовольно фыркая. Спустя несколько секунд он подает голос снова. — Ты знаешь, что я тебе завидую? С твоей способностью можно было бы без труда попасть в цирк. Или на телешоу. Или работать каскадером! — Каскадер должен уметь исполнять трюки, а не только самоисцеляться, — рассудительно замечает Рик. — И что мне делать в цирке? — Как что?! Отрубать и отращивать заново пальцы! — Вряд ли у меня получится отращивать пальцы. — А ты пытался? — И не собираюсь. Рик умалчивает о своем маленьком хобби, помогающем ему исследовать пределы собственных способностей. Каждый раз он боится, что рана будет слишком серьезной, и тело не успеет отреагировать. И каждый раз он испытывает прилив дикого страха вперемешку с азартом. Это не такой страх, когда все тело сковывает и голова начинает кружиться. Это не такой страх, когда смотришь на открытый огонь. — Мне не нравятся мои способности, — тихо бормочет Рик. — Не впечатляющие? — бросает Эйден, для которого, кажется, в жизни главное — шоу. — Ты проживешь дольше всех нас просто потому, что твое тело не будет подвергаться тяжелому стрессу. — Я бы хотел быть как девушка из цирка, превращавшая воду в лед. Рик легонько улыбается, вспоминая красивую картинку, вырывающуюся из того дня. Огненное шоу почти полностью затмило приятное начало того вечера, но теперь Рик представляет, как легко и ловко Аннабель управляла холодом. Интересно, Аннабель это ее настоящее имя? Или сценическое? — И какой в этом толк? — хмурится Эйден. — Если ты не собираешься быть звездой, конечно. А в тебе я таких порывов не вижу. — Просто это мне по душе. — Дурак ты. Рик усмехается. Может, он и дурак, но все равно природа решила все за него. — Слушай! — выдыхает Эйден. — Что? — Я знаю, как тебе помочь. Ты правда хочешь этот дар? Рик моргает. Отрывает взгляд от неба и поворачивает голову на Эйдена. — Как? — Я слышал, есть один человек. В Нью-Йорке. Его дар — перемена мест слагаемых. Представь, что ты хочешь дар какого-то парня, а он — твой. Так вот, этот человек поменяет вас. — В смысле телами? — Нет, только способности. Ты получишь то, о чем мечтал. И другой участник сделки тоже. Это кажется настолько странным и мало реальным, что Рик сначала хочет просто бросить: «Чушь какая-то!» И все же эта идея заманчива. Очень заманчива. Какой процент людей ранится смертельно? Рик без самоисцеления прекрасно проживет, если не будет вести опасный образ жизни. А бытовые царапины и травмы не видятся чем-то страшным. — Вряд ли эта девчонка захочет со мной поменяться. Вряд ли мы вообще сможем ее найти. — Не обязательно меняться с нею! Можно с тем, у кого похожие способности. У парня из Нью-Йорка огромная база желающих. Думаю, кто-нибудь, кому твой лед по барабану, с радостью расстанется с таким даром. Рик задумчиво смотрит на Эйдена, на автомате срывает травинку, вертит в руках и рвет. Это все еще звучит слишком идеально, но в мире возможно многое, если не все. А все, что кажется идеальным, но возможно… — Дорого? — Понятия не имею, — отзывается Эйден. — Надо погуглить. Рик вздыхает и улыбается. Даже если вся эта затея глупая и бесперспективная, на душе почему-то хорошо. Просто потому что рядом есть человек, у которого вечно масса идей и который готов помочь в любой ситуации, пусть и считает тебя придурком. — А давай разведем костер! — заявляет Эйден и сразу все портит. У него шило в заднице — если он что-то задумал, его не остановить. — Нет, — твердо произносит Рик. — О, да ладно! Не будь скучным! Пойду наберу веток. Эйден уже начинает подниматься, как Рик хватает его за руку. — Не надо, пожалуйста. Так упрашивать кого-то совсем не в стиле Рика, но от одной мысли об огне его может лихорадить. Эйден окидывает его удивленным взглядом, ничего не спрашивает — просто вырывается, встает и весело кричит: — Тогда — купаться! И он с разбега мчится в озеро прямо в одежде.~
Вода всегда нравилась Рику. Вода — противоположность огня. Рик идет вдоль берега озера, впереди фигура, но вокруг слишком темно: только тусклый свет луны. Рик не чувствует опасности: знакомые плечи, взъерошенные кудрявые волосы и худая фигура. Рядом с Эйденом огромная фура, от фуры тянется шланг прямо к его ногам. — Что ты делаешь? — спрашивает Рик, удивляясь глухоте собственного голоса. Его едва слышно. Эйден поднимает шланг, подходит к озеру и начинает выливать в него жидкую черную субстанцию. — Что это? — Нефть, — пожимает плечами Эйден. Грязная жидкость расплывается кругами, совсем не собираясь мешаться с водой и покрывая ее. Рик ничего не понимает, но он слишком растерян, чтобы пытаться остановить или задавать новые вопросы. Озеро покрывается все больше и больше. — Я думал, ты должен все очищать, Человек-фильтр. — Бездарное название для бездарности, — усмехается Эйден, бросает шланг и наклоняется за чем-то. Несколько неясных в темноте движений, и становится светло. В руке Эйдена ярким пламенем горит ветка. — А я хочу шоу. Эйден швыряет ее в озеро, и оно вспыхивает. Рик отшатывается, становится жарко, душно. В голове стучит только: «Зачем?» Вода всегда нравилась Рику. Вода — противоположность огня. Но сейчас вода горит. Эйден наконец-то поворачивается к Рику лицом. И на этом лице играет улыбка, широкая, совершенно безумная. Рик пытается отступить, падает, даже не споткнувшись — просто от мысли: он сегодня сгорит. Он сгорит, сгорит, сгорит. Рик просыпается до того, как огонь или Эйден успевают до него добраться.