***
Понедельник выдался солнечным, хотя и очень холодным. И я опоздала на работу в свой первый рабочий день – моя машина не завелась, и пришлось тащиться на автобусную остановку. Старый, разваливающийся ПАЗик, кряхтя и глухо охая, подъехал только через двадцать минут, когда моя задница уже была похожа на сосульку. И когда я наконец добралась до офиса, то была красная не только от мороза, но и от стыда. К счастью, мне даже замечания не сделали. Девушка, которая приняла мои документы, просто мило улыбнулась и покачала головой с таким выражением лица, словно ждала от меня чего-то такого. Типа «Ну, я знала, что ты нелепая». Где-то через час меня повели в большой опен-спейс, где сидела целая куча народу. Такой своеобразный муравейник, где у каждого муравья перед глазами персональный компьютер и наушники с микрофоном. В огромном кабинете стоял размеренный гул, как на оживленной трассе. Тут и там слышалось «Здравствуйте, чем могу помочь, у вас есть минутка» и прочие фразы по скрипту, о котором мне тоже уже рассказали. Экскурсоводом выступил руководитель колл-центра — парень чуть за тридцать с уже видимой залысиной и огромным прыщом на носу. Я как могла старалась сосредоточиться на его словах, но прыщ буквально приковывал мой взгляд, поэтому, я уверена, что часть информации все же пропустила мимо ушей. Он рассказывал, как тут все устроено, в чем заключается основная задача, какой план по звонкам и прочие моменты, которые нужно было знать. Когда мы подошли к моему месту, которое находилось в самом углу кабинета, Илья – этот самый парень с прыщом, показал мне на стул и проговорил: — Ну, осваивайся, сейчас скину тебе доступы и все документы, которые нужно изучить перед тем, как ты встанешь на линию. Почитаешь, а в обед можем выпить в столовой кофе, я расскажу обо всем подробнее, да и у тебя, уверен, вопросы появятся. Он положил руку мне на плечо, слегка сжал его и, развернувшись, как солдат на плацу, зашагал прочь. Я уставилась на синий офисный стул и светло-коричневый стол с монитором и клавиатурой, которые на нем стояли. Повесила рюкзак на спинку и, наклонившись, включила системный блок. Когда я выпрямилась, то на меня смотрели два темно-серых глаза с веселыми искорками во взгляде. — Привет! Я Маша! А тебя как зовут? – девушка была примерно моего возраста с неуместной фиолетовой помадой на губах и ярко-розовыми волосами. Прежде, чем ответить, я моргнула несколько раз, предположив, что мне она мерещится. Когда поняла, что девушка вполне себе реальна, то, наконец, заговорила: — Я… Я Слава. Очень приятно, — кивнула я и уселась за стол, в ожидании, пока загрузится система. — Слава это… Владислава? Святослава? Вячеслава? – она наклонила голову и прищурилась. Вздохнув, я ответила на самый популярный вопрос, который чаще всего звучал в моей жизни. — Мирослава. — О, круто, — кивнула она, а потом рассмеялась. – Тебя, наверное, часто об этом спрашивают? — Ну, не чаще, чем семь раз в неделю, — улыбнулась я, стараясь быть дружелюбной. Мне нужны тут приятели, иначе работать будет совсем тоскливо. Маша снова рассмеялась и кивнула. — Понимаю. Я часто слышу вопрос о выборе цвета, — она указала на свою голову и встряхнула копной ярко-розовых волос. — И… почему такой выбор? – я улыбнулась, искренне пытаясь понять, чем должен руководствоваться человек, чтобы выкрасить голову в такой ядреный оттенок. — Необычно, — пожала плечами Маша. – Не хотелось быть блондинкой или брюнеткой. Да и парню моему нравится. — А у него какой цвет волос? — Нет, он лысый, — совершенно серьезно ответила Маша. — О, ясно, — кивнула я. – Тут нет строгих правил к… внешнему виду, так скажем? – решила я воспользоваться говорливостью своей «соседки». — Не, у нас без дресс-кода, — махнула рукой девушка, а я впервые решила внимательнее посмотреть вокруг. Народу было немало. Столы стояли прямыми линиями по восемь штук в ряд. В общем счете было всего тридцать два стола. И большая часть из них была занята. Преимущественно в колл-центре работали девушки. Почти все были молодые. Зрелые тоже присутствовали, но их было очень мало. Парней вообще можно было пересчитать по пальцам. И тут действительно не было дресс-кода, потому что все были кто во что горазд – желтые пиджаки, яркие свитера, футболки с принтами. Я даже почувствовала себя немного глупо в своих брюках, футболке и пиджаке с вставками на локтях. — И всех вас хватает, чтобы обработать все заявки? – удивленно проговорила я, прекрасно зная популярность этого банка. — Нет, ты что, — рассмеялась Маша, окончательно отодвинувшись на стуле от стола и подъехав к моему столу. – У нас только корпоративные клиенты. «Физики» все обслуживаются другими. Да и то, даже для «юриков» нас не хватает. Часть работает удаленно. Плюс ночная смена. — А-а-а, — понимающе протянула я. Видимо, все же какую-то информацию от Ильи я пропустила. – Ты давно тут работаешь? — Уже больше полугода, — на секунду задумавшись, ответила девушка, сложив полные ножки одну на другую. — И как, нравится? — Ну, я раньше в колл-центре страховой компании работала, — закатила она глаза. – Вот там был ад. Тут нормально. Коллектив у нас хороший, начальство адекватное, да и штрафуют редко, — пожала она плечами. – Я вообще менеджером по продажам хочу быть. Записалась на тренинг. У нас тут целый учебный центр. В мае начнутся курсы. — Ого, — покачала я головой. Звучит неплохо. – Нравится продавать? — Не особо, — поморщилась Маша. – Но у продажников зарплата хорошая. — Это да, — протянула я, вспоминая свою рабочую биографию. На должности торгового я иногда зарабатывала с помощью премий куда больше, чем была моя основная зарплата. — А ты где раньше работала? – оживилась Маша, поняв, что я не настроена завершать нашу беседу. К слову, ее телефон звонил уже в третий раз, но она упорно его игнорировала. — Торговым, — коротко ответила я, одновременно кликая мышкой, чтобы войти в систему. — Ого, то есть продавала? А чего сюда решила перейти? – удивленно проговорила девушка. — Устала, — честно ответила я. – А тут какой пароль вводить? – обратилась я к девушке, указывая пальцем на экран. — Тебе Илья должен был скинуть, тебе надо его на свой поменять, — Маша встала и подошла ко мне, склонившись над столом. После коротких манипуляций я зашла в корпоративную программу и почту. — Ну, изучай. Будут вопросы – спрашивай, все подскажу, — улыбнулась Маша, возвращаясь на свой стул. — Спасибо, — искренне поблагодарила я девушку. — Кстати, поосторожнее с Ильей. Он обожает новеньких, — снова многозначительно закатила глаза девушка. – Не позволяй ему лишнего. Ну, конечно, если тебе это не надо. — Что ты имеешь в виду? – нахмурилась я. – Он что, приставать будет? — Да нет, — снова махнула она рукой. – Он безобидный. Но попытается тебя обольстить. Если ты не заинтересована, лучше сразу ему дать понять это. Поверь, — глаза Маши расширились чуть больше, словно это должно было меня убедить. — Ну, просто чудесно, — пробормотала я себе под нос, погружаясь в новую для меня работу.***
Где-то через неделю я уже ощущала себя в новой должности, как рыба в воде. Работа была интересная. Единственное, что мне не нравилось, это периодическая необходимость «раскручивать» клиентов на какие-нибудь дополнительные опции или на пролонгацию договора. Это своего рода тоже были продажи, но в целом, мне все нравилось. Один раз меня даже какой-то мужчина пригласил на свидание – настолько ему понравился мой голос. Это было странно, учитывая тот факт, что я успела простыть и разговаривать стала с заметной хрипотцой. С Машей мы быстро подружились. Она оказалась милой девушкой, общительной и разговорчивой. Очень разговорчивой. Это я к тому, что к концу недели я знала о ней буквально все – начиная с того, где она родилась, заканчивая биографией ее парня. А я не то, чтобы спрашивала. Так или иначе, в пятницу вечером, когда мы уже одевались, стоя в большой гардеробной, Маша повернулась к висящему на стене зеркалу, посмотрела в него, поправила шапку, оттянула нижнее веко на правом глазу, что-то там разглядывая, и вздохнула: — Ну, все. Кончилась спокойная жизнь, — протянула она и снова вздохнула. Еще обреченнее. — О чем ты? – застегивая куртку, спросила я. — Тебе не кажется, что у меня конъюнктивит? – девушка обернулась ко мне, продолжая оттягивать веко. А я терпеть не могла, когда люди ковырялись пальцами в глазах. — Нет, не кажется, — мельком взглянув в ее вытаращенный на меня глаз, ответила я. – Так что ты имела в виду, говоря, что кончилась спокойная жизнь? – вернулась я к теме разговора. — Авдеева в понедельник из отпуска возвращается, — Маша наконец оставила свой глаз в покое и теперь подтирала мизинцем слегка смазанную тушь. — Кто такая Авдеева? – нахмурилась я. Ни о какой Авдеевой Илья не упоминал. — Ну, здрасьте, — Маша снова повернулась ко мне. – Наша управляющая. Филиалом. Тебе разве Илья не говорил? Он обычно знакомит со структурой компании и аппаратом управления. — Нет, не говорил. И что с ней не так? – я натянула шапку с помпоном на уши и сунула руки в карманы, чтобы достать перчатки. — С ней-то? – усмехнулась Маша и достала из сумки варежки. – С ней все более, чем «так». Кроме самомнения и излишнего внимания к сотрудникам. — Я не понимаю, — вздохнула я, когда мы направились к лифту. — Ну, понимаешь, Надежда Викторовна, она… Как бы сказать… Она трудоголик. И требует той же излишней любви к своей работе ото всех. Вот ты же видела, как я нет-нет, да бегаю на перекур или в столовую? — Конечно, — рассмеялась я. – Ты каждый час куда-то да сбегаешь. — Это повышает продуктивность работы, — пихнула меня Маша, когда мы зашли в кабину, кивнув уже находящимся там коллегам. – Так вот, Авдеева не разрешает уходить просто так. У нас есть специальная группа, где мы «забиваем» время перекура. Чтобы центр не покидало более, чем два оператора за раз. — Ты серьезно? – нахмурилась я. – А обед? — Та же история. Обедаем попарно. До тебя тут работала Иринка, мы вместе с ней устроились, в одно время. Так я с ней постоянно ходила и покурить, и на обед. А когда она ушла, мне пары не досталось. Я долго одна обедала. Теперь у меня есть ты, — мы вышли из лифта и направились по широкому коридору к выходу, кивая на прощание охране за стойкой рецепшена. — А почему у тебя не было пары? Ты же со всеми хорошо общаешься? — Потому что до тебя я была самая младшая. Тут люди по несколько лет работают, свой костяк, понимаешь? — Я видела совсем молоденьких девчонок, уверена, они младше тебя. Мы вышли на улицу, и в нос ударил холодный воздух, пробираясь ледяными иглами прямо в легкие. На какой-то момент мне показалось, будто я не могу глубоко вдохнуть. Но когда более-менее привыкла к смене температуры, это странное чувство прошло. — Я не про возраст, — махнула рукой Машка. – Олесе, например, двадцать три всего, но она тут уже три года. Я про опыт. — Понятно, — кивнула я, чуть притормаживая, чтобы не столкнуться с группой женщин, которые обогнали нас. — Так вот, Авдеева следит за тем, чтобы мы как можно меньше отвлекались от работы. Пока ее не было, Илья дал нам расслабиться. А теперь все, снова концлагерь, — горестно вздохнула Маша. — Но ты сказала, что она управляющая, какое ей дело до колл-центра? – мы оказались у моей машины, и я нажала на кнопку открывания дверей. Маша, наученная опытом, осталась стоять рядом. — Ей до всего есть дело. Когда у кого-то рожает дома хомяк – она уже в курсе. Понимаешь, о чем я? — Звучит, как проблема, — достав с заднего сиденья щетку, я начала сметать снег с лобового стекла, пока машина прогревалась. Температура стала немного теплее, и теперь у меня не было проблем с тем, чтобы завести машину. Но количество снега, который буквально засыпал наш город, все еще удивляло. — Да она на самом деле нормальная. И к нам заглядывает не так часто, просто у нее свои заскоки. А так она ничего. Правда о себе много думает. Она такая, знаешь, вся из себя. Ухоженная, всегда с иголочки, модная. В одном и том же дважды в неделю не приходит. Я только усмехнулась, стряхивая с щетки снег. Эта Надежда Викторовна, похоже, настоящая заноза в заднице. Еще и с самомнением через край. Ну, не могло же все быть на этой работе идеально.***
— Бабуль, все было очень вкусно! – отодвигая тарелку, проговорила я и оперлась спиной о стену. — Вот еще пирожок с чаем, — бабушка любезно подвинула мне чашку с горячим крепким чаем и тарелку, на которой красовался румяный треугольный кусок пирога. Кажется, с яблоками. — Ба, ну, ты чего? В меня уже не влезет, — запротестовала я, но замолчала, когда бабулина бровь поползла на лоб. – Ладно, один кусочек. Бабулита победно кивнула и уселась напротив. Подула на свой зеленый чай и посмотрела на меня. — Значит, тебе все нравится? — Пока да. Но в понедельник, говорят, возвращается из отпуска начальство. И это начальство пристально следит, чтобы все работали без отрыва от производства. Говорят, эта дама настоящий трудоголик. — «Говорят, говорят», — передразнила меня бабушка. – Никогда не слушай других, пока сама не составишь свое мнение. Может, там одни лентяи работают, вот им и не нравится, что она их строит. — Да нет, — пожала я плечами. – О ней не отзываются плохо. Скорее, наоборот. Маша сказала, что она хорошо относится к подчиненным, даже помогает. Когда у одной женщины муж загремел в больницу с переломом ноги, она организовала ему отличную отдельную палату. А когда у другой родился ребенок и она ушла в декрет – выписала о-о-очень хорошую премию. — Вот видишь, — назидательно кивнула бабуля. — Просто у нее типа свои пунктики насчет работы. Но мне только предстоит это узнать, — вздохнула я и принялась за пирог. — У родителей была? – через какое-то время спросила бабушка. — Вчера после работы заезжала, — с набитым ртом пробормотала я. — И как они? — Так же, — махнула я рукой, закатив глаза. – Мама говорит, что я сделала шаг назад в построении своей карьеры. Папа вообще ничего не говорит. Все как обычно. — А ты сама как считаешь? – спросила бабушка, добавив холодной воды в чашку. — Сделала ли я шаг назад? – уточнила я, и когда бабуля кивнула, продолжила. – Я не считаю это… деградацией. Это совершенно другая область. Может, поработаю тут, а потом на какую-нибудь другую должность перейду. Маша вон в продажники хочет податься. У них учебный центр же есть, постоянно тренинги всякие, тимбилдинги, корпоративы. Я говорила? Бабуля снова кивнула. — Вот. Может, потом в другой отдел перейду. Но пока мне нравится. Зарплата нормальная, мне хватает. Не знаю, чего мама ко мне пристала. — Она хочет, чтобы у тебя была достойная профессия, — пожала плечами бабушка. – Они с отцом сидят в своих институтах на кафедре и в ус не дуют. Педагог – ведь это так гордо звучит! – передразнила бабулита маму. — Ба, ты же сама преподавала всю жизнь в школе! – напомнила я. — Да, но у меня тогда выбора не было. А у тебя выбор есть. Если бы я жила сейчас… Я имею в виду, будь я в твоем возрасте, я бы тоже перепробовала все, пока не нашла то, от чего замирает мое сердце. — Вот бы и родители так считали, — протянула я разочарованно. — Я вообще иногда не понимаю, в кого твоя мать стала такой… претенциозной. — И я, — хихикнула я в ответ на бабушкино выражение лица. Иногда мне и правда казалось, что они с мамой были из разных миров. Бабушка, с ее советским воспитанием, была куда проще и лояльней, чем мама. — Ты к Аленке сейчас? – бабуля убрала со стола и сложила посуду в посудомойку. — Да, обещала приехать, — кивнула я, глядя на снегопад за окном. Была суббота, и снег зарядил с самого утра. — Она все еще с той девочкой снимает? – бабуля закрыла крышку посудомойки и нажала на кнопку. – Как ее? Наташа? Ира? — Вообще-то, Аня, — усмехнулась я. – И да, они все еще снимают вместе… — Аленка тоже без жениха? – вновь спросила бабуля, а я начала волноваться. — Ну, да… — Хоть бы помогли друг другу. Присмотрели бы мужичков, — подала идею бабушка, а я лишь нервно усмехнулась. Алена и Аня были парой, и вряд ли бы согласились присматривать друг другу мужичков. Но бабушка, разумеется, об этом не знала. — Ага, я им скажу, — поднимаясь с места, кивнула я. — Ба, ну ты чего, не надо, — застонала я, когда бабуля протянула мне тысячу рублей, пока я обувалась. — Возьми и не спорь, — твердо заявила бабуля, игнорируя мой отказ. – Купишь себе что-нибудь. — Пиво и сигареты? – усмехнулась я, поддразнивая бабушку. — Ты не куришь. А вот пиво можно, — подмигнула она, а я снова рассмеялась и обняла ее. — Спасибо, ба. Люблю тебя. — И я тебя, — бабуля поцеловала меня в щеку и отпустила. – Ну, беги. Аленке привет. И Марине ее. — Ане, — снова поправила я. — И ей тоже. Качая головой и улыбаясь, я вышла из квартиры.